Принц

Все будто бы вернулось на свои места, на первый взгляд все будто бы как раньше, как в те времена, когда в голове Ская не было этого раскола и дилеммы, которую, кажется, ему решить не по силам. Снова тренировки с Ривеном на поле, короткий и одобрительный взгляд Сильвы, когда удар Ская становится решающим, приносящим победу. Только вот Сильва делает все, чтобы не оставаться со Скаем наедине, будто он какой-то прокаженный. Он вышколенной правильный, ни единого лишнего жеста, взгляда и прикосновения. Тренировки, преподаватель и ученик, отцовское похлопывание по плечу и прохлада, которая кажется стеной, и ее не разломать. С Ривеном хуже и Скаю от этого больнее, чем от любого ранения. Скаю до пиздеца не хватает, чтобы этот придурок улыбнулся озорно и привычно, отобрал сигарету, чтобы затянуться, разбудил посреди ночи, потому что приспичило травки или поцеловаться. И Ская неожиданно пугает привязанность, которая образовалась внезапно и сама собой. Или она уже была, а Скай упорно ее не замечал, прятал от собственного сознания, а когда лишился того, что было так важно, стало просто невыносимо. Ривен молчит. Когда Скай просыпается, его уже нет в комнате. Скай не уверен, приходит ли Ривен вообще ночевать или снова остается где-то с Беатрикс, чтобы утопить прошлое в водке, сексе и траве. Ская пугают его синяки под глазами, Ская тошнит от засосов на шее. Но еще больше пугает перечно-горькая усмешка Ривена, когда тот ловит взгляд Ская на себе. Вся суть Ривена будто бы кричит: "Посмотри, как было мне, почувствуй себя так, как чувствовал я." Ривен проигрывает которую тренировочную битву подряд. Без единого слова кивает и отходит в сторону, садится на лавку, опуская голову и по-мальчишески ероша волосы. У него костяшки в синяках и ссадинах, а Скаю до боли хочется поцеловать каждую и обнять Ривена так крепко, как только может. Чувство вины не отпускает, сжимает костлявой клешней сердце до кровоточащих ран. Что он за мудак такой, что разрушает лучшего друга до основания? Только ли лучшего друга?.. Скай дергает головой, отворачиваясь. Взгляд сам собой падает на Сола, показывающего какую-то боевую стойку новичкам. Внутренности скручивает, а в голову приходит мысль: его чувства правдивы или это просто укоренившаяся болезненная версия привязанности к нему с самого детства? Скай понятия не имеет, но знает, что все это безнадежно. Безнадежно, если он не поговорит с Ривеном наконец, если Ривен не вернется в его жизнь. Все это не будет иметь смысла. Острой раскаленной иглой в сознание входят воспоминания о Ривене, который с ним всегда, который знает о нем все, все пороки и недостатки, все хорошее. Который был с ним несмотря ни на что, несмотря на то, что знал о Сильве. Который не отказывался от Ская никогда, даже когда Скай вел себя как полный придурок. И ушел, когда Скай сделал свой выбор. Не в его пользу. Просто ушел, без скандалов, отпуская. Может это оно и есть, то самое и настоящее? Скай поворачивается и видит, как Ривен уходит. Знакомая спина отдаляется, в сердце вдруг приходит небывалая решимость и уверенность. Заставляет едва ли не захлебнуться в нахлынувших чувствах. Скай не простит себя, если не попробует. Он догоняет Ривена в их комнате. С секунду опасливо придерживаясь за косяк двери смотри, как Ривен раздраженно закидывает какие-то вещи в сумку, прежде чем наконец окликнуть его: — Рив... Скай ожидал яда в его голосе, насмешки и притворной бравады, которой бы он отбивался так, как не бился в бою. Но не какой-то смертельной усталости и глубоко спрятанной боли: — Ну что? Что, Скай? Он теряется на секунду, но лишь на секунду, перед тем как в несколько шагов сократить расстояние между ними, но не касаясь, давая Ривену этот выбор, это касание. — Я дурак. — Я в курсе, — усмехается Ривен, скрещивая руки на груди, будто бы опасаясь того, как сам готов беззаветно плюнуть на то, что было и коснуться. — Ты мне нужен. Ты важен мне. И если... у меня еще есть шанс, я хочу попробовать снова. С тобой. По-настоящему. Ривен молчит мгновение, будто эти короткие рваные фразы выбили его из колеи. — А Сильва? Скай слышит в его голосе надлом и обиду, и это едва не убивает. Он отрицательно качает головой. — Только мы. Скай делает последний шаг и акуратно касается его сбитой в синяки руки, а Ривен устало, но почти облегченно кладет голову ему на плечо. И узлы, стянутые внутри путаницей, будто бы развязываются. Кажется, так должно быть.