Вся жизнь — театр. (Sm!AU)

      Чарли Батлер – третий ребёнок в многодетной семье. Его мама, Шарлотта, родила первого сына довольно рано по нынешним меркам, в двадцать лет. Честно говоря, она не хотела запирать себя в оковы семейной жизни, даже не окончив университет... Однако родители донимали девушку постоянными расспросами в духе: "Когда детки-то? Часики-то тикают!" – и она решила, что всё-таки нужно найти подходящего парня, лишь бы предки отстали. Квентин был очень милым и заботливым, но лишь пока блондинка не родила. Маленький Фредерик рос очень болезненным и слабым, так как был немного недоношенным – ему требовалось максимальное количество внимания. И пока Шарлотта, запертая в четырёх стенах съёмной квартиры своего муженька, выполняла свои обязанности матери, Квен кутил направо и налево. Дескать, семейная рутина его не интересует, хотелось немного разнообразия. Были ссоры, были скандалы, а через два года, когда от былых отношений не осталось даже смутных воспоминаний, был развод...       Девушку практически сломала эта ситуация, а стресс и затянувшаяся депрессия породили кучу болезней. Ушло около полугода, чтобы встать на ноги и найти стабильную работу. Шарлотта как могла хваталась за малолетнего сына, дабы не наложить на себя руки. Он был чуть ли не единственным её эмоциональным костылём в трудную минуту, так как постоянно донимать друзей и товарищей Лотти не хотелось, а родителей она вообще видеть не могла. Из-за стереотипа, что девушки с прицепом никому не нужны, блондинка почти потеряла надежду на светлое будущее и уже начала постигать все "прелести" жизни матери-одиночки...       Но именно в тот момент на тропинке её жизни появился Калеб Батлер, новый лучший друг, будущий супруг и отец всех остальных их детей. Мужчина был круглым сиротой, оттого его невероятно привлекала идея создать общую семью с такой прелестной девушкой, как Шарлотта. Он полюбил Фреди и возился с ним лучше, чем биологический отец, который лишь выплачивал алименты и о сыне даже не вспоминал, а после стал чудесным мужем и родителем. После свадьбы жизнь начала стремительно налаживаться: пара обзавелась собственным уютным домиком на окраине города, миссис Батлер смогла закончить университет и устроиться на работу иллюстраторшей, о которой всегда мечтала, написанные и пущенные в печать книги Калеба приносили немалый гонорар, а маленькому Фредерику они подарили трёх братишек. Казалось бы, всё самое кошмарное для семьи Батлеров осталось позади... Но, как это обычно и бывает, не всё так радужно.       Чарли был (да и сейчас есть) из тех существ, которым всё интересно. Когда-то в детстве он услышал глупую фразу: "В жизни всё надо попробовать и вовремя отказаться". Именно этому тезису юный художник следовал всю жизнь до определённого момента, но касалось оно лишь каких-то малозначительных вещей, вроде поиска идеального хобби... Но после эту же фразу он услышал в семнадцать лет от одного барыги, предложившего ему попробовать амфетамин. Батлер знал о вреде наркотиков и о том, что они вызывают привыкание. Однако он посчитал себя сильным парнем, который вполне способен завязать, когда захочет, и впервые в жизни всадил иголку шприца со смертельным розоватым раствором в вену. Участился сердечный ритм, расширились зрачки, блондин ощутил эйфорию и стал болтливее и раскрепощённее. Ему понравился эффект, а когда он спал примерно через два-три часа, Чарли почувствовал себя опустошённым, выжатым, как лимон. Художник подсел – на следующий же день ему нужна была новая доза.       Постепенно все накопленные сбережения стали уходить на наркотики. Деньги с обедов стали улетать в ту же пропасть, что и с заказов. Парень заметно исхудал, так как практически ничего не ел. На все вопросы родителей он отвечал лишь "Всë в порядке! Всë хорошо!", пока всë не стало слишком плохо. Чарли закрылся в себе, начал пропускать уроки, оборвал связи с друзьями. По дороге в художку Батлер сворачивал и останавливался у новых знакомых на квартире. Он слабо помнит, кто ещë там был, но он знал, что существ было много. Разных. С разными историями и увлечениями. Их объединяло одно — желание новой дозы. Краски стали медленно утекать из жизни юноши. Картины не были уже такими пëстрыми, превращаясь в серые скетчи. Так прошло слишком много времени.       Шарлотта слишком хорошо знала своего сына, чтобы понять, что с ним что-то не так. Ей пришлось в отсутствии младшего Батлера рыскать в его комнате. Конечно, она бы не позволила себе такого, но это был крайний случай. И вот в одном из ящиков стола были найдены они. Шприцы. Гарпии не хотелось верить в происходящее, но всë решил разговор с поздно вернувшимся художником. Это был долгий разговор. Долгий и неприятный. В течение которого было решено, что на следующий день Калеб и Чарли идут на обследование в наркологический диспансер. Не без истерик, конечно, криков "Со мной всë в порядке! Я могу бросить в любой момент!" и слëз. Не Чарли, Шарлотты. Именно когда мать расплакалась, парень сглотнул. Он в первый раз видел слëзы на лице женщины. Этот момент в жизни стал переломным, к Батлеру стали частенько наведываться мысли, что он стал позорищем для своей семьи. Еë разочарованием. Это причиняло невыносимую боль и гарпия стал заменять еë физической. Руки медленно покрывались шрамами.       Следующий год прошëл в наркологическом диспансере. Чарли пришлось отложить своë поступление в высшее учебное заведение. Теперь его досуг составляли процедуры и походы к психотерапевту, вместо привычного рисования и переписок в соцсетях. Иногда хотелось убиться о стенку. Не позволяли это сделать лишь жалкие остатки совести. Семья так много сделала для тебя, а ты собираешься просто так самоубиться в наркодиспансере? Стыдно. К концу года Чарльз стал идти на поправку. Его выписали, но каждую неделю парень должен был приходить на беседу со ставшим уже родным за долгое время психотерапевтом, чтобы можно было отслеживать его состояние. В этом году пернатый поступил. Он был старше однокурсников, немного выделялся. Ходили слухи, что он оставался на второй год, нарушил устав и его поступление отсрочили, много всякого бреда. Чарли старался игнорировать.

***

— Эй, можно потише? — в сторону соседней кровати полетела пуховая подушка. Батлер закрылся крыльями, прижимая их к телу. По комнате разносились всхлипы, парень был не в силах успокоиться. Перед глазами плыли картины прошлого, казалось, что сквозь бинты на руках просачивалась алая кровь. Нелюбимые воспоминания сменялись мыслями о настоящем времени. Точнее – о друзьях, ещë точнее – об Августе и Джокере(эту кличку юноше дал вампир после очередной его победы в карты). С самого фестиваля Батлер очень привязался к фавну. Тот был одним из немногих, кто без стеснения, не обращая внимания на худощавость и болезненный вид, искренне улыбался гарпии и обнимал его. Поддерживал тëплыми словами. Чарли отвык от этого за последние годы. Потому тëплые чувства, вызванные в груди общением с Августом, он по ошибке принял за влюблëнность. Конечно, не передать ту боль, которую парень испытал, когда впервые увидел поцелуй двух энерджайзеров под омелой. И после, в коридорах университета. Они выглядели такими счастливыми вместе. Это заставляло дыру в груди увеличиваться, кошмары усилились.