Вопреки

Четыре года назад я потеряла в огне самого важного человека. И вот я снова стою напротив огня. Только теперь этот огонь...разжег Он сам. Огонь, посвященный мне. В этот миг я четко осознала две истины: что Арландо Кавалли на самом деле желал моей смерти, готов был запросто убить меня, даже не моргнув глазом. И что все эти происшествия...действительно были с целью напугать и отвлечь. Тогда я поняла абсолютно точно — они отвлекали наше внимание от своих истинных намерений. И пока мы пытаемся достучаться до Него, защитить то, на что Он посягает...те люди копают к другой цели. Цели, о которой мы и не догадываемся. Это вовсе не корпорация, и не деньги. Это что-то другое... Сев в машину, я прокрутила все вновь в голове. В том числе, каждое слово, которое Он произнес. И вдруг отыскала то, что долго никак не могла найти — силы действовать. Все это время я терпела удар за ударом и не могла даже осмелиться предпринимать что-то, но...Больше уже невозможно стоять на месте. Пока я буду стоять, ничего не изменится, Он не изменится. Я должна выяснить, что произошло, что происходит теперь — только так я смогу что-то начать менять! Но как мне разобраться, с чего начать? — Мисс Андерсон, вы в порядке?- спросила Меган — А? Да, в порядке. Прости, мне нужно кое-куда срочно поехать. Сейчас. Я вышла из машины и подошла к первому, кто попался; и это был Элайдже. — Элайдже, хочу попросить кое о чем. — Я уже выделил охрану для вашей семьи. — Не об этом. Я хочу узнать...насчет дома. — Какого дома? — Дома Арландо, за городом. Там моя нога не ступала с тех пор, как я вернулась. А сейчас меня будто что-то подтолкнуло туда. В тот самый дом...Ведь Он называл это место своим укрытием. Оно было важно, и я это знала. Почему-то я решила, что если побуду там наедине, то смогу понять, что делать дальше. Его крепость мне в этом поможет. — А что с ним? — Вы его продали?- испугалась я — Нет. Один раз я приезжал туда, чтобы опечатать двери. Но больше никто там не был, и вещи мы не выносили. Мама хотела, чтобы все осталось так, как брат оставил. — Получается -с замиранием произнесла я- С того дня...никто не заходил туда? — Нет, видимо, не хотели бередить раны. Я был в Его пентхаусе, когда полиция проводила расследование, там ничего такого не нашли. Насколько я знаю, Он теперь живет там, а не в доме. А в чем дело? — Я оставляла свой дубликат у вас. Ты бы не мог отдать мне ключи? Я хочу съездить в тот дом. — Зачем?- вздохнул тот — Элайдже. Помявшись, тот все же оторвался с места и зашел в замок. А через минуту вернулся с ключами в руках. Не медля я выхватила их, сама удивляясь своей нетерпеливости. — Не знаю, на что ты надеешься, навещая тот дом. Его прежнего ты там не встретишь. — Это уже мое дело. Да, и подвези Меган до офиса Компании, пожалуйста. — Без проблем, я и так собирался отъехать. Эта обстановка тревоги и траура меня раздражает. Сев в машину, я передала все Мег, и та меня оставила, пересев в машину Элайдже. Как только это произошло, я положила ключи на кресло рядом и надавила на газ. Все это время я с трудом представляла, что однажды...Увижу этот дом снова. Он значил слишком много и задевал так больно, что я боялась не оправиться. Но пора было взглянуть своим страхам в глаза. На какое-то время я замерла, выйдя из машины. Видя перед собой этот дом, я исчезала из реальности и возвращалась в ту вселенную, где была...самой счастливой на свете. Теперь это причиняло такую боль, которую тяжело передать. Нерешительно приблизившись, увидела, что дверь была все еще опечатана. Это означало, что никто больше не заходил в эту дверь. Прикасаясь к ней, я словно обжигалась. И все же заставила себя открыть дверь. Сердце замерло в тот миг, когда я очутилась там. Мои глаза осматривали все вокруг, и каждый угол этого дома причинял мне безмерную боль. Все напоминало о Нем. Место, где Он жил, где любил оставаться наедине, где проводил много ночей. Кухня, на которой Он тщетно учил меня готовить лазанью. Диван, сидя на котором, я расплакалась, словно дитя, уткнувшись в сильное плечо. Место, где Арландо Кавалли раскрыл мне свою душу, а я свою. Место, где я чувствовала себя в безопасности, место, где существовали только Он и я...Где Мы должны были жить вместе. Господи, неужели я снова плачу? Как же я устала от этих чертовых слез! Как же я устала от боли! Спустя столько времени здесь сохранился запах Хозяина дома. Кое-где сильно осела пыль, но все было в том же порядке, что и когда-то. Словно все как прежде...Но это не так. Мои пальцы осторожно прикасались к предметам, желая хоть на секунду представить, что прикасаясь к Его вещам, я прикасаюсь...и к Нему. Будто Он все еще рядом — и я под надёжной защитой. Осторожно я осматривала все пространство. Нашла несколько фотографий, роскошную коллекцию объективов разных времен, а также платиновых дисков с группами прошлого века. И ко всему я жадно желала прикоснуться и уловить, ощутить. Однако Ему было совершенно не свойственно хранить много вещей, их было очень мало, или же они были аккуратно расставлены по своим местам, потому пространство казалось еще больше. Только лишь в одной комнате хранилось много вещей — в гардеробной. Там я не бывала еще ни разу...В белоснежном пространстве идеально ровно развешены рубашки и пиджаки разных расцветок из плотных, качественных тканей. Ряды спортивной и деловой дорогой обуви. На полках сверху идеально сложенные футболки. Внутри закрытых полок — коллекции запонок, множества галстуков, и изысканных наручных часов. Я всегда, даже в те времена, когда враждовала с Ним, поражалась умению этого человека одеваться с таким вкусом, выглядеть всегда так хорошо. Он был одним из тех редких мужчин, которые обладали изысканным вкусом. Я не знала и не знаю никого, кто хоть немного смог бы конкурировать в этом Ему... Кабинет, освещенный панорамным окном, был также исполнен в стиле минимализма. Не было никаких гор бумаг, архивов, кучи дел, которые я привыкла видеть в кабинете отца. Строгие книжные полки, несколько потрясающих черно-белых фотографий на стенах, в маленьком шкафчике мини-бар, небольшой диван у стены. Затаив дыхание, я подошла к столу и села в кресло Арландо Кавалли...Мои слегка трясущиеся руки стали открывать один ящик за другим. Какие-то документы и прочая бухгалтерия. Словом, ничего, что могло бы мне помочь. Но что-то нашептывало мне, что я не просто так здесь. Я чувствовала подкожно, что Он рядом со мной. И должен дать мне какой-то…знак, что делать дальше. Я уже собиралась уйти, как вдруг...мои глаза напоследок упали на книжный стеллаж. И перед глазами промелькнула черная книга, где золотыми буквами было высечено: «Гордость и Предубеждение» Джейн Остен. Невольно я застыла на месте, и в голове внезапно прозвучал голос... ” — Любишь читать, Андерсон? — Да, в основном, ваши досье. — А из классики? Спросив это, он вытащил одну из книг. И тронулся с ней ко мне. Арландо Кавалли встал напротив с книгой в руках. Это была книга «Гордость и Предубеждение» — Томас Харди, Шарлотта Бронте или...Джейн Остен? — Читала еще в школе. Сомневаешься в моем образовании? — Ни на секунду. Просто хочу отдать это тебе. Я скептически сощурилась. — Всего лишь книга. — Всего лишь книга? Зачем? — Мне видится, что ты недостаточно хорошо ее изучила в свое время. Она будет полезна». В этот миг меня словно ударило молнией прямо на месте. И я почувствовала абсолютно точно, что...Мои пальцы проскользнули по форзацу и вытащили нужную книгу из ряда других. И судорожно начали пролистывать ее. Тогда из страниц вдруг выпала вложенная тонкая бумага. На несколько секунд я застыла, а затем тут же подняла ее. На бумаге я безошибочно распознала почерк Арландо Кавалли. Им было переписано своей рукой...стихотворение Уильяма Блейка «Poison Tree». (Древо яда) «I was angry with my friend — (В ярость друг меня привёл) I told my wrath, my wrath did end. (Гнев излил я, гнев прошёл) I was angry with my foe: (Враг обиду мне нанёс) I told it not, my wrath did grow. (Я молчал, но гнев мой рос.) And I waterd it in fears, (Я таил его в тиши) Night & morning with my tears: (В глубине своей души) And I sunned it with smiles, (То слезами поливал) And with soft deceitful wiles. (То улыбкой согревал) And it grew both day and night, (Рос он ночью, рос он днём) Till it bore an apple bright. (Зрело яблоко на нём) And my foe beheld it shine, (Яда сладкого полно) And he knew that it was mine. (Знал мой недруг, чье оно.) And into my garden stole. (Темной ночью в тишине) When the night had veiled the pole; (Он прокрался в сад ко мне) In the morning glad I see, (И остался недвижим,) My foe outstretchd beneath the tree» (Ядом скованный моим.) Мои пальцы осторожно и бережно прикасались к строкам, оставленным Им. На секунду я решила, что все же ошиблась, пока вдруг ни заметила подпись над стихотворением. Она была оставлена на итальянском языке. ”L'apparenza inganna” Это значило — «Внешний облик обманчив». Прочитав эти строки я убедилась: Он что-то понял. Узнал что-то до того, как все случилось, до взрыва. И это послание предназначалось именно мне: Он знал, что только я открою эту книгу...Я молила о помощи, и Он оставил подсказку для меня. Пока я не понимала, что это значит, но...Он хочет сказать мне что-то...Но что? Спрятав послание в кармане, я вышла и спустилась на первый этаж. Я намеревалась поехать домой, чтобы разобраться со всем этим, но вдруг... заледенела, увидев у дверей Хозяина этого дома. Арландо Кавалли не торопясь прошел в гостиную и окинул пространство ледяным взглядом. В это время я ломала голову, каким образом Он узнал, что я здесь и нашел меня? Ведь до этого момента никто не заходил в этот дом — Он не просто так здесь появился именно сейчас. Словно узнал, что я буду здесь... — Напомни, если я приглашал тебя в свой дом, Селена Андерсон. — ...Как Ты узнал, где я? — Дело в том, что я просто не умственно-отсталый, как ты и твои друзья. Что ты забыла в моем доме? Невольно я сглотнула. У меня никогда не получалось врать только одному человеку на земле. — Может, хотя бы объяснишь то, что было вчера и сегодня?- юлила я- Те убийства, взрывы? Для чего все это? — Я спросил: что тебе здесь надо? Лучше не зли меня: мне ничего не стоит всадить пулю прямо между твоих ребер. Сказав это, ребром ладони Арладно Кавалли коснулся середины моего живота. От чего по моему телу пошла дрожь. Когда-то Он берег каждый сантиметр моего тела — сейчас готов всадить мне пулю, не задумываясь. Мысли об этом все не оставляли меня в покое. Я каждый раз возвращалась к тому, каким Его знала, и каким вижу теперь. Тогда я решила, что лучшая защита — это нападение. — Когда-то Ты сам отдал мне ключи. Если бы Ты помнил историю так, как я, то знал бы, что это место значило для Нас. Я имею право сюда возвращаться. — Пару раз мы спали здесь — и это все. Думаешь, это что-то значило для меня? Я понимала, что это не Его слова, но...черт возьми, как же больно было слышать такое. — Да- твердо ответила я- Потому что...Это было Наше укрытие. — Наше? Ничего Нашего нет и не будет, куколка. — Послушай себя!- не выдержала я- Куколка? Разве Ты когда-либо называл так кого-то? С холодящим безразличием Он отвечал: — Мне начинает казаться, что тебе нужна лоботомия, Андерсон. — Неужели Ты не помнишь?- пролепетала я- Нас здесь —Ты не помнишь? — Боже Правый - закатив глаза, произнес Кавалли Все, что я говорила, пролетало мимо Его ушей. Однако я не могла удержаться от попыток, не могла не взывать к Его сердцу. — Ты прятал меня здесь ото всех, от любой угрозы. Раскрыл мне душу, рассказал о том, что пережил, одной только мне. Ты пытался научить меня готовить: я понимала, что все делаю наперекосяк, но Ты ни слова не говорил мне, будто все правильно. Ты сказал, что отчетливо видишь в будущем Нас в этом доме. Ты всегда слушал... The Beatles «A Hard Day’s Night», пока готовил завтрак. Очень туго завязывал шнурки. А кофе пил только с сахаром: добавлял столько, чтобы перебить всю горечь. Ты любовался этим миром, ловил каждое мгновение и наслаждался им. Никогда и ни в чем не упрекал людей. Ты был добрым и щедрым, никогда не жалел чего-то для близких. Пока сотни людей говорили, Ты был единственным, кто делал. И не просто говорил — а был готов отдать даже жизнь за семью. И за меня. Именно это Ты и сделал в тот день... — Начерта мне это надо было? — Потому что Ты любил меня!- вскрикнула я — А ты любила меня? — Поэтому они пытали Тебя! Чтобы Ты обо всем забыл! — Все, что произошло, все это по твоей вине. И этого я не забыл. Я дьяволу поверю — но не тебе. Сейчас Он и не осознавал, какую власть имел надо мной. Не представлял, как сильно ранил меня. Ведь в Его картине мира я была врагом. И что бы я ни делала...Он не верил мне. И у меня не осталось сил в тот момент, чтобы вновь постараться убедить и донести правду. Он был глух к моим взываниям, они были бесполезны. Единственный способ пробиться — узнать, кто за всем этим стоит, и что происходит на самом деле. Потому мне пришлось уйти. Теперь мой дом был окружен круглосуточной охраной. Обойдя ее, я вошла внутрь и зашла в гостиную. Приземлилась на диван и достала из кармана сложенный тонкий лист бумаги. Выхватив карандаш и чистый лист, я начала пробовать разные варианты расшифровки этого стихотворения, все возможные. Это была достаточно долгая и кропотливая работа, но я не видела легкого пути. Отдаленно услышала шаги, и через несколько секунд рядом появился Мэт, спрашивая: — Что это? Стихи? — Ничего, неважно - отозвалась я, перечеркивая варианты- Ты что-то хотел? — Да. Поговорить. Когда Харрисон сел на диван, я невольно вздохнула, и мне пришлось прервать свой процесс мозгового штурма. — Я слышал о том, что случилось у семьи Кавалли, о тех взрывах. А после вчерашнего меня до сих пор немного мутит, мерещится этот ужасный запах и...Селена, здесь просто небезопасно находиться. Оторванные головы, взрывы, охрана вокруг дома — это ненормально. Я знаю, ты здесь, чтобы бороться с теми, кто это делает, но... — Ты боишься? — Я боюсь не только за себя. — Я никуда не уеду, и уже говорила тебе об этом. — Не понимаю, зачем тебе это? Любой нормальный человек давно бы сбежал отсюда. Ты смерти не боишься? — Я пережила кое-что пострашнее собственной смерти- ответила я, на что тот промолчал- Если ты не хочешь здесь оставаться, я не буду тебя держать. Ты можешь вернуться в Сан-Диего. — Ты с ума сошла? Я не оставлю тебя здесь одну после случившегося!- вздохнув, Мэт добавил- Если это так важно, конечно, я буду с тобой. Просто все это...мне не по душе. И дело не только в этих происшествиях: это не мой город, не моя обстановка, тут нечем заняться, и тебя я вижу разве что вечером, когда ложимся спать. — Я предупреждала, что ехать тебе не стоит. Но тот не унимался. — Нет, раз уж я здесь, то буду искать решения. Например...завтра мы могли бы провести время вместе. Свидания в Майами у нас еще не было. Только свиданий мне не хватало! — Не знаю, сейчас не подходящее время и...- замялась я — Оно всегда будет неподходящим. Не хочу ничего слушать, нам нужно расслабиться, а тебе особенно. Завтра в пять ровно буду тебя ждать, договорились? Я знала, что в случае отказа будет гораздо хуже, и мне придётся еще не раз слышать эти недовольные вздохи и взгляды. Мое молчание удовлетворило Мэта, и тот вышел. Глаза вновь обратились к прописанным черной пастой строчкам...Что же скрыто в этом стихотворении? И что значит «Внешний облик обманчив»? Это относится к данным строкам или к чему-то или кому-то другому? Не понимаю... Что же Ты хочешь мне сказать..? Прошла целая ночь, наступило утро, и сидя в офисе я все ещё смотрела на оставленное послание. Рядом валялись несколько полностью исчерченных листов с тысячей подборов разных комбинаций. Ничего не выходило. Но ведь Он не зря оставил мне послание! Он хотел, чтобы я нашла это, чтобы я что-то узнала! Идя на смерть, хотел успеть передать мне что-то важное, но...Боже мой, что же это? Что Ты понял в тот день, Арландо Кавалли? Что же Ты узнал... — Мисс Андерсон?- зашла в кабинет Меган- Можно? — Да- выдохнула я- Только сделай мне кофе, пожалуйста. — Уже! Видимо, Мег уже успела хорошо меня изучить. Она поставила чашку на стол и я поблагодарила ее. Но та не поспешила уходить. — Что-то еще? — Ам, мне...неудобно вас об этом спрашивать, но...мне правда очень интересно кое-что. — Тогда спрашивай. Постараюсь ответить. — Правда? Я вновь вздохнула и указала на кресло напротив. Девушка поспешно села, а на протяжении разговора не переставала мять пальцы. — Право, простите , что интересуюсь, но мне очень хочется понять. Вы как-то сказали...что Арландо Кавалли был человеком, который носил вас на руках. И я видела, как вы переживали, когда узнали, что Он жив, и вижу сейчас, как вы переживаете. Я хочу понять, что вы имели ввиду, когда говорили это? В смысле...Я слышала о кое-каких слухах, но всегда думала, что это лишь слухи. — Ты хочешь знать, правдивы ли они? — Раньше я была уверенна, что нет: вы ведь Селена Андерсон, вы так боролись с мафией, но...потом услышала, как вы говорите о Нем и… — Да- прервала я- Да, правда. Это тебя интересует? — Я ни в коем случае не осуждаю вас, нет-нет. Я понимаю: Он — красивый Мужчина, и вряд ли бы кто-то отказался переспать с таким... — Мы не были просто любовниками, Меган- выговорила я, сдерживая сжимающий горло ком- Мы были вместе. — То есть...Вы были парой? Но как? Я думала, что Вы враждовали. — Первое время...да. Четыре года назад, когда я прилетела в Майами, я была убеждена в своей правде, делила мир на черное и белое. Но потом...Шаг за шагом Он раскрывал мне правду. Мы пережили столько...И несмотря ни на что поверили друг другу. Сильнее, чем кому-либо на свете. — Но что же произошло? Почему вы не знали о том, что Мистер Кавалли жив? — Ты думаешь: если то, что я говорю, было правдой, то Он точно не скрывался бы от меня, так? Поэтому подозреваешь, что я лгу? — Что вы, я просто...не понимаю. — Я ничего не знала, потому что Его держали в плену, Ему внушили другую историю, совершенно другую. Это трудно объяснить, но есть технология, которая способна изменить сознание. Он помнит все иначе, не так, как было. Я потеряла...весь мир, когда Арландо Кавалли исчез — вот, в чем правда. Он был всем, Меган, всем. Мы должны были...полететь в Италию, в город, который Он любил больше всего. В тот день Мы должны были начать жить вместе. Вот только все сломалось в один миг. Как ты думаешь, я лгу? Мег проморгалась и через какое-то время ответила: — Нет, я вам верю. Но если все так, как вы говорите, то...Мистер Кавалли делает все не по своей воле? — Так и есть. — И что вы будете делать с этим? — Если бы я только знала, Мег...- выдохнула я, встав с места и подойдя к окну- Ему внушили, что я враг и...Он не хочет верить в обратное, как бы я ни старалась. Не знаю, что со всем этим делать: как мне вернуть Его, кто те люди, которые развязали эту войну, что им вообще нужно, и как их остановить...Я не могу ни в чем разобраться без Него, у меня не получается. Полное отчаяние в голосе слышала даже я. — А что это такое? Ее взгляд упал на лист бумаги. Я невольно схватила его со стола, не желая, чтобы кто-то другой читал это, кроме меня. — Ничего. Надеюсь...я ответила на твой вопрос. Оставь меня одну, пожалуйста. Вероятно, ее смутило то, как резко я снова прекратила этот поток откровений и опять закрылась. И все же через какое-то время она вышла. Я так и стояла у окна, закрывая лист бумаги. И когда Меган вышла, я взглянула на него вновь и вдруг... За счет того, что я встала у окна, солнечный свет просочился сквозь тонкий лист. И вдруг стала заметной прозрачная бесцветная очерёдность цифр, которая была видна лишь на солнце! Меня словно ударило током: я схватила чистый лист и ручку. Переписав полностью то, что обнаружила, я получила комбинацию длинной строчки чисел, которые чередовались через дробь...Такому методу шифрования обучали сотрудников служб. И я смутно помнила, как и меня этому научили много лет назад. Первая цифра - номер строки, а вторая - порядковый номер буквы в строке. Боже, неужели я разгадала?! Не медля я поспешила это проверить. Упав в кресло тут же приступила к расчёту. Каждую букву я искала, считая строчку и разыскивая ее порядковый номер. Это был не быстрый процесс, но...больше вариантов не оставалось. Буква за буквой появлялись на листе, пока вдруг ни сложились в два слова: «Scylla Bargain» ...Сцилла? Выходит, они ищут Сциллу? Подождите...Сцилла была черным списком Кэмпбеллов и состояла из нескольких частей. Четыре года назад мы скопировали их всех и обнародовали эти материалы, благодаря чему правда о Кэмпбеллах всплыла наружу — вот все, что я знала! Какой смысл был в Сцилле после этого? “Bargain”— значило «Сделка» или «Мощь»...Мощь в Сцилле? Не понимаю, что подразумевает это слово? Какое оно имеет отношение к Сцилле? И почему Он оставил это мне? Однако на один вопрос Арландо Кавалли дал мне ответ: Сцилла была чем-то большим, чем все думали. Не просто черным списком Кэмпбеллов, который можно было бы запросто стереть — и это объясняет такую повышенную охрану ее частей! А еще мне вдруг вспомнились слова Герти... ”— Если цель еще не достигнута, значит эта цель — что-то, о чем красавчик Арландо не знает. Ну, если они покопались с Его голове и не смогли узнать, что им нужно, выходит, что так.” Именно этого Арландо Кавалли не знал! Он не мог знать, где сейчас хранится Сцилла! Ведь Его просто-напросто уже не было рядом с нами! Да! Именно это Он пытается сказать мне! Что там было что-то еще! Что-то, чем захотят владеть другие, и что ни в коем случае нельзя передавать в плохие руки! Им нужна Сцилла. Но что же...что же в ней может быть? Если бы что-то было, разве отец бы не обнаружил? И что значило второе слово, «мощь»? Может, оно и должно подсказать мне... Раздумывая над всем этим, я поспешила к отцу в кабинет и все выдала. Сказать, что тот был удивлен, не сказать ничего. Когда-то именно отец занялся расшифровкой данных со Сциллы, и я настойчиво допрашивала его. Но тот утверждал, что ничего такого подозрительного больше не находил там. Мол, были какие-то старинные рукописи, но они точно не имели никакого отношения к нашему делу. А на вопрос, где она хранится, отвечать отказался. Сказал, что это известно только ему и Алонзо. Может быть, и правильно, что они скрывали этот факт, но я не успокоюсь, пока не пойму, что в ней ещё есть. Арландо Кавалли хотел, чтобы только я об этом узнала. А Его желание было всегда моим законом. Потому я выехала из офиса пораньше, и направилась прямиком в корпорацию «IMPERO», чтобы поговорить с Алонзо. По дороге у меня зазвонил телефон, и я не глядя выключила его — ничто не было важнее этого. Решительно выйдя из машины, я направилась к стеклянному небоскрёбу. Внутри кипела не утихающая суета. Не спрашивая дозволения, я зашла в лифт и нажала на необходимый этаж. На этаже кабинета Алонзо располагались также лабиринты офисных работников. С помощью подсказок, я кое-как поняла, куда идти, но на пути мне встретился Элайдже. — Что ты здесь делаешь? — Мне нужно поговорить с Алонзо, это срочно. — Отец на совещании инвесторов. — Черт- выдохнула я- Долго еще? — Они только полчаса назад начали, так что думаю, да. А в чем дело? Ты что-то выяснила? — Да, но нужен твой отец, чтобы разобраться. Кажется, я знаю, что они ищут, но не знаю, почему и... — Стой, что ты узнала?-прервал тот — Скажу позже, мне нужно сначала поговорить с Алонзо. И...Твой брат не должен знать об этом. Он не должен догадаться, что я что-то выяснила. — Не узнает, не переживай- фыркнул тот- Его здесь нет. Почему-то это насторожило меня, словно подкожно я почувствовала что-то неладное. Я помнила о том, что Арландо Кавалли всегда был занят работой, почти всегда допоздна. И уходить из офиса так рано — вовсе не присуще Ему. — Нет? Он уехал? Вдруг Элайдже словно что-то вспомнил и будто пожалел, что вообще сказал мне об этом. Я не могла не заметить этого. — Ну...да, какое-то время назад смылся куда-то. Так что можешь не переживать, Он не узнает, что ты была здесь. — Элайдже- прервала я- Ты что-то скрываешь от меня? — Что? Не понимаю о чем ты. — Нет, понимаешь. Он ведь почти никогда не уходил раньше времени из офиса, разве нет? — Не путай этого переродка с тем Арландо, которого мы знали. Он возомнил себя Хозяином и сам решает, когда приходить и уходить. И творит здесь, что захочет. Но я видела абсолютно точно, что Элайджа темнит. И что значила последняя фраза? Что значит «творит, что хочет»? По какой-то причине он пожалел, что рассказал мне об этом, почему так замялся? Я бы не успокоилась, пока не узнала бы, в чем дело. И потому через какое-то время вновь села в машину и выехала на дорогу. Может, мне действительно не стоило этого делать. Может, так было бы гораздо лучше — не вредить себе. Но стоило мне почувствовать, что от меня что-то пытаются скрыть, как я становилась неудержима. Припарковав машину, я зашагала к высотке пентхаусов. И подойдя к ресепшну, спросила: — Арландо Кавалли у себя? — Да, мисс. Но Мистер Кавалли не предупреждал, что к Нему кто-то… — Дай мне пропуск- повелела я, показав уже — Понимаете ли, Мистер Кавалли просил не беспокоить и... — Живо, я сказала!- гаркнула я Та испуганно подала мне карточку, которую я просто вырвала. В глубине души, еще заходя в лифт и нажимая на кнопку этажа, я уже знала...что меня ждет, и от чего меня могли беречь. Но до последней секунды отказывалась принять это. Я не была в этом пентхаусе уже много лет. И когда двери лифта открылись, я на несколько секунд замерла, перелистывая в воспоминаниях все события, которые происходили здесь... Впервые я тут оказалась в тот день, когда меня пытались убить, и Он спас меня, в очередной раз. И с горем пополам привез сюда. Я была накачена наркотиками, несла всякий бред, вела себя как сумасшедшая, прыгая в тот бассейн за стеклом...но Он терпел все это, и отогрел меня. Стал исцелением. Исполнил все мои бредовые желания, при этом не воспользовавшись моим беззащитным положением. Впервые назвал меня «Моя маленькая»...Все это было здесь. Первым, за что зацепился мой взгляд, была бутылка початого шампанского и три недопитых бокала. Я пожирала их глазами, пока вдруг ни услышала: — Какого черта? Что ты здесь забыла, Андерсон? Вздрогнув, я перевела взгляд, увидев спустившегося со второго этажа Арландо Кавалли...Он наспех набросил на себя футболку. Меня вдруг резко бросило в жар. Оголенные мышцы рук, обвитые выпуклыми венами. Взъерошенные волосы, слегка покрасневшая бархатная кожа на шее...Это зрелище способно было свести меня с ума. Когда-то я думала, что больше никогда не увижу этого совершенного тела, что все это поглотил огонь. Но вот Он — прямо передо мной. Хозяин всех моих снов... — Оглохла? — ...Что Ты делаешь здесь?- пролепетала я — У тебя забыл спросить. Выметайся. Мое горло сжималось так сильно, что трудно было дышать. Но до последней секунды я не желала верить в это. — Что это?- мямлила я, указав взглядом на бокалы- Что это, ответь мне, пожалуйста. — Я сказал: уходи отсюда. Или помогу. Мне не пришлось против Его воли вырываться ко второму этажу. Потому что сразу после этого раздался девичий смех, и на лестнице вдруг появилось два силуэта...Две женские тонкие и высокие фигуры. Их нагота была прикрыта лишь одеялами. По правде, я и лица почти не смогла разглядеть, перед глазами словно потемнело. Только успела заметить, что одна была брюнеткой, а другая блондинкой, и в блондинке я смутно узнала одну из секретарш из корпорации. Но очень смутно, не уверена, что это действительно была она. В тот момент кровь хлынула к вискам и стучала очень шумно. На миг мне показалось, даже вены на моих глазах залились горячей кровью... А в следующие мгновения это была уже не я. А настоящая ярость в чистом виде, которую я не контролировала. Словно дикая хищница, я в прямом смысле набросилась на этих двух кукол. Абсолютно безжалостно и со всей силы, руками и ногами, словно умалишённая, я нещадно избивала их тушки. При этом те постоянно визгливо кричали, пытались уйти, но я не позволяла им этого. Я готова была разорвать их в клочья — в прямом смысле. Отодрать все волосы, вырвать каждый ноготь с корнем, поломать все косточки до единой. И, кажется, при этом, перевернула и поломала все пространство вокруг. Ваза, которой я попыталась проломить голову одной из них, рассыпалась на осколки. И схватив один из них, я решительно намеревалась перерезать их глотки. Каким-то чудом Арландо Кавалли удалось меня в конце-концов схватить и крепко обхватить мое тело. Однако я не собиралась останавливаться, пока ни размажу их физиономии по стенам. Тем временем две курицы продолжали визжать. — Отпусти! Выпусти меня! Я убью их! — Сумасшедшая сука!- тявкнула одна из них — Пошла вон, тварь! Убирайтесь отсюда! Пошли вон! Все это время я сжимала в руках осколок. И странное дело: я даже не чувствовала ничего, но по моим рукам уже сочилась алая теплая кровь. С трудом, но Кавалли удалось вырвать из моих рук тот осколок. Мое желание убить их было настолько сильным, что даже Ему пришлось пойти на уступки мне. — Брысь отсюда!- рявкнул Он- Пошли прочь! ...Как Ты мог? Как Ты мог сделать это?! Я понимала головой, что все это был не Он: не Его чувства, не Его желания и действия, но...от одной мысли, что чьи-то женские руки касаются Его...Я закипала от злости и боли. Меня буквально разрывало изнутри. Все это было моим! Он был моим! Как это возможно?! Как Он мог быть с другими?! И да, это был не Он, не по своей воле, но...Боже, за что? Почему я должна проходить через все это? Как же больно...Куда еще больнее?! Куда мне еще больнее?! — Как Ты можешь?!- продолжала кричать я- Как Ты можешь делать это?! Отпусти меня! За что?! За что Ты так со мной?! Кажется, к этому моменту, тех двух шлюх как водой смыло. И в какой-то момент я начала бить уже Арландо Кавалли. И Он заслужил это. Я била и кричала, не в силах успокоиться, но Ему удавалось меня сдерживать. — Приди в себя, ты с ума сошла?- повысив голос, отозвался Он- Кто ты такая, чтобы я отчитывался перед тобой? — Никто не имеет право на это! Никто, Ты слышишь меня?! Это только мое! Все это только мое! — Тебе надо лечиться, Андерсон! Я не принадлежу тебе и могу приводить в свой дом кого я захочу и когда захочу! — Нет, Ты принадлежишь мне!- закричала я- А я — Тебе! И Ты не смеешь, не имеешь право делать это! — Правда? А когда трахаешься с Харрисоном — ты тоже принадлежишь мне? В этот момент ты любишь меня, Селена? От этих слов я выдержала и ударила Его. Если бы Он только знал, как долго...я никого к себе не подпускала. Свое тело я не желала отдавать никому, кроме Него. И по сей день я ненавидела себя в эти моменты, готова была содрать с себя кожу заживо. А с того дня, что я прилетела в Майами, с того момента, как я узнала, что Он жив, я ни разу...не позволила себе этого. Просто не могла. И слышать такое теперь— непередаваемо унизительно и противно. Я чувствовала себя предательницей, хотя не должна была абсолютно! Помнится, однажды Он предупредил меня, чтобы я никогда больше не делала этого — не давала пощёчины. И в этот момент Кавалли уже был готов мне ответить, я видела ту ярость в глазах. И странное дело — я не боялась… Но вдруг что-то Его остановило. Он не сделала этого, хотя желваки на скулах так и дрожали от злости. — Ударь меня- брякнула я- Больнее мне уже не сделаешь. Я и так молча...умираю каждый день. Я так старалась не замечать всего этого, не проявлять неуважения к Тебе: оскорбления, издевательства, даже покушение — я все сносила ради Тебя. Так почему Ты такое допустил? Ты говорил, что любишь меня — а теперь приводишь сюда других женщин? Объясни мне, что это за любовь? Я не хочу видеть ее такой! Если это то, чего Ты хочешь — убей меня! Убей — и Мы закончим эти муки! Арландо Кавалли был ошеломлен, хотя и пытался скрыть это. Оттого, что совершенно забыл о Нас, Он поражался моему гневу и тому, что я Его не боялась. Если бы помнил — то знал бы почему, каковы причины всех моих поступков. Теперь Он искал во всем скрытый смысл, в каждом моем слове искал подвох. Не верил ни словам, ни слезам. Хрустальные глаза опустились вниз, на мои руки. А после Он приказал ледяным голосом: — Сядь. Сядь, я сказал. Сжав зубы, я послушно проследовала и села на белоснежный диван. Стоило мне вновь увидеть эти бокалы и бутылку, как в следующую же секунду моя нога перевернула этот чертов столик, раскрошив все на крупицы. И только тогда я вдруг заметила, что вся моя рука в порезах и в крови от осколка, что я так сильно сжимала. И только сейчас вспомнила о физической боли, а до этого даже не ощущала ее. — Не думала обратиться к специалисту, Андерсон? Шизофрения сегодня лечится. Сказав это, Кавалли сел рядом со мной с готовой аптечкой и миской теплой мыльной воды. Это невольно напомнило мне...как все начиналось. Вспомнилось нападение в моем доме и то, как мои раны исцеляли Его руки. Показалось, словно кто-то насмехался над Нами, возвращая вновь к началу. Не давая жить спокойно, как живут теперь все. Не давая Нам...насладиться друг другом. Мы ходили по кругу, и каждый раз все хуже и хуже, все дальше от цели. — Черт возьми- проронил Он Видимо, такую реакцию вызывала моя полностью алая рука. Но стоило Ему прикоснуться к ней, как я тут же забыла о боли...Тепло Его касания стирало и исцеляло все на свете, любую рану. Мои же действия были Ему абсолютно непонятны, Он хмурился, смывая кровь с моей кожи и не понимая, ради чего и почему я все это утроила. — Я знал, что ты больная, но что настолько. Кого ты пытаешься убедить своей бездарной игрой? — Говори что хочешь. Ты не избавишься от меня. — Избавлюсь в один прекрасный день, не переживай. После Его пальцы, ловко управляясь пинцетом, вытащили все остатки стекла в ранах. Ощущая Его близость, я теряла способность мыслить ясно. Я абсолютно не была готова делить все это с кем-то. Не была готова отдавать и отказываться. Каким бы Он ни был, что бы ни сделал, я...никогда не смогу отказаться от Него — для меня это хуже смерти. Все это мое, только мое...Эти хрустальные глаза, эти тонкие губы, острые скулы, прямой нос и волевой подбородок...Этот стан, эти широкие плечи, сильные руки, рельефный торс — все это я никому не отдам. Я никому Тебя не отдам. Вряд ли Ты слышишь меня сейчас, но я обещаю Тебе, что не сдамся. Не откажусь от Нас. И вдруг, обматывая мою руку повязкой, Он проронил: — Что за беда у тебя с руками, Андерсон? Вечно ты с ними воюешь. Я вздрогнула и мое сердце сжалось. ...Арландо? Каждый мой нерв сжался, потому что в этот миг я точно услышала...именно Его. Это были Его слова! Когда Мы замерзали в морозильной камере, и когда мои пальцы закоченели — согревая их, Он произнес именно это, слово в слово...Кавалли словно и не понял, что произошло, и что вызвало мою реакцию, но для меня этот момент стал поворотным. Когда я вдруг услышала и поняла, что...Он жив. Арландо Кавалли, которого я знала. Он где-то там, глубоко, очень глубоко, но... Они не смогли Тебя уничтожить, не до конца. Ты все еще здесь...А значит, мне есть за что бороться. Я услышала Тебя. — Похоже, у тебя действительно проблемы с головой. Госпиталь закрывается. Теперь убирайся отсюда. Бросив это, Он встал с места и поднялся на второй этаж, даже не оборачиваясь, словно я уже испарилась. Через какое-то время я решилась встать и уйти. По дороге домой я могла держать руль только одной рукой. И как я умудрилась не заметить, что режу свою кожу? В тот момент перед глазами была пелена, и я абсолютно не замечала ничего. Вероятно, я и правда выглядела сумасшедшей, но...я никогда не умела контролировать себя с Ним. Наши взаимоотношения всегда граничили между «очень плохо» и «очень хорошо». Либо Мы ненавидели — либо любили друг друга как в последний раз. Помню, как...однажды Мы поссорились, и Он постучался в мою дверь. На какое-то время я замерла, точно зная, что жизнь с Ним никогда не будет спокойной. Я всегда знала, что будет непросто. Причиной тому были не только сложные характеры, но и тот факт, что всегда что-то против Нас. Всегда раскидывает по разным концам света, мешая обрести счастье. И то, что произошло — тому очередное подтверждение. Мне было больно даже думать об этом, но что, если Нам не суждено быть счастливыми? Что если Вселенная пытается дать понять, что этому не бывать? Что если эти пути всегда будут идти параллельно, и иногда слишком близко, но никогда не пересекаться? Выходит, я стану бороться не с кем-то, а с настоящей судьбой? Приехав домой, я собиралась продолжить работать над посланием, чтобы расшифровать, что же такого есть в Сцилле, но не тут-то было. Я вошла в дом и обнаружила вокруг несколько потушенных свечей, а также накрытый ужин на двоих. Ужин был на двоих, но поедал его только один Мэтью. Тогда я вдруг вспомнила, черт возьми, про то назначенное свидание...И мне стало ужасно стыдно. Вероятно, это он названивал мне, пока я ехала на машине. Украдкой я посмотрела на настенные часы и увидела, что уже седьмой час. — Привет- промямлила я, попытавшись состроить дурочку- Прости, мне пришлось задержаться на работе, и...Это индейка? Ты приготовил? Но когда я села напротив, тот даже не посмотрел, а продолжил есть. О, черт. — Мэт, ты же не злишься? Мне правда жаль, я не хотела опаздывать. Давай я разогрею все, зажгу свечи, и все по-новой, ладно? — Не стоит- брякнул тот, запив- По-новой не получится. — Мэт... — Знаешь что, Селена?- перебил тот- Я не самый образованный в мире человек, и может, самый наивный, но я не идиот, за которого ты меня принимаешь. Можешь обманывать меня, можешь скрывать что-то, но не думай, что я действительно такой идиот, который во все это верит. — Я так не думаю. — И вот ты снова меня обманываешь, а я делаю вид, что верю. У нас ведь всегда так было. — Мэт, прости, я...я забыла об этом свидании - пришлось признаться мне — Спасибо. Хоть раз ты за последнее время сказала мне правду. — Хорошо, я виновата. Но ты же знаешь, какая сложная ситуация в этом городе. И я обязана в этом разобраться, потому что опасность угрожает моей семье. Прости, что мне приходится пропускать свидания ради этого. — Я бы и слова не сказал, если бы дело было в одном свидании. Ты прекрасно знаешь, что это не так. Проблема в том, что тебе безразлично. Безразлично это свидание, безразличны мои старания, безразличен я. Вот и все. Мэт сказал это и вышел из дома. Мне не захотелось догонять его и переубеждать. Может, потому что отчасти он был прав. Это неправильно, но я даже не вспоминаю о нем, и это уже невозможно не замечать.