Έσπερος

      Дорога к обители мастера ритуалистики проходила через лес. Не раз они замечали, как пробегали мимо волки, но к магам они не приближались. Но Лорд хорошо помнил, что волки это самое безопасное, что можно встретить в этом лесу. <      Дом посреди леса ничем не отличался от простых сербских домов. Маг всегда ценил простоту и комфорт. Двери были открыты, да и кто бы отважился сюда пробраться. Только самоубийца.  — Не делай сквозняк Антонин и закрой за собой дверь! — прокричал голос со стороны кухни. — Ненавижу эту его привычку так кричать, — проворчал Долохов, но дверь закрыл.       Лорд молча повесил мантию на вешалку, разулся, ведь хорошо помнил, что будет если обутым стать на ковер Тудора, и пошел в сторону кухни. Маг стоял спиной к нему и заваривал чай, но как только Марволо вошел в комнату, он на миг замер, но тут же расслабился. — Долохов, мог и предупредить, что будешь не один.  — Еще пергамент переводить, — проворчал русский, — а так видите, сюрприз!  — Да уж, сюрприз. Теперь ждите, пока я еще один чай заварю, — проворчал маг и наконец-то повернулся в их сторону.        Он пробежался взглядом по Антонину, затем обратил свое внимание на Лорда. Его он осматривал медленнее, отмечая детали и приблизительно рассчитывая, что придется делать. А судя по его виду, работы будет много. — Хотя одного чая, чувствую, будет мало. Они разместились в небольшой гостиной. Драгош занял кресло, а Лорд с Антонином — диван. — Ну? — спросил маг, — вы просто чай попить пришли?  — Чай кстати прекрасен, — заметил Долохов. — Спасибо. Сам сушу, — ответил Тудор и перевел ожидающий взгляд на Лорда. — С чего начинать?  — С начала, — заявил мастер, — Какого Мордреда, ты поперся к Поттерам?       Том устало откинулся на спинку дивана. Он также много раз задавал себе этот вопрос. И каждый раз ответ звучал все абсурднее. Точнее, это сейчас оно звучало абсурдно. И из всего этого у него явился один вывод. — Лучше спроси, зачем я создал семь крестражей.  — Сколько? — переспросил Долохов.  — Семь.       После его ответа они долго слушали как ругался серб. Давно никто не позволял себе так разговаривать с Лордом. Хотя никто уже не видит в нем ни прежнего политика, ни тем более Тома Риддла. Для всех остался только Темный Лорд.        И как бы это ни было неприятно признавать — виноват в этом он сам. Вот только Долохов его и помнит прежним.  — Ладно, — уже спокойно продолжил Тудор, — с этим тоже разберемся. Я так понимаю ты использовал один из крестражей сейчас?        Он указал на его внешний вид. Том поморщился, но кивнул. Его вид и ему самому не был очень приятным.       Голубоватая кожа, лысый, вместо носа — две щели. Стоит потом дать какую-то премию Долохову, что он не отпустил ни одного комментария по этому счету. — Одного явно мало. И судя по тому, что ты здесь и говоришь об этом со мной, ваша встреча не задалась. — Лорд переглянулся с Долоховым и наклонился вперед. — С кем не задалась моя встреча, говоришь?       Маг несколько удивленно посмотрел на них. Их поведение было странным. Неужели они… — Мне нужно написать одно письмо. — Сидеть! — Драгош стиснул зубы, но сел.       Лорд же ухватился за него решительным взглядом. Ритуалист что-то знал. Что-то очень важное. И думал, что он тоже знает.  — Ты знаешь, кто вытащил из Азкабана Антонина, — утвердил он. Здесь уже вперед подался и русский. — И ты уверен, что мы тоже знали. Так что это кто-то приближенный к нам. Но и близок тебе. Ты вылечил Блэка. Но как они на тебя вышли? Да и Вальбурга обязательно обмолвилась. Как не мне, то Абраксасу.       Мысли сменялись одна за другой, образуя логическую цепочку. Цепочка, которая вот-вот приведет его к разгадке. Пока не оборвалась.        Поверх мыслей выплыло воспоминание девочки слизеринки. Первокурсница, которая с первого взгляда приковала его взгляд и оставила без покоя на несколько дней, пока он снова взял эмоции под контроль.       Девочка, ставшая парадоксом. Которая была как две капли воды похожа на единственного важного для него человека.       Облик, имя, род все было одно.       Лишь одно их различало — ту женщину он похоронил собственными руками. И он не нашел ни одного ритуала, который мог бы его вернуть. А искал много и долго. До конца.       Он предположил на один миг, что это правда. И все вдруг сложилось. Все вопросы нашли ответ. Но нет…  — Невозможно, — тихо прошептал он. Том судорожно провел рукой по лицу, — невозможно. — Почему нет? — спросил Тудор, — ты вернулся. — Лорд отрицательно покачал головой.  — У меня были крестражи. У нее нет. И ты это знаешь!        Он резко встал на ноги и принялся ходить по комнате. Антонин молча наблюдал. Даже если у него и были вопросы, он знал, что сейчас лучше молчать. — Я не верю. Она мертва! На моих руках умерла! Ты тоже был на похоронах и видел, как ее хоронили! — прокричал он. Долохов поражено сел от понимания о ком идет разговор.  — Видел Том. Но видел и другое. И не только видел, но и разговаривал.  — Невозможно, — снова повторил он, но это было больше до него самого, — Я проверил все, что только нашел. Где не был, с кем не говорил, но все говорили, что без якоря это невозможно. — Невозможно, — подтвердил Драгош, за что получил два непонятных взгляда, — Но все мы не учли и даже не могли подумать о еще одном виде магии. Магия, сокрушившая тебя и вернувшая ее. Магия, защищающая последних членов рода.       Том молчал. Ему требовалось немного времени. При всей своей выдержке и хладнокровности, к этой новости он не был готов.       Он прикрыл глаза. Вдох. Выдох. Образ девушки первокурсницы и взрослой женщины сливался в один.       Наконец-то он перевел взгляд на Тудора, показывая, что готов услышать. — Венера жива.