◆◆◆
К бумажной волоките Сара привыкла еще с незапамятных времен, но даже для нее — человека, что варится в юридической сфере, — стопка документов на собаку показалась необоснованно большой. ФИО, дата рождения, место жительства, номер телефона, подпись тут, на следующем листе — еще одна, через лист — целых две сразу. Пометка о том, как надо вести себя с собакой: какие мероприятия посещать, как и какой рацион составить и что делать, если питомец по той или иной причине новому хозяину не подошел. Но был в сложившейся ситуации один большой плюс: под заполнение документов Сара совсем позабыла, что напротив нее терпеливо сидит-ждет Кокоми. Не было гнетущей атмосферы, как не было и ощущения угрюмого взгляда в закрома души глазами, цвет которых синее самого океана. Сара перевела взгляд с свода правил на свою кураторшу (если в нынешней ситуации можно так ее назвать) и встретилась с той самой синевой — глубокой, завораживающей до мурашек на коже. Кокоми взгляд не отводит — смотрит в медовый янтарь, подперев рукой округлый подбородок, и смотрит-смотрит, прожигающе, выискивая что-то в глазах напротив. Хочется дотянуться до миниатюрной леди, накрыть тонкую линию блекло-розоватых губ своими, но стоит тэнгу сделать малейшее движение вперед и рыбка уже унырнула: Кокоми резко выпрямилась, обратив внимание на документы. — Ты закончила заполнять бумаги? — Сангономия смотрит в стол, не решаясь поднять взор на Кудзе — сорваться боится, благо Сара не знает, что касание чужих губ не только ее сокровенное желание. — Да. Полагаю, что да. — Тогда давай отнесу их, а то другие посетители ждут. Кивок — молчаливое согласие. Собрав в единую стопку подписанные документы Сара бережно передает их Кокоми; правда, медленно слишком: желая на секунду-другую больше времени с ней провести. Желание, казалось бы, взаимно — Кокоми стопорится тоже, смотря на бумаги, по оба конца которых держатся две пары рук. Звук трепета все еще влюблённых сердец ритмично бьется в ушах, но нет — Кокоми знает, что нельзя довериться снова — ранит, как тогда, да может сильнее. И Сара замечает эту неуверенность, отпуская документы. — Мы можем как-нибудь встретиться? — уверенная в отказе тэнгу решается спросить, авось птичье чутье ошибается. Синева хмурится, бровки почти встречаются на переносице милого личика и губы поджимаются, голова в раздумьях. «Все-таки отказ», — думается Саре. — Точно не в ближайшее время. На этой неделе у меня каждодневная смена, потому что девочкам захотелось на неоплаченный отдых. А на следующей Аяка попросила съездить с ней по поводу рабочих встреч в несколько городов: она же скоро получит наследство, а Тома слишком занят планированием собственного бизнеса. — Хорошо, — Сара сглатывает ком в горле. Не отказ, но всё равно неприятно. — Мы можем прогуляться после того, как придешь забирать щеночка или за день до этого. Тебе же надо купить вещи к его переезду, а я разбираюсь в этом. — Точно! У меня совсем из головы вылетело, что ничего не готово к заселению. Отличная идея тогда встретиться по такому поводу. Силуэт миниатюрной девушки уже был в дверном проеме. Тэнгу удивилась, как бесшумно и шустро Сангономия отдалилась от нее: куда она смотрела, что не заметила этого? — Тогда я напишу тебе. — У меня сменился номер. — Ты же указала новый в бланках, разве нет? — А, да, точно, — неловко чешет затылок, стыдясь глупой оплошности, но искренний смех рыбки побуждает опозориться еще, лишь бы снова его услышать. Только не сейчас. Кокоми уже собиралась скрыться в коридоре, как резко вспомнила важную деталь, которую они не обсудили: — Сара, пройдя прямо в ту сторону и выйдя в левую дверь ты окажешься у вольеров. У нас там тренировочная площадка рядом. Иди туда и найди Кадзуху — у него как раз групповое занятие сейчас, запишись к нему. Он отличный знаток своего дела. — Для чего? — Как для чего? Кадзуха — кинолог в нашем приюте, щенку нужны будут не только физические, но и.. — Все-все, поняла. Переутомилась на работе, вот и не могу сосредоточиться. И она улыбается, смеется. «Боже, как же красиво она улыбается. И голос ее нежнее материнской руки на голове желанного ребенка». — Рада была повидаться, Сара. — Я тоже. Не нужно было больше слов: Кокоми наконец ушла вглубь коридора, эхом отражающего от своих стен голоса посетителей. Только Сара если и вслушивается, то в надежде различить один единственный — вкрадчивый с чужими, но такой искренне-ласковый с близкими.◆◆◆
Множество разноцветных глаз с читаемой надеждой смотрели на высокую темноволосую девушку, что шла между вольерами и старалась не обращать внимания на маленьких созданий, желающих обрести дом и подарить человеку свою любовь. Останавливайся Сара напротив каждого из них, то не успела бы дойти до тренировочной площадки за несколько суток. «Сколько же людей выкинуло этих несчастных на улицы, почему? Разве можно так безответственно относиться к кому-то живому?», — думает Сара, а потом до нее доходит: если не с животными, то с людьми она обошлась не лучше тех, кто оставляет питомцев на холодных улицах. Лепетать сладкие слова о любви, верности и вечности в объятиях кого-то, кто правда тебе верит, а потом оставить его посреди комнаты с разбитыми вдребезги мечтами, следуя зову похоти и страсти, а не сердца. То же самое жестокое предательство, которое нельзя простить. Эти мысли глубоко въелись в голову Сары: так, что тэнгу прекратила обращать внимание на скулеж вокруг, расстроенные мордочки и количество пройденных вольеров, что облегчило путь, но не тяжесть на душе. Очнулась только тогда, когда оказалась перед самой площадкой. Подошла она как раз вовремя: занятия подходили к концу и остались только те, кто хотел получить от Кадзухи дополнительную информацию или даже целый урок. Забавно было наблюдать за тем, как взрослые дяди и тети с самыми разношерстными зверями облепили белокурого мальчика, которому приходилось разрываться между рекомендациями хозяину шпица и юной владелицей немецкого дога. Сара отлично понимала, что сейчас подходить смысла нет и терпеливо ждала в стороне, рассматривая собак и их хозяев. Тут-то ее внимание привлек мальчишка, что стоял с серой кошкой в руках, а как выяснилось позже — они регулярные посетители здешних занятий, помогающие собакам с зооагрессией справиться со своим недугом. — Нам за это платят кормом и скидкой в ветеринарной клинике рядом! — восхваляется брюнет, когда замечает заинтересовать Кудзе. — Не боишься, что кто-то из них сорвется с поводка и повредит тебя или твоего друга? — Нет! Дядя Кадзуха внимательно проверяет прочность всей амуниции перед началом занятий, чтоб такого точно не произошло! — Дядя Кадзуха? — Можно просто Кадзуха, — освободившийся блондин подошел к парочке и поприветствовал их смягченной улыбкой. В его обыденном образе выделялась красная прядь волос, которая привлекала к себе внимание лишних глаз (и глаза Сары — не исключение), но парень успел свыкнуться с подобным. — Это врождённая особенность. — Простите, не хотела так невежливо начинать наше знакомство, — извинилась Сара и виновато улыбнулась, переведя взгляд с выбивающийся красной пряди на лицо Кадзухи. Человек с такой работой на удивление выглядел абсолютно спокойно и расслабленно, интересно, в чем его секрет? — Ничего, все хорошо. Нам свойственно так реагировать на что-то необычное. Вы что-то хотели? — Да. Мне бы хотелось записаться к Вам на занятия.