Узоры на твоей коже

      Стрелка часов в гостиной Гриффиндора перевалила за девять, и Гермиона зевнула, поднимаясь с кровати. Ей предстояло встретиться с Драко и быть бодрой на патрулировании.       Они с Джинни получили обе рождественские посылки. Коробку с её нарядом, который она выбрала из каталога, Гермиона решила оставить у подруги, чтобы потом вместе подготовиться к праздничному балу. А подарок для Драко, аккуратный увесистый сверток, который теперь покоился в её руках, она заберёт в свою комнату. — Отнесу его к себе, — улыбнулась Гермиона, сжимая плотную обёрточную бумагу, украшенную лентой. — Спасибо тебе ещё раз, Джинни. Что бы я без тебя делала? — Аристократам сложно угодить, это уж точно. Обращайся, помогу чем смогу, — кивнула Джинни, удовлетворенная реакцией на заказанный презент для Малфоя. Да, пришлось потратить чуть больше запланированного, но это было такой ерундой по сравнению с искорками счастья в её глазах.       Обняв подругу, Гермиона поспешила к выходу. Посиделки были такими необходимыми для неё, что она потеряла счёт времени и совсем заболталась. Джинни планировала после ещё немного побыть с Гарри, поэтому Гермиона попрощалась и скрылась за дверью, отправившись в Башню старост.       Ветер хлестал по каменным стенам замка со всех сторон, отчего коридоры были заполнены сквозняком. Гул разносился по сводам и сбивал пламя в факелах на стенах. Вечерний замок после отбоя превращался в подобие ночного монстра, подстерегая свою добычу за очередным поворотом. Резкие тени казались острыми клыками, а мрак впереди — настигающей пастью.       Гермиона почти бежала, стуча каблуками своих туфель и стараясь не пропустить поворот.       Несколько подъёмов по движущимся лестницам привели её в нужную галерею, и только там она ощутила знакомое спокойствие, будто избавившись от погони. Портрет впереди слабо маячил отблеском полотна. Юноша на нём дремал, свесив голову, и дёрнулся от появившейся перед ним Гермионы. — Ночное Солнце! — произнесла она, ожидая открытия проёма.       Войдя в медленно приоткрывающийся портрет, Гермиона вбежала к себе в комнату и торопливо спрятала свёрток с подарком, найдя ему подходящее место в шкафу. Накинула тёплую мантию на плечи и покинула комнату, приближаясь к двери в спальню Драко, и обнаружила её всё ещё запертой.       Гермиона постучала. В ответ ей досталась только тишина. Решив, что Драко, вероятно, засиделся с друзьями или поджидал её в коридоре, она не стала поддаваться беспокойным мыслям.       К чему волнения, если теперь всё встало на свои места?       Внезапно, она вспомнила о связи их колец и позвала Драко.       И снова тихо.       Вздохнув, Гермиона убрала волшебную палочку в мантию и вышла за пределы Башни.       В коридорах стало холоднее. Факелы неохотно отдавали тепло своим мерцающим пламенем. Освещённые точки вдоль всей стены, что простиралась до поворота, казались ей маленькими маячками. Просто следовать за ними, и она выйдет к свету, в котором уже не так страшно.       «Кто в ночи видит лишь тьму и страх, обречён»       Слова, сказанные портретом ещё в начале учебного года, позволили сделать Гермионе шаг, затем второй. Она не желала быть обречённой, она не хотела подчиняться страху, что отдавался пульсом в её ушах.       Таким образом, она добралась до заветного поворота, за которым её встретила та же безлюдность и пустота. Мрак в конце него напомнил Гермионе страшный сон накануне, и она поёжилась, вжимаясь в стену и скользя кончиками пальцев по вековому камню, пропитанному магией. — Тебе нечего бояться. Просто иди, Гермиона, — говорила она себе под нос, подбадривая и следуя дальше за точками света. Они одна за другой оставались позади неё, и Гермиона, идя короткими шагами с паузами, преодолела-таки расстояние до выхода к движущимся лестницам.       Здесь было светлее и казалось безопаснее.       Но пустой замок навевал неоднозначную тоску, будто попадаешь в древний склеп и скорбишь по неизвестной тебе могиле.       Вспомнив войну в этих стенах, она явственно почувствовала тот самый запах смерти и отчаяния, который охватывал их всех в те минуты, когда осколки камня летели, взрываясь в воздухе и попадали в тех, кто не был готов к этой смерти.       В тех, кто её не заслужил.       Тогда, где-то в глубинах своей души, она с облегчением мысленно выдохнула, наблюдая как Драко удалялся с родителями с поля боя. Это было не трусостью или предательством с его стороны. Она была рада, что он не погиб, как кто-либо из лежащих в лазарете возле её ног в первые часы после окончания войны.       Ей сложно было себе в этом признаться тогда, но сейчас, осторожно перемещаясь по этим самым ступеням, где когда-то однажды проходил самый пик битвы, она переживала за жизнь Драко.       Это беспокойство прежде могло показаться чем-то сумасшедшим для неё, но не теперь, когда они связали свою магию воедино и всецело доверяли друг другу.       Они любили друг друга. И это чувство было сильнее любого страха.       Ощутив резкий запах подземелий, она слегка пригнулась, словно избегая сводов этих коридоров. Гермиона никогда не заходила сюда без надобности, и покалывание мурашек противно прошлось по её спине.       Ни звука не исходило от запертых кабинетов, как бы она ни прислушивалась. Мальчики, скорее всего, использовали чары, чтобы не быть пойманными Филчем в столь поздний час.       Гермиона недовольно качнула головой и поторопилась ко входу в их гостиную. Она слышала от Драко, что у слизеринцев не было привычного прохода, скрытого за портретом, как в остальных гостиных. Эта была просто стена, перед которой она сейчас и оказалась. Влажный серый камень, обрамлённый полусводом, нависал над ней своей неприступностью.       Пароль. Она его не знала.       Стена молчаливо выжидала, и это выглядело безмолвным диалогом до тех пор, пока Крэбб не вывалился на неё из проема. — Ты чего тут ищешь? — выпалил он, величаво возвышаясь над ней своим тучным телом. — Привет, — замялась она с непривычки и взглянула между его плечом и открывшимся проходом. — Так и будешь торчать и вынюхивать тут? — Громче повторил он. — Чего тебе? — Я ищу Драко, — Гермиона отшатнулась от его фигуры, сделав шаг назад. — А почем мне знать, где он ошивается? Вспомнить бы, когда он был тут в последний раз, да вот незадача: он же теперь живёт в Башне старост и водится с грязнокровками, — высказался он и сплюнул, делая шаг навстречу. — Ты такой же омерзительный, Крэбб. — Посмотри на себя вначале. — Эй-эй, полегче. Что тут происходит? — на порог выпорхнула Паркинсон. Она выглядела так, будто сошла с обложки Ведьмополитена. Идеальная до чёртиков. Как эти самые актрисы из магловских фильмов, которые Гермиона когда-либо видела. Просыпаются с макияжем и идеальной укладкой в постели словно и не спали вовсе. Так и с Пэнси.       Вся накрахмаленная, она была облачена в маленькое чёрное платье, а на её лице застыли губы, желающие сложиться в улыбку. Бургундский тон её мастерски очерченных губ выделялся на бледном аристократичном лице и притягивал взгляд. Но улыбке не суждено было проступить на её лице, и она мгновенно нахмурилась, сдвигая с пути Крэбба. — Грейнджер? Тебе спать не пора? — С превосходством в голосе произнесла она и вздёрнула подбородок. — Или уснуть не можешь без своего плюшевого дракончика? — хихикнула Паркинсон и пошатнулась на высоких каблуках.       Всё ясно, кто-то уже был навеселе. — Очень умная шутка, Пэнси. Ты знаешь, где сейчас Драко? — Да он даже носа к нам не показывает, так Крэбб? — она потрепала здоровяка за плечо и тот кивнул с довольным видом, заныривая блестящими глазами в её декольте. Отвратительное чувство тошнотой подступило к горлу при виде этого, и Гермиона снова взглянула в проём. — Его там нет Грейнджер. Поищи его в ваших святых местечках. Где вы там обычно трётесь? — Пэнси смерила Гермиону взглядом и снисходительно фыркнула. Крэбб хохотнул и это больше смахнуло на похрюкивание. Паркинсон потянулась к нему и шепнула что-то на ухо, Крэбб закивал головой, словно болванчик, и огромной ладонью сгрёб её за талию. — А Тео? Драко сказал, что они все вместе будут играть в покер, — с крохотной надеждой в голосе спросила Гермиона. — Малыш Тео давно видит свой десятый сон, дорогуша. И тебе советую, между прочим. Может, Драко просто не хочет, чтобы ты совала свой маленький любопытный нос куда не следует? — на секунду Гермионе стало неловко, что она так бесцеремонно вторглась в пространство слизеринцев, но она продолжила стоять напротив них. — Если вдруг встретите его, — сказала она, и Крэбб, насупившись, потёр ладони сжимая их в кулаки. — Просто дайте знать любым способом. Зачарованная записка тоже подойдёт. — Не уверена, что хочу помогать тебе в этом, — Пэнси скрестила руки на груди и закрыла проём. — Просто скажи ей, когда этот худосочный болван появится здесь, — ответил Крэбб, пробираясь рукой под подол платья Паркинсон. — У нас что, разве есть лишнее время, крошка? — Я передам записку, если вдруг увижу его, Грейнджер, — наконец ответила Пэнси. — Но не обещаю. Я ему не мамочка, чтобы следить, когда он тут появляется.       Гермиона кивнула и развернулась на каблуках. Она мечтала убраться из этого подземелья как можно быстрее.

***

      Предприняв несколько провальных попыток найти Драко в стенах замка, девушка рискнула выбежать на морозный воздух. Обледенелый фонтан скалой возвышался в центре внутреннего дворика, величественные каменные арки окружали периметр, отделявший Гермиону от внешней территории Хогвартса.       Неспокойное время научило её реагировать на каждый шорох. Она пробиралась по хорошо протоптанной за день дорожке и вглядывалась в малейшее движение.       Дрожа от холода, она попыталась сориентироваться и ещё несколько раз попробовала активировать магию кольца, но это оказалось безрезультатно.       Первым местом, куда она бросилась со всех ног, стало квиддичное поле. Высокие абандоны пустующих трибун редкими зубьями стремились в бездонное небо. Это было устрашающе и завораживало одновременно: огромные кольца лениво покачивались над ней, ткань с краев деревянных ограждений свободно трепыхалась на ветру, просторное поле тёмным пятном зияло дырой в саму преисподнюю. — Драко? — кричала она в ночь, надрывая своё горло. — Ответь мне, где ты?       Никто не отвечал ей.       Кольцо всё так же молчало, словно потеряв свою магическую силу. Волосы Гермионы совсем спутались от ветра и хлестали ей в лицо. Стужа проникала не только под воротник мантии, но и бередила ничем не прикрытую душу.       Тотальное отчаяние не позволяло ей спокойно соображать, и Гермиона, в слепых попытках найти Драко, металась по территории Хогвартса, движимая лишь чувством любви — сильным, первозданным и самым искренним.       Она сбилась по пути к озеру, последнему пристанищу её поисков, которое могла вообразить, споткнувшись о каменный валун под коркой снега.       Чёрное озеро стало таким же знаковым местом в их свиданиях, как и Астрономическая башня или библиотека. Здесь они подолгу откровенничали, признавались, смеялись и собирали свой собственный пазл, который впоследствии сложился в картину их мира.       Слабое мельтешение вдалеке взбудоражило её надежду, и Гермиона, ни секунды больше не мешкая, побежала туда. Но, чем стремительнее она приближалась, тем сильнее сдавливало её сердце.       Без сомнений, это был Драко.       Она замедлила свои шаги, подбираясь к его фигуре, осторожно ступая ботинками по промёрзлой земле. Чёрное озеро было частично замерзшим, в местах у берега, где отсутствовал лёд, вода замерла на месте.       Драко сидел к ней спиной в одной лишь рубашке, а тёмная мантия, была откинута чуть поодаль. Он, вцепившись кулаками в заснеженную траву, сжимал её и весь трясся от холода, будто только что вылез из ледяного озера.       Гермиона не знала, сколько времени он уже просидел здесь. Она сжала на себе свою походную мантию, глубже закутываясь в неё от пронизывающего ветра.       Подойдя как можно ближе к нему, она попыталась дотронуться до его плеча рукой, но он с силой отдёрнулся, и бросив вырванный клочок травы с замёршей землей в сторону, склонился, взъёрошивая волосы, издавая внутриутробное рычание. — Драко? — Гермиона тихо присела на корточки, пытаясь не нарваться на резкость, — что с тобой происходит? — Уходи, — процедил он и отвернулся, чтобы его лица не было видно. — Да что, чёрт возьми, случилось? — она со слезами на глазах всё-таки осторожно дотронулась кончиками пальцев до его спины. Рубашка была слегка влажной и холодной, а сам он дрожал, словно его охватил тремор. — Пойдем, тебе нужно согреться, и объяснишь мне уже всё, наконец. — Уходи, я сказал! — вновь кинул он. — Да, я знаю, что могу очень пожалеть из-за своих слов, но тебе лучше уйти. Прямо сейчас.       Его голос был резким и колким, как тот самый лёд на берегу озера. — Я никуда не уйду! — засопротивлявшись прокричала она прямо возле его уха, — я просижу здесь с тобой ровно столько сколько и ты. — Настырная, — хмыкнул он с грустью, — упёртая! Глупышка… — он сошёл на шёпот.       Гермиона обошла его и опустилась на колени, схватив его за подбородок и поворачивая к себе с усилием. Его лицо было отчужденным, с гримасой боли, вокруг рта на подбородке смазана свежая кровь.       Драко вздёрнул голову, вырываясь из её рук и устремил потерянный взгляд в даль. — Я умираю изнутри. Каждый день, — после этих слов, он порвал на себе рубашку и выпрямился перед ней. — Вот, что он делает со мной! Вот, что он делает с нами! Ты видишь это? — Драко прокричал это так громко и с надрывом, что с ближайшего дерева взлетели напуганные птицы.       Гермиона охнула, прикрывая рот ладонью, и слезы тут же скатились по её щекам. Перед ней было зрелище, которое заставило её сжаться и перестать дышать. Вся грудь в районе его сердца была похожа на один сплошной синяк, а капилляры безобразно очертили кожу вокруг. Но, самое главное, что она увидела секундой позже, была метка Пожирателя, которая совсем как живая струилась по его предплечью.       Немой крик застрял где-то в её горле, и она сдвинулась на несколько дюймов назад. — Самым сложным оказалось защитить тебя от себя самого, Гермиона, — Драко опустил голову и погрузил пальцы в белые пряди своих волос, марая их алыми разводами. — Нет-нет-нет, — зашептала она, осматривая его тело, покрытое испариной и кровью. Она вновь приблизилась к нему и запуталась пальцами в полах его разорванной рубашки, роняя капли слёз на промёрзшую землю, как будто тем самым пыталась склеить его разрозненные осколки, но всё разваливалось под её руками. — Лишь я виновата в этом, — причитала она, и её губа подрагивала от всхлипываний. Она была так слаба сейчас и шептала всё, что только приходило в голову. — Уходи, прошу тебя. Это пройдет, ангел. — Когда всё это началось Драко? Как долго ты скрывал от меня свою боль?       Как давно она перестала быть нашей?       Её колени онемели от холода и твёрдости прибрежной почвы. Мелкие камешки врезались в кожу и ранили её, но болезненность этих ощущений не была похожа на ту, что бушевала в её груди.       В его груди. — Я не знаю, не знаю, Гермиона, — Драко задыхался от невозможности вздохнуть, ловя новый приступ кашля, от которого его ладони вновь окрасились кровью.       Знакомый вкус растекался по горлу, обжигая слизистую как жидкий металл. Клетка за клеткой его тело осквернялось чужеродным проклятием.       Он погибнет. Его час близок.       Драко кивнул сам себе, осознавая этот факт, и сильнее сжал челюсти. Правда была в том, что он знал, когда всё пошло не так, и когда призрачная рука смерти потянулась за ним, хватая за горло. — Прошу тебя, уходи сейчас же. Я вернусь позже, — потребовал он, и, пытаясь встать, оттолкнул её руки от себя, но не устоял на ногах и упал навзничь, глухо ударившись спиной о наст снега позади. — Я не оставлю тебя вот так, Драко! Мы сейчас же отправимся к Минерве, с тобой происходит что-то ужасное. — Только не старуха Макгонагалл, — прохрипел он. — Мне нужно перенестись… портключ… в Мэнор. Мне станет лучше, уже скоро, — успокаивал он и её, и сам себя, водя рукой по предплечью и растирая жалящее ощущение. Он только что пережил приступ, но пауза была недолгой. — Я не хотел, чтобы ты видела её… — признался он и скорчился. Весь испачканный собственной кровью, он выглядел устрашающе.       Сражаясь сам с собой, он позволил тьме поглотить его. — Я никогда бы не позволил ему отнять тебя у меня, — Драко поднял на неё свой истощённый взгляд, который молил её. — Нужно вернуться в замок, Драко. Немедленно, — настаивала Гермиона, обхватив его голову ладонями.       Он с мольбой посмотрел на неё, пытаясь ухватиться слабыми пальцами за её мантию. — Перенеси меня, Гермиона, прошу тебя. У тебя будет примерно полдня до нового приступа, слышишь? — проскрипел он. Новый спазм подхватил его тело и он согнулся, сдавливая вырывающийся вскрик от боли. После этого он обмяк в её руках, потеряв сознание.       Скользнув взглядом по палочке, она зажмурилась, всё ещё обхватывая ослабленное тело Драко. Он уткнулся головой в её грудь, сипло дыша. Кашель так разодрал его легкие и горло, что он теперь мог издавать только хрип вместо стона.       Воспоминание.       Самое счастливое. Но какое?       Разум заполняли обрывки разных периодов её детства, начала обучения в школе волшебства и последний год, сблизивший её с Драко. Именно он был её самым светлым и счастливым воспоминанием. Его глаза, в которых она отражалась, его восторг и упоение, с которыми он рассматривал её, касание рук, что были самыми нежными и желанными.       Гермиона не хотела, чтобы эта ночь стала угасающей звездой на небосклоне. Только не на её небосклоне.       Она этого не допустит.       Слыша каждый удар его сердца и влажное дыхание, которое горячило ткань мантии, она старалась сдерживать свои слёзы. Каждый звук казался громче, каждое касание болезненнее. Сосредоточиться на главном не хватало сил, но она крепче сжала рукоять палочки и прошептала заветное: — Экспекто патронум!       Брызги магии вылетели всполохом из её палочки и закружились в вихре, превращаясь на лету в юркую выдру, что обежала их по кругу, задевая своим небесным сиянием, слепившем глаза. — Тео, немедленно встреть меня и Драко возле входа в замок со стороны внутреннего двора. Твой друг нуждается в спасении.       Она не знала, кто ещё мог бы действительно помочь им в такой поздний час. Тео и Драко были друзьями с первых курсов школы, Гермиона не сомневалась — он откликнется и не проигнорирует срочную просьбу.

***

      Тео встретил их возле ворот. Испуг прокатился по его лицу и он, среагировав достаточно быстро, помог Гермионе отлевитировать Драко в проём арки.       Без лишних вопросов, они бесшумно преодолели большую часть замка и не встретили на своем пути ни души. Филч явно подпортил бы им все их намерения.       Драко так и не пришёл в сознание, но она продолжила держать его за ладонь и одновременно поддерживала чары левитации. Как только они достигли его комнаты в Башне старост, Гермиона рухнула на колени перед ним.       Гермиона находилась в приступе сковывающей паники. Она ощупывала руки и лоб Драко, бережно убирая светлые волосы, которые спали на его глаза.       Тяжесть приближающейся потери сломила её боевой дух. Пальцы очерчивали линию его губ и бровей. Бледная кожа Драко казалась выцветшим ветхим пергаментом.       Трагедия, что была написана на его лице, не сулила счастливого финала.       Но пока он был жив, они ведь могли всё изменить, верно? — Он сказал мне про портключ, ты что-нибудь знаешь об этом? — уточнила Гермиона у Тео, всё ещё глядя исключительно на Драко. — Куда мы попадем, когда воспользуемся им? — В Мэнор, — ответ, кажется, немного исказил черты лица Тео, и он поспешно отвернулся от Гермионы, начав поиски неизвестного предмета. — Может, тебе не стоит перемещаться туда, Гермиона? — вопрос Тео растворился в воздухе комнаты. Гермиона помолчала несколько секунд прежде, чем ответить. — Я не боюсь, — ответила она чётко и с полной уверенностью. — Я правда больше не боюсь оказаться там. То, что произошло в тех стенах — это лишь то, что сделало нас сильнее. И даже если его родители не примут меня полноценно в свою семью, — продолжила она, держа руку Драко в своей, — Даже если они будут против, я знаю, что Драко уже решил свою судьбу. Он не зависит от их мнения. Поэтому, я совершенно не надеюсь ни на чьё расположение. Лишние ожидания обрекают нас на скоропостижное разочарование.       Тео застыл рядом с ней, прочистил горло и отвернулся. Драко рассказывал ему о своём самом ужасном в жизни промахе. О самой разъедающей его плоть трусости. Безысходности, которая застала его там, стала показателем его никчёмности. Он действительно возненавидел самого себя в тот момент.       «Я знал, что она не должна была лежать там. Её боль до сих пор клокочет во мне. Я бы принял всю её боль, если бы это было возможно».       Посмотрев на своего друга, Тео воспроизвел его слова в своей памяти. Драко принял всю эту боль сполна, чтобы эта девушка осталась невредима.       Чтобы Гермиона могла жить.       Когда Гермиона прижалась к щеке Драко, Тео вмиг дёрнулся к шкафу и начал судорожно раскидывать вещи, вытряхивая содержимое чемодана Драко. Рубашки бесформенными комками валялись на полу, и он запинался о них, быстро перемещаясь по комнате. — Где бы он мог спрятать что-то действительно ценное? — спросил Тео, открывая очередной ящик комода. — Как думаешь, Гермиона? — Думаю, он всегда хранил бы это при себе. — Близко к истине, ведь от тебя он не отлучается ни на шаг.       Повисла тишина, которая оказалась изводящей, и Гермиона, смахнув дорожку скатившейся слезы, принялась ощупывать его одежду, карманы мантии и брюк. Всё найденное она скидывала на покрывало рядом с его ступнями.       По итогу их обследования удалось найти совсем немного: аграф в виде уробороса, платок ослепительной белизны с инициалами Д.М., часы, которые пришлось снять с его запястья, так как они были уже полурасстёгнуты, волшебная палочка, несколько золотых галлеонов, и пузырек с обезболивающим, заполненный наполовину. — Не густо, — протянул Тео и почесал висок. — Теперь бы понять, что из этого может содержать в себе портключ. Ведь всё к чему он прикасается — не подходит. — Но то, что спрятано внутри такого предмета — может. — Даже в состоянии стресса ты способна здраво мыслить, — Тео перевел взгляд на собранные вещи Малфоя. — Это часы, — произнесли они одновременно и кинулись торопливо вскрывать корпус.       Несколько заклинаний позволили им разобрать часы, распределив все механизмы на поверхности покрывала. — Тут их десятки, — простонал Тео и потер заспанное лицо. — Надо проверить каждый на наличие сторонней магии. — У нас нет времени. — У нас оно есть. Его приступ отступил, значит, у нас ещё есть полдня, не меньше. — Или полчаса, или полминуты, — запричитал Тео. — Одному Мерлину известно сколько ему осталось. — Просто проверяй, Тео, — почти приказала Гермиона и Тео подчинился её указаниям. Гермиона не умела пользоваться окклюменцией, но то, как ей удавалось собирать волю в кулак и действовать вместо того, чтобы разрыдаться и отчаяться, приводило Тео в восторг.       Драко слабо кашлянул сквозь сон, в который погрузился. Зелье сна без сновидений ненадолго должно было утихомирить его болезненное состояние. — Вот он, — громким шёпотом воскликнул Тео и указал на одну из шестерёнок среди десятков других. — Отлично.       Гермиона поддела портключ платком Драко и положила на его грудь. Прошептав заклинание, снимающее антиаппарационные чары, которое услышала от Макгонагалл, она вернулась взглядом к Драко. — Пора, — сказала она шёпотом и взяла руку Драко, занеся пальцы над металлическим предметом. — Ты переместишься с нами.       Гермиона обернулась на Тео и тот вздрогнул, взглянув на портключ.       Нотт сглотнул и молча приблизился к ним, присаживаясь на колени перед постелью, на которой лежал его друг, выглядевший бледным и безжизненным.       Он хотел было отказаться, но даже если бы Грейнджер насильно за шиворот подтолкнула его, Тео определённо знал, почему должен переместиться в Мэнор вместе с ними.