***
Наш первый совместный ланч с Дэннил проходил в весьма напряженной обстановке. Мистер Эклз забыл, что условился об обеде со своей драгоценной супругой, и перед сеансом мы решили выпить кофе в кафетерии, находящимся одиннадцатью этажами ниже его офиса. На самом деле не было никаких сеансов. Мы просто сидели в его кабинете и разговаривали друг с другом часами, а Лиза приносила нам чай. Дженсен говорил, что это что-то вроде отдыха для него, а я была рада возможности проводить с ним так много времени. Мы забрались в самый дальний угол уютно обставленного помещения, расположившись на пышных подушках цвета кофе с молоком, и принялись обсуждать жениха его секретарши Лизы. Та решила уволиться и укатить с ним Вегас, и Дженсен переживал. Он считал, что они слишком спешат. — На моем латте нарисован щенок! — охнула я, восхищенно приложив ладонь ко рту и не решаясь отпить. Официант забавно кивнул и, развернувшись на каблуках, оставил нас наедине. С пенистой темно-коричневой массы мне подмигивал маленький щенок из молока. Настоящее произведение искусства. — О, это я заказал, — мягко улыбнулся Дженсен и подсел ко мне, наклонившись к чашке. — Здорово, правда? Это латте-арт. Я заправила волосы за ухо и тоже склонилась над чашкой, поджав губы. — Красиво, — я кивнула как ребенок. — Даже пить жалко. — Не все же тебе на него любоваться, — мужчина еще раз хохотнул и, сложив губы трубочкой, старательно выдохнул. Изображение несмело колыхнулось, очертания щенка стали искажаться, миловидная мультяшная мордочка расплылась буквально на глазах. Мы переглянулись. Его глаза никак не могли заблестеть как прежде. Он улыбался, но улыбался грустно и обреченно, будто выход из сложившейся ситуации был один — улыбка. Наверное, это слишком самонадеянно и нескромно, но я готова была клясться, без запинки, без зазрения, искренне, что на меня он смотрел по-особенному, улыбался по-особенному, чуть теплее, чем остальным. Кто бы мог подумать, что улыбкой можно согревать, да так сильно. Это даже лучше дров. — Привет! — поздоровалась Дэннил, возникнув из ниоткуда. Подобрав полы плаща и усевшись напротив нас как ни в чем не бывало, она закинула ногу на ногу. От неожиданности мы оба подпрыгнули на месте, схватившись за сердце. У подошедшего официанта Дэннил попросила стакан воды, всем своим видом показывая свое безразличное отношение к происходящему. Приторно улыбнувшись мне, она перевела взгляд на Дженсена. — Малыш, представь, в какое удивление я пришла, не обнаружив тебя в офисе. Ладони вспотели, пульс участился. Ноющая боль и не думала покидать меня, просто я начала привыкать к ней. Находясь рядом со своим психологом, я чувствовала лишь легкую тоску перед тем, что ничего не могу изменить, но с появлением Дэннил подуставшие кошки вновь принялись оттачивать свои когти в моей груди, заскреблись о надорванную душу. И за что мне все эти круги отчаяния? Я уткнулась в меню. Мужчина не стал церемониться и выхватил его у меня. — Прости, — пробурчал он, судорожно перелистывая страницы. — Тебе что-нибудь заказать, детка? Хочешь чизкейк? — Спускаюсь я, значит, на третий этаж, в обувной отдел, прохожу мимо кафетерия и вижу тебя в компании очаровательной мисс Финч, — тут она еще раз взглянула на меня так, что волосы на моей спине встали дыбом. В ее голосе была сталь. Холодная сталь. — Ну не чудно ли? На лбу у Дженсена проступила капля пота. Он неопределенно пожал плечами, но мне показалось, что его передернуло. — Я, пожалуй, закажу себе тот самый чизкейк, — громче, чем следовало бы, воскликнула я, неловко сжавшись от своего собственного голоса. Мне захотелось спрятаться под стол. Я принялась рассматривать стены, увешанные пластинками, стараясь не оборачиваться на пристальный взгляд женщины. — А я бы заказал себе водки, — приглушенно выругался Дженсен. — Милая, прости, — он не глядя взял жену за руку, предостерегающе сжав ее тонкое запястье, будто если она сейчас вскочит из-за стола, он рывком усадит ее обратно. Просящий взгляд зеленых глаз устремился в мою сторону. «Останься». — Это из-за меня мистер Эклз отвлекся, — защебетала я первое, что пришло на ум, переключившись на салфетки. Смяв пару штук, я сглотнула, тяжело соображая, как продолжить свой рассказ. — У меня сегодня день рождения, я предложила ему выпить кофе. Дженсен то ли икнул, то ли прыснул, но тут же отошел от секундного шока и больше не подавал вида, что не понимает, что происходит. Дэннил тут же расслабилась. После двух чашек чая с корицей и куска медового торта она перестала смотреть на меня так, будто хочет убить. После этого случая мы подружились на фейсбуке, она постоянно скидывала мне фотографии колясок и комбинезонов для мам, спрашивая, что лучше заказать. А Дженсен все же подарил мне букет ромашек в благодарность за неуместную, но спасительную ложь.***
Как правило, все курьезы происходили за ужинами и обедами. Дженсен признался, что теперь находиться рядом с Дэннил ему гораздо проще, нежели сначала, и все благодаря мне. Так я оказалась в списке приглашенных на один из званых ужинов четы Эклз. Именно в этот вечер они собирались объявить своим близким друзьям о том, что ждут пополнения в семье. В тот момент, когда они попросили всех гостей собраться в круг, а сами, устроившись за кофейным столиком, улыбались, будто от смущения ерзая на месте, я едва не разбила бокал с шампанским. Дэннил раскрыла рот, но я ничего не слышала. Сморгнув выступившие на глазах слезы, я неловко осушила чужой бокал, оставленный на подносе, и скрылась в коридоре, спотыкаясь о собственные мысли. Спустя несколько секунд до меня донеслись радостные поздравительные возгласы. Кто-то из друзей Дженсена принялся травить заезженные шутки об отцовстве, исходя из своего личного опыта, подруги Дэннил завизжали, а после заплакали, забормотав что-то невнятное. Я умывалась, тяжело облокотившись о раковину локтем. Боль будто парализовала меня. Он говорит, что не любит ее, но выглядит таким беззаботным. Я уже ничего не понимаю. Как же искусно он справляется со своей ролью, эти маски, за которыми он поочередно прячется, совсем не выглядят масками. Минут десять я простояла в полной тишине. — Рика, с тобой все хорошо? — Дэннил обеспокоенно застыла в дверях с подносом в руках. Видимо, она возвращалась на кухню. Я быстро утерла потекшую тушь и развернулась, широко улыбнувшись, пряча дрожащие руки за спиной. Колени непроизвольно подгибались. — Да, прости меня, — с неделю назад мы перешли на фривольное «ты», — прости, что убежала в такой момент. Я очень рада за вас с Дженсеном. Признаюсь, он уже рассказал мне об этом. Не смог хранить такую тайну в секрете, понимаешь, — я сделала неопределенный жест за спиной, усмехнувшись. Голос жалко дрогнул. — Ты только не сердись на него. — Ох, в последнее время у меня совсем не получается на него сердиться, — внезапно лицо женщины исказила слезливая гримаса. Ее глаза покраснели. — Он у меня такой замечательный. Вчера он предложил отправить меня в Австралию на пару недель, к океану, подышать морским воздухом. Ближе к сроку он пообещал взять отпуск и быть со мной последние недели. Ох, — она неловко вытерла слезы тыльной стороной ладони и по-детски всхлипнула, шмыгнув носом. — Америка, давай обнимемся. Это вот так ведут себя женщины во время беременности? Я-то думала, что разговоры об изнеженности и повышенной эмоциональности это чушь. — Давай обнимемся, — эхом повторила я и расплакалась, обрадовавшись, что не придется сдерживать слезы, ведь можно притвориться, что я плачу из женской солидарности. Дэннил подошла ко мне и крепко обняла, подбородком уткнувшись в мое плечо. Я неловко обняла ее в ответ, вдохнув запах шелковистых блестящих волос. От нее пахло яблоками и чем-то сладким. Я почувствовала, как ее живот коснулся моего живота, и заплакала еще сильнее. Она носит его ребенка. Частичку Дженсена, которую никто не сможет у нее отнять. Ребенка, который всегда будет любить ее, называть мамой. Мистер Эклз, отправившийся на поиски жены, закашлялся, проходя мимо ванной. Застыв как вкопанный, он развел руки в вопросительном жесте. — Что здесь происходит? — хмуро осведомился он. Дэннил выпустила меня и кинулась к нему на руки. Уткнувшись в плечо Дженсена, она сжала его рубашку и защебетала о том, чтобы он простил ее за их ссоры. Мужчина по-прежнему ошарашено глядел на меня, будто не замечая Дэннил. — Я оставлю вас наедине, — я кивнула и на цыпочках прокралась мимо супружеской пары, прикрыв дверь за собой. Не было никакого желания видеть, как она плавится в его руках, как целует его, изливая всю свою любовь, с приходом беременности помноженную на два. Дженсен настиг меня в светлой просторной кухне. Весь вечер ему приходилось ловить меня по их огромной квартире. Завидев его, я спешила скрываться в толпе, а то и нестись в ванную на всех парах. Я не знала, что будет, если я заговорю с ним. В последнее время меня бросало то в жар, то в холод, и я боялась выдать себя. Я ведь начала верить в то, что он стал забывать о моих совсем не дружеских чувствах. — Ты прячешься от меня, — с неким разочарованием в голосе подытожил он, обиженно поджав губы и спрятав руки в карманы. Я махнула рукой, налив себе очередной бокал. — Не мешай шампанское с вином, — предупредил он. — Я уже изрядно выпила, — я отсалютовала ему бокалом, наполненным до краев, пролив немного вина на пол. — Я вижу, — он по-доброму усмехнулся, подойдя ко мне и ловко запрыгнув на кухонную тумбу. Я отшатнулась, смешно покачнувшись на нетвердых ногах. — Где-то здесь был мой виски, — он сел вполоборота и раскрыл подвесной шкаф, рукой зашарив по заставленным полкам. — Дэннил уже делала УЗИ? — Еще рано, — удивленно ответил мужчина. — Вот он, мой родной, — он с довольным видом откупорил бутылку и отпил прямо из горла. — Господи, я весь вечер об этом мечтал! — утолив жажду, Дженсен смачно причмокнул губами. — Не мешай шампанское с виски. Дженсен захохотал. — Америка! — Я терпеливо прикрыла глаза. Как же я ненавижу это обращение. Дэннил ворвалась в кухню подобно смерчу и сшибла несколько стульев. Мой психолог тут же подхватил ее, одной рукой прижав к себе. — Я хочу познакомить тебя со своим другом, его зовут… — Не стоит. — Почему? — подвыпившая женщина оттолкнула Дженсена от себя, требовательно сложив руки на груди. — Ты весь вечер одна, а он надежный. Ко всему у него свой магазинчик на… — У Рики уже есть молодой человек, — вдруг вклинился в разговор Дженсен. — Я лесбиянка, — по пьяни выпалила я, не услышав его. Язык мой — враг мой. Мужчина хлопнул себя по лбу и отвернулся. Его плечи слегка подрагивали. Кажется, он вновь хохотал. — У Рики уже есть… девушка? — казалось, он сам не верит, что говорит это. Крепко сжав бокал в руках, я серьезно кивнула, стиснув зубы, стараясь не рассмеяться вместе с Дженсеном, который готов был начать биться головой о стену, лишь бы успокоиться. Видеть его таким счастливым было наградой за все эти страдания. — Ох, ну что ж, — Дэннил растерялась. Она сердито посмотрела на Дженсена, осуждающе качнув головой, и, развернувшись на 180 градусов, выбежала из кухни. — Я всегда подозревал это! — тут же выдал он, согнувшись пополам. — Иди к черту! Мы смеялись до боли в животе.***
Я ошибалась, когда думала, что мы похоронили нашу дружбу. С Дженсеном было легко и весело, но не так, как хотелось бы. С ним я забывала обо всем. Когда он улыбался, я видела ямочки на его щеках, видела морщинки в уголках глаз, и прощала ему все. А ведь раньше я удивлялась, как Дэннил могла простить ему измену. Этому человеку простишь что угодно. Я готова была смириться с ролью жилетки, друга, собутыльника, но все рухнуло вновь, когда Дэннил на время поездки в Австралию оставила своего мужа мне на попечительство. — Следи, чтобы не помер с голоду, — держа меня за руки и лучезарно улыбаясь, просила она, когда мы втроем ожидали нужный рейс в аэропорту. Дженсен читал утреннюю газету, исподлобья поглядывая на меня. Неделей раньше Дэннил устроила ему хорошую трепку за то, что он не предупредил ее о моей «ориентации». Зато она перестала видеть во мне соперницу. И мне ничего не будет, если вернувшись из Австралии, она увидит меня в своей квартире, разгуливающей в рубашке ее мужа. Но такого, конечно же, никогда не случится. Пережить сцену прощания было не так уж просто. Дженсен и Дэннил долго обнимались у выхода, говоря друг другу о том, как сильно будут скучать и ждать встречи. Все это время мужчина любовно оглаживал ее живот. Меня же будто душили. Я переменилась с ноги на ногу в нескольких метрах от них, обеспокоенно заламывая руки за спину. Картина, в общем, напоминала тот вечер, когда я воодушевила мужчину идти просить прощения у своей возлюбленной, а потом неловко жалась к стене, желая провалиться сквозь землю. Наверное, я мазохистка. Собственноручно рушу свою счастье, а потом занимаю зрительскую ложу. Проводив Дэннил, мы вышли на улицу. — В Австралии сейчас холодно? — поежившись на ветру, спросила я. — Я ничего, кроме Сиднея, и не знаю. — Не думаю, — тихо пробормотал он. — Домой? — Ты хотел сказать «по домам»? — переспросила я, усаживаясь в его машину. — Нет, — повернув ключ зажигания, ответил психолог. — Я думал, ты останешься. Ты же пообещала Дэннил не распускать меня. Я думал, закажем пиццу, посмотрим фильм. Честно, я немного устал от всего этого. Но я бы хотел, чтобы ты была рядом. В последнее время только ты меня и спасаешь. Что? Это несправедливо! Эгоистично! Оставь меня в покое! Хватит! Мое сердце только успокоилось! Я только перестала плакать по ночам! Я только поверила в то, что мы можем быть друзьями! Почему бы тебе не позвать к себе друзей? Не посмотреть футбол и не выпить пива? И вслух: — Если хочешь.