***
На завтрак Гермиона спустилась незадолго до его завершения. Все ее друзья, включая успевшую переодеться в форму для квиддича Джинни, сидели за столом, доедая ранее положенную в тарелки пищу. Стоит отметить, что большинство студентов уже покидали Большой зал, направляясь прямиком на стадион, где вскоре должна была состояться долгожданная игра. — Доброе утро, — обратилась Гермиона к ребятам и опустилась на свободное место рядом с Джинни, которая более не избегала ее. Времени на полноценный прием пищи у нее не было, поэтому, пробежавшись взглядом по выставленным на стол блюдам, Гермиона взяла румяный тост и принялась намазывать на него малиновый джем. — Доброе утро, — вторил ее словам Симус, недоверчиво поглядывая то на Джинни, то на Гермиону. — Вы помирились, или я до сих пор сплю? Недолго думая, сидящий рядом Айзек ущипнул приятеля за руку, отчего тот болезненно вскрикнул. — Как видишь, ты не спишь, — ответил Айзек, не скрывая при этом наглую ухмылку. — Прости, что утром убежала не попрощавшись, — заговорила Джинни обращаясь к Гермионе. — Мне нужно было переодеться, чтобы после завтрака сразу пойти на поле. К слову, я уже опаздываю, — одним махом опустошив бокал с тыквенным соком, она поднялась на ноги и перешагнула через лавку. — До встречи после игры. — Удачи, — крикнула ей вслед Гермиона, в ответ на что получила распространенное даже в волшебном мире «к черту». Она хотела было вернуться к своему скудному завтраку, как вдруг заметила, что на выходе из Большого зала Джинни столкнулась с тем самым Нейтом Флемингом, чью шею Гермиона с таким удовольствием свернула бы при первой же удачной возможности. В то время как остальные игроки когтевранской команды по квиддичу проследовали к своему столу, злосчастный Нейт не давал Джинни прохода, раз за разом преграждая ей дорогу. Он небрежно смахнул с лица прядь черных волос и принялся сверлить стоящую перед ним девушку пристальным взглядом. В его темных глазах плясали чертики, что свидетельствовало о том, что сложившаяся ситуация его уж очень забавляла. Видимо, воспоминание о ранее насланном Летучемышыном сглазе благополучно стерлось из его памяти. Джинни с силой сжала кулаки, готовясь не иначе как стереть Нейта в порошок, как вдруг проблема решилась сама собой: когтевранец неожиданно полетел вперед и, кубарем прокатившись по полу, остановился возле стола своего факультета. Те самые парни, с которыми он зашел в Большой зал несколькими минутами ранее, тут же подскочили с мест и принялись озираться по сторонам, выискивая человека, использовавшего на их друге заклинание. Однако остальные студенты лишь тихо посмеивались, наблюдая за распластавшимся на полу Нейтом, который более не был и вполовину так же весел. Шире всех улыбались те девушки, которым когда-то не посчастливилось стать жертвами домогательств Флеминга. Произошедшее на их глазах шоу можно было считать какой-никакой местью за неприятное прошлое. Когда Джинни вышла из Большого зала, Гермиона все-таки отвернулась и принялась за смазанный джемом тост. — Поправь меня, если я не прав, но вы что, провели ночь вместе? — ни с того ни с сего полюбопытствовал Симус. — Да, а что в этом такого? — Надеюсь, у вас хотя бы не было примирительного секса, — без капли стеснения сказал он, пускай и в шутку. От услышанного Гермиона моментально закашлялась: ранее отправленный в рот кусок тоста встал поперек горла. Сидящий неподалеку Невилл пододвинулся к ней и аккуратно похлопал по спине, стараясь помочь. Все же проглотив кусок тоста, оставшуюся часть которого Гермиона положила на тарелку, она тепло поблагодарила Невилла, но стоило ей перевести взгляд на Симуса, как ее лицо сразу же приняло серьезное выражение. — Какой же ты все-таки мерзкий, дружище, — весело хохотнул Айзек, покачав головой. — Годрик, да это же шутка, — протянул Симус, поочередно взглянув на друзей. Так и не найдя поддержки ни у кого из присутствующих, он театрально закатил глаза, чувствуя себя окруженным закоренелыми моралистами. — Ну уж извините, что я не привык спать со своими друзьями после ссоры. — Никогда не поздно начать, — Айзек пошевелил бровями и приобнял Симуса за плечо, в ответ на что тот отодвинулся на несколько ярдов. Благо заметно опустевшая лавка позволила ему сделать это, не задев какого-то попавшегося на пути гриффиндорца. — И это я, по вашему мнению, мерзкий, — брезгливо проговорил Симус и заметно вздрогнул, не забыв при этом скорчить неприязненную гримасу. — Ромильда, — неожиданно произнес подошедший к столу пуффендуец. Он опустился рядом с названной девушкой и уверенно расправил плечи, намереваясь тем самым скрыть внутренне волнение, которое все же было заметно по слегка подрагивающим пальцам, — не хочешь пойти со мной на Святочный бал? Ромильда кокетливо улыбнулась ему, накручивая на палец вьющуюся прядь черных волос. — Я с удовольствием пойду с тобой, Дерек, — ответила она и оставила на щеке пуффендуйца легкий поцелуй. Услышав заветное «да» и получив приятный бонус, Дерек встал из-за стола и, напоследок кивнув Ромильде, удалился к ожидающим его неподалеку приятелям. Оповестив их о положительном ответе, он удостоился одобрительных похлопываний по плечу. Вскоре юноши скрылись из виду, покинув Большой зал. — Умоляю, скажите, что я не единственный, кто еще не обзавелся парой на Святочный бал? — протянул Симус и мимолетно оглядел оставшихся в зале студенток, мысленно прикидывая, с кем из них он мог бы попытать удачу. — К твоему сожалению, я уже пообещал себя одной очаровательной пуффендуйке с шестого курса, — ответил Айзек, поглядывая на упомянутую девушку, которая сидела за столом своего факультета, беседуя о чем-то с подругой. — Я уже пригласил Ханну, — подал голос Невилл, хотя остальные и так знали, что на Святочный бал он явится в компании своей возлюбленной. — Я тоже без пары, — сказала Гермиона, не будучи до конца уверенной в своих словах. Может, их с Драко и связывали романтические отношения, но никакого приглашения она не получала, так что чисто формально она действительно была без пары. Даже Невилл, который вот уже несколько месяцев встречался с Ханной, счел нужным пригласить ее, пускай ответ на поставленный вопрос был заранее ясен. Окружающие ее друзья молча переглянулись между собой, явно удивившись такому ответу. После того как Гермиона и Драко разгуливали по Хогвартсу, держась за руки, многие были уверены, что их отношения кардинально изменили курс с всепоглощающей ненависти на извращенное подобие любви. — Думаю, пора выдвигаться, — постарался заполнить возникшую паузу Айзек. — Мы же не хотим пропустить, как наши порвут команду Когтеврана. Да будет вам известно, я поставил на то, что Гриффиндор победит уже в первом тайме.***
Обстановка на трибунах царила сумасшедшая: студенты всячески поддерживали игроков своих команд, выкрикивая подбадривающие кричалки и активно размахивая флагами с фирменными цветами факультета. Помимо студентов Гриффиндора и Когтеврана, на игру явилось небольшое количество слизеринцев, среди которых Гермиона узнала игроков команды по квиддичу. Семеро юношей внимательно следили за происходящим на поле сражением, параллельно переговариваясь между собой. Судя по всему, причина, по которой они находились здесь, заключалась в желании изучить новые стратегии и тактики своих соперников, с которыми им вскоре предстояло играть. Как минимум, никто из них уж точно не был ярым фанатом, желающим победы Гриффиндору или Когтеврану. Помимо них, Гермиона заметила Лекса Роули, пристально наблюдающего за рассекающей воздух Джинни. Она умело лавировала между остальными игроками, стараясь настигнуть заветную цель — золотой снитч, с бешеной скоростью мечущийся над полем. — Демельза Робинс ловко уворачивается от бладжера и… ЗАБИВАЕТ КВОФФЛ! –прокричал в микрофон Найджел Уолперт и подскочил с места, радуясь небольшой победе команды своего факультета. Не так давно он и сам пробовался на место вратаря, но удача, увы, была не на его стороне. Однако ему все же удалось пробраться в квиддич, пускай и в роли комментатора. — Гриффиндор лидирует со счетом сорок — десять. Воодушевленная ярой поддержкой со стороны болельщиков, скандирующих ее имя, Демельза вскинула сжатую в кулак ладонь вверх, буквально на мгновение отвлекшись от происходящего на поле. Эта непозволительная ошибка вышла ей боком: Генри Олдридж, загонщик и по совместительству капитан команды Когтеврана, с силой отбил летящий на него бладжер в сторону девушки. Иссиня-черный железный мяч со свистом полетел в указанном направлении, в конечном счете попадая Демельзе в левое плечо. Гриффиндорка пронзительно вскрикнула и полетела вперед, но в последний момент сумела ухватиться за метлу и повиснуть в воздухе. Ее лицо исказила гримаса боли, когда она, превозмогая дискомфорт в руке, все же подтянулась и вновь забралась на метлу. Сидящие на трибунах гриффиндорцы, восхитившись силой духа одной из охотников своей команды, повскакивали с мест и принялись выкрикивать подбадривающие слова раненной девушке, которая решила продолжить игру несмотря ни на что. Отнюдь не каждый проявил бы такую стойкость после столь неприятной встречи с бладжером. — Будь я проклят, Демельза Робинс отказалась покидать игру. Вот что значит железная леди! — выразил одобрение Найджел, с нескрываемым обожанием глядя на упомянутую девушку, которая вновь включилась в игру, напоследок бросив в сторону Генри Олдрижда уничтожающий взгляд, не сулящий ничего хорошего. — Очевидно, игроки команды Когтеврана решили напомнить нам о том, что квиддич — жесткая игра, в которой никто не удостаивается поблажек. Гермиона недовольно покачала головой, наблюдая за четырнадцатью парящими над полем игроками. Она никогда не поймет, почему окружающие так любят этот волшебный вид спорта. Нужно быть настоящим садистом, чтобы получать удовольствие от чужих страданий. А про тех, кто по собственной воле берет на себя роль этих самых страдающих, она даже сказать ничего не могла. Мазохисты, не иначе. Мало кто в здравом уме согласится быть живой мишенью, которая в большинстве случаев заканчивала игру посещением лазарета. — Брэдли вырывает квоффл у Томаса и передает его Чэмберсу, — принялся комментировать происходящее Найджел и, схватившись за поручень трибуны, наклонился вперед, нервно бегая взглядом от одного игрока к другому. — Кут отбивает бладжер и тот… Мерлин меня раздери, Чэмберс все-таки уклоняется от него… Удар… Охотник Когтеврана приносит своей команде десять очков, — с плохо скрываемым разочарованием оповестил болельщиков Найджел. Что ж, непредвзятость явно не была его сильной стороной. — Счет сорок — двадцать. Толпа когтевранцев одобрительно заулюлюкала и наградила Чэмберса оглушительными овациями. — Постойте-ка, что я вижу, — вновь воскликнул Найджел и вскинул руку вверх, привлекая внимание публики к двум ловцам, устремившимся за вновь появившимся в поле зрения снитчем. — Джинни Уизли и Нейт Флеминг ведут активную борьбу за снитч! Услышав это, Гермиона тут же устремила взгляд вверх и вскоре нашла среди мечущихся в воздухе игроков ту самую пару, о которой упомянул Найджел. — Олдридж пытается перекрыть дорогу Уизли… Ох, вот ведь неудача, Олдридж выбывает из игры, — Найджел с силой вцепился в микрофон и, навалившись на перила, взглянул на капитана Когтеврана, который свалился с метлы и распластался посреди поля, не сумев увернуться от отправленного в его сторону бладжера. — Отличный удар, Джимми. Кто-нибудь, позовите мадам Помфри. Кажется, у Генри перелом ключицы. Джимми Пикс, являющийся загонщиком гриффиндорской команды, отбил пять пролетевшей рядом Демельзе и продолжил движение, чтобы лишить соперников возможности с легкостью отправить его в нокаут. — Да уж, обе команды сегодня демонстрируют небывалую агрессивность, — верно подметил Найджел, однако в его голосе не слышалось ни капли сожаления. Казалось, чем жестче ведут себя игроки, тем больший восторг испытывает он, да и остальные болельщики в целом. Для полного удовольствия из именитых хлеба и зрелищ толпе не хватало лишь первого. Гермиона напряглась всем телом, наблюдая за борьбой между двумя ловцами. Судя по тому, как действовал Нейт, он был намерен не иначе как скинуть соперницу с метлы. Когтевранец никогда не отличался особой доброжелательностью в ходе игры, но сейчас явно превзошел сам себя. Однако и Джинни не собиралась сдаваться: она успешно уворачивалась от всех нападок, попутно набирая скорость и оставляя Нейта позади. Почти настигнув снитч, Джинни вытянула вперед руку, чтобы сделать последний рывок и схватить его, как вдруг получила хорошо ощутимый удар локтем в бок. Метлу повело в сторону, но девушка все же сумела взять над ней контроль и возобновила движение. Вот только превосходство в борьбе за снитч было безвозвратно упущено. — Эй, Нейт, твои действия тянут на «отмашку»*, — возмутился Найджел, вторя недовольной толпе гриффиндорцев, которые принялись освистывать ловца Когтеврана. — Не мне говорить тебе о том, что это вопиющее нарушение. Еще одна подобная выходка, и ты будешь дисквалифицирован. Снитч резко изменил траекторию и устремился в сторону башен, сверху которых были расположены трибуны Гриффиндора. Студенты резко отпрянули назад, когда летящие на огромной скорости ловцы промчались мимо них, попутно обдавая резким порывом ветра. Нейт, не сумевший аккуратно совершить поворот, сдал позиции, и Джинни, воспользовавшись его секундной заминкой, вырвалась вперед. — Джинни, давай! — яростно прокричал Симус, сложив ладони рупором. Гермиона заправила загораживающие обзор волосы за уши и, поднявшись с места, прильнула к перилам трибуны. Ее взгляд метался от одного игрока к другому, пока нужный человек не оказался обнаружен. Сердце в груди стучало как сумасшедшее: с каждой минутой игра становилась все более травмоопасной. Гермиона молилась всем известным богам, чтобы это наконец закончилось. Джинни предприняла очередную попытку схватить снитч, но метлу неожиданно отдернуло назад. Гриффиндорка моментально потеряла равновесие и накренилась в сторону, рискуя свалиться с приличной высоты. При таком раскладе она вполне могла получить по меньшей мере пару-тройку переломов. Метла крутанулась вокруг своей оси, но Джинни, крепко обхватившая деревянный ствол, все же сумела удержаться на месте. Ей хватило доли секунды и случайного взгляда в лицо вырвавшегося вперед Нейта Флеминга, чтобы понять, что к чему. — Это же самый настоящий «прихват»*! — возмущенно воскликнул Айзек, тыча пальцем в когтевранца. — Этот ублюдок снова нарушил правила. Его недовольство подхватили остальные студенты, среди которых, на удивление, были и некоторые когтевранцы. Несмотря на то что они болели за свою команду, грязные приемы были последним, что стоило пускать в ход: хуже проигрыша могла быть лишь доставшаяся обманным путем победа. Вдруг метла Нейта резко изменила курс и устремилась высоко в небо. Судя по ошеломленному выражению лица юноши, сделано это было вовсе не по его воле. Наблюдая за происходящим, Гермиона вспомнила, что когда-то давно подобное произошло и с Гарри: профессор Квирелл, впоследствии оказавшийся прихвостнем Волан-де-Морта, заговорил метлу так, чтобы неугодный его повелителю мальчик разбился при падении. Не теряя времени даром, она принялась изучать взглядом собравшихся на трибунах студентов в надежде подтвердить или же опровергнуть свои догадки, но попытка оказалась тщетной: практически все пристально наблюдали за постепенно скрывающимся в облаках Нейтом, попутно обсуждая происходящее с сидящими рядом соседями. При таком раскладе каждого из них можно было считать подозреваемым. Внимание Гермионы привлек Драко, находящийся на трибуне соседней башни. Он был одним из немногих, чей взор не был устремлен высоко в небо, где предположительно находился затерявшийся в облаках Нейт. С абсолютно спокойным выражением лица он беседовал с сидящим рядом Лексом. По крайней мере, Гермионе казалось, что они общались друг с другом, потому как губы Роули также шевелились. Вполне логичное объяснение происходящему настигло Гермиону как гром среди ясного неба. Лекс Роули. Он вполне мог быть причастен к тому, что метла вышла из-под контроля и перестала слушаться сидящего на ней когтевранца. У него уж точно были причины отомстить Нейту, который несколько раз за игру подверг жизнь Джинни опасности. Из раздумий ее вырвал протяжный крик летящего с небес на землю Флеминга. Многие сидящие на трибунах девушки в ужасе прикрыли глаза ладонями, не желая видеть, как когтевранец расшибется в лепешку. Однако в нескольких ярдах от поля метла затормозила и раскрутилась, словно волчок, в результате чего Нейт выпустил деревянный ствол из рук и, отлетев в сторону, грубо приземлился на поле. Остальные игроки его команды незамедлительно спикировали на землю, дабы убедиться, что их приятель не получил серьезных травм. После того как прибывшая на стадион мадам Помфри установила, что Нейт отделался лишь испугом и парой ссадин, было принято решение завершить игру, присудив победу набравшей большее количество очков команде. Потерпевшие поражение когтевранцы не стали возражать против этого: мало кому хотелось возвращаться к игре, в ходе которой уже пострадали их капитан и ловец. Так или иначе, им едва ли удастся изменить счет в свою пользу, лишившись столь значимых игроков. Подождав, пока основная масса студентов покинет трибуну, Гермиона спокойно спустилась вниз и огляделась вокруг, выискивая Драко, с которым должна была встретиться после завершения игры. Она вздрогнула, когда чужая рука неожиданно легла на ее талию, увлекая в сторону. — Ты меня напугал. — Ты бы предпочла, чтобы я выпустил в небо сигнальный огонь в качестве оповещения о своем прибытии? — получив в ответ укоризненный взгляд, Драко слабо усмехнулся и притянул Гермиону чуть ближе. — Ты не замерзла? — Нет, — она отрицательно покачала головой, после чего взяла Драко под руку, послушно следуя за ним в неизвестном направлении. — Так куда же ты хотел меня сводить? — Увидишь. — Да будет тебе известно, я терпеть не могу сюрпризы, — Гермиона разочарованно вздохнула, однако более не пыталась добиться от Драко хотя бы какой-то информации. — Сегодняшняя игра была еще хуже предыдущих. Из раза в раз ловлю себя на мысли, что никогда не пойму, почему окружающие так любят квиддич. — По-моему, все очевидно, — Драко спустился по скользким каменным ступенькам и подал руку Гермионе. — Тем, кто играет, в большинстве своем нравится испытывать адреналин. Ты сама видела, что на поле многие ведут себя достаточно агрессивно, поэтому организм невольно начинает вырабатывать этот гормон, чтобы подготовить человека к опасности. Можно сказать, что у игрока открывается некий клапан дополнительной энергии. Это позволяет использовать весь потенциал мышечных тканей, преодолевая свои возможности. Поверь, почувствовав себя сверхчеловеком однажды, никто не откажется от возможности испытать это еще раз. — То есть, по-твоему, многие игроки в квиддич страдают зависимостью от острых ощущений? — скептически переспросила Гермиона. Для нее подобная причина казалась, мягко говоря, неубедительной. — Именно. Что же касается зрителей, то они страдают той же зависимостью, разве что боятся подвергать себя опасности, посему довольствуются малым. Твоя проблема заключается в том, что ты всему пытаешься найти логическое объяснение. Реальность же такова, что во многих человеческих поступках логика попросту отсутствует. — Нелогичные поступки для меня равносильны ошибочным, — серьезно заявила Гермиона, чем вызвала у Драко тихий смешок. — Знаешь, твой ответ меня нисколько не удивляет. Гермиона хотела было продолжить отстаивать свою точку зрения, но все же оставила эту бесполезную затею: вчера вечером они уже говорили о чем-то подобном и в конце концов каждый остался при своем мнении. — Это был Лекс, не так ли? — спустя время заговорила Гермиона, когда ранее посетившая ее догадка вновь напомнила о себе. — Что ты ему сказал? — Никогда не перестану восхищаться твоей наблюдательностью, — отшутился Драко, но, почувствовав на себе требовательный взгляд Гермионы, все же продолжил, чтобы утолить ее любопытство. По правде говоря, даже без его устного подтверждения она была уверена в том, что оказалась права. — Я сказал ему, что если Флеминг умрет, то мракоборцы начнут расследование и рано или поздно найдут виновного. Любой нормальный человек не захотел бы провести остаток жизни в Азкабане за убийство такого ничтожества, как Нейт, и Лекс не стал исключением. Хотя, окажись я на его месте, то поступил бы точно так же. — Но ты ведь сам отговаривал его? — выразила сомнение Гермиона. Судя по всему, это был тот самый случай, когда логика была вне игры. — Разумеется, я ведь староста школы, — саркастично заметил Драко, в ответ на что Гермиона театрально закатила глаза. — В любом случае я бы не стал докладывать об этом МакГонагалл. — Но он ведь нарушил правила, подвергнув жизнь одного из учеников опасности. Где же твоя ответственность и добропорядочность, староста школы? — передразнила его Гермиона, поправляя перекинувшийся за спину край шарфа. — Защита беспринципных подонков, которые вторгаются в личное пространство девушек и не умеют мириться с отказом, не входит в мои полномочия, — слова Драко в отношении Нейта Флеминга так и сочились ощутимой неприязнью. Сам факт того, что даже он был наслышан о недостойном поведении когтевранца, говорил о многом. — Не думаю, что такие, как он, заслуживают, чтобы с ними обращались по-человечески. Гермиона слабо кивнула, соглашаясь с его позицией. Чего греха таить, она и сама испытала некое удовольствие, наблюдая за тем, как поспешно Флеминг ретировался с поля, производя впечатление до смерти перепуганного зверька. Возможно, это было жестоко, но этот мерзавец, в свою очередь, совершенно не заботился о чувствах обиженных им девушек. А после того, как он несколько раз чуть не скинул Джинни с метлы, Гермиона и вовсе расстроилась, что он отделался малой кровью. Такие, как Нейт, никогда не понимали простых слов, поэтому перевоспитать их можно было исключительно грубой силой. Оставалось надеяться, что события сегодняшнего дня и впрямь послужат для него хорошим уроком, который еще не скоро забудется. Вскоре Драко остановился возле небольшого здания, напоминающего крытый загон для животных, позади которого возвышался Запретный лес. — Мы пришли. — Если честно, то я не совсем понимаю, зачем мы здесь, — Гермиона обвела изучающим взглядом незнакомую постройку, после чего вновь посмотрела на Драко, надеясь, что хотя бы сейчас он объяснит ей цель посещения этого места. За годы учебы в Хогвартсе она еще никогда не была здесь, поэтому слабо представляла, что может ждать ее внутри. — В этой конюшне находится тот самый пегас, которому ввели мою кровь, — запустив руки в карманы пальто, Драко искоса посмотрел на загон. По его нечитаемому выражению лица сложно было понять, какие именно чувства он испытывает, находясь в этом месте, но сам факт того, что он пришел сюда, о чем-то да говорил. — Возможно, это глупо, но мне захотелось увидеть существо, благодаря которому у меня появился шанс излечиться от проклятия. — Послушай меня, это не глупо, — Гермиона подошла к Драко и обняла его за талию, после чего потерлась щекой о шершавую ткань его шерстяного пальто. — Окажись я на твоем месте, то непременно поступила бы так же. — Я сделаю все, чтобы ты никогда не оказалась в подобной ситуации, Грейнджер, — Драко одной рукой приобнял девушку за плечи, после чего положил подбородок ей на макушку. — Даю тебе слово. Слегка запрокинув голову назад, Гермиона оставила легкий поцелуй на его точеной скуле, тем самым выражая все то, что не способна была передать словами. Она знала, что Драко поймет ее чувства через этот мимолетный контакт. Вдруг в загоне послышалось громкое ржание пегаса. Спустя мгновение двустворчатая деревянная дверь отворилась, и на пороге возник Хагрид. Великан заметно опешил, застав молодых людей, на протяжении долгих лет связанных отнюдь не самыми теплыми чувствами, в объятиях друг друга. Если бы вчерашним вечером он выпил пинту-другую медовухи, то всенепременно списал бы это видение на повторно настигнувшее его алкогольное опьянение. — Кхм-кхм, — Хагрид деланно прочистил горло и отвел взгляд, словно испытывая смущение от того, что нарушил столь личный момент уединения. — Снежинка взбунтовалась, и я… Я решил проверить… — несвязно забормотал Хагрид, стараясь смотреть куда угодно, только не на Гермиону и Драко. — Она давно ждет вас. Великан открыл двери и жестом пригласил молодых людей пройти внутрь. Когда Драко перешагнул через порог и устремился вглубь конюшни в поисках пегаса, Хагрид придержал Гермиону за локоть и, убедившись, что слизеринец отошел достаточно далеко, чтобы не услышать их, заговорил: — Гермиона, не пойми меня неправильно, но что ты здесь делаешь? Я знал, что Малфой собирается навестить Снежинку, но никак не ожидал, что ты придешь вместе с ним. Если он что-то с тобой сделал, то моргни три раза. Батюшки, а если это Империус? — все тем же полушепотом принялся рассуждать Хагрид, предполагая наиболее худший вариант. — Директор МакГонагалл наверняка знает, что с этим делать. Она очень умная женщина и непременно поможет тебе. Не в силах сдержать улыбку, Гермиона приобняла Хагрида в надежде снизить градус его беспокойства. Казалось, еще чуть-чуть, и он точно побежит в замок за подмогой. — Хагрид, он ничего со мной не делал, правда. — Но как же так получилось, что вы… Но ведь он… А ты… — не зная, как выразить свое удивление, великан лишь беспомощно развел руками. Сейчас ему и впрямь с трудом удавалось подбирать слова, что уж там говорить про составление полноценных предложений. — Должно быть, в делах любовных я полный профан. Неудивительно, что Олимпия перестала отвечать на мои письма, — удрученно вздохнул он, предаваясь воспоминаниям о директоре Академии Шармбатон. — Это долгая история, — сухо ответила Гермиона, надеясь, что Хагрид поймет, что сейчас не самое подходящее время, чтобы обсуждать эту тему. — Но могу тебя заверить, он изменился. В противном случае я бы не подпустила его к себе. А что касается мадам Максим, так это она полный профан в любовных делах, раз отвергла тебя, — и глазом не моргнув сказала Гермиона, стараясь приободрить заметно поникшего Хагрида, который явно питал к директору Шармбатона теплые чувства, которые, как оказалось, не были взаимными. Великан тоскливо улыбнулся, но все же кивнул, тем самым благодаря Гермиону за слова поддержки. — Уверена, что он не опоил тебя любовным зельем? — все никак не унимался Хагрид. Ему и впрямь было сложно поверить в то, что эти двое не просто поладили, но и полюбили друг друга. По крайней мере, их объятия навряд ли можно было назвать дружескими. — Абсолютно, — деланно положив руку на сердце, заявила Гермиона. — Тогда я буду ждать тебя в своей хижине на чашечку чая. Если разговор предстоит непростой, то могу плеснуть тебе капельку бренди, только ни слова директору МакГонагалл, — Хагрид заговорщически подмигнул Гермионе и повел ее по направлению к тому самому загону, в котором находилась Снежинка. После того как Гарри и Рон покинули Хогвартс, Гермиона достаточно редко виделась с Хагридом в силу тех или иных обстоятельств. И лишь сейчас, поговорив с ним по душам, она как никогда пожалела о том, что не сделала этого раньше. Этот добродушный великан всегда умел выслушать и поддержать ее в трудную минуту, за что Гермиона была ему несказанно благодарна. А то, что он не стал выражать недовольство, узнав про их с Драко отношения, и вовсе было бесценно. Свернув за угол, Гермиона увидела Драко, ласково поглаживающего белоснежную лошадь по загривку. Услышав чужие шаги, пегас фыркнул и повернул голову в сторону источника шума. — К тебе пришла еще одна гостья, Снежинка, — Хагрид легонько подтолкнул Гермиону к пегасу, тем самым представляя их друг другу. — Ну же, Гермиона, подойди поближе, она не кусается. В подтверждение его слов Снежинка склонила голову, показывая, что Гермиона может прикоснуться к ней. Гриффиндорка, в свою очередь, осторожно провела ладонью по мягкой гриве и приветливо улыбнулась животному. — Здравствуй, Снежинка. Какая ты красавица. Хагрид, а что это за порода? Я никогда не видела белых пегасов, да и в учебниках про них не упоминается, — спросила она, продолжая поглаживать лошадь, которая в ответ на ласку едва ощутимо ткнулась сухим носом в щеку девушки. — Это эстонская крылатая. — Но ведь они имеют каштановый окрас? — изумилась Гермиона. Слова Хагрида заставили ее глубоко задуматься в попытке вспомнить ранее заученную на уроках по уходу за магическими существами информацию. — Все верно, — довольно проговорил великан, испытывая гордость за то, что его уроки не прошли даром. Однако его ответ привел Гермиону в еще большее замешательство, что было хорошо заметно по ее сошедшимся к переносице бровям. — У Снежинки неполный альбинизм, поэтому ее шерсть белая, а глаза голубые. Я выкупил ее у одного разводчика, когда она была еще жеребенком. Представляешь, этот живодер хотел убить ее, посчитав негодной! — не на шутку возмутился Хагрид, мысленно понося того мужчину словами, которые не принято произносить в приличном обществе. — Моя кровь может неблагоприятно сказаться на ее состоянии? — подал голос Драко. Хагрид удивленно взглянул на слизеринца, явно не ожидая, что того будет беспокоить самочувствие пегаса. Прежний Малфой скорее спросил бы о том, сумеет ли эта больная лошадь довести начатое до конца и предоставить ему необходимый материал для изготовления противоядия. — Со Снежинкой все будет в порядке, Драко, — без толики сомнения ответил Хагрид. — Я приложил много усилий, чтобы она выросла здоровой, поэтому ее жизни ничего не угрожает. Кто знает, может, я отпущу ее на волю, когда профессор Слизнорт возьмет у нее кровь. Лишь бы остальные особи хорошо приняли ее, — с тоской в голосе проговорил великан, жалобно глядя на лошадь. Помнится, когда-то давно он так же беспокоился о дракончике Норберте, который должен был отправиться в Румынию. — Раз уж вы здесь, то не могли бы помочь мне покормить Снежинку? Гермиона и Драко одновременно кивнули. Взяв в углу конюшни тяжелое ведро, доверху заполненное морковью, Хагрид вернулся обратно и с шумом поставил его перед деревянной дверцей стойла. — Она у нас дама прожорливая и донельзя любит клянчить, так что не поддавайтесь на ее провокации, а ты, Снежинка, — шутливо пригрозил пегасу Хагрид, выставив вперед указательный палец, — даже не вздумай пускать в ход свой жалобный взгляд, иначе я посажу тебя на строгую диету. Гермиона невольно улыбнулась наставлениям великана и, бросив быстрый взгляд на Драко, заметила, что уголки его губ тоже слегка приподнялись. — Вы меня очень выручили, — Хагрид поочередно взглянул на ребят и благодарно склонил голову. — Не так давно я прикупил у одного здешнего торговца нюхлера, так этот маленький проказник забрался в мою хижину и перепортил всю мебель. Пойду проверю, не натворил ли он еще чего в мое отсутствие. Ах да, когда будете уходить, не забудьте закрыть наружную дверь на щеколду, — напоследок добавил Хагрид, после чего направился к выходу из конюшни. Драко склонился над ведром и, взяв лежащую сверху морковь, протянул ее Снежинке. Заприметив излюбленное лакомство, лошадь довольно фыркнула и мигом выхватила его из ладони Драко. Не прошло и десяти секунд, как она расправилась с первой порцией и требовательно посмотрела на стоящих перед ней людей, явно рассчитывая получить добавку. — Хагрид не преувеличивал, называя тебя прожорой, да? — весело хохотнула Гермиона и дала Снежинке еще одну морковь. Лошадь, словно поняв смысл сказанного, расправила огромные крылья и звонко ударила копытом по земле, таким образом выражая свое недовольство. — Что-то мне подсказывает, что ей не слишком-то нравится слово «прожора», — машинально подметил Драко. Животное слабо качнуло головой, в очередной раз демонстрируя свою разумность. Должно быть, Хагрид в свое время со всей ответственностью подошел к составлению ее рациона питания. Вполне вероятно, что волшебные добавки, которые он давал ей для укрепления иммунитета, превзошли все ожидания, наделив пегаса способностью понимать человеческую речь. Магия — удивительная вещь, способная сотворить и не такие чудеса. — Что ж, в таком случае прошу прощения за свою грубость, — извинилась Гермиона, глядя на громко жующую морковь лошадь. Проглотив последний кусок, Снежинка вплотную подошла к забору и склонила голову вниз, поглядывая то на ведро, то на Гермиону. Было очевидно, что прощение можно было заслужить исключительно одним способом. — Я тебя поняла, милая, — взяв третью по счету морковь, Гермиона вручила ее Снежинке, тем самым окончательно заглаживая свою вину. — Я рад, что пришел сюда, — после непродолжительного раздумья признался Драко и потрепал пегаса по гриве. Его движения и даже то, как он смотрел на Снежинку, свидетельствовали о том, что Драко испытывал невероятную благодарность к этому волшебному созданию. Оно подарило ему надежду на спасение, когда он готов был опустить руки и смириться со своим безвыходным положением. — Может, заберешь ее в Малфой-мэнор? — в шутку предложила Гермиона. — Уверена, что в вашем огромном особняке найдется место для взрослого пегаса. — Может, и заберу, — на полном серьезе ответил Драко, беспечно пожимая плечами. — Не знаю, в курсе ты или нет, но мой отец когда-то давно купил несколько донельзя раздражающих павлинов. Так почему бы и мне не завести себе домашнего питомца? Пегас однозначно станет жемчужиной нашего небольшого семейного зоопарка.***
Проведя в компании Снежинки еще какое-то время, Гермиона и Драко покинули конюшню и отправились обратно в замок. Стайка серых облаков постепенно рассеивалась, уступая место ослепительному, но совершенно не греющему декабрьскому солнцу. — Ты планируешь присоединиться к остальным гриффиндорцам? — спросил Драко, намереваясь узнать о планах Гермионы на остаток дня. — Наверняка они уже во всю празднуют победу. — Судя по всему, ты забыл, что на прошлом собрании старост мы договорились собраться и начать подготовку к Святочному балу. Хотя, постойте-ка, тебя ведь не было на прошлом собрании, — с напускным удивлением констатировала Гермиона. — Признаться честно, вы, мистер староста школы, в последнее время пренебрегаете своими должностными обязанностями. Драко лукаво улыбнулся, но никоим образом не попытался оправдаться. Он и впрямь был редким гостем на собраниях старост: они казались ему крайне утомительными и абсолютно не стоящими того, чтобы тратить на них свое время. — Мое присутствие сегодня обязательно? — спросил он, в душе надеясь получить отрицательный ответ. Вырвавшийся из его рта воздух превратился в небольшое облако пара: зима в этом году оказалась на редкость морозной. — Буду честен, я лучше засуну голову в пасть Норвежскому горбатому, чем еще хоть раз окажусь в компании трех девушек, без умолку спорящих насчет того, какого цвета должны быть салфетки для сервировки стола. Думаю, Бут бы со мной согласился. Гермиона невольно вспомнила то собрание, на котором Дафна битый час доказывала Сьюзен Боунс и Ромильде Вейн, что салфетки на столах учеников должны быть цвета бургундии, но никак не предложенного старостами Гриффиндора и Пуффендуя рубинового. К слову, она привела по меньшей мере с полдюжины аргументов в защиту своей позиции. А что касается Драко, Гермионы и Терри, то им оставалось лишь молча сидеть в стороне, стараясь не сказать лишнего, дабы не оказаться втянутыми в наиглупейший, но крайне ярый спор. — Ты можешь не идти, — с пониманием отнеслась она к желанию Драко. Гермиона и сама бы воздержалась от подобного «удовольствия», да вот только острое чувство ответственности ну никак не позволяло ей не явиться на собрание. — Славно, значит у меня будет время, чтобы закончить собственную подготовку. — И что же, позволь узнать, ты уже успел сделать? — Гермиона чуть было не полетела вперед, запнувшись о скрытый под снегом камень, но Драко вовремя придержал ее за локоть, тем самым спасая от падения. — Спасибо. — Подготовил костюм и обзавелся парой, разумеется. — Ох, и кто же эта пара? — Хм, она примерно такого роста, — Драко занес ладонь над головой Гермионы и задумчиво потер подбородок, — у нее выразительные золотисто-карие глаза и превосходный интеллект. Хотя ее недавний вопрос заставил меня усомниться в последнем качестве. — Я что-то не припоминаю, чтобы получала от тебя приглашение. Если ты отправил его по почте, то твоя сова, должно быть, потеряла конверт где-то по дороге. — Разве то, что ты — моя пара на Святочный бал, не само собой разумеющееся? Почему-то мне казалось, что после всего, что между нами было, подобная формальность лишена всякого смысла. — Конечно, не лишена, Драко. Ты даже не поднимал эту тему, поэтому я вполне могла подумать, что ты и вовсе не хочешь идти на Святочный бал. Да и вообще, вдруг кто-то уже пригласил меня? — выпалила Гермиона, сама не зная зачем. — Значит, в случае если ты ответила ему согласием, посчитав, что я не намерен идти с тобой, мне не остается ничего, кроме как вызвать своего противника на дуэль. И, да будет тебе известно, я не привык проигрывать, — самоуверенно заявил Драко, словно в любой момент был готов подкрепить свои слова действиями. — Знаешь, теперь ты еще больше начинаешь походить на прекрасного принца, схожесть с которым так упорно отрицаешь, — усмехнулась Гермиона и, столкнувшись с непониманием во взгляде Драко, остановилась на месте и принялась загибать пальцы. — Благородное происхождение, белый крылатый конь и готовность сражаться за сердце дамы. Как по мне, так все признаки прекрасного принца налицо. Драко медленно прикрыл глаза и едва заметно покачал головой, одарив Гермиону теплой улыбкой. Здесь уже ему крыть было нечем. — Раз так, то не окажете ли вы честь стать моей парой на Святочный бал, мисс Грейнджер? — он галантно протянул ладонь, и Гермиона, ненадолго сделав вид, что обдумывает его предложение, все же вложила в нее свою. — Так уж и быть, мистер Малфой, я пойду с вами. Надеюсь, ваш соперник с пониманием отнесется к моему решению. — Уверен, он найдет силы пережить ваш отказ. От прежней веселой обстановки не осталось и следа, стоило Драко взглянуть за спину Гермионы. С невиданной скоростью он встал перед ней, тем самым загораживая от опасности, и достал палочку. Все его тело моментально напряглось, свидетельствуя о готовности вступить в схватку. Гермиона, ошарашенная резкой переменой в его настроении, выглянула из-за спины Драко и ужаснулась: в десятке ярдов от них находилась взрослая особь соплохвоста. Гигантский трехметровый скорпион с толстым серым панцирем и хвостом, выгнутым к спине, медленно выходил из Запретного леса, направляясь в их сторону. — Я думала, все соплохвосты были истреблены, — взволнованно прошептала Гермиона, пристально наблюдая за животным. — Я тоже. — Но он ведь не нападет, если мы не проявим агрессию, — спросила она, чувствуя, как с каждой секундой все больше и больше сомневается в этом, — верно? Соплохвост буквально на мгновение склонился над землей, после чего извергнул из пасти приличную порцию пламени, направленную прямиком в сторону выбранных им жертв. — Очевидно, ему не нужен повод, чтобы напасть, — уверенно отразил атаку соплохвоста Драко. Языки пламени лизнули вовремя появившийся щит и постепенно сошли на нет. Некогда свежий воздух пропитался отвратительным запахом тухлой рыбы, исходящим от монстра. Почувствовав это, Гермиона брезгливо прикрыла нос ладонью. — Осторожно! — Драко резко оттолкнул ее в сторону в тот самый момент, когда подобравшийся вплотную соплохвост предпринял попытку атаковать их острым жалом, закрепленным на конце длинного хвоста. Не сумев сохранить равновесие, Гермиона рухнула на землю, но тут же поднялась на ноги и достала из кармана палочку, старательно вспоминая заклинание, которое могло бы нанести покрытому мощной броней чудовищу какой-никакой урон. И почему только подобные опасные твари в девяти случаях из десяти обладали хорошей защитой против боевой магии? Это явно колоссальное упущение со стороны матушки-природы. Внимание Гермионы привлек схватившийся за левое плечо Драко. Он шумно втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы и посмотрел на чудовище полным жгучей ненависти взглядом. Ткань его пальто в области рукава была порвана: жало соплохвоста все же прошлось по нему, пускай и вскользь. Недолго думая, Гермиона подбежала к Драко и принялась рассматривать его плечо, чтобы оценить серьезность полученного ранения. — Со мной все в порядке, — остановил ее юноша и кивком указал на готовящегося нанести новый удар соплохвоста, — не упускай его из виду. — Аква Эрукто, — произнесла Гермиона, и из кончика ее палочки вырвалась мощная струя воды, снесшая чудовище с места. Соплохвост отлетел на несколько ярдов и завалился на бок, судорожно дергая конечностями. — Его панцирь! В нижней части туловища у него сколот панцирь! Видимо, он повредил его, сражаясь с каким-то не менее сильным созданием, — радостно поделилась своим наблюдением Гермиона. Склонность соплохвоста к развязыванию конфликтов со всем и вся дала им шанс на спасение. — Мы сможем ранить его, если нанесем удар в незащищенное место. Драко кивнул и бросил быстрый взгляд на поднимающегося соплохвоста, мысленно перебирая известные заклинания, которые гарантировано обезвредят чудовище. — Подними его в воздух, — скомандовал он, наконец-то определившись с выбором, — остальное я сделаю сам. — Вингардиум Левиоса, — стараясь не делать резких движений, которые могли бы негативно сказаться на действии заклинания, Гермиона плавно поднимала вверх руку, в которой держала палочку. Соплохвост воспарил над землей и принялся брыкаться, попутно выпуская из пасти струю огня. Однако его противники находились на достаточном расстоянии, чтобы не угодить под обжигающее пламя, извергающееся из чудовища, словно из жерла вулкана. — Сектумсемпра, — Драко с завидной точностью поразил врага в единственное уязвимое место. Соплохвост неестественно выгнулся, и из его рассеченного брюха вырвался мощный поток искр, напоминающих мелкие тлеющие угольки. Стоило Гермионе опустить палочку, как чудовище с шумом рухнуло на землю и, выпустив предсмертную порцию огня, взорвалось. Оставшиеся после него хлопья пепла размеренно кружили в воздухе, постепенно оседая на выжженную землю. Из-за обильного количества выпущенного соплохвостом пламени на поляне не осталось и намека на снег. Даже некогда скрывавшаяся под белоснежным покрывалом трава сгорела дотла. Подойдя к Гермионе, Драко заключил ее в объятия, крепко прижимая к себе. — Ты в порядке? — спросил он, стряхивая с ее волос принесенный ветром пепел. Гермиона заметно напряглась: ей показалось, что кто-то, скрывающийся среди многовековых деревьев Запретного леса, наблюдает за ними. Но стоило ей буквально на мгновение прикрыть глаза, чтобы прийти в себя, как видение пропало, словно его и не было. Должно быть, возбужденное после серьезной битвы воображение сыграло с ней злую шутку. — Да, — тихо ответила она и, в последний раз взглянув на Запретный лес, прильнула щекой к груди Драко. — Тебе срочно нужно к мадам Помфри: жало соплохвоста ядовито.***
По возвращении в школу Гермиона и Драко первым делом наведались в больничное крыло. И каково же было удивление целительницы, когда она узнала, с кем именно столкнулись студенты во время прогулки по окрестностям замка: она, как и все обитатели Хогвартса, была уверена, что последний соплохвост был истреблен еще несколько лет назад. К счастью, полученная Драко рана была не такой уж и опасной, как могло показаться на первый взгляд: приличный слой одежды защитил кожу от серьезных повреждений. Куда больший урон был нанесен пальто, ткань которого была грубо разорвана в области левого плеча. Однако даже это с легкостью можно было исправить, пустив в ход магию. Смазав неглубокую царапину лечебной мазью и наложив на руку Драко повязку, мадам Помфри дала ему противоядие от магических ядов и велела немедленно отправляться в кровать, чтобы отдохнуть и набраться сил. Может, рана была и не слишком серьезной, но его организму все равно потребуется время, чтобы полностью оправиться от последствий схватки с соплохвостом. Как и предполагалось, вскоре после возвращения в покои старост Драко погрузился в безмятежный сон. Посидев с ним какое-то время, Гермиона покинула башню старост и пошла к директору МакГонагалл, которая, достаточно быстро прознав о случившемся, отправила старосте девочек Патронус с просьбой как можно скорее явиться в ее кабинет для выяснения обстоятельств. Первым, кого увидела Гермиона, зайдя в круглую просторную комнату, был Хагрид. Великан стоял неподалеку от сидевшей за столом МакГонагалл, виновато потупив взгляд в пол. Судя по всему, известие о выжившем соплохвосте не было для него столь же шокирующим, как для остальных. — Мисс Грейнджер, как себя чувствует мистер Малфой? — с привычной строгостью спросила МакГонагалл, сложив в замок морщинистые руки. Казалось, за эти недолгие месяцы, преисполненные достаточным количеством неприятных событий, в ее волосах появилось в разы больше седых прядей. — С ним все хорошо, директор, — Гермиона украдкой взглянула на Хагрида, услышав, как тот с облегчением выдохнул. — Мадам Помфри сказала, что рана неглубокая, поэтому он достаточно быстро справится с последствиями отравления ядом соплохвоста. МакГонагалл сдержанно кивнула, после чего пристально посмотрела на Хагрида, который тут же принялся нервно теребить пальцами пуговицу на шубе, ожидая продолжения ранее начатого выговора. — Мистер Хагрид, не хотите ли вы рассказать мне еще о чем-нибудь? Возможно, где-то неподалеку от школы бродит сбежавший от вас нунду? — Ну что вы, директор, конечно нет. Будь это так, мы бы с вами давно оказались в его желудке, — попытался пошутить Хагрид, но в мгновение ока умолк, заметив, как сильно округлились глаза МакГонагалл. — Простите, я хотел сказать, что ничего подобного больше не происходило. Заметив сломанное ограждение загона, я не единожды пересчитал всех соплохвостов и пришел к выводу, что сбежать додумался только один, да и то детеныш. Я не стал беспокоить директора Дамблдора, так как был уверен, что тот малыш просто не выживет. Вы же знаете, какие соплохвосты драчливые, а в Запретном лесу водятся существа в разы сильнее них. — Вам очень повезло, что мисс Грейнджер и мистер Малфой смогли уничтожить это чудовище и остаться в живых. Даже думать не хочу о том, что могло бы произойти, окажись на их месте совсем юный волшебник, не обладающий должными знаниями боевой магии. Хагрид тяжело вздохнул и, посмотрев на Гермиону, одними губами произнес: «мне очень жаль». Судя по поникшим плечам и виноватому взгляду, он испытывал желание сию же секунду провалиться сквозь землю. Гермиона ответила ему приободряющей улыбкой, стараясь хоть немного успокоить. Она знала, что Хагрид хороший человек и никогда бы намеренно не причинил кому-то вреда. Единственная его проблема заключалась в том, что порой он недооценивал опасность, которую представляли из себя его «безобидные зверушки». — Мисс Грейнджер, не знаете ли вы о дальнейших намерениях мистера Малфоя? — обратилась к студентке МакГонагалл. В ее голосе слышалось некое волнение: не нужно было обладать способностью к провидению, чтобы знать, какая судьба будет ждать Хагрида, в случае если о незаконно выведенном им существе станет известно Министерству магии. — Мы не говорили на эту тему, но я более чем уверена, что он не станет докладывать об этом инциденте вышестоящим органам, — без заминки ответила Гермиона. Она нисколько не сомневалась в том, что Драко не сочтет нужным обрекать Хагрида на заключение в Азкабан. — Вы обладаете необычайным везением, мистер Хагрид, — заключила МакГонагалл. — Однако помните, что впредь вам стоит с большей ответственностью подходить к выполнению своих обязанностей и незамедлительно сообщать мне о побегах опасных существ. — Конечно, директор. — В таком случае вы можете быть свободны. Спустившись по винтовой лестнице и покинув директорскую башню, Хагрид остановился возле статуи каменной горгульи и прикрыл лицо ладонями. — Батюшки, какой же я простофиля, — начал ругать себя великан. — Хагрид, все хорошо, — Гермиона тут же подошла к нему и приобняла, чувствуя, как его тело слабо подрагивает, словно он находится в шаге от того, чтобы расплакаться. Лесничий всегда был достаточно эмоциональным, поэтому его реакция на происходящее не была удивительной. — Кто же знал, что тот соплохвост окажется таким везучим и сумеет выжить в Запретном лесу, имея столь недружелюбный характер. Хагрид громко шмыгнул носом, после чего положил крупную ладонь на плечо Гермионы, вынуждая ту поднять глаза. — С Драко правда все хорошо? — с недоверием переспросил он, словно в глубине души был убежден, что ему солгали, дабы лишний раз не расстраивать. — Правда. Хагрид слабо кивнул и медленно окинул взглядом школьный двор в попытке успокоиться и привести мысли в порядок. — Не хочешь выпить чаю? — неуверенно предложил он, приглашая Гермиону к себе в хижину. — Хотя лично я бы не отказался от пинты ромашковой настойки или чего покрепче. — Я бы с удовольствием, вот только мне нужно на крайне скучное, но обязательное собрание старост. Скоро Святочный бал, а у нас толком ничего не готово. Хагрид понимающе склонил голову и убрал руку с плеча Гермионы. — Надеюсь, вы постараетесь на славу: после всего, что произошло за последнее время, каждому из нас не помешал бы хороший праздник.***
— Ты опоздала, — холодно бросила Дафна, стоило Гермионе появиться на пороге отведенного под собрания кабинета. Крутя между пальцами пышное пишущее перо, она со скучающим видом разглядывала страницы журнала и периодически помечала заинтересовавшие ее праздничные украшения. Гермиона глубоко вздохнула, после чего все же удостоила слизеринку ответом: — Но я ведь пришла, не так ли? Дафна раздраженно закатила глаза и заметно скривила губы, словно по ее руке прополз мерзкий слизень. — Мы уже распределили обязанности, — командным тоном произнесла Дафна, когда Гермиона опустилась на один из свободных стульев за столом. — Ты отвечаешь за декор елей. Она надменно взмахнула палочкой, и увесистая стопка журналов поднялась с соседнего стола, после чего с громким хлопком опустилась перед Гермионой. Верхний журнал соскользнул вниз и полетел ей прямиком на колени. На его обложке красовалась Миллисента Багнолд в компании дочери и мужа. Образцовая семья некогда образцового министра магии Великобритании. Обведя всех присутствующих изучающим взглядом, Гермиона отметила, что возле каждого из них возвышались точно такие же стопки. И, судя по обреченному лицу Терри Бута, самопровозглашенный лидер в лице Дафны Гринграсс приказала своим подчиненным изучить все до последней строчки. Весьма красочные воспоминания о подготовке к прошлому балу не давали ему выразить возмущение: перспектива нарваться на праведный гнев слизеринки ему нисколько не улыбалась. — Спелла? — с сомнением переспросила Гермиона, беря в руки упавший журнал. Виднеющаяся в правом верхнем углу дата «декабрь, 1991» и уму непостижимое количество журналов наталкивали на мысль о том, что Дафна Гринграсс решила притащить сюда все когда-либо выпущенные в тираж выпуски «Спеллы». Не исключено, что каждый из них был из ее личной коллекции. — И зачем нам изучать второсортные женские журналы? Дафна ядовито усмехнулась и, оторвавшись от чтения, подняла глаза на Гермиону. — Второсортным его считают лишь те, кто ничего не смыслит в моде, — она намеренно медленно обвела собеседницу оценивающим взглядом и, дойдя до ее лица, тяжело вздохнула, делая вид, что осознала совершенную ошибку. — Ах да, что это я, — пренебрежительно отмахнулась Дафна. — В Спелле часто публикуют статьи о прошедших в знатных кругах мероприятиях, поэтому я решила, что неплохо было бы изучить их и позаимствовать некоторые идеи, — объяснила она, делая вид, что разговаривает с несмышленым ребенком, не понимающим банальных вещей. — Как-никак над организацией таких приемов работают лучшие дизайнеры Магической Британии. Так каждый из нас должен внимательно изучить имеющиеся в журналах статьи и отметить заинтересовавшие его элементы декора. Я понимаю, что у некоторых из здесь присутствующих напрочь отсутствует чувство прекрасного, но все же постарайтесь не разочаровать меня, — отпустив завуалированное, но очевидно, кому адресованное оскорбление, она вновь опустила взгляд в журнал и принялась вдумчиво изучать черно-белые колдографии, на которых были запечатлены представители элитных слоев волшебного общества Британии, собравшиеся в роскошном поместье. Гермиона, до сих пор считающая это пустой тратой времени, все же открыла журнал и принялась перелистывать страницу за страницей в поисках достойного, по мнению Дафны, праздничного декора. Содержание «Спеллы», как и предполагалось, оставляло желать лучшего: в нем не было ничего, кроме второсортных сплетен о знаменитых волшебниках, сводки модных тенденций, низкокалорийных рецептов и советов в отношении мужчин. Ну и упомянутой рубрики, касающейся освещения светских приемов, конечно же. Вот только написана эта рубрика была настолько приторно, что аж зубы сводило во время чтения. Гермиона была готова поспорить, что те, о ком писали в подобных статьях, отваливали приличную сумму денег, чтобы журналисты выставляли их в лучшем свете и облизывали с головы до ног. Что же касается праздничного декора, то на имеющихся в статьях колдографиях и впрямь можно было заметить множество различных украшений, которые поражали своей красотой. Однако в большинстве своем обстановка на освещаемых официальных приемах казалась, так сказать, перегруженной. Невольно складывалось впечатление, что волшебники, в чьих мэнорах проводились мероприятия, старались выставить на показ все, да побольше, совершенно не заботясь о том, окажется ли финальная картинка гармоничной. И это лишь подтверждает тот факт, что наличие денег никоим образом не гарантирует хороший вкус. К примеру, ель на торжестве семейства Беллчант представляла собой гору из шевелящейся, словно клубок змей, мишуры, обрамленных драгоценными камнями шаров и оживленных хрустальных человечков, которые то и дело толкали друг друга, стараясь отвоевать хотя бы кусочек свободного места, которого было катастрофически мало. Удивительно, что дерево не сломалось пополам под тяжестью такого количества украшений, никоим образом не сочетающихся друг с другом. Возможно, взятые по отдельности, они могли бы выглядеть вполне себе неплохо, но точно не вместе. И почему только волшебников, занимающихся организацией этих торжеств, считали талантливыми: невооруженным глазом было видно, что на многих приемах украшения были излишне экстравагантными. Хотя не исключено, что Гермиона просто-напросто не понимала этой странной красоты. Как там говорят, у богатых свои причуды? Что ж, это чистейшая правда: причуд у них и впрямь было предостаточно. Поверхностно изучив десяток-другой журналов, Гермиона отложила в сторону те, в которых отыскала более-менее сносные елочные украшения. По большому счету, это были обычные шары, свечи и гирлянды из хрустальных снежинок. Иными словами, все то, что составляло извечную классику рождественского праздника. Она правда старалась понять и найти привлекательными те причудливые украшения, которыми упомянутые в журнале волшебники увешивали свои ели, но не могла. Да и едва ли плюющиеся снегом ангелы — то, что стоит вешать на всеобщее обозрение. Рождество в Хогвартсе было тем событием, которое не стоило портить всей этой чепухой, присущей представителям волшебной элиты, которые из кожи вон лезли, лишь бы их приемы запомнились окружающим своей необычной обстановкой и, конечно же, количеством денег, потраченных на организацию. — Итак, кому что удалось найти? — откинув длинные светлые волосы за спину, Дафна сложила перед собой руки и выжидающе уставилась на Гермиону, тем самым давая понять, с кого именно она хочет начать проверку задания. — Мне понравились эти варианты, — Гермиона положила ранее отложенные журналы на середину стола и поочередно указала на те елочные украшения, которые отметила на каждой из раскрытых страниц. — А что, выглядит вполне неплохо, — поддержала Сьюзен и, заметив на одной из колдографий кое-что интересное, быстро пробежала взглядом по содержанию сопутствующей статьи. Мгновением позже она торопливо нацарапала на пергаменте «зачарованный снег» и отложила иссиня-черное перо в сторону. — Просто и со вкусом, — согласилась Ромильда, склонившись над раскрытыми журналами. Она непонимающе изогнула бровь, когда увидела на одной из не обведенных Гермионой колдографий закрепленных на ветвях ели пряничных человечков, которые дергались из стороны в сторону, пытаясь освободиться. Верхняя часть дерева ходила из стороны в сторону, отчего находящаяся на макушке огромная звезда то и дело норовила рухнуть вниз и раздавить не успевших отскочить в сторону гостей. — Если честно, мне абсолютно все равно, чем будут украшены ели, — устало вздохнул Терри, потерев глаза. — Но одно могу сказать точно: если мы не закончим в ближайшие полчаса, то я, видит Мерлин, повешусь в этом самом кабинете. Если захотите, то потом можете насадить мое бездыханное тело на верхушку одной из двенадцати елей вместо праздничной звезды. Сидящая рядом Ромильда тихонько прыснула в руку. Сам же Терри откинулся на спинку стула и принялся медленно покачиваться назад-вперед, тем самым демонстрируя, что озвучил свое мнение, и теперь настала очередь Дафны сказать пару слов. — Мда… — только и протянула слизеринка, вскинув точеные брови. С пренебрежением взглянув на раскрытые журналы, она брезгливо отодвинула один из них, словно тот оскорблял ее своим существованием. — Ты имеешь что-то против? — все же спросила Гермиона, из последних сил контролируя растущую внутри злость. Она даже не сомневалась, что Дафна решит раскритиковать ее вариант в пух и прах, пускай остальные ребята и нашли его вполне приемлемым. Отношение этой особы, в отличие от Сьюзен, Терри и Ромильды, было предвзятым. — Да, имею, — без заминки ответила Дафна, подперев подбородок сцепленными в замок пальцами. — Твои варианты такие… магловские. Совершенно никакой изюминки. Впрочем, наивно было полагать, что маглорожденная сумеет выдать нечто менее примитивное. Ты явно не подходишь для него, — многозначительно проговорила Дафна, прекрасно осознавая, что Гермиона поймет, о ком идет речь. — Я имею в виду задание, — с невинным выражением лица соврала она. — Это явно не твой уровень. Гермиона буквально почувствовала, как дамба, сдерживающая реку ее злости, дала трещину. Некогда прочный камень в любой момент мог обрушиться и уступить дорогу убийственному потоку. — Может, тебе не стоит лезть в мои дела, ошибочно полагая, что я недостаточно компетентна, чтобы с ними справиться? — Отчего же ошибочно? — издевательски усмехнулась Дафна. — Поверь, я как никто другой вижу, что это задание тебе не по зубам. Уверена, что при желании можно произвести рокировку и отдать его более достойному человеку. Вот он, последний шаг, который привел ее в точку невозврата. — Ох, дай угадаю, этот достойный человек наверняка ты, не так ли? — озвучила ее мысли Гермиона и, увидев, как уголки губ Дафны заметно приподнялись вверх, оперлась ладонями о поверхность стола. Ее корпус слегка наклонился вперед, свидетельствуя о готовности выйти из оборонительной позиции и нанести ответный удар. — Знаешь, лично я как никто другой вижу, что тебе следует закрыть свой рот и перестать плеваться ядом, обвиняя окружающих в собственных неудачах. Или это не твой уровень, Дафна? — с той же невинностью в голосе уточнила Гермиона, чувствуя, как тело накрывает волна эйфории: еще никогда в жизни она не была так рада, что уподобилась агрессору и не смогла сдержать язык за зубами. С лица Дафны вмиг сошла вся краска: она явно не ожидала, что соперница решит дать отпор, причем прибегнув к ее же оружию. Сьюзен и Ромильда изумленно переглянулись, не веря своим ушам: никто из них и подумать не мог, что Гермиона, известная своим терпением и умением избегать конфликты, даст отпор Дафне, которая всеми возможными способами старалась задеть ее за живое. Правда, они навряд ли догадывались, что предмет спора не имел ничего общего с елочными игрушками. Заметно оживившийся Терри Бут перестал раскачиваться на стуле и принялся с интересом наблюдать за сцепившимися в словесной перепалке девушками, ожидая продолжения. Это было единственным, что отвлекало его от желания повеситься на галстуке, тем самым избавляя себя от необходимости присутствовать на крайне скучном собрании. — Знаете, я лучше пойду, — оповестила присутствующих Гермиона, когда возникшая пауза стала давить на нервы. Так или иначе, она более не собиралась уподобляться Дафне и продолжать этот бессмысленный диалог. Поднявшись на ноги, она задвинула за собой стул и напоследок бросила, — на следующем собрании начнем подготавливать украшения и обсудим оставшиеся вопросы. Хорошего вечера. Стоило ей закрыть за собой дверь, как Ромильда тут же заговорила: — Какая пикси ее укусила? — Судя по всему, укус оказался достаточно болезненным, чтобы молча терпеть нападки от прочих вредителей, — отшутился Терри, искоса посмотрев на Дафну. Заметив на себе его насмешливый взгляд, Дафна сразу же вскочила с места и, схватив со спинки стула свою сумку, одним махом сшибла стоящую перед Терри стопку журналов, после чего пулей вылетела из кабинета, намеренно громко хлопнув дверью. — А ее уж точно укусила та, что болеет бешенством, — буквально выплюнул Терри, глядя на дверь, которая, казалось, до сих пор дребезжала после жесткой встречи с косяком. Он резко рассек воздух палочкой, и упавшие на пол журналы принялись один за другим взмывать в воздух и послушно опускаться на стол, занимая прежнее место. — В противном случае я не понимаю, как можно быть такой сумасшедшей стервой. — А по-моему, она всегда была той еще сукой, — неожиданно заявила Сьюзен, из чьих уст подобные слова вырывались в крайне редких случаях.