Осень

«Ограбление века» проходило очень медленно и филигранно. Принимая огромное количество времени, внезапно появившееся в его запасе, Влад максимально старался сдерживаться и одергивал себя от привычного желания сделать все как можно быстрее. Этой медлительностью руководствовалось не столько желание сделать все аккуратно, сколько внутренняя потребность растянуть удовольствие от столь долгого ожидания и получить максимум эмоций, когда, наконец, у него все получится. Щелчок. Пластиковый корпус сигнализации поддался и остался в руках мальчика, тот с тихим вожделением вздохнул, заглядывая за него. — Не понял… Близнец на секунду зажмурился, ошарашенно не понимая, что предстало перед его глазами, проморгавшись, озадаченно посмотрел на батарейку, от которой тянулся малюсенький проводок к мигающей лампочке. Внутри безразличным комком стекли абсолютное непонимание, разочарование и возмущенная злость. Как-то от всего абстрагировавшись, он медленно прислонился спиной к стене, сползая на бетонный пол и невидящим взглядом вперившись в пластиковый корпус в руках. — Муляж? — бесцветно спросил у самого себя и, минуту посидев, нервно рассмеялся, — Серьезно? Бл*ть! Истеричные смешки быстро переросли в надрывный смех, который с трудом удалось подавить. Пару минут глубоко вдыхая и рассматривая то корпус в своих руках, то бетонный пол, мальчишка наконец встал, утерев влажные капельки слез, выдавленные нервным хохотом. Тогда оставался вопрос для чего предназначена магнитная кнопка возле металлической решетки, но ответ сам пришел — домофонная, обычная домофонная кнопка. И снова смех. Влад нервно шлепнул по своей щеке, пытаясь привести себя в тонус. Он слишком давно не чувствовал себя настолько одураченным. — Три месяца! — привести себя в порядок пока не получилось, — Я просрал три месяца на эту по*бень. Ну молодец, дебил! Обругивая себя, как только можно и мысленно, и вслух, сильно сомневаясь, что его кто-то услышит, уже без каких-либо усилий мальчик открыл массивный навесной замок. Теперь ребенку он казался какой-то издевкой, формальной декорацией, служащей просто для устрашения, а оставшиеся два дверных замка и вовсе были не замечены. Быстро и раздраженно распахнув дверь, на всякий случай близнец настороженно заглянул внутрь. — Три месяца! — все никак не мог угомониться Влад, распахнутая дверь открыла вид на темное помещение, никак не отозвавшееся на его вторжение, фонарик неловко скользнул по стенам, но как он уже знал ничего похожего на охрану тут нет. Только почему? Магазин совсем не бедный, и вещи не дешевые, а некоторые, наверное, можно назвать даже эксклюзивными, совсем не вровень другим барахолкам… Но здесь нет ни камер, ни сигнализации, ни даже простого охранника. Почему? Да и за все это время из персонала, он видел только бессменную темноволосую девушку, но и той на вид было от силы лет 15-16. И судя по ее поведению, работа была не тем местом, за которое она беспокоилась. Можно было при ней вынести половину товара, и девушка бы не отвлеклась от монитора. Впрочем, раньше он этим и пользовался, правда, несильно наглея. Возможно зря. Непонятно и странно. И место странное, его сложно назвать клиентоориентированным хотя бы по расположению, хоть оно и рядом с торговой улочкой, но сюда забрести можно, только зная куда идешь или, наоборот, совсем случайно. Магазин словно намерено был спрятан, оставаясь на виду. И график у него странный: он мог то до десяти вечера работать, а то и вовсе приезжаешь в четыре часа дня, а магазин уже закрыт. Если призадуматься товары тоже странные, с первого взгляда вроде бы обычная изъятая техника, предметы интерьера, декоративные безделушки, но это если не присматриваться… А сейчас мальчик присмотрелся и на место, и на товары, и на все мелочи, игнорируемые раньше. Стало немного не по себе. Откуда это все… И почему здесь всем плевать на безопасность? Владельца не интересует доход? Влад ненадолго застрял в дверях, слушая звенящую тишину помещения, с улицы подул легкий ветерок, и мальчик поспешил прикрыть дверь, оставаясь наедине с темнотой и своими неиссякаемыми вопросами. Слишком много вопросов, ответы на которые он точно сейчас не получит, да и Разумовский здесь не для поиска необъяснимых загадок, но на досуге стоило бы задуматься, что с этим местом не так, но это потом. Все потом. Сейчас же мальчик чувствовал себя обманутым и униженным. И это все он сделал сам с собой. Можно же было и раньше быть повнимательнее, можно было в первый раз заглянуть под пластиковую коробку и понять, что это кнопка не имеет никакого отношения к сигнализации. Вновь отвлекаясь на собственную рассеянность и неспособность подойти ответственно хоть к какой-то задаче, Влад снова начинал злиться, оставляя себе в награду стойкое раздражение и чувство собственной глупости. Будь у них школьный предмет на знание охранных систем, он бы все экзамены сдал блестяще, разбираясь в них едва ли не лучше многих работников этой сферы. Но такого предмета нет, а обида на себя есть, очень большая и душащая чувством собственного идиотизма, выкинувшим столько времени на ненужную информацию. Наверное, было ни столько обидно самообману, сколько разочарование в легкости намеченной цели, которая затратила столько сил. Но новую базу навыков создать не удалось, желание проверить себя осталось таким же неудовлетворенным и вместо эйфории успешно проделанной миссии, остался только подкисший привкус несобранности и халатной безответственности. Хотя, может, полученные знания пригодятся позже … Но сейчас он в ярости! Недолго потоптавшись возле рабочего места кассирши, близнец все никак не мог собраться, уже не понимая, что ему вообще надо, решил сегодня не скупиться. К черту! Изначально все вещи рассчитывались на объём рюкзака, да и то собственного, раза в три меньше этого, но теперь планы резко изменились. Мальчик по-хозяйски схватил с кассы пару пакетов, но взглядом заметил стопку клетчатых огромных сумок. Они были явно вместительнее, и целлофан быстро заменился добротным баулом. Теперь никакой избирательности, никакой скромности, заберет с собой все что нужно, что может быть нужно, и что похоже на то, что может быть нужно. С такой мыслью он смело направился в зал, потихоньку гася в себе огонь злости и сникая, но ведь в целом ему все равно не так много надо. Может с таким отношением и такой охраной вовсе не заметят пропажи, а если и заметят, то ему какая разница, все что нужно уже будет его. Отпечатков не оставит, уж в этом он точно не сомневался, но он и не собирался обносить кассу, а товары мог трогать кто угодно. Подумав о кассе, теперь призадумавшись, мальчик остановился возле нее, смерил долгим, осуждающим взглядом, но потом всё-таки отмахнулся — деньги его не интересуют. Гуляя между полок в теплом луче фонаря и наслаждаясь своей безнаказанностью, он даже на треть не смог набить бездонный баул, а уже взял все что давно хотел, но все равно общая картина магазина не изменилась. Нет, так не пойдет! Раз решил собирать все, надо придумывать что прихватить еще, возможно не себе. Уже далеко не в первый раз скучающе приходясь по всему залу, Влад был готов смириться со скудностью своей фантазии, сокрушаясь на то, что даже порядочный вор из него не получился, на изученных полках не находилось ничего интересного. Когда в поле зрения попался небольшой проход, отделенный от основного зала тонкой гипсокартонной перегородкой, мальчик решил не игнорировать его и оставил сумку у главного входа, на случай если все же найдет хоть что-то отвечающее нормам безопасности, и ему экстренно придется покинуть помещение. Но за перегородкой были лишь пустые картонные коробки, какие-то вещи скорее всего должные в скором отправиться на полки зала и дверь. Открыв которую, близнец наткнулся на маленькую кладовую с еще одной массивной металлической дверью, на которой уже висел механический кодовый замок. Глаза мальчика азартно загорелись. — Хоть что-то… — вновь вспыхнула надежда в попытках испытать себя. Скорее всего, это складское помещение, возможно, основной зал не представляет из себя ценности, от того тут и ничего нет, но вот там наверняка и камеры и все то, что он уже хотел бы здесь видеть. Но вопреки вновь всколыхнувшемуся чувству адреналинового удовольствия, замок был до омерзения прост и цифры, открывающие его, давно затерлись, совсем не заставляя думать какие нужно зажать дабы дверь отварилась. — Ть… — не в первый раз за сегодня почувствовав привкус разочарования, он приоткрыл тяжелую дверь, — Даже ребенок справится, пф… Фонарь быстро пробежался по стенам открывшегося помещения — ничего, только огромная, просто гигантская территория вся заваленная всем подряд. Помещение действительно было внушительных размером, видимо, весь подвал этого дома принадлежал владельцу магазина. Уже безнадежно разочаровавшись в этом месте, мальчик взял одну из коробок и подпер ей дверь. Может, хозяину и плевать на безопасность своего детища, но ему на свою нет, и быть случайно запертым захлопнувшейся дверью в его планы не входило. Изнутри отмычкой открыть этот замок будет уже не так просто, и хоть в груди все так же бесновалось неудовлетворение, создавать себе проблему на пустом месте Разумовский не собирался. Пару ступенек вниз, несколько нервных рывков фонарика по потолку и стенам, все так же тихо. — Ладно… — внутри все бесилось в непонимании, стоит ли волноваться или наоборот радоваться, и все же он бы предпочел сейчас в панике бежать от разоравшейся сирены, нежели безнаказанно гулять по обширному складу и не понимать, что же здесь не так. Тем не менее ноги сами завели глубже, а фонарик открыл роскошный вид на содержимое: буквально до потолка наваленных вещей. И они были настолько разномастные, не поддающиеся какому-либо порядку и заставляющие в голову близнеца закрасться уже ранее всплывавший вопрос: откуда это все? Многие из них покрыты таким налетом пыли, создающим впечатление будто их не трогали с самого открытия магазина. Что-то было упорядочено по категориям и сложено в разные коробки, какие-то поражали своим гротескным и колоссальным видом, совсем не вписывающиеся ни в это место, ни вообще куда-либо, кроме как в качестве музейного экспоната. Это уже точно не обычная барахолка, коих за свою недолгую жизнь мальчик повидал не один десяток. Воздух был наполнен пылью, тяжелым запахом старости и увядания. Медицинская маска должна была прятать лицо, но теперь выполняла роль респиратора и близнец, прижав ее сильнее к лицу, осмотрелся. Склад был высотой под три метра и таких больших подвалов ему ранее не доводилось видеть, тем не менее места здесь катастрофически не хватало, позволяя двигаться только по узкой дорожке среди раздвинутых предметов. Несколько минут рассматривая напольные винтажные часы, обрамленные резным витиеватым узором, выполненным вручную, Влад подумал о брате, тот бы точно пришел в восторг и от них, и от огромного количества прочего пылящегося здесь «хлама». Какие-то картины, наличие которых никогда не было замечено в торговом зале, разные статуэтки и прочие декоративные предметы интерьера, бижутерия, выглядящая в разы презентабельное представленной в том же зале. Техника и вовсе свалена в огромную мусорную кучу, но хотя бы эта куча состояла из маленьких островков, разделённых на категории, видно на нее всё-таки как-то ориентируются. Но, к счастью, в зале было все что нужно и теперь не придется закапываться в горы утюгов, телевизоров и прочего, в поисках какой-нибудь ювелирной бормашины. Взяв одну из золотых сережек, просто валявшихся в одной из коробок, доверху набитой прочими украшениями, он хотел только мельком глянуть, но приблизив, оторопело выронил ее из рук. — Серьезно?! — взгляд упал на пробу, проставленную на изящной застежке, — Да не-е… — мальчик неверяще поднял упавшую серьгу с пола, аккуратно положив обратно, ему было слишком сложно поверить в то, что украшения настоящие. Но все равно посмотрел на пару других, и все красовались теми же цифрами, намекая на то, что это действительно дорогие вещи, но и на вид это не выглядело дешево. Стало как-то жутко. Что это вообще за магазин такой? Почему если это настоящие ювелирные изделия, они пылятся в какой-то картонной коробке, будто ненужный ширпотреб? Фонарик пробежался по стенам освещая огромное пространство. У него уже сложилось странное ощущение будто все здесь просто вывозилось откуда-то, явно не с распродаж и очевидно — без какого-либо разбора, а потом все что не представляло особой ценности или было массовым выбрасывалось на полки зала, словно мусор. А это тогда почему здесь? Или его потом куда-то увозят… Почему нет чертовой охраны? Хотя бы камер, хотя бы сигнализации… Мальчик поджал задрожавшие губы, не ожидая что может настолько сильно расстроиться отсутствием чужой безопасности. Он никак не понимает, ничего не понимает, и любой довод просто разбивается о нелогичность происходящего. Влад уже осознавал позорную вероятность вскоре расплакаться, на фоне настолько ломающего его логику события, нужно срочно себе все это обосновать, хоть как-то, хоть чем-то. — Может краденое… — такое хотя бы смогло аргументировать подобное, но все равно странно. Но, с другой стороны, обокрасть вора не есть воровство. Приободрившись этой мыслью, Влад быстро собрался и всё-таки решил раз случилась такая возможность, значит нужно ей пользовать, шустро сбегал за сумкой и уже опустив ее на складской пол, вновь осветил все потолки и доступные фонарю стены — все так же ни камер, ни чего-то что теперь бы его странным образом успокоило. Но он уже здесь давно, никто никак беспокоить его не собирается, значит, всё-таки нужно радоваться. Уже с этими мыслями близнец легко и быстро пошел осматриваться среди полок. Мальчик потихоньку начинал себя ощущать посетителем музея, слишком много всего, слишком разное, слишком странное или попросту выглядящее слишком дорого. Но это все в каком-то жалком подвале, свалено в огромную кучу, и вся эта свалка находится далеко не в лучшем районе, где очень стоило поставить хотя бы одну камеру, но увы… Влад уже сам себя достал навязчивыми мыслями об охране, но все равно не мог остановиться. В руках оказался высокий трехсвечник каждый из рожков которого был выполнен в форме змеи и они, переплетясь друг с другом, раскрыв рты держали опалённые свечи. Воск, стекающий по их мордам, однозначно говорил, что подсвечником точно пользовались, а значит когда-то он был чей-то. Вернув интерьерное украшение обратно в стоявший рядом мангал, он пошел дальше, методично собирая всё-таки приглянувшиеся вещи. Зачем ему был тату-набор, он понятия не имел, но там было что-то похожее на краски и темная стальная коробочка с интересной гравировкой. В какой момент жизни его заинтересовали «красивые коробочки» мальчик точно не сказал бы, скинув вину за такой интерес на близнеца, любящего все по ярче и по блестящее, — отдаст Марго, это ее стезя пускай разбирается что с этим набором делать. — Сюда бы Серёжу выгулять, — рассматривая одну из множества составленных вдоль стены картин, он начинал всерьез задумываться о подобной перспективе, вот только брат точно не разделит подобную идею, а жаль. Да и вообще Сергей слишком много пропускает в своей жизни цепляясь за пресловутое «так нельзя», «это неправильно» и так далее. Например, сейчас он мог бы восхищаться чучелом орла, и мальчик отметил, насколько правдоподобное оно получилось в первый миг даже смогшее испугать. А если не понравится чучело, здесь хватает бесконечного количества всякой забавной мелочи, но если и она не по нраву, то мог бы рассматривать бычий череп, украшенный разноцветными камнями в окантовке рунических символов, или и вовсе увидеть огромную статую какой-то греческой богини, но не увидит. И ведь, по сути, этот поход теперь ничем не отличается от посещения музея — только все можно трогать, брать в руки, а понравившееся вовсе забрать и платить за вход не нужно. Влад бродил вдоль бесконечных полок, с ощущением будто попал в другое измерение, и они уже никогда не закончатся, но сквозь одну из последних стал отчетливо мерцать маленький красный огонек. Уже давно расслабившийся близнец вмиг напрягся, выбросив из рук очередную литую безделушку. Он тихо, словно хищник, подкрался к полке, слегка сдвигая предметы, дабы лучше рассмотреть ядовито-красное пятно, разрезающее плотную темноту. Фонарик потихоньку начинал мерцать, давая понять, что не стоит задерживаться здесь еще дольше, иначе Разумовский рискует выбираться наощупь. Но всё-таки в его свет попала электронная панель, на которой и светилась лампочка. К чему конкретно она крепилась, Влад не смог понять, видя перед собой только стену. Но внутри все как-то тревожно замерло, съёжилось и напряглось. Не так, как при взломе и не так, как когда он увидел дверь на склад, это чувство было действительно тревожным. Впервые за сегодняшнюю ночь, а может и за последние годы его настолько сильно передернуло. Словно какое-то шестое чувство наконец-то проснулось и начало бить во все колокола, наполняя нутро каким-то страхом. Мальчик несколько минут так и стоял, смотря на светящуюся панель, но так и не рискнул подойти. Не надо — значит не надо. У него и так есть все что нужно и не нужно, а чистый интерес совсем не то чувство, которое стоит проявлять при настолько всполошившейся чуйке, да и при почти погасшем фонарике. Еще раз окинув ее задумчивым взглядом, он вернулся к сумке, которую теперь едва ли поднимал. Может быть потом когда-нибудь, но точно не сейчас. — Потрясающе… — прошипев, Влад едва смог протащить ее до основного зала, размяв затёкшую руку, закрыл складскую дверь. Что теперь делать он не знал, слишком тяжело, но расставаться со своими сокровищами тоже не собирался, подняв фонарик посмотрел на часы — начало пятого. — Ахренеть! — на складе близнец пропадал более трех часов, совершенно не заметив этого, нужно срочно выдвигаться, с трудом закинув сумку на плечо, сгибаясь под ее весом и молясь любым силам, дабы она его не сломала, осветил помещение, еще раз убеждаясь, что без переучета его присутствия не обнаружат. А на складе и так кромешный хаос, вряд ли сам владелец в курсе, как и что там хранилось. Яркий луч скользнул по знакомой круглой поверхности, от которой свет отразился игривым зайчиком, на секунду ослепив. Мальчишка, замерев взвесил свою ношу — и так непосильная, но в рюкзаке еще есть место. Фонарик отключился, но пару шлепков по корпусу реанимировали его на несколько минут, которые мальчик уже не собирался терять. Скрипнув зубами, смотря на запылившееся стекло, всё-таки сдался. — Всего-то каких-то пару лишних кило, — саркастично намекая себе, что он и так еле держится на ногах, так же и ответил, — Явно не добьют, так что какая разница… Ты идешь со мной! — обратившись к уже изрядно запылившемуся предмету, он присел возле стеллажа, бережно стянул его с полки. Тот аккурат вместился в оставшееся место, будто так и ожидал, что именно этот мальчик за ним когда-нибудь вернется. В целом все. Изначально идя только за своими потребностями, постепенно все переросло в «Это понравится Марго», «А это хотел бы Сережа», как таковых своих хотелок от общей массы сумки оказалось совсем чуть-чуть. Осталось только закрыть все так, как было до вторжения и добраться до детдома, хорошо, что лето и ночь теплая, плохо, что поздно и идти через страшные дворы, пытаясь не попадаться на чужие глаза. Фонарик снова погас, но он уже сделал все необходимое и с благодарностью отправился в рюкзак. Абсолютно спокойно без какого-либо волнения выбравшись из магазина, Влад только сейчас осознал всю степень своей ошибки, взять то взял, а унести… В магазине он только косвенно понимал сколько это все весит, теперь же идя по дворам, чувствовал себя убитым жизнью ослом, который тащит совсем несоразмерную телегу. А ведь еще надо добраться до метро, но выплывает вопрос с автобусами, долго сидеть на остановке в такую рань с доверху набитыми сумками всего подряд, точно не лучшее решение. Вот и весь его идеальный план: оказаться посреди ночи у черта на рогах, вцепившись в сундук с сокровищами, который не может унести, а ведь все должно было быть совсем не так. — Бесполезный говнюк, — зло сплюнув уже вспоминая брата нелестным образом, остановился на пару минут, — Вот надо было тебе проснуться?! Конечно же надо было! Вариант после метро ждать транспорт ему совсем не нравился, но другой — сократить дорогу пешком и несколько километров идти по лесу до приюта. Этого он точно уже не в состоянии сделать. В очередной раз скинув сумку и сев рядом, мальчик раздраженно смотрел на ее распухшие бока. За последние полчаса он миновал едва ли треть пути, скоро начнет светать, а очень бы хотелось справится до начала рассвета. Вот почему сначала надо сделать, а потом уже думать, что с этим делать? Раздражение на самого себя всплыло новой волной недовольства, понимая, что в этом случае оправдаться виной брата и уж тем более Марго не получится, те понятия не имеют чем он развлекается посреди ночи, но признавать собственную глупость или скорее жадность… — Ладно, все! — мысленно взбодрившись, мальчишка вновь вскочил на ноги, завтра точно не встанет и хорошо если ничего не надорвет. Пробежки и висение на турнике не сделали из него атлета, поэтому надежда была только на природную выносливость и упрямство.