***
— То есть по сути ты хочешь сказать, что Гарри проклят? — на следующее утро спросил Люпин, подавая им чай и предлагая печенье в своём кабинете. — Я сказал то же самое! — воскликнул Гарри, взглянув на Гермиону сияющими глазами. — Да, Гарри, мы все с этим согласны, — нетерпеливо ответила она, взмахивая рукой и вынуждая друга немного отступить. — Хотя это главная тема, мы хотели спросить, как вы с Тонкс… или как вы оказались связаны… или… ммм… Гарри, помоги! — неловко закончила Гермиона. Римус мягко улыбнулся. — Потому что я оборотень. — Я так и знала! Я соединила точки! — воскликнула Гермиона, хлопнув в ладоши от переизбытка чувств, чем вызвала у Гарри чувство дежавю и желание закатить глаза — как и тогда, когда Рон заявил то же самое. — У сообщества оборотней нет проблем с поиском пар. Не все оборотни — волшебники и волшебницы. Наша генетическая основа — это наш волк, и именно это позволяет нам находить нашу пару. Тонкс — метаморф, а не просто ведьма. Она не так строго связана законами магии. — Итак, поскольку вы оба больше, чем просто волшебники, это создало магическую лазейку. В этом есть смысл, — заключила Гермиона. — Но возвращаясь к тому, что Гарри был проклят и вызвал прекращение проявлений омег, что вы об этом думаете? — Эй! — вмешался Гарри. — Как будто это моя вина! Я этого не делал, вини Риддла! Люпин перевёл взгляд с одного подростка на другого, вздрагивая. — Риддл? Том Риддл? Ты имеешь в виду Волдеморта? Откуда вы вообще знаете это имя? — Дамблдор дал мне дневник Риддла для исследования, которое попросил провести. Он рассказал мне о том, что был одним из его профессоров во время учёбы в Хогвартсе, и как он был обеспокоен явной тьмой, что его поглощала, — Гермиона на мгновение замерла, на её красивом лице появилось задумчивое выражение. — Читая его дневник, я чувствую, что Том был скорее одинок, чем тёмен. Он наполнен бессвязным бредом, но между строк явно читается его желание иметь пару, хоть он и отказывался признавать это. Он рассматривал это как слабость, и я думаю, что сила и счастье Поттеров озадачивали его, вызывали нездоровую одержимость, которая мутировала в ненависть. Когда он отправился к Поттерам в тот Хэллоуин, его намерением было уничтожить их, и если бы Лили не пожертвовала собой, ему бы это удалось, — торжественно объяснила Гермиона, взглянув на Гарри на последних словах. Всё это было частью их разговора прошлым вечером, но снова слышать о том, что сумасшедший убил твоих родителей только из-за того, что они были счастливы, должно быть невыносимо. Она не могла представить, какую боль испытывал Гарри. Взяв его за руку и успокаивающе поглаживая, девушка попыталась поделиться с ним силами и поддержкой через прикосновение. — Откуда у Дамблдора дневник Риддла? — На лице Люпина отразилось замешательство. Были ли они близки во время учёбы Риддла в Хогвартсе, или директор случайно нашёл его позже? И почему он поделился такой вещью со студенткой-бетой? Люпин понял, что молчал дольше, чем это было допустимо во время беседы, поскольку и Гарри, и Гермиона смотрели на него с опасением. — Как ты думаешь, Дамблдор показывал этот дневник Министерству и коалиции целителей? — спросил Люпин, глядя на Гермиону. — Конечно, показывал, — ответил за неё Гарри. Гермиона обменялась взглядами с Люпином, на её лице явно читалось сомнение, отражающее беспокойство Римуса. Удар колокола оповестил о конце урока, что положило конец их разговору. — Нам нужно идти, Гарри. У нас сдвоенное зельеварение, а ты знаешь, как Снейп относится к опаздывающим, — поторопила Гермиона, вставая и подхватывая сумку с их мантиями. — Ко всем, кроме его драгоценного крестника… — пробормотал Гарри себе под нос. Не обращая внимания на его раздражённое нытье, она накинула на друга мантию и потащила в холл, чтобы присоединиться к остальным гриффиндорцам по дороге в подземелья. Когда они спустились на нижние этажи, в последний момент успев запрыгнуть на движущуюся лестницу (слава Мерлину), краем глаза Грейнджер заметила движение. Из алькова выглядывали две пары ног, и, поддавшись любопытству, она затормозила. К её ужасу, она увидела, как Малфой целуется с Пэнси-мопсом-Паркинсон. В отвращении скривившись, она резко отвернулась и продолжила путь к кабинету Снейпа, страшась редкого смешанного урока, который заставит её стать свидетельницей результатов обнимашек Малфоя, не понимая, почему это выбило её из колеи до такой степени. Её не должно касаться, кого обнимал этот слизеринец, даже если упомянутый слизеринец был, казалось, высечен из мрамора, и чей запах и взгляд заставляли её чувствовать этих пресловутых бабочек в животе… Закатив глаза, Гермиона выбросила из головы отвлекающие мысли. Эта змея не была её заботой. Как обычно, гриффиндорцы беспорядочно заполонили коридор. Толкаясь и огрызаясь друг на друга, альфы боролись за место, в то время как беты старались держаться подальше. Гарри и Гермиона были в середине толпы, используя сумки, чтобы защититься от чужих локтей, и наслаждались создаваемым окружающими теплом. Когда слизеринцы подходили к двери кабинета, произошла череда неудачных событий: Рон толкнул Дина локтем достаточно сильно, чтобы столкнуть его с ничего не подозревающим Тео Ноттом. Группа змей немедленно остановилась, напряжение стало ощутимым. Сузив глаза, Тео толкнул Дина обратно в толпу гриффиндорцев, из-за чего Томас упал на Рона, который из-за этого столкнулся с Симусом, повалив того на пол. — Эй, это было больно! — воскликнул Симус. — Ты разбил мне нос, придурок! Альф немедленно охватили защитные инстинкты. Дин повернулся и обеими руками пихнул Нотта так сильно, что тот ударился о стену, пролетев сквозь строй слизеринцев. Подобно тому, как зажигается фитиль на динамитной шашке, вездесущая враждебность взорвалась, и ад вырвался на свободу. Феромоны затопили коридор, и с оскаленными клыками и рычанием, рвущимся из глубины груди, альфы обоих факультетов столкнулись, бессмысленные в своём стремлении к насилию. Размахивая кулаками и ногами, время от времени нанося удары головами, они создавали чистый хаос. Беты с обеих сторон разбежались в поисках укрытия. Гермиона оказалась на корточках позади Рона, неспособная убежать из-за мечущихся вокруг тел. Она была отделена от Гарри, которого увёл Невилл, и единственный путь к безопасности преграждали колонна и доспехи. Пытаясь вырваться из этого столпотворения, она проползла между чьей-то парой ног и вдруг увидела ужасающую картину: Дафна Гринграсс до крови прокусила руку Маклаггена, в то время как другие альфы вокруг неё поддавались своим низменным инстинктам и наслаждались кровопролитием и бедламом. Она попыталась вернуться тем же путём, каким пришла, но обнаружила, что дорогу ей преграждают двое предположительно гриффиндорцев, занимающихся греко-римской борьбой. Внезапно коридор озарил синий электрический свет от возникшего между сражающимися барьера. Подняв глаза, Гермиона увидела, как Малфой убирает палочку обратно в кобуру и приказывает глубоким альфа-голосом: — Прекратите. В ней вспыхнула искра узнавания, связанная с его назначением. Властность в его тоне нельзя было проигнорировать, и какая-то часть её и не хотела этого делать. Его голос вызвал приятные мурашки, и сверхактивное воображение начало показывать внутреннему взору все вещи, которые он мог бы попросить её сделать таким тоном. Гермиона на секунду даже забыла, что стоит на четвереньках посреди коридора. Прежде чем её мозг слишком увлёкся, в поле зрения появилась большая рука, протянутая в жесте помощи. Гермиона вложила свою миниатюрную ладонь в тёплую руку Малфоя размером с бейсбольную перчатку, полностью захваченная их огромной разницей в размерах и более чем слегка этим возбуждённая. Его руки такие большие… Интересно, что насчёт других анатомических деталей… Слишком много мыслей о Малфое! Он с невероятной лёгкостью поднял Гермиону, практически перекидывая её через плечо. Это побудило её ухватиться за его болезненно подтянутый бицепс, чтобы устоять на ногах при приземлении, и она опрометчиво на мгновение посмотрела ему в глаза. Его фирменная ухмылка поддразнила её, заставляя поверить, что он владеет легиллименцией, особенно после того инцидента в Большом зале на днях. — Спасибо, — пробормотала она, подумав, что его присутствие должно быть объявлено вне закона, поскольку лишало её способности мыслить рационально: мозг сдавался и отступал перед яичниками. Он повернулся к остальным, на его аристократических чертах лица отразился гнев: челюсть сжата, глаза сверкают, на виске пульсирует жилка. Он выглядел как ангел мщения. Чёртова генетика. — Я надеюсь, вам стыдно за себя так же, как мне стыдно за вас. Приберегите это дерьмо для квиддича, дуэльного клуба или грёбаных альфа-шахмат, если нужно, но не смейте подвергать опасности бет. А теперь все вытащили свои головы из задниц и пошли в класс, — угрожающе прорычал он, с важным видом выходя вперед к оробевшим слизеринцам и уводя их в открытый класс зелий. Гриффиндорцы выглядели слегка смущёнными и быстро проверили состояние однокурсников, отправив Маклаггена к мадам Помфри, чтобы та вылечила его укус. Они задержались в коридоре, отказываясь подчиняться приказу Малфоя. — Какого хрена он о себе думает, приказывая нам идти в класс? — проворчал Рон, поводя плечами. От него волнами исходило волнение, которое он не успел выплеснуть в слишком короткой, по его мнению, драке. Всё только начинало налаживаться, и если бы он смог вовлечь в потасовку Малфоя, пока его кровь так бурлила, он бы смог взять верх над ним, он чувствовал. Профессор Снейп в развевающейся мантии появился из ниоткуда и произнёс, подходя к кабинету: — Второй в рейтинге курса студент — и единственный, кто явно контролировал свой разум, поскольку не участвовал в этом постыдном проявлении идиотизма, очевидно… А теперь пошевеливайтесь, Уизли. — Его едкий тон не вызвал возражений, так как старший альфа явно не был впечатлён тем, чему только что стал свидетелем. Рон фыркнул, покраснев от смущения, и последовал за остальными гриффиндорцами, которые пошаркали за мастером зелий и уселись за парты. Некоторые из них буквально зализывали раны, полученные перед уроком. Снейп обвёл комнату зловещим взглядом чёрных глаз, в которых отразилось его отвращение и разочарование. Уроки зельеварения всегда были тихими. Он управлял своими владениями в подземельях железным кулаком, однако нынешняя тишина была абсолютно удушающей. Гермиона беспокойно заёрзала на стуле, отчаянно пытаясь избежать пристального взгляда и стараясь не привлекать негативного внимания. В рамках подготовки на целительницу она пришла к своего рода взаимопониманию с профессором и хотела остаться в его хорошем списке — ну или хотя бы нейтральном — но знала, что он был колючим типом и мог менять мнение о человеке по щелчку пальцев. — Что бы это сейчас ни было, это было совершенно за гранью. Сорок баллов с Гриффиндора за начало драки и двадцать баллов Слизерину за быстрое реагирование мистера Малфоя. — Со стороны львов начали раздаваться протестующие возгласы, но их быстро заглушил сердитый взгляд Снейпа. — Переходя к сегодняшнему уроку: инструкции и ингредиенты на доске. Я ожидаю тишины и совершенства, но видя тех, кто сегодня находится в классе, понимаю, что могу рассчитывать только на тишину. Мисс Грейнджер, постарайтесь не дать мистеру Лонгботтому убить нас всех. Начинайте, — приказал Снейп. Гермиона молча нахмурилась, глядя на профессора. Они с Невиллом были партнёрами с первого курса, когда никто из остальных не захотел с ними объединяться. С ней потому, что она была раздражающей всезнайкой, а с ним — из-за его никудышных успехов в зельях. Однако вместе они на самом деле образовали довольно сбалансированную команду и редко показывали что-то ниже уровня Превосходно. Невилл потрясающе разбирался в растениях, его знания часто пригождались при приготовлении и улучшении заданных зелий. До тех пор, пока она не позволяла ему на самом деле прикасаться к котлу, не было никаких проблем. Только то, что пару недель назад она попросила его помешать зелье, пока закалывала волосы, и это вызвало небольшой взрыв, не значило, что профессору нужно было публично унижать их с Невиллом. Гермиона снова посмотрела на доску и запомнила состав Доксицида, прежде чем направиться к шкафу за ингредиентами. Осторожно подняв заклинанием в воздух всё необходимое, она вернулась к рабочему месту, где Невилл начал раскладывать материалы в соответствии с этапами варки, чтобы Гермионе было проще не отвлекаться от процесса — танец, который они исполняли уже сотни раз, давно отложившийся в их мышечной памяти. Она украдкой взглянула на заметки, которые оставил в своём конспекте Невилл. Он всегда вносил небольшие дополнения о различных растениях и травах, с которыми они работали, и Гермиона, будучи губкой для знаний, всегда с удовольствием впитывала любые детали, которыми он был готов поделиться. К её удивлению, она увидела комментарий «очень едкая, но может усилить очищающие зелья», написанный рядом со слизью бандимуна. Гермиона так стремительно подняла руку, что чуть не вывихнула плечо. — Профессор? — Она едва сдерживалась в ожидании разрешения. Как только Снейп поднял бровь, глядя на неё, она выпалила: — Если слизь бандимуна настолько едкая, возможно ли, что при правильном разбавлении и сочетании с эссенцией лапчатки на более высоком уровне, чем в зелье Доксицида, можно создать очищающее зелье от тёмных проклятий? — последнюю часть Гермиона протараторила так быстро, что профессору потребовалась пара секунд, чтобы понять её, прежде чем он смог сформулировать ответ. — Мисс Грейнджер, если моё задание оказалось настолько скучным, что у вас есть время изобретать новые зелья, думаю, вам стоит остаться после урока, чтобы обсудить дополнительную работу. Кроме того, я ожидаю, что ваш Доксицид будет безупречен, так как вы, очевидно, прекрасно знаете это зелье. Это был не ответ и больше похоже на предостережение, чем на что-либо ещё, но Гермиона услышала его слова громко и ясно, так как в последнее время проводила с ним немало времени. Пробежавшись по своему воображаемому словарику «перевод Снейпа на язык нормального человека», она сообразила, что ему любопытна её теория, и он хочет обсудить её в подходящее время в подходящем месте, и не позволит студентам отвлекаться от урока, потому что делать это в классе зельеварения слишком опасно. Она молча вернулась к своему котлу, твёрдо решив приготовить идеальное зелье назло язвительному профессору, не обратив внимания на обеспокоенное лицо Невилла. Гарри кинул быстрый взгляд на подругу и удостоверился в своей догадке относительно вопроса Гермионы. Она была на пороге какого-то открытия. Незаметно для пары бет их взаимодействие заметил обладатель серых глаз на слизеринской стороне класса, решив проанализировать его позже. Драко Малфой был слизеринцем не только из-за своей фамилии. Очевидно, львица вышла на охоту… Урок закончился, и Гермиона подождала, пока все остальные покинут класс, прежде чем сдать их с Невиллом зелье. Намётанным глазом Снейп определил, что оно было сварено идеально — к его в равной степени раздражению и признательности. — Мисс Грейнджер, не могли бы вы объяснить мне, с какой целью вы прервали урок вопросом, который, очевидно, более уместно было задать после занятия? — Прошу прощения, сэр. Я работаю над проектом, который директор поручил мне в связи с проблемой омег, и сегодняшние ингредиенты вызвали у меня догадку, — не решаясь слишком многое выкладывать профессору без одобрения Гарри, Гермиона проявила осторожность и решила поделиться только теорией зелья, надеясь, что сможет выдать её за своей проект в рамках обучения на целительницу. — Скажите, если бы на кого-то было наложено тёмное проклятие, было бы возможно разрушить его зельем на основе безоара, пропитанного слизью бандимуна и эссенцией лапчатки, и крови жертвы проклятия? — Мисс Грейнджер, ваш вопрос одновременно и очень конкретен, и слишком расплывчат. Без знания всех переменных с моей стороны было бы опрометчиво отвечать на него, но в качестве рабочей теории звучит разумно, — бесстрастно ответил Снейп. Внутренне, однако, он был поражён изобретательностью гриффиндорки. Конечно, можно было бы создать зелье для исцеления от проклятия, но не зная, какое именно проклятие она собралась снимать, он не мог быть уверен в положительном эффекте. И что ещё более важно: что такое директор заставил её исследовать, чтобы у неё возникла необходимость в таком зелье? — Вы хотите продолжить изучение этой темы в рамках своего ученичества? — Да! — выпалила Гермиона, довольная его предположением. — Было бы замечательно, если бы вы позволили мне использовать одну из лабораторий для работы. Я полностью отдаю себе отчёт в том, насколько нестабильны эти ингредиенты, и мне бы не хотелось прятаться и экспериментировать с ними в неподходящем месте типа заброшенного туалета. Снейп задумался над её просьбой. Ни для кого не было секретом, что он недолюбливал гриффиндорцев, но эта девчонка всегда относилась к нему с уважением и была воплощением профессионализма, когда помогала ему с зельями для Больничного крыла. Вдобавок ко всему, тема, которой она заинтересовалась, была захватывающей. Будучи мастером зелий, он всегда любил экспериментировать и создавать новые зелья, бальзамы и лекарства. Именно из-за этого он и стал мастером. — Мисс Грейнджер, позвольте мне сначала поговорить с директором. Боюсь, что требуемые ингредиенты не только незнакомы вам и нестабильны, но ещё и довольно дороги. — Девушка уже хотела что-то сказать, но профессор поднял руку. — Однако, — продолжил он, — я не против наблюдать за экспериментами, если директор одобрит. Я поговорю с ним сегодня вечером. — Снейп планировал получить ответы от старика — как об одобрении зелья, так и о том, для чего оно нужно. Его шпионское чутьё подсказывало, что Дамблдор снова взялся за своё, используя обычные уловки вроде полуправды или раскидывания хлебных крошек, чтобы провести людей по нужному ему пути, и заманил эту студентку в свою последнюю схему. Это оставило во рту неприятный привкус. — Спасибо, профессор Снейп! — радостно воскликнула Гермиона. Это было даже лучше, чем то, на что она надеялась. Она понимала, что участие мастера поможет осуществить её теорию в реальности. Практически подпрыгивая от воодушевления, она покинула класс. — Кажется, ты пришла в себя после случившегося утром, — внезапно раздавшийся глубокий голос Малфоя заставил её подпрыгнуть и слегка пискнуть от удивления, чем заслужила лёгкий смешок. — Так и есть. И спасибо тебе за то, что помог, — с оттенком смущения ответила Гермиона. — Я подслушал ваш разговор с крёстным. Если бы я был азартным человеком, я бы поставил на то, что ты разгадала часть загадки исчезновения омег и заманиваешь нашего старого доброго мастера зелий в герои волшебного мира. — Он подошёл ближе и, наклонившись, прошептал, накручивая на палец выбившийся кудрявый локон: — Я был бы очень тебе благодарен, mon coeur, если бы ты смогла спасти меня от безумия. — Mon coeur, mon cul! — резко ответила она, пытаясь скрыть, как возбуждается от его близости. Его интимное касание её волос заставило Гермиону задрожать, но она отказывалась награждать его знанием того, как сильно он на неё влиял. Малфой улыбнулся. — Ты знаешь французский? — восхищённо спросил он. — Ну конечно, ты знаешь французский. Ты — сплошной потрясающий сюрприз, mon coeur. — Драко ещё немного понизил голос, делая его больше похожим на мурлыканье, чем на человеческую речь: — И, может быть, когда-нибудь ton cul станет mon… — Он подмигнул ей и ушёл с гораздо большей элегантностью, чем положено мужчине его пропорций. Отчаянно пытаясь взять под контроль расползающийся по щекам румянец, Гермиона решила проигнорировать очевидный намёк и помчалась из замка в теплицы в надежде, что ещё сможет успеть вовремя. Гербология прошла без происшествий и закончилась как раз в тот момент, когда небеса разверзлись и начался ливень. Гермиона промокла насквозь, пока бежала в замок, и не в приятном смысле. Её обычно пышные кудри распрямились под тяжестью воды, и она дрожала, несмотря на несколько слоёв одежды. Она уныло поплелась в башню Гриффиндора, мечтая принять горячий душ и согреться. Ужин прошёл быстро — продолжающийся дождь и потеря очков с самого утра испортили настроение её сокурсникам. Гермиона ела в относительной тишине, на её лице отражалась явная усталость. Гарри очень хотел узнать, что за идея посетила её на зельеварении, но понял, что предсказанная им катастрофа наконец-то поразила её. Лицо Гермионы было в опасной близости от знакомства с тарелкой, и ей явно было необходимо поспать. — Гермиона, давай отведём тебя в башню и уложим в кровать. Ты в считанных секундах от того, чтобы заснуть лицом в салате. Дай себе отдохнуть сегодня вечером, — приказным тоном сказал Гарри. Сонная Гермиона безропотно поднялась на ноги и позволила другу отвести/дотащить себя в общую гостиную. Спотыкаясь, она поднялась в спальню, трансфигурировала одежду в пижаму, не желая тратить время на переодевание, и уютно устроилась в тёплой постели. Несмотря на её обычную неспособность остановить размышления, в данный момент от неё ничего не зависело, и ей пришлось принять вынужденное бездействие до тех пор, пока Снейп не даст ответ по поводу зелья. К тому же, сегодня был довольно странный день: разговор с Римусом, стычка альф, идея зелья, возможный флирт с Малфоем… Даже думать обо всех событиях этого дня было утомительно. Дождь создавал идеальную колыбельную, и через несколько минут Гермиона отключилась. Снаружи опасно бушевала буря, эхо которой отражалось в комнате. Облака быстро меняли цвет, проходя через весь спектр оттенков серого, отражая его напряжённые и пронзительные глаза. Её руки прошлись по его мускулистой спине, чувствуя сокращающиеся мышцы. Капли пота медленно стекали по их телам, подражая дождю за окном. Небо прочертила молния, осветив лицо блондина. Сила и мощь как от шторма, так и от мужчины охватили её, и, несмотря на смятение, она почувствовала себя в безопасности. Она нашла своё убежище и защитника. Её окружал запах дождя, мягкой кожи и ледяной мяты. Это был восхитительный аромат, завладевший всеми чувствами. Большая ладонь легла на её плоский живот, другая запуталась в её волосах, удерживая так, чтобы дать возможность его рту исследовать её. Его невероятно твёрдый и впечатляюще длинный член застыл у входа в её истекающее смазкой влагалище, такое тёплое и жаждущее его. — Mon coeur… — соблазнительно прошептал он. Гермиона резко проснулась, её клитор покалывало, а соски болезненно напряглись. Драко Малфой нашёл способ вторгнуться даже в её сны, к её большому раздражению и возбуждению. Быстро наколдовав Темпус, она обнаружила, что было всего пять утра, но поняла, что больше заснуть не сможет. Со стоном Гермиона встала и сунула ноги в тапочки, бормоча под нос что-то о сероглазых языкастых слизеринцах. Она осторожно, стараясь никого не разбудить, отправилась в ванную комнату. Ей необходимы холодный душ и Умиротворяющий бальзам, чтобы пережить день. Она надеялась, что они помогут ей не умереть от унижения при встрече с Малфоем в Большом зале на завтраке через несколько часов. Если хоть какие-нибудь боги замечали её молитвы, он не должен быть легилиментом. Её вера была растоптана через несколько минут после того, как она села за стол. К её разочарованию, когда она случайно взглянула на него через зал, его ухмылка превратилась в очень понимающую улыбку. — Твою мать… — Гермиона была в полной заднице. Этот высокомерный придурок знал. Он, мать его, знал. И он знал, что она знала, что он знал. Будь проклято её живое воображение… Слава Мерлину, у них сегодня не было совместных занятий. Он мог остаться в своём королевстве и оставить её барахтаться в эротической агонии. Снова подняв голову, чтобы украдкой взглянуть в его сторону, она увидела, что его место пустовало. С губ сорвался вздох облегчения. — Приятная погода вчера была, не так ли, Грейнджер? Я всегда любил хорошую грозу, — спросил Малфой с весельем, приправляющим баритон. Не дожидаясь её ответа, он грациозной походкой направился к выходу. Она была в полном дерьме.Часть 4. Проклятые бури и возможно разозлённые мастера зелий
17 октября 2021 г. в 20:34
Вечером того же дня Гермиона и Гарри устроились перед камином в общей гостиной после ужина. Верная своему обещанию, Гермиона наложила заклинание Оглохни и выложила другу результаты своего расследования, включая сегодняшнее утреннее озарение.
— То есть, по сути ты хочешь сказать, что я проклят? — спросил Гарри. — И из-за того, что я проклят, не могут проявляться омеги?
— Именно, — коротко ответила Гермиона. — Я думаю, это из-за того, что твой альфа подавлен.
— Вау… Даже не знаю, как переварить эту информацию, — выдохнул Гарри.
— Понимаю. Но я точно знаю, что решение где-то рядом. Я чувствую, но… просто… ааа! — застонала Гермиона, в отчаянии вскидывая руки в воздух. Её волосы потрескивали от магии, весьма похоже имитируя Медузу — кудри вышли из-под контроля, и Гарри порадовался, что владеет парселтангом.
— Уссспокойтесссь, — прошипел Гарри, волнообразными движениями рук дополняя образ. Гермиону выходка друга не позабавила.
— Это серьёзно, Гарри! — Она вдруг заколебалась. — Кстати об этом, как Сириус?
— Сложный вопрос… — Он на мгновение задумался над ответом. После того, как его родители были убиты, его взял к себе и воспитал крёстный отец — Сириус Блэк. Гарри был благодарен, что его не отправили к кому-нибудь типа тётки, сестры его мамы — она и её семья принадлежали к худшему типу маглов. К сожалению, Сириус был альфой без пары, и его психическая устойчивость снижалась с каждым днём. Если добавить к этому тот факт, что анимагическая форма Сириуса была Гримом — большим чёрным псом — Гарри постоянно сталкивался с неловкими и неудобными ситуациями, связанными с его крёстным.
— Тонкс присматривает за ним, пока я в школе. Она следит, чтобы он ежедневно гулял, и лечит его от блох. Я имею в виду, тебе когда-нибудь приходилось подозревать, что у твоего крёстного есть блохи?! Мне пришлось отвести его к ветеринару, и там я битых полчаса уговаривал врача не кастрировать моего любимого собачьего отца. То есть крёстного отца. Это было тяжёлое лето… Но в человеческом облике он замкнут и много читает. Он отталкивает меня, а я не знаю, как ему помочь. Я чувствую, что он страдает, и это пугает меня до чёртиков. Если я являюсь причиной его страданий, даже непреднамеренно, я готов сделать всё, что в моих силах, чтобы его спасти. Он — моя семья и всё, что у меня осталось.
Гермиона посмотрела на своего лучшего друга и увидела печаль, придавливающую его к земле. Она заключила его в объятия и прошептала:
— Мы решим это. Кажется, теперь мы знаем, в чём заключается проблема, а это уже половина решения. — Немного отстранившись, чтобы посмотреть ему в глаза, она твёрдо добавила: — И просто чтобы ты знал, Сириус — не единственная твоя семья. Ты мой брат во всём, кроме крови. Никогда не забывай об этом.
Гарри улыбнулся ей. Ему нравилось, какой свирепой иногда была его подруга, и несмотря на то, что он не до конца понимал, как справиться с тем фактом, что его ужасный шрам на лбу был причиной отсутствия омег, он знал, что Гермиона будет бороться изо всех сил, чтобы спасти его и весь остальной мир. Большое сердце и блестящий ум — вот самый верный способ описать её.
— Ты поделилась своей теорией с Дамблдором? — спросил Гарри.
— Ещё нет. Вообще, если честно, я думаю, что он давно пришёл к такому же выводу. Сегодняшний урок ЗОТИ не был случайностью. Он явно это спланировал, — заявила Гермиона с отчётливым раздражением в голосе. Она ненавидела ощущение, что ею манипулируют, но в данный момент у неё не было доказательств, чтобы припереть директора к стенке. Теперь, когда она на шахматной доске, ей придётся играть в его игру.
Гарри на мгновение задумался над её словами.
— А что тогда насчёт Римуса? Насчёт того, что Тонкс стала его омегой? Это произошло уже после того, как я был проклят, то есть в проклятии есть лазейка? Я помню, что когда она проявилась омегой, все подумали, что проблема решена, но потом снова наступило радиомолчание, и все сошлись на том, что это была случайность.
Гермиона вскочила с вдохновлённым видом.
— К доске, Гарри! И не забудь свой пиджак, пока Рон опять не пристал. У нас нет времени на его придирки.
Она взмахнула рукой над доской, снимая заклинание невидимости, и скрытые данные ожили, булавки, нитки и записи заскользили в соответствии с новыми мыслями и догадками, заполнившими её голову.
Имена Римуса и Тонкс появились в центре. Слова «оборотень» и «метаморф» были добавлены к их именам и подчёркнуты. Она задумалась над словом «оборотень», и на ум пришла ещё одна пара: Билл Уизли и его омега Флёр Делакур. Их имена появились под Люпином и Тонкс.
— Он оборотень?.. — Гермиона повернулась к Гарри, в её взгляде явно читался вопрос.
— Может быть… Но Флёр точно на четверть вейла. Может ли это сыграть свою роль? — ответил Гарри.
— Вейла… и француженка, так что нет, не они. Она не англичанка, так что на неё проклятие не распространяется. Их встреча на Святочном балу была чистой удачей. — Она махнула рукой, и их имена вернулись на прежнее место на доске. — Но Тонкс — англичанка… Так что, оборотень?
— Давай завтра спросим Римуса. Уже поздно, и твои волосы меня пугают. Тебе не нравится, когда я разговариваю с ними на парселтанге, а мне не нравится, что они выглядят так, будто собираются напасть на меня, — поёжился Гарри.
Гермиона хмуро посмотрела на него, но в её глазах плясали игривые огоньки.
— Отлично. Тогда я и мои сссмеиные волосссы отправляемссся ссспать, — пошутила она и направилась к спальням девочек, на ходу скрыв доску и отправив Люпину патронуса с просьбой встретиться с ними завтра во время первого урока, когда у них будет окно.