Я погружаюсь в туман

Синие туфли ступали по скрипучим прогнившим ступеням. Звон ключей с брелоком в виде котика. Щелчок. Дверь в квартиру открылась бесшумно. Рита переступила порог и привычным жестом сбросила рюкзак на покрытый линолеумом пол. Только её дыхание нарушало непроницаемую тишину. В полутёмных комнатах квартиры никого не было. Рита потрясла головой, прогоняя неприятные чувства. Тишина подавляла её больше, чем гул сотен голосов. Она поспешила снять туфли и прошла в тесную кухню. Вымыла руки, положила в тарелку позавчерашнюю свиную тефтельку с пюре и поставила в микроволновку, а затем включила маленький, подвешенный к стене телевизор на канал СТС, чтобы посмотреть повтор старых серий Кухни. Через минуту микроволновка звякнула. Рита потянулась к тарелке. Пальцы будто воспламенились, и она вскрикнула, встряхнула руками. «Растяпа неуклюжая», — мысленно отругала саму себя. Лежащая на затёртой столешнице тряпка помогла не обжечься снова. Дымящаяся тарелка опустилась на пёструю, подвернувшуюся на краях клеёнку в мелкий цветочек. Без особого удовольствия Рита принялась за обед. Уплетая не самую вкусную, но сносную тефтелю, она изредка поглядывала в сторону облезлой рамы окна за старыми выцветшими занавесками. В мутных стеклах желтели ветви берёзы и виднелись окна дома на противоположной стороне узкой тихой улочки. Семья Тростниковых проживала в маленькой квартире дома дореволюционной постройки столько, сколько Рита себя помнила. Здание давно требовало капитального ремонта, но с заменой труб и реконструкцией фасада никто не спешил. Когда Рита поступила в первый класс в корпус начального образования четвёртой гимназии, родители всерьёз рассуждали о переезде, но что-то у них тогда не сложилось. Из-за того ли, что отец лишился кафе, а вместе с ним и прежнего дохода, или же из-за другой, не менее весомой причины — Рита не знала. Родители никогда не горели желанием посвящать её в свои «взрослые дела» и проблемы. К её переходу в средние классы дела с деньгами наладились. Теперь у родителей хватало средств, чтобы оплачивать обучение Риты в одной из самых престижных гимназий города и откладывать сумму на покупку нового жилья. По крайней мере, так говорила мама. Покончив с обедом, Рита засела за уроки. Цифры на экране смартфона показывали шестнадцать часов и сорок минут, когда она принялась за алгебру. Рита старалась сосредоточиться на уравнениях, но мысли разлетались в разные стороны, как пойманные в стеклянную банку бабочки, а взгляд то и дело падал на золотые листья, дрожащие под ветерком за приоткрытым окном. Она ненавидела алгебру всей душой. Как раз в тот момент, когда ей всё же удалось уговорить себя дорешать пример, с улицы послышались голоса. Прямо под окнами по тротуару разгуливала стайка симпатичных школьниц, по виду чуть старше самой Риты. Ярко накрашенные девушки шли в сопровождении парней, громко разговаривали, смеялись и обнимались. «Бездельники, только и могут, что прохлаждаться», — подумала Рита, но вместо того, что бы отвернуться и заняться своими делами, продолжила наблюдать за незнакомыми ребятами. В гимназии и на улице Рита постоянно встречала дружные компании других подростков, однако у неё подобного никогда не было. Ещё со времён начальной школы она дружила только с двумя людьми: с Огарёвой и с Клёновым, а у них редко выпадала свободная минутка. Ирина большую часть времени проводила дома в заботах о младших братьях и сёстрах, а Влад просто не любил гулять, предпочитал сидеть дома или заниматься мелкими подработками. С чувством жгучей зависти Рита глядела на улицу, пока весёлая компания не скрылась из виду. Голоса понемногу стихли вдали, и на тесную кухню вновь опустилась тишина. Снова гнетущее одиночество. Рита вздохнула, и взгляд её сам собой упал на обклеенную яркими наклейками тетрадную обложку. Забытая Таней фотография лежала там, так и манила к себе. Не удержавшись и десяти секунд, Рита вытащила зажатый между клетчатыми листами кусочек бумаги. Он всё ещё был там. Казалось, необыкновенные глаза наблюдали за каждым движением Риты. Стас из десятого класса едва заметно улыбался, а она всё никак не могла понять, что же он забыл на белом листе. «Откуда у Тани эта фотография? Если она специально её распечатала, то это жутковато. Уверена, у Стаса есть аккаунт в Инстаграмме, а, может, и не только там, так зачем печатать фото? Не понимаю…» Видимо, всё дело в прихоти Таниных тараканов. И всё же… надо сказать им спасибо: теперь Рита могла сколько угодно рассматривать напечатанного Стаса. И чем внимательнее смотрела, тем больше отмечала, насколько он красив. Но воспоминания об их разговоре у ограды гимназии заставляли её видеть в этом парне нечто большее, чем только его красоту: Стас был добрым человеком. «Всё-таки в напечатанной фотографии есть кое-что особенное. В отличие от цифровой, её можно поставить на стол или повесить на стену и любоваться сколько угодно», — пронеслось в голове на секунду, но только на секунду. Входная дверь хлопнула. От резкого звука Рита подскочила на стуле, бросила взгляд на экран смартфона и с ужасом поняла, что мучилась над уроками дольше обычного. Мама уже успела добраться до дома. — Привет, мам, — громко сказала Рита, и её губы сами собой растянулись в улыбке. Она всегда радовалась, когда мама возвращалась домой. Невысокая фигура женщины показалась в тускло освещённом коридоре. Строгий тёмный костюм и жёсткий воротник белоснежной рубашки подчёркивали бледность усталого лица с заострёнными чертами. Под карими глазами лежали тени, но взгляд оставался холодным и ясным, как зимнее утро. Мама неторопливо направлялась в сторону гостиной, только мельком глянула на кухню и вдруг остановилась: — Марго. В тоне проскочили нотки недовольства. Риту передёрнуло. Она машинально начала перерывать воспоминания, пытаясь понять, что успела сделать не так за сегодняшний день. Забыла с утра вывесить стирку, поставила туфли на пол мимо коврика? Вроде нет… — Сколько раз я говорила тебе не делать уроки на кухне? — устало спросила мама. Она никогда не повышала голос, но это не делало её слова менее твёрдыми, даже наоборот. Рита виновато опустила глаза и без промедления начала собирать вещи в рюкзак: — Да, говорила, извини, просто… — Марш в свою комнату. Для чего она тебе вообще нужна. — Да, мама. Слушаюсь. Рита схватила рюкзак и вылетела из кухни, пересекла гостиную так быстро, что хвостики за спиной развивались. Маленькая комнатушка приветствовала хозяйку бледным светом, пробивающимся через узкое окно. Оно выходило на развалины старинного дома, от которого осталась единственная стена. Рита вздохнула и швырнула рюкзак на укрытую пушистым розовым пледом кровать, такую миниатюрную, что, лёжа на ней, четырнадцатилетняя невысокая девочка не могла полностью вытянуть ноги. Ряд мягких игрушек на полочке над кроватью и огромный плюшевый пёс у изголовья напоминали о том, что когда-то эта комната была детской, да так ею и осталась. «Сесть за уроки или заняться чем-нибудь другим?» — подумала Рита и, конечно же, выбрала второе. Вынула из сумки чехол с фотоаппаратом и решила разобрать снимки с церемонии награждения; села за заваленный тетрадями и стаканчиками для ручек стол. Потёртый, усыпанный миленькими наклейками по краям монитор загорелся, и Рита сощурилась от яркого свечения. Фотографии быстро перекочевали в специальную папку и на её страничку в Инстаграме, где публиковались только лучшие снимки. Двузначное количество подписчиков часто расстраивало, потому Рита старалась не смотреть на эти цифры. Да, её творчество не пользовалось популярностью, даже несмотря на то, что она выкладывала фотографии уже больше года. «Когда-нибудь меня точно заметят», — в сотый раз подумала Рита и тяжело вздохнула. Работа с фотографиями кончилась слишком быстро, и вот, снова домашка. Рита подумала, что было бы неплохо поговорить с мамой. Ничего особенного, просто узнать, как прошёл её день. Со стороны Риты это было своего рода традицией. Она выглянула из-за двери и прислушалась. Вода в ванной комнате не шумела: мама уже закончила принимать душ. А раз её нет в гостиной, значит, она на кухне. Как только Рита приблизилась к дверному косяку гостиной, услышала рингтон и затем сухое: «Да». Она осторожно высунула голову в коридор, заглядывая на кухню. Мама сидела за столом с телефоном у уха, а дымящаяся тарелка с ужином стояла перед ней. Лицо мамы выглядело равнодушным, но внимательный взгляд Риты не упустил того, как её брови легонько дёргались. И голос её был холоден, как метель. — Я же говорила, что все должны прислать отчёты сегодня. Сегодня. Не завтра и не ночью. Что? Я не в офисе, рабочий день окончен. Мне не нужны оправдания, просто найдите эти счета. Завтра утром отчёт должен быть на моей почте. До свидания. Мама выключила телефон. Лицо оставалось непроницаемой маской, но ногти нервно постукивали по столешнице. А Рита стояла в нерешительности. У мамы снова был тяжёлый день. Мама — главный бухгалтер в крупной сети гипермаркетов, и напряжённая работа морально изматывала её. Почти каждый вечер она возвращалась домой уставшая и валилась с ног, у неё не всегда хватало сил даже на то, чтобы приготовить ужин. Сейчас мама, должно быть, в плохом настроении. А когда мама в плохом настроении, к ней лучше не подходить. Но Риту это никогда не останавливало. Она была уверена, что в тяжёлые моменты маме особенно требовалась её поддержка. Мама всегда говорила Рите, что работает ради её благополучия, ради того, чтобы она могла учиться в престижной гимназии и рассчитывать на хорошее будущее. И это вызывало уважение. Рита считала, что моральная помощь — не такая уж большая плата за то, что делает мама. Это долг хорошей дочери. — Мам, как ты? Как дела на работе? — Ничего нового. Всё как обычно, — безразлично ответила мама и после недолгого молчания спросила: — Что с учёбой? Рита улыбнулась: сегодня ей было чем порадовать родительницу. — Получила «5» по английскому, — она внимательно наблюдала за реакцией мамы, и ей показалось, что та легонько улыбнулась. — Молодец. В груди разлилось приятное тепло. Похвала мамы была для Риты по-настоящему ценной вещью. Благодаря её ласковым словам и ради них можно потерпеть даже алгебру. — Ты уже сделала уроки? А тут пришлось соврать: — Осталась только химия. Мне бы понадобилась помощь папы… Мама некоторое время молчала, будто о чём-то задумавшись, а затем ответила: — Он не говорил, в какое время вернётся, но, наверное, снова задержится допоздна. — Понятно, — вздохнула Рита. «Значит, с химией придётся справляться самой… опять» — подумала она. Отец развозит людей на карете скорой помощи. У него важная работа, так что ничего не поделать. Перед тем как уйти, Рита ещё раз оглянулась на кухонный стол, но мама уже что-то печатала в телефоне и больше не обращала на неё внимания.

***

Столовая ещё не успела забиться под завязку, поэтому Рита и Ирина сидели за столиком только вдвоём. Влад на этот раз подсел за другой стол к Саве, другу из параллельного класса. Длинный, заставленный столами зал с полом и стенами из белой плитки пропах жареными колбасками и луком с морковью. — Представляешь, постановка уже в марте, — с энтузиазмом проговорила Ирина, наколола кусочек запечённой цветной капусты на вилку и сунула в рот, — это совсем скоро. В этот раз я точно поучаствую в прослушивании на главную роль. — Мне кажется, или я уже слышала нечто подобное в прошлом году, — с сомнением заметила Рита. Ирина сморщила нос и взмахнула рукой. — Забудь. Тогда я была не готова. Не хотелось ещё раз провалиться и выслушивать, как остальные девочки из актёрского кружка смеются за моей спиной. Последние слова звучали тише остальной фразы, и Рита внимательней посмотрела на Ирину, но та припала губами к чашке с компотом. Выражение лица не разглядеть. — Помню, ты говорила, что тебе всё равно, — осторожно проговорила Рита. — Так и есть, — Ирина беззвучно опустила кружку на стол. — Знаешь, плевать, о чём они там все говорят. Пусть обсуждают сколько душе угодно. Но… мне обидно и грустно от самой себя. Я стараюсь играть хорошо, но получить главную роль в постановке никак не выходит, и так из года в год. Она замолчала и отвернулась к высокому окну слева от их столика. Рита смотрела на багровый компот, переливающийся и поблескивающий за стеклянными стенками кружки, и терпеливо ждала, когда Ирина будет в силах продолжить речь. — С такими успехами начинаешь всё чаще задумываться: «А есть ли во всём этом смысл?». Получается, другие девочки вживаются в роли лучше меня? Может, на самом деле я играю не так хорошо, как мне кажется? Рита протянула руку и коснулась пальцев подруги. Ирина слегка дёрнулась и подняла на неё взгляд. — Ты слишком требовательна к себе, — сказала Рита. — Всё получится. На этот раз уж точно. Светло-карие с золотыми крапинками глаза Огарёвой заблестели, а губы неуверенно растянулись в благодарной улыбке. «У тебя тоже есть мечта, — подумала Рита. — В этом мы с тобой похожи. Когда-нибудь у нас всё получится, и мы сможем стать теми, кем так сильно хотим быть». Из коридора послышался гомон, и в столовую ввалилась толпа старшеклассников. Рита невольно перевела взгляд на прибывших и тут же заметила возвышающуюся над другими блондинистую голову. Стас держался рядом с тремя другими ребятами и медленно осматривал зал в поисках свободного места. А Рита неотрывно следила за ним. Конечно же, вскоре её взгляд встретился с тёмными глазами парня. Ей тут же захотелось отвернуться, но она взяла себя в руки и удержалась, потому что Стас едва заметно кивнул и наградил её тёплой улыбкой. И губы Риты невольно изогнулись в ответной улыбке. — И что это сейчас было? Рита вздрогнула и глянула на Ирину, а точнее, на её заговорщическую ухмылку. О нет. Надо ж было так долго пялиться на Стаса... Щёки бросило в жар, и Рите захотелось спрятаться в какую-нибудь глубокую норку. — В каком смысле? — она попробовала защититься, но вышло слабо. Улыбка Ирины стала ещё шире. — Ты знакома со Стасом? — Ну, да… мы познакомились недавно. — Да ладно! И как это ты умудрилась? Рита невольно вспыхнула: — А что тут такого? Или ты думаешь, что я настолько плоха в общении, что не могу с кем-то познакомиться? — Что? — Ирина отрицательно покачала головой. — Нет, дело не в тебе, а в нём. Это же Станислав Воронцов. Его имя все средние и старшие классы знают. Рита пожала плечами: — Очередной сын какого-то важного богача? — Не-е, он не просто богатенький, — Огарёва перекинула тяжёлую чёрную косу за спину и запустила руку в рюкзак, а затем бросила на стол свеженький номер глянцевого журнала. — Вот! Открой на шестой странице. Рита с интересом пролистала до нужного разворота. На шестой-седьмой страницах расположилась реклама какого-то нового бренда молодёжной одежды и там красовалась… ещё одна фотография Стаса. С невероятно довольным видом первооткрывателя Ирина заявила: — Он фотомодель! «Странно, ничего о нём не слышала, — подумала Рита и мысленно отругала себя за то, что в недостаточной степени интересуется новостями из мира моды и моделями, хотя модельная сфера напрямую связана с фотографией. — Но, может, он только начинает карьеру и ещё не успел прославиться?» — Как давно ты таскаешь в школу журнал с его фото? — съязвила Рита. Ирина выхватила журнал из её рук. — Вообще-то я их мамке покупаю, и чтоб сестре было из чего аппликации резать, — пробубнила она, пряча блестящую книжку обратно в рюкзак. — Станислав Воронцов участвовал в каком-то крутом международном модельном конкурсе и, говорят, уже успел поработать с французским журналом. Но самое интересное, что у нас в гимназии никто не знает, откуда он взялся: его семья явно не из известных. Он дружелюбен, но не очень общителен, сдружился только с несколькими ребятами из своего класса. По этому красавчику сохнет столько девчонок, но он ещё ни с кем не встречается. Представляешь? Рита метнула взгляд на занятый Стасом и его приятелями столик, но Ирина щёлкнула пальцами прямо у её носа, чтобы вернуть себе внимание. Рита вздохнула и дёрнула плечами. Если Огарёва начинала вещать и просвещать других в чём-то новом, её было не остановить. — …даже на красоток не смотрит, а таких, как ты и я, вовсе не замечает. Теперь-то понимаешь, почему ваше знакомство так меня удивило? Да, его имя знают все, но сам Стас абы с кем не общается. То, с каким энтузиазмом Ирина рассказывала о Стасе, заставило Риту задуматься. Пусть подруга часто и быстро вживалась в роль учителя, но редко какие темы заставляли её так воспылать. — Если сам не общается, откуда ты так много про него знаешь? — Слухи быстро расползаются, — пропела Ирина. — Говоришь, по нему многие сохнут. А тебе самой он, случайно, не нравится? Огарёва улыбнулась, но совсем без смущения, как будто они обсуждали погоду за окном, а не нового красавчика-сердцееда. — Нет, — объявила она. — Конечно, Стас красавчик, каких днём с огнём не найдёшь, но я — даже не думай смеяться — не такая, как все. Я всего-навсего восхищаюсь его красотой и тем, что уже к шестнадцати годам и без громкой фамилии, он смог достичь успехов. В общем, для меня Воронцов не более, чем источник вдохновения. Представь, каким он будет, когда повзрослеет окончательно? Вот такой парень, как Стас, сможет стать человеком с большой буквы. Не то, что наши богатенькие одноклассники-раздолбаи. Ирина поднесла чашку к губам, но сразу опустила обратно на стол: компота совсем не осталось. Рита задумчиво погрузилась в себя, мысленно повторяя её слова. «Сможет стать человеком с большой буквы?» Она ещё раз посмотрела в сторону Стаса. Парень слушал активные разговоры друзей с лёгкой улыбкой на лице. «Если он такой особенный, тогда почему решил подойти ко мне?» Секунда, и Стас вдруг поднял голову. Посмотрел прямо на неё. Так внезапно, что Рита не сдержалась и смущённо отвернулась, ощущая жар на лице. В этот день занятия пронеслись незаметно. Последним уроком была биология, и к тому моменту, когда Ольга Александровна начала рассказывать о деление клеток, запас внимания Риты окончательно испарился. Она сидела за последней партой и с тоской наблюдала, как на небе сгущались тучи. На контрасте с тёплым, освещённым жёлтыми лампами классом погода за окном казалась особенно холодной и мрачной. А ведь ещё в обед светило солнце, и ничего не предвещало дождя. Влад старательно вслушивался в смысл произносимых Ольгой Александровной фраз. Учительница начертила на доске схему клетки и объясняла рисунок, но её речь постоянно перебивалась галдежом. Задние парты всегда шумят, на некоторых уроках Влад относился к этому спокойно, а порой даже с одобрением, но только не на биологии. На биологии Влад превращался в самого примерного ученика: эта наука по-настоящему интересовала его, и он уже давно решился связать своё будущее с медициной. К чему-к чему, а к своему будущему Влад относился серьёзно. Он потянул зажатую между пальцами ручку вперед к увлечённому болтовнёй Лёне и ткнул его между лопаток. — Потише, Лёнь. Я её не слышу. Лёня с недовольством потёр спину в том месте, куда пришёлся укол колпачка, и обернулся. — Ты чё тут, самый умный? — выплюнул он с таким видом, будто в дерьмо наступил. — Отстань, душнила. «Душнила?» — возмутился Влад, но промолчал. Спорить с Лёней — самое бесполезное занятие в мире. Что ж, похоже, тему деления клеток придётся разбирать самостоятельно. Влад шумно вздохнул, швырнул ручку на парту и отбросил упавшую на глаза длинную чёлку. Стоило на пару секунд отвлечься от доски, и сидящая слева рыжая девушка мгновенно перетянула внимание на себя. Влад глянул на Риту. Сегодня она весь день казалась задумчивой и ещё более рассеянной, чем обычно. Тростникова застыла лицом к окну, будто ей нет никакого дела ни до шумных одноклассников, ни до учительницы. Совсем тихая. Может, её что-то беспокоит? Влад решился заговорить с ней: — Рита? Рит… Миленькие бантики вздрогнули, как крылья бабочек — Тростникова обернулась к нему. — А, да… — проговорила она медленно и рассеянно, будто только проснулась. Щедро усыпанное веснушками лицо оживилось. — Задумалась о чём-то? — Да нет, ни о чём особенном. Она собралась отвернуться, но Влад продолжал: её слова его не убедили. — Точно? Всё хорошо? — Да, всё… — Дети! — Ольга Александровна вдруг повысила голос. — Помолчите хотя бы немного, особенно ты, Леонид. Получивший замечание Лёня невозмутимо раскинулся на стуле. — Ну, если только немного, — ответил он, и приятели поддержали его усмешками. Влад неожиданно поймал себя на очередной волне презрения к одноклассникам. Он отвлёкся от Риты, а когда обернулся к ней, она уже отвернулась к окну. Несмотря на бахвальство, Лёня и его приятели всё же притихли. Теперь слова Ольги Алексеевны отчётливо разносились по комнате, но Влад не обращал на них внимания. Он не мог заставить себя оторвать взгляд от Риты. Точнее, от её затылка. Но разве это важно? Не имея возможности поймать её взгляд, Влад посмотрел туда же, куда и она, в окно. Тучи потяжелели. «Хорошо, что я всегда смотрю прогноз», — подумал он. — «Как раз перед выходом успел захватить с собой зонт». А Рита? Влад слишком хорошо знал подругу: даже если она слышала прогноз, совершенно точно забыла зонт дома. Однако, как всё удачно складывается. Дождь вот-вот начнётся, и Тростникова, конечно же, сразу после звонка поспешит к выходу, чтобы успеть добраться до дома до того, как намокнет. Ирина сегодня задержится на дополнительный урок, а сам Влад должен подойти к учительнице за справочными материалами для подготовки к олимпиаде. Но это не проблема. Если предупредить Риту, она подождёт его в холле, он по-быстрому управится, и потом они пойдут домой. Вдвоём. От одной только мысли об этом захватывало дыхание. Они уже сто лет не ходили куда-то только вдвоём, и даже до дома он её не провожал. Это редкая возможность. Вот почему сегодня точно всё должно получиться! Влад, наконец, отвернулся от Риты и опустил глаза на парту. Он пытался подобрать слова так, чтобы в сказанном нельзя было разглядеть откровенного приглашения, и, казалось, собрал подходящие фразы, но только собрался заговорить и вдруг не смог раскрыть рта. Смущение и страх сковали голосовые связки, заставили разозлиться на себя. «Ну же! Надо сказать ей. Я всего лишь предложу проводить её до дома, в этом нет ничего такого. Друзья часто так делают». Влад безрезультатно пытался сказать хоть что-нибудь, но только волновался ещё больше. Бегающий взгляд упал на тетрадь, и вдруг — хорошая идея. По крайней мере, это могло сработать. Нет времени на раздумья. Влад открыл тетрадь с конца, вырвал последний листок и поспешил написать заветные слова до того, как сомнения захватят разум: «Может, сегодня пойдём домой вместе? У меня есть зонт». «Главное, чтобы она не подумала захватить с собой Ирину», — подумал Влад, сворачивая листок в оригами-журавлика, который нравился Рите. Закончив бумажную фигурку, он глубоко вздохнул, набираясь решимости. Журавлик зашуршал по столу, и Рита мгновенно оживилась, а Влад быстро отвернулся и сделал вид, что внимательно слушает учительницу. Сердце бешено колотилось в груди. Он весь обратился в слух, ожидая, когда Тростникова увидит часть надписи на крыле журавлика и начнёт разворачивать фигурку. Бумага тихо зашелестела: Рита заметила оригами и взяла его. — Спасибо. — Не за что, — машинально ответил Влад и продолжил ждать, но то самое шуршание всё не появлялось. Что-то не так. Влад заставил себя обернуться к подруге, и в этот самый момент её рука утянула журавлика к сумке. Надпись! Рита не заметила надпись. У Влада перехватило дыхание. Нужно срочно остановить её. — Э-э, Рита, это… — протянул он, и тут раздался звонок. Урок кончился, и время вышло. В классе воцарился хаос. Ученики суетились, собирая вещи в рюкзаки и сумки, пока учительница бегло диктовала домашнее задание. Задвигаемые стулья шумно скользили по паркетному полу. Рита, как и другие, спешно запихивала вещи в сумку, а Влад наблюдал за ней, кусая губы от отчаяния. Он упустил редкую возможность прогуляться с Ритой только вдвоём. Опять. «Ещё не всё потеряно» — пронеслось в мыслях, и он вскочил на ноги. — Рита, постой. — Извини, Влад, — бросила она, задвигая стул. — Поговорим потом, ладно? Мне нужно добежать до дома, пока дождь не пошёл. — Но я хотел… Однако он уже потерял внимание Риты. Она попрощалась с Ириной, с улыбкой сказала ему «пока» и вылетела из класса. — Подожди! — закричал он ей вслед и хотел броситься за ней, но… — Клёнов! — позвала Ольга Александровна. — Ты куда? А как же задания для олимпиады? «Чёрт!» Влад с усилием втянул воздух. Нет, если он убежит прямо сейчас, когда учительница смотрит ему в спину, последствия будут непредсказуемыми. Выбора не осталось — он развернулся и подбежал к столу. Рита спешно сбежала по лестнице в холл и, потолкавшись в толпе учеников у выхода, вырвалась на порог гимназии. Как только она оказалась под крышей из голубого стекла, раздался оглушительный раскат грома. Опоздала! Дождь уже начался. Мелкие капли колотили по прозрачной крыше, асфальтовой дорожке и листьям на деревьях. Запах влажной земли наполнил собой прохладный воздух. Ученики визжали и хохотали, выбегая под падающую с небес воду и прикрываясь кто пиджаками и кофтами, кто рюкзаками. Сзади послышался стук каблуков. Лилия Оленберг пронеслась мимо Риты в сопровождении неизвестного старшеклассника: парень прятал её под чёрным зонтом. Несмотря на высокие каблуки, Лиля с лёгкостью преодолела залитую лужами дорожку. Прямо у ворот её уже ждал чёрный глянцевый мерседес, который каждый день привозил Оленберг в гимназию и увозил домой. Девушка поправила блестящие волосы, села в машину, и через несколько секунд автомобиль унёс её прочь по холодным улицам. Рита вздохнула и потянулась к рюкзаку. Хорошо, что вчера забыла выложить свой кардиган. Она накинула белую пушистую ткань поверх форменного платья и запрятала длинные хвостики под капюшон, чтобы не намочить волосы. Хотя вряд ли это сильно поможет: пока она доберётся до дома, наверняка промокнет насквозь и замёрзнет. «Хотя бы ветра нет». Рита глубоко вдохнула и уже собралась выйти под дождь, как вдруг услышала шум мотора. Со стороны небольшой парковки, где осенью и весной ученики оставляли велосипеды, выехал мотоцикл. Рита бы не обратила на него особого внимания, если б он не остановился у порога гимназии. Тут она слегка растерялась, но удивилась ещё сильнее, когда высокий водитель поднял щиток шлема. — Привет, Рита. Кого-то ждёшь? Это был голос Стаса. И за шлемом скрывалось лицо Стаса. Да, это определённо был он. От изумления Рита забыла, как говорить, и начала нести чушь. — Э-э, привет… Я? Нет. Её слова походили на несвязное блеяние, но Стас, казалось, не обратил на это никакого внимания: — Далеко живёшь? — Нет, тут рядом. — Покажешь дорогу? Давай я подвезу тебя. Это правда происходит по-настоящему? Рита застыла, из-за такого внезапного предложения к растерянности примешалось смущение. Она была не против поехать с ним, и, наверное, уже бы запрыгала от радости, если бы не одно «но» — мотоцикл. До этого дня Рита ни разу в жизни не ездила на мотоцикле. Неизвестность пугала. Кроме того, не хотелось обременять Стаса, ведь его дом мог находиться совсем далеко от её квартиры, и, задержавшись, чтобы подвезти её, он рисковал промокнуть ещё сильнее. — Нет, спасибо, я не… — Да ладно тебе, не бойся, — Стас оборвал её неловкое сопротивление. — Я давно езжу. Садись давай, пока дождь сильнее не полил. Стоило ему закончить фразу, в небе снова прогремело. Рита не хотела тратить время на споры со старшеклассником. Кажется, отказываться бесполезно и… стоит ли? — Х-хорошо, — промямлила она и, быстро перебирая ногами, подбежала к мотоциклу. Ледяные капли осыпали голову и плечи, пока Рита взбиралась на пассажирское место. Она кое-как уселась на кожаном сидении и крепко прижала рюкзак к животу. Её немного трясло. — Ты что, боишься? — спросил Стас. Судя по голосу, он улыбался. — Я никогда раньше ни с кем не каталась на таком, — честно призналась Рита. — Всё бывает в первый раз, — ответил он и опустил щиток шлема. — Я буду ехать аккуратно, не бойся. Рита попыталась немного успокоиться и мягко обхватила Стаса за талию, но её смелость оказалась недолгой. Как только мотор зашумел, а мотоцикл тронулся с места и начал набирать скорость, она взвизгнула и вцепилась в парня мёртвой хваткой. Стас негромко рассмеялся. Не застав Риту в холле, Влад выбежал на порог гимназии, но там её тоже не оказалось. Он сжимал в руках зонт и задыхался от бега по коридорам и лестнице. Она уже ушла. Влад смотрел на пустую мокрую от луж дорожку к воротам. Все ученики разбежались по домам, только две девочки шли по тротуару за забором да тёмный мотоцикл выезжал из двора гимназии.

***

Стас сдержал слово и действительно ехал аккуратно. Вдобавок к этому он хорошо знал район, в котором жила Рита. Самый подходящий и короткий путь совсем скоро привёл их к нужному дому и золотой берёзе у края улочки. Мотор заглушился, Стас поднял щиток шлема: — Ну, как ты себя чувствуешь? Рита потянула трясущиеся ноги к земле и, снова оказавшись на твёрдом тёмном асфальте, поняла, что дрожит всем телом. Но, несмотря на пережитый ужас, ощущения остались только приятные, как после полёта на санках с заснеженной горы. — Всё н-нормально, — ответила она. — Спасибо за то, что подвёз. — Не за что. Дождь усилился. Рита стояла под кроной дерева, но капли воды всё равно проливались на неё сквозь густую листву. Она сомневалась, но всё же решилась задать вопрос, который мучил её с того самого момента, как они с Ириной обедали в столовой. Любопытство оказалось сильнее стеснения. — Только… Стас, — Рита взглянула на старшеклассника. — Почему ты решил подвезти меня? «Ты мог бы поехать домой. И тогда после церемонии мог бы со мной не знакомиться», — так и осталось невысказанным. Стас надолго задержал взгляд на её глазах. — Почему? Хм… — казалось, он задумался на мгновение. — Потому что ты милая девушка, Рита. Разве этого мало? Рита застыла на месте, не в силах шевельнуться. Холодные капли падали на горячее лицо, но она совсем их не чувствовала. Что-то мягкое и приятное разливалось в её груди. — М-милая… — тихо повторила она. Стас ласково улыбнулся ей. — Да, милая. — Он быстро окинул взглядом уже сильно промокший пиджак. — Ладно, мне пора ехать. А то промокну ещё больше. Рита вздрогнула, и вернувшись в реальность неожиданно осознала, что и на ней самой не осталось сухого места. — Да, конечно. Э-э, тогда пока, — неловко попрощалась она. — Пока, — ответил Стас. Он завёл мотор, закрыл шлем и нажал на газ. Мотоцикл плавно тронулся, проехал по улице и уже скрылся из виду, а Рита так и стояла под золотистыми ветвями, снова и снова повторяя в памяти слова Стаса. До него ни один парень не говорил ей таких приятных слов, не делал комплиментов, до него никто не провожал домой, до него никто не улыбался так ласково. Рита почувствовала, как внутри начало зарождаться что-то тёплое и большое, волнительное. Нечто такое, чего она никогда не чувствовала прежде. Слишком многое случается в первый раз, когда рядом он.