Тени забытых предков

— Орис, вы пришли, — шепчет Амори и поднимается с постели. Шатается, но идет к нему. Ноги босы. Орис выдыхает, проходит дальше по покоях, закрывая за собой дверь, соединяющую их комнаты. Осматривается — беспорядок убран, битые вазы больше не валяются осколками по полу, как и другие поврежденные предметы интерьера. Слуги переодели Амори в домашнюю рубашку и штаны — светлые с золотой окантовкой-вышивкой — пока Орис отлучился в город за корнем редкого растения для настойки. Омега подходит к нему, низкий и хрупкий. Смотреть на него сверху вниз уже входит в привычку. — То, что было прошлой ночью, — Амори опускает голову, запинаясь. Зажимает в кулаки подол просторной рубашки, комкает ткань, и договаривает: — Вы ведь… были здесь и все видели? — Я не смог остаться в стороне, — сознается он, потирая лоб ладонью. Орис устал, он не спал, почти все время находясь рядом с омегой и слушая его дыхание. — Кто это сделал с вами? — Это не важно, — Амори заметно выдыхает, будто бы с облегчением. — Вы выглядите уставшим, вы спали этой ночью? Орис не отвечает, раскладывая на поверхности нового столика, принесенного вместо разбитого стеклянного, содержимое сумки. Он видит боковым зрением, что омега садится на край кровати. Орис выбирает нужное лекарство, отмеривает специальной посудиной дозу. Подает Амори — омега послушно берет из его рук зелье и выпивает. Морщится — оно горькое. Благодаря королевскому Дару, пусть и не развитому, и большой дозе "влитой" в его тело живительной магии Ориса, Амори сейчас может ходить и на вид чувствует себя намного лучше. — Я… я выделю вам золото в благодарность за вашу помощь, — омега на коленках ползет по кровати к комоду. Открывает ключом и достаёт мешочек. Протягивает его и кивает. — Берите, отказ не принимается, вы заслужили. — Мне не нужно золото, — пожимает плечами Орис, но мешочек берет: таков приказ его принца. — Я не привык к роскоши, не знаю, что мне с ним делать. Отдам тем, кому оно нужнее, — он безразлично пожимает плечами. Орис перебирает лекарствами в сумке, жалея, что вообще ничего не сказал на предыдущие фразы, обращенные к нему. Амори нуждается в простом общении, а он не способен разговаривать по душам. Орис может выслушать кого-то, но рассказывать свое личное не станет: это только его проблемы. Он давно забыл, что такое «доверять». Жестокое существование у Стен научило его, что и себе-то верить можно не всегда. Что говорить о других? Образовавшаяся тишина между ними неприятна. Хочется что-то сказать, но Орис не понимает, о чем надо говорить с омегой королевских кровей, над которым надругались прошлой ночью. Он не умеет поддерживать внутренне сломанных. — Когда мы сможем приступить к учебе? — первым нарушает тишину Амори. Орис разворачивается в его сторону: омега смотрит в окно, свесив ноги с кровати. Свет, падающий на его лицо, ярко выделяет следы побоев. — Для начала нам необходимо место, к которому имеете доступ только вы. Комната, например. На нее я поставлю блок, через который не будут проникать магические вспышки, и маги из дворца ничего не почувствуют, — предлагает ему Орис, всматриваясь в профиль. Амори внимательно его слушает и хмурится. — Можем ли мы проводить занятия здесь? — омега переводит взгляд на него. По одному виду понятно, что отдельного уголка в этой золотой клетке у «птенчика» Короля нет. За ним наверняка круглосуточно наблюдают слуги. — Или… Да, да, можно же в ваших покоях, — Амори кивает в сторону двери. — А если ко мне сюда кто-то зайдет, я вернусь прежде и сделаю вид, что занимался своими делами. — Как пожелаете, — соглашается Орис. — Начнем после того, как вы полностью восстановитесь. Где у вас болит? — он подходит ближе, приседая около принца и внимательно смотрит. — Если вы позволите, я применю Дар и посмотрю сам состояние вашего организма. Амори не выражает видимых знаков несогласия, и Орис настраивается использовать оно из базовых умений: проверка жизненно важных органов. Пространство вокруг сужается, он погружается в привычное состояние, похожее на транс. Закрывает глаза. Сквозь тело перетекает живительная энергия, она стремится к рукам, где пересекается с чернью, отобранной у омеги. И он чувствует слабые точки. Видит истощение центральной нервной системы — нервное перенапряжение, как следствие длительного стресса. Небольшие проблемы с желудком, скорее всего, из-за несбалансированного приема пищи или голодовок. И… репродуктивная система. Сбой в железах, отвечающих за выработку природного феромона. Но это лишь следствие того, что он видит. Бесплодие. Скорее всего, у Амори никогда не будет детей. Но могли бы быть. Орис четко видит, что омега уже был беременным, но беременность прервана на раннем сроке, судя по всему, из-за травмы. Орис выныривает, неторопливо открывая глаза. Некоторое время мир закрыт пеленой красноватого свечения. Орис догадывается, что белки его глаз сейчас потемнели, а радужка светится красным. Это не его взгляд, это взгляд Тени. Он быстро опускает взгляд. Если Амори посмотрит на него в этот момент, то омегу может парализовать на длительное время. Так же, как это сделала бы Тень. Орис дожидается, пока красная пелена сойдет на нет, и встает. Спрашивать о выкидыше бесполезно, но кое-что другое Амори стоит знать. — Шанс, что вы понесете дитя, ничтожно мал, — говорит он, отворачиваясь. — Я могу попробовать подлечить вас, но… думаю, вы понимаете, что если родите ребенка, то Дар без остатка перейдет ему, и все ваши старания его развить будут напрасными, — он замечает за собой, что пытается подбодрить омегу, хоть и своеобразным способом. — Мне не нужна беременность, — качает головой Амори, вставая с кровати. Орис встает тоже, наблюдая, как омега становится на носочки, чтобы дотянутся до него, и шепчет: — Я хочу стать сильным, помогите мне в этом, — его шепот более чем серьезный. — Помогите мне «его» свергнуть. Орис неосознанно усмехается: решительность принца ему нравится. Амори смотрит на него, слегка запрокинув голову. Сейчас разница в росте особо ощутима. Орис засматривается на него дольше положенного, блуждая взглядом по лицу, но омега внезапно вцепляется в его плечи и отталкивает от себя в сторону. Сам тоже отскакивает. Резко. От неожиданности Орис отходит на несколько шагов, и только после понимает, что произошло. Двери широко открываются и в покои заходит Король. Он так увлекся Амори, что не почувствовал приближения опасности. А вот принц более чуткий в этом плане — спас и себя и его. Из Амори выйдет ловкий маг с его-то чутьем. — Как себя чувствует мой любимый сын? — Король искривляет губы в улыбке, окидывая обоих надменным взглядом. — Я слышал, что вы получили увечья, — Оден Дако проходит вглубь комнаты, по-хозяйски усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. — Я в порядке… что вас привело в мои покои? — произносит Амори изменившимся тоном голоса. Омега начинает дрожать, поджимая бледные губы. Орис делает вид, что увлечен лекарствами на столике, но он сам еле сдерживает Тень внутри. По венам вместо крови, кажется, бурлит лава — раскаленная донельзя. Король лицемерит. Сам позволил произойти насилию над сыном, а теперь сидит и спрашивает о самочувствии, притворяясь любящим родителем. Отвратительно. Впрочем, Король напоминает ему собственного отца. Различие лишь в том, что его отец не притворялся, а напрямую выражал неприязнь. Перед глазами изувеченное тельце Амори в крови и ссадинах. Эти картины еще больше разъедают душу. Он в шаге от того, чтобы сбросить перчатки и вцепиться очерненными когтями в глотку Одену. Его останавливает осознание, что даже если он ужалит Кроля, то Король сможет с ним жить до самой смерти от старости. Яд Тени не нанесет вреда магу со столь сильным Даром. Этим поступком Орис сам себе подпишет смертный приговор. Ему приходится сдерживать себя и слушать притворно-родственные разговоры. — Я пришел поинтересоваться вашим состоянием, — продолжает Король. — И принес подарки, — Оден Дако хлопает дважды, и двери открываются. В комнату заносят многочисленные сундуки с украшениями, одеждой из дорогой ткани и золотом. А Орис смотрит на это все, и сжимает руку на рукояти трости. Пока люди умирают от голода, Король купается в роскоши. Неужели ему приятно наблюдать за мучениями собственного ребенка? Орис сам не лучше, он тоже убийца, но он бы ни за что не смог поднять руку на сына и отдать его на растерзание насильникам. Он дожидается, пока маскарад закончится. Орис собирается уйти, но его неожиданно останавливает Король. — Придворный лекарь Орис Аби Поо, прошу вас остаться, — произносит Оден Аби Дако, вальяжно раскинувшись в кресле. — А вас, мой дорогой сын, прошу покинуть покои. Амори вынужден уйти, что он и делает. Но вместо того, чтобы выйти в коридор, идет в соседнюю комнату. Орис провожает его взглядом и поворачивает голову к Королю. Тот выжидающе на него смотрит. — Вы хорошо залечили его раны, ваши труды заслуживают награды, — говорит ему глава Дакоции. — Но меня интересует его состояние. Принц полностью здоров? Орис опирается на трость, обдумывая внезапно возникшую идею, как спасти Амори. Будь что будет — он начинает убедительно говорить: — Из-за полученных травм принц не сможет понести ребенка. — Что за вздор? — бросает Король с явным недовольством. Его мощный Дар подавляет. — Я, как лекарь с большим опытом, рекомендую назначить Их Высочеству лечение, и как его личный маг, беру ответственность за это на себя. На время лечения принцу запрещается принимать у себя альф, — Орис слегка кивает, намекая, — если вы понимаете, о чем я. Его раны нужно залечить, на это уйдет много времени. А если нанести новые, то его бесплодие уже не вылечить. Прошу вас позволить помочь принцу. Если вы, конечно, хотите держать на руках внука с переданным королевским Даром, — под конец он снова кивает, ни разу за разговор не разрывая зрительный контакт. Король выглядит задуманным. Хмурится, но злиться прекращает: его Дар и запах становятся менее агрессивными. — Вы обязаны излечить моего сына, — бросает Оден Дако. — Слушаюсь вашего приказа, — Орис кланяется и выдыхает. Получилось. Он только что выбил для Амори свободу от ночных посетителей. Орис замечает, что дверь в его комнату приоткрыта, и оттуда видно принца — он все слышал. Король же поднимается и уходит с перекошенным от недовольства лицом. Как только двери закрываются, Амори выходит к нему. Поднимает голову вверх и смотрит прямо в глаза. В них выражается радость и благодарность — этот блеск зачаровывает. Его эмоции искренны и сильны. Чувство, будто Орис дал ему нечто ценнейшее или исполнил самую заветную мечту. — Спасибо, — шепчет омега. — Вы не представляете, насколько важную для меня вещь вы сделали, — он впервые улыбается подолгу, но отворачивается, будто в поиске чего-то. — Я не знаю, как можно вас отблагодарить… Амори идет к сундукам, отбирая украшение. Орис замечает редкий камень, стоимость которого ему сложно определить. Ожерелье переливается всеми возможными цветами, притягивает взгляд, но намного больше взгляд притягивает сам Амори. Его улыбка заставляет неосознанно задержать дыхание. Орис уже и не помнит, когда в последний раз так реагировал на омег. Если вообще реагировал... Амори только так умеет выражать благодарность — даруя золото или драгоценности. Орису же они без надобности, у него с собой достаточно золота, чтобы его хватало на ингредиенты для зелий. А больше ему не на что тратить — в еде и одежде он неприхотлив. Да и не стоит, пусть бывшему, но воину забываться и тонуть в жадности. Он не имеет права опуститься до уровня аристократов, которых презирает. — Вот, — произносит Амори, подхватывая его руку и вкладывая туда ожерелье. — Подарите омеге, который вам нравится. «Тогда мне стоит подарить его вам», — думает Орис, но украшение берет: нельзя отказываться от дарования принца. Подарить обратно — подобный поступок был бы неуместен, и это могло бы разозлить Амори. А сейчас очень важно выстроить с ним доверительные отношения. — Берегите себя, завтра начинаем обучение, — говорит он и разворачивается к двери. Во вторых покоях он замечает, что на душе неспокойно. Орис давно не ощущал такой спектр эмоций и не находился в шатком положении, рискуя быть убитым не только Тенью, но и сильнейшим магом всех западных земель — Королем. Он плохо разбирается в людях, несмотря на свою привычку наблюдать и анализировать. Ему не понять Короля, но вот принца он, похоже, начинает понимать. Тот боится, вопреки своему желанию освободиться, а освободиться он сможет только одним путем — если сменится власть. Омежка, пусть шепотом, но возжелал свергнуть правителя. И в его шепоте было больше смелости, чем в самых громких речах. Но с другой стороны… это практически невозможно. На развитие Дара могут уйти годы. Орис не может знать, сколько времени у них есть до того, как Стены не выдержат. За себя ему нечего переживать — ни одна Тень из встреченных им на пути не направила свой парализующий «взор» тысячи красных огоньков-глаз на него. Они его игнорируют, словно его не существует. Или словно… не воспринимают его, как «жертву». А вот Амори и другим людям придется тяжело... Доподлинно неизвестно, почему Тени жалят людей. Они, заметив поблизости человека, устремляются к нему. И поскольку двигаются эти сгустки магической материи крайне медленно, то их способ «зачаровать» жертву — это парализовать. Один взгляд на их красные глазищи заставляет человека застыть на месте без движения. И тот не может пошевелиться, когда опасная тварь подбирается вплотную. И даже тогда, когда она жалит касанием, оставляя на месте «укуса» черный след, который в зависимости от наличия иммунитета к яду распространяется по телу, стремясь заполучить сердце и ядро — человек в это время не сопротивляется. Некоторые люди рождаются с иммунитетом, таковых называют Аби. Обычно Аби — это более-менее сильные маги. Их врожденная способность сопротивляться яду Тени позволяет им порой годами-десятилетиями удерживать яд и не давать ему дойти до сердца. Но это не значит, что в итоге Аби победит Тень. Ужаленные умирают всегда. Ориса ни разу не жалили, но зато его очерняют изнутри. И это куда хуже. Да, он продержался целых двадцать шесть лет, однако неясно, как долго сумеет сдерживать Тень и дальше. Ему значительно помогают руны, но и они не гарант спасения. По какой-то непонятной для Ориса причине он может впитывать в себя яд чужой Тени. На самом деле, он не понимает, нормально ли это. Вначале такая способность пугала. Ее можно объяснить разве что наличием внутренней Тени. Да, яд впитывается в его руки, очерняя их, но потом чернота уходит. И поскольку чернь — тоже магия, она не исчезает, она должна преобразоваться в иную форму. Но… она не преобразовывается. Орису порой кажется, что чернь впитывается в него самого, становясь после частью его собственной магии, хоть это и безумно странно и нелогично. Но с каждым новым разом, когда Орис лечил зараженных, его магический дар приобретал все больше и больше темных оттенков, а внутренняя Тень словно крепла. Поскольку о самих тварях мало что известно, то о его случае тем более. Даже самые старые мудрецы и столетние маги не дали ответа на его вопрос: может ли сожительствовать Тень и человек в одном теле, вступая в некий симбиоз или паразитизм?.. Орис многого не понимает, но стремится отыскать ответы. Именно поэтому он до сих пор тут. Он планирует помогать Амори развивать магию, параллельно завоевывая его доверие. Через него или его связи Орис хочет раздобыть нужные ему ответы. Если они и есть, то только тут — в самой развитой стране уцелевшей части континента — Соединенном Королевстве Дакоция. Много лет назад мир едва не погиб: непонятно откуда взявшиеся существа жалили людей, мгновенно убивая целые поселения. Что только маги не делали, они не сумели найти способ убить Тень, только обнаружили, что некоторые Дары способны оттеснить их, так как магия оказывалась противоположной. Самая «полярная» к энергии Теней — это магия рода Дако, являющегося правителями созданной их предком Дакоции. Стены сплетены в основном из магической энергии того самого первого Короля этой страны, который и стал тогда символом вызволения. Теней «заперли», окружив Стенами примерно одну треть материка. На те территории больше не ступала нога человека. Плотные нити не дают твари прорваться, но если та годами упорно будет пытаться проделать брешь, то по наблюдениям Стены начинают истончаться. Орис сам видел, как они прорывались. Тогда маги-защитники так же оттесняли тварь обратно и латали дыры. Но чем дальше, тем больше Теней собирается у Стен именно со стороны, где живут люди: они словно чувствуют их живую энергетику и делают попытки сломать преграду. И однажды им это удастся. Что будет дальше, представить несложно. Начнется настоящий хаос. Нынче не те времена, что были при первом вторжении тварей. Маги по сравнению с теми, которые жили сто лет назад, намного слабее. Людей с Даром рождается все меньше и меньше. А властитель королевского дара рода Дако, главная надежда людей на спасение — Оден Аби Дако — не имеет ни малейшего интереса к защите народа. Таким образом, ситуация складывается как нельзя хуже. Орис полагает, что вторую войну с Тенями человечество не переживет.

***

Вечером он отправляется на очередной осмотр. Собирает новоприготовленные лекарства в сумку, кратко стучит в дверь и толкает ее. Амори поворачивается в его сторону — он уже в кровати. Увидев его, омега выползает из-под одеяла, стягивая рукой ткань туники у шеи. Стесняется? До сих пор? — Я должен обработать ваши раны повторно. Сегодня последний день, они почти зажили, — начинает Орис и подходит при этом к кровати. — Перевернитесь на живот и приподнимите тунику, Ваше Высочество. Амори как-то нехотя слушается. Зажатый, и это заметно. Ложится, оголяя тело до поясницы, утыкается лицом в подушку, словно готовится к боли. — Больно быть не должно, — Орис успокаивает его, снимая перчатки. Его руки восстановились, они больше не опасны. Он слегка прикасается кожей пальцев к ягодице омеги, но тот неожиданно вздрагивает. Боится ли? Орис качает головой и выдыхает. А ягодицы у Амори ладные — округлые и аппетитные… о чем он? Орис возводит глаза к потолку и злится на себя же. Ему надобно посетить Дом Утех и купить омегу на ночь, чтобы утихомирить тело. Он набирает мази на пальцы, вторую руку кладет на ягодицу и отводит в сторону. Наносит целительную мазь на анус, замечая, что рана почти исчезла. Слегка проталкивает палец внутрь, смазывая. Амори дышит глубже и прерывисто, его плечи напряжены. Он привык делать подобное — не раз лечил омег. Но воспринимать Амори, как пациента, у него не выходит. — Это новая мазь, она на основе трав с добавлением магической частицы, я делал ее много раз, она очень хорошо заживляет, — говорит он, чтобы перебить наваждение. Орис с облегчением выдыхает, окончив работу. Вытирает руки о полотенце, опускает тунику на омеге до колен. Накрывает Амори одеялами, плотно укутывая в кокон. Он замечает за собой, что ему нравится обхаживать принца. Кажется, это называют… заботой? Амори так и не переворачивается на спину, пряча лицо в подушках. Орис наклоняется к нему и желает хороших снов, а после выходит. Вероятно, этой ночью его самого посетят приятные сновидения…