Сухая гроза

Цветы Эдди все-таки покупает: три розовые герберы и четыре красные складываются в довольно милый букет; Веному ожидаемо не нравится. Симбиот радеет за мясное ассорти или упаковку домашних колбас; симбиот не понимает, как это — быть вегетарианцем. — Ничего, мы научим ее есть мясо, — обещает Веном, пока Брок ведет мотоцикл в потоке машин по оживленной магистрали; Оливия живет в частном доме, маленьком, одноэтажном, с одной спальней и видом на живописный парк с прудом. Во дворе ее дома есть крохотный фонтанчик, ванночка для птиц и целое семейство садовых гномов. — С нами она поймет, как это питательно и вкусно. Как можно жить на одной траве? Пустое существование! Жить по-настоящему можно только сытым. — Пытаться заставить Лив есть мясо все равно, что тебя посадить на один салат. Понравится тебе такое? — самого Эдди все устраивает в Оливии, ему все равно, как и чем она питается; девушка довольна — и хорошо. Но Веном иного мнения. — Ей нужно есть, иначе слабое тело не выдержит симбиота. Брок резко тормозит, мотоцикл еще рвется вперед, но проезжается задним колесом по асфальту, оставляя черный след, его слегка заносит, однако журналист удерживает равновесие; лишь с розовых гербер облетает пара лепестков. Веном виновато замолкает, но в крови зудит его недовольство. — Если ты не прекратишь, мы никуда не поедем, — грозит Эдди, — я не шучу. Я готов отказаться от свидания с Лив, лишь бы… с ней все было хорошо. — С ней и так все будет в порядке. Мы же будем рядом. — Не будем, — Брок говорит совершенно серьезно; его тянет к девушке, хочется отбросить все опасения и ехать к ней, чтобы и дальше слушать ее щебет о выпечке и десертах, но вспоминает Карнажа, придавленную колоколом Шрайк и Клетуса Кэссиди со сломанной спиной, и понимает, что даже под страхом боли, свежевания заживо, никогда не подвергнет Оливию подобному. Довольно, что из-за этого пострадала Энн; пусть хоть одна девушка Эдди Брока не узнает этого ужаса. Пауза длится почти десять минут, симбиот сидит, не высовываясь, и журналист готов повернуть обратно. Позже позвонит Лив, чтобы извиниться, а потом — удалит ее номер, чтобы не было искушения звонить. Но Веном вдруг совсем по-человечески вздыхает и сжимается в комок, притаившись где-то в голове, под мозжечком. — Поехали к ней, Эдди. Я ничего ей не сделаю. Обещаю. — Смотри мне, — Броку хочется верить, что инопланетный паразит сдержит слово; в противном случае разбитая жизнь Лив будет на их совести, а Эдди этого не перенесет.