❦❦❦
Питер сидел, скрестив ноги, на полу своей спальни, настольная лампа освещала раскрытую папку у него на коленях. Он оперся локтем о колено и подпер подбородок ладонью, поглаживая пальцами щеку, пока листал свои заметки. Прошло около часа с тех пор, как Питер вывел Флэша. Он не прятался. Он был достаточно вежлив, чтобы пробормотать Тони, что он будет заниматься, когда проходил мимо, так что это не было похоже на истерику. Никаких хлопающих дверей. Питер не собирался дуться. Ему просто нужно было время подумать. Он был немного травмирован. Да, было плохо, что Флэш подозревал о нем и Тони. Это было нехорошо, и он не мог повернуть это в хорошую сторону, но какие доказательства у него на самом деле могли быть? Как бы Питер ни хотел сосредоточить всё свое внимание на том, что делать с Флэшем, он не мог оставаться сосредоточенным. У Питера были дела поважнее. Такие, как Тони. Блядь. Тони. Тони, который ревновал, потому что Флэш был слишком близко. Как раз в этот момент стук в дверь оторвал Питера от его мыслей. Питер намеренно оставил ее приоткрытой, чтобы не казаться совсем уж неприветливым. Он не собирался дуться. — Можно войти? — спросил Тони, слегка толкнув дверь. — Да, конечно. Конечно, он мог войти. Питер был зол на него, но потребовалось бы гораздо больше, чем это, чтобы Питер не захотел его видеть. Питер бессознательно выпрямился, когда Тони вошел в комнату. Тони задумчиво оглядел кресло за столом, прежде чем сесть на пол перед Питером. — Я должен перед тобой извиниться. Извиниться? Питер удивленно наклонил голову. — Да, — заявил Тони. Питер с любопытством наблюдал, как плечи Тони поднялись и опустились, когда он глубоко вздохнул. — Прости, что не обсудил с тобой ту ночь, когда ты был пьян. Что? Чтоооооооооооооооооо? Блядь. Если бы Питер пил воду, когда Тони сказал это, он бы точно подавился и умер на месте. — Э-э-э, я... э-э-э... — Питер изо всех сил пытался заговорить, совершенно застигнутый врасплох. Что он мог сказать на это? Тони хотел поговорить о том, что произошло. Не надо больше делать вид, что этого никогда не было. — Это был неправильный способ позаботиться о ситуации. — Но вы не должны были заботиться об этом, — сказал Питер. Это была его вина, а не Тони. — Я должен. Я должен заботиться о тебе. Но я думал, что, не обсуждая то, что произошло, я защищаю тебя, но я только усугубил ситуацию. В ту ночь ты был так пьян, Питер. — Я знаю. Мне не следовало так много пить, — признался Питер. — Это было безответственно с моей стороны. И ладно, вы были правы насчет того, что Флэш поощрял меня пить. — Он заметил, как Тони стиснул челюсть. — Но! — быстро продолжил Питер, прежде чем Тони успел потерять самообладание. — Но если честно, я хотел выпить. Я хотел забыть. Хоть ненадолго. Вы понимаете, о чем я? Это было настолько туманное заявление, что он не удивился бы, если бы Тони попросил его уточнить. Но он этого не сделал. — Я точно знаю, что ты имеешь в виду, — он сказал это с такой искренностью, что Питер понял, что он его понимает. Они были на одной волне. — Откуда ты можешь знать, что всё помнишь? — Тони посмотрел ему в глаза, и Питера поразило чувство, что Тони уже некоторое время думал об этом конкретном аспекте. — Что, если ты помнишь только часть этого? Как будто Питер мог когда-нибудь забыть прикосновения Тони. — Есть части той ночи, которые я не помню. Но я помню каждую секунду, начиная с того, как вы привели меня в спальню, и заканчивая тем, как вы гладили мои волосы, и я заснул. — Питер пожевал нижнюю губу. — Я столько раз прокручивал в голове ту ночь. — Это признание должно было смутить его, но почему-то этого не произошло. — Ты выпил так много текилы. Ты мог действовать опрометчиво. Это был его намек. Сигнал для Питера сказать Тони, что это была ошибка, что он не это имел в виду. Тони преподнес ему всё на блюдечке с голубой каемочкой. Если бы Питер согласился, они, вероятно, никогда больше не говорили бы об этом. Тони внимательно наблюдал за ним, и Питер знал, что тот ждет, когда он заглотит наживку. Но он не мог. Питер не мог сказать Тони то, что тот хотел услышать. — Я не могу вам лгать. Я не хочу вам лгать, — начал Питер. — Я не могу... я не могу сказать вам, что я не имел в виду всё то, что сказал вам, потому что... — Его сердце колотилось так сильно, что он слышал его в ушах. — Потому что я действительно это имел в виду. Тони смотрел на него широко раскрытыми глазами. Очевидно, он ожидал услышать нечто совсем иное. — Я хотел бы сказать вам, что я был просто пьян в стельку и ударился головой о камень, но это неправда, и мне жаль. Простите за то, что я пытался что-то сделать, потому что это было нечестно по отношению к вам. — Нечестно по отношению ко мне? — Тони нахмурился. — Питер, я воспользовался тобой. — Это то, что вы думаете? — Питер посмотрел на него в недоумении. Нет. Нет, это не было нормально, чтобы он так думал. — Вы не воспользовались мной. У вас были все возможности той ночью, но вы сопротивлялись. — Я не был невинен, Питер. Я говорил разные вещи. Я называл тебя всякими словами, — Тони казался таким разочарованным в себе. Мысль о том, что он был недоволен собой с тех пор, как это случилось, была настолько неправильной. — То, как я касался твоих волос... — Это было именно то, что мне было нужно, — перебил Питер. — Вы всё сделали правильно. Тони всё еще выглядел неуверенным. Питер осторожно закрыл папку на коленях и отложил ее в сторону. Он не хотел, чтобы между ними были какие-то барьеры. — Вы не причинили мне вреда. Вы заботились обо мне. Вы всегда так делаете. Когда Питеру было восемь лет, и он гостил у бабушки с дедушкой во Флориде, Мэри повела его на шоу аллигаторов. Питер с ужасом наблюдал, как смотритель зоопарка протягивает руку внутрь открытой пасти аллигатора. Питер никогда не понимал такого доверия. Один щелчок челюсти, и этот человек потерял бы всю руку. Именно так чувствовал себя Питер, когда забирался на колени к Тони. Одно неверное движение, и он мог потерять всё. Может быть, он уже потерял. Тони замер под ним. Он не остановил Питера, когда тот обнял Тони за шею, но и не пошевелился, чтобы прикоснуться к нему. Питер наклонился, пока его лоб не прижался ко лбу Тони. Ему хотелось закрыть глаза, но он был напуган, чертовски напуган тем, что, если он откроет их снова, это не будет реальностью, и Тони исчезнет. — Ты знаешь, что мы не можем. — Я знаю. Питер наклонился, всего на дюйм или два дальше, и поцеловал его губы, надеясь, что делает это правильно. Когда Тони поцеловал его в ответ, Питер мог бы умереть. Тони сдался так быстро, обхватив Питера за спину и нежно погрузив свой язык в его рот. Это был такой уровень близости, о котором Питер и не подозревал. Ошеломляющее чувство комфорта и понимания накрыло Питера, как волна. Тони нежно целовал его, его руки ласкали спину Питера. И всё, о чем Питер мог думать, было: как это может быть неправильно? Это было самое правильное, что он когда-либо делал. Тони был из тех наркотиков, о приеме которых постоянно предупреждали. Тот, от которого предостерегали в маленьких брошюрах, которые им раздавали в школе. И Питер знал это, но это не имело никакого значения, потому что Питер всё еще хотел его. Он хотел этого так сильно. Он подсел на Тони Старка, и останавливаться было уже поздно. Какие бы варианты восстановления ни существовали, Питер не хотел их. Он не мог даже думать о них. Не тогда, когда он сидел на коленях Тони, который с упоением целовал его. Когда Тони нежно прикусил его нижнюю губу, Питер издал легкий стон. Тут же Тони схватил прядь волос Питера почти предостерегающе, как будто собирался оттащить Питера назад, если тот сделает что-то еще, может быть, попытается зайти дальше. Когда Тони отстранился, его губы блестели от слюны. Слюны Питера. Боже. — Я бы испортил тебе жизнь, малыш. Я бы погубил тебя, и я не думаю, что ты это понимаешь. — Вы бы никогда не сделали этого. — Почему ты так доверяешь мне? — Тони обхватил лицо Питера ладонями, с удивлением изучая его. — Мм? — Он нежно провел большим пальцем по щеке Питера. — Никто не заботится обо мне так, как вы, — ответил Питер, и, возможно, это было самое правдивое, что он когда-либо говорил. Возможно, они оба пытались доказать свою правоту. Взгляд Тони был абсолютно нечитаемым. Всё, что Питер мог сделать, это завороженно смотреть в ответ. Затем, обняв Питера за шею, Тони притянул его к себе и начал снова целовать.❦❦❦
— Я поцеловал его. — Ты поцеловал его? — У Неда отвисла челюсть. — Что за черт? Когда? Как долго это длилось? Где? — В субботу, в моей комнате. Я не знаю, как долго это было. Где-то от двух минут до пятнадцати? Может быть, двадцать? Или десять? Пять? Почему Питер был так неуверен? Казалось, что прошло полчаса, но Питер был уверен, что кончил бы в штаны, если бы это продолжалось так долго. С Тони время шло по-другому. — Это не поцелуй, это полноценный сеанс поцелуев! — Нед толкнул его плечом, когда он убирал учебники в шкафчик. — Что вы сделали после этого? — Мы заказали пиццу. Нед задумчиво потер подбородок. — Это что, кодовое слово для геев, чтобы засунуть свой член тебе в... — Нет! Боже, Нед! — Питер окинул коридор взглядом, убедившись, что никто не находится достаточно близко, чтобы услышать их. — Мы просто заказали пиццу. Буквально пиццу. У Джо. — Вы, ребята, целовались целый день, прежде чем ваша мама вернулась домой, и вы остановились на этом, чтобы заказать пиццу? — Нед посмотрел на него с недоверием. — Да, примерно так всё и было. — Ого, — Нед негромко присвистнул. — Значит, после этого вообще ничего не произошло? Даже в воскресенье? — Нет, — Питер покачал головой. — Ничего. Это был всего лишь один поцелуй. Это было трудно объяснить. Но после того, как они с Тони поцеловались, напряжение и неловкость, которые были между ними, пропали. Они снова общались легко и непринужденно, как раньше. Даже лучше. — Но я не могу сейчас думать о поцелуе, Нед. — Что ты имеешь в виду? Я готов поставить свой бейсбольный мяч Майка Пьяццы на то, что поцелуй — это единственное, о чем ты думаешь с того момента, как он произошел. — Нед наклонился ближе, чтобы осмотреть лицо Питера. — Ты вообще спал прошлой ночью? Да, Питер определенно не спал до четырех утра, танцуя в своей комнате под культовую песню Ханны Монтаны "He Could Be the One". (Никто ничего не сможет доказать) — Не в этом дело, — Питер отмахнулся от него. — Флэш знает. Или он думает, что знает. — Флэш знает о чем? — Нед нахмурил брови в замешательстве. — О нас с Тони. Он как-то странно намекнул на это перед уходом. Это было похоже на предупреждение, но он действительно дал понять, что знает. Хотя Питер уже не был так уверен в этом. — Ты должен попытаться спросить его об этом. Но тонко, — добавил Нед. — Просто на случай, если он не догадывается. Питер взглянул на свой телефон, чтобы проверить время. — Я поймаю его на уроке мистера Уайта. Мы будем делать партнерские проекты, так что поговорить будет легко. — Удачи тебе, приятель. С Флэшем никогда не бывает легко разговаривать.❦❦❦
Когда Питер вошел в класс на седьмом уроке, Флэш уже сидел за партой. — О, вот и ты. Хорошо, — Флэш достал из рюкзака книгу в твердом переплете и протянул ему. — Я взял и твой экземпляр тоже. Питер уже открыл рот, чтобы поблагодарить его, когда перевернул книгу, чтобы прочитать обложку, и слова застряли у него в горле. — Ты, блядь, серьезно? — Питер действительно не мог в это поверить. — Флэш, ты не можешь... Этого даже не было в нашем списке. — Я передумал. На самом деле, я недооценил эту книгу, понимаешь? Просто вычеркнул ее из списка, не уделив ей должного внимания. — Я не соглашался на это. Я с этим не согласен, — сказал Питер, яростно тряся головой. Он попытался сунуть книгу обратно Флэшу, но тот даже не пошевелился, чтобы забрать ее у него. — Я уже зарезервировал ее у мистера Уайта, — он равнодушно пожал плечами. Как будто в этом не было ничего особенного. Как будто он выбрал эту книгу не для того, чтобы досадить Питеру. — Так отмени это! Голос Питера прозвучал громко, привлекая несколько взглядов. Питер знал, что его одноклассники привыкли видеть, как Флэш дразнит его, но редко видели, чтобы он отвечал. — Паркер, — тон Флэша был медленным и тошнотворно покровительственным, — если бы ты потрудился прочитать свою электронную почту, ты мог бы принять более активное участие в процессе принятия решения. С таким же успехом он мог быть учителем, разговаривающим с четырехлетним ребенком. Как будто Питер закатывал истерику из-за того, что хотел другой карандаш. — Это были напряженные выходные. — О, я уверен, — Флэш ухмыльнулся. Питер не считал себя жестоким человеком. Он даже мог бы назвать себя пацифистом. Но, черт побери, он никогда не испытывал такого желания причинить кому-то физический вред, как сейчас. Питеру хотелось ударить Флэша по лицу. — Что ты вообще имеешь против чтения этой книги? Питер опустил взгляд на книгу в своих руках, чувствуя, как болят пальцы от того, как сильно он сжимал её. "Лолита". Что могло не нравиться Питеру в печально известном романе, где мужчина средних лет преследует двенадцатилетнюю девочку? — Это просто задание, Паркер. Но это было не так. Это было мелочно, злобно и, честно говоря, совсем не касалось Флэша. — Мы с тобой оба знаем, почему ты выбрал эту книгу, — прорычал Питер. — Это даже, блядь, неправда. Ты ничего об этом не знаешь. — Итак, есть что-то, о чем нужно знать? — Флэш скрестил руки на груди. — Нет! Ничего не происходит. — Тогда почему тебя это волнует?! — огрызнулся Флэш. Он направил палец на Питера. — Я приставал к тебе с тех пор, как мы учились в начальной школе. Я распускал бесчисленные слухи о тебе, начиная с того, что ты вампир, во втором классе, и заканчивая тем, что у тебя странные фетиши, в десятом, и знаешь, как ты реагировал каждый раз? Ты ни разу даже не моргнул. Ты всегда был безразличен к тому, что я говорил о тебе. А это? Я никогда не видел, чтобы ты так реагировал. Такой враждебный и обороняющийся, и не ошибаюсь ли я, чувствуя в этом немного страха? Скажи мне, Паркер, почему на этот раз всё по-другому? Боже. Флэш был прав. Питер должен был вести себя так, будто ему всё равно. Питер не должен был убеждать Флэша, что между ним и Тони ничего не происходит, а теперь он, по сути, подтвердил, что происходит. Он ненавидел себя за то, что был таким эмоциональным и ненавидел Флэша за то, что тот поставил его в такое положение. — Может быть, я ошибаюсь, — продолжал Флэш, небрежно пожав плечами. — Тогда не было бы никаких проблем с чтением "Лолиты", не так ли? Это классика. Но если там что-то происходит, то кто знает? Может быть, тебя это чему-то научит. — Ты делаешь это, чтобы преподать мне урок? — Я делаю это, потому что это хорошая книга. Но если в какой-то момент во время чтения ты поймешь, насколько манипулятивными и опасными могут быть педофилы, что ж, я не против. — Не смей называть его так. — Конечно, извини, я имел в виду эфебофила, — Флэш неодобрительно махнул рукой. — Ты не знаешь, когда остановиться, Флэш! — прошипел Питер. — Это твоя гребаная проблема. Ты никогда не знаешь, когда хватит. Флэш рассмеялся. — Паркер, нам с тобой обоим свойственна эта черта характера. Вот почему я говорю тебе: уходи сейчас, пока это не превратилось в дерьмо. Или, по крайней мере, в нечто большее, чем сейчас. — Я не знаю, что ты... — Ты думаешь, что я просто веду себя как засранец, но это не так. Я не осуждаю тебя; я пытаюсь помочь тебе.❦❦❦