***
Очередной день на корабле, закончившийся хорошим ужином в камбузе. Пак вернулся в свою каюту, закрыл на замок дверь. Сняв с себя все головные уборы и толстые ремни с ножнами и кобурами, капитан сел за стол. Поставил ноги прямо. Кисти рук раскрыл и поставил на локти ладонями к себе. Расслабился. Чтобы не чувствовать ничего, кроме стула под собой и пола под стопами ног. Для того чтобы ничего не отвлекало от того, чего касается Тэхен своими руками и ногами. Седовласый делает так уже четвертую ночь. Садится и наблюдает. Потому что наблюдать за Кимом днем, глазами и ушами, сам Тэхен не позволяет. И Чимину этого не хватает. Он даже проклинать Лилит и ее медальоны перестал из-за того, что благодаря им, он компенсирует тоску по образу брюнета. И Пак прекрасно понимает, что это все явно не к добру. Но отвлечься не может, а прекратить — тем более. Для него это так же нелегко, как понять то, как надоедливая, постоянно лезущая не в свои дела крыса, смогла так быстро превратиться в уютного юношу, от которого за километр веет атмосферой старых книг, сухой лаванды, бежевого заката и темных кудрей. Но больше всего, Чимин, конечно же, помнил тот прекрасный вкус дорогого вишневого вина, которыми обладали мягкие, лиловые юношеские уста. И они всплывали в мыслях каждый раз, как только Тэхен прикладывал костяшку указательного пальца к нижней губе, как делает всегда, когда погружается в раздумья. Они всплывали в мыслях каждый раз, когда Тэ писал пушистым пером по шершавой бумаге. Каждый раз, когда брюнет убирал мягкие пряди шелковистых волос за уши, чтобы не мешались. Всегда, когда Тэхен вытирал немного влажные ресницы от слез, что напрашивались от нарезки сочного лука для очередного настоя. Постоянно, когда Тэхен совершал вообще какое-либо завораживающее по ощущениям действие. И желание попробовать вишневое вино еще хотя бы один раз не могло оставить Пака в покое. И ведь редко бывает такое, чтобы от ненависти человеческие чувства перешли во что-то подобное. Поэтому, Чимин понятия не имел, что заставляет его настолько сильно зависеть от существования Тэхена. Единственная причина, о которой он догадывался, это проклятие медальонов — те самые свойства, о которых Ли Хуа не знала. Но вывело из колеи Седовласого необычное, но знакомое ощущение. Пак посмотрел на свою ладонь и понял, что Тэхен взял чью-то руку в свою. Руку аккуратную и маленькую, явно женскую.***
Тэхен всегда забирает ужин к себе в каюту, ибо не любит есть с толпой людей. Уха сегодня была немного вкуснее, чем раньше. Судя по вкусу, в нее добавили лавровый лист. Наверное, взяли его на государственном боевом корабле, что одолели на днях. Однако же, булка была суховатой. Впрочем, как и всегда. Юноша всегда ел очень мало. Поэтому, одолев лишь половину основного блюда и не тронув булку, он взял все оставшееся и понес в соседнюю каюту. Совсем рядом была тихая и совершенно свободная от какой-либо мебели кроме кровати комнатка. Где-то в ее углу, будто совсем игнорируя ту самую кровать, сидела миниатюрная девушка, спрятав светлую голову в колени. — Салли? — Тэхен окликнул ее тихо и аккуратно, перед этим сотню раз обернувшись и проверив, нет ли кого вокруг. Та подняла голову и проронила тяжелый вздох, который говорил о том, что Кима она совсем не рада видеть. — Опять ты, трус? — Додлен младшая надменно приподняла бровь, ожидая объяснений причины, по которой юноша мог ее посетить. — Спасибо, что не Крыса, — Тэ невысоко закатил глаза и присел напротив девушки, протянув еду. — И чего это? — она продолжала грубить, морща нос так, будто вокруг стоит сильная вонь. — Еда. Тебе ведь мало достается, правда? — Тэхен слегка наклонился, чтобы суметь посмотреть ей в глаза. — Я хлеб почти не трогал, не волнуйся. А если брезгуешь, то ложки я сразу две взял, она чистая, — но девушка снова обняла колени и спрятала в них лицо за светлыми прядями волос, упавшими вперед. Тэ заметил на ее руке глубокую рану, поверх которой густыми и неаккуратными комками лежала засохшая кровь. — Что у тебя с рукой? — Порезалась об гвоздь. Тебе какое дело? — съязвила Салли в колени. — А подойти и продезинфицировать? — Тэхен сложил руки на груди. — От такого и столбняк подхватить можно. Болит же точно. Под отказы и возмущения Салли о том, что никто не просит юношу помогать ей, он встал и ушел к себе. Вернулся через пару минут с разбавленным водой спиртом и вытянутым куском ткани. Сел напротив девушки и протянул ей руку, чтобы та дала свою. Когда она замотала головой, Тэхен аккуратно взял ее за крохотную ручку сам. — Кого-кого, но меня тебе точно не стоит бояться, — сказал он, начав оттирать спекшуюся кровь. — Я сюда изначально тоже, считай, как пленник попал. Почти. Мне ничего не оставалось делать, кроме как остаться тут. Я потом уже привык. Странный дискомфорт оттого, что Тэхен с кем-то тактильно контактирует, вынудил Пака покинуть свою каюту. Он спустился в трюм, прошел через кубрик команды, в котором почти все спали, как убитые, спустился ниже, прошел через камбуз и вышел к каютам. Обычно, там жили пираты, которые во многом выделились среди остальных членов команды «Пурпурного фенхеля». Например, Хосок и Юнги. Или же те, чья работа вынуждала уделять ему отдельное помещение, как, например, Тэхен. Салли же поместили в самую дальнюю каюту для того, чтобы она вдруг ничего не натворила. Да и к тому, же, она — дама. Не заселять же ее в одно помещение с мужчинами! Пак, проверив все помещения, дошел до самой последней. Наклонился ближе ухом к двери, но не касаясь ее, чтобы Тэхен не почувствовал лишнего. — И каким же образом ты привык? — поинтересовалась Салли, наблюдая за тем, как Тэхен протирает ее рану мягким, намокшим в жидкости, полотенцем. — Не так уж и просто это было, — Тэхен тихо прыснул в кратком смешке. — Изначально меня мучило все: и пираты, и моя нелюбовь к пиратству, и эти врезающиеся в глаза паруса, этот Пак. Капитан Пак, я имею в виду, — на этом моменте Чимин за дверью слегка улыбнулся. — Мы с ним даже ссорились постоянно и кусались, как волки. Больше всего меня, конечно, его взгляд напрягал. Слишком уж он враждебный. Но ты и сама, думаю, поняла это, когда он тебя там чуть не задушил. Но после появилось кое-что, из-за чего мы были вынуждены постоянно находиться рядом. Вскоре я убедился, что не такой уж он и плохой. Хотя, я не верил в это, когда мне говорили об этом окружающие. В общем, привык я ко всему этому просто благодаря времени. А ты? На «Падшей Эвелин» ты кем была? — Я? — переспросила Додлен младшая. — Никем особенным, просто любовницей капитана Кима. — Оба мужчины в удивлении подняли брови, хотя Пак чего-то такого и ожидал. — И как там? — спросил Тэ. — Нормально, — она пожала плечами. — Кормят самым лучшим, одеваюсь тоже в самое лучшее, а благодаря связям с капитаном меня никто не трогает. Кроме самого капитана. — Он трогает тебя в плохом смысле, или… в другом плохом смысле? — Тэ поднял бровь. — В обоих. Но почему ты говоришь плохо, говоря о половых связях? Что, девственник до сих пор? — Салли усмехнулась, что сделал и Пак за дверью, но тише нее. — Что?! — такого вопроса от девушки Тэхен не ожидал. Она уж точно не из стеснительных. И, возможно, не из приличных. — Как только приличия такие вопросы задавать хватает! Еще и разговоры такие завела. Я назвал это плохим потому, что при дамах нельзя о таком говорить. — Расслабься, трусишка, — она закатила глаза. — Я и похлеще обычных разговоров вытворяла. Я уже в тринадцать знала столько, сколько ты не знаешь сейчас. — Всего четыре года разницы! — прыснул Тэхен. — Тебе семнадцать? — подняла брови девушка, с ехидностью закусив губу. — Такой симпатичный, и до сих пор ребенок? Ха-ха, ладно. Если вдруг повзрослеть захочешь, то я всегда тут, деваться мне больше некуда. Пак напрягся и нахмурил брови, прислонившись к двери сильнее. — Что ты такое говоришь! — Тэхен был ошарашен такой наглостью, не подобаемой девушке. — Не говори так. Извини, конечно, но такой распущенности я не видел еще ни разу. Это ужасно. — Прям? — она рассмеялась. — Слушай, трусишка. Я ведь когда очнулась, и меня привели, ты у самого капитана в каюте был. Значит, чем-то ты заслужил такую честь, и для капитана ты не самый обычный член корабля. Что ж последние две недели не подходите даже друг к другу? — после этого Чимин стал слушать еще внимательнее. — Я не хочу, — ответил Тэхен, перевязывая Салли кисть руки куском ткани, который он принес. — Но должна же быть для этого причина, — она подсела ближе. — Если это вдруг для всех секрет, то я никому не расскажу. Сам знаешь, что некому. Тэ посмотрел на нее исподлобья, тщательно и старательно обдумывая, стоит ли. В то время, у Седовласого уже чуть ли не пар из ушей шел от долгого ожидания причины их разлуки. — Если ты точно никому не расскажешь, — он вздохнул. — Я когда на стуле сидел. Споткнулся, ну, ногой там зацепился за стул где-то, а потом это. Ну… — от неловкости вся красноречивость юноши буквально испарилась. — Я упал на. На него прямо. И там это. П-по… — Поцелуй? — спросила Салли, сморщившись. — Фу. Вы же мужчины. Но это ведь случайно произошло, что с того-то? — Я знаю, что этого мало для того, чтобы избегать капитана Пака, — Тэхен отвел глаза. — Дело в том, что… мне. М-мне-то, похоже, понравилось. Напряжение у Пака спало. Он, услышав неплохие для себя вести, неоднозначно закусил нижнюю губу с улыбкой. — Какой ужас! — вспыхнула Салли. — Ты хоть понимаешь, что несешь? — Я пытаюсь свыкнуться с этой мыслью уже вторую неделю! — выпалил Тэ. — Конечно же, не понимаю! Но, потом. Пак говорил, что нет в этом ничего плохого. Мол, все одинаковые, и так далее. И мне он внушал слова о том, что девушки меня вовсе и не привлекают. — Так! — Салли встряхнула головой. — Отставить! Он просто сам странный, мужчины его привлекают. А ты ему понравился, вот он и хочет тебе мозги запудрить. Не поддавайся на его провокации. — Но мне-то понравилось! — Тэхен повторил ей это еще раз. — Или думаешь, что он еще мои чувства заставил мне изменять? Каким образом, дорогая? — Вот видишь! Уже ломаешься! — она показала на него пальцем. — Не должно такого с тобой случиться. Плохо будет, если такая красота не в ту сторону повернет. Нельзя так. Если вдруг у него получится тебе мозги сломать, я тебя починю обязательно. Ты ж девственник, еще ни разу не было у тебя хорошенькой девушки, вот и легко тебя обмануть. — Да не так это, Салли! — вспыхнул Тэхен. — Так-так, я таких вижу. Все, иди, — она притянула к себе еду, что принес Тэ ранее. — Спокойной ночи. Утром за посудой придешь, я не хочу выходить. Пак как можно аккуратнее спрятался за дверью соседней пустой каюты. Тэхен покинул девушку сразу, как только Пак скрылся. В руках он нес намокшее полотенце, которым вытирал рану Салли, и небольшой сосуд с разведенным водой спиртом. Юноша вернулся к себе. Расставив все по местам, Ким стал расстегивать пуговицы штанов на животе. — Тэхен? — из коридора донесся голос Пака. — Тэ мигом застегнул все обратно и уставился на дверь. Чимин появился, по своему обыкновению опершись плечом на косяк двери. Он сложил руки на груди, посмотрев на Тэхена с заинтересованной улыбкой. — Как-то давно мы с тобой не виделись, не так ли? И как же твои тренировки? — Какие тренировки? — Тэхен спросил тихо и неуверенно, ибо все еще был скован из-за той ситуации. — Так сам ты не тренируешься? — Показательно он поднял брови в разочарованном удивлении. — Ц-ц-ц. Плохо. Ты же вроде хотел научиться драться, нет? — И сейчас хочу, но… — Никаких «но»! — Чимин его перебил. — Давай, на палубу поднимайся. Надо возмещать все нами упущенное за эти долгие дни. Капитан удалился. Тэхен взглянул на стол, увидел тот самый разбавленный водой спирт и, вздохнув, сделал глоток — для храбрости. Через минутку он уже появился наверху. Пак тут же бросил юноше одну из своих двух саблей, а тот удачно поймал ее. — Ты помнишь материал прошлого урока, юнга? — спросил у Тэхена Пак, уже готовясь к тому, чтобы напасть. Тэ раскрыл рот, дабы сказать что-то, но Чимин перебил его: — Ладно, не трать на разглагольствования мое драгоценное время. Оно многого стоит. Вспомнишь все в бою. Нападай! Тэхен, готовясь, вздохнул. Правильно расставил ноги. Крепче схватил саблю. Поднял голову и посмотрел в глаза Паку. Разбежался и замахнулся. Первый бой Тэ проиграл. Второй — тоже, и все десять. Последний затянулся надолго. — Что, Тэ? — ехидно посмотрел на него Пак. — Уже выдохся? Как же так? — Не я выдохся, а ты больно борзый, — ответил ему Тэхен, стараясь изо всех сил попасть по капитану так, что кровь из носа вот-вот пойдет. — Ха-ха! Да ты сегодня смелый, я погляжу! — В голосе его появилась маленькая нотка усталости. Как только Тэ заметил это, напрягся и начал наступать, ведь понял, что победа на капельку ближе, чем было раньше. — Слишком смелый, похоже. — Чимин слегка растерялся, но контроля над действиями не потерял. Бой продолжался еще очень долго. С Кима из-за стараний пот можно было собирать ведром, а Чимин как сражался, так и продолжает, но лишь с небольшими замедлениями. Вскоре капитан выбросил оружие из рук Тэ и приставил кончик лезвия к его горлу. Тот поднял подбородок, слегка приоткрыв губы от испуга. Увидев, как уста юноши медленно и аккуратно разомкнулись, Чимин сглотнул. — Кхем! — но сразу Седовласый откашлялся, вернувшись в норму. — Ты уже устал, Тэхен. Но сегодня ты хорошо поработал. Мне очень нравится то, что ты выкладываешься на полную. Но это не повод расслабляться! — А я, что, расслаблялся? — его голос с отдышкой подпрыгнул. — Нет. Совсем нет, — Чимин, хоть и стоя перед младшим без эмоций, на самом деле даже гордился его усердием. — Ты действительно молодец. Но устал все равно быстро, задумайся над этим. А-а тепе-ерь! — он вприпрыжку поскакал к себе в каюту. — Ко-о мне! Вперед! Тэхен издал замученный стон уставшего тюленя и, поскуливая от нехватки сил, пошел за Паком. Капитан уже вальяжно прошел к столу, положил на него головные уборы и все оружие, расстегнул рубашку до живота. Взял бутылку рома и два фужера причудливой округлой формы на низких, тонких ножках. Налил туда напиток под градусом и присел на один из стульев у стола. Когда вошел Тэ, то предпочел остановиться на половине каюты, увидев картину, от которой по коже пронеслись мурашки. — А второй кому? — сквозь ком в горле от волнения спросил Тэхен. — Тебе, кому же еще? — капитан протянул ему второй бокал. — Но я ведь не пью, — Тэхен прошел к нему, немного опасаясь, и сел напротив. — Один раз попробовать можно, не так ли? — Пак передал ему ром. — Попробовать самому. Ведь я не думаю, что ты не привык к его медово-ореховому вкусу за то время, что мы связаны с тобою благодаря Лилит, ведь верно? Тэхен, думая, посмотрел на золотисто-янтарную жидкость и сделал глоток. Немного поморщившись, все-таки сделал еще один. — Как ты на этот раз платить за уроки будешь? — спросил Чимин, закинув ногу на ногу и не сводя с юноши глаз. — У тебя есть скрипка? — Тэ посмотрел на него в ответ под громкий треск свечей. — Ты умеешь играть на скрипке? — Чимин с не наигранным интересом немного привстал. После молчаливого кивка юноши, капитан подошел к большому сундуку сбоку двери и отыскал там вычурную, с золотистыми узорами, темно-коричневую скрипку. Чего только в этой комнате барахольщика не найдешь. Тэхен осторожно взял инструмент в свои руки. Осмотрел его и провел элегантными пальцами по тонким струнам, будто знакомясь. Немного настроил для лучшего звучания. Он встал на ноги. Положил скрипку на левое плечо, а в правую руку взял смычок. Струны зашевелились от скользящего по ним смычка и запели плавной, атмосферной мелодией. Чимин облокотился на стол, сидя боком. И взгляд устремил на юношу. На того самого уютного, кудрявого юношу, странной, но любимой атмосферы которого ему не хватало так долго. Глаза Кима словно горели от вернувшегося в его руки одного из любимых дел. Рука со смычком, что имела ужасно прекрасные и плавные очертания, слегка подрагивала при малом ускорении темпа, а при замедлении осторожно и завораживающе опускалась. Из-за поднятых рук выразительнее стали очертания яркой фигуры юноши. Тонкая талия, кою можно охватить двумя кистями рук. Широкие бедра, которые подчеркивает высокий пояс темных штанов. И даже округлые юношеские, но до мурашек подтянутые ягодицы, которые, к несчастью для Пака, были прямо на уровне его восхищенных от прекрасного глаз. Тэхен замедлил темп совсем сильно. Он закончил играть и медленно опустил инструмент. Чимин встал на ноги. — Тэхен? — негромким и плавным тоном окликнул его Седовласый, не отрывая от юного брюнета взгляда. Тот посмотрел ему в глаза. — Ром — ромом. Но я хочу вишневого вина. Ты позволишь мне взять его? — Вишневое вино? — переспросил тихо, чтобы не сбивать атмосферу, парень. — Ну. Возьми. — Правда, можно? — переспросил Пак. Тэхен кивнул. Чимин аккуратно положил кисть Тэхену на шею, обжигая кожу, и прильнул к его губам. Ошарашенный юноша замер. Седовласый, слегка подглаживая прямую линию челюсти младшего большим пальцем, стал мять мягкие, вишневые и до смерти желанные губы своими. Закрыв глаза, Тэхен медленно положил музыкальный инструмент на стол. Сквозь квадратной формы уста и два ряда зубов, капитан аккуратно шагнул языком вперед. Ким положил руки старшему на живот и стал медленно поднимать их прямо по открытому, горячему торсу Чимина, параллельно с этим проводя языком по небу пирата. Паку это нравилось. Ужасно нравилось. Нравилось пробовать на вкус каждую ямочку зубов юноши, кусать его мягкие, как вата, губы, ощущать на языке ту для любого неощутимую, но для Пака — до жути ядреную и пылающую страстным огнем вишню. Тэ залез руками под полупрозрачную рубашку капитана, массируя ключицы. Тот стал медленно опускать кисти рук, проводя по каждому бугорку на животе младшего сквозь его тонкую и легкую бежевую рубашку, которая уже сейчас стала мешаться. Руки опустились до округлых ягодиц. Пак, охватив их обеими руками, слегка сжал, и Тэхен сладко выдохнул полустоном в поцелуй, обжигая губы капитана дыханием. Он, нехотя, отстранился, продолжая поглаживать ключицы Пака своими эстетичными пальцами. — Пак, знаешь… — говорил он сквозь отдышку, жару и уже подкравшееся возбуждение, смотря одурманенным взглядом прямо Паку в глаза. — Мне, кажется, действительно парни нравятся. Он вновь впился в капитанские красные уста, но на этот раз мгновенно сделав поцелуй глубоким. Быстро опустил руки и, схватив рубашку Пака за обе половины, что итак держат друг друга на одной пуговице, порвал ее, сразу стянув верхнюю ткань с Чимина. Седовласый уже успел переместить руки вперед и расстегнуть такие тугие и надоедливые пуговицы пояса штанов Тэ, сразу после этого потянув рубашку юноши с огромным вырезом наверх, стянув ее. Оба остались без верха, бегая горячими руками друг по другу. Чимин взял юношу за его тонкую талию и, не отрываясь от страстного и кусающего губы поцелуя, уложил его на кровать, надвиснув сверху. Плавная и влажная дорожка, которую стал оставлять Чимин на юношеском теле, поплыла вниз. Тэхен, тяжело дыша, правую руку поднял вверх, взяв в кулак прутья кровати, а второй зарылся в седые, но будто шелковые волосы старшего. На теле обоих стали появляться яркие, пурпурно-фиолетовые пятна, что после будут сильно болеть, которые придется долго прятать. Но не сейчас. Не сейчас, когда Чимин уже опустился до штанов Тэхена. Обеими руками стянул их вниз, а потом отбросил в сторону, что сделал и с легкими, белыми полукальсонами юноши. Пак вытянул два пальца Киму, дабы тот их намочил. Тэхен взял их рот, два раза обернув каждый языком по кругу. Седовласый быстро проскользнул рукой вниз и, просунув ее между оголенных и до безупречности красивых бедер юноши, просунул два пальца туда, куда нужно, снова впившись в юношеские губы. Тэхен стал мягко выдыхать в поцелуй с легким звоном, сгибая ноги в коленях все сильнее. Пак, выдавая те же звуки и чувствуя то же, что и Тэ, играл пальцами во всю, пока не наигрался четырьмя. После этого он отстранился от мокрого и слюнявого поцелуя, встав на колени и взяв его за талию. Приподнял и развернул. Тот успел только айкнуть. Он встал на четвереньки на дрожащих от ощущений конечностях. Пак, не медля, выкинул свои брюки в сторону, прижал юношеские плечи к кровати и стал медленно входить. Синхронный стон двоих пиратов от одинаковых, острых ощущений прозвучал как один, а другие последующие продолжились гармоничным хором. Чимин двигался медленно, стараясь молчать, чтобы слышать лишь малахитовый голос юноши. Он стал быстрее, затем еще быстрее. В одну руку он взял орган младшего. Шевеля им вверх и вниз, массируя большим пальцем яркую головку, начал еще больше наслаждаться пением единственного и любимого Тэхена. Оба стали проклинать старую кровать, что громко и надоедливо скрипит, мешая им слушать друг друга. Стали сжимать в руках, что постель этой кровати, что ягодицы кудрявого пассива, что его темные кудри. Стали наслаждаться друг другом — наедине, под алкоголем, с жаром. Тэхен совсем не думал, что все может повернуться вот так — задом к его же грубым, но до чертиков красивым проблемам с седыми локонами на голове. А Чимин до потери памяти желал заполучить его дорогое вишневое вино. А получил гораздо больше, чем обычное вино. Он получил Тэхена.***
Оба мокрых и уставших тела лежали на кровати под светом луны, что просочился в открытое окно. Восковые свечи, что уже почти сгорели до конца, продолжали тихо потрескивать. Бутылка рома была выпита лишь наполовину, ведь Пак не хочет, чтобы алкоголь заставил Тэхена забыть эту ночь. — Ну дай же еще! — юноша тянулся за стеклянной бутылкой, что дальше и дальше убирал от него Чимин, обнимая его талию под одеялом. — Не-е-ет, говорю же! — Пак улыбался, умиляясь с пьяных, надутых от обиды губ Тэхена. — Тебе будет слишком много, ты ведь выдерживаешь только половину. Придерживайся порога. — После таких дел, знаешь ли, и больше половины хочется, —Тэхен вздохнул и лег головой капитану на плечо, укрывшись одеялом повыше. Тот стал перебирать его темные кудри. — И что теперь? — Теперь? — переспросил Пак, не отвлекаясь от волос Кима. — Не знаю. — Половая связь происходит у людей только после заключения брака. Что делать теперь? Никто этого не поймет. И я совсем тебя не люблю, — стал размышлять Тэхен. — А что, если нас кто-то слышал? — Ничего из этого не имеет значения, Тэ, — произнес Чимин. — А насчет любви… Не знаю. Но я точно знаю, что очень зависим от тебя. Может, это любовь, а может лишь действия амулетов. Если это действительно только Лилит, то с тобой вскоре начнется то же самое, и все станет взаимно. Если же действительно получилось так, что я влюбился в тебя, — и продолжил только после раздумий: — то я сделаю так, чтобы ты влюбился тоже. И тогда все тоже будет взаимно. Вот увидишь.