Перевоспитать злючку

Чимин не появлялся в магазине Намджуна неделю. Он позвонил тому на следующее утро после произошедшего и сказал, что плохо себя чувствует. Соврал. Впервые, пожалуй, за свою жизнь он наврал начальству (проказник, ай-яй). Но он не хотел видеть Мин Юнги ни на следующий день, ни вообще. Он лежал звездой на своей широкой кровати в просторной спальне в своих апартаментах. Юнги был прав — он мажор, но заработал он это всё своим упорным трудом, кровью, потом и слезами. Он не любил свою сферу. От менеджмента в институте его тошнило. По молодости ночами парень плакал в подушку, глотая ком в горле, а вместе с ним и эти замудрённые понятия и определения, что позволило ему закончить институт с отличием. Чимин всегда держал лицо в строгости, все начальники были в восторге от грамотного специалиста, боготворили, и он поддался искушению. Сколотил приличное состояние и купил себе шикарную квартиру (всем бы такое упорство). Может быть, поступить на менеджмент было не такой уж плохой идеей. Всё шло гладко: магазины, рестораны и кафе, в которых он бывал, поднимались в рейтинге заведений, и он уходил с гордо поднятой головой и кучей денег в своём багаже. Чимин и подумать не мог, что однажды он запнётся. Согласится помочь другу Хосока за маленький гонорар. Шагнёт за порог маленького интернет-магазинчика. И запнётся об Мин Юнги (считай, это твоё проклятье за безвольность). Парень прикрыл глаза. Сегодня уже воскресенье, а значит, что завтра ему всё равно придётся прийти на работу. Как бы он не хотел видеть это исчадие ада, но свой долг Чимин должен выполнить. Он же обещал другу. Да и Намджун вроде неплохой парень, смышлёный и до безумия чуткий, но не в отношении собственного друга детства. Слепой не увидел бы, какой Юнги на самом деле мерзкий (кто бы говорил). Чимин простонал от безысходности. Тэхён регулярно писал ему и рассказывал разные забавные истории, происходящие на учёбе, но он не способен даже посмеяться — все его мысли крутятся только вокруг одного человека. Наутро понедельника он соскрёб себя с кровати, зашёл в ванную и посмотрел на себя в зеркало. Красивый, со слегка пухлыми щёчками и губками, он смотрел своими тёмно-коричневыми глазами на себя и молился, чтобы этот день прошёл без происшествий (мечты, эх мечты). Вывеска над дверью встретила его перегоревшими неоновыми лампами, и он вздохнул. Внутри его встретила слегка мрачная атмосфера, словно не было этих почти двух месяцев работы здесь — всё было так, как когда он появился здесь впервые. За стойкой не было никого, а из подсобных помещений слышался голос Намджуна. Чимин прошёл через маленький зал, кинул свою сумку на стул и попытался прислушаться. Но из-за отдаления кабинета директора, слов было не разобрать. Замок двери щёлкнул спустя пару минут и оттуда вывалился тот самый дьявол во плоти. Он вальяжно шагал по полутёмному коридору, вперивая глаза в менеджера по продажам. — Явился? — он прошёл мимо Пака. — Много удалил, пока меня не было? Нагрубил кому-то? — засыпал менеджер его встречными вопросами. — Возможно, — неаккуратно бросил ему Мин, шмыгая носом. Он подошёл к стойке и включил компьютер, ожидая, пока тот включится, и опёрся вытянутыми руками в узкий стол. — Если в эту пятницу график продаж будет плохим — я тебя побью. Юнги повернул к нему голову, и Чимин поклялся, что видел в его взгляде искры, сверкнувшие на секунды, но менеджер по работе с клиентами быстро отвернулся обратно, хмыкая. Они работали молча весь оставшийся день. Посетителей не было и их было мало в течение всей этой недели, и Пак уже начинал морально готовиться к провалу. Его вынужденный отдых, кажется, порушил то, что Чимин строил эти месяцы. Ну да, он же оставил Юнги без присмотра, и это могло привести только к одному. Утро пятницы было холодным — скоро должен был наступить сентябрь. Чимин радовался, ведь ужасная жара спала, и он с облегчением надел рубашку с длинным рукавом и свои любимые чёрные джинсы. Да, он в последнее время забил на дресс-код и уже несколько раз без каких-либо обвинений со стороны, приходил в джинсах. И ему это даже начало нравиться. Юнги стоял за стойкой, поприветствовал вошедшего Пака и как ни в чём не бывало, продолжил пить свой свежесваренный в новой кофемашине кофе. Он что-то сосредоточенно делал в компьютере, и Чимин даже решил, что делал он опять нечто плохое. Пак присел за свой стол, поставил свою сумку с ноутбуком и крупно вздрогнул, когда на стол опустилась чашка с кофе. Жилистая рука с длинными тонкими пальцами скользнула по поверхности стола, а Чимин сглотнул вязкую слюну. — Кофе, — прохрипел Юнги откуда-то сверху, заставляя Пака зажмуриться. Он спрятал руки в карманы чёрных джинсов и принялся перекатываться с носка на пятку в ожидании. — Спасибо, — Чимин постарался придать своему голосу жёсткость, но он всё равно дрогнул. Менеджеру по продажам захотелось удушиться прямо на месте. — Иди работай. — Как скажете, мистер охуенные губки, — хмыкнул Мин, разворачиваясь на пятках и скрываясь за стойкой. «Спасибо за комплимент, — подумал Пак, облизывая губы. — Лучший в моей жизни, — тут же съязвил и вздохнул. Он метнул грозный взгляд в менеджера по работе с клиентами, который работал, как ему и сказали, не обращая никакого внимания на посторонних в помещении. — Боже». — Юнги! — закричал Чимин, увидев новый график продаж. Там, на большом листе чётко значилось, что продажи снизились. И что процент отмен заказов опять вырос. Причём значительно. Конечно, это было предсказуемо, но не настолько! — Ты всё-таки что-то удалял?! — Я ничего не трогал, — его бровь взметнулась, пока он спокойно пил кофе. — А если проверю? — Чимин сощурился. — И найду? — Побьёшь меня ещё раз? — спросил менеджер по работе с клиентами и отпил свой кофе, закатывая глаза. Чимин давно изучил все его дурацкие привычки и эта — пить кофе пять раз на дню и каждый раз с пятью ложками сахара — была на первом месте. — Чокнутый засранец, — зашипел Пак, свирепея. — Ты специально, да? Я уже устал от этого дерьма! — он швырнул листы с графиками в лицо Юнги. Тот в свою очередь недовольно скривился и поднялся, нахмуриваясь. Мин медленно развернулся к застывшему Чимину и выдохнул грозное: — Допиздишься когда-нибудь, я отвечаю, — таким голосом, что по телу Пака невольно пробежали мурашки. Те самые. — Здравствуйте, — вошёл очередной покупатель, сияя улыбкой и разрывая разговор менеджеров. Чимин был тому несказанно благодарен и поспешил отойти на безопасное расстояние, тихо здороваясь с посетителем. Юнги же молчал, укоризненно смотря на растерявшегося человека напротив. — Эм, ну… у меня заказ, — начал тот неуверенно, выуживая из кармана брюк свой смартфон. — Надеюсь, заказ приличный. Если же нет, то я тебе втащу, — прошипел Юнги, спикивая штрихкод. — Ч…что? — Две пачки собачьего корма и мячи для игры с собаками, — произнёс Мин. — Жить будешь. — Ну и сервис здесь, — выдохнул парень, принимаю в руки увесистую коробку и ретируясь. Ещё две недели проходят в напряжении, менеджер по продажам пытается повлиять на менеджера по работе с клиентами, но всё безрезультатно. Юнги такой же колючий, такой же дерзкий, такой же бесячий и доставучий, у Чимина уже болела голова, он вообще уже ничего не понимал. Продажи поднимались на небольшой процент — Намджун очень сильно радовался — но сразу же падали вниз — Намджун очень сильно плакал у Пака на плече. Мин же на заднем фоне только плечами пожимал. Вечером сентябрьской пятницы, когда директор покинул свой магазин раньше всех, Чимин выудил лист с графиком, сжал его край. Он решительно поднялся со своего места и шагнул в направлении к стойке. Юнги за ней стоял, подперев собой стеллаж, будто тот падал, скрестил руки на груди и листал что-то в телефоне. Честно говоря, Паку было тяжело решиться, но была не была. Поэтому он набрал шаг, скомкав лист, в графике на котором он ещё утром разглядел полный ужас этого дурацкого места, и с силой бросил его в менеджера по работе с клиентами. Мин вздрогнул, оборачиваясь на надвигающегося на него Чимина, но не успел даже подумать о чём-либо, как чужой кулак лизнул его по скуле. Пак схватил отшатнувшегося парня за грудки и встряхнул. — Ты ушлёпок, — прохрипел он, снова встряхивая. — Ох, детка, — Юнги стёр большим пальцем кровь с разбитой губы и усмехнулся. — В жопу детку, — закричал Чимин, отпихивая от себя Мина, чтобы тот лопатками ударился о стеллаж, замахнулся и со всей дури влепил тому пощёчину. Юнги зашипел от боли, хватаясь за пострадавшую во второй раз щёку, пытаясь устоять на ногах. Но Пак не обратил внимание на неустойчивое состояние менеджера по работе с клиентами и ударил ещё раз, по другой щеке. Звонкий звук рассёк нависшую тишину, а ладонь обожгла боль. Чимин, набравшись смелости, снова схватил Мина за грудки, почти впечатывая его в стеллаж. Безудержная ненависть топила в нём все чувства, и он поддался ей. Он без разбора бил ладонями Юнги, иногда встряхивая, когда того заваливало на бок. Менеджер стойко принимал все удары, не пытался отойти или дать отпор. Опять. Пак набрал воздух в лёгкие и сразу же его выпустил наружу, снова хватаясь за чужую футболку, сжимая ткань в кулаки. Такая покорность со стороны менеджера по работе с клиентами рождала в нём пожар, обжигающий рёбра, и Чимину вдруг подумалось, что Мин Юнги — это край глубокого обрыва, в который его неизбежно засасывает. Он прислонился лбом к чужому, давая волю эмоциям. Всхлип получился слишком громким, из глаз брызнули слёзы. Мин слегка наклонился, хватаясь рукой за второй стеллаж, он шумно выдохнул, сдувая взмокшие пряди волос менеджера по продажам. Кажется, Чимин всё же потерял себя. Он поднял голову и сам, прекрасно осознавая к чему ведёт этот поступок, прижался собственными губами к губам напротив, тут же ощутив привкус крови. Пак зажмурил глаза, поддаваясь ещё немного вперёд, а Юнги, чуть простонав, вовлёк своего карателя в долгий, страстный и мокрый поцелуй.