***
– Доброе утро! Тэхен старался говорить весело, как ни в чем не бывало, подставляя оловянную тарелку со свежеиспеченными бисквитами и сладким соусом прямо под нос альфе. Открыв сонные глаза, он понюхал воздух и резко выпрямился, сидя в постели. – Еда! Настоящая еда! – В неподдельном изумлении он посмотрел на омегу. Потом схватил тарелку и с жадностью голодного волка проглотил все, что на ней было. – На здоровье! – слегка съязвил Тэхен, когда он расправился с завтраком, все еще сидя в постели. Волосы мужчины были спутаны, и сейчас он больше всего походил на маленького мальчика. – Извини, было так вкусно! – Казалось, Чонгук был несколько смущен. – Я до сих пор не могу поверить, что ты умеешь по-настоящему готовить. – Я же сказал, что умею. Ты мне не поверил? Чонгук уклонился от прямого ответа: – Я не ел такого завтрака с тех пор, как умерла моя мать. – Но это всего лишь бисквиты со сладким соусом. – Это небесный рай на земле для альфы, который последние десять лет был вынужден питаться собственной стряпней. Чонгук откинул одеяло, и Тэхен намеренно отвернулся, пока он одевался. Затем альфа подошел к нему и, рассеянно поцеловав его сзади в шею, сказал: – Что касается прошлой ночи... – Не сейчас, Чонгук. Нам с тобой нужно так еще много сделать! – Изо всех сил стараясь говорить деловым тоном, он выскользнул из объятий и отошел к противоположной стене. – Ты готов поработать сегодня в шахте? – Хорошо, – казалось, Чонгук слегка рассердился. – Я готов. Больше альфа не проронил ни слова, пока они собирали свое снаряжение для работы в шахте. На полпути к прииску Тэхен остановился и воскликнул: – Я же забыл свою кирку! Она все еще торчала в земле неподалеку от загона для скота. – Так вернись и забери ее, – сказал Чонгук. – Я пойду вперед, если ты не против. Тэхен кивнул и пошел назад, к хижине. Одна-единственная минута на свежем воздухе была ему во сто крат дороже секунды, проведенной под землей. Он тщетно пытался вытащить инструмент из земли, когда из-за деревьев показался всадник. Взглянув в его сторону, Тэхен поначалу забеспокоился, но потом с облегчением вздохнул, узнав в нем Чон Хосока. Тэхен помахал ему рукой, и он, заметив омегу, повернул лошадь ему навстречу. – Вы не знаете, как вытащить кирку из земли? – вместо приветствия спросил его Ким. В ответ Хосок только рассмеялся. Улыбка сразу сделала его моложе, хотя он по-прежнему был одет в мрачный черный наряд священника. – Здравствуйте, миссис Чон! Сегодня Вы выглядите значительно счастливее. Тэхен слегка зарделся – то ли от того, что к нему обратились, как к замужнему омеге, то ли от того, как Хосок смотрел на него. Однако его тон был вполне дружелюбным, и он заставил себя успокоиться. – Чонгук там, в шахте, – сказал он Чону. – Наверное, Вы приехали, чтобы поговорить с ним. – Вообще-то я хотел поговорить с Вами. Вы не против? Дождавшись от Тэхена утвердительного кивка, он спешился и привязал свою лошадь к ограде загона. – Хотите кофе? – застенчиво предложил Тэхен. – Там, на плите, осталось немного, и он еще горячий. – Звучит крайне заманчиво, – улыбнулся Хосок. – Я подожду Вас здесь. Казалось, он не хотел доставлять омеге неудобства, и Тэхен с удовольствием вынес из хижины две чистые оловянные кружки, до краев наполненные кофе. – Спасибо, очень вкусно, – попробовав горячий напиток, сказал альфа. Они немного помолчали. Каждый ждал, пока заговорит другой. Тэхен нервно вертел на пальце обручальное кольцо, пока не увидел, что Хосок смотрит на его руки. Виновато отдернув от кольца пальцы, он подумал, уж не догадывается ли он о сомнительной законности их брака с Чонгуком? Если даже и догадывается, то достаточно тактичен, чтобы не задавать лишних вопросов. – Могу я называть Вас по имени, Тэхен? – Получив утвердительный кивок, он улыбнулся, – И Вы называйте меня просто Хосоком. В конце концов мы с Вами теперь родственники. – На мгновение он замолчал, как бы не решаясь продолжать. – Тэхен, я не знаю, что вам говорил Чонгук о прииске, ведь Вы так недолго женаты. – Кое-что мне известно, – отозвался Тэхен. – Вот и отлично. Именно об этом я и хочу поговорить с Вами. Я очень тревожусь за Чонгука... и за Вас, конечно. Последние несколько дней я провел в Чистом Ручье, исполняя свои обязанности проповедника. Там ходят беспокойные слухи... Тэхен проглотил комок, подступивший к горлу. Первое, о чем он подумал, так это о том, что его считали потаскушкой, задумавшей любым способом заполучить прииск в свое распоряжение. – Так вот, по городу ходят слухи, что Чонгук стал находить довольно крупные самородки золота, – продолжал Хо. Казалось, он не заметил облегчения, отразившегося на лице омеги. – Думаю, мне не нужно говорить Вам, что такие слухи порождают кое у кого приступы золотой лихорадки. Поговаривают даже о том, чтобы отобрать прииск у Чона и разделить между собой. – Как же так? – выдохнул Ким. – Ведь Прииск везучего дьявола принадлежит мне... и ему, конечно! При этих словах Хосок удивленно посмотрел на него: – На бумаге так оно и есть. Но для таких пройдох, как Ред Гаррет, это ничего не значит. – Ред Гаррет? – Неужели Чонгук ничего не рассказывал вам об этом человеке? Ред считает, что он и есть закон, если таковой вообще существует, особенно в Чистом Ручье. И он требует от каждого, кто хочет с ним мира, часть прибыли от его дела. Тэхен пожал плечами. – Его тут и близко не было. В любом случае Прииск везучего дьявола находится вне юрисдикции Чистого Ручья. Что бы могло понадобиться здесь мистеру Гаррету? – Как что? Золото! И боюсь, он ни перед чем не остановится, чтобы его получить. Не успели отзвучать слова Хосока, как до них донесся сердитый голос Чонгука: – Ты что, проделал такой долгий путь только затем, чтобы рассказать Тэхену о всех прелестях брака со мной? – Прошу прощения, – извиняющимся тоном сказал Чонгук, обращаясь к Тэхену. – Боюсь мне пора ехать. – Не будь смешным! – воскликнул омега, поворачиваясь к подошедшему Чону. Его бронзовая грудь и руки блестели от пота. Чтобы получше разглядеть своего сводного брата, он взмахом руки откинул со лба завиток черных как смоль волос. – Это и мой дом тоже, нельзя же так грубо обращаться с нашим гостем, – сухо сказал Тэхен. – Хосок приехал поздравить нас. – Кажется, он это уже сделал еще в городе, – саркастически рассмеялся Чонгук. – Я заехал по пути в Оро, – сказал Хосок. – Отлично, вот там и оставайся. – Чонгук! – возмутился Тэхен. Но он уже направился в хижину, оставив омегу наедине с Хосоком. – О, Хосок, мне так жаль... – Он покраснел от смущения. – Я просто не понимаю, почему он так груб с Вами! – Не обращайте внимания, Тэхен. Иногда Всевышний так испытывает нас. Кстати, я хочу пригласить Вас на вечер в омежьем религиозном обществе в Оро, который состоится в это воскресенье. Все омеги горят желанием познакомиться с мужем моего брата. Тэхен обрадовался возможности снова, хоть на один день, надеть красивый наряд и поболтать с омегами, откусывая крошечные кусочки от сендвичей и делая маленькие глотки чая. – Я бы с удовольствием принял приглашение, – радостно сказал Тэхен, но тут же осекся, – но Чонгук... – Уверен, он не захочет лишать Вас такого общества. Попробуйте уговорить его. – Да, конечно, было бы прекрасно побывать в Оро. – Он опустил глаза. – Я постараюсь приехать. – Отлично. Чонгук знает дорогу. Впрочем, хотите, я приеду за Вами в своей повозке? – Вам не удастся проехать, дорогу преградили упавшие деревья. Казалось, Хосок был удивлен. – Но ведь к прииску ведут несколько дорог. Две другие имеют гораздо более плавный подъем, да и короче к тому же. Насколько я понимаю, Вы имеете в виду старую старательскую тропу? Но ею уже не сколько лет никто не пользуется. Тэхен уставился на него, не мигая. – Понятно, – медленно протянул он. – Я бы хотел сначала поговорить с Чонгуком. Уверен, он отпустит меня на вечер. – Очень хорошо. Что же, до скорого свидания, Тэхен. Прошу прощения, что отнял у Вас время. Дружески улыбаясь, Хосок отвязал лошадь и вскочил в седло. Почтительно коснувшись шляпы, он пустил лошадь галопом. Тэхен подождал, пока Чон скроется из виду, и направился в хижину. Сидевший за столом Чонгук, молча взглянул на него. – Как ты смел! – выпалил Тэхен, возмущенно размахивая руками. Он был в такой ярости, что едва мог говорить. – Ты же прекрасно знал, что это самая плохая дорога к прииску и нарочно повел меня именно по ней! – Ты сам спровоцировал меня на это, – спокойно ответил альфа. – Ты так хотел попасть на прииск, что тебе стоило сразу показать самые тяжелые стороны здешней жизни. – Вот уж спасибо так спасибо! Из-за тебя я чуть не погиб! Чонгук молча пожал плечами. Тэхен знал, что извинений не последует. – Между прочим, в это воскресенье я приглашен на вечер в Оро, – запальчиво продолжал он, – и я был бы благодарен тебе, если бы ты отвез меня туда. – Хорошо. Тэхен был обезоружен этим кратким ответом, так как ожидал скандала по этому поводу. Он молча смотрел на Чона, пока тот не произнес с некоторым раздражением: – Ну, теперь ты готов работать?***
Тэхен не заметил, как наступило воскресенье. Он нервно расправил черные рюши на лацканах своего лучшего пиджака из тафты черного цвета. Нижняя часть костюма из черного шелка была расшита мелкими розочками. Увы, в его распоряжении было лишь маленькое ручное зеркало, с помощью которого он тщетно пытался рассмотреть результат своих стараний, и омеге пришлось довольствоваться мнением Чонгука. – Эти старые наседки станут завидовать тебе! – О, Чонгук, не будь таким злым. Тэхен вставил последнюю шпильку в аккуратный, собранный в черную сеточку низкий пучок. – Вот так. Это самое большее, на что я способен без помощи горничной. Он взял шляпку в тон костюму, с пышным черным страусиным пером, и закрепил ее шпилькой на волосах. – Да хватит уже! – сказал Чонгук, когда омега заикнулся о перчатках. – Ты и так слишком хорошо одет для Оро. Побойся Бога, в этом городишке живут одни старатели. – Но я очень хочу произвести хорошее впечатление! – Он виновато улыбнулся. – Твоя красота не нуждается в одежде, Тэхен. – Чон лукаво улыбнулся ему. Его губы невольно раскрылись в ответной улыбке. – Каждый альфа в округе будет завидовать мне. А теперь бери свою накидку и поедем. Путь предстоит не близкий, и я не хочу уезжать с прииска больше чем на сутки. – Спасибо, Чонгук – усаживаясь в повозку, тихо сказал Тэхен. – Эта поездка значит для меня очень много. – Не сомневаюсь. Но я не понимаю, зачем нужно брать с собой все свои вещи. Он бросил недоуменный взгляд на саквояжи, аккуратно уложенные в повозку. – Опыт подсказывает мне, что нужно всегда быть готовым ко всему, – язвительно отозвался он, набрасывая на плечи черную накидку. – Бог тому свидетель, мне вовсе не хочется оставлять свои вещи в хижине без присмотра. Кто-нибудь вроде Стоукса может стащить их. – А уж о том, что он станет делать с омежьими тряпками, я лучше умолчу, – хмыкнул Чонгук. Он стегнул лошадь вожжами, и та послушно потянула повозку вперед. Лошадь шла неторопливой рысью, оба хранили молчание. Забыв обо всем на свете, Тэхен любовался природой. Через час они добрались до преуспевающего города Оро, где совсем недавно, после золотой лихорадки семидесятых годов, были открыты месторождения серебра и свинца. Всю дорогу Тэхен наслаждался красотой мирных пейзажей и, когда перед ним неожиданно возник шумный, суетливый город, омега испытал легкое огорчение. В отличие от Чистого Ручья люди этого города считали себя благополучными. На улицах было полно народу, то там то сям слышались резкие крики, а то и выстрелы нетерпеливых старателей, вернувшихся с приисков. Когда повозка, управляемая Чоном, проезжала по главной улице, Тэхен был неприятно удивлен и смущен теми взглядами, которыми его и Чонгука окидывали прохожие. Мужчины несколько раз отвешивали ему насмешливые поклоны, а потом гоготали вслед. Попадавшиеся навстречу повозке омеги, как молодые, так и постарше, демонстративно отворачивались от проезжавшей мимо пары. Зардевшись от смущения, Тэхен мельком взглянул на Чонгука. От ярости он весь был натянут как струна. Свободная рука лежала на поясе, готовая в любой момент выхватить сверкающий нож. – Я отвезу тебя в дом приходского священника, – сказал он сквозь зубы, бросая взгляды, полные ненависти, на каждого, кто осмеливался сделать грубое замечание в их адрес. Тэхен безуспешно пытался не обращать внимания на все эти взгляды и реплики. Его уверенность в себе была поколеблена. О Боже, за кого их принимали горожане? Совершенно неожиданно он получил ответ на свой немой вопрос. Высунувшись из окна второго этажа, сильно накрашенная блондинка помахала им кружевным носовым платочком. – Чонгук~и, красавчик, я вижу, ты нашел себе другую шлюху! Ну и как, он лучше меня? Визгливо рассмеявшись, она захлопнула окно. Весь покраснев от гнева, Тэхен быстро закрыл лицо черной вуалью. – Тэ, прости... – начал было Чон. – Не надо никаких извинений! Поехали быстрее. Ким сидел все так же прямо, высоко держа голову, но отчаяние его выдавали руки, нервно зажатые между коленей. Так, значит, все в этом городе считали его очередным любовником Чонгука! А почему бы и нет? Такие, как Чон Чонгук, никогда не женятся...***
Дорога казалась ему бесконечной, но вскоре они добрались до небольшого прихода, где проповедовал Чон Хосок. Простая по архитектуре церковь сияла свежей побелкой. Над ее двойными дверями висело деревянное распятие. Позади церкви находился небольшой дом священника. Соскочив с повозки, Чонгук провел Тэхена за церковную ограду, укрывшую его от непристойных взглядов и насмешек. – Как это ужасно! – воскликнул он, теряя самообладание. – Мне и в голову не приходило, что это будет так... Я не хочу здесь оставаться! Услышав голоса, Хосок поспешил навстречу гостям. – Тэхен... Чонгук... вы приехали слишком рано. – Казалось, он сам был несколько огорчен. – Вечер начнется только через час. Но что случилось? – спросил он, увидев огорченное и растерянное лицо Тэхен. – По всей видимости, добрые горожане Оро считают меня способным появиться на публике в обществе падшего омеги! – выпалил Чонгук. – Нас чуть камнями не забросали, пока мы ехали по городу. – О Боже... мне и в голову не приходило... – смутился Хосок. – Не приходило что? – Ну, я слышал некоторые сплетни, конечно, но... – Он покачал головой не желая продолжать. – Разумеется, теперь не может быть и речи о присутствии Тэхена на вечере. – Мы сейчас же уедем назад, – твердо сказал Чонгук. – Гук, – спокойно произнес Тэхен. – Я не хочу. – Ну конечно, не хочешь. – Нет, ты не понял, я не хочу уезжать из Оро. Я хочу пойти на этот вечер, как это и было запланировано. – Мне не нравится твоя идея, Тэхен, – нахмурившись сказал альфа. – Но как еще я могу доказать, что меня принимают не за того, каков я на самом деле? Ни одна шлюха не может похвастаться ни такими манерами, ни таким образованием! Хосок улыбнулся. – Он прав, Чонгук. Им будет стыдно за свое поведение, когда они лично познакомятся с Тэхеном. – Не нравится мне это. – Помолчав в раздумье, все так же мрачно произнес Чонгук. – Тэхен мой муж, и я не потерплю, чтобы с ним дурно обращались. Слова были произнесены с такой легкостью, что, казалось, сам Чон был этим удивлен. Он подмигнул Тэхену, пока Хосок глядел куда-то в сторону, и омега улыбнулся ему в ответ. – Не волнуйся, Чонгук, – продолжал Хосок. – Сегодня я позабочусь о Тэхене, а завтра приезжай за ним. Чонгук удивленно поднял брови, и Хосок слегка покраснел. – Я хотел сказать, что вечер затянется, а у тебя, наверное, много работы на прииске. Буду счастлив отвезти Тэхена домой завтра утром, если тебе так будет удобно. – Нет, не нужно. С твоего разрешения я тоже переночую здесь. – Очень хорошо. Пойдемте, я покажу Вам комнату для гостей, – сказал Хосок, наклонив голову. Тэхен вновь посмотрел на Чонгука и увидел на его губах загадочную улыбку. Его щеки покраснели, когда он понял, о чем думает альфа. Здесь, в обители Бога, они впервые проведут ночь как мужья, подтверждая тем самым законность своего брака. И вдруг Кима осенило! Полностью доверяя Хосоку, он мог бы попросить его выяснить, насколько законным был его брак по доверенности. Не было ли какого-либо нарушения из-за отсутствия подлинной подписи Чонгук? Тэхен уже не надеялся получить ответы на эти вопросы до своего возвращения в Миссури. Но ведь Хосок – служитель церкви и наверняка должен разбираться в таких вопросах. – Вы готовы, Тэхен? – Абсолютно, – ответил он Хосоку, едва дыша, но лучезарно улыбаясь. При мысли о своей дерзкой попытке переубедить омег Оро у него все переворачивалось внутри от страха. Однако назад дороги не было – как говорится, назвался груздем – полезай в кузов! Подтверждением тому служило суровое выражение лица священика. – Не нужно этого делать, Тэхен, – сказал он спокойно, перед тем как выйти из дома. – Я знаю, Чонгук будет только рад, если Вы не пойдете на вечер. – Но я должен это сделать! – воскликнул он. – Как ради него, так и ради себя. Замарано честное имя семьи Чон. Неужели Вам это безразлично? – Конечно же, нет, но я не хочу, чтобы Вам причинили боль. За то короткое время, что мы знакомы, я уже успел привязаться к Вам. – Благодарю Вас. Открыв тяжелую деревянную дверь, он пропустил омегу вперед. – Надеюсь, я не разочарую вас сегодня вечером, – мягко сказал Тэхен, благодарно касаясь его руки. Выйдя на улицу, Тэхен глубоко вдохнул прохладный свежий воздух. Хосок взял его под руку, и они направились в Триумф-холл, где проводился омежий вечер. Ноги Тэхена подгибались от страха. К счастью, уже наступили сумерки, и он не замечал насмешливых взглядов прохожих. Чонгук ушел из дома немного раньше, сразу после ужина. Тэхен подозревал, что он отправился в ближайший салун, но его это мало волновало. Неожиданно быстро они дошли до Триумф-холла, и, прежде чем Тэхен вошел в дверь, Хосок сказал ему тоном наставника: – Просто будьте сами собой. Не нужно никаких извинений и объяснений. За его наигранной веселостью Тэхен уловил предостерегающие нотки. – Все будет хорошо, – заверил он. – Вы проводите меня назад, когда вечер закончится? – С удовольствием. Хосок почтительно открыл перед ним дверь, и Тэхен с трепетом вошел в волчье логово.