Средь пион возвышаясь к небу

На дворе стояла ночь. Несколько фонарей слабо освещали улицу и падающих снежинок, которые подобно рою пчел, кружились вокруг фонарей. Это было красивое зрелище. Сяо Бай обязательно наблюдала бы за подобной красотой, заставляя Сяо Цинь бубнеть под нос, мол, сестрица опять тратит время, почем зря. Сейчас же Сяо Бай понуро ходила плетясь за ней. Такой потерянной ее Сяо Цинь видела лишь давным-давно, воспоминания из тех времен почти стерлись. Чего уж таить, даже сама девушка была в замешательстве. Сюй Сюаню удавалось удивлять ее каждый раз, но чтобы оказаться женщиной в перерождении. Неужели он так согрешил в той жизни? Было еще что-то тяготевшее ее душу, но она не желала омрачать этот день еще больше. — Могло быть хуже, -сказала она и усмехнулась. Куда уж хуже.- Вроде не уродец. Сяо Бай молчала. Девушка не выдержав схватила ее и развернула к себе. От темного взгляда демоницы ей стало не по себе. В глазах ее плескались черти, столь страшно выглядели ее растянувшее в ужасе лицо. Губы дрожали из-за чего Сяо Цинь подумала, что подобная новость серьезно обеспокоила ее. Она заключила сестрицу в обьятия, нежно поглаживая спину. — Эй, все хорошо! Не повезло в этой жизни, повезет в другой. Подождем еще несколько лет и поищем, где он окажется мужчиной. У лисицы наверняка найдется что нужно. Сяо Бай помотала головой, шепча что-то неразборчивое. Вдруг она остановилась и подняла голову, словно ее озарила идея: — Может я изменю пол? Да, если изменить пол, то она меня примет. Пару минут Сяо Цинь простояла, будто не могла переварить простую мысль, после чего взорвалась. — Совсем сошла с ума? Ты мужчиной никогда не была. Как только… Она почувствовала себя глубоко оскорбленной. Как это могло ей придти в голову. Она не могла верить тому, что она слышала. Даже мысль о том, чтобы сменить сущность для кого-то, для смертного казалась такой неправильной. Все было неправильно. Эти поиски были неправильными. Это было ошибкой. Ей нельзя было дать сестре шпильку. — Сестра, -сказала она.- Наверное нам стоит остановиться. Это не Сюй Сюань. Ты сама видела. Это уже что-то абсолютно другое. Я и раньше подозревала неладное. — Это его душа. Я обещала, что я найду и приму каким бы он ни был. — Значит девушкой ты тоже готова принять? Девушка замолкла. Они продолжили свой путь. Зеленая не могла не чувствовать неловкость от затянувшей между ними паузы. — Слушай, чем тебя не устраивает мой план ожидания, чтобы тебе попался мальчик-юноша Сюй Сюань? Сяо Бай вздохнула собираясь мыслями: — Слишком рискованно. Мы не можем вечно ждать и найти его перерождения будет гораздо сложнее. Он может оказаться при смерти, иметь семью и детей или вновь оказаться женщиной. — Значит эта идея с самого начала была неудачной и ее стоило отбросить! Зачем искала, если не могла принять его каким угодно? Слова случайно вышедшие изо рта заставили ее пожалеть о чем она уже сказала. Несмотря на бушующие внутри чувства, меньше всего Сяо Цинь хотела ранить сестру, которая сейчас скорбившись стояла словно каменная статуя. В ней нельзя было увидеть хоть какие либо чувства. Она глубоко ранившись закрывалась, становилась чуждой, становилась холодной. Сяо Цинь сожалела о своих словах. Но еще больше она сожалела, потому что сказанное ею было чистой правдой. Они больше не разговаривали. Сюй Сюаню удалось вновь построить между ними большую стену. *** В комнате стоял полумрак, обволакиваемый лунным светом. Зеленая свернувшись калачиком лежала в постели тогда как сестрица находилась в веранде. Она сидела там, вытянув ноги и долго наблюдала за луной. Глаза обычно выражающие любознательность и благородность сейчас были абсолютно пусты, словно в них погас свет и тепло. – Знаешь, ты спрашивала меня тогда, в древнем храме, отчего же мне недостаточно твоего тепла? Почему же я хочу идти за ним? Голос ее был чистый, словно утренняя роса и звонкий как колокольчик. Даже находясь полу метров от нее Сяо Цинь знала, что она мягко улыбается. Хотела встать чтобы ответить ей чем-либо, но в итоге закусила губу, боясь испортить момент. — Все не так. Мне с тобой хорошо. Мне с тобой тепло. Но он... Он был обжигающий. С ним я будто окунулась в горячую лаву и вышла невредимой. С ним я будто млела и плавилась словно воск, растворилась в огне и не могла думать ни о чем. Словно до этого я была каменной глыбой, ледянкой которая ничего не чувствовала. Она замолкла. Сяо Цинь хотела принять ее слова, кивнуть в поддержке, мол так и вышло. Вот такая у тебя любовь. Но осознать глубину чувств, и как она отличается от сестринской оказалась тяжело. Она не знала, что любовь может быть такой. Обжигалась ли Сяо Цинь в чувствах к Сяо Бай. Могла ли и она отвезти ее в пучину таких чувств. Вероятно нет. В старом сердце Сяо Бай, которое сохранило парня 500 лет не могло быть ее. Ведь Сяо Цинь никогда не горела по Сяо Бай. Эта была чистая любовь. Эта была незамутненная вода горных рек, серебряные колокольчики которые ударятся при ветру и лунный свет обволакиваемый облаками. Сяо Цинь желала ходить за ней, защищать ее когда понадобится и держать когда ей было бы тяжело. Для другой любви был кое-кто еще. Для любви сильной и обжигающей. — Но я тогда не думала об этом. О том, что он будет женщиной. Я думала, что моих чувств и воспоминании будет достаточно и я смогу вновь разжечь тот огонь. И тогда у нас бы все получилось. Понимаешь, Сяо Цинь, после него я не могла смотреть на кого-либо еще. И вряд ли смогу. И когда я посмотрела на не... нее я почувствовала те же чувства. Я почувствовала как моя душа поднимается в облака и спускается в пучину ада. Как выстреливают фрагменты прошлой жизни. Его облик не тот, но никого я не желаю так сильно. Она встала и повернулась к ней. В губах ее расцвела самая красивая и самая тленная улыбка, которую Сяо Цинь когда-либо видела. Та улыбка, которая не предвещала ничего хорошего. Та улыбка которая разрушала целые царства. — Я не могу ждать, зная что она жива. Я не могу оказаться безучастной, зная что она проходит через трудные времена. Даже если отброшу свои чувства, чтобы запереть, то благодарность за мое спасение не позволило бы забыть ее. — Стой, — начала Зеленая, но осеклась увидев поднятую белую ладонь демоницы. — Я не желаю стать мужчиной, не желаю сделать ее своей возлюбленной. Но позволь защитить. Сяо Цинь знала, что это приведет ни к чему хорошему. Но у нее не оставалось выбора, кроме как кивнуть.