Одностраничники

Яркие цвета ламп в один сливаются. Слова в шум. Девочки красятся и их ждать, кажется, пять бесконечностей минимум. Ничего личного, просто время сейчас тянется мучительно. А всё потому что Вася сидит близко — руку протяни. Пальцы его по телефону бьют. Даня знает, что тот зарядку опять забыл, опять пол ночи без связи просидит. Хочется отвлечь как-то, позаботившись о батарее. На деле же согреть свою. Вася сидит на кровати колени поджав, сидит о стену, холодную наверняка, облокотившись. Тянет безумно. Голову сносит, черту пересечь допустимого. К нему порывается сесть, близко-близко, но Вася даже не замечает. В телефон Даня не смотрит, ведь и так знает, кому и что пишет, на чью компанию надеется. Вздыхает тихо но тяжело. Усмехается нервно. — можно? — голову на плечо кладёт, от аромата пьянеет. — без проблем. — равнодушное на губах. Дане сложно уловить от чего его больше мажет: от двойной дозы таблеток, атмосферы; собственной дрожи; или теплоты тела пиздецки чужого. Тем не менее рассудка в действиях ему точно не хватает. Он тянется ближе, тянется к шее, тянет зубами ворот рубашки, ведь Вася решил пока оставить пару пуговиц не застегнутыми. Вася дёргается, Вася смотрит на отстранившееся лицо неловко, без всякой заинтересованности в даниных намерениях. — позволь, — замирает, шёпотом умоляя. Дане просто хочется близости его. Любви-внимания-честности. Очень хочется. И Вася знает про всё, поэтому опять утыкается в телефон, позволяя себя приобнять. В его душе ничего не содрогается от ощущения мягких губ на шее, в отличие от Дани, для которого каждый такой поцелуй кожи нежной — шип острый в собственную.