Омеги в Магической Британии
Омеги — нежные и хрупкие создания, созданные для того, чтобы их защищали и поддерживали альфы. Их следует постоянно содержать в подходящих для размножения условиях. 1. Омеги будут подчиняться своим альфам во всех аспектах жизни. Альфы будут иметь полный контроль над: — местом жительства — финансами — образованием — путешествиями — детьми — одеждой 2. Альфы будут заботиться о своих омегах во время их течек… Гермиона отказалась читать дальше и спокойно передала брошюру Драко. — Это не я, — сказала она. После окончания фразы документ загорелся. Уронив пылающие бумаги, в полёте превратившиеся в кучку пепла, он удивлённо воззрился на свою пару. Гермиона уставилась на целительницу с блеском в глазах. — Вы пытаетесь сказать мне, что теперь мой альфа — мой хозяин? Что за чушь я только что прочитала? Вы хотите сказать, что мои достижения и способности теперь — ничто, потому что я внезапно превратилась в предполагаемую фабрику производства детей, и что я — цветок, за которым нужно ухаживать? Магическая Британия именно так думает о своих драгоценных омегах?! — её грудь тяжело вздымалась, когда она закончила тираду. Повернувшись к Драко, она сердито спросила: — Ты знал об этом? Ты знал об этом дерьме? — Я знал только то, что рассказала мне мать! — заикаясь и взмахивая руками, произнёс Драко. — И поверь мне, именно она управляет всем у нас дома. Это отец ей подчиняется! Мне бы никогда даже в голову не пришло бы указывать тебе, во что одеваться, куда ехать или чему учиться. У меня нет желания умирать! Гермиона пристально смотрела на него, ощущая его эмоции через их связь. — Хорошо, я верю тебе. Когда она сказала, что верит ему, Драко шумно выдохнул, даже не подозревая, что задерживал дыхание. Он действительно понятия не имел, насколько архаичными оставались законы, и уже видел тысячи способов отменить деспотичные порядки, о которых думала его прекрасная пара. Мадам Помфри молча выслушала обличительную речь, искренне переживая за бывшую ученицу. Она хотела бы сказать что-нибудь, чтобы утешить её, но эти законы были приняты больше полувека назад. Она уже собиралась сказать, что, раз Драко не против, чтобы она продолжила образование, они могли бы подать прошение школе, но вдруг вернулись Мипси и Телла. — Мипси несёт мантии для молодого хозяина и молодой мисс, — с этими словами он протянул слизеринскую мантию Драко, а Телла подала такую же слизеринскую мантию Гермионе. — Нет, моя — гриффиндорская, с красными лацканами. Это не моя. Телла, пожалуйста, сходи в башню Гриффиндора и принеси мне мою, — любезно обратилась Гермиона к маленькой эльфийке. Телла посмотрела на Мипси, на глаза у неё навернулись слёзы. Мипси покачал головой и ответил: — Мы пытались, мисс. Вы больше не лев. Молодой хозяин — змея, так что и вы тоже. — Я больше не гриффиндорка? — широко открыв глаза и прикрыв ладонью рот, прошептала Гермиона. Драко обнял её и крепко прижал к себе. Её окружил его запах, даря спокойствие. Он попытался пошутить: — Ты — лев. У тебя есть грива в качестве доказательства. — Она оторвала голову от его груди и грустно на него посмотрела. Её карамельные глаза были влажными от непролитых слёз. — Для меня ты всегда будешь львицей. Может, нам пойти в башню и разобраться с этим? Гермиона молча кивнула. — Я не могу никуда идти в таком виде. Я отказываюсь ходить по замку, пока выгляжу как бездомный бродяга. Похоже, мне всё-таки придётся надеть эту мантию. Телла щёлкнула пальцами, и новая мантия оказалась на Гермионе, а её волосы чудесным образом заструились по спине красивыми волнами. Её лицо стало свежим и чистым, и даже зубы казались почищенными. Будучи дочерью стоматологов, она всегда уделяла повышенное внимание гигиене зубов, поэтому испытала искреннюю благодарность эльфийке за этот дополнительный штрих. Дотронувшись до волос, потрясённая Гермиона радостно улыбнулась Телле. Эльфийка одарила её едва заметной улыбкой и исчезла. Мипси поправил мантию Драко, подмигнул ему и тоже исчез. Гермиона посмотрела на свою зелёную с серебром мантию и взмахнула палочкой, чтобы окрасить её в красно-золотой. На короткое мгновение цвета изменились, но затем снова вернулись в прежнее состояние. Она пыталась ещё три раза, каждый раз терпя неудачу. Расстроенная, Гермиона повернулась к Драко и мадам Помфри. — Неужели Хогвартс не позволяет мне даже попытаться стать гриффиндоркой? Я всегда думала, что нравлюсь замку… — Ты нравишься мне, — улыбнулся Драко. — И я думаю, что ты отлично выглядишь что в зелёном и серебристом, что в красном и золотом. Давай не позволим цвету твоей одежды помешать тебе получить ответы, которые нам нужны. — В мгновение ока его лицо превратилось в обычную слизеринскую маску, спокойную и собранную. — Кроме того, я оторву голову любому, кто скажет тебе что-то неприятное о твоей одежде, если ты захочешь. — Его ангельское лицо было таким безмятежным, что выглядело почти комично в сравнении с жёсткими словами, которые он только что произнёс. Гермиона ухмыльнулась этой мысли и позволила Драко вывести её из лазарета. Мадам Помфри покачала головой и отправила патронусов профессору Снейпу и в Мунго. Она хотела узнать новости и сообщить им свои, чтобы они могли понять, что им вообще делать с этой парой. Новоиспечённые супруги Малфой буквально могли изменить мир, и целительница надеялась, что так и случится.***
Гермиона взбежала по лестнице в башню Гриффиндора, таща за собой Драко. Он пытался вычистить сажу из-под ногтей после сжигания брошюры об омегах, одновременно стараясь не терять ориентацию на движущихся лестницах и не сводить глаз со своей обезумевшей пары. Он был чрезвычайно занят. Они подошли к Полной Даме, и Гермиона прошептала последний известный ей пароль, пытаясь войти. Полная Дама осмотрела Гермиону и её слизеринскую мантию, перевела взгляд на Драко — тоже в слизеринской мантии — и громко запела оперным сопрано: Была ты раньше частью нашего прайда, Храбрый детёныш, отваги и чести полна. Но теперь ты невеста аспида, И служить своему альфе должнааа. Придётся вход тебе запретить. Гнев твой необоснован. Вытри глаза. Постарайся пережить. Чемодан твой уже собран. На последней строчке из прохода вылетел сундук Гермионы и приземлился прямо перед ней. Официально. Её выгнали с факультета Гриффиндор. Ошеломлённая, она повернулась и пошла вниз по лестнице. Гермиона хотела бы поспорить, но какой смысл спорить с портретом. Полная Дама делала свою работу. Гермиона знала, что корень проблемы заключён где-то в другом месте. Замок был в какой-то степени разумным, но на него влияли ведьмы и волшебники, стоящие во главе школы. Её разум потихоньку начал складывать кусочки головоломки воедино… Ей было необходимо всё разложить по полочкам, чтобы увидеть картину целиком. Три дня назад она была бетой, ученицей целительницы и решала самую большую медицинскую загадку за бог знает сколько лет. Теперь она была связанной омегой, которая должна полностью зависеть от своего альфы, вплоть до выбора одежды. Это был полный вынос мозга, но прорисовывалась пока неясная зависимость. Вокруг витал запах манипуляций, и Гермионе это не нравилось… Драко подхватил её чемодан и двинулся следом, палочкой убирая предметы и людей с её пути, пока она бездумно спускалась по лестницам. Он видел, что она обдумывает полученную сегодня информацию. Малфой чувствовал себя виноватым из-за того, что не знал больше о том, что значит быть связанной для омеги и её будущего. Для него она была его будущим, и он поклялся себе, что придумает, как сделать её счастливой. Он ненавидел чувствовать её уныние через их связь. Машинально Гермиона пришла к Большому залу, заполненному обедающими студентами. Драко вошёл следом за ней, и Зал замер. Все взгляды устремились на них, сосредотачиваясь на Гермионе в слизеринской мантии. Отчётливое рычание гигантского альфы позади неё вывело всех из транса, и жуткая тишина сменилась лихорадочным гулом вопросов, комментариев и разговоров. Гермиона вздёрнула подбородок и с высоко поднятой головой направилась к столу Гриффиндора. Она была полна решимости сохранить хотя бы часть своей прежней жизни, даже если это будет последнее, что она сделает. Она подошла к месту, где сидели Лаванда Браун и Парвати Патил, и попыталась сесть рядом со своими бывшими соседками по комнате, как вдруг вокруг стола возник барьер, оттолкнувший её обратно к Драко. Лаванда подняла голову. — Ты не можешь сидеть с нами, — ехидно сказала Браун. Гермиона нахмурилась, глядя на вредную девушку, и уже почти ответила ей, как к ним подскочил возбуждённый Гарри. — Гермиона! Вот ты где! Как твои дела? Почему ты в слизеринской мантии? Почему ты пахнешь по-другому? И как тебе удалось приручить свои волосы? Почему ты не садишься? Лаванда ведёт себя, как стерва? Или ты ведёшь себя, как стерва? Почему Малфой сопровождает тебя повсюду, выглядя, как почтовая сова-переросток? — Наконец он остановился, чтобы вдохнуть, и Гермиона получила возможность ответить. — Да, я здесь. Пока что я не уверена, как я. Я надела слизеринскую мантию, потому что, по-видимому, я больше не гриффиндорка. Я пахну как Драко, моя пара. Мой недавно полученный домашний эльф сотворила магию с моими волосами. Я не сажусь, потому что не могу. Лаванда всегда была стервой. Если задуматься, я тоже. И Драко не выглядит как сова-переросток… — Она сделала паузу и посмотрела на него — впервые с тех пор, как они покинули лазарет. Он действительно был похож на огромную почтовую сову. Он нёс их сумки с книгами, их волшебные палочки и её чемодан, а его правая рука была покрыта сажей. Обычно элегантный альфа выглядел абсурдно. — Я не знаю, что с ним происходит. Я просто даю ему вещи, а он их берёт. — Она сделала ещё одну паузу. — Рон опять кормил тебя сахаром? Сколько шоколадных лягушек ты съел? Твои зрачки практически пульсируют. Драко молча стоял рядом, по очереди поворачиваясь к ним, будто смотрел матч по квиддичу. Скорость, честность и фамильярность, с которыми они разговаривали, были ему совершенно чужды. Он не думал, что для людей вообще возможно разговаривать так быстро и при этом понимать друг друга. В полном замешательстве покачав головой, он поправил ремень сумки на плече, чуть не заехав локтем в голову Пэнси, тихо подошедшей сзади. Приложив ладонь ко рту, Паркинсон громким театральным шёпотом произнесла: — Драко, я должна сказать тебе кое-что важное. Наклонись на секунду. Малфой подчинился. Это касалось Гермионы? С остальными слизеринцами всё было в порядке? Что-то случилось, пока он был заперт в лазарете? Ещё более громким шёпотом, практически переходящим в крик, Пэнси сообщила ему: — Ты волшебник, Драко! Тебе что, в буквальном смысле вытрахали мозги настолько, что ты забыл, что не обязательно таскать всё это дерьмо по замку в руках? Ради Салазара, вспомни, пожалуйста, что ты — главный альфа Слизерина, и веди себя соответственно! — В противовес сказанному её глаза радостно блестели при виде того, как по-человечески выглядел друг. В его идеальной личности редко появлялись трещины, поэтому осознание того, что и он может допускать ошибки, немного освежало. Драко вздрогнул и посмотрел на себя. Пэнс была права. Он выглядел нелепо. Беспалочковым заклинанием он отправил сундук с вещами и их сумки в подземелья и протянул Гермионе её палочку. Применив Скорджифай к своей руке, он избавился от следов сажи, и взмахнул рукой над мантией, приводя одежду в обычное идеальное состояние. Драко ухмыльнулся темноволосой девушке, благодарный за её честность и не самое мягкое напоминание о необходимости привести себя в порядок. — Гермиона, если ты не можешь сесть здесь, может, пока попробуем сесть за стол Слизерина? Тебе нужно пообедать. Уверен, Поттер сможет к нам присоединиться, если захочет. — Драко видел, как пристально на его пару смотрит Лаванда, и хотел увести Гермиону подальше от язвительной девчонки, прежде чем та что-то вякнет. Поттер кивнул в знак согласия на приглашение, и все четверо направились к слизеринскому столу. Место Драко никто не занимал, и для Гермионы рядом освободили ещё одно. Они уселись, и Гарри втиснулся между Гермионой и Пэнси. Двое альф начали накладывать еду на тарелки омеги и беты, как всегда, игнорируя взгляды всех недовольных подобной пересадкой студентов. Слизеринцы легко отнеслись к новичкам, зная, что для их же собственного блага лучше никак не комментировать новую пару их главного альфы и её лучшего друга. Атмосфера за этим столом была гораздо более тихой и утончённой, чем та, к которой привыкли Гарри и Гермиона во время трапез. Все слизеринцы обладали тем, что можно назвать «застольными манерами» — концепцией, совершенно чуждой для большинства гриффиндорцев. Это было странно умиротворяюще для Гермионы. Её родители — состоятельные люди в магловском мире, так что она была подкована в этикете, который, казалось, правил миром чистокровных волшебников. Она была счастлива, что ей не приходилось видеть разговаривающих и одновременно жующих людей. То, как Рон ел курицу, чуть не сделало её вегетарианкой… Гарри начал болтать, явно пытаясь отвлечь её от череды неприятных событий, случившихся этим утром. — Тебя не было целых три дня, так что позволь мне ввести тебя в курс дела. Во-первых, мой шрам исчез, но я всё ещё бета. Никакого альфа-Гарри, но они надеются, что как только моя магия стабилизируется, мой альфа проявится, — приподняв чёлку, он показал чистый лоб. — Ага, Ясноглазка, ранее известный как «Шрамоголовый», теперь показывает свой голый лоб всем и каждому. Я подумываю купить ему бандану, чтобы сделать этот процесс попроще, — добавила Пэнси с весельем в голосе. — Ясноглазка?! — одними губами спросила Гермиона у Гарри. Его щёки порозовели. — В общем… Возвращаясь к новостям, — Гарри начал указывать рукой в сторону тех, о ком говорил, совсем как стюардесса. — Слева ты можешь наблюдать, как рейвенкловка Чанг прижимается к редкому хаффлпафскому альфе Диггори. Справа ты можешь видеть ещё одну рейвенкловку, чьего имени я не знаю, сидящую на коленях нашего собственного Невилла Лонгботтома. За столом преподавателей ты можешь заметить, что профессор Снейп третий день подряд добавляет в свой кофе соль вместо сахара, мечтательно уставившись в пространство. — Гарри слегка вздрогнул, увидев невозмутимое лицо зельевара, и прошептал: — Некоторые думают, что его ударил по голове бладжер, пока он наблюдал за тренировкой по квиддичу. — Он снова сделала паузу, оглядывая зал. — И прямо перед нами дикий Рон Уизли, агрессивно поедающий и тут же роняющий изо рта еду обратно, кидающий яростные взгляды на тебя и Малфоя. Рон прищурился и так крепко сжал куриную ножку, что у него побелели костяшки пальцев. Он сидел немного в стороне от остальных, и гриффиндорцы обходили его стороной, время от времени бросая на него обеспокоенные взгляды и старательно прикрывая свои тарелки от вылетающих изо рта Рона кусочков еды. — Спасибо, Гарри, за антропологический анализ Большого зала. Моя жизнь становится полной, когда ты рассказываешь о том, что я вижу своими глазами, — невозмутимо сказала Гермиона. — Я бы предпочла больше узнать о тебе, Ясноглазка. Мне наплевать на Уизли и его отвратительные пищевые привычки. Расскажи мне, что они делают для тебя. Что думает Сириус? Меня больше интересует это. Драко слегка улыбнулся смелости его пары. Также он был искренне доволен её ремаркой про рыжеволосого болвана. Выводок Уизли, казалось, затеял против него вендетту, о причине которой Малфой даже не догадывался, но если они побеспокоят Гермиону, он точно даст понять, что не потерпит этого. Внезапно им завладел приступ собственничества. Он почти желал, чтобы они что-нибудь предприняли. Его альфа хотел проявить себя перед своей омегой… Он отвлёкся от размышлений, когда к нему приблизилась стая сов. По меньшей мере два десятка птиц, практически все принадлежащие Малфоям, летели с письмами и посылками. Гермиона прервала разговор с Гарри, с отвисшей челюстью уставившись на огромное количество летящих на них сов. Это было похоже на фильм Хичкока! Птицы выстроились в своего рода конвейер доставки, и Драко терпеливо принимал посылки от каждой из них по очереди. И снова в Большом зале воцарилась тишина. Всем было жутко интересно, что же доставили наследнику Малфоев. Первое письмо было от его родителей, в котором они сообщали о своей радости по поводу того, что он нашёл свою пару, и о своём желании встретиться с ней. Также они уведомили его, что послали её родителям предварительное письмо и корзину с фруктами со своей благодарностью. Драко был рад, что они соблюли обычай несмотря на то, что родители Гермионы были маглами. Он надеялся, что им понравились кумкваты… Вернувшись к почте, он увидел, что его мать начала планировать их свадьбу и ремонт его комнат в поместье и хотела, чтобы они внесли свой вклад. Шаблоны приглашений, кусочки обоев, цветовые схемы и образцы текстиля всего — от платьев до мочалок — были отправлены им на рассмотрение. Единственная сова, не принадлежавшая Малфоям, принесла ему новости от его бухгалтера. Теперь его место было полностью завалено нераспечатанными посылками, занявшими несколько метров стола в обе стороны. Этот беспорядок совершенно не подобал ему и его статусу. Вспомнив мудрый совет Пэнси, данный ему ранее, Драко сгрёб почту и позвал Мипси. — Мипси, пожалуйста, отнеси всё это в подземелья. Скажи моей матери, что пока с меня хватит посылок. — Драко повернулся к своей омеге. — Гермиона, я прошу прощения. Она просто взволнована. Мне нужна пара минут, чтобы ответить на письмо моего финансового консультанта об открытии счёта для тебя. Ты не против? Я знаю, что тебе не нужна моя помощь, но я был бы польщён, если бы ты позволила мне создать для тебя трастовый фонд. Мы можем обсудить условия позже, но не могла бы ты дать согласие на заведение аккаунта? Его искренность заставила Гермиону улыбнуться. Она оценила то, что он понимал сложность этой ситуации для неё, но пытался достигнуть компромисса со своими инстинктами. Она знала, что если откажется, он согласится с её решением, но это был не тот холм, на котором она хотела умереть. Если до смешного богатый волшебник хочет создать для неё трастовый фонд, почему она должна отказываться? Он не заставлял её использовать эти деньги. Так что она кивнула и была награждена ослепительной улыбкой Драко. — Спасибо, Персик. Я быстро. Это займёт всего минуту. — Он повернулся и скомандовал: — Тео, Блейз. Убедитесь, что она найдёт дорогу в подземелья. Пэнси, доставь Ясноглазку туда, куда ему нужно. — Он поцеловал Гермиону в макушку и неторопливо вышел из Зала. Шум моментально вернулся к прежнему уровню после его ухода: у всех были вопросы, комментарии или опасения по поводу того, свидетелями чего они только что стали. — Персик? — поддразнил Гарри. — Заткнись, Ясноглазка, — улыбнувшись, буркнула лучшему другу Гермиона и встала из-за стола. Все остальные слизеринцы моментально поднялись вслед за ней. Потрясённая, она посмотрела на Пэнси, ожидая объяснений. — Ты — омега нашего главного альфы, так что, по сути, ты — королева. Это была моя подставная роль, но теперь это официально твоё место. Я с радостью уступаю его тебе. Ты теперь Главная Сучка и вроде как большая шишка. Первая омега, проявившаяся за почти двадцать лет и сразу связавшаяся с Малфоем? Да, ты большая шишка, девочка. Привыкай к этому, — девушка подмигнула Гермионе. — Пойдём, Поттер. Я побуду твоим альфа-эскортом. — Я не думаю, что ты поняла, как это прозвучало, Паркинсон… — О нет, я точно знаю, как это прозвучало. — Она ещё раз подмигнула Гермионе и схватила парня за руку. — Куда мы направляемся, Ясноглазка? — Продолжая держать его за руку, Пэнси вывела Гарри из Зала. На лице беты расцвела широкая улыбка, когда они завернули за угол. Двое высоких слизеринцев, которых Гермиона знала как теней Драко — Тео и Блейз — подошли к ней с настороженными выражениями лиц. — Миссис Малфой, — поприветствовали они её одновременно, склонив головы. — В обычном случае мы бы поцеловали костяшки ваших пальцев, но, поскольку вы связаны, такие прикосновения были бы оскорблением для вашего альфы, — объяснил Тео. Его голос немного не соответствовал изысканному облику, звуча слишком грубо. — Пожалуйста, позвольте нам проводить вас до вашего нового места жительства. Их явная чопорность вызвала у Гермионы неудержимое желание захихикать. Всё это казалось таким устаревшим и глупым, но она не хотела обижать друзей Драко только потому, что не привыкла к подобному. Они шли в тишине, спускаясь в недра замка глубже, чем она когда-либо заходила раньше. В момент, когда они спустились под землю, Гермиона задрожала из-за окутавшего её холода. Тео и Блейз обменялись взглядами поверх её головы. Они не хотели расстраивать Драко, позволив его паре замёрзнуть, но не смели прикоснуться к ней или дать ей одежду со своим запахом. Вместо этого они ускорили шаг и практически втолкнули её в общую гостиную, где усадили девушку перед большим камином. Гермиона оглядела своё новое место жительства. Вход в подземелья был замаскирован стеной, которую могли видеть только слизеринцы. Студенты других факультетов бесцельно бродили бы в поисках, а потом вновь оказались бы в самом начале. На самом деле это было довольно изобретательно, подумала Гермиона. Комната была роскошной. Пол покрывала чёрно-зелёная плитка, покрытая персидскими коврами. В центре комнаты возвышался камин размером практически с гостиную Гриффиндора. По всей площади продуманно расставлены кожаные диваны. С винтажного потолка, выложенного чёрной плиткой, беспорядочно свисали гигантские люстры из чёрного хрусталя. Противоположная от входа полностью стеклянная стена демонстрировала Чёрное озеро, создавая экстравагантную атмосферу громадного аквариума. Гостиная выглядела элегантно и дорого, и Гермиона не хотела ни до чего дотрагиваться, опасаясь что-нибудь разбить. Она понятия не имела, что в Хогвартсе существует подобное место. Как только она оказалась перед камином, Тео и Блейз расслабились, сбрасывая маски, которые носили на публике. — Извини за весь это официоз, но Дрейк надерёт нам задницы шестью разными способами, если мы сделаем что-нибудь «неподобающее». Как сказала Пэнс, ты вроде как важная персона, а Дрейк — наш братан, так что мы прикроем тебе спину, только не дотрагиваясь до неё на самом деле, конечно, потому что нам нравится, когда наши руки прикреплены к плечам, — громко сказал Тео серьёзным голосом. Гермиона просто молча смотрела на Нотта, глубоко погрузившись в размышления. Такая перемена после Большого зала заставила её задуматься. Она только увеличила объём информации, которую ей нужно было обработать сегодня, чтобы восстановить хоть какое-то подобие контроля над своей жизнью. Блейз принадлежал к гораздо более сильному и молчаливому типу людей, что Гермиона оценила. Она не думала, что сможет справиться с ещё одним драматичным проявлением личности в данный момент. — Живоглот! — внезапно закричала она, запаниковав. Во всём хаосе этого дня она совершенно забыла о своём драгоценном котике. В этот же момент, будто она призвала его, появился Драко с довольно мурчащим полунизлом в руках. — Ох, слава Годрику! Прости меня, Глотик! Спасибо, Драко, что принёс его. — Она потянулась, чтобы взять кота, но он только сильнее вцепился в руки Малфоя. — Мы с ним старые друзья. Блейз сказал, что он пришёл сюда два дня назад и спал в нашей комнате. Его кормил Мипси. Не волнуйся, о нашем малыше хорошо заботились. — Драко поднял кота и потёрся об него носом, воркуя: — Да, Глотик? Тебе нравится тут с нами, змеями? Мурчание кота стало таким громким, будто в комнате завели мотоцикл. Драко слегка улыбнулся полунизлу и передал его Гермионе. Она уткнулась носом в спину Живоглота, чтобы скрыть ухмылку, вызванную очаровательным поведением её альфы. Её альфа… Да, ей это нравилось. Гермионе осталось только выяснить, как исправить законы для омег и узнать, почему их вообще приняли. Она чувствовала, как в голове зарождалась идея создания ещё одной доски. Где же разместить её в этой художественной галерее, которую они называют общей гостиной?..