***
Субботнее утро было провозглашено самым отвратительным днём всей недели.И нет, это не из-за Чуи и его будильника.Не причём даже занятая ванная и драка за расчёску, на удивление, это не бухой менталитет на соседней улице и не громкие соседи за стенкой-это оказался дебильный куратор в шесть утра.Ну что может быть лучше? —Девушки, подъем! —из-за двери послышался воодушевленный голос Доппо, —Сегодня такой прекрасный день, не правда-ли? —Не правда-ли.—зло и сонно, прошипел Накахара из-под одеяла, —И че этому очкарику, приспичило стучать в шесть утра? —Почему же так пессимистично, молодая леди? —отозвался Куникида через дверь, —Мы все сегодня, едем в поездку! Собирайтесь, сбор у ворот в 7:30! —Какую поездку? —резко подскочила Гин, а спящая Ичие начала громко храпеть. —А вам что, не сказали про поездку? —ответом ему послужила тишина, —Об этом должен был доложить Александр Сергеевич, но судя по тому, что я захожу уже в шестнадцатую комнату и никто об этом не слышал, то вам естественно, никто ничего не сказал, —Киникида недовольно цокнул, — Мы едем в лес, он тут недалеко от Йокогамы, около 2-х часов, не больше.Где-то на два дня. Что-то вроде отдыха на природе, пока холода окончательно не устоялись. Повисла тишина.Хигучи стала храпеть громче. —А возможно-ли остаться в общежитии? Мне совершенно не хочется морозить жопу за городом.—буркнул юноша из-под одеяла. —Миледи, выражайтесь по приличнее, не «жопа», а «задница».—как можно строже бросил блондин, в его голосе слышались саркастичные нотки. —Смейся, смейся.А вот отморозишь задницу, посмотрим на тебя.—зашипел Накахара и высунул ногу из-под одеяла.Где-то справа, во всю давилась от смеха Акутагава. —Жду вас у ворот, не опаздывайте.—еле слышался голос издали, а звук туфель Куникиды разносился по всему коридору. Ну что ж, пора вставать. Разлепив глаза и покачавшись на ногах, Чуя без лишней злопамятности, вспомнил сегодняшнюю ночь и чудесный звуковой концерт от Ичие.Время двукратной мести. —Хигучи! Вставай, тут такой вкусный завтрак.—запрыгнул на кровать девушки Чуя и принялся стягивать одеяло.Громкий храп прекратился. —Мам, я не голодна.Скажи Несс, оставить завтрак на столе, я спущусь по…—Хичуги громко зевнула, —…позже. —Нет, вставай! —не унимался Накахара, —Не встанешь, мы все твои коллекционные журналы с европейцами и костюмы, отдадим нуждающимся! —Так это ты, Николас, чтоб тебя! Не смей, расист ты хренов! —резко подскочила та в кровати, —Чуя? —Нет, Николас вообще-то.У тебя там все дома или крышу храпом снесло?***
—И кто придумал это дерьмо с утра пораньше? —недовольно бурчала, стоящая под воротами Ичие, в окружении соседок. —Саму интересует.—буркнул Накахара и оперся о черную ограду. —Да уж, развлечение так себе, я прямо чувствую как подхвачу какую-нибудь заразу или простуду.—ныла Хигучи, паралельно лишь сильнее кутавшись в километровый шарф. —Или насекомое сядет какое-нибудь.—вылупила глаза Гин и состроила такое выражение лица, что у Чуи по спине поползли мурашки. —Как я вижу, все в сборе? —вышел из экскурсионного автобуса Доппо и многозначительно поправил очки, —Сейчас пройдет привычная всем перекличка, минуту внимания. Куникида перечислил всех.Всех! Не упустил даже уборщицу, которая какого-то хрена, напросилась в эту поездку.Но что стало удивлением для Чуи, так это присутствие в списке семнадцатых.Те, как оказалось, стояли совсем неподалеку под дубом и мирно ждали отъезда.Накахара весь извелся, пока куратор всех не отметил. —Ну, думаю все всё поняли, технику безопасности сомневаюсь, что необходимо повторять.Надеюсь, на ваше благоразумие.Дамы и господа, по палатам! В совершенно отвратительном настроении, три соседки залезли в автобус.Чуя шёл нахмурившись и всем нутром желал не пересечься с троицей.Если Гоголь и Достоевский были безобидны, то бинтованная шпала обязательно найдёт к чему прикопаться.Но к счастью, Чую приводили в тонус парочка мыслей. Начнем с того, что всего автобусов было три и каждый из них просто нереальных размеров, всего поехало 2 курса, и количество транспорта автоматически оправдывалось.Ибо, надо.А закончим тем, что девушки оказались в самой жопе мира-сзади автобуса.Все студентки упросили куратора и преподавателей, посадить их вперед.Вот и выходит, что сзади сидят ни на что не жалующиеся шестнадцатые и парни с разных курсов.Плюсом, все передние ряды заняты и весь автобус уже битком набит.Чуя спокойно выдохнул. —Ненавижу ездить сзади.—громко сглотнула Гин. —Тоже.—ответила Ичие и разлеглась на все восемь сидений.Где-то в уголке, жались Гин и Чуя. Ехать им ещё долго.Еще в начале пути, переложив уже спящую Ичие в уголок, рядом с девушкой легла Гин и тоже уснула.Накахара же, усталым взглядом смотрел в окно и считал машины по цветам. Чуя не был приверженцем глубоких философских размышлений.Он предпочитал действовать мозгами, а не сердцем, бить в случае чего в нужные места и не парить себе мозги лишней мишурой.Это не означало, что ему были чужды эмоции.Он часто проживал гнев, недопонимание, грусть.Чего уж там таить, к книгам он пристрастился именно из-за этой черты характера.Он предпочитал жить с холодной головой, а горячую оставлять на часы чтения, где можно расслабить мозг, отпустить все переживания и жить там.Внтури.К личным переживаниям прибавилась еще и нынешняя ситуация.Чуя до безумия боялся прокола.Но что-то переменилось за последний месяц.Чуя все чаще стал подаваться эмоциям и злится на пустом месте.В глубине души, он понимал, что так реагирует психика на новую среду, а ещё глубже, осознавал, что побаивается изучающих карих глаз. —Чтоб черт тебя побрал.—зло шепнул Чуя. Автобус резко останавливается на обочине, а вслед за ним паркуются еще двое.Накахара в непонятках достает наушник и нахмуренно озирается по сторонам. Двери автобуса скрипяще открываются и на ступени взбираются четыре фигуры разной комплекции. —Вспомнишь говно… —Куникида-кун, примите в ваши скромные владения одного из моих.—в автобус врывается Пушкин, а вслед за ним еще кто-то. —Не одного, а троих! —откуда-то за спины послышался голос Гоголя.Лицо Чуи недовольно скривилось. —Троих.—натянуто улыбнулся Сашок, пока сонный Доппо, с подушкой за головой, сверлил его взглядом. —Что-то не так с автобусом? —Вовсе нет, просто…—начал было тренер, как его перебили: —Этот бедолага, опять просрал нам в карты, —задорно заговорил Гоголь, —Корнишон деньги отдавать не хочет, но и ехать с нами дальше тоже. —А ну заткнись, Николай ебт твою мать! —Пушкин залепил слишком веселому Коле затрещину и за шиворот поднял на ступени. —А мамочку не трогай, она хорошая в отличии от тебя. Доппо раздраженно потер переносицу, а все студенты тихо ждали когда тот пошлет его на три буквы. —Заводите ваших мигрантов, но по обмену.Ну и естественно, если мои согласятся.—буркнул куратор и натянул обратно сонную маску. —Да, конечно! —спешно ответил тренер, —И так, уголовная шайка преступников в законе, кто хочет подписать чистосердечное? Тишина. —Саш, они не шарят за Ментовские войны и за Улицу разбитых фонарей.—шепнул на ухо Николай и вновь разогнулся в росте. —Кхм, —прокашлялся курчавый, —Тогда, кто хочет отлично за семестр? Желающие нашлись быстро и уже через пять минут все расселись по местам, а трое второкурсников пихались на двух сидениях. —Николай, не пихайся! —буркнул Достоевский и рукой отодвинул лицо Гоголя. —Тут места мало Федя! У меня бедра же широкие! —по-детски ныл Гоголь и махал руками.Досталось и хмурому Осаму, находящемуся в таком же положении. —А не проще ли пересесть, ушли то трое, а не двое.—пробурчал Дазай, в очередной раз чуть не упав с края сиденья. —Там какая-то странная сидит, —состроил Гоголь гримасу страха, —У нее в руках томик Стивена Кинга, а я боюсь ужасы. —Ты живешь по соседству с Достоевским и часто спишь в его кровати, а прямо сейчас зажимаешь его в окно автобуса, и ты боишься каких-то страшилок? —пустил смешок Осаму и кажется, услышал хруст костей Федора. —Ха-ха, так смешно, Осаму.У тебя сегодня настроение побыть смешным? —буркнул Федор и резко отодвинул бордовую штору. —У меня сегодня наидерьмовейшее настроение.—в ответ бросил Дазай и посмотрел на ту самую девушку.А действительно, страшно. —Миленький Осамушка, ну давай, придумай что-нибудь! —Гоголь неожиданно посадил на колени Доста, а тот в свою очередь кинул на парня испепеляющий взгляд. —Коля, я-я тебя с-сейчас убью.—хрипел Федор, пока счастливый Николай, во всю сжимал Достоевского. —Неплохо смотритесь вместе.—насмешливо бросил Дазай и отвернулся от злого взгляда Достоевского. —Смешно тебе, да? Вот мне не очень.Посмотри на этого мудилу.—все ворчал юноша, пока светловолосый качал его как младенца. —Федька, не обзывайся.А то в угол поставлю.—нравоучительно лепетал юноша и задорно сверкал светло-зелеными глазами.Его маленькая мушка над губой, делала образ совсем детским, а высокие скулы, вкупе с ярко и вечно румяными щеками и вовсе лепили из него дитя.Выдавало возраст разве что высоченный рост, да накаченное и татуированное тело.А вот Федор, был совершенно другой.До костей худой, с мертвенно-бледной кожей и совершенно не задорными глазами.Казалось, что в его голове, всё давно просчитано наперед и спланировано.Ну а жуткости его образу добавляли вечно заклеенные пластырями пальцы.В основном, их лепил Гоголь.У того была огромная коллекция специально для Федора, где было огромное количество разных пластырей.Николаю нравились все яркие и под недовольное бурчание Федор, тот заклеивал ему пальцы своими презентами.Достоевский, в тайне от юноши, восторгался каждым цветным пластырем и как можно бережнее носил гоголевские «подарки». Думая об этом, Дазай пропустил момент, когда Николай, вместе с Достоевским на руках поднялся и куда-то ушел. —Маленькая, сколько лет, сколько зим! —восторженно пропел Гоголь и опустился рядом с Чуей на сиденья.Осаму выглянул из-за спинки. —Николай, не совершай греха.—зло проговорил Федор. —Ты тоже едешь в лес? А я и забыл, что едет и первый курс.—почесал голову юноша и лишь сильнее обхватил ноги Федора. —Ага, нас в семь разбудили.—нахмуренно буркнул Чуя, отвернувшись к окну. —Нас? —спросил успокоившийся или скорее смирившийся Достоевский. Чуя кивнул на спящих в уголке Гин и Хигучи. —А они лапушки.—улыбнулся Николай и резко подался вперёд вместе с Достоевским на руках, —Дазаюшка! Иди к нам! Через три пары сидений неожиданно показалась кучерявая голова и недовольное лицо. —Нет. —Ну иди сюда! —надул губу Николай. —Я уже сказал- —Иди сюда, он не отвяжется.—гаркнул Достоевский. Со страдальческим видом, он поднялся с кресла и шатаясь, подошёл к компании. —Место найдется? Накахара поднял на Дазая глаза и нахмурился ещё сильнее.По всему виду Чуи можно было сказать, что «нет», не найдётся. —Конечно, тут восемь мест, хватит всем.—отозвался за Чую Николай и отсев от Чуи подальше, похлопал рядом с собой. —Ну что, это лучше чем сидеть с девушкой, читающей Стивена Кинга? —саркастично поинтересовался Федор, его затылок покоился на плече Гоголя, а ноги свисали вдоль ног Николая. —Ну ты еще спрашиваешь! Естественно! Особенно, с таким одеялом как Федор Достоевский, так и холода нынче не страшны.—с наигранно серьезным лицом и активной жестикуляцией, ответил юноша. Достоевский на реплику лишь цокнул. Чуя мечтал уйти под землю.Он начинал бесить самого себя, за такую реакцию в сторону второкурсника.Дазай сидел от Чуи в пять гребанных сантиметрах и повернувшись к нему спиной.Постоянно из-за чего-то улыбался, разговаривал с Фёдором и вообще полностью игнорировал Чуи.Ему же это было только на руку. —В дурака могешь? —будто бы из воздуха возникло лицо Николая. —Могу. —Ну это же просто прекрасно! Я люблю тебя, еще сильнее, маленькая! —расплылся в улыбке Николай и вынул колоду из цветастого рукава рубашки. Чуя вновь незаметно закатил глаза.Его бесили все прозвища связанные с ростом. —Я чур раздаю.—заявил Федор, а Гоголь сделав жест а-ля «сдаюсь», всунул в ладонь парня колоду. —Счастливая.—улыбнулся уголком губ Достоевский. —Ага, ей я выигрывал у Пушкина и тех многочисленных лошков! —с восторгом протянул юноша и поднял к верху горящие глаза. —А меня не выходило.—задиристо усмехнулся Фёдор. —Ты исключение! —Я тоже исключение? —злорадно усмехнулся Дазай. —И ты исключение! Больше таких не будет! Все, хватит о грустном! —нахмурился Николай и скрестил руки на груди. —Ладно, давай играть.—ответил Дазай и откинулся на спинку сиденья. На протяжении всей игры, Чуя понял для себя несколько вещей: Первая: с этими маньяками лучше не играть в карты. Вторая: Гоголь не замечает мухлёжа. —Т-ты! —начал Гоголь, —Ты почему такая умная! И везучая! И бессовестная! —возмущению Николая не было предела. Чуя пустил удивленный смешок. —Я всегда выигрываю в карты. —Этот статус все время занимаю я! —поражено произнес Гоголь, а его брови, казалось, улетят на юг вместе с птицами. —Кажется, теперь нет. —Нет! Я верну свое честное имя! Федька, раздавай карты! —А че ты раскомандовался? А?***
Похоже, на голове блондина, добавились еще и седые волосы, но на его счастье, этого будет не заметно.Гоголь проиграл 10 раз.10! Если на первые пять Осаму и Федор не прекращая ржали, то когда подошел 10-й выигрыш, те серьезно задумались-а не обладает ли Накахара телепатией? —Я так больше не могу! —страдальчески ныл Николай в плечо Достоевского, —Я чувствую себя самым большим неудачником! Будто бы все люди мира выиграли лотерею, а мне достался тот самый единственный проигрышный! —Ну Коль, все не так плохо.—гладил Достоевский по голове юношу. —Да! Все ужасно! —сокрушался тот и сжимал в объятьях Федора. —Коль, эта просто девчонка, мы ее сейчас в лесу оставим, и никто не узнаёт ни о чем.—серьезно сказал Достоевский, что Гоголь резко застыл. Чуя проглотил язву и надел на лицо улыбку, включая дружелюбие. —Мы никому ничего не скажем.Кстати, а зачем вас привел синьор помидор? —Ах да! Ты представляешь, он проиграл мне в карты на желание! —неожиданно позабыв о случившемся, громко и радостно заговорил Николай. —Я даже не знаю, какой мне Коля нравится больше.Который молчит, плачет или громко разговаривает.—тихо шепнул Достоеский, на ухо Дазаю. —Федор, сколько я тебя знаю, тебе всегда было все равно в каком он состоянии.Вернее,состояние, никогда тебе не мешало. —Не стану отрицать Осаму, не стану отрицать.***
Ранее дёрганный Николай развёл балаган и за полчаса до конца поездки, весь автобус был в курсе, что именно Гоголь едет с ними по соседству. Растянувшись по всем свободным задним сидениям и закинув длинные ноги на кресла спереди, Николай весело пересказывал блестящий проигрыш Пушкина и провозгласил себя самым лучшим игроком.От громкого голоса Коли, проснулись рядом лежащие девушки: —Кто орет так безбожно? —недовольно приподнялась на локтях Ичие и выглянула из-за громкого юноши.Глаза ее увеличились в размере раз так в 5. —Ичи, ну не раздувай скандал.Пусть орет этот сумасшедший.—мирно протянула руку Гин и обхватив Хигучи за живот, повалила обратно. —Нет. —Что «нет»? —нахмурилась Акутагава и села рядом с Хигучи, —Вау. —И я о том же, —весело протянула Ичие и натянув кеды, приняла удобное положение, —Николай, привет! На коряво произнесенное собственное имя, Гоголь обернулся почти сразу.Его улыбка стала ещё шире, когда зелёные глаза заприметили сонную Ичие. —Хаюшки, прошу прощения, я не знаю твоего позывного.—протянул руку Гоголь.Хигучи помялась от неожиданности, но руку пожала. —Коля, у них так не принято, дурак.—тихо буркнул Фёдор и поёрзал на протянутых ногах Гоголя. —Ой, а как тебя зовут? —спросил юноша, незаметно щипнув Федора за бедро, ответом ему стал щипок за живот. —Меня Ичие, а ее Гин.—ответила девушка, указав на рядом сидящую Акутагаву. —Приятно познакомится.—смущенно проговорила та и заправила прядь за ухо. —А мне то как! Весь оставшийся путь, Николай вёл беседу с соседками Чуи.Выше упомянутый Накахара, не привыкший к такому шуму, ехал и молился чтобы случилась тишина и чтобы до него никто не доебался.Телефон с сестринским мессенджером немного успокаивал, но трясущееся сидение, действовало на нервы.Замученный обществом Фёдор всунул наушники и принялся читать замусоленную книгу, а Осаму сидел и пялился в сидение. —Что, не привыкла к шуму, коротышка? —резко бросил Дазай, что Чуя даже опомнится не успел. —Это не твоё дело.Любуйся дальше сидениями.—зашипел Чуя, сжимая кулаки в карманах толстовки. —Наблюдала за мной, да? —ядовито усмехнулся Дазай, да так, что Чуя почувствовал это, даже не смотря на него. —Ты просто глаза мозолишь, вот и видно. Дазай на это лишь усмехнулся и повернул лицо к Чуе. —Слишком много на себя берёшь, дорогуша, —холодно заговорил Дазай, —И если считаешь себя такой умной, то сначала научись нормально мухлевать, чтобы это не замечал не только Николай. Чую резко обдало холодным потом.Он полностью отказывался от мысли, что ему стало страшно, а когда в теле зародилась злость, он окончательно в этом убедился. —Ты мне не хороший друг или знакомый, чтобы называть как тебе заблагорассудится, —зарычал Чуя, пододвинувшись ближе, —Засунул бы ты язык в задницу и отвязался от меня.Меня твоя компания не сильно прельщает. —Да? —издевательски протянул Дазай, —Как страшно то.***
Автобус остановился около леса ровно через полчаса.Шестеро студентов выползли самыми последними и плелись в самом конце. —Какие неудобные сидения! —возмущался Николай, потирая зад. —Если бы ты сел нормально и мне дал посидеть спокойно, то с твоей задницей было бы все нормально.—буркнул Достоевский, идя позади. —У меня с задницей все отлично! —улыбнулся Коля поиграв бровями, а Фёдор вновь недовольно цокнул. —А где кстати голубки? —нахмурился Гоголь и стал искать глазами «парочку». —Коль, прекращай их так называть, они ненавидят друг друга.Нахер ты их вместе посадил? —Да подружатся они ещё, че ты такой пессимист! —Ага, так подружаться, что Накахара его чуть не убила.—буркнул Фёдор. —Господа, подходите поближе! —прикрикнул Доппо и поправил спадающий рюкзак, —Мы приехали на отдых! Палатки сейчас расставит Александр Сергеевич, а другие ему помогут. Недовольные студенты и студентки мигрировали в сторону Саши.Тот с очень важным видом тащил из багажа огромные палатки и раскидывал их на полянке. Ну что сказать-место было красивое.Что странно, тут теплее чем в городе и побольше зелени.Широченные поля, высоченные деревья, глубокое чистое озеро, огромные три автобуса, да бурчащие студенты.Классика. —Федька, тут озеро! Тут можно купаться! —радостно прикрикнул Николай, по пути сдирая с себя одежду. —Стой, идиот! —брякнул Федор, но его мало кто слышал. В след за радостным Николаем, в воду полезла и добрая часть студентов. —Видимо, у них тоже с головой проблемы.—угрюмо проговорил Федор, наблюдая как Гоголь плещется в озере.Его длинная светлая коса все время телепалась в разные стороны, разнося капли по всему периметру озера. —Так, а вы значится без дела стоите? А как же помогать Александру Сергеевичу? —возник перед глазами троицы, курчавый. —Сам себе помоги.—буркнул Достоевский и отошел в сторону. —А вы? —неожиданно для себя, Пушкин нашел пустующее место и отсутствие Накахары и Дазая. —Ну козлы!***
Как уже наверняка понятно, палатки Саша собирал в гордом одиночестве. Куникида вместе с остальными преподавателями, свалил куда-то в лесок, да вглубь за какими-то растениями.Студенты продолжали купаться и резвиться в воде, другие же, во всю освоили палаточный сон и спали без задних ног.Было весело.На весь лес стоял шум от людей, 30 палаток по 5 человек на каждого и орущий Пушкин на заднем плане.Так стоп, орущий Пушкин? —Ребята! За мной гонится какая-то херня! —вопил во весь голос мужчина на родном языке. —Почему вы кричите?! —вынырнула из палатки руководства, медсестра Люси. —Я же сказал, за мной гонится какая-то херня! А-а-й, вы на русском не шпарите.Ну простите, я не в курсах как это выразить на гребаном японском! Мама! — верещал Сашок и искал укрытия.Люси лишь покрутила пальцем у виска и забралась обратно в палатку. —Саня, прыгай в воду! —кричал Гоголь и пальцам тыкал на озеро. —Зачем?! —Там тебя оса не достанет! —сложив руки у рта в виде мегафона, продолжил кричать Гоголь. —Ладно! Пушкин резко нырнул в воду, а вслед за ним и все студенты.Никто не хотел быть покусанным осой. —Ну вот Саш, мы уже ванну вместе принимаем.—во всю глотку ржал Николай, пока весь мокрый и недовольный физрук вытряхивал из ушей воду. —Коль, вот иди в задницу, ладно? У меня чуть инфаркт не случился! —А что у них за отношения такие? —нахмуренно поинтересовался сидящий под дубом Накахара.Он уже немного остыл и от былой злобы остались только отголоски.Она была перемешана с дикой усталостью, так что маска леди давала трещину. —А тебе какая разница? —прищурился Дазай, —Везде суёшь свой маленький нос. —А че ты обзываешься? —насупился Чуя и быстро подскочил, —Осел, вечно все портишь! —Сама сюда села, паскуда мелкая! —Заткнись! —рассвирепел Чуя и зло покраснел. —Сама заткнись! —рявкнул Дазай и пнул камень. —Так-так! —неожиданно появился Гоголь, —Не понял, а почему маленькая сидит на берегу? —«Маленькой» приебаться ко всем надо.—скрестил руки Осаму и недовольно нахмурился. —Дазай! -всплеснул руками Николай, —Ты что же при леди ругаешься! —Да она такая леди- —Да закройся ты уже! —встал с земли Накахара, зло отряхиваясь, —Я бы тебе рожу начистила сейчас, индюк лохматый. —Та-а-ак! Я понял, настроенице у всех паршивое.Ну дак, нужно его поднять! А почему мы не купаемся с Колей! И где Федечка? —громко заговорил Николай.С его волос капала вода, а накаченное тело и радужные трусы, так и вовсе смешили. —Федор ушел спать.—нахмуренно бросил Дазай, все ещё косясь на Чую. —Как спать?! А купаться! Значит так маленькая, пошли купаться! —надул губы Коля и подхватил на руки Чую. —Что? Нет! У меня нет купальника и одежду я мочить не хочу и вообще, поставь меня на место, Николай! —брыкался Чуя и пытался выбраться, пока блондин с маньячной улыбкой тащил юношу к воде.Вернее сказать, молниеносно бежал.За эти пару секунд, Чуя вновь понял две вещи: Первая: Николай очень сильный. Вторая: Кажется, во второй руке он несет этого придурка Дазая. —Коля! Поставь меня на мест…—крикнул Осаму, прежде чем как по команде полетел с моста в воду. Вода была не самая тёплая.На дне же мирно лежала галька, а сквозь толщу воды было видно яркое солнце. Чуя решил вынырнуть под мостом. Его волосы были насквозь мокрыми, а свободная футболка прилипла к телу.Свету показались все косые мышцы живота, сильная спина и подкаченные руки.Брюки тоже теперь были для него врагами, ведь обтягивали те все что нельзя было показывать.Чуя понял, что окончательно теряет терпение. Все бы было лучше, если бы в этот момент, под мост не заплыл ещё один «утопленник».Осаму принялся агрессивно тереть лицо. —Ты не могла его за ухо стук- Его лицо, наверное, впервые на памяти Чуи удивленно вытянулось.В глазах стояло настоящее удивление, а рот закрылся сам собой.Чуя уже который раз за день замечтал провалиться под землю.Тот самый страх, то чего он боялся больше всего на данный момент, отныне не страх, а горькая реальность. —Ты?.. —Отвернись!—гаркнул Накахара и толкнул Дазая в плечо. —Зачем?—поражено зашептал Дазай. —Я голая! —Но ты же не гол…ый…Эй? —Что? —огрызнулся Чуя и отвернулся от Дазая. Волны от прыжков бились от рёбра и с каждой секундой все больше мочили джинсы. —Ты даже оправдываться не станешь? —Ты поверишь, что я качаюсь? —несчастно усмехнулся и повернулся к тому Чуя, заглянув прямо в глаза Дазая. —Нет. Накахара досадливо поджал губы и вновь отвернулся от Дазая,желая спрятаться. —Вот и я о том же. Осаму поражено выдохнул.От перепалки его остудила вода, а теперь… —Маленькая! Ты где! —сверху моста послышался голос Николая, а доски сверху предупреждающе заскрипели. —Я потом все объясню.—серьезно заговорил Чуя, в голове удивляясь самому себе.Он собирается оправдываться перед ним? Фраза растворилась в толще воды и не успев опомнится, Осаму подхватил Чую на руки и бегом побежал в ближайшую палатку.Бежал быстро, прикрывая острым плечом от других глаз. —Я сейчас приду.—бросил Дазай и вышел из палатки.Чую он оставил в первой попавшейся палатке и кажется, она теперь их жилье на эти два дня. —Блять.—в пустоте растворилось отчаянное ругательство, —Я обречён. Лучше бы он остался в комнате.Лучше бы он не сидел под этим дубом.Лучше бы он не связывался с семнадцатыми. Бегунок палатки зашумел и в проеме показался Дазай.Его лицо было нахмуренно, а все мысли были явно не здесь. Осев рядом с Чуей, Осаму достал из рюкзака сухие джинсы и свободную длинную толстовку. —Держи. —Дазай, —тихо начал Чуя и сжал мокрые джинсы, —Я не могу тебя о таком просить- —Ты за кого меня принимаешь? —удивленно поднял брови Дазай, —Я не собирался трепать языком. —Какая тебе с этого выгода? Мы же друг друга не выносим.—выгнул бровь Чуя и поднял глаза на Дазая. На секунду, всего на секунду, в глазах Дазая промелькнуло что-то не понятное.В них не было злости, надменности и чувства радости, что уличил врага в ужасном.Это открытие, глубоко потрясло уставший мозг Накахары. —Не думал, что я такое дерьмо в твоих глазах, Чуя-кун, —слабо улыбнулся Дазай, —Веришь или нет, но на таком случае как у тебя, выгоду выкроить сложно. —Ну да.—согласился Чуя, замахав головой. Вещи, что теперь лежали на руках, были на два-три размера больше, но Чую это мало волновало.Больше всего его удивляло поведение Дазая.Он не мог найти ему объяснения. —Я конечно все понимаю, —неожиданно заговорил Дазай, а Чуя поднял на него вопросительный взгляд, —Но какого ты переоделся в девушку? —Осаму!Маленькая!Вы где?***
После раскрытия Чуи и возвращения преподов с леса, прошло достаточно много времени.Прямо сейчас, студенты соорудили огромный костер и сидели грелись, ибо холодно.Уже давно стемнело, птиц тут не было, и животных по сути тоже, но такие стремные повествования Саши по поводу здешней живости, не давала покоя почти каждому.Шестеро ребят, сидели рядом и тихо грелись о огонь.Молчал даже Николай, который на удивление сильно вымотался и тупо пялил на свет.На его плече мирно посапывал Федор и отчего-то хмурился во сне.Гин и Хигучи поедали рис с чаем, который приготовила учительница по анатомии -Агата Кристи (которую все время готовки поправлял бедный Ацуши), Чуя сидел в огромной серой толстовке и нахмуренно смотрел в пустоту, Осаму сидел от него через человека и точно также залипал на обстановку.После разговора в палатке они и словом не перебросились.Кенджи все время подбрасывал хворосту в костер и следил за огнем, чтобы не затухал.Рампо, который весь день проспал, сейчас был бодрячком и весело чавкал малиновым пудингом.Куникида сидел рядом с руководством и что-то записывал в свой блокнот.Тачихара развалился на земле и во всю храпел, а Ширасе пихал его ногой, когда тот начинал храпеть громче.Ацуши мило беседовал с Кекой.А Пушкин тайно попивал вместо чая в термосе-виски и блаженно подкатывал глаза. —Может пришло время страшных историй? —неожиданно заговорил курчавый и поставил термос на землю. —Александр Сергеевич, ну помилуйте.Какие страшные истории? —взвыл какой-то студент. —А что тебе не нравится в страшилках? —О нет, только не страшилки.—замучено схватился за лицо Гоголь. —Не переживай, Саша их не умеет рассказывать.—сонно буркнул Фёдор. —Я пожалуй пойду спать.—поднялась со скамьи Агата и на ломаном русском сказала: Александр Сергеевич, спокойной ночи. —Доброй ночи, Агата.—мило улыбнулся мужчина, —Вот, смотрите как надо, родной язык английский, а как шпарит на японском и русском! Великолепная женщина! Студенты принялись показательно зевать. —Так, ладно.История о том, как я на родине медведя голыми руками завалил! —Вы же что-то говорили о страшных историях! —Как же все-таки прекрасно отдыхать.—блаженно произнес Николай. —Ты это, называешь отдыхом? —буркнул Достоевский и зарылся носом в волосы Гоголя.