Дэниел

      С наслаждением, не отрывая взгляда, Влад Мастерс отпил вина из высокого бокала. Синеватый свет работающего экрана отражался в его глазах, заставляя радужку ярко мерцать во мраке лаборатории. Снисходительная улыбка расплылась на его губах.       — Ну разве ты не очарователен, — пробормотал он, наблюдая, как его подопечный все крутится и вертится в кровати, тщетно пытаясь убежать от собственных мыслей. — Не стоит напрягаться, мой дорогой мальчик, — его низкий смех угрожающим эхом отразился от стен помещения. Осторожным движением он рассеянно помешал вино в бокале. — Осталось еще немного, твой папочка уже здесь.       — Не рано ли вы пьёте за победу, господин? — послышался осуждающий голос у него за спиной. — И не пересекаете ли вы личные границы? — Влад не удержался и закатил глаза. Его дворецкий всегда был излишне, даже раздражающе приличен — абсолютно безобидная идея наблюдения за мальчиком в его собственной комнате ему явно пришлась не по нраву. — Не мне вам советовать, однако не стоит думать, что юный господин слишком наивен. Я бы сказал как раз наоборот. Не думаю, что он по достоинству оценит подобные практики, если информация о них выплывет наружу.       Влад проследил, как Дэниел, после резкого вскакивания на кровати, в конце концов, улегся и расслабился. Совсем скоро он уже уснёт.       «Наконец-то, — взгляд миллиардера с неодобрением нашел электронные часы. Они показывали без двадцати двенадцать ночи. Дэниелу срочно надо пересмотреть свой график — он нуждается в более, чем пяти часах здорового сна в день. — Возможно, стоит завтра попробовать добавить в его диету немного… расслабляющих веществ. Хотя бы на этих выходных он должен набраться сил для рабочей недели».       — Неужели это угроза, Годфри? — скучающе произнес Влад, наблюдая за мониторами. Прямо сейчас его внимание привлёк экран в верхнем правом углу, за которым парочкой едких, обидных слов только что был полностью испорчен тихий приятный семейный вечер еженедельной пятничной игры в шашки. Удовольствие от увиденной сцены заполнило Влада целиком, словно добротное вино хрустальный бокал.       — Ни в коем случае, господин Мастерс! — Влад довольно ухмыльнулся. Голос Годфри был резким, оскорбленным — хорошо, очень хорошо. Разумеется, его верность непоколебима. Было бы наивно считать иначе. Однако какое своеволие…       — Приятно слышать, что ты все ещё помнишь своё место, дворецкий, — на пальцах вспыхнули ярко-красные огоньки эктоплазмы, и Годфри как никто знал, будучи свидетелем многих тренировочных сессий хозяина, насколько смертельна была каждая из этих, на первый взгляд, безобидных искр. — Ибо дурно вспоминать, что было с последним слугой, кто поставил себя выше своих клятв.       Клятва верности была обязательным пунктом приема на должность к устрашающему Владу Плазмиусу. Так его втихую называла прислуга, но когда-нибудь, Мастерс решил, к этому прилагательному присоединится еще одно, даже более важное — великий. О, каков это будет день!.. Пора ликования и триумфа!       Однако сначала его ждало самое важное и трудное завоевание — сын его мечты.       — Семя сомнения уже посеяно, Годфри, — продолжил Влад, лениво потягивая напиток из своего бокала. — Оно все еще маленькое, ненадежное, но с таким изумительным, разрушительным потенциалом… — по спине пробежала волна приятных мурашек, стоило ему представить масштабы надвигающейся катастрофы, единственного незаметного конфликта, который перекроит все естество мира!.. Это будет триумф его гения! — И, поверь мне на слово, я собираюсь его добротно удобрить.       Разрушая всю атмосферу будущих побед и празднеств, сзади послышалось негодующее фырканье.       — Неужели вы и вправду считаете сегодняшний вечер успехом?       Влад закатил глаза, раздраженный, что его так нагло вытянули из мира грез и планов — а если быть точным, предвидений скорого будущего.       — Он меня слушается, — пожал Влад плечами, успокаиваемый воспоминаниями о своём юном протеже. — Разумеется, не без бунтарства, ему постоянно нужен для этого толчок, но все же он выполнил все, что от него требовалось сегодня, — Мастерс отпил из бокала и вальяжно откинулся на спинку кресла. — Дэниел не уверен в себе, Годфри. И дома, и в школе, и даже в Призрачной Зоне его окружают только критика и недовольство. Он все время боится совершить ошибку. Ему хочется ублажать. Он жаждет похвалы. Я же обеспечу ему все нужное поощрение. Можешь быть уверен, со временем ему не надо будет говорить дважды — он сам не захочет идти против меня, — Влад заметил, как Годфри в гневе собирается что-то добавить, и поспешил продолжить. — Разумеется, я понимаю, что разногласий нам не избежать. Я позволю ему протестовать против меня, это будет даже увлекательно, однако лишь в отдельной категории тем. И его ассоциация со мной уж точно не будет одной из них.       Неожиданно, сзади послышался тихий звон. Губы Влада исказились в удовлетворенной ухмылке.       — А вот и мой гость, — он поднялся, выключил программу слежения и направился к порталу в дальнем конце лаборатории. — Годфри, будь добр, оставь нас.       Дворецкий, глотая свои возражения, исчез в арке, ведущей к лестнице наверх. Все равно его сейчас не услышат. После пары оглушительных побед — объявления своего отцовства не только юному господину Дэниелу, но и Джеку Фэнтону, а затем и получения шанса манипулировать всеми словно марионетками одной лишь угрозой суда — его хозяин пребывал в состоянии тотальной одержимости. Остаётся лишь надеяться, что все это не приведёт к такому же головокружительному провалу с обрыванием мостов навсегда.       Но в данный момент было глупо о таком даже воображать — прямо сейчас Влада интересовал лишь грубый силуэт в ядовито-зеленой воронке Призрачной Зоны и непробиваемый кейс, сжатый в его металлических руках.       Влад не мог скрыть своего ликования.       «Вот она, первая часть…»

__________________________________________

      Время ужина в доме Фэнтонов было всегда довольно небезопасной порой дня. Кто знает, что может случиться? В одну секунду индейка в духовке может ожить из-за попавших на нее капель эктоплазмы из подвала, а в следующий момент макароны уже набросились и связали всех по рукам и ногам, угрожая захватить мир. Мне до сих пор было сложно смотреть без дрожи в коленках на сосиски — как же больно они кусались, когда превращались в монстров Франкенштейна. И как родители за это ещё не получили кучу премий, наград и денег? А мы ведь могли бы давно уже быть богаче Влада, если бы только другие ученые не боялись оживших продуктов. На секунду в уме засела навязчивая идея поехать прямиком в Вашингтон наперевес с мешком, полным ожившей благодаря эктоплазме провизии. Вопрос только, какой мне срок дадут, если они случайно загрызут президента?       Из кухни послышался знакомый треск и клацанье зубов, прежде чем в прихожую повеяло жаром, явно от всегда находящегося под рукой огнемета. Затем уши заложило от громкого шипения огнетушительной пены, а в коридор вылетел кусочек все еще дергающейся в повторных предсмертных агониях куриной ножки.       — Все, ребят, — сказал уставший голос из кухни, и в проходе появилось нервно улыбающееся лицо мамы. — Сегодня без домашней еды. Заказывайте пиццу.       Гостиная разразилась громкими аплодисментами, и Джезз первая побежала к стационарному телефону.       Ужин прошел так бегло, будто на быстрой перемотке, но меня волновало лишь то, что замечательный вкус пиццы с кучей сыра и пепперони все еще утешал мои вкусовые рецепторы, а желудок был приятно наполненным и сытым.       Сидя на диване, мы с Джезз тихо читали (она — справочник по психологии, а я — новейший выпуск комикса о Бэтмене и Робине), пока родители развлекались своей старомодной и явно уже никому ненужной настольной игрой. Я никогда не понимал ни шахмат, ни шашек, ни нард — фу! Чем им плоха «Монополия»? Или «Город спит, мафия просыпается»? Или хотя бы твистер? Нет, чтобы поиграть в компьютерную игру, это ведь намного веселее! Ох, взрослые такие скучные! Прямо как их любимые игры!       Обычно пятничный вечер был наполнен смехом и лёгкими издевательствами — чаще всего, когда мама обыгрывала папу в шашки — однако сегодня что-то пошло не так.       Мне еле удалось пригнуться, когда доска со всеми фигурками, неожиданно, пролетела прямо над моей головой и с грохотом ударилась о стену. И последовали этому не восклицания выигрыша мамы и ее победный танец, а... возмущения и крики!       Неужели всему виной какая-то тупая игра?       Отбросив комикс, я побежал вперёд, чтобы их успокоить, как вдруг…       Белая пелена вмиг стерла все пред взором, и разошлась, только когда я ощутил, как кто-то аккуратно трясёт меня за плечо.       — Уже утро, Барсучонок, пора просыпаться.       Вмиг я вспомнил, где нахожусь, и резко вскочил, ударившись локтем о спинку кровати. Влад, полностью готовый ко дню, сидел на краю моей постели.       — Ч-что ты делаешь? — с дрожью в голосе спросил я, пытаясь отползти от него как можно дальше.       На мои слова Влад усмехнулся, будто я сказал что-то глупое, но ему это показалось милым. Именно так моя мама реагирует на постоянно раздражающих меня малолеток по соседству.       — Бужу тебя, разумеется, — посмеялся Влад чисто, без насмешки, будто подобная ситуация была какой-то обыденностью. — Уже утро, Дэниел, пора вставать. У нас сегодня много дел.       Я закивал, не имея сил ответить ничего разумного. Господи, как же это жутко — когда тебя будит человек, которого ты знаешь всего несколько месяцев, так, будто ты пробыл с ним всю жизнь!       «Жуткий, одержимый, ненормальный чудик» — пронеслось в голове.       — Вот и замечательно, — Влад, наконец, встал и, легко потрепав меня по волосам, направился к двери в коридор. Я заметил, что его шаг был бодрым, словно его переполняли счастье и радость. — Я жду тебя в столовой через пятнадцать минут к завтраку. Надеюсь, сегодня тебе не составит труда быть опрятным?       Вспоминая всю вчерашнюю убогость с гелем для волос, я быстро помотал головой, чем вновь вызвал жутковатую улыбку на лице своего похитителя. Ведь, пусть он меня и не похищал в традиционном смысле этого слова, я не мог просто так уйти отсюда без последствий для своей семьи. Он ведь угрожает судом, псина он старая! (Правда жалко, наверное, невинных собак сравнивать с Сырной Головой) Да, это объяснение сгодится — с этой минуты он только мой похититель и точка! Да, так точно будет легче!..       Получив обещание моего послушания, Влад покинул комнату, оставив меня одного. Негодующе бормоча себе под нос, я перевернулся набок и схватился за телефон.       «Восемь утра! — я внутренне взвыл и в моментальной усталости повалился на подушки. — Ух! Зачем же так рано поднимать?! Сегодня же суббота! Он просто садист!»       Недовольно рыча, я проверил сообщения и в удивлении обнаружил, что не только одиннадцать от Такера и восемнадцать от Сэм были не просмотренными, но и «Журнал» насчитал от них… пятьдесят семь пропущенных звонков!       — Они меня убьют, — уверенно пробормотал я, проверяя громкость звука на мобильном. Как ни странно, она была на высоком уровне. Со вздохом я откинул телефон обратно на тумбочку. — Опять барахлит.       Ладно, значит, позвоню Такеру и Сэм чуть позже. Сейчас же — завтрак у Сырной Головы. Намеренно оставив кровать не застеленной, я направился в ванную. Поздно ночью после патруля, когда тело ломит от усталости после схватки с очередным призраком, душ является моим спасением. Сейчас же он лишь приближал меня к ещё одному приему пищи с Плазмиусом, и от этого настроение падало все ниже и ниже… оставалось надеяться только на волшебный кулинарный талант Годфри.       Баночка геля оказалась на месте, обратно в туалетном шкафчике, служа явным и горьким напоминанием о договоренности одеваться по вкусу рода Мастерсов. Оно и правда — выйдя после душа, я обнаружил кровать идеально застеленной, а на покрывале аккуратно расположилась пара черных офисных брюк, белая рубашка и… бр-р, темно-синий вязаный жилет. На ковре около ножек кровати стояли лаковые чёрные мужские туфли.       Обречённый вздох не заставил себя ждать, но я быстро нашёл один позитивный момент во всем этом — по крайней мере, в сегодняшнем комплекте не было галстука.       Неохотно одевшись, я проверил, везде ли застегнул и заправил рубашку — никогда в жизни больше не дам даже повода этому безумцу что-либо во мне поправлять! — разгладил брюки и жилет и стёр невидимое пятно с сияющей поверхности туфель. Только отражение в зеркале стало напоминать высокомерного богатого сопляка — ну, хоть волосы по-любому упрямо торчат во все стороны, это немного утешает — я решил, что готов и морально, и направился в столовую.       Тяжелые шторы там были распахнуты настежь, и мягкий утренний свет заливал комнату. Влад уже сидел во главе стола, читая газету. Как и вчера вечером, единственным другим накрытым местом было то, что по правую руку от него. Меня все также это бесило.       — Доброе утро, юный господин, — бодро поприветствовал меня Годфри, появляясь из кухни. — Могу подавать завтрак, сэр? — обратился он к Владу.       — Да, пожалуйста, — последовал кивок, и газета опустилась. Несколькими ловкими движениями она оказалась свернута и положена слева от изысканной подставки для тарелки. — Что ты стоишь в проходе, Барсучонок? Скорее садись.       Лицо вспыхнуло от стыда, ведь именно в этот момент Годфри вновь появился в столовой, а тарелки с блюдами зеленоватым вихрем расположились на столе.       — Не называй меня так, — пробурчал я недовольно, занимая своё место, и пусть дворецкий никак не отреагировал на употребление Владом этого тупого прозвища, мне было все равно не по себе. — Я же не твой питомец, чтоб так меня обзывать.       — Разумеется, нет, — легко согласился Влад и тепло мне улыбнулся. — Ты мой маленький мальчик, мой любимый сынок, для которого у меня всегда будет особое прозвище для проявления привязанности.       Не удержавшись, я скривился и в отвращении высунул язык, ведь меня действительно, вдруг, затошнило. Если бы я не знал, что он силой вернёт меня за стол, то вылетел бы за дверь быстрее звука.       — Какой кринж… — только и смог пробормотать я, заново раскраснеться оттенком помидора и отвернуться.       Я был невероятно рад, что завтрак начался с относительной тишины. Мы просто ели, без разговоров, а ещё я утопал в море триумфа, что успел наложить себе еды прежде, чем Влад сумел выхватить у меня тарелку, как было прошлым вечером. Все это было для меня дикостью. Дома у меня никто и никогда не отнимал посуду — я мог сам решать, что хочу и не хочу есть (особенно учитывая то, что обычно готовую еду мы заказывали курьером). Да, иногда родители просили меня есть овощи, но никогда не отнимали тарелку, чтобы самим их туда положить. Они не нюхали мое дыхание, чтобы проверить, почистил ли я зубы, и не угрожали превратить гелем мои волосы в неделимую массу, от которой в школе получишь жестокое позорное прозвище. Простыми словами, они не вели себя со мной как с глупым, маленьким заключённым. По крайней мере, именно таким мне казалось поведение Влада в моем отношении — напрягающим, удушающим и даже слегка устрашающим.       «Ничего, — мысленно подбодрил я себя. — Осталось немного. Вот докажу, что он все врет про отцовство — он ведь всегда врет, это точно — и будет снова все, как прежде. Будем драться, ругаться, мечтать убить друг друга — все станет так, как и должно быть. Эх, хорошо-то как будет!».       — Сегодня довольно прохладно, господин, — обыденно сказал Годфри, доливая чаю в чашку Влада. — Я приготовил ваше выходное пальто и пиджак господина Дэниела. Также обещают небольшой дождь к полудню, однако я сомневаюсь, что он действительно дойдёт до этого городка. Разве что в Элмертоне накапает пару луж. Но при надобности два зонта лежат в автомобиле.       — Благодарю, Годфри, — отозвался Влад. — А что насчет завтра?       — Если прогнозам синоптиков вы ещё хоть как-то доверяете, сэр, то можете ожидать промозглый морозный день, — скривился Годфри и мельком, пока Влад отвернулся обратно за газетой, подложил мне на тарелку шоколадное пирожное с дальнего блюда, чем заслужил от меня поражённый взгляд. В ответ он лишь подмигнул. — Что означает, что ждёт нас ровно противоположное. Солнце и тепло, вот что я предвещаю, господа.       На всякий случай я прикрыл пирожное стаканом молока — выбора напитка мне не предоставили — чтобы Влад не отобрал у меня сладость. Доедая яичницу с жареными сосисками, от которых мои вкусовые рецепторы прыгали от счастья, я все раздумывал — что не так с Годфри? То есть, он кажется дружелюбным и приятным, в какой-то степени как дедушка, но при этом… какой же он подлый! Все время остаётся на стороне Влада! Сначала вводит меня в ложное чувство безопасности и доверия, а затем поддакивает чудаковатым традициям Мастерса и делает все ещё более унизительным для меня!       «А как ты хотел? — внедрилась моя логичная сторона. — Не зря же он дворецкий Влада. Дворецкие они ж особенные — все тайны там знают, хозяев своих, верностью обычно блещут. Он всегда будет на его стороне, так что вообще неясно, на что ты расчитывал».       Из размышлений меня вывел гигантский стакан, полный чего-то вязкого и зелёного, неожиданно, опущенный Владом прямо перед моим лицом.       — Выпей, — сказал он просто и вернулся обратно к своему завтраку и вновь развернутой утренней газете.       С подозрением я рассмотрел напиток. Отвратительного болотного цвета пузырьки вздымались на поверхности зелёной жижи, и я был почти уверен, что увидел маленькое глазное яблоко, плавающее где-то в глубине стакана. Было очень похоже, что Влад пытается скормить мне помои. Причём необыкновенные, а, видимо, призрачные, потому что никогда еще я не встречал напитка, дозволенного детям, который бы светился, словно включенная лампочка.       Уверенным движением я оттолкнул стакан прочь от себя.       — Не-а, нет, даже не надейся, я это в себя не волью, — твердо произнес я.       Влад умиленно улыбнулся, чем заставил мою злость возрасти раза в три, и хитро сощурил глаза.       — Ничего, сынок, всем становиться немного не по себе, когда приходится принимать витамины…       — Это — ВИТАМИНЫ?! — не удержавшись, вскричал я. — Приятель, оно светится!       — Разумеется, ведь там смешаны человеческие и призрачные полезные элементы, — Влад недовольно нахмурился от моего тона, но сохранил самообладание. — Твою призрачную часть тоже нужно поддерживать.       — Спасибо, она сама справляется, — ядовито кинул я, вспоминая недавно вскочивший ярко-зелёный прыщ на щеке. Явно призраков не соизволили избавить от дефектов подростковой жизни. — Как и моя человеческая личина.       — Ох, простите, юный господин, боюсь, это моя оплошность, — неожиданно, влез Годфри, появляясь между мной и Владом. Его глаза с таким же острым и полным некого злорадного удовольствия блеском как и вчера, дали понять — сейчас мне будет стыдно. — Я допустил, что вам будет приятнее принять нужные вещества как подслащённый напиток, зрелым путём. Ещё раз прошу прощения за ошибку. Витамины в виде ваших любимых мишек и динозавров находятся на кухне, я сию минуту их принесу.       Огромным усилием воли я заставил челюсть не отвиснуть в возмущении, хотя жар уже успел залить лицо. Мне все больше казалось, что если в этом доме меня и ждёт смерть, то эти двое явно добиваются, чтобы она была как можно более нелепой и смешной — от смущения!       — Да вы оба просто издеваетесь надо мной!.. — процедил я сквозь зубы. В эту самую секунду я стал очень скучать по старому Владу — постоянно говорящему только о себе, легко злящемуся, надоедавшему мне не в жуткой манере. Господи, как же я не ценил хорошие времена!..       В голове вертелись сценарии дальнейшего развития событий и, пребывая в замешательстве и отчаянии, я все же выбрал один из самых тяжелых.       Отвернувшись от Годфри и Влада, я продолжил есть свой завтрак, намеренно нарушив правила этикета и поставив локоть на стол — уголок рта удовлетворенно подскочил вверх, когда Годфри резко, с раздражением втянул носом воздух. Взглядом я пожирал вид за окном, с невероятным рвением пытаясь представить, что я и не здесь вовсе, не в вычурной башне дорогущего отеля, а в маленькой кухне старого-доброго «Фэнтон-Воркс», забиваю желудок сахарными хлопьями «Фрутлупс»…       Сценки ночного кошмара, вдруг, быстро проплыли в воображении, и мысль о кухне дома, неожиданно, стала менее привлекательной. Так, ладно, сегодня суббота? Тогда мысленно отправлюсь в «Тошниловку», у них вкусные утренние оладьи.       — Дэниел, — голос Влада был натянутым от недовольства, и было тяжело воспротивиться рефлексу и не повернуться к нему в ожидании удара. — Невежливо отворачиваться от собеседников посреди разговора.       От меня не последовало реакции. Однако, вспомнив, что жую уже слишком долго, я проглотил еду и запил молоком.       — Дэниел!.. — а вот теперь это был слишком угрожающий тон для простого не замечания. Да и любое неверное слово могло привести к оскорбительной для моего эго сцене, а своё эго я, честно признаюсь, очень любил. Вот только дай Владу повод, и он явно с ложки меня начнёт кормить, словно младенца! Такого унижения я уже, наверное, пережить не смогу, а я обещал семье и друзьям вернуться домой, желательно живым, так что… придётся реагировать.       — Это тупо! — вспылил я. — Это!.. Ну это же гадость! Разве ты сам бы такое выпил?!       Влад внимательно глядел на меня. Решив, что ничего таки не добился, я в поражении фыркнул и откинулся на спинку стула.       — Годфри, — позвал Влад, и я зажмурился. Сейчас он точно скажет принести гель. — Пожалуйста, принеси еще один стакан витаминов. Я думаю, мне тоже не повредит немного оздоровиться.       Округлившимися от шока глазами я наблюдал, как Влад усмехается мне и принимает от почему-то довольного Годфри такой же, как у меня, стакан зеленых «помоев».       «Тут явно что-то не так»…       — Ну что ж, Барсучонок, — Влад торжественно поднял свой стакан в мою сторону, — за твоё здоровье и процветание.       — СТОЙ! — выкрикнул я прежде, чем он смог поднести стакан к губам.       — Что-то не так, юный господин? — поинтересовался Годфри.       — У нас во всем одинаковые напитки? Там, витамины, все такое?..       — Разумеется, ведь в этом была вся идея.       — Тогда, — я решительно подтолкнул свой стакан в сторону Влада, — давай поменяемся. Ты выпьешь мой, а я — твой.       Я ожидал, что они сейчас начнут отговариваться, убеждать меня, но… Заливистый смех Влада заполнил комнату, и по рукам пробежали мурашки, настолько… свободным был звук, таким расслабленным он выглядел.       — Как пожелаешь, малыш, — он быстро поменял стаканы и уверенно отпил. Я кивнул, принимая тот факт, что мне таки ничего не подмешали. — Дэниел? Твоя очередь.       Закивав вновь, я нерешительно попробовал напиток… и не удержался от того, чтобы не выпить больше! Это зелёная дрянь была такой вкусной!       Краем глаза я заметил, как Влад со снисходительной улыбкой качает головой.       — Меня огорчает, что ты веришь, что я могу как-то отравить тебя, Барсучонок, — произнес он. — Я лишь желаю тебе добра. Возможно… я очень надеюсь, что ты тоже это поймешь, со временем.       Мне не было понятно, что ответить. Влад… до этой недели не был таким со мной. Он был грубым и саркастичным, манипулятивным и опасным. Думать, что он мне не навредит… Это все еще было ново.       Промолчав, я вернулся к остаткам своего завтрака, стараясь не смотреть слишком далеко влево, в сторону своего похитителя. Почему-то мне было слегка стыдно.       Неожиданно, раздался протяжный звон. Влад вытащил из внутреннего кармана своего пиджака блестящий чёрный телефон — ненамеренно я даже засмотрелся, ведь такие мобильники мне приходилось видеть лишь в рекламе, настолько они были дорогие. Его лицо скривилось в недовольстве, и, закатив глаза, он взял трубку.       — Да, Джек? — скучающе вопросил Влад. Я тут оживился и еле остановил себя от того, чтобы выхватить телефон себе. Влад перевёл на меня взгляд, тут же приковавший меня к месту. — Нет, он здесь. Мы завтракаем.       — Дай мне поговорить с ним, — шепотом попросил я Влада.       — Я посмотрю, что может быть не так. Дэниел перезвонит тебе позже, — и с этим он сбросил звонок.       — Я же просил! — разозлился я.       — Обычно я вообще не разрешаю ничего лишнего за столом, — строго сказал Влад, пряча мобильный. — Ни телефонов, ни книг, ни телевизора — ничего отвлекающего. Время приема пищи — пора общения с семьей и здорового поглощения еды. Никаких исключений, — я упрямо сложил руки на груди и отвернулся от него. — Более того, мы почти закончили. У тебя будет достаточно времени, чтобы поговорить с Джеком до нашего отъезда по делам.       — Какие вообще у нас могут быть дела? — раздраженно спросил я.       Влад лишь загадочно улыбнулся.       — Увидишь.       Стараясь не подавиться, я быстро закончил с завтраком и потрясающим пирожным Годфри и попросился встать из-за стола. Влад, хоть и неодобрительно закатив глаза, позволил мне. Не теряя времени, я побежал в отведённую мне комнату.       — А ну стоять, молодой человек! — догнал меня громкий голос Влада уже в прихожей.       — Да что ещё?! — нетерпеливо вскричал я.       Он показал на мой неровно стоящий стул в трапезной.       — Прояви манеры и задвинь за собой стул. Мой сын не будет ни чем менее, чем настоящим джентльменом.       Раздраженно закатив глаза, я сделал, как он просил, и, получив кивок одобрения, рванул обратно по коридору.       — Пап! — радостно воскликнул я, только гудки оборвались и трубка была снята. — Привет! Прости, мой телефон не звонил, правда!..       — Все хорошо, Дэнн-о, не переживай, — добродушно посмеялся папа в ответ. — Как ты, сынок?       — Терпимо, — хмурясь, выдохнул я. — Влад правда жу-у-утко надоедливый. Жду не дождусь, когда эти выходные закончатся. Я уже скучаю по вам.       — Мы тоже тоскуем без тебя, чемпион. Ничего, эти два дня пройдут незаметно, вот увидишь. Однако если что…       — Знаю-знаю, звоню тебе или маме, и вы меня заберёте, — я радостно улыбнулся. Было очень приятно, что родители в кои-то веки уделяют мне так много внимания, а не своей страсти охоты за призраками.       — Правильно, сынок. Все верно.       Только сейчас я заметил, что папин голос был… не такой, как обычно. Не громкий и не резкий, а… какой-то печальный.       — Пап… Все хорошо?       — Конечно, разумеется, Дэнни-о, все нормально. Я просто немного переживаю за тебя, вот и все.       — Все будет хорошо, пап, правда, — успокоил его я.       — Я тоже в этом уверен, — на секунду между нами повисло молчание, и… даже оно было комфортным и утешительным. — Дэнни, позвони, пожалуйста, когда будет свободное время, хорошо? Мне надо знать, что с тобой все в порядке.       Я закивал.       — Конечно, пап. Без проблем.       — Будь аккуратен. Я люблю тебя.       — Я тоже тебя люблю.       Разговоры по телефону с папой всегда были короткими, но сам факт того, что он переживал за меня, наполнял меня счастьем и спокойствием. Он не врал. Он действительно все еще мой папа…       Вспомнив, что так и не ответил на сообщения Такера и Сэм, я решил позвонить им.       — НАКОНЕЦ-ТО! — тут же прокричал в ухо голос Сэм, стоило гудкам умолкнуть. — ТЫ ГДЕ БЫЛ?! МЫ С ТАКЕРОМ ЧУТЬ С УМА НЕ СОШЛИ ОТ ВОЛНЕНИЯ! Если бы Джезз не позвонила нам и не сказала, что ты звонил!..       — Сэм, прости! — вскричал я, пытаясь перекричать ее. — Я… У меня времени не было! Сырная Голова от меня на шаг не отходил весь вчерашний день! Он!.. — я оглянулся на дверь, проверяя, чтобы никто не мог нас подслушать. — Он невыносим, Сэм! — зашипел я в трубку. — Ты не представляешь, какой он прилипчивый! Я уверен, что с ума тут начну сходить к понедельнику!       — Что он делает? — после моих слов ее голос потерял всю злость и стал взволнованным. — Он бьет тебя? Гипнотизирует?! Если ты дашь промыть себе мозги, Дэнни, я обещаю!..       — Хуже! Он!.. Он ведёт себя со мной, будто с детсадовцем! Он меня в деловой костюм одел, Сэм! Я ненавижу костюмы! И он угрожает мне гелем для волос!       Она громко ахнула в изумлении.       — Это свинство! — обескураженно произнесла она.       — Да! А ещё… Он мне вчера домашку проверял, ты представляешь?! Он все мое эссе раскритиковал и провёл еще и настоящую долгую лекцию по теме! Можно подумать, что он был, блин, профессором в прошлой жизни!       — Ну, это… как-то по-родительски, что ли, — неуверенно протянула она, вызвав у меня волну возмущений. — Я имею в виду, мои предки тоже постоянно проверяют мою домашку. Это как бы нормально.       — Ладно, ладно, — кивнул я, стараясь сдержать свой порыв тихо выругаться. — А как тебе это? Он!.. — я вспомнил, как стыдно мне было переживать все выходки Влада вчера… возможно, Сэм знать обо всем этом не стоит. Такеру тем более, иначе он засмеёт меня до окончательной смерти. — Не важно. Главное, что он душит меня своим вниманием! Меня это бесит!       — Ну что я могу тебе сказать, — выдохнула она. — Потерпи немного, это лишь на эти выходные. Ты справишься. Плюс я и Такер всегда на связи, если понадобимся. Ты где сейчас?       — Влад привёз меня в отель «Реге Кастл». У него тут целый пентхаус оборудован.       Сэм присвистнула.       — Ничего себе!       — Да, — в дверь постучали, и я поспешил закончить разговор. — Сэм, мне пора. Я напишу вечером, если не забуду.       — Уж попытайся. И… удачи, Дэнни.       И звонок оборвался.       — Дэниел? Ты закончил? — послышался из коридора голос Влада. Глубоко вздохнув, я собрался с силами и покинул комнату. — Что это у тебя? — он показал на мой мобильный. Его губы скривились в отвращении. — Можно?       — Нет! — я тут же спрятал телефон в карман штанов. — Нет, он мой!       — Неудивительно, что Джек не смог до тебя дозвониться. Этой развалине давно пора отправиться на запчасти.       — Неправда, — поспорил я, хоть и сам понимал, что звучу очень неубедительно.       У входных дверей Годфри подал Владу чёрное пальто, а мне — того же цвета теплый пиджак. Он был слегка удлиненный, с глубокими карманами и даже мог быть застегнут прямиком до горла. А ещё он выглядел очень дорого.       — Я просто мог бы надеть свою толстовку, — тихо сказал я, пока мы ехали в лифте.       Влад с усмешкой помотал головой.       — Честно, Дэниел, я не понимаю, почему ты так цепляешься за такую бесформенную одежду, когда я могу обеспечить тебя куда более подходящими вещами.       — Дело не в обеспечении.       — Конечно же в нем. Пусть уважение приходит по уму, первоначальное впечатление базируется на внешнем виде. Вчера ты выглядел как оборванец. Сегодня — как приличный молодой человек. Ты можешь ещё этого не понимать, но разница такая же огромная, как Большой каньон Аризоны.       Мы вышли в приемный зал и сразу же направились к главным дверям. По привычке осматривая помещение на наличие врагов, я заметил, как компания девочек примерно моего возраста, занявшая место около небольшого фонтана в правом зале, хихикает, наблюдая за мной. Щеки тут же вспыхнули огнём.       — Видишь, Барсучонок? — тихо сказал мне Влад, явно тоже заметивший необычную сценку. — Ты уже получаешь позитивное внимание.       От его слов мне захотелось спрятаться куда нибудь под плинтус, особенно, когда одна из девочек помахала мне, в странной манере поправляя волосы.       При выходе на улицу охрана поприветствовала нас, и Влад провел меня дальше. Перед главными дверями стоял не Ламборджини, как я ожидал, а…       — Мы что, поедем на лимузине?! — изумился я.       — Разумеется, сегодня выходной день, — кивнул Влад. — Мне показалось, мы можем позволить себе немного развлечений.       Около пассажирской двери лимузина стоял стройный мужчина среднего роста, одетый в темно-синюю униформу. Он улыбнулся нам, когда мы приблизились.       — Доброе утро, господин Мастерс, господин Дэниел.       — Доброе утро, Клинтон. Дэниел, это мой личный шофер. Сегодня он будет сопровождать нас.       — Здравствуйте, сэр, — вежливо произнес я и пожал протянутую мне руку.       — Честь познакомиться с вами, юный господин. Как ваше настроение?       — Э-э… хорошо, спасибо. А ваше?       Улыбка Клинтона расширилась, приобретая умиленное выражение.       — Благодарю, у меня все прекрасно. Надеюсь, и вы получите удовольствие от сегодняшних поездок, — он открыл дверь и жестом пригласил нас сесть в автомобиль.       Внутри было так много места! Здесь могла бы поместиться половина моего класса! Два обтянутых черной кожей ряда сидений располагались лицом друг напротив друга, под одним из кресел напротив я даже заметил странный серый ящик.       — Это холодильник, Дэниел, — прокомментировал Влад, наблюдая за моими исследованиями.       — ЗДЕСЬ ЕСТЬ ХОЛОДИЛЬНИК?! — я уставился на него широко раскрытыми глазами, считая, что он, очевидно, шутит. — Это же просто машина!       — Это моя машина, — поправил меня Влад. — Ещё точнее лимузин. И я просто так не оставляю дополнительные функции. Если захочешь пить, для тебя в холодильнике припасены соки и вода.       — Круто!.. — пробормотал я. Неожиданно, лимузин тронулся, и я удивился, что не услышал, как Клинтон занял место водителя. Затемненное окно, стоявшее между пассажирской зоной и шофером, было закрыто. — А он призрак? Клинтон?       — Нет-нет, Клинтон — человек, Дэниел. И, разумеется, он не знает о нашей природе.       — Почему ты не нанял призрака?       — Они слишком… ненадежны в отношении удержания своего человеческого облика. А учитывая, что шофер нужен часто и в публичных местах, я решил, что будет намного более разумно нанять человека. Более того, я очень доволен работой Клинтона, — затем Влад тихо добавил: — Возможно, я сделаю его твоим шофером, когда придёт время.       — Что? — насторожился я.       Влад задумчиво взглянул на меня.       — Как ты относишься к своей школе, Дэниел?       Секунду я молчал. Вопрос застал меня врасплох.       — Ну, э-э… Неплохо, наверное.       — Ты считаешь, что получаешь хорошее образование?       — А разве оно не у всех одинаковое? — непонимающе заморгал я.       Глаза Влада странно блеснули, будто он узнал все, что хотел.       — Нет, Барсучонок. Не у всех.       — Может, перестанешь меня так уже называть? — зло попросил я. — Это унизительно! Вот тебе было бы приятно, если бы я все время называл тебя Сырной Головой?       Влад ухмыльнулся.       — Честно говоря, меня это не беспокоит, — сказал он сдержанно. — В конце концов, если быть полностью откровенным, это прозвище мне подходит. Все-таки я наследник Сырного Короля. Полагаю, это делает тебя Сырной Головой младшим?       Я застыл, не понимая, как из атаки перешел в оборону, и Влад снисходительно кивнул мне.       — Просто прими это как данность Барсучонок.       — Но это же правда смущает!       — Ты не реагируешь, когда твоя мама называет тебя зайчиком или солнышком, разве нет?       Что-то внутри меня упало — наверное, моя гордость — и лицо вмиг нагрелось и раскраснелось, словно переспевший помидор.       — Н-но она же моя мама! Мамам можно так делать!       — А я твой отец. Разве у меня нет такой привилегии?       Ответ я дать не соизволил. Влад ласково потрепал меня по волосам, но я отдернул голову. Мне показалось, что скоро от подобных потрепываний у меня на том месте образуется лысина.       — Ты привыкнешь, Барсучонок.       С минуту мы ехали в тишине, и если Влад не подавал признаков дискомфорта, я ощущал неловкость.       — Так что, ты даже не намекнешь, что мы сегодня будем делать?       Он задумчиво потёр подбородок.       — Могу сказать, что по большей части сегодня будет… деловая прогулка.       Я нахмурился.       — Что это значит?       Может, он будет встречаться со своими партнерами по бизнесу или инвесторами? На секунду сердце упало в пятки. Что, если он решил представить меня прессе?! Как Мастерса! От этой мысли весь цвет ушёл с моего лица. Это ведь логично! И ужасно! Если он это сделает!.. Можно сказать, я буду уже не Фэнтон!..       — Ты все увидишь сам, Дэниел, — он выглянул в окно. — На самом деле, прямо сейчас.       В панике я прилип носом к тонированным окнам — но на улице не было и следа толпы папарацци и журналистов. Значит, я просто перегнул палку. Прекрасно.       Клинтон припарковался у тротуара и быстро открыл нам дверь. Но здание, у которого мы остановились, вселило в меня не меньший страх, чем могла бы пресса.       — Нет, — твердо сказал я и попытался нырнуть обратно в машину. — Нет-нет-нет, не пойду я туда! — но Влад перехватил меня за торс и легко поставил рядом с собой, давая Клинтону знак закрыть дверь и переставить автомобиль. — Я не пойду! Отпусти! Я никогда туда не зайду!       — Видимо, поэтому дата твоего последнего обследования такая старая, — с забавой произнес Влад и, взяв меня за руку, словно маленького ребёнка, потянул к парадным дверям.       Я метался, пытаясь вырваться, но Владу все было нипочем — даже когда я пятками старался затормозить о землю, ему не составляло труда продолжать тащить меня вперёд.       — Дэниел, это уже просто смешно, — сказал Влад, останавливаясь. — Так ты испортишь свои туфли.       — Да плевать мне на туфли! Я туда не пойду!       — Ты ведёшь себя, как маленький. Посмотри туда — девочка в два раза младше тебя, но она слушается свою маму и спокойно идёт за ней.       Ненамеренно, я сделал шаг назад. Быть сравниваемым с шестилеткой было ещё хуже, чем слушать издевательства Дэша в школе.       — Зачем мы туда идём?       — Проверить, все ли в порядке, разумеется. В твоей медицинской карте указано, что последний раз ты был у дантиста два года назад. Такое недопустимо, Дэниел. Это следует делать каждый год, — он вздохнул, видя, что меня его слова не впечатляют. — Именно поэтому я спланировал все так, чтобы мы могли провериться вместе.       Мои глаза в неверии обратились к нему. Он, наверное, врет, чтобы заманить меня в это ужасное место… где иглы вкалывают в рот, и приковывают тебя в том жутком кресле, и всовывают тебе в рот столько страшных штук и не дают нормально сглотнуть!.. Но взгляд Влада не выдавал ничего, кроме серьезности.       — Ты… Правда?       — Да. Хочу удостовериться, что тоже пребываю в хорошей форме, — он широко улыбнулся мне, показывая свои ровные, белые зубы. Слегка расстроенно я вспомнил, что мои передние зубы кривые. — Не волнуйся, мой мальчик, я буду рядом. Никто тебе здесь не навредит, это я могу тебе гарантировать. В любом случае, тебе бы все равно пришлось рано или поздно прийти сюда.       — Я предпочитаю поздно, — угрюмо отозвался я.       — Печально, ведь тогда тебе бы понадобились зубные протезы, какие выдают пожилым людям, — лукаво протянул Влад, и с удовлетворением отметил, как расширились мои глаза. — Да, ведь если не следить за зубами, они могут погнуться и сгнить, ты знал об этом? О, я слышал, подобные протезы сейчас иногда даже ставят детям. До чего доводит халатность, представляешь? Мало того, протезы нужно снимать в обеденное время. Будь они у тебя, тебе пришлось бы это делать прямо в кафетерии на глазах у всех своих одноклассников.       Не видя больше нужды откладывать, Влад вновь направился к входным дверям, и на этот раз я послушно последовал за ним. В испуге мои глаза обратились к большим буквам вывески:

Частная стоматологическая клиника имени Уэйна

      По телу пробежал рой неприятных мурашек.       Честно говоря, я не очень помню, как раньше ходил к стоматологу. Кажется, меня проверяли во время ежегодного массового медицинского осмотра перед осенним семестром в младшей школе. Со средних классов нас отправляли уже в городскую стоматологию, направление куда я намеренно не показывал родителям. Теперь же…       — Ты будешь одним из них, да?       — Них? — переспросил Влад непонимающе.       — Них — предков, которые вечно следят за всем и не дают ступить и шагу.       Мы зашли в здание, приемный зал встретил нас белым светом и запахом хлора. Слева располагалась пока ещё неиспользуемая гардеробная, а справа на диванчиках сидели ожидающие своей очереди посетители.       — Не вижу ничего плохого в том, чтобы беспокоится о благосостоянии и здоровье своего ребёнка, — ответил Влад и, когда мы подошли к стойке администрации, очаровательно улыбнулся сидящей за ней девушке. — Доброе утро. Влад и Дэниел Мастерс, прием на 9:30.       То, что ответила ему администратор, пролетело мимо моих ушей, потому что в мозгу засела только одна фраза — Влад и Дэниел Мастерс! Когда Влад подтолкнул меня к свободному диванчику около большого аквариума, я не выдержал и зашипел на него.       — Ты записал меня как Мастерса?!       Влад вскинул бровь.       — Ты говоришь так, будто это не твоя фамилия.       — Потому что это не моя фамилия! Я — Фэнтон, Дэнни Фэнтон!       Влад издевательски усмехнулся.       — Продолжай убеждать себя в этом, Барсучонок.       Мы опустились на диван, и Влад стал что-то проверять в своём телефоне. Я же сидел злой, насупившись и в ярости сложив руки на груди. На кофейном столике лежала кучка разноцветных карандашей и журналов. Один из них привлек мое внимание — Sport Illustrated с красивой девушкой в красном купальнике. Краем глаза проверив, что Влад все еще занят чем-то в своём телефоне, я потянулся за журналом. Мои пальцы уже коснулись обложки, как вдруг, мое запястье перехватила рука.       — Даже не мечтай, сынок, — он отшвырнул журнал на дальнюю часть стола из области моей досягаемости и передал какую-то яркую газету. — Вот это уже больше соответствует твоему возрасту.       Влад вложил в мою руку старый выпуск детского журнала Highlights. Мама тоже подписывалась на него, вот только когда нам с Джезз было меньше одиннадцати лет. Highlights был одной из тех публикаций, которыми детей отвлекали взрослые — там были раскраски и картинки с заданиями вроде «Найди десять отличий» и «Найди указанные предметы». А сейчас меня подобные задания совсем не впечатляли.       — Но я хочу тот журнал! — заныл я, правда, негромко.       — Ты сможешь прочитать его, когда тебе исполнится двадцать один, — упрямо настаивал Влад, пряча свой телефон. — А если тебе хочется поглазеть на девочку, — он взял у меня Highlights и открыл на странице с раскраской из какого-то мультика, — раскрась принцессу.       Я кинул в его сторону оскорбленный взгляд и отвернулся. Влад в забаве улыбнулся и ОПЯТЬ потрепал меня по волосам. Мне так захотелось откусить ему руку!       — Кое-кто и сегодня очень сердитый.       — Потому что это все тупо! — зашипел я на него. — Мы враги! Я вообще не понимаю, зачем тебе все это нужно! То есть, почему я? Ты можешь усыновить любого ребёнка из детдома, какого захочешь! Ты бы сделал доброе дело! Почему ты привязался именно ко мне?       — Дэниел, мы это уже обсуждали…       — Но я…       — Потому что я просто хочу тебя, а не какого-либо ещё ребёнка. Это ясно? — я замолчал, сожалея, что сорвался. Влад устало вздохнул. — Почему бы нам не забыть о нашем не самом приятном знакомстве и не попробовать узнать друг друга заново?       Однако я отвернулся от него, на желая говорить. Совсем скоро нас вызвали в кабинет врача.       Стоило в поле зрения появиться странным креслам с кучей непонятных приборов, которые мне будут совать в рот, перед глазами выстроилась целая вереница кадров из фильмов ужасов, а ещё в ушах зазвенела та самая песня о дантисте Стива Мартина. Вспомнив о песне, у меня, кажется, затряслись руки.       Я ощутил, как ладонь Влада успокаивающе потёрла мое предплечье.       — Все хорошо, малыш, я буду рядом. Ты у меня смелый мальчик, у тебя все получится.       Глаза защипало, но уже не от страха, а от, очевидно, уже перешедшего уровень нормальности постоянного смущения.       «Да что с ним не так?! — размышлял я. — Он или жуткий как… как та песня Мартина, или такой слащавый, что мне под землю хочется провалиться!»       Однако если доктор, сейчас проверяющий инструменты, и слышал что-то, то виду не подал.       — Где у тебя переключатель на режим «нормальный»? — поинтересовался я у Влада. — Мне двенадцать лет, а не два! Ничего я не боюсь!       Влад усмехнулся и подтолкнул меня вперёд.       — О, я уверен. Тогда ты не будешь против, если я сразу отправлюсь к своему доктору, не так ли? — он показал в дальнюю часть зала.       Я помотал головой.       — Нет, иди, пожалуйста! — я старался выглядеть и звучать собранно, но один взгляд на инструменты… Так, не смотри! Смотри в потолок! Да, в потолок! И не дай Бог тебе взглянуть на ту жуткую картинку с клоуном из «Оно» на стене!       Доктор Эйзель работал быстро и аккуратно. Он предупреждал меня, что будет делать и даже старался не привлекать внимания к моим пальцам, ногтями вцепившимся в кожаные подлокотники кресла. На секунду мне даже стало смешно, что Влад, вероятно, сейчас выглядит со стороны так же тупо, как и я. Может, он даже нервничает.       Когда доктор закончил чистку, подошел Влад.       — Ты что, уже все? — попытался пораженно спросить я, но из-за странной губки во рту получилось что-то нечленораздельное.       — Да, никаких проблем. Что насчёт тебя?       — Ну, — мой стоматолог явно был не в восторге от результатов осмотра, — у него есть две полости в нижнем ряду с левой и правой стороны. Также у него передние зубы кривые, придётся подумать о брекетах.       С моего лица сошел весь цвет. Нет, теперь все будет не просто как в клипе песни Мартина, а в точности! И мне приделают эти гигантские конструкции, как в старых фильмах, и я буду похож на жестяную банку с постоянно раскрытым ртом, и надо мной будут все смеяться, и я не поцелуюсь с девочкой!..       Серьёзное лицо Влада появилось передо мной.       — Я так понимаю, что не зря проверял, почистил ли ты зубы, — вмиг я вновь залился краской и отвел взгляд. Ну почему, почему Владу нравится, чтобы я страдал, да ещё и медленно?! — Можешь не сомневаться, теперь эта практика точно продолжится. Утром и вечером, каждый день, и обязательное использование зубной нити.       Мне было стыдно, что именно Влад оказался рядом сейчас, и я был зол, что он вообще меня сюда притащил, и мне хотелось плакать от несправедливости, что придётся быть «жестяной головой» с гигантскими брекетами во рту!..       — И никаких брекетов, — твердо провозгласил Влад, поворачиваясь к доктору Эйзелю. — Мы используем фиксатор.       — Он может не помочь с передними зубами, — сухо возразил доктор.       — Поможет. С возрастом его челюсть расширится, и зубы встанут на место. Никаких брекетов.       В тот самый момент все плохое, что я чувствовал к Владу, вдруг, отошло на задний план, и мне захотелось его обнять. Но когда он дал добро на заполнение полостей, это ощущение уже исчезло. Он подозрительно близко подошел ко мне, когда ассистент доктора Эйзеля приблизилась, чтобы вколоть мне обезболивающее, и я кинул в его сторону смертоносный взгляд.       — Попробуй утешить меня, и тебе конец, — прошипел я.       Влад улыбнулся, потрепал меня по волосам (как же раздражает!) и отошёл в сторону. Я же с ужасом наблюдал, как игла приближается к моему рту.

__________________________________________

      Когда мы вышли из клиники, я чувствовал себя ужасно. Я устал и не ощущал половины своего лица! Каждые несколько минут я пытался дотронуться до своих губ или щеки, но так и не мог почувствовать свои пальцы! Мне было жутко и обидно, что всему этому Влад стал не только причиной, но и свидетелем.       — Ты был молодцом, Дэниел, — подбадривающе сказал Влад, когда Клинтон, сочувственно мне улыбнувшись, открыл нам дверь лимузина. — Через неделю, думаю, мы сможем организовать для тебя новенький фиксатор, и тогда можно не планировать поход к дантисту до следующего года.       — Что такое фиксатор? — спросил я, и голос у меня был невероятно жалкий и невнятный.       Влад написал что-то в мобильном, прежде чем автомобиль тронулся и выехал на дорогу.       — Это специальная форма для зубов, которая во время роста не позволит им поворачиваться в нежелательную сторону. Не беспокойся, мы приобретем тебе красивую, «невидимую» форму. Никто даже не догадается, что ты носишь фиксатор.       Было странно, что Влад так печется о моем здоровье. После наших драк, в первой из которых он чуть меня не размазал по стенке, это казалось каким-то… неправильным, наверное. Тревожащим точно.       — Почему ты думаешь, что мои зубы выравнятся сами?       — Потому что так было у меня, — заявил он, и мне еще больше поплохело. Кровь Мастерсов меня точно медленно изнутри отравляет.       Больше я решил подобных вопросов не задавать.       Какое-то время мы ехали молча, и я тихо страдал на своём месте, печальными глазами рассматривая городские улицы за окном, и просто был благодарен, что Влад меня не трогал. В какой-то момент я подумал, что мог бы даже позволить себе поныть и выпросить что-нибудь за свои страдания в клинике. Однако сразу мне вспомнилось, что, скорее всего, Влад будет только рад меня побаловать, а приносить ему сейчас радость было в самом конце моего списка пожеланий.       Лимузин заехал на парковку и остановился. Влад помог мне вылезти из машины, ведь голова у меня немного кружилась, и оказалось, что мы приехали к кинотеатру.       — Я подумал, ты заслужил немного отдыха и развлечений, — он обнял меня за плечи и провел внутрь. В приемном зале людей было немного, а воздух пропах попкорном и чипсами.       Влад отвел меня к стене, где на интерактивном экране отображался список фильмов и сеансов.       — Что ты хочешь посмотреть, Барсучонок?       Я только хотел зайти по ссылке на «Обитель зла: Апокалипсис», как Влад установил настройку фильмов на… для детей!       — Со мной это не пройдёт, Дэниел, — укоризненно повёл пальцем Влад. — Только фильмы категории G и PG.       — Почему не PG-13?!       — Потому что тебе нет тринадцати, — уклончиво ответил Влад.       — И почему я не могу посмотреть «Обитель зла»?!       — Опять же, Дэниел, ты ещё слишком мал для подобного кино.       — У него рейтинг R — до 17-ти можно смотреть с родителями!       — И я абсолютно запрещаю тебе смотреть это кино, — твердо заключил Влад, начиная просматривать фильмы, выбранные фильтром. — Вот, например. «Сокровище нации». Приключенческий фильм.       Я скривился.       — Он смотрится тупо.       — Это фильм о поисках сокровищ. Прости, Дэниел, но с твоей репутацией в Призрачной Зоне я никогда не поверю, что тебе не нравятся приключения и легенды.       — Зато я точно знаю, почему этот фильм приглянулся тебе, мистер «честный» бизнесмен, — я отчаянно вздохнул, видя, что все остальное в списке еще более жалкое и детское. — Ладно, давай его.       Пока Влад покупал билеты, я сочувственно потирал свою до сих пор ничего не чувствующую щеку и с завистью наблюдал, как ребята постарше, наверное, студенты колледжа, закупаются попкорном, чипсами и газировкой и отправляются в зал для показа «Обителя зла».       — Не расстраивайся, Барсучонок, — Влад приобнял меня за плечи, поддерживающе потерев спину. — Через несколько часов онемение пройдет, и мы остановимся поесть в каком-нибудь приятном кафе. Как тебе?       Я решил не отвечать, ведь вокруг сновали люди, и мне не хотелось, чтобы кто-то слышал мой странный от вколотых лекарств голос.

__________________________________________

      — А ещё там была такая прикольная загадка! Про очки, в них ещё типа стёкла для 3d! Так вот их расположение Бен узнал по картинке на купюре ста долларов! А погоня, погоня была крутой! Она, эта докторша, свисала прямо с двери грузовика вместе с Декларацией, представляете! Прямо на оживленной дороге! Я думал, она умрет, честно! И самое главное, это была подделка с самого начала!       Когда мы вышли из кинотеатра, Клинтон, ждавший нас у дороги, имел неосторожность спросить, понравилось ли мне кино, и вот уже десять минут я ему с придыханием пересказывал свои впечатления. Почему-то меня не беспокоил ни Влад, весело наблюдавший за мной с сиденья лимузина, ни явно прошедшая онемелость во рту. Я как раз подбирался к тому, как главный герой обхитрил и ФБР, и своих врагов, когда заметил отсутствие этой самой онемелости.       — Эй! — воскликнул я удивленно, радостно трогая пальцами щеки и чувствуя их. — Я все чувствую!       — Разумеется, Дэниел, — кивнул Влад.       — Возможно, юный господин голоден? — вставил Клинтон, все это время очень терпеливо меня слушавший. — Уже обеденное время.       — Да! — восторженно крикнул я, подпрыгивая на сиденье.       — Нет, у нас есть еще одно место, куда надо заехать, — я тут же насупился. — А затем мы обязательно поедим, я обещаю тебе, Дэниел.       — Так точно, сэр, — кивнул Клинтон и свернул на перекрестке направо.       — А куда мы теперь едем? — возбужденно спросил я, не замечая, как окошко к водителю закрывается. — И как так быстро сошло онемение? Я думал я до вечера не буду ничего чувствовать!       — Сейчас нас ожидает, к сожалению, менее увеселительное мероприятие, но, могу тебя заверить, оно необходимо. Онемение прошло быстрее обычного благодаря нашей ускоренной регенерации, но все же лучше подождать ещё час или полтора прежде чем обедать, на всякий случай. Кстати говоря, какую кухню ты предпочитаешь?       Я тупо посмотрел на него.       — Э-э… Обычную. Со столом, стульями и тарелками.       — Это понятно, Дэниел, я имею в виду, какую еду ты любишь, — закатил глаза Влад.       — Обычную, я же сказал, — нервно нахмурился я.       — Спагетти, картошка, мясо, суп, что ты хочешь?!       — Да не знаю я! — отшатнулся я от его крика. — Можно мне просто бургер из «Тошниловки»?       — Из дыры с таким названием? — Влад отвращено фыркнул. — С таким же успехом я могу просто скормить тебе помои из мусорки!       — Ты уже это сделал за завтраком со своими витаминами!       — Тебе понравилось!       — «Тошниловка» мне тоже нравится! И там еда вкусная!       — И невероятно токсичная, я уверен, — Влад раздраженно выдохнул и вновь вытащил телефон, но тут же спрятал его обратно. — Ладно, ничего, мы решим это чуть позже.       На пару минут в салоне воцарилось молчание. Я рассматривал улочки за окном, но не мог понять, где мы проезжаем, хотя город знал хорошо, благодаря частым ночным патрулям.       — А что это за обязательное дело, куда мы едем?       — Скоро увидишь, Дэниел.       — А скоро мы туда приедем?       — Думаю, минут через десять.       — Мы едем за город?       — Нет, твой город не настолько маленький.       — Значит, мы едем в центр?       — На окраину, Дэниел, — уже более натянутым голосом ответил Влад.       — А, — кивнул я. — А что там такого нужного?       — Я ведь сказал, что ты увидишь.       — Ты так говорил и о стоматологе, и мне вообще не понравилось!       — В этот раз тебе больно не будет, — прежде, чем я успел сказать что-то ещё, Влад продолжил. — Почему бы нам не сыграть в игру?       — Какую? — с подозрением уточнил я.       — Очень интересную. Называется пять минут тишины. Мы оба будем молчать пять минут, а кто первым нарушит тишину, проиграет.       Не смея себя сдерживать, я довольно ухмыльнулся.       — Вау, Плазмиус, ты уже устал от меня. Уверен, что пост отца тебе по плечу? Может, лучше будешь моим злым, чокнутым дядей? Командировок больше, моего нытья меньше, да и видеться будем разве что на праздники. Я даже обещаю не подсовывать тебе вместо подарка вонючие, промозглые носки. Ну что, по рукам? Хороший ведь компромисс!       Влад, однако, терпеливо улыбнулся.       — Даже не надейся, Барсучонок. Да, ты можешь быть надоедливым, как и все дети, не без этого. Но кем бы я был, если бы сдавался так легко?       — Не чокнутым? — предложил я, но он лишь хмыкнул. — Ты уверен? — продолжал подталкивать его я. — Смотри, мне ведь не будет вечно двенадцать. Через несколько месяцев я официально стану подростком, даже без милого личика, и уж тогда-то я точно мозги тебе начну выносить. Можешь у моих мамы с папой спросить, их Джезз уже заставляет чуть ли не на стенку лезть, а она удобный ребенок, послушный, так что я точно буду хуже.       — Уверен, я справлюсь.       — Ну, это будут только цветочки. В какой-то момент я стану сбегать из дома на вечеринки и устраивать их, когда тебя не будет дома. Большая часть твоего антиквариата будет сто процентов разрушена, кстати, включая твои пьедесталы с вещами Пэккерс, — у Влада еле заметно задергался левый глаз. — Нет, я не говорю, что прямо их захотят уничтожить, но ты ведь знаешь, как проходят подростковые вечеринки. Хех, ни один дом не остается целым после них!       — Это ничего, — прохрипел Влад и быстро прокашлялся. — У нас есть Годфри и банковский счёт.       — Ах да, насчет этого, ведь ты будешь за меня отвечать, выходит, и машины твои я буду брать, чтобы кататься.       — ЧТО?!       — Да, я ведь точно скоро влюблюсь, без сомнений. Например, уже есть Полина! Раньше она меня не замечала, но если я приеду к ее дому на твоём Ламборджини, все точно изменится в мою пользу!       — Тебе всего двенадцать лет!       — Да, но ведь нет закона, по которому Клинтон не может свозить нас в ресторан, правда? Ты же одолжишь мне свою карту, расплатиться?       — НЕТ!       — А, не проблема, я стырю ее у тебя, пока ты не смотришь. Кстати, я ведь, наверное, буду подвергаться давлению сверстников! Полина явно любит веселых ребят. Может, я попробую скоро пиво или что-то ещё покрепче. Знаешь, на вечеринках обычно это подливают в пунш. И после этого я точно пойду бороться с каким-нибудь призраком и попадусь полицейским, — я сел ровно с широкой улыбкой на лице. — О! Представь, как тебе? Заголовки всех газет Америки! «Влад Мастерс — супер-бизнесмен и худший отец года»! О-о, или «Малолетнего сына В. Мастерса нашли пьяным в местном баре»! Я уверен, твои коллеги будут в восто-о-орге от твоего отцовства!       Неожиданно, перед глазами пролетела красная волна эктоплазмы, и в следующий момент мой рот оказался заклеен розовой липкой жижей!       — Довольно, Дэниел! — приказал Влад громко. — Я уже понял твою точку зрения, до меня дошло! Дети — это нелегко! Но я уверен, что когда твоя мать придёт жить с нами, ты будешь вести себя как послушный милый мальчик, каким и должен быть.       — Шутишь? Она никогда не бросит папу, ты, псих! — попытался прокричать я, но жижа пропустила только глухое, неразборчивое мычание. Ох, что же она не снимается!       — Да, все будет именно так, как я сказал, Дэниел, — уже более спокойным тоном произнес Влад, откидываясь на спинку кресла. — Тем более, я и сам могу спокойно держать тебя в узде. Мой отец любил использовать розгу для воспитательной порки, но, думаю, с тобой мы обойдемся обычной расческой, — я вмиг замер, широкими, неверующими глазами глядя на него. Он перехватил мой взгляд. — Да, Дэниел, я не зря упоминал, что воспитан старомодным путем. Разумеется, я бы не хотел предпринимать подобные меры относительно тебя, однако если ты будешь совершенно неуправляем… — он вздохнул с притворной печалью, рукой рассеивая эктоплазменную жижу на моем лице. — Надо же мне будет как-то заставлять тебя меня слушаться.       — Н-но… это же рукоприкладство, — робко произнес я. — Это запрещено.       — Только до тех пор, пока вредит, — объяснил Влад. — Я же не собираюсь тебя пытать, нет. Маленькая, невинная трепка даже не оставит на тебе царапин, зато точно заставит поразмыслить над своим поведением.       Мне хотелось кричать и оскорблять, метать кулаки и кусаться… но я сидел тихо, не смея сказать и слова. В воспоминаниях четко остались кадры из старых фильмов, где строгие отцы или учителя забирали детей в другую комнату, если они плохо себя вели, и оттуда раздавались болезненные детские крики и громкие удары чего-то плоского. Мама всегда говорила, что подобные методы — это варварство… Однако Влад был достаточным садистом, чтобы исполнить подобную угрозу.       Видя мою реакцию, Влад улыбнулся, и если бы не злобный, ликующий огонек в его глазах, это выражение можно было бы назвать дружелюбным.       — Разумеется, это всего лишь метод на крайние случаи. Я уверен, ты будешь хорошим мальчиком, и нам совершенно не придётся к этому прибегать.       После вчерашнего вечернего странного поведения Влада, я уже подумал, что у него просто проблемы с головой, и, кажется, забыл, что имею дело не просто с психом, а ещё и тем, кто не видит ничего страшного в похищении детей и натравливании призраков диких животных-мутантов на людей. Значит и избиение не будет для него крайней линией.       — Знаешь, с таким отношением, мне все меньше хочется иметь с тобой дело, — произнес я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Дома меня никто никогда не бил.       Влад закатил глаза.       — Повторяю ещё раз, Дэниел, порка — это не избиение.       — Но это тоже больно! И страшно! И явно навредит моей психике!       — Ничего подобного!       — Ага, тебя били, и посмотри на себя!       — Я миллиардер!       — Ты злодей, терроризирующий мою семью!       Я заметил, как Влад прикрыл глаза. Его губы еле заметно двигались, а кулаки сжались. Пока я наблюдал за ним, его тело постепенно расслаблялось, пока он собранно не нашёл мой взгляд.       — Запомни раз и навсегда, Дэниел: я — не собираюсь — тебе — вредить. Ты в безопасности со мной. И если ты просто будешь воспитанным, не будешь кричать и биться, то тебе и не будет угрозы оказаться наказанным жестким методом.       — А если мне что-то не нравится, я что, должен просто молчать? — возмутился я.       — Просто выскажи своё недовольство цивилизованно. Это все, что от тебя требуется. Мне кажется, я не так уж и много прошу, — он выглянул в окно. — Советую попрактиковаться прямо сейчас, мы приехали.       Клинтон припарковался и открыл для нас двери.       — Сегодня мы точно затронем медитацию во время тренировки.       Мы вышли на оживленной улочке, прямо напротив небольшого магазинчика со странным крутящимся белым цилиндром, разрисованным толстыми красными и синими полосами. На коричневой вывеске прямыми золотистыми буквами значилось “Barber & Burbar Barbershop”.       У меня сердце упало в пятки, поэтому когда Влад двинулся к дверям, я остался стоять на месте.       — Т-тебе что, вдруг, надо побриться? — спросил я, и Влад обратил на меня внимание. — Или ты, наконец, решил сделать нормальную стрижку?       Влад приподнял бровь, не впечатленный.       — На самом деле, да, мой мальчик. Думаю, самое время для стрижки.       Успокоенный, я двинулся следом за ним. Занимательно, какую прическу он выберет? Просто сострижет этот тупой хвостик или изменит что-то еще? Может, он сбреет виски, как сейчас модно, или заставит волосы стоять дыбом? О, возможно, мне даже удастся уговорить его подумать об ирокезе — он бы так юморно смотрелся в комплекте с этим дорогим, скучным костюмом и галстуком-бабочкой! На секунду в голову залезла тревожащая мысль, что он может хотеть сделать себе стрижку, идентичную моей — чтобы стать ближе ко мне или что-то еще в рамках подобного бреда. Тело пробила дрожь от такой возможности — лучше ее даже не рассматривать.       Мы оказались в просторном помещении, где около входа высились кожаные диваны и кресла, а на массивном кофейном столике лежали журналы о стрижках и бородах вместе с каталогами магазина. Вдоль стен расположились несколько специальных кресел и столиков с инструментами парикмахера.       — Стивен! — окликнул Влад, проходя дальше в помещение. — Стивен!       Из прохода в дальней части зала выбежал мужчина в коричневой форме и бежевом рабочем фартуке. У него была массивная, но аккуратно подстриженная борода и короткие каштановые волосы. На вид он был немного младше Влада.       — О, мистер Мастерс! Вы быстро, — он вытер руки о полотенце и бросил его на одно из рабочих кресел. Его карие глаза обратились ко мне. — А это, должно быть, тот самый секретный посетитель.       Влад твёрдой, но безболезненной хваткой взял меня за плечи, закрывая собой любые ходы отступления.       — Да, — он победно ухмыльнулся. — Это Дэниел, мой сын. И, я считаю, ему нужна стрижка.       Очень часто, когда ошарашенный, я застывал. Сейчас же я просто обезумел.       — Нет! — я постарался вырваться, но Влад держал крепко. Подпрыгнув, я хотел ступнями с силой наступить на его пальцы ног, но, внезапно, он стал неосязаемым, и я с воплем упал на пол. — Мне не нужна стрижка!       Влад помотал головой и вновь перехватил меня, когда я неосязаемым попытался пробраться до дверей. Я удивился, когда оказалось, что если мы оба неосязаемы, то он может удерживать меня так же, как если бы мы не применяли способности.       — Дэниел, мы уже проходили это сегодня у врача. Тебе никто не навредит.       — Ты хочешь сделать меня уродливым, чтобы надо мной все смеялись! Я не позволю! — мои руки метнулись к голове с прикрыли ее. — Я люблю свои волосы!       — Юный господин, вы, кажется, плохо прочитали название нашей лавочки, — с задорной усмешкой произнес мужчина, которого Влад назвал Стивеном. — Это Barber & Burbar — место, где волосы благодарят вас за стрижку. Вы можете быть уверены, ваши волосы будут сбережены.       — Дэниел, это Стивен Барбер, основатель этого бизнеса, и он — профессиональный парикмахер, — сказал Влад.       — Но я не хочу подстригаться! Зачем?!       — Твои волосы слишком отросли. Челка уже попадает тебе в глаза.       — Мне так нравится!       — Ах, нравится? — он неожиданно отпустил меня и вытащил из кармана пиджака мобильный. — Что ж, справедливо. Прошу прощения, Стивен, видимо, я зря тебя потревожил. Я просто попрошу Годфри приготовить гель.       В возмущении я ткнул в него пальцем.       — Нет уж, постой! Ты говорил, что не будешь использовать эту слизкую дрянь, если я оденусь, как ты хочешь. Я оделся! — я показал на брюки и жилет. — Даже без споров! Поэтому никакого геля!       — Правильно, — Влад выглядел довольным, что я запомнил детали нашей сделки. — Однако давай я все же объясню тебе, зачем мы здесь подробнее. Твои волосы отросли. Их надо просто укоротить, чтобы они не лезли тебе в глаза и выглядели аккуратно. Разве твоя мама не водила тебя на стрижку?       Я пожал плечами.       — Водила, но она же моя мама…       — А я, как мы с тобой уже много раз повторяли, твой папа. Я не дам ничему плохому произойти с твоими волосами. Доверься мне.       Уж кому-кому, а ему доверять у меня не было ни малейшего желания, особенно после того, как он начал угрожать мне ремнём (или расческой, но сути дела это не меняет).       — Если позволите, господин Дэниел… — раздался из-за спины голос Стивена.       — Просто Дэнни, — нетерпеливо поправил я его.       — Хорошо, Дэнни. Если позволишь, я не буду ничего менять в твоей стрижке — как и сказал мистер Мастерс, я просто немного уберу длину. Тебе будет удобно, волосы не будут лезть в глаза, и при этом форма останется той же. Ты даже не заметишь, что что-то сильно поменялось.       Я недоверчиво взглянул на парикмахера.       — Что, правда?       — Правда. Ну, только если ты не захочешь себе какую-нибудь другую стрижку…       — Нет!       — Тогда мы договорились, — улыбнулся мне Стивен и жестом пригласил сесть в одно из рабочих кресел. — Садись сюда, Дэнни.       Все еще неуверенно комкая в пальцах край пиджака, я запрыгнул в кресло и дал Стивену начать работу, молясь всем высшим силам, чтобы из меня не сделали чучело или ещё хуже — полную копию Влада. Сам Мастерс расслабленно расположился в кресле слева от меня, ненавязчиво следя за процессом.       — Как вы поживаете, мистер Мастерс? — спросил Стивен, умело орудуя расческой.       — Все прекрасно, спасибо, Стивен, — мягко ответил Влад. Можно было даже подумать что он относится к парикмахеру с уважением. — Как видишь, познаю все прелести родительской жизни, — он нежно улыбнулся мне, вновь напомнив мне улыбку моего папы, Джека.       Стивен усмехнулся.       — О, да. Представляю. Мы уже тоже такое проходили, — он сменил расческу на ножницы, и первый короткий локон упал с моей головы. Я постарался не смотреть в зеркало. — Если бы видели, как мы с Лорен тащили Тимми в кресло парикмахера, — он замотал головой с фырканьем. — По сравнению с ним Дэнни можно вообще назвать паинькой.       — Кстати, как Лорен и дети?       — Лорен получила повышение. Теперь она действующий старший администратор баз данных в Лос-Грэд Пабликс.       — Она это заслужила, она замечательный специалист, — кивнул Влад. — Работать с ней было одно удовольствие.       — Да, она часто говорит, что в вашей компании получила настоящий, жизненный опыт. Честно говоря, до повышения она даже думала вернуться в DALV Инкорпорейтед.       — Ее не ценят в Лос-Грэд? — возмущенно сощурился Влад. — Пусть знает, в моих компаниях ей всегда открыто место главного администратора ее стези.       Стивен по-доброму улыбнулся.       — Благодарю, мистер Мастерс, но пока она — точнее теперь — довольна. Хотя не уверен, что это надолго.       — Понимаю, она резвая, целеустремлённая девушка, — Влад рассеяно стал просматривать каталог стрижек. — А как поживают Тимоти и Елена?       — О, замечательно! Полгода назад благодаря вашим рекомендациям мы смогли, наконец-то, записать их в академию Белвуда. В этом семестре Тимми сделали капитаном команды по соккеру, а Лена получила премию за первое место в художественной ярмарке.       — Белвуд — хорошая частная школа. Советую, когда они будут старше, например, в десятом классе, записать их на стажировку от академии. Это будет хорошо смотреться в заявлениях в университеты Лиги Плюща и, если они себя проявят, могут даже получить неплохую работу на время обучения в колледже.       — Обязательно, мистер Мастерс. Кстати, мы расширяемся. Теперь, если понадобимся, наши филиалы есть в Нью-Йорке, Рочестере и Сент-Поле.       — То-то я был удивлён, когда узнал, что ты здесь.       — Да, новый филиал, завтра открытие. Хотел проследить лично. А Брайан остался в Мэдисоне, готовит своего заместителя, и через несколько дней отправится в Сент-Пол, тоже готовиться к открытию.       — До сих пор не женился?       Стивен фыркнул.       — Боже, какой женился, мистер Мастерс? Сьюзи уже второй месяц ждёт после того, как нашла кольцо, а он все не решится.       Влад печально вздохнул.       — Глупый мальчишка Брайан. Если бы меня моя возлюбленная так ждала, я бы не терял ни секунды.       — Ага, мечтай, — саркастично прошипел я. Влад кинул в мою сторону предупредительный взгляд.       Стивен и Влад продолжали говорить о работе, семье, ножницы в руках парикмахера летали с профессиональной точностью, а мой желудок в это время начал голодно урчать.       — О, кто-то голоден, — заметил Стивен. — Может, хотите круассанов с кофе?       — Да! — встрепенулся я.       — Нет, Дэниел после дантиста, — строго отверг Влад и посмотрел на часы. — Потерпи ещё полчаса, Дэниел, и мы поедем обедать. Кстати, Стивен, может, посоветуешь какой-нибудь ресторан? Дэниел не может определиться.       — Да я же просто попросил бургер! — разозлился я.       — Ну, я слышал, через квартал есть пиццерия, но, говорят, там лучший вкус это начинка с брокколи, — я в омерзений высунул язык. — В центре есть Royal Steak House, на 35-й Николь Гроув. Отменные отзывы, считается одним из лучших ресторанов в городе.       — Ну, я бы не стал обольщается на рейтинг в такой заводи, — промямлил Влад, с безвкусным выражением посматривая в окно. — Но мы попробуем. Дэниелу как раз стоило бы набрать здоровый вес.       Я закатил глаза, но ничего не сказал.       — Всего пара финальных штрихов, — проговорил Стивен себе под нос, — и… готово!       Его руки отпрянули от моей головы, но я все никак не мог заставить себя посмотреть в зеркало. Даже наоборот, я зажмурился. Ох, почему я вообще согласился?! Я мог превратиться в призрака и напугать Стивена до полусмерти, и он бы не стал меня стричь! Ну почему я герой и не могу такого сделать?!       Тонкие длинные пальцы взяли меня за подбородок и стали аккуратно поворачивать мою голову в разные стороны.       — Замечательно, — одобрительно произнес Влад и отпустил меня. — Дэниел, может, хочешь посмотреть?       — Нет, — заныл я. — Тебе понравилось, а значит, все очень-очень плохо! Я точно теперь либо твоя копия, либо чучело!       — Дэнни, разве мы не договорились, что я просто укорочу длину? — мягко спросил Стивен.       — Да, но с Владом я тоже договаривался насчет геля, и он меня обманул!       — Дэниел, Стивен мой личный парикмахер, ему можно верить. Будь мужчиной и посмотри в зеркало.       Глубоко вздохнув, я сильнее зажмурил глаза. Если все будет очень плохо, я буду носить шапку, как те крутые ребята из девятого класса. А ещё я смогу предъявить Владу, что он никудышный опекун и получу причину больше никогда-никогда не ездить с ним больше никуда.       Кивнув себе напоследок, я открыл глаза. Быстро осмотрев свою голову, я с облегчением отметил, что мои волосы на месте, такие же густые и пышные как всегда. Но они были короче, хотя рванная челка чуть не доходила до половины лба, и мне… нравилось. Стрижка стала выглядеть… просто аккуратнее. Волосы не торчали во все стороны, как раньше, но оставили приятную форму.       — Видимо, ему понравилось, — улыбнулся Стивен, наблюдая за моим практически загипнотизированным выражением лица.       — Честно говоря, я в этом никогда не сомневался, — мягко улыбнулся Влад и провёл рукой по моим волосам. Я даже не возразил, настолько был погружен в рассматривание своей новой прически. — Превосходная работа, Стивен. Оставим пока Дэниела на свидании с его отражением и проведём расчёт.       Я обиженно нахмурился в сторону Влада, но это был слишком слабый взгляд, чтобы нести в себе какой-то настоящий смысл.       Влад расплатился и к тому времени, когда я смог отлипнуть от зеркала, уже попрощался со Стивеном.       — Большое спасибо! — успел крикнуть я, только очнувшись от шока стрижки, и Стивен с улыбкой помахал мне рукой, прежде чем дверь в барбершоп закрылась.       — Прекрасно выглядите, юный сэр, — сказал Клинтон, открывая нам дверь лимузина.       — Правда, хорошо? — неуверенно переспросил я его. — Я не выгляжу, как, — я кинул в сторону Влада взгляд и скривился, — он?       Клинтон тихо рассмеялся, когда как Влад закатил глаза, пробормотал под нос что-то про неблагодарных глупых детей и скрылся в салоне автомобиля.       — Нет, господин Дэниел, могу сказать, что вы все так же похожи на себя, — шепнул мне поддерживающе Клинтон.       Облегченно поблагодарив шофера, я тоже занял свое место.       — Мне нравится Клинтон, — сказал я Владу, как только лимузин тронулся. — Он приятный. И нормальный.       Влад кивнул, поднося телефон к уху.       — А ещё… — было начал я, но Влад показал мне помолчать.       — Алло, это Влад Мастерс. Я хочу зарезервировать у вас столик.       От услышанного на моем лице расползлась довольная улыбка. Да-да-да, еда! Как я уже проголодался! Вспомнив, что в лимузине есть холодильник, а в нем меня ждал сок, я полез туда и вытащил пачку. Сладкий напиток еле сумел сдержать мой голод до приезда в ресторан.

__________________________________________

      — Что ж… — протянул Влад, когда мы выходили из Royal Steak House. — Это явно был не лучший мой обед, однако… сойдёт.       — Ты шутишь?! — засмеялся я. — Это был чуть ли не лучший обед в моей жизни! Стейк был потрясающим, и сочным, и вкусным!       — А ещё очень перченым, — нахмурился Влад.       — Я люблю перченое, — пожал я плечами.       — Если ты хочешь стейк или вообще что угодно, ты можешь сказать мне или Годфри, и мы организуем это на ужин.       — Стейк, приготовленный Годфри? О, это будет слишком вкусно и невероятно, чтобы быть правдой.       Я думал, мы снова куда-то поедем, но Клинтона и лимузина нигде не было видно.       — Пойдём прогуляемся, Барсучонок, — предложил Влад, показывая на парк через улицу. За деревьями виднелась детская площадка. — Если хочешь, можешь пойти поиграть.       С моих губ сорвалось оскорбленное фырканье.       — Поиграть? Я не маленький! — хотя ярко-желтая высокая горка, являвшаяся частью гимнастического комплекса-замка, казалась очень интересной и привлекательной.       — Уверен, Дэниел? — хитро усмехнулся Влад. — Я не буду смотреть.       — Нет, — упрямо покачал я головой.       — Хорошо, — он осмотрел парк и кивнул себе, заметив неподалеку лавку с мороженым. — Дэниел, посиди здесь, а я пока куплю нам мороженого.       Он посадил меня на скамейку около площадки, рядом с чужими мамами и нянями.       — Как ты можешь быть уверен, что я не убегу?       — Ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы так рисковать.       Я закусил губу.       — Справедливо.       Он отошёл, направляясь к очереди в дальнем углу парка, а я все посматривал на площадку, где дети бегали и смеялись, вращались на лесенках и канатах.       «Я бы мог притвориться Тарзаном, — подумалось мне. — Там даже вон есть небольшой лес канатов. Или королем Артуром, защищающим Камелот от войск Мордреда или даже Морганы».       Вновь закусив губу, я кинул взгляд в сторону Влада — он стоял ко мне спиной, пятый в очереди за мороженным.       «Ну, возможно, у меня есть несколько минут поиграть».       Вскочив со скамейки, я побежал в сторону комплекса-замка.       Секунды переросли в минуты, затем в десятки минут и даже целый час, пока я, уворачиваясь от наемных убийц-оборотней, посланных в Камелот Морганой, продирался в чертоги замка, где в своей лаборатории Мерлин оставил магический кристалл для вызова великого дракона Камелота, Килгарра. Экскалибур уничтожил одного оборотня, затем второго, третьего! Проткнул и превратил в прах настоящего зомби! И вот уже передо мной дверь, ведущая в подземелья. Я осторожно открываю ее и прохожу внутрь, а там!..       — Дэниел!       … уродливый зеленый гоблин с рогами.       — Что?.. — пробормотал я.       — Дэниел!       Раздраженно закатив глаза, я нехотя вышел из своей фантазии. Внизу под комплексом-замком стоял развеселенный Влад.       — Что? — буркнул я зло. А я ведь почти добрался до дракона и победил Моргану!       — Спускайся, пора ехать домой.       Мои брови сошлись на переносице в непонимании. То есть, пора ехать? Я тут всего-ничего пробыл!       — Но ещё рано!       Влад умиленно усмехнулся.       — Уже половина пятого, Барсучонок. Ты играл несколько часов.       Мои глаза расширились в неверии, и даже оказавшись в лимузине и увидев на электронных часах у Клинтона точное время — 16:37 — я все ещё не мог поверить… что пробыл на площадке целых три часа и так и не успел победить армию Морганы!       — Это нечестно, — обиженно пробормотал я, облокачиваясь о спинку кресла.       — Понимаю, ты, наверное, хотел поиграть подольше, но уже близится время ужина, а тебе ещё надо доделать уроки, — мягким, но все же поучительным тоном заговорил Влад. — Плюс у нас ещё запланирован час медитации на сегодня.       — Ты же хотел тренировать меня в призрачных силах, к чему тут медитация?!       — К тому, что в любой сфере очень важно сохранять баланс. Если ты научишься это делать, то заметишь, что и твои силы тоже стали более податливыми.       — Все равно это тупо.       По приезду обратно в отель, Влад отправил меня принять душ и переодеться, а затем сказал зайти в гостиную. На кровати в отведенной мне комнате меня уже ждал костюм — на этот раз чёрный, с белой рубашкой и бордовым галстуком — а на комоде, к своему неприятному удивлению, я обнаружил лежащей большую расческу с плоской широкой спинкой.       Решив не заострять на этом внимание, я проверил, чтобы все было заправлено, и отправился в гостиную. Влад меня уже там ждал.       — Ты как раз вовремя, Дэниел. Присаживайся.       Я сел на диван, и Влад занял место рядом со мной. Он оценивающе осмотрел меня.       — Хорошо выглядишь, Барсучонок, — он потянулся вперед и поправил воротник моей рубашки и подтянул галстук. Я высунул язык, делая вид, что задыхаюсь. — Не кривляйся, Дэниел, это неприлично. Итак, подводя итоги по твоей домашней работе. Эссе по истории ты отредактируешь сегодня, с математикой ты справился на отлично, а вот физику проверь, ответ не сошелся, — он вложил мне в руки мою тетрадь по физике, где в последних домашних задачах поставил исправления карандашом. — И также я рад, что твои ответы на вопросы по литературе обширные и с пояснениями.       «Ага, как же им не быть, — недовольно подумал я. — Лэнсер бы точно вновь дал мне наказание, сделай я все халтурно».       И все же было очень приятно слышать похвалу за проделанную работу, даже если она была от Влада.       — И, насколько я помню, у тебя тест в понедельник. Какая тема?       — Уильям Голдинг и «Повелитель мух», — устало выдохнул я.       Влад кивнул.       — Занимательная книга. Ты начал ее читать?       Стыдливо опустив глаза, я покачал головой. Влад разочарованно вздохнул.       — Понятно. Ну ничего, я уверен, мы все успеем, — он встал и потянул меня за собой, взяв мой рюкзак с пола. Приобняв меня за плечи, он направился в трапезную. — Вот, как я предлагаю поступить. У тебя есть чуть больше часа переписать эссе и проверить свои вычисления по физике. Затем мы поужинаем, и ты начнёшь учить материал о мистере Голдинге, пока я перепроверю твои исправленные задания. После медитации я тебя опрошу по тому, что ты успел выучить, и будет понятно, на какие части биографии Голдинга тебе стоит лучше обратить внимание. Затем перед сном мы вместе почитаем "Повелителя мух".       — А почему после медитации, а не до? — спросил я, опускаясь на место, за которым делал уроки вчера.       — Потому что исследования показывают, что в большинстве случаев удачная медитация расслабляет разум, тем самым давая выученной ранее информации укорениться лучше.       Мне не удалось сдержать утомленного вздоха, когда в содержании учебника оказалось написано, что биография Голдинга растягивается на целых десять страниц.       — Зачем мне вообще это учить? — не понимал я. — Можно подумать, мне когда-нибудь пригодится биография какого-то там писателя или поэта!       — Дэниел, литература важна. Она показывает, в каком состоянии находился мир в определённый отрезок времени, позволяет сравнить развитие разных стран только по тому, о чем было интересно писать их представителям и где им разрешали публиковаться. Биография также может рассказать много того, что утаивает история или, наоборот, подтвердить. Репрессии, посмертная слава, дискриминация — это лишь малые примеры жизненных ситуаций, которые ты можешь найти в биографиях художественных деятелей, — Влад снисходительно усмехнулся. — Поверь, Дэниел, иногда даже сами жизни писателей могут оказаться куда интереснее и опаснее самого успешного приключенческого романа.       Я немигающе глядел на него.       — Честно говоря, это не делает учебу менее скучной, — непоколебимо произнес я.       Влад обреченно выдохнул.       — Ты поймешь, что я имею в виду, когда станешь старше.       Расстроенный, что приходится делать уроки в субботу вечером, я все же открыл учебник по физике и решил сперва проверить свои вычисления.       — Ты можешь смотреть ещё так на обучение, Дэниел, — отвлеченно проговорил Влад. — Да, возможно, большая часть того, что тебе преподают в школе, тебе никогда и не понадобиться, с этим трудно поспорить. Восемьдесят процентов из всей выученной информации ты не будешь помнить уже к тридцати годам. Однако во время обучения в школе, когда ты ещё юный и имеешь возможность и желание поглощать любую информацию как губка, в твоём мозгу образуются извилины, нейронные связи, которые в будущем будут тебе жизненно необходимы. Они будут определять, насколько ты будешь умен, расчетлив, справедлив и многое другое.       — Разве в этом есть смысл? — скептично вскинул я бровь.       — Нейробиологи утверждают, что есть. И, честно говоря, я им верю, — он взглянул на часы и нетерпеливым движением показал мне возвращаться к работе. — Если захочешь, мы посмотрим документальное кино на эту тему позже. А сейчас работай.       Я был доволен, что к шести часам сумел закончить эссе и таки нашел, где сделал ошибку в физике. Отдав Владу задания на проверку, я убрал книги и освободил место для зелёного вихря, несущего на стол посуду с едой.       Весь ужин я рассказывал Годфри, как прошёл день: жаловался на Влада и его угрозы, ныл из-за похода к дантисту и парикмахеру, с заново вспыхнувшим энтузиазмом пересказывал фильм, на который сводил меня Влад, даже решил не утаивать свои приключения в роли короля Артура на детской площадке. Годфри, как и Клинтон, слушал меня внимательно, задавал вопросы и казалось, что ему все это действительно было интересно. Его глаза мерцали странным, блаженным огоньком, в то время как Влад расслабленно следил за нами, на его губах играла довольная, даже добрая улыбка.       После ужина и двух порций самого вкусного чизкейка в моей жизни, мы перебрались в гостиную. На этот раз, мои задания достигли высоких стандартов Влада, и он одобрительно потрепал меня по волосам, осыпая меня, как он уверил, заслуженными похвалами. Только позже, когда я уже прочитал половину главы биографии Голдинга, я осознал, что впервые за все время самовольно не отпрянул от руки Влада, гладящей меня по голове. Мне даже показалось, что это было… приятно. И слышать, что он гордится мной, тоже. Однако нет, мне, должно быть, все это просто мерещится. Помотав головой, чтобы выбросить оттуда все ненужные, явно ложные чувства, я вернулся к изучению главы, и даже потом немного почитал о самом романе "Повелителе мух".       Около восьми часов Влад выключил свет в гостиной, оставив без внимания только громко пожиравшее дрова пламя камина. Он сказал мне лечь на спину на диване и постараться ни о чем не думать, кроме как о музыке.       — Какой музыке? — полюбопытствовал я. Влад взмахнул рукой — из ладони вылетел небольшой вихрь красной эктоплазмы — и небольшая колонка над фортепиано, вдруг, заиграла. Звуки тихой, спокойной классической композиции заполнили помещение.       — Теперь просто расслабься и постарайся вслушаться в мелодию. Не обращай внимания больше ни на что другое.       Я никогда не считал себя музыкальным человеком, особенно любителем классики… «Шалтай-Болтай» был больше по мне… или Emphatic… или Linkin’ Park…       — Дэниел? — позвал меня Влад, но за меня ответил мой тихий храп.

__________________________________________

      Следующий день начался с криков.       — ТЫ ПЕРЕОДЕЛ МЕНЯ?!       Влад застыл с наполовину подведенной к губам чашкой чая и зажатой в левой руке утренней газетой. Он улыбнулся, и было ясно почему — моя пижама была вся испещрена рисунками милых детских панд!       — Доброе утро и тебе, мой мальчик. Судя по всему, ты хорошо поспал?       — Даже не смей переводить тему! — вскричал я. В этот момент Годфри зашел в комнату с блюдом, полным моих любимых лепёшек с курицей и сыром (как он вообще мог об этом узнать?!). На секунду я засмотрелся на них, отвлеченный приятным тёплым запахом, но все же этого было мало, чтобы полностью погасить мои смущение и злость. Я вновь сфокусировался на Владе. — Зачем ты переодел меня?       — О, ты об этом, — пренебрежительно махнул рукой Влад. — Это мелочи, дорогой мальчик. Ты так переутомился за день, что заснул прямо посреди медитации. Я не мог просто так оставить тебя спать всю ночь в официальном костюме. Тебе было бы неудобно. Самым логичным решением было переодеть тебя в чистую уютную пижаму.       Единственным утешением для меня стало то, что хотя бы белье на мне все еще было вчерашнее. И без унизительных панд.       — А разбудить меня было слабо?!       Он взглянул на меня с нежным выражением.       — Ты так сладко спал, Барсучонок. Было бы кощунством тебя будить. Не понимаю, что тебя так сердит. Нет ничего плохого в том, что отец переодел своего ребёнка ко сну.       — Не было бы, да, если бы мне было меньше шести лет!       — Ты просто все преувеличиваешь. А теперь почему бы тебе не вернуться в свою комнату и переодеться в нечто более подходящее, хм? — предложил Влад, хотя мне было понятно, что он просто пытается замаскировать слащавостью прямой приказ. — У нас сегодня много дел.       Возмущенный, я посмотрел на Годфри, ища у него поддержки. Однако дворецкий лишь подлил чаю в чашку Влада, не взглянув на меня ни разу. Я покинул трапезную, стараясь ступать по полу как можно громче.       «Тупой Влад! Глупый, верный, блин, Годфри!» — обиженно думал я.       Окна выделенной мне комнаты заливал золотистый свет, и на улице, как и предсказывал Годфри, было точно теплее, чем вчера, ведь люди внизу ходили в лёгкой одежде — платьях, шортах, юбках. Обычно я бы радовался такому приятному дню. Но только не когда мне придётся одеть то, что ждало меня на аккуратно застеленной — разумеется, не мной — кровати.       — Я. Его. Убью, — процедил я сквозь зубы, глаза брызгали неоново-зелёными искрами во все стороны от ярости. Казалось, Влад намеренно каждый день повышал уровень моего унижения. И сегодня он достиг своего пика.       Аккуратно разложенными на покрывале были белая рубашка с длинным рукавом, бордовый с золотыми полосками галстук, иссиня-чёрный тонкий вязаный жилет и… длиной до колена школьные шорты с темными гетрами. На ручке двери в гардеробную на тремпеле висел школьный пиджак в цвет шортам, отделанный бордовым по краям. Я подошел ближе рассмотреть герб на нагрудном кармане — это была вышитая золотистыми нитками эмблема переплетающихся изящных букв V и M. При ближайшем рассмотрении на галстуке, прямо на самом видном месте, оказался такой же герб. От этого на душе стало ещё более гадко.       «Он что, пытается меня заклеймить?!»       Моей ярости не было предела. Он хочет, чтобы я все воскресенье ходил не просто в форме ученика частной школы, а ещё и помеченный его маркой, будто чтобы все видели, что я принадлежу ему!       На секунду мной завладело непреодолимое желание схватить ножницы и уничтожить ко всем шоколадкам этого мира все, что лежало передо мной: и пиджак, и шорты, и галстук — ВСЕ! Я ощутил, как на ладони поднялся столб холодного зелёного пламени, и прежде чем я даже успел пересмотреть свое решение, оно уже облизало край пиджака.       — Дэниел!       Я резко развернулся. Стук в дверь повторился.       — Я захожу, — и Влад появился в проходе прежде, чем я успел потушить огонек. Он нахмурился. — Ты до сих пор не одет и опаздываешь к завтраку. Неуважительно заставлять себя ждать, мой мальчик.       Мой удивленный взгляд упал на одежду — никакого огня не было, она была полностью цела.       «Потерялся в слишком привлекательной фантазии» — решил я.       Упрямо сложив руки на груди, я отвернулся.       — Я не буду это одевать.       Влад вздохнул.       — Дэниел, я думал, мы с тобой договорились…       — Почему я должен надевать именно это?! — перебил я его. — Почему шорты, а не брюки?! И зачем галстук?! И самое отвратительное — это что?! — схватив пиджак, я указал на эмблему на нагрудном кармане. — Твой бренд?! Я не буду ходить по улице, да вообще нигде, помеченный твоими инициалами!..       Неожиданно, розоватый поток эктоплазмы обвился вокруг меня толстым кольцом и усадил на диван. Небольшой комочек жижи, как и вчера, как бы я ни крутил головой, осел поверх моих губ, закрывая рот.       Тяжелый вздох разнесся по комнате, и Влад встал передо мной вместе с пиджаком в руках.       — Во-первых, кричать необязательно, — сказал он сдержанно. — Тебя и так выслушали бы, поэтому твоё поведение является крайне разочаровывающим. В будущем я ожидаю от тебя большего такта и цивилизованности. Во-вторых, это не мои инициалы. Эмблема принадлежит Вайскому Магистериуму, куда мы и направляемся сегодня утром, — он взглянул на наручные часы и раздраженно фыркнул, — и куда, из-за твоих детских капризов, мы уже имеем все шансы опоздать, — он махнул рукой, и эктоплазменные жижа и веревки исчезли. — Поэтому поскорее приводи себя в порядок и отправляйся в трапезную на завтрак. И не забывай, что я проверю, как ты почистил зубы.       С этими словами он вышел в коридор, и оттуда послышался его следующий приказ:       — Годфри, проследи, чтобы Дэниел быстро собрался. Я хочу, чтобы он успел хорошо позавтракать.       Годфри мог быть очень строг, когда надо было торопиться. Буквально перенеся меня призрачным вихрем в ванну, он открыл кран, и меня, все еще одетого в пижаму, залило ледяной водой.       — Ай! — вскричал я от неожиданности и холода.       — У вас есть три минуты, юный господин, иначе я буду вынужден вам помочь с приготовлениями, — произнес Годфри твердо, но его глаза сверкали предупреждающими веселыми огоньками. Он вышел и закрыл за собой дверь.       Зная, что дворецкий не шутит, я быстро принял душ и почистил зубы. Оставив мокрую одежду в корзине для белья, я обмотался в белый пушистый халат как раз вовремя, ведь в следующую секунду Годфри предстал передо мной, объявив, что время вышло. Жесткими руками схватив полотенце с полки, он стал обтирать им мою мокрую голову и руки.       — Две минуты на одевание, юный сэр, — провозгласил он, гордо стоя около дверей в коридор с заложенными за спину руками. Схватив из комода гардеробной свежее белье — было немного страшно от того, что Влад знал мой точный размер и предпочтения в этой части гардероба — я поспешил одеться, хотя и морщился в отвращении от шорт, гетр и ненавистных пиджака и галстука. Когда время вышло, Годфри поправил мою одежду в некоторых местах — как, например, галстук и воротник рубашки, а ещё подтянул к коленам оба носка и вытер невидимое пятно на натертых до блеска чёрных массивных туфлях — и, несмотря на мои протесты, с помощью расчески на комоде причесал мои волосы.       — Вот, теперь вы похожи на юного джентльмена из уважаемой семьи, — довольно протянул Годфри, кладя расческу ровно на то место, с которого ее взял. Я в ужасе смотрел на гладко зачесанные назад волосы, однако они, словно прочитав мои мысли, резко прыгнули в своё обычное положение над лбом. Годфри противно поджал на это губы, пока я радостно улыбался, и хлопнул в ладоши в скорой манере. — Хоп-хоп, господин Дэниел, быстро в трапезную.       Я рванул в коридор, но мне вслед тут же пронеслось грозное:       — Не бегайте по коридорам, юный сэр!       Замедлив шаг, я достиг столовой и занял своё место, на подставке для тарелок которого возвышалась массивная миска с овсянкой, политой медом и кремом. Рядом стояло два стакана: один — с молоком, а другой — с витаминами.       — Стоять, — остановил меня Влад, когда уже хотел вгрызться в свой завтрак. — Дыхни.       Закатив глаза, я сделал, как он просил, и даже показал почищенные зубы. Он удовлетворено кивнул, позволяя мне приступить к трапезе.       — Что такое этот твой… э-э… Валийский консерваторий? — спросил я Влада, уже покончившего со своим завтраком и нетерпеливо просматривающего газету. Я заметил, что на главной полосе гигантскими буквами значилось его имя:

МАСТЕРС ПРОТИВ ВИЗНЕРА: Счёт справедливости

      — Неуч, — тихо пробормотал Влад с лёгкой усмешкой. — Заведение называется Вайский Магистериум, Дэниел. Это один из самых больших храмов православной церкви в Америке. Кстати говоря, — он отложил газету и обратил взор ко мне. — Что насчёт строя, в котором жил ты? Касательно религиозных предпочтений.       Быстро доесть овсянку мне не составило труда. Положив ложку в опустошенную миску, я отпил молока и витаминов, с интересом наблюдая, как посуду закручивает и уносит в кухню зеленоватый вихрь.       — Э-э… Мы не то, чтобы очень сильно придерживались многих обычаев, — произнес я, потянувшись за лепешкой. Влад меня не остановил. — То есть, да, мы ходили иногда в церковь, но далеко не каждое воскресенье, и я не знаю молитв и, там, как освятить паски на Пасху и все такое… Но если ты спрашиваешь, верим ли мы в Бога, то да.       — Замечательно, — кивнул Влад и убрал газету. — Ты доел? — я кивнул, вытер рот и встал из-за стола. Под грозным взглядом Влада я медленно задвинул свой стул. — Поторопимся.       Годфри как и вчера подал нам пальто на случай, если, вдруг, похолодает, и пожелал хорошего дня.       — Стой, — вдруг, осознал я, когда вместо того, чтобы выйти к лифту, мы направились обратно вглубь пентхауса. — Если этот твой Магистериум в Висконсине, как мы туда можем идти? Мы ведь в совершенно другом штате!       — А вот это, Барсучонок, — неожиданно, липкая эктоплазма оказалась у меня на глазах, и я, вскрикнув, чуть не упал назад. — Вопрос, ответ на который должен быть для тебя очевиден.       Влад перехватил меня сзади за плечи, ведя за собой куда-то по коридору. Совсем скоро щелкнула ручка открывающейся двери, и мы вошли в тускло освещенную комнату. Я принюхался — пахло чернилами и чем-то виноградным.       — Где мы? — спросил я, мой голос совсем немного, почти незаметно дрогнул.       — Дэниел, я бы не закрывал тебе глаза, если бы хотел, чтобы ты знал ответ на данный вопрос, — посмеялся Влад.       Неожиданно, по телу прошел мороз, и пол будто выхватили из-под ног, заставив меня охнуть. Спохватившись, я стал считать про себя, и через три секунды мои ботинки аккуратно вновь коснулись пола. Судя по довольно малому коэффициенту трения я предположил, что это под ногами плитка. Влад подтолкнул меня вперёд. Через эктоплазму проникал только розоватый свет к векам, однако нос почуял знакомый запах химикатов и бумаги.       — Мы в лаборатории? — спросил я странно. — У тебя и здесь есть?..       Я оступился, но быстро восстановил равновесие.       — Ты намного умнее, чем кажешься, малыш, — гордо и все же с ноткой подозрения произнес Влад. — Тебе точно ничего не видно сквозь эктоплазму?       Отрицательно я покачал головой и услышал знакомый скрежет — открытие дверей портала.       — У тебя и портал здесь есть?! — вскричал я изумленно.       Влад молчал секунду, явно раздумывая над чем-то.       — Тебе нужна новая школа, — уверенно провозгласил он.       — ЧТО?! НЕТ!       — С таким уровнем внимательности с завязанными глазами ты просто не можешь быть плохим учеником! — голос Влада стал возмущенным, и я почувствовал себя очень уязвимым, не видя его. — Об этом не может быть и речи! Я буду говорить об этом с Мэдди!       — У меня нормальная школа!       — Ты ещё не знаешь, что такое нормальная школа, Дэниел. Нормальная школа должна минимум обеспечивать своим ученикам такой уровень образования, который не будет от них требовать репетиторов.       — Но!..       — Потом, Дэниел. Сейчас — визит в Магистериум, — сказал Влад с придыханием, будто пытался взять себя в руки. — Будь добр, трансформируйся.       Послушавшись, я дал холодному ощущению пройтись по телу двумя кольцами, оставляя за собой светящийся силуэт с белыми волосами и в чёрном лабораторном костюме. Я ощутил вспышку тепла у себя за спиной, и через секунду руки Влада, уже в перчатках Плазмиуса, вновь оказались у меня на плечах, ведя меня вперёд.       — Мы пройдём через Призрачную Зону до моего портала в Висконсине, — произнес он, успокаивающе потирая мое плечо. — Я знаю, у тебя были не самые приятные вылазки в мир духов, но со мной тебя никто не посмеет тронуть, помни это.       Моя челюсть напряглась, и я нервно сглотнул. Отправляться в Призрачную Зону я не любил — тюрьма Уолкера выбила из меня все любопытство относительной территории духов.       — А мы точно не можем сходить в какую-нибудь местную церковь, раз тебе уж так невтерпеж? — полюбопытствовал я, когда мы вплотную приблизились к плямкающему водовороту эктоплазмы портала.       — Поверь, Дэниел, все будет не так страшно, как кажется, — и с этим он шагнул на ту сторону и через секунду потянул меня за собой. Было чувство, что тело оказалось внутри гигантского желе, мерзко скользящего по коже лица и волос, однако пройдя барьер, на меня обрушилось приятное ощущение… стало, вдруг... спокойнее. Мышцы расслабились, а в груди словно что-то открылось, и стало легче дышать.       — Я так понимаю, ты редко бываешь здесь, — услышал я понимающий голос Влада. Жижа с глаз растворилась, и Призрачная Зона предстала передо мной во всей своей красе: разных оттенков зелёного пространство окружало нас бесчисленными водоворотами света, разбросанные повсюду двери парили в окружении фиолетового свечения, маня к себе духов. Я взглянул вниз, однако не увидел кладбища, какое находится невдалеке от Фэнтон-портала — здесь землю, или ее подобие, скрывала беспросветная тьма.       Мне подумалось, какие ужасы могут скрываться в таком мраке. Если на кладбище из-под могильной земли вырывались ожившие скелеты, то… нельзя исключать, что здесь может обитать нечто куда более страшное и опасное.       — Предпочитаю свой мир, — промямлил я, вдруг, желая, чтобы эктоплазменная жижа вернулась мне поверх глаз.       — Ты просто ещё не свыкся с этим миром, — тепло сказал мне Влад, уводя дальше от портала. — Летим, мы опаздываем.       Путешествие через Призрачную Зону было… явно не таким интересным и расслабляющим как путь, например, на поезде через Евротоннель под Ла-Маншем. Повсюду летали скопления эктоплазмы, стены двигались, словно живые, заставляя спиралевидные трещины в них расширяться и искажаться. Лестницы вели в никуда, обманывая несуществующую здесь гравитацию, а из окон, обычно расположенных без дверей где-то в пустоте пространства, лился яркий белый свет, часто мигающий, словно экран испорченного телевизора.       И все же где-то глубоко-глубоко внутри, за ужасом и отвращением, что-то тянуло меня к этому кошмару. Что-то, что заставляло меня засматриваться на яркие потоки энергии, кружащие вокруг, и желать только один раз, просто ради эксперимента, зарыться под землю во-о-он на том островке с разрытой могилой…       — Ох! — вскрикнул я и отпрянул, шокированный своими мыслями.       — Все в порядке, Дэниел? — спокойно поинтересовался Влад, его брови сошлись на переносице в легкой тревоге.       — М-мне в голову… странные мысли л-лезут, — пробормотал я еле слышно, все ещё в страхе пялясь на место, где можно было бы так приятно устроиться, вырыть пещерку, и… — Да блин!       — Оладь, Дэниел. Следи за своей речью, — оборвал меня Влад, но в следующую секунду, вдруг, прижал меня к себе со спины, одной рукой потирая мое плечо, а другой проводя рукой по волосам, что почему-то, вдруг, мне показалось очень успокаивающим. — Спокойно, мой мальчик, все хорошо. Это твоя призрачная сущность реагирует на более… родную ей атмосферу. Если ты будешь делать более частые вылазки сюда, она не будет так липнуть к призрачным… атрибутам.       — Я… мало ч-что п-понял, — я позволил Владу увести меня дальше по пути и прижать к своему боку словно маленького ребенка.       — Ты ещё очень юн, Барсучонок, — объяснил Влад. — Твоя призрачная сущность ещё моложе. Если не ошибаюсь, ей от силы три месяца. Это возраст младенческого ядра. В таком состоянии любой дух будет тянуться к Призрачной Зоне, к спокойствию, которое она дает душам. Это специфично, не отрицаю, но через подобное проходит каждый призрак.       — И ты тоже? — спросил я и поежился от звука своего голоса — высокого и жалкого.       — И я тоже, — улыбнулся мне Влад и прижал к себе сильнее. — Твоей человеческой части здесь абсолютно неуютно, а вот для призрачной — это самое лучшее пристанище. Тебе нужно лишь научиться балансировать нужду к призрачной энергии — она тебе необходима, это нельзя игнорировать.       — В прошлый раз это ничем хорошим не закончилось, — промямлил я, вспоминая страшную, холодную камеру призрачной тюрьмы...       — Я тебя научу, — предложил Влад. — Никто не посмеет тебя тронуть, — он вновь погладил меня по волосам, и я, не удержавшись, склонил голову к нему навстречу. Влад довольно улыбнулся. — Покровительство тебе тоже не помешает. Абсолютно естественно призраку с таким молодым ядром, как у тебя, тянуться к более сильному, зрелому духу. Особенно учитывая все наши другие схожести.       Мне было непонятно, почему я до сих пор на него не ору и не отбиваюсь. Это было странное, тянущее, почти неестественное ощущение внутри, что меня останавливало. Он говорил все, что я так ненавижу слышать, нянчился со мной, как с маленьким ребёнком, а я реагировал, причём положительно. Это меня пугало... ведь, кажется, я не мог это контролировать.       — Я хочу это отключить, — пробормотал я, но Влад повернул голову ко мне, значит, услышал. — Ты мне не нужен. Я… я в тебе не нуждаюсь.       Влад тихо посмеялся, и по всему телу пробежали мурашки от непонятной конвергенции несовместимых чувств — злости и покоя.       — Это не отключить, Дэниел. Ты — мой, и не только по крови, но и по призрачной сути. В тебе развиваются мои измененные эктоплазмой гены, они провоцируют те, что зазнали метаморфоз от твоей трагедии с порталом, — он обнял меня и прошептал в волосы. — Как бы ты не злился на меня, как бы не ненавидел, тебя все равно будет тянуть обратно ко мне, обратно к своей настоящей сущности, обратно к своей семье. Твои корни никогда не оставят это в покое, — он провёл рукой по моим волосам и глубоко вздохнул, будто наслаждаясь моментом. — Ты всегда будешь сыном своего отца, Барсучонок. Всегда — беспрекословно — будешь моим и только моим.       К своему стыду, я не отпрыгнул сразу. Внутри меня сеялась паника. Мне хотелось сбежать, мне хотелось улететь и никогда не вернуться, и при этом я хотел прижаться к нему сильнее и дать сделать из меня своего сына, такого, каким он меня видел. Все перемешалось. Я никогда так себя ещё не ощущал, особенно по отношению к нему. Так, словно я готов не думать за себя, готов отдать свое благосостояние в чужие, и я точно знал, абсолютно ненадежные руки.       Словно молния, меня пронзило осознание, и я резко отлетел от него назад, случайно врезавшись в одну из дверей и опрокинув ее.       «Это Призрачная Зона! — предположил я. — Может, она это делает! До входа в нее я был нормальный!»       Я развернулся лететь прочь, как, вдруг, сбитая мной дверь открылась, и из неё выползло нечто склизкое, бесформенное и ярко-синее. Из недр слизи показался глаз и с громким хлопком оказался на поверхности странного тела.       — Это ты мне дверь сломал?! — вскричало существо чудным натянутым голосом. — У меня из-за тебя вся комната кувырком пошла!       — Я… И-извините, — произнес я неуверенно, голос дрожал. — Я н-не хотел.       — Разумеется, не хотел он! — недовольно вскрикнула слизь, однако, кажется, нападать не собиралась. — Вон с моего порога, и чтобы больше я тебя не видел! Метка не даёт тебе права рушить чужие дома!       — К-какая метка? — не понял я.       — Хам! — вместо ответа проорала слизь и с громким хлопком двери скрылась обратно в своём логове. Дверь тут же закружилась и, сжавшись, исчезла.       — Ох, местные, — фыркнул Влад и, взяв меня за локоть, направил вперед. — Идём, Дэниел, мы почти на месте.       Я вырвал руку из его хватки.       — Не трогай меня, — попросил я и настороженно взглянул на него.       В течении оставшегося пути я старался быть тихим и держаться от Влада на приличном расстоянии. Раньше, когда мне было страшно в присутствии Влада, это был нормальный, логичный, легко объяснимый страх — он мог меня убить (как почти сделал перед вечером выпускников, еще не зная, что я — Фэнтон), или натравить на меня своих экспериментальных призрачных животных-мутантов (как было в Колорадо, когда я почти сбежал и добрался до местного полицейского участка), или вообще забрать меня насильно, через суд, от моей семьи и лишить всей жизни, которую я себе успел построить, как он угрожал сделать на трибунах за школой в пятницу.       Однако сейчас… это все было по-другому. То были реальные страхи, ужасы того, что может со мной произойти в физическом мире и состоянии. Это же относилось к миру призрачному, миру подсознательному. Тому, над чем у меня было меньше всего контроля и знаний. И думать, что лишь зайдя в Призрачную Зону, он смог меня заставить не то, что рядом с собой стоять, а подчиниться его желанию без тени возражения… это было страшно. Ведь если пойдёт так и дальше, как долго будет до момента, когда я вдруг потеряю себя, а что ещё хуже, свою семью?.. Ведь если дело в моей призрачной сущности, а ей всего три месяца, могут пройти годы, прежде чем все встанет на свои места... а меня, такого, как я есть сейчас, уже и не будет вовсе. Особенно, если я дам этой непонятной, из ниоткуда резко взявшейся привязке себя подчинять.       Перед выходом из портала, Влад вновь заклеил мне глаза. Я не сопротивлялся. Его замок был таким же Пэкерс-озабоченным и зелено-золотым, как и раньше. В главном холле нас уже, неудивительно, ждал Годфри вместе с зонтами — в Мэдисоне, он сказал, шёл дождь — а на главной стене, где раньше возвышался портрет Сырного Короля, теперь красовалась причудливая картина. Влад сидел в богатом кресле, властно и уверенно, словно настоящий король, а по правую руку от него стоял… я. В костюме, идентичном его, с аккуратно зачесанными назад волосами, ровной осанкой и заложенными за спину руками. Меня стало нудить, и я даже порадовался, что ко мне вернулись нормальные реакции, стоило выйти из портала — лучше так, чем быть марионеткой. Единственное, я точно успел проклясть в мозгу Photoshop и художников, которые даже без настоящей фотографии явно могли нарисовать все, что клиент пожелает.       Так и не высказавшись по поводу нее, я старался больше на картину не смотреть.       Влад предложил показать мне мою комнату, однако я проигнорировал его и просто сел на заднее сиденье лимузина, который в этот раз вёл Годфри.       Мы ехали в тишине. Я, сложив руки на груди, сидел около окна, подальше от Влада, смотря на залитые дождем поля. Вскоре мы проехали массивные, но изысканные ворота владений Влада и выехали на трассу. Что-то внутри меня облегченно расслабилось. В какой-то момент мне показалось, что все это была ловушка, в которую я слишком наивно ступил, и что из обители Мастерсов мне больше не выбраться. А ведь в следующий раз именно так может и получиться. Мне стоит быть осторожнее. Причём намного.       Однако не только я, казалось, пребывал в упадничеством духе. Влад, в не свойственной ему манере, ерзал на своем сидении, словно не мог удобно усесться. Время от времени он бросал в мою сторону обеспокоенные взгляды, словно действительно переживал. Хотя учитывая, что все мои волнения провоцировал он сам… я не был уверен, что он способен на настоящее сопереживание. Для этого нужна совесть, а у него ее, как я выяснял и уточнял уже много раз, нет.       — Дэниел, — позвал он, но я не отреагировал. — Дэниел, посмотри на меня.       Я лишь дальше отвернулся к окну.       — Барсучонок, такое поведение — это не выход. Поговори со мной.       Мне очень, очень захотелось высказаться, но я промолчал. Надо продолжать игнорировать.       — Дэниел, это жестоко. Не поступай так со мной.       А, в топку все!..       — Это я поступаю жестоко?! — заорал я, и призрачная энергия во мне вспыхнула, словно спичка. Автомобиль захватило зеленой спиралью и немного подбросило в воздух, будто при наезде на глубокую яму.       — Дэниел, прекрати! Это опасно! — к моему удивлению, Влад применил свою энергию на машине, а не на мне. Розовый поток начал аккуратно сдерживать мой, зелёный, и лимузин вновь осторожно поехал по дороге. — Ты можешь себе навредить!       Решив, что не хочу огорчать родителей ещё и автокатастрофой, я глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь отпустить энергию. В голове роились злые мысли, провоцирующие меня все больше, и я постарался сосредоточиться на чем-то, на чем угодно, лишь бы только не на призрачной силе. И в голову вновь внедрилась та самая песня!

You’ll be a dentist! You have a talent for causing them pain! Son, be a dentist! People will pay to be inhumane!

      Сам собой представился Влад, прикованный к креслу стоматолога, и страшные старые конструкции брекетов у него во рту, и Мартин во время своей песни вырывающий у него зуб щипцами и без обезболивающего!..       Энергия успокоилась и пропала, отпуская автомобиль полностью. Влад тоже расслабился и откинулся на спинку своего кресла.       — Дэниел…       — Не говори со мной, — прорычал я.       — Дэнни…       — Стив Мартин в моем воображении сейчас жестоко и больно вырывает тебе зуб и вставляет гигантские брекеты! — вскричал я со злостью. — Не мешай мне этим наслаждаться!       После этого он замолчал. Я закатил глаза и выдохнул. Слава Богу.       Добирались мы до города примерно полчаса. Мэдисон встретил нас высотными домами и блестящими билбордами. На многих из них красовались бренды компаний DALV и Мастерс Инкорпорейтед, и меня вновь затошнило от отвращения, когда гигантское улыбающееся лицо Влада украсило один из баннеров на станции технического обслуживания Palmer & Oil. С грустью я заметил, что в последние дни ощущение рвоты меня преследовало гораздо чаще, чем за всю мою сознательную жизнь, и винил я в этом только Влада.       Но вот мы проехали большую центральную площадь и завернули от полицейского участка налево. Проехали зоопарк и оказались на широкой улице, полностью занятой красивыми консервативными зданиями. На одном из указателей мне удалось разглядеть: «Корпус 153 — Аэродинамические исследования, Академия Сильверуорд».       — Ты меня что, в университет привёз? — не удержавшись, пробормотал я. — Мне вообще-то, двенадцать.       "Наверное, он просто не умеет считать, — истощенно подумал я. — То он думает, что мне два, и меня надо переодевать, то, что мне шесть, и меня надо водить за ручку через улицу, а теперь, видимо, забыл, что я еще даже в старшую школу не пошел. М-да. Чудик".       Явно радостный, что я с ним заговорил без упоминания Мартина, Влад улыбнулся.       — Это одна из самых престижных частных школ Америки, Дэниел. Она принимает учеников от шести до семнадцати лет. Некоторые корпуса используются в пользу инвесторам, например, для технических исследований и экспериментов.       — Я-то тут причём? Я думал, мы едем в церковь.       — Вайский Магистериум находится за территорией академии, и к нему удобнее проехать вокруг ее территории.       — Такое чувство, что мы уже въехали на ее территорию.       — Глупости, мой мальчик.       — Тебе явно надо походить в школу. Повторяю раз в пятидесятый: я — не твой — мальчик! — разозился я.       Влад казался недовольным, но меня совершенно это не волновало.       — Скорее бы домой, — выдохнул я и, прежде чем Влад успел что-то вставить, уточнил. — В "Фэнтон-Воркс".       Вскоре академия осталась позади, и мы выехали к приятной площади, посреди которой возвышался высокий белый готический собор. Он был очень красив с узкими окнами, стройными башнями и бесчисленным количеством острых, изящных орнаментов и декоративных узоров. У огромных, отделанных металлом ворот, стояла целая толпа богато одетых людей.       Мы остановились, и Годфри, приобретая более человеческий облик, вышел из лимузина, чтобы открыть перед нами дверь. Мне пришлось выйти первым, и я засмотрелся на красоту двух главных башен, словно растения, стремящихся ввысь, к солнцу, прочь от земных невзгод.       — В следующий раз я очень прошу вас, господин Дэниел, постараться не использовать свою силу в машине, — прошептал мне Годфри в ухо, несколько укоризненно. — Как вы понимаете, заниматься поломками приходится всегда мне, а я, признаюсь вам, человек абсолютно не автомобильный.       Уши сразу уловили, что словосочетания «автомобильный человек», по сути, не существует, но я был не настолько дерзок, чтобы высказать это Годфри, не прямо сейчас. Он был все же немного дружелюбнее и нормальнее Влада, хоть это и было еле заметно. И он вкусно меня кормил все это время, и пирожное мне дал — это дорогого стоит. Я кивнул и тихо извинился. Годфри подбадривающе улыбнулся и слегка поклонился мне.       Влад поравнялся со мной, и мы направились к дверям собора. Мне хотелось держаться подальше от Влада, но одновременно и не отходить, ведь люди вокруг казались мне совсем и абсолютно непонятными. Они были одеты чуть ли не парадно, с аккуратно уложенными волосами, в костюмах и закрытых, но элегантных платьях. Было заметно, что многие мои ровесники-мальчики тоже носили шорты с гетрами, как у меня, и время от времени поправляли галстук, который явно каждого из них душил. И несмотря на такую схожесть, лица их были… высокомерными, что ли? Куда бы я не смотрел, здесь мало кто улыбался по-настоящему, искренне — виднелись лишь притворные, натянутые ухмылки и слышался трескучий смех. Наверное, у них так заведено. В груди засело неприятное ощущение, что я попал в общество клонов Влада, но не внешне похожих, а внутренне. И мне в подобной компании было абсолютно неуютно.       Взглядом я постарался найти место, где мог бы спрятаться от всех этих глаз, что начинали поворачиваться в нашу сторону, однако люди, казалось, были везде, и не было даже уголка, где я бы мог притаиться.       — А, Мастерс! Вот и вы! — услышал я спереди.       Высокий, спортивный человек в темно-синем костюме с черным галстуком стоял около бетонного горшка с высоким цветком прямо под аркой собора. Его серо-зелёные глаза сверкали хитростью, будто он был лисом, готовящимся напасть на крольчонка. Его рука пригладила короткие, зачесанные назад волосы, словно он готовился к фотосъемке для какого-нибудь популярного журнала.       — Гранд, — с тем же надменным выражением ухмыльнулся Влад, пожимая руку мужчине. — Приятно видеть.       — Взаимно, — взгляд Гранда упал на меня и прошелся с головы до пят, оценивая. — И кто это с тобой?       — Это мой сын и протеже, Дэниел Мастерс, — гордо провозгласил Влад, кладя руки на мои плечи и сжимая с предупреждением — только попробуй что-то сказать.       Как. Же. Мне хотелось врезать Владу! Прямо в лицо, между глаз, прямиком в нос! Как же хотелось кинуть в Плазмиуса целую кучу эктобластов, и прямо с высоты башни со скоростью 120 миль в час попасть кулаками ему в живот!..       И только угроза, представленная на трибунах и все еще нависающая всепоглощающим мраком над моей головой, когда рука Влада точно так же лежала у меня на плече, а его тень полностью пожирала мою, заставила мои губы расплыться в натянутой, искаженной, но все же вежливой улыбке. Вот только я не старался, чтобы было не видно, как мне все это отвратительно.       — Мистер Гранд, — кивнул я и еле остановил себя от того, чтобы не дать Владу под дых, когда он потрепал меня по плечу в знак одобрения.       — Не знал, что у вас есть ребенок, Мастерс, — произнес Гранд, и край его рта скривился.       — Не в моих привычках выставлять мою семью напоказ, — едко ответил Влад и, явно ощутив, что ещё чуть-чуть, и ему конец, убрал от меня руки и сложил их в важной манере за спиной. — А где юный Максвелл?       — Играет с детьми Фоссетов, — последовал недовольный ответ. — Честно говоря, он уже вырос из подобного поведения. Вижу, твой мальчик куда более зрелый.       — Почему бы и нет? — хмыкнул Влад. — Дэниел, иди, поиграй с ровесниками. Они на площадке за главным корпусом. Я встречу тебя там, когда зазвонят колокола.       Я кинул на него слегка удивленный взгляд, но быстро ушел, радуясь возможности убраться из его компании. Если Влад хотел раздраконить своего коллегу, это была его проблема. Гранд провожал меня округлившимися глазами, затем что-то возмущенно заговорил Владу.       Детская площадка была современной, темой под стать готическому зданию церкви. На ней резвилось много детей, правда, родители все время отвлекали их, поправляя галстуки и запонки и прося не порвать костюм или платье. Я закатил глаза. Как же хотелось домой, где можно было падать в грязь и не получать за это подзатыльник, а разбитая коленка не превращалась в трагедию мирового масштаба, и не из-за твоей боли, а из-за порванной штанины.       Слушаться Влада я не стал и просто встал за одним из узких деревьев, игнорируя пытающуюся резвиться детскую толпу. Схватившись за телефон, я хотел позвонить Джезз, однако мобильный вновь заглючил и, вдруг, выключился, хотя только ночью я ставил его на подзарядку. Несколько минут по проверенному плану я старался реанимировать телефон, и все вышло, но в этот раз, у неё оказалось занято.       Не прошло и четверти часа, как зазвенели колокола, и мне пришлось направиться обратно к главным воротам.       — Почему ты не играл? — спросил меня Влад, когда мы входили внутрь. Гранда рядом, к счастью, уже не было.       — Потому что не хотел, — уклончиво ответил я и собирался сесть в самый задний ряд, но Влад схватил меня за предплечье и потянул вперёд. Во втором спереди ряду устроилась дама в красивом бордовом костюме, а рядом с ней сидели мальчик и…       Дыхание застряло у меня в глотке. Глаза вцепились в то прекрасное создание, что сидело на скамейке, и не хотели отпускать. Рядом с маленьким мальчиком сидела девочка примерно моего возраста. Ее длинные каштановые волосы были такими густыми и блестящими, красивыми локонами обрамляя лицо и ниспадая по спортивным плечам. В карих глазах мелькали голубоватые пятнышки, волшебно отражая свет. Она была одета в симпатичный черный жакет, длинной до талии, и юбку чуть выше колена. Мне хотелось запомнить каждую деталь, чтобы вспоминать ее даже…       — А, миссис Фоссет, — дружелюбно произнес Влад, заводя нас во второй ряд скамеек. — Невероятное удовольствие видеть вас, как всегда.       — Мистер Мастерс, — женщина в бордовом костюме улыбнулась в ответ Владу, и позволила ему галантно поцеловать ее руку. — Сколько лет, сколько зим.       — Согласен, я отсутствовал довольно долго по меркам нашего круга, — он чуть подтолкнул меня вперёд, выставляя на обозрение собеседнице. — Это мой сын, Дэниел.       — О, как приятно! — восторженно воскликнула миссис Фоссет. — Очень рада, Дэниел, я Джулия Фоссет, один из партнеров твоего отца, — мы пожали руки, и в какой-то момент я растерялся. У Влада могут быть такие обворожительные и приятные партнеры, как миссис Фоссет? Почему он тогда до сих пор гонится за моей мамой?! — А это мои дети, Джером, ему четыре, и Диан, ей двенадцать.       Мальчик и девочка, на которую я и сейчас не мог смотреть без отвисшей от изумления челюсти, вежливо улыбнулись мне и махнули руками в знак приветствия. Мне очень захотелось сесть рядом с Диан, хотя я точно знал, что не смогу сказать ей и слова.       Вновь зазвонили колокола, и люди поспешили занять места и притихнуть. Влад сел рядом с миссис Фоссет, а меня посадил с другой стороны от себя, чуть ли не у самого прохода, в целых двух местах от Диан. Мне стало грустно, ведь отсюда у меня не было даже малейшей возможности на нее полюбоваться.       — Зачем мы здесь вообще? — прошептал я Владу, пока служба еще не началась. — Ты какой-то религиозный фанатик, я прав? Ты мне мозги промыть решил?       — Да нет же, Дэниел. Просто я считаю, что тебе как почти подростку необходимо духовное наставление. Оно поможет тебе определиться со своей жизнью.       — И это ты мне будешь говорить о духовном наставлении, мистер призрачный-насильный-собиратель-компаний? — съязвил я.       Влад оскорбленно взглянул на меня.       — Я давным-давно веду честный бизнес, Дэниел.       — Скажи это Визнеру, — фыркнул я, вспоминая его недавний разговор с моей мамой в пиццерии Друга Бэрри. Самодовольная ухмылка не заставила себя ждать, когда его глаза немного округлились от удивления.       — Тебе точно нужно сменить школу, — проворчал себе под нос Влад, отворачиваясь. Я хотел тоже что-то сказать, но священник уже начал свою проповедь, и мне пришлось смолчать.       Все слушая и слушая, я понял, почему так много прихожан пришло с детьми — они явно договорились со священником! Он только и причитал, мол «дети, слушайтесь своих родителей», и Влад выглядел невероятно самодовольным и все приговаривал, когда я пытался отвернуться:       — Дэниел, слушай священника Баксли.       Всю службу я сидел, недовольно хмурясь. Иногда я кидал взгляды на соседний, правый ряд скамеек. На одной из них, чуть сзади, сидел мистер Гранд — холодный и страшный — а рядом с ним был мальчик, может, на год старше меня, с такими же рыже-русыми волосами (наверняка это был Гранд младший) и, как я, недовольный. Мы случайно пересеклись с ним взглядами, когда священник вновь говорил о необходимости послушания ребёнка и строгости родителей, и он закатил глаза, будто пытаясь сказать мне:       — И так каждый раз.       Я понимающе моргнул и кивнул в сторону своего чокнутого опекуна. Однако был вынужден отвернуться, когда Влад попытался схватить меня за ухо и заставить вновь слушать проповедь.       К концу службы, неожиданно, у меня изо рта вышел клубок голубоватого пара. Влад, видимо, не заметил, хотя я знал, что если я почувствовал духа, то и он однозначно тоже. Однако он сидел спокойно. Возможно, в церкви это нормальная реакция для полупризрака? Вроде я ещё не посещал службу до сегодня после происшествия с порталом.       Но вот передо мной засверкал воздух, и около ног появилась еле заметная небольшая серая фигурка, похожая на горгулью. Она медленно воспарила и подлетела к моему правому уху.       — Ты чувствуешь меня, — сказал он с отчаянной радостью. — Неужели?!. Тот второй, слева от тебя, он тоже чувствует! Но он всегда, всегда меня игнорирует!       — Не разговаривай с этим, — приказал мне Влад, не отрывая взгляда от помоста, где стоял священник.       — С этим?! — возмутилась горгулья тихо, но затем решила говорить лишь со мной. — Меня зовут Мирт! Я он, а не какое-то там оно! Я тут уже столько лет, столько лет! Ты не представляешь! И никто, никто меня больше не чувствует, все боятся, никто не поговорит и не утешит! А этот твой друг меня игнорирует!       — Он мне не друг! — прошипел я, оскорбленный подобным сравнением.       — Я сказал тебе не разговаривать с этим! — сердито произнес Влад, я услышал скрежет его зубов.       Неожиданно, все стали вставать и расходиться — служба была окончена.       — А если не друг, то почему же на тебе метка? — спросила горгулья, но в следующую же секунду ее глаза расширились от осознания, и она закрыла драконоподобную пасть лапками. — Ох, ты раб?!       — Пойдём, — Влад взял меня за локоть, буквально сорвав с места, и повёл в противоположную сторону от входа, прямо к священнику!       — Зачем?! — возмутился я.       — А, мистер Мастерс, — улыбнулся священник, заметив нас. — Приятно вновь видеть вас на службе.       — Добрый день, мистер Баксли. Как всегда замечательная проповедь, как раз по теме. То, что нужно для подрастающего поколения, — сказал он, снисходительно глядя на меня.       Баксли тоже опустил глаза ко мне. Он был круглым старичком с белыми короткими волосами и добрыми глазами. На секунду мне стало жалко его, что он так наивно дружелюбен к Владу.       — А это тот самый юный джентльмен, о котором вы так много мне рассказывали, мистер Мастерс?       — Именно так, священник Баксли. Это мой сын, Дэниел.       — О, так вы родственники! Я как-то этого раньше не улавливал, прошу прощения! И замечательно имя! Вы знаете, Дэниел означает «Бог мой судья». Прекрасное, хорошее имя для такого милого мальчика! — я был уверен, что ему пришлось использовать всю свою выдержку, чтобы не потягать меня за щеки. — И это невероятно преданно с твоей стороны, мой мальчик, носить герб своего отца так показательно, когда ему нужна твоя поддержка, — добавил священник одобрительно, доброжелательно похлопав меня по груди. — Мы все будем молиться, Влад, чтобы до суда Визнер дело не довел. Впрочем, уверен, Бог любит тебя, обязательно все выйдет, как надо.       Тут и Влад, и я застыли.       — Какой герб? — переспросил я.       — Символ дома Мастерсов, точнее, разумеется, твоего достопочтенного отца, — объяснил Баксли немного растерянно. Он указал на герб на нагрудном кармане моего пиджака. — VM — инициалы.       — Но… это же вроде как герб этого собора.       — Вайского Магистериума? — Баксли весело рассмеялся, не замечая, как Влад глазами пытается выжечь в нем дырку. — Нет-нет, мой мальчик, вот наша эмблема, — он показал на полотна, длинными бордовыми пятиугольниками свисающие с колонн по сторонам площадки. На них были изображены изящные буквы, но узор был абсолютно не такой, как на моем пиджаке и галстуке, как и буквы — WM. — Видишь разницу, Дэниел?       — Вот, именно! — пропищал мне в ухо невидимый Мирт. — Я же говорю, метка! Не знаешь о метке? Их в древнее время призраки ставили на тех, кого делали своими слугами и рабами! Я сам все это видел! Это усиливало эмоциональную связь между хозяином и слугой, чтобы обеспечить плодотворное сотрудничество. Ну, конечно это так называть очень цинично, согласен? Ведь раб же... он раб, делает так, как хозяин хочет! Только обычно их вжигали специальной жгучей эктоплазмой в тело, так что тебе ещё повезло, у тебя на ткани! Так ты его слуга, да?       Глаза защипало от злости, и я, бросив священнику быстро «Простите», понесся к выходу на улицу. По храму разнесся гул, когда Влад бросился за мной торопливыми шагами.       — Дэниел! — окликнул он, но я уже снял пиджак и стянул с себя галстук. Не обращая ни на кого более внимания, я бросил их прямо в лужу со все еще мокрой грязью на обочине.       — Гори в аду! — прошипел я так тихо, чтобы только он смог услышать и побежал в сторону дороги. Завернув за угол, я быстро стал невидимым и превратился в призрака.       Рванув в небо, я разрывал холодное пространство облаков. Слёзы подступили к глазам и стали жечь. Мне было непонятно, почему теперь я плачу — это было абсолютно нелогично! Ну и что, что я поверил, что ему не до конца плевать? Ну и что, что подумал, что ему действительно хочется мне помочь преуспеть? Я ведь знал, что все это ложь с самого начала, всего лишь напускное! Что ему нужна лишь оболочка и мои силы!       «Вот, что бывает, когда становишься нюней! — подумал я. — Когда веришь рассказам о чуде и горе от любви и незнания! Никогда больше, никогда!»       В тот самый момент сформировался новый план. Не важно, настоящий ли он отец мне по крови. Если да, я подделаю результаты. И неважно, правильно это или нет, или что бы сказал судья. Я не дам ему забрать меня, не дам!       Вдруг, передо мной из ниоткуда выросла гигантская зеленая эктоплазменная стена, и я, не успев затормозить, врезался прямо в неё. Она оказалась липкой и мягкой, и завернула меня в себя в считанные секунды! Я попытался улететь, но было поздно — сзади меня перехватили вокруг торса две сильные руки.       — Дэниел, стой! Успокойся! — прокричал Влад, и мне все это напомнило тот ужасный вечер, совсем недавний, когда он разрушил мой мир, когда не дал сбежать и вместо этого заставил выстрадать тот момент не с доверенными мне людьми, не с родными, а с ним самим, с монстром, чудовищем! — Малыш, хватит!       — Господин Дэниел, все хорошо! — также обеспокоено произнес Годфри, появляясь передо мной. С яростью я осознал, что стену, что меня поймала, выставил он. Иначе я мог успеть сбежать!       — Предатель! — прошипел я. — Ты предатель, Годфри! Злобный, мерзкий предатель! Ты такая же тварь, как он!       На мои слова не последовало опровержений. Я метался во все стороны, пытаясь вырваться, но, как и в прошлый раз, ничего не получалось.       — Отпусти меня!       — Это невозможно, Дэниел, — сказал Влад. — Ты что, совсем не понимаешь? Ты в чужом городе, в чужом штате! Ты не дома!       — Я сам доберусь домой, вы мне не нужны!       — Юный господин, позвольте, — мягко начал Годфри. — Позвольте нам просто отвезти вас обратно, в "Фэнтон-Воркс"…       — Что?! — разъяренно вскричал Влад. — Нет! Это мои с ним выходные!       — И до чего они дошли? — непримиримо заметил Годфри. — Хватит! На сейчас довольно, — он приблизился к нему и заговорил тише. — Разумеется, если только вы не хотите потерять его окончательно.       И в тот момент случилось неожиданное — Влад Мастерс впервые уступил.

__________________________________________

      Дорога домой была как в тумане. Я чувствовал себя опустошённым и очень, очень злым. Влад пытался со мной заговорить, но все было без толку — мне были неинтересны его оправдания. В Призрачной Зоне я постарался ускользнуть от него, чтобы добраться домой самостоятельно и не ощутить ту глупую, обжигающую ужасом привязку, какая застала меня врасплох утром. Но даже когда Влад меня поймал и настоял, что я заблужусь и потеряюсь в Призрачной Зоне без него, во мне ничего не поменялось. Я не почувствовал к нему ничего хорошего или умиротворяющего. Значит, меткой и правда были его гербы на моей одежде. Мирт оказался прав. Это было омерзительно — то, что Влад сделал!.. И мне хотелось уничтожить что-нибудь, насовсем, окончательно, чтобы хоть как-то выплеснуть накопившуюся злость!..       И все же мне стало спокойнее от знания, что проблема, на самом деле, была не во мне. Мне не успели промыть мозги, и все это было благодаря совершенно случайно повстречавшемуся мне призраку горгульи... или просто горгульи, я не был до конца уверен. Я решил как-нибудь навестить Мирта и поблагодарить — как я это видел, я был перед ним в неоплатном долгу.       Мы вышли через портал в башне Мастерсов в «Реге Кастл», я молча собрал свои вещи, и Клинтон вызвался отвезти меня в резиденцию Фэнтонов. Влад, разумеется, навязался, но я не возразил — спор бы отнял много времени, а мне хотелось как можно скорее добраться домой и забыть об этом ужасном дне. С Годфри я даже не попрощался — для меня он стал Иудой.       — Мне очень жаль, — сказал Влад, когда мы ехали в лимузине к "Фэнтон-Воркс". — Мне не следовало ставить на тебя метку.       — Тебе даже одной оказалось мало, — с ядом в голосе произнес я, мечтая расщепить его одним взглядом. — Ты поставил две.       — Я посчитал, так будет лучше, — кивнул он, раскаиваясь. Или, что более правильно, притворяясь, что раскаивается. — Ты должен меня понять, Дэниел. Ты был слишком сосредоточен на том, что я злодей. Мне было неприятно это, ибо это ложь, и я хотел, чтобы ты сосредоточился на том, чем мы бы могли быть… как семья.       — То есть, — подытожил я злобно, — тебе было со мной сложно, и ты решил меня сделать своим рабом. — Мои ногти вонзились в ладони с такой силой, что стало очень больно, и это было единственным, что не давало мне напасть на него — привязка к чему-либо еще, помимо разъедающей меня ярости предательства. Драка не пойдет мне на пользу — мне нельзя было возвращаться домой мертвым… или вообще не возвращаться, а оказаться впопыхах похищенным.       — Метка не сделала тебя рабом, Дэниел, — покачал головой Влад. — Она лишь усилила нашу связь…       — И поэтому я лип к тебе как идиот в Призрачной Зоне? Потому что ты принудил меня? — я закатил глаза от раздражения. — Разве ты хотел вместо сына робота? — поинтересовался я спокойно, и пусть глядел я на Влада с вызовом, внутри я удивлялся, как у меня не дрожит голос. — Может, зомби?       Гордость тёплым, вдохновляющим чувством разлилась в груди, когда брови Влада сошлись на переносице в замешательстве. Незаметно для себя, я стал сидеть прямее.       — К чему такие…       — Ты сказал, что хочешь узнать меня на этих выходных, — продолжил я горько. — Меня. Не ту идеальную картинку, которую ты себе уже выдумал. Я под неё не подхожу и подстраиваться тоже не буду. Мне казалось, это должно быть очевидно. И я уже и так шел тебе навстречу: я одевался, как ты хотел, сидел с тобой, ходил, куда ты хотел, во многом даже слушался тебя. Но тебе-то все мало, да? — с отвращением нахмурился я.       Он не ответил, а я не стал продолжать. По его лицу мне было ясно, что он вообще, совершенно не понимает ничего из того, что я говорю. Мы будто говорили на разных языках. И его язык учить у меня не было ни малейшего желания.       Вскоре показалась яркая вывеска "Фэнтон-Воркс" и наш гигантский исследовательский центр на крыше засверкал металлом на солнце. Стоило лимузину только затормозить, как я схватил свой школьный рюкзак и выпрыгнул наружу, захлопывая дверь прямо перед лицом Влада. Взобравшись по бетонным ступенькам крыльца, я был готов позвонить, как входная дверь отворилась, и на пороге показался… папа… с несколькими чемоданами в руках. Наши глаза встретились — оба изумленные.       — Дэнни, — пробормотал он растеряно. Его взгляд на секунду метнулся к Владу, выходящему из машины, и я поразился, насколько ненавидящим он был. Раньше папа обожал Влада, буквально пел ему дифирамбы. Теперь… — С тобой все в порядке? — он забрал у меня рюкзак, а затем аккуратно осмотрел, будто ожидал увидеть синяки от побоев. — Почему ты не позвонил?       — Я… э-э… Это было спонтанное решение, — прозвучал мой тихий ответ. Я поглядел на чемоданы. — Что происходит?       — Дэнни, я… мне нужно уехать на неделю, может, на две. По работе, — нашёлся он, но обман был очевиден. Папе приходилось часто отправляться в командировки, и я точно знал, ведь всегда провожал его, что он никогда не брал с собой в путешествия много вещей — лишь одну специальную сумку, с вещами и парой эктопистолетов на всякий случай. Сейчас же этой сумки нигде видно не было — только обычные чемоданы. Он мне врал.       В холле послышались шаги, и мама показалась у двери. Ее лицо было красным и расстроенным, хотя все же мягкая улыбка попыталась пробиться в свет при виде меня.       — Всего лишь командировка, Дэнни, — объяснила она, словно ничего больше на свете не имело значения. — В связи с нашим проектом, помнишь, солнышко?       Но все указывало, что это было не так. Я, как во сне, ярость забыта, наблюдал, как папа садится в такси и уезжает, точно так же, как уезжала мама совсем недавно, когда они поссорились из-за забытой годовщины и потерянного подарка… Внутри, в гостиной отсутствовал стеклянный кофейный столик, а с полки книжного шкафа пропал всегда гордо стоящий там набор для игры в шашки. Я поймал взгляд Джезз, сидящей на диване, абсолютно растерянной, прямо как тогда — когда ее логика нарушилась, когда она также боялась того ужасного слова, для сбытия которого, как утверждал Такер, было достаточно прозвучать всего один раз. Взгляд нашел маленькую трещину в настенной краске над головой Джезз, и перед глазами пролетел отрывок недавнего сна, когда я еле увернулся от доски и фигурок шашек, врезавшихся в стену.       Отчаяние гигантской гирей засело в груди и громким эхом пробило все тело осознанием. Нет, это было невозможно, нереально — меня не было всего неполных два дня... Как все успело рухнуть, будто никогда и не создавалось?.. прямо как в прошлый раз.       Но если тогда это все оказалось лишь недоразумением, шуткой, которую никто правильно не понял, сейчас все было слишком прозрачно, слишком серьезно... слишком больно... слишком по-настоящему.       Отчаяние закрыло все звуки, и лишь одна мысль, до ужаса оправданная и разрушительная, вновь завыла гулким эхом у меня в мозгу.       Мои родители разводятся.