Хищник или жертва?

Несмотря на выходной, Щербаков после обеда приехал в участок. Дома он сидеть не мог. Не мог находиться в четырёх стенах сам и постоянно думать, что пошло не так после их откровенной ночи. Утром ему казалось, что он уже знал о Сабурове если не всё, то очень многое. Но тот опять выставил его за дверь, крепко привязав его мысли к себе этими долбанными верёвками. Лёша сидел в кабинете и несколько часов подряд перечитывал отчёты экспертов, рассматривал фотографии с мест преступления, сверял показания подозреваемых и свидетелей с другими уликами. Глаза уже болели от постоянного напряжения, а спина затекла. — Привет. Так и знала, что ты будешь здесь, — в кабинет заглянула Лина. — По-любому не ел ничего. Щербаков отрицательно покачал головой, отвлекаясь от экрана. На часах уже было совсем поздно — начало одиннадцатого. — Вот, я принесла салат и бутерброды. Поешь. — Я не хочу. Хочу понять, кто убийца. — Почему ты уверен, что это не Сабуров? Лёша промолчал. Признаться Лине, что он не хотел, чтобы Нурлан был убийцей после прошлой ночи, он не мог. Никому не смог бы. Он должен был поймать преступника, а не влюбиться в него. — Чего ты так поздно здесь? — Щербаков решил перевести разговор в другое русло. — Заезжала к тебе домой, и там тебя не нашла. У меня был лишний билет в «Глобус» на рок-оперу. — А позвонить — не судьба? Лина замялась. У Щербакова зазвонил телефон, и после короткого разговора он, нахмурившись, начал быстро собираться. — Лёш, что там? — Ещё одно тело. Похоже, из нашей серии. — Кто? — Девушка. — Можно я с тобой поеду? Лёша не ответил, и Лина поспешила за ним. Приехав по адресу, Щербаков припарковался под зданием за фургоном судмедэксперта. Рядом стояло несколько полицейских машин. Он вышел и увидел впереди метрах в пятидесяти уже знакомое здание «Тоннеля», возле которого собралась небольшая толпа зевак, посматривавшая в их сторону. Лёша с Линой поднялись на третий этаж старого жилого дома, в котором раньше жили рабочие, трудившиеся в промышленной зоне, и нашли нужную квартиру. На входе дежурил полицейский, а внутри уже работало несколько экспертов, включая Бориса Сергеевича. — Здрасьте, — Щербаков поздоровался с ним, заглядывая в спальню. — Что здесь? Судмедэксперт отстранился от тела, которое лежало на кровати, и глянул на лейтенанта. — Привет, Лёш. Снова ваш клиент. Щербаков посмотрел на девушку и внутри стало почему-то больно. Он не был с ней близко знаком, но успел встретить, когда она была ещё жива, тогда в клубе в компании Сабурова и его друзей. — Мария Гудинь, — подтвердил его мысли Борис Сергеевич. — Работала администратором в клубе здесь неподалёку. Лёша кивнул. — Я знаю. Она отвечала за VIP-зону. Чтобы чересчур важные клиенты ни в чём не нуждались. — Видимо, совсем ни в чём, — эксперт кивнул на тело. Всё ещё красивая брюнетка лежала на кровати в соблазнительном чёрном кружевном белье, раскинув руки в стороны и согнув сведённые вместе ноги. На шее широкой чёрной полосой проходил чокер. Как и у остальных, её глаза были плотно закрыты повязкой. — Орудие убийства то же? — Думаю, да. По предварительному осмотру странгуляционная борозда имеет те же характеристики, что и в других случаях, — эксперт оттянул чокер, показывая почти чёрную засохшую полосу. — Когда она была убита? — Предварительно могу сказать — вчера ночью, между тремя и шестью где-то. Щербаков с одной стороны обрадовался, ведь в это время он как раз был с Нурланом. С другой стороны, он ничего не помнил после своей отключки и до утра. Он даже не знал, во сколько именно заснул. — Её тоже до смерти связывали? — В этот раз я не нашёл похожих следов. Может у убийцы было мало времени. — А секс? — После вскрытия скажу точно, но по её виду, я бы сказал, что если и был, то точно не насильственный. — Так если её не связывали, может это не наш убийца? — Пока точно ничего не буду утверждать. Метод убийства такой же. — Кто её нашёл? — Щербаков обратился к одному из полицейских. — Менеджер клуба. Сегодня была её смена, но в восемь она так и не пришла на работу. Он ей позвонил, но телефон был выключен. По его словам на неё это было совсем непохоже. Сказал, что очень ответственная. Поэтому решил проверить — она же совсем рядом с клубом живёт. Дверь в квартиру была прикрыта, но не заперта. Он и вызвал полицию. — Взяли его данные? — Да, — полицейский протянул Лёше блокнот с информацией. — Что соседи? — Здесь ещё тот контингент живёт. Даже если бы была громкая стрельба, никто бы не обратил внимания. Здесь такое часто. Никто ничего не видел и не слышал. — Плохо. Щербаков ещё раз осмотрел спальню и вышел в маленькую гостиную, которая переходила в кухню. В целом квартира была обставлена бедно, но местами встречались дорогие предметы, как будто чьи-то подарки. Лёша уже до этого отметил то, в каком виде было найдено тело девушки. Во всех прошлых случаях убийца оставлял жертв, инсценируя их любимое занятие. Здесь, видимо, был намёк на то, что девушка приводила в эту квартиру многих посетителей VIP-зоны. Лёше стало жаль её — и из-за той жизни, которую она прожила, и из-за того, как она умерла. — Мы нашли её телефон. Завалился между подушками дивана, — к Лёше подошёл один из экспертов и показал телефон одной из последних моделей. Тоже, по всей видимости, чей-то подарок. — Разрядился. Заберём в лабораторию, проверим звонки и сообщения. — Когда будут отпечатки и результаты вскрытия? — Пару дней дай нам. Щербаков кивнул, и они с Линой спустились на улицу. Толпа зевак уже переместилась ближе и стояла на противоположной стороне дороги. В толпе Лёша увидел знакомую троицу, которая была неделю назад в компании ещё живой Марии. Они, видимо, и в этот вечер были в клубе. Сабуров стоял с суровым выражением лица, засунув руки в карманы кожаной куртки и, не отрываясь, смотрел на Щербакова. Новак находился слева от него, тоже наблюдая за происходящим. Третий — Алиев — стоял справа и курил, не выказывая никакого интереса. Лёша посмотрел на них несколько секунд, а потом направился к своей машине. Лина по-прежнему не отставала от него ни на шаг. — Надо опять всех вызвать на допрос. Начать, наверное, с Сабурова, — предложила девушка, когда Лёша уже вёз её домой. — Нет. — Чего? — Он не мог этого сделать, — и Лёша прикусил язык, поняв, что сказал это чересчур уверенно. — Откуда ты это знаешь? — Я…видел его вчера у него дома. — Ну, так девушку убили после трёх. Он мог поехать к ней позже. Лёша опять машинально покачал головой. — Лёш, когда ты его видел? Щербаков молчал, не отрываясь взглядом от дороги. — Лёш? — Я был с ним. — Всю ночь? — лицо девушки вытянулось в изумлении. Лёша молчал. — Что вы?.. Опять тишина. Лина отвернулась к окну. На её глазах проступили слёзы, а на лице разгоралось возмущение. — Так ты поэтому не захотел со мной встречаться? — в её голосе слышалась сильная обида. — Нет. Я не пидор! — Щербаков быстро глянул на неё и вспыхнул краской. — А что тогда? — Ничего. Я не могу это объяснить. Но точно знаю, что ночью он был у себя в квартире, — Лёша сказал это уверенно, но в голове надоедливо и болезненно крутилась мысль о том, что он понятия не имел, где Сабуров был с середины ночи и до утра, когда Щербаков проснулся. Блондин всегда спал чутко, но вчера он напрочь отключился и вообще ничего не слышал. Как будто был под какими-то веществами. И признать это он не мог. Слишком глубоко погряз в этом всём уже. — Ты понимаешь, что теперь ты заинтересованное лицо в этом деле? Ты не можешь быть объективным. — Могу, — огрызнулся Щербаков. Подъехав к дому Лины, он подождал, пока она выйдет из машины, и уехал домой. *** На следующий день, как только он зашёл на этаж, дежурный сказал, что шеф уже ждёт его у себя в кабинете. Щербаков постучал и, услышав разрешение, зашёл. В кабинете у начальника уже сидела Лина. — Щербаков, твоё дело передаётся Пашевичу. — Почему? — Потому что у тебя возник конфликт интересов, — Лёша со злостью посмотрел на девушку, но та отвернулась. — Лина введёт его в курс дела. Ты занимайся перестрелкой в клубе. Ещё добавились свидетели. — Да что там ей заниматься? Надо радоваться, что они чуть не переебашили друг друга. Нам будет меньше работы. — Щербаков, ты отстранён от дела. Понял? Лёша вылетел из кабинета шефа, хлопнув дверью так, что стеклянные перегородки жалобно зазвенели. Когда Лина вернулась в их кабинет, он нервно ходил возле окна, покусывая свои бедные губы. — Что ты ему сказала? И какого хуя? — он сразу набросился на неё. — Ничего конкретного не сказала. Сказала, что ты сильно сдружился с подозреваемым и не можешь быть объективным. — Сдружился… — Щербаков посмотрел на неё с раздражением. — Лёш, это для твоего же блага. — Я тебя не просил обо мне заботиться. — Тебя могут выгнать из полиции за сокрытие преступления и пособничество. Или вообще посадить. — Без твоей опеки обойдусь, — Лёша отвернулся и пошёл за свой стол, утыкаясь в монитор. *** В этот день Щербаков только отрывками слышал детали происходящего по делу, когда Лина говорила с Пашевичем по телефону или с кем-то из экспертов. Как он понял из одного из разговоров, вечером на допрос вызвали Сабурова. Он дождался, пока девушка уйдёт, и направился следом. Узнав, в какой из комнат те будут, он проскользнул в соседнюю комнату для наблюдения, в которой был стажёр. Тот не сильно возражал, если Лёша постоит и тоже понаблюдает за допросом. Их не было видно за зеркалом с другой стороны. В допросной сидела Лина и новый следователь. Напротив них — Сабуров и его адвокат. Было видно, что Нурлан постоянно поглядывал на Пашевича, будто пытаясь понять, почему именно он сидел напротив него, а не кто-то другой. Брюнет выглядел уставшим и немного расстроенным, хотя, как и всегда, пытался скрыть свои эмоции за плотной завесой безразличия. — Где Вы были в ночь с пятницы на субботу с трёх до шести? — раздался чёткий, немного скрипучий голос следователя. — Дома. — Кто-то это может подтвердить? — Видимо, нет, — Сабуров кинул быстрый взгляд на зеркало. Лёше стало не по себе. Он знал, что с той стороны его не было видно, но Нурлан посмотрел так, как будто видел его. Лина промолчала. — Что Вы делали? — Спал. — Один? — Да. — Когда Вы видели Марию в последний раз? — Почти неделю назад. Во время концерта в «Тоннеле». — У Вас были интимные отношения с убитой? От этой фразы Нурлан невольно поджал губы. Помолчав, он ответил. — Один раз. — Вчера ночью? — Нет. Несколько месяцев назад. Я был пьян. — Вы её связывали? — Нет. Она не была моей моделью. — О чём она хотела поговорить с Вами? Лёша напрягся, не понимая, почему Пашевич задал этот вопрос. — В её телефоне мы нашли вашу переписку незадолго до её убийства. — Я не знаю. Просто написала, что хочет что-то обсудить. Мы так и не встретились, — Сабуров не изменился в лице. — Она не ответила на моё последнее сообщение. Вы знаете, если видели переписку. — Куда Вы ходили утром? Щербаков напрягся ещё больше. Он явно пропустил то, что Сабуров куда-то выходил, пока он спал. — Мы видели на камерах, как Вы возвращались в здание в 7:15, но не нашли на записи, когда Вы уходили. — Бегать ходил. Лёша вспомнил, что видел помятую футболку на спинке дивана, когда уходил от Нурлана, но тогда он не придал этому значения. — Куда? — В Центральный Парк. — Во сколько Вы вышли из дома? — Не помню. Где-то около шести. Я вышел через служебную парковку. — Почему? — От неё ближе к переходу в парк. — И часто Вы бегаете по утрам. — Несколько раз в неделю. — Вы убили Марию? Сабуров покачал головой. — У вас есть какие-то существенные улики, которые бы связывали моего клиента с новым убийством? — адвокат решил вмешаться в допрос. — Мы задерживаем Вашего клиента по совокупности непрямых улик. — Вы не можете, — адвокат начал сильно нервничать. — Можем, — следователь уже обращался к Сабурову, который по-прежнему смотрел на него без единой эмоции на лице. — Вы знали всех жертв, состояли минимум с тремя из них в интимных отношениях, у Вас нет алиби. Мне продолжать? — Нурлан молчал. — Вас проводят. Пашевич не стал слушать возражения адвоката и вызвал дежурного полицейского, который показал Сабурову на выход. Лёша стоял и судорожно соображал, что делать. С одной стороны, он верил, что Нурлана подставили и в этот раз, но с другой стороны, все эти мелкие нестыковки не давали ему покоя. *** В этот и следующий день Лёша делал вид, что занимался делом о разборке уличных банд, а сам тайно проверял любые зацепки, которые крутились в голове. Все материалы дела у него забрали, и он полагался только на свою память. Сказав, что ему нужен был доступ к дорожным камерам, чтобы найти несколько машин приближённых к бандам, он начал изучать записи, ища на них любую из машин Сабурова в ночь убийства Спинова, чтобы найти алиби хоть на одно убийство. Безрезультатно. Когда Лина выходила из кабинета несколько раз, он смог прочитать отчёты экспертов по последнему убийству, но тоже ничего существенного не узнал. На второй день вечером Нурлана выпустили с подпиской о невыезде, после того, как его адвокат внёс крупный залог. Лёша видел, как брюнет вышел с адвокатом из здания участка, и они направились к чёрной Audi Пратта. Садясь в машину, Сабуров быстро глянул на окна второго этажа, задерживаясь немигающим взглядом на Лёше. Щербаков не увидел на его лице ни единой эмоции, и от этого стало больно. Поздно вечером Лёша ехал домой. Он устал копаться в своей голове и пытаться разгадать этот запутанный клубок. Ему надо было поспать. Выйдя из машины, он пошёл к своему дому, машинально разблокировав телефон. В новостной ленте на глаза попалась статья об убийстве возле ночного клуба. На фото было видно полицейские машины, толпу зевак и тело в чёрном плотном мешке на каталке. Щербаков остановился возле лифта и внимательно посмотрел на изображение. С краю в толпе стояли уже известные ему три фигуранта дела. Он сам их видел там. Чего он тогда не видел, так это того, как двое из них смотрели на каталку, а третий — на Сабурова. С любопытством, будто пытаясь понять, что тот чувствовал в тот момент. — Ебать, я дебил! Щербаков быстро набрал Лину, но она не взяла трубку. Быстро надиктовав ей голосовое сообщение, он набрал номер Сабурова, но телефон того был выключен. Решив не подниматься в квартиру, Лёша побежал обратно к своей тойоте. Уже открывая дверь, он пошатнулся и упал вперёд на корпус машины, съезжая по нему на землю. Острая боль разлилась по затылку, и в голове сильно зашумело. А потом всё вокруг погрузилось во тьму.