See me as I really am I have flaws and sometimes I even sin So pull me from that pedestal I don’t belong there Haley James Scott, Halo
Гермионе удалось пробраться обратно в Коттедж и заменить палочку Драко, но она не смогла найти подходящий момент, чтобы поговорить с Гарри и Роном о Беллатрикс. Было хорошо иметь репутацию храброй гриффиндорки, но говорить легче не становилось. Просто не находилось способа сказать: «Я влюблена в Беллатрикс Лестрейндж, и она поможет нам победить Волан-де-Морта». Это смешно! Более того, Гермиона не могла решить, стоит ли ей говорить о том, что между ними произошло, или стоит просто придерживаться голых фактов, что Беллатрикс на их стороне. Когда они проработали все аспекты, как получить доступ к Гринготтсу и украсть крестраж, Гермиона начала нервничать. Стать Беллатрикс с помощью оборотного зелья казалось странным. Гермиона решила, что лучше иметь правильный план. Просто это причиняло такие мучение, что казалось невозможным. Когда приблизилась дата вторжения в Гринготтс, Гермиона осталась наедине с Роном и Гарри, получив возможность рассказать мальчикам о романе с Беллатрикс. — Как вы думаете, что сделает Беллатрикс Лестрейндж, когда узнает, что мы притворились ею, чтобы попасть в хранилище? — размышлял вслух Рон. — Я думаю, она будет недовольна тем фактом, что магглорождённый подражал чистокровному, — сухо ответил Гарри. — Она, вероятно, станет более сумасшедшей, чем сейчас. — На самом деле я хотела поговорить с вами о Беллатрикс, — сказала Гермиона, она рассказала о том, что произошло в поместье Малфоев и о своём решении. Гарри и Рон уставились на неё, разинув рот, настолько потрясённые, что даже не нашли в себе сил прервать её монолог. — Ты не можешь доверять ей, Гермиона, — закричал Гарри. — Как ты можешь ей верить? Она убила Добби! — Я только что объяснила, что она сделала это ненамеренно, — терпеливо отвечала Гермиона. — Это ужасно, я знаю. Весь волшебный мир находится в руках Сами-Знаете-Кого, и Беллатрикс, которая была его самой верной слугой, готова восстать против него. — Мы не можем ей доверять! — Гарри был в ужасе. — Я знаю, но мы должны подождать, пока она не докажет, а потом позволим ей помочь нам, — признала Гермиона. — И, пожалуйста, потише, иначе придут Билл и Флёр. — Скажи ей, Рон, — Гарри тяжело дышал, но всё же понизил голос. — Он прав, Гермиона. Что произойдёт, если мы всё ей расскажем, а потом она сбежит обратно к Сами-Знаете-Кому? — сказал Рон. — Тогда не будем ей ничего говорить, позволим проявить себя, получать информацию и передавать её нам. — Информацию, которая может быть ловушкой! — вмешался Рон. — Ну, очевидно, что мы просто исследуем, — объяснила Гермиона. Гарри уставился на неё, нахмурившись. — Подожди секунду, ты не сказала нам, откуда ты это узнала. Когда ты вообще обсуждала это с Беллатрикс? Гермиона покраснела и неохотно рассказала о том, что дважды приходила к Беллатрикс домой. Гарри качал головой, а Рон смотрел, не моргая. Именно тогда Гермиона забеспокоилась, они должны были задавать вопросы. Они не были дураками, Рону могло не хватать здравого смысла, а Гарри мог вести себя опрометчиво, но они оба были умными молодыми людьми, когда дело доходило до чего-то важного. — О чём ты нам не говоришь, Гермиона? — тихо спросил Гарри. — Ни о чём, — ответила Гермиона и покраснела ещё больше. — Расскажи нам. — У нас связь с Беллатрикс, — заявила она. — Это называется Semper Amor. — Гермиона объяснила, как всё стало очевидным после первого поцелуя. Выражение лица Гарри было пустым, в то время как лицо Рона испуганным. Как и ожидалось. Гарри заговорил первым: — Ко всему прочему, я не знал, что тебе нравятся женщины, Гермиона. — Я так отношусь только к Беллатрикс. Никаких других девушек и женщин. На данный момент даже никаких мужчин. Только она. В этом весь смысл древней магии. Мы обе должны любить только друг друга. Это звучит нелепо, я знаю. Но я внутренне связана с Беллатрикс, хочу я этого или нет. — Разве ты не могла выбрать кого-то, кроме безумной Пожирательницы Смерти? — огрызнулся Рон. Он угрюмо смотрел на неё, словно девушка отобрала у него метлу или любимые волшебные шахматы. — Ты что, не слушаешь? Я не ответила, чтобы это случилось. — Ну, откуда ты вообще знаешь, что она такая? Может, она просто балуется с тобой, — пробубнил Рон. — Связь работает в обе стороны. И хотя я допускаю, что она может просто воспользоваться связью и это просто уловка, очень сомневаюсь, — не согласилась Гермиона. — Если это так, то она очень хорошая актриса. И ещё у меня такое чувство, что я не первая девушка, которая ей нравится. Не спрашивайте, почему, просто кажется. — Даже если ты ей нравишься, — продолжил Рон, возмущённый этой мыслью и не скрывающий свои чувства. — Откуда ты знаешь, что она не пытается просто-напросто выведать информацию? Гермиону разозлили слова Рона. Ещё один комментарий, и она не сможет сдержать свой гнев. Беллатрикс была самой ненавистной пожирательницей Смерти, учитывая преступления, за которые была осуждена. — Я не думаю, что это имеет смысл, учитывая, что она ни разу не дала мне информацию, кроме того случая в поместье Малфоев. — Ты идиотка! — закричал Рон, взорвавшись от ярости. — Лестрейндж творила ужасные вещи. Она пытала родителей Невилла, не говоря уже о том, что убила Сириуса! Она промыла тебе мозги, и как только ты ослабишь бдительность, она откроет своё истинное лицо. — Нет, Рональд! — закричала Гермиона в ответ. — Она не промывала мне мозги. Беллатрикс не делала ничего из того, что ты сказал! У неё нет причин лгать. — Ребята! — вмешался Гарри, — Рон, расслабься. Крики ни к чему не приведут. — Она убила Сириуса, помнишь? — спросил Рон. Позиция Гарри удивила Гермиону, она была уверена, что он согласится с Роном. Но Дамблдор научил его, что нельзя действовать опрометчиво. Гарри ненавидел Беллатрикс за Лонгботтомов и Сириуса. Он ненавидел её, но не презирал до такой степени, чтобы не воспользоваться её помощью в борьбе с Волан-де-Мортом. — Мы не знаем, что она это сделала. Даже твоя мать не думает, что Беллатрикс выгодно лгать. — Если только это не игра, — упрямо повторял Рон. — Я знаю, что ты обеспокоен, — сказала Гермиона, пытаясь успокоить Рона. — Ты прав, что мы не можем ей доверять. Но она беспокоится не только о себе, но и о Нарциссе и Драко. Я обещаю проигнорировать связь и страдания, если мы поймём, что она лжёт. Обещаю. Рон молчал. — Я верю тебе, Гермиона — искренне сказал Гарри. — Спасибо. — А что насчёт её мужа? — спросил парень, а затем вспомнил. — Ах, да, она сказала домашнему эльфу, что он осёл. — Лемми, — напомнила Гермиона. Гермиона была благодарна, что Гарри поступил рационально.***
1967 год, февраль. Девиз семьи Блэков был прост. Toujours Pur. Чистота крови навек. Беллатрикс знала, что должна серьёзно относится к этой фразе, потому что если она этого не сделает, семья без колебаний вычеркнет её из гобелена. Как Блэк, она должна поддерживать определённую репутацию, особенно в кругах чистокровных семей. В противном случае, на неё бы смотрели так, словно она грязь. Более того, она бы могла навсегда остаться изгоем. Беллатрикс решила, что секс с магглорождённым будет именно тем занятием, которое навсегда уберёт её с генеалогического древа. Даже её собственные родители возненавидели бы её! Не говоря о том, что магглорождённая была гриффиндоркой. Отвратительно! Но Беллатрикс думала о другом. Она представляла белоснежную кожу, каштановые волосы, голубые глаза и улыбку на прекрасном лице. Она представляла круглую задницу идеальной формы и широко расставленные ноги — специально для неё. Всякий раз Лара Смит пристально смотрела на Беллатрикс, не обращая внимания на её безжалостную репутацию и пресловутое имя. У неё хватало смелости смотреть Беллатрикс в глаза. Это её нервировало. И безмерно возбуждало. — Цисси? — нерешительно начала Беллатрикс. — Как ты думаешь, как чистокровная семья отреагирует на то, что две ведьмы спят друг с другом? — А? — откликнулась Нарцисса, отрываясь от своего задания по зельям и ухмыльнулась. — Как две девочки вместе. Или два мальчика, неважно. Нарцисса задумалась. Беллатрикс хотела простого ответа, а не назойливых вопросов. — Я не думаю, что они будут рады. — ответила Нарцисса. — Многие согласны с этим, но ты же знаешь, каково это для чистокровных. У нас есть репутация, которую нужно поддерживать. Беллатрикс знала, что это правда, но не могла перестать думать. Что если она влюбилась бы в чистокровную девушку? Может, это было бы более приемлемо. Она всегда игнорировала большую часть того, что ей говорили. Конечно, она знала основы: выйти замуж за чистокровного и рожать ему детей. — Мне просто интересно, что хуже влюбиться в магглорождённого мальчика или девочку? — спросила Беллатрикс, стараясь казаться непринуждённой. Нарцисса уставилась на неё. — Оба варианта приведут к отречению. У тебя есть… — Нет, — прервала она, не дав закончить вопрос. — Конечно, нет. Намного позже Беллатрикс вспоминала этот разговор. Волан-де-Морт был первым и единственным мужчиной, с которым она чувствовала связь, к которому её тянуло. Очевидно, не в романтическом смысле, может быть, поэтому она так влюбилась в него. Он был безопасным выбором, потому что она не привлекала его, и связь всегда бы оставалась платонической. Если она уйдёт от него, то ей придётся столкнуться с жизнью в одиночестве, или её уничтожат, сделав изгоем, когда обнаружат, что она лесбиянка. Оглядываясь назад, можно сказать, что попасть в тюрьму за доведением Лонгботтомов до безумия — гораздо меньший позор для семьи. В то время она этого не осознавала.***
После долгого обсуждения Гарри и Гермиона пришли к соглашению по нескольким вопросам. Во-первых, они абсолютно ничего не скажут Беллатрикс. Они не будут вводить её в Орден, не будут рассказывать о своих планах проникнуть в её хранилище и о крестражах. Во-вторых, они собирались заставить Беллатрикс выпить сыворотку правды, чтобы расспросить о её мотивах. Зелье не было надёжным, но всё равно должно было помочь. Они согласились бы поручиться за неё перед Министерством только в случае, если война закончится, и она проявит себя. Зная об этих соглашениях, Гермиона чувствовала, что спустя долгое время груз упал с плеч. Часть её хотела нанести Беллатрикс ещё один визит, но Гарри и Рон теперь за неё присматривали, поэтому это была плохая идея. Кроме того, Беллатрикс, возможно, ничего не знала, но Волан-де морт совершенно точно был чрезвычайно зол, что Гарри вновь ускользнул от Пожирателей Смерти. Если он обнаружит связь Беллатрикс, то воспользуется этим в своих интересах. Однако Гермиона была уверена, что если Беллатрикс планировала предать Господина, то она достаточно опытна в окклюменции, чтобы защитить себя от этого влияния. Беллатрикс пока что была в безопасности. День взлома хранилища в Гринготтс был странным для всех, но особенно для Гермионы. Она смотрела на себя в зеркале и видела лицо Беллатрикс, её платье, которое взяла из её гардероба несколько месяцев назад. Единственное, что отличало её от тёмной ведьмы, — напуганные глаза. Беллатрикс же всегда сохраняла спокойствие независимо от эмоций и ситуаций. Учитывая количество ловушек, через которые им пришлось пройти, безмерно повезло, что они получили чашу. Гоблин, отобравший меч Гриффиндора, был несправедлив, хотя и они были недостаточно правдивы с ним насчёт того, что отдадут меч добровольно. Единственной причиной, по которой им удалось сбежать, был дракон, в противном случае компания уже давно была бы мертва или взята в плен. Гермиона резко обернулась, услышав вздох Гарри. Позже Гарри объяснил, что Волан-де-Морт был в ярости, когда узнал, что им известно о его крестражах, он проклинал всех, кто попадался на глаза. Волдеморт собирался посетить каждый из своих крестражей, чтобы убедиться, что те в безопасности. Только тогда Гермиона осознала, что это могло угрожать и Беллатрикс. — Как насчёт…? — спросила Гермиона. — Я знаю, что ты хочешь спросить, Гермиона, но я не знаю ответ, — коротко ответил Гарри. Ужас поднялся в груди Гермионы. Что, если Беллатрикс ранена или убита? Девушка не понимала, почему связь всплыла именно в тот момент, почему она была связана с Беллатрикс, и не знала, изменятся ли чувства, если с её партнёром что-нибудь случится. — Я знаю, что ты обеспокоена, но сейчас нужно сосредоточиться на крестражах. Мы ничего не можем сделать для Беллатрикс. Гермиона кивнула. Рон фыркнул и посмотрел на девушку. — Почему тебя это вообще волнует? Я не понимаю! — Это очевидно, Рональд, — выплюнула девушка, сдерживая слёзы. — Я не буду объяснять это снова. Это пустая трата драгоценного времени! — Я не понимаю, как можно прочитать глупую книгу и прийти к выводу, что влюблена в безумную Пожирательницу Смерти, которая похитила и пытала тебя, — усмехнулся Рон. — Рон, сейчас не время, — вмешался Гарри. — Сейчас нет ничего важнее, чем найти последний крестраж, понимаешь? Собравшись вместе, они накинули мантию-невидимку и отправились в Хогсмид. Там были пожиратели Смерти, которые каким-то образом знали о присутствии Гарри. Глаза Гермионы отчаянно метались по сторонам в поисках Беллатрикс. — Хватит двигаться! — прошипел Рон. Как бы Гермиона ни волновалась, она понимала, что нужно сосредоточиться на поисках крестражей в данный момент. Выйдя из коридора и поднявшись по лестнице, они внезапно оказались в выручай-комнате. Их ожидало больше двадцати человек, и после приветствий, объятий и дискуссий они узнали, что одним из крестражей может быть диадема Когтевран, которая была утеряна. Гарри объявил, что идёт в гостиную Когтеврана, чтобы посмотреть, как выглядит диадема, а Гермиона и Рон остались одни. Как они собирались уничтожить диадему, если ещё не уничтожили даже чашу? У них больше не было меча Гриффиндора, который можно было бы использовать. — Я не знаю, как мы собираемся уничтожить крестражи, если у нас больше нет меча, — проронила Гермиона. Рон проигнорировал её, рассеяно глядя вперёд. — Гермиона, Василиск! — радостно вскрикнул парень. — Клыки Василиска могут уничтожить крестражи. — Тайная комната! — обрадовалась Гермиона. — Нам нужно идти! Давай, у меня есть чаша. — Верно, — ответил Рон. — Куда ты направляешься? — спросила Джинни, приближаясь к ним. — Джин, мы идём в ванную, на секундочку. Гермиона не очень хорошо себя чувствует. Джинни закатила глаза. — Я не идиотка, Рон, ты что-то задумал. Просто поторопись. Гарри скоро придёт. Гермиона с благодарностью сжала руку Джинни, когда они уходили. Было приятно чувствовать, что они вместе добиваются прогресса, а не просто полагаются на Гарри. Гермиона взяла Рона за руку, и они направились к туалету для девочек на втором этаже. Тайная комната. Мы идём.