Там, где возможно все (э16)

*** Шура волновался. Это было почти незаметно для окружающих, разве что он гораздо меньше придирался и ворчал, но это могло быть и признаком хорошего настроения. Оно бы имело место быть, почему бы и нет, такая поездка выпадает не часто и не всем, но… Звереющие от безделья и привычного гастрольно-концертного ритма музыканты занимались чем только могли. Выбивали из колеи, деморализовали постоянные отмены и переносы железно намеченных было концертов. Их положение еще можно было считать финансово более-менее устойчивым, благодаря предусмотрительно создаваемым резервам — хватало на свежие записи, на съемки клипов, подготовку очередного альбома — материала у Левы набралось немало, еще больше было в его светлой голове. Пропеллер в Шуркиной заднице тоже исправно подталкивал его к реализации параллельных проектов, это не давало дремать и расслабляться ни своей банде, ни товарищам и друзьям по цеху. Дополнительный и существенный доход приносили корпоративы, которыми ранее они могли пренебрегать, а теперь такая жизнь вынуждала и на это. Поездка на Лазурный берег свалилась как снег на голову, но предложение было такое, что грех отказываться. Чартер туда-обратно, минимум оборудования с собой, полный пансион и даже экскурсия — и к тому же им обещали приличное общество, смесь своих и аборигенов. В обещания верилось с трудом, но за предлагаемый гонорар можно и потерпеть, и попеть под звон бокалов и стук вилок на чужом празднике. Волнение было связано с сердечным другом Левушкой. Он должен был присоединиться к ним уже на месте. Всеми правдами и неправдами он вырвался в свою Испанию к жене и детям — и тут начинались неувязки. Причем такие, что при попытке распутать эти загадки начинала пухнуть голова. Лева сказал, что если кто-то будет спрашивать, то у него в гостях Глеб. Это было самым странным, потому что уже больше месяца как пропал его брат — Вадим уехал с выступлениями на Донбасс, попал с группой под обстрел и с тех пор о нем ни духу, ни слуху. Глеб метался в беспокойстве — про новые отношения между братьями знали только Шура и Лева, слухи об их спонтанном совместном выступлении не имели никакого материального подтверждения, обстоятельства были покрыты мраком и тайной, вездесущие фаны строили предположения одно другого фантастичнее. Глеб держал морду кирпичом, его счастливую улыбку видели только посвященные друзья. Вадик сидел в своем Екатеринбурге, выбираясь на немногочисленные заказники. И вот Донбасс… Глеб рванул на Украину один, без группы — то ли его кинули, то ли он не захотел никого подставлять. Возможно, было и сочетание, последнее время в группе были разногласия, хотя материально они неожиданно весьма укрепились, тоже благодаря притоку корпоративов. Понятно, что он предпринял попытку разыскать следы Вадика с противоположной стороны, но также безуспешно. Неделю назад, когда Лева засобирался в Испанию, Глеб якобы улетел туда же, но с территории Украины. Пару дней не было никакой информации и потом короткий звонок, что все в порядке и он на месте. А потом это неожиданное предложение с заверением, что Лева в курсе, совершенно не против и даже наоборот. И даже звонил с тех пор он регулярно. И как гром с ясного неба весть о том, что Вадик нашелся, жив и сейчас где-то в Европе в клинике Красного Креста, сотрудниками которого он был найден. Опять-таки это были только слухи, никакой официальной информации не было. С корпоративом пока все складывалось по расписанию. Небольшой частный самолет, перелет с болтанкой из сырой холодной Москвы в тепло альпийского Прованса. Встретили, привезли, разместили, спасть уложили, накормили и напоили — в меру, кто сколько хотел. Гостевой домик трогательно напомнил пребывание на итальянском острове, так же уютно и спокойно. И Левчик на связи, вот только встречать не приехал, позвонил еще утром, голос бодрый и довольный — с чего бы, разве что радовался, что вырвался от жены. Осмотрели место выступления — небольшая сцена с видом на море, закрытая от ветра и непогоды. Площадка перед ней по все вероятности должна была быть танцполом. Вокруг нее разворачивали шатры и навесы над столиками — судя по всему народу будет немало. Круг не был замкнут — открывался широкий коридор на пирс и прилегающую бухту. Аппаратура весьма приличная, мощности хватит поднять на уши половину побережья. Но со звуком придется повозиться, чтобы звучало прилично в таких необычных условиях. От утренней прогулки по городу никто не подумал отказываться — остался только техник и звуковик — вникать, подключать и настраивать. Маленькая экскурсия, торговый центр, контрольный звонок Левушке — он точно уже не в Испании, фоном звучала французская речь и шум машин. Они уже вернулись и собирались обедать, Макс рассказывал, что видел мужика, похожего на Глеба, над этим прикалывались, не веря, он и сам не особо верил, слишком хорошо он выглядел и только Шура насторожил уши. Все было готово к ланчу, банда рассаживалась за столом, накрыто было с запасом, на десятерых, когда их было восемь с Левчиком — но на это внимание обратил только Шура. Он же первый сорвался, когда просигналил подъехавший автомобиль. С переднего сиденья затонированного Ленд Ровера выскочил сияющий Лева и схватил в объятия закадычного дружка. Банда с радостными воплями окружила их, дай им волю, затискают своего любимчика. На водителя, открывшего багажник и командующего разгрузкой багажа и пакетов никто не обратил внимания. Лева поскорее освободился от жарких объятий и вернулся к машине. Он распахнул заднюю дверь, протянул руку и вытащил оттуда Глеба. — Я же говорил вам, это был он! — Под вопль Макса гостя принялись обнимать с не меньшим энтузиазмом, он смеялся и охотно целовался со всеми. — Макс, прости, я тормознул и поздно среагировал, тем более меня ждали. — Негромко хлопнула задняя дверь с другой стороны, незамеченный никем еще один пассажир пожимал руку водителя, который закрыл багажное отделение и помог ему. Глеб шагнул туда и вывел из-за машины Вадима. Минута ошеломленного молчания, Ян помахал ладонью перед глазами, отгоняя видение, Макс попросил его ущипнуть, что и сделал Андрюха с усердием и удовольствием. — Здравствуйте, друзья! — Это был Вадим, настоящий, живой, красивый, в обнимку с младшим братом. — Вау! — Вопль и победный восторженный жест Андрюхи отпустил все тормоза и теперь орали и прыгали все — Глеб и Лева одновременно защитным жестом выставили вперед ладони, оберегая Вадика от слишком крепких объятий не скупившихся на эмоции парней. Тогда они осторожно подхватили его на руки и потащили в дом. За обедом все разговоры были про их приключения — Вадик рассказал очень коротко, про засаду, ранение, лагерь, уголовников и побег, остальное рассказывал Глеб, четко, неторопливо, поглядывая на Леву для уточнения, очень красочно и с юмором свои злоключения с украинской прокуратурой и побег на мотоцикле, и скупо и кратко про поиски и похищение Вадика из-под носа охраны, полет на самолете Красного Креста прямым ходом до Франции. Шурка чуял нестыковки и пробелы, наблюдал за всеми тремя и убеждался в своих ощущениях. Все трое явно не договаривали. Парни тоже это уловили, и посыпались уточняющие вопросы. Всех угомонил Левчик, когда сообщил про визит представителя МИДа, допрос представителями еврокомиссии и уговор о неразглашении. Это все объясняло в основном, но было что-то еще, или кто-то. Шурка помотал головой, мозги закипали — стол к обеду был накрыт на 2 персоны больше, чем было нужно! Это случайность, совпадение или что? И спросить не у кого, имена заказчиков ничего ему не говорили, от них были только одни функционеры-исполнители и техники. Оставалось отложить эту загадку на потом и заниматься текущими делами — пора было втыкаться и погонять программу. Леву он потом как-нибудь прижмет. За всем этим стояло еще и самое невероятное для всех остальных событие — два брата были вместе, рядом, плечо к плечу. И не скрывали ни этого факта, ни своих счастливых физиономий. Разумеется, братья не пошли отдыхать, комната для них тоже оказалась в наличие, вещи из машины разнесли в комнату Шуры и Левы и еще в одну вперемешку, перепутали пакеты и они со смехом разбирали и обменивались ими еще с полчаса. Левчик еще тот шмоточник, похвастался новыми ботинками и кучей сувениров, половину сразу роздал банде, разумеется, не забыл закадычного друга. У Глеба тоже оказались сувениры, Вадик смеялся, что они полмагазина скупили. Разобрались наконец и вместе отправились на саундчек. Хорошо, когда есть время, никто не торопит, не придирается, не требует невозможного. Единственное, что вызвало недоумение, это просьба вынести звук на пирс, в сторону моря — оборудования хватало, усилители, динамики — кто-то из оргов в этом неплохо разбирался, все было хорошего качества. Оставалось подключить, расставить и настроить. У Вадика глаза загорелись, видно было, как он соскучился по всему этому. — Можно? — Отказываться от помощи такого спеца никто и не думал. — Вадька, ты только не переусердствуй. И переоденься, а то увазюкаешься раньше времени. Вадим сменил свой щегольский прикид на стильный спортивный костюм и кеды. В этот странный день все получалось без проблем и видимых усилий, Шура только удовлетворенно кивал головой и нахваливал всех, что тоже было редкостью. Лева отдал свой микрофон Глебу, попросил поизвлекать звуки и упорхнул в «зал» — послушать в кои-то веки как все звучит на этой стадии. У них уже нашлись зрители и слушатели, сначала в лице рабочих и официантов, которые занимались обустройством шатров и столиков, а потом за столиками уже оказалась настоящая публика. Администратор попросил не смущаться и не теряться, это все входило в программу, было предусмотрено. Кто хотел, тот мог прийти пораньше, посмотреть, послушать, выпить-закусить. Вопреки опасениям, никто из прибывших не мешал, не приставал, сидели себе тихонько, общались негромко, и банда перестала обращать на прибывающих какое-либо внимание. Стало понятно, зачем нужен был звук на воду — в акваторию подходили катера и яхты. — Интересно, нас слышно с палубы? Шурка охнуть не успел, как Лева с Вадиком уболтали кого-то запустить их на борт подошедшей яхты. С радиомониторами и микрофоном, командовали оттуда что и как, Вадик в основном, он наизусть знал, что, где, как и куда подкрутить. Хозяин судна с удовольствием погонял туда-сюда, пока звучание не стало удовлетворять требовательные уши музыкантов в разных точках, пока Шура с Глебом вместе вовсю распевали на сцене. В итоге оба «моряка» чуть не свалились в воду, когда перебирались на пирс. Шура понял, что надо срочно послушать самому, что получилось и вручил свою гитару Вадиму. — Погоняй чего-нибудь погромче. — Частушки матерные. — Это подсказал Лева. С этим предложение тоже было что-то связано, судя по тому, как братья переглянулись между собой и с ним. И где он такого понахватался? Уши заворачивались у слыхавших разное музыкантов. Зато со столиков неожиданно раздались бурные аплодисменты, и Вадик покаянно схватился за голову. Значит здесь уже не только местные аборигены, но и свои до боли родные… Пришлось срочно менять пластинку.  — Есть за горами за лесами маленькая страна, там звери с добрыми глазами, там жизнь любви полна. — Когда к низкому голосу Глеба присоединился голос брата, у Шурки мурашки побежали по спине. Это была просто магия какая-то. Борян тихонько подстукивал, Ян добавил клавиши. — Не спугни, ни слова, ни движения. — Шепот Левы на ухо и сквозь зубы, почти не шевеля губами в ответ. — Сам знаю… Им надо было проораться и попеть вместе, начинал один и подхватывал другой, с полной отдачей, практически без интервалов; звездочет и вечная любовь, ураган и чудеса в полный звук летели по площадке и над водой. В бухте собралась десятка полтора яхт и катеров со зрителями на палубах — они махали руками и аплодировали. Глеб ткнулся лбом в Вадика, тот кивнул и стал выводить такое знакомое вступление. — Большие городааа, пустые поездааа… — И тяжелые гитарные рифы. — Он поет это лучше тебя. — Шурка толкнул друга локтем в бок. Лева поднес микрофон к губам. — Ни берега ни днааа, все начинать сначала… Вадик, весь взмокший, с потеками на футболке счастливо улыбался, Глеб тоже вытирал мокрое лицо рукавом рубашки. — Спасибо, парни. — Балбес, бегом сохнуть, еще не хватало, чтобы тебя продуло! — Вадик поднял обе руки, сдаваясь, потом сунул Глебу руку за шкирку, под мокрые кудряшки на затылке. — Кто бы говорил. Хорошо в запас рубашку тебе купили, пошли уже! Когда братья ушли, банда попыталась взять в кольцо своих боссов, посыпались вопросы, Лева уворачивался, пытался изображать пение в микрофон, пока Макс не схватил его и не поднял над сценой. Он удерживал его, а Ян деловито прошелся по ребрам, как по аккордеону. — Ааааа! — Он боялся высоты и щекотки. — Все скажуууу! — Он заорал в микрофон. Макс от неожиданности ослабил хватки и пленник ужом выскользнул из объятий и отбежал в сторону. Позади него развел руки в сторону готовый на все Борян. Отступать было некуда. — Сегодня привезут из посольства доки для Вадика и завтра они летят вместе с нами. — сунул микрофон в стойку, показал язык, увернулся от рук и свалил. — Все, закончили! — Шурка вытирал слезы от смеха, парни разочарованно гудели. Администратор сказал, что часов до семи можно отдыхать, здесь будут собираться гости, разговоры, выпить-закусить-расслабиться после рабочей недели. В основе — фуршет для медиков Красного Креста, плюс друзья, знакомые, обитатели соседних владений. Плюс гости на яхтах — там как раз много русских будет. Устроители всего этого — люди солидные, не жадные, но деловые. Если вечером будет выступление такое же непринужденное как сейчас — то прекрасно. Разбрелись все по парам — по своим комнатам, но не недолго, бандитов тянуло друг к другу как магнитом. Левы не было, Шурка отмалчивался. Его раздражало неведение, но у его друга, наверное, были веские причины сохранять молчание, оставалось доверять и ждать дополнительную информацию. Какое-то услышанное мимолетно слово, как кусочек пазла затерялось в памяти, царапало, беспокоило и никак не всплывало. Казалось, найди он его, и все станет на свои места, картинка сложиться. Администратор привел к ним какого-то человека — он оказался тем сотрудником консульства, который должен был привезти документы для Вадима. Шура оживился в надежде выведать что-либо у него. Не тут-то было, Аркадий охотно говорил о погоде, Лазурном Береге и их выступлении, на которое у него оказалось приглашение, но ни полслова о делах. Не Шуре раскалывать дипломата. Пришлось вести его к братьям; как и предполагалось, Лева был там. Ему обрадовались, как старому знакомому, пожимали руки, а Шурка смотрел под расстегнутую рубашку Вадима, туда, где темнели никак не сходящие до конца синяки на ребрах. — Вадим, выглядите хорошо. — Как же он выглядел в момент их знакомства? — С документами проблем не возникло, все в порядке, можете быть спокойны. Так понимаю, что улетаете вместе с друзьями? Мне поручено проводить вас завтра, так, на всякий случай. Подходило время, за ними пришли, устроили за отдельным столиком вблизи сцены, Аркадия оставили с собой — все-таки свой. Он переводил речи выступавших. Публика собралась вполне респектабельная, при том, что было полно молодежи. Одеты весьма демократично — то есть кто в чем, кому как удобно. Костюмы и вечерние платья для совсем солидных, все разнообразие моды для большинства. — Здесь много медиков, врачей с побережья и окрестностей, студенты, волонтеры. Даже дети местных аристократов не считают для себя зазорным отрабатывать в больницах и клиниках в период пандемии. Глава местной медслужбы отмечает юбилей и заодно устроил праздник для своих коллег в самом широком спектре. Пришло время их выступления. Лева волновался, как всегда, перед любым концертом в любой обстановке. И выкладывался, как всегда, по полной. Это всегда оправдывало себя — его отдача находила отклик, даже не понимая слов слушатели заводились. Здесь было так же — несколько песен и зал уже принадлежал ему. Через две-три песни были перерывы — слово брал ведущий, или кто-то из желающий сказать слово. Говорили о конкретных людях теплые слова, благодарили. В луч прожектора попадали люди разных возрастов, им доставался шквал аплодисментов и очередная порция песен. Слово взял основной виновник торжества, юбиляр. Он коротко поблагодарил всех собравшихся, пожелал здоровья, успехов и хорошего вечера. Надо было думать, что это последняя речь. Вот только он задержался, переждал аплодисменты и добавил еще немного. Жорка что-то услышал и сообразил раньше других, метнулся к технику и скомандовал крылья ангела на экран. Аркадий скороговоркой переводил. — Он хочет отдельно сказать несколько слов и поблагодарить талантливого врача в третьем поколении, замечательного друга и очень скромного человека, которого неведомым счастливым случаем удалось заманить на этот праздник. Он настоящий ангел, хотя тщательно это скрывает. Луч прожектора заметался по площадке и высветил группку молодых людей, которые пытались выставить вперед одного из своих. В той компании никто особо и не выделялся — интеллигентного вида парни, хорошо одетые, подтянутые и спортивные, и девушки им под стать, стильные, симпатичные, без лишнего выпендрежа. Шура всегда мониторил зал, тем более освещение позволяло — они были недалеко от сцены, активно хлопали и вроде даже подпевали. Аркадий продолжал переводить: — Он счастлив, что знает матушку и дядю, таких же прекрасных врачей, а также знавал и деда, основоположника их славного рода медиков. Похоже, многие здесь знали, о ком идет речь, хлопали и свистели, а виновника наконец удалось вытолкнуть вперед под яркий свет. Высокий парень, темная рубашка, костюм френч, завитки волос; он прикрывал руками глаза от яркого света. Пронзительный свист, одобрительные крики и аплодисменты раздавались уже со сцены — орала и свистела вся банда вместе с братьями, а на экране трепетали огромные огненные крылья. *** Глеб с Вадимом сидели за столиком возле сцены, отсюда было все видно, и площадку с гостями, и ребят на сцене. Понятно было, зачем понадобился звук на воду — там собиралось до хрена великого всяких судов — небольших поближе и более крупных подальше. Темным силуэтом в середине бухты виднелась яхта с призрачной подсветкой по ватерлинии. Не часто доводилось бывать на выступлениях своих товарищей вот так запросто близко, просто не было времени, повода, а может срабатывал и фактор ревности. С бандой Левы и Шуры они всегда тепло общались, с самого их первого появления в Москве. Они прошли похожий путь, были чуть более удачливы, миновали подводные камни темной стороны шоу-бизнеса, и звездная болезнь их почти не затронула. Можно было позавидовать их дружбе и слаженности, они работали как единый организм, сердцем которого был Жорка, а головой Шура. Они и теперь, без обычных своих наворотов с кучей экранов и эффектов отрабатывали по полной, не удивительно, что публика отвечала пониманием и заводилась. Даже перерывы на речи и тосты не сбивали, Лева даже включался и подыгрывал, он был очень выразителен в каждой интонации, жесте, движении. С такими танцами, как у него, точно не растолстеешь. Очень хотелось туда, на сцену к микрофону, ощутить тот самый кайф от выступления, и глаза зрителей, чтобы подпевали, и чтобы брат рядом, в два голоса… У того даже пальцы шевелились, перебирая воображаемые струны. Спасибо ребятам, дали порезвиться на саундчеке, и Вадик сидел потом с закрытыми глазами, мокрый, бледный и счастливый. Следом примчался взъерошенный Лева, с полувзгляда все понял, встал за креслом и положил ладони ему на виски. К приходу Шуры, который привел с собой Аркадия, краски вернулись на лицо старшего брата, он умылся и переоделся, уговорив заодно и Глеба заменить мятую промокшую рубашку на новую. Наверное правильно, публика собралась действительно респектабельная, это не стадион или ледовая арена с толпой орущих фанов. *** Теперь Глеб рассматривал веселящуюся толпу, надеясь не только отвлечься, но и высмотреть там малыша. Он был почти уверен, что Лео будет тут, но рассмотреть его среди многочисленной молодежи не удавалось. Аркадий, который сидел вместе с ними, переводил и объяснил, что здесь много медиков всех рангов от профессоров до студентов, отмечают юбилей одного из своих и заодно поздравляют всех. Нормальный такой цивилизованный корпоратив, затраты оргов отобьются обилием приглашенных на рок концерт, яхты здесь тоже не просто так пасутся. Вадик разглядел малыша раньше других; пока Аркадий переводил, Глеб уже сообразил, о ком может идти речь. Вот Лео и засветили, причем буквально, выставив под луч прожектора. Красавчик, было непривычно видеть его в костюме и с аккуратно уложенными волнами волос, он так скромно прикрывался от света руками, а его приветствовали, в этом тесном кругу его хорошо знали и любили. Их малыша. Глеб с Вадиком присоединились на сцене к бандитам. Лева уже давно понял, его парни узнали сына Рады и теперь бурно приветствовали. А малыш быстро взял ситуацию по контроль. Он перестал заслоняться, поднял руки вверх и крикнул: — Музыку!!! И распростерлись огненные крылья с экрана и Лева пел «Ангелов» теперь только для него. Публика достаточно расслабилась, танцевали и прыгали без комплексов, заметно прибавилось «своих» в виде десанта с воды — они в большей степени задавали тон и поддавали жару. С хищной яхты вдали распустились замысловатые цветки фейерверков. Малыша некоторое время можно было отследить вместе с его компанией, он даже танцевал с девушкой, но потом растворился бесследно. А потом ксилофонными звоночками зазвучало вступление «никогда» и настойчивый гитарный ритм, и Шурка вытащил Вадика из кресла и сунул гитару в руки. Чуть сдавленный поначалу голос запел про взошедшую весну и тысячелетний страх. И практически без перерыва загремел «секрет» и у Глеба в руках оказался Левин микрофон. А потом шепот на ухо: «дальше сами». И они с Левой чередовали свои песни, передавая микрофон друг другу, Вадик уже не выпускал гитару из рук, подыгрывая всем. «Свои» врубились быстро, заводя аборигенов, подпевая обоим группам. Это было сказочно, удовольствие получили и музыканты, и гости. Разумеется, финального полковника пели все вместе, и на поклон вышли две группы, обнявшись, поставив братьев по центру. Раздачу автографов и совместные фото они оставили единолично банде, Глеб, едва взглянув на брата подхватил его под руку и утащил в дом. — Спасибо, все нормально. Просто устал. — Вся башка была мокрая, и рубашка насквозь, впрочем, и сам Глеб был примерно такой же — переоделся сам и помог Вадику. К тому времени, как вернулись остальные, они уже сидели расслабленно и пили кофе. Лева заглянул первым и облегченно выдохнул, увидев такую картину. Его точно можно было выжимать, был мокрым, наверное, до трусов, капельки пота срывались с кончиков волос, Шурка с матюками прогнал его в душ, сам задержался. — Ребята, подтягивайтесь в гостиную, минут через тридцать, у нас там посиделки типа банкета. Если не очень устали. Глеб переглянулся с братом. — Не очень. Если лишними не будем. — Видя протестующий жест, Вадик добавил. — Шура, мы только гости, не более. — Глупости не говорите. Ждем. Шура ушел, а Глеб потянул брата прогуляться. — Пошли, на море посмотрим, а то заснешь сейчас. Может малыша найдем. — Ага, как же. Он же с девушкой был, ангелу отдохнуть надо, а ребенку погулять. — Ты думаешь, они отдыхают когда-нибудь?