Тени забытых предков

Ив и Руэри очень быстро доезжают до Одена, уже пресекшего со своей армией приспешников границы Анхельского полуострова. Король вновь удивлен его появлению. И это заметно. Как он его нашел? Очевидно. Будучи в его шатре в прошлый раз, Ив обронил вторую серьгу, которые всегда носил. По ее энергетике, все еще не исчезнувшей с впитавшего ее бирюзового камешка, Одену было очень просто найти след владельца. Он позволяет людям Короля себя окружить. Не слезает с коня, горделиво восседая в седле и держа поводья. Смотрит смело в глаза правителя. Оден подъезжает ближе, останавливая черного коня совсем рядом. Его длинная красная накидка, обрамленная мехом, спадает почти до земли. На лице недельная щетина, карие глаза горят. Сам по себе Оден красив, вот только красота его внешняя. Внутри кроме гнили ничего нет. Полюбить его сумел бы лишь умалишенный. Ив хоть и не совсем дружен с головой, но до такого уровня опускаться не собирается. Человек перед ним — мучитель его племянника и преследователь Ориса. На остальные его грешки Иву все равно, но вот злодеяния в сторону своей семьи он не прощает. — И что же, погулял? — вздымает бровь Король, криво усмехаясь. — Прогулялся, — подтверждает Ив. Он достает из сумки ядро бывшего Короля и делает на лице выражение грусти. — Я вам солгал. Я отбыл из дворца в поисках моего племянника, принца Амори. И… я нашел его. Точнее, то, что осталось от его тела после смерти. Оден переменяется в лице, ухмылка на миг гаснет, сменяется удивлением. Но через секунду самодовольная усмешка снова появляется на губах. — Мертв, значит… Так я и полагал. С его травмой ядра было мало шансов на выживание, — Оден в открытую ликует, его плечи расслабляются, как после избавления от значительного груза. Король и в самом деле боится Амори? Иронично. Ведь принц, будучи забитым мальчишкой, боялся Одена больше смерти. Теперь они поменялись местами. Осознание этого забавляет. Ив продолжает игру в траур, изображая на своем лице грусть. Ему удается вызвать слезинки — но на самом деле это слезы радости: Оден, по всей видимости, поверил, и больше их плану ничего не угрожает. Оден мимолетно проводит пальцем по надколотому ядру, словно убеждаясь, что энергетика у него, как у представителя рода Дако. — Забери это. Выброси или похорони, мне все равно, что будет с его останками, — отворачивается Король, чрезмерно довольный таким поворотом событий. — Ха… а это кто? Оден замечает Руэри на лошади позади. Растрепанный обладатель пышной рыжей шевелюры хитро щурит глазки. Внизу кругами ходят сервалы, шевеля ушами и всматриваясь схожими по разрезу глазками во многочисленных солдат. — Это мой старый друг, — кивает Ив. — Я доверяю ему и хочу забрать с собой во дворец, его знания пригодятся нашей лаборатории. Еще он разумный врачеватель, достигший титула Фин. — Руэри Фин Тарнотерье, — представляется омега, приложив руку к груди и делая легкий поклон корпусом. — К вашим услугам, Величество. Оден ничего не говорит, но и не прогоняет, позволяя ему, своему фавориту, брать с собой какие угодно забавы — даже если в роли забавы выступает живой человек. Ив ощущает в руках некую власть. Но она столь же хрупка, сколь хрупки Стены пред ликом Теней: в любой момент может рассыпаться. Нельзя обольщаться. А вот использовать можно. И Ив пользуется. Ведет себя так, как раньше: неприступно и горделиво. Раз Королю нравится именно этот его образ, то не стоит сменять тактику. По пути обратно они останавливаются несколько раз. Руэри от чего-то сочувствующе на него смотрит, словно не рад, что Иву приходится быть любовником Короля. Сам он особо ничего не чувствует по этому поводу. Точнее, запрещает себе чувствовать. Мало ли с кем ему приходилось спать за свою жизнь — с немногими из них Ив был по доброй воле. В этом случае важна выгода. Цель, ради которой он пойдет на все. Его племянник таки взойдет на престол, и больше здоровью и жизни Амори ничего не будет угрожать. Ив выполнит обещание, данное Альфреду: убережет его дитя. Пусть, поздно, но лучше исполнить в скором времени, чем вообще никогда. Дворец Дакоции встречает все той же вопиющей роскошью. Столица — словно другой мир. Земли вокруг нее в разрухе, зато тут, в центре страны, не знают горя самые зажиточные семьи и рода. Ив особо не задумывался об этой разнице, но теперь, путешествуя, убедился воочию, что простое население как никогда прежде нуждается в новом, справедливом Короле. Короле, который возродит их земли и спасет от угрозы не только в виде Теней, но и в виде тираничного Одена Аби Дако. Во дворце их с Руэри миссия только начинается. Первое, что они делают, так это собирают сведения о всех придворных магах, анализируя, кто из них более верный Королю, а кто ради выгоды или путем шантажа перейдет на их сторону. В основном этим занимается хитрый и пронырливый Руэри, который слишком уж легко находит подход к любому человеку. К тому же Королю он втирается в доверие. Ив наблюдает за этим низкорослым магом, дышащим ему в пупок. Сначала рыжий кошатник раздражал, но теперь, когда их связывают деловые отношения, он относится к нему попросту никак. Иву жаль, что ему пришлось уехать из Анхельского полуострова. Он начал узнавать столько интересной для него информации о Тенях. Оказывается, у них был первосоздатель, и тот до сих пор жив, правда, пребывает в иной форме. Если Амберана найдут и уничтожат — Тени пропадут. Это разочаровывает. Иву слишком нравилось проводить время в их обществе. Его увлечение старо практически маниакальным. Известие о том, что уникальных созданий может не стать, печалит. Хоть бы несколько оставили — для него лично, в коллекцию, на память — так нет, не дозволено. Поэтому все свободное от Короля время Ив проводит в лаборатории. Правда, слабые Тенюшки уже не вызывают восторга, как раньше. Поисследовать бы Фароу… Как он понял, эти люди не могут жалить, обращать души в Теней. Это мог делать только Амберан. И Орис, которому передалась эта способность по родовой линии. Миру повезло, что настолько опасная сила попала в руки того, кто не желает убивать без надобности. Тем более, невиновных. Хотя, Ив бы с удовольствием посмотрел на то, как Орис, подобно его предку, создает полчище темных тварей и крушит все вокруг. …В своих раздумьях он доходит до озера, расположенного недалеко от дворцового парка. За ним вприпрыжку следует Руэри, прижимая к себе надколотое ядро. Если рыжий омежка в прошлой жизни был Фрасисом, то ядро это принадлежит его сыну. Ха… Каково держать в руках остатки своего ребенка? — И зачем мы сюда пришли? — Нужна вода, — Руэри смотри вниз на озеро. Несмотря на холода и слой снега толщиной по колено, льда тут нет. Зато в темное вечера с его дна в чистейшей воде проблескивает свечение. Там уже покоится несколько ядер. — Ах, да, ты из Окоста. Традиции… — он догадывается, что это будет похоронный обряд. У народов, живущих около Стен, принято хоронить ядра в воде. Существуют целые озера-кладбища. У них тут, в Дакоции, для захоронений магов есть склепы, квадратные коробки из камня с надписями, внутри которых хранятся ядра. В давние времена их могли предавать еще и земле, в скалах и почве при добыче полезных ископаемых столетиями находят редчайших оттенков камни, светящиеся в воде. В Дакоции из них делают украшения. Другие же народы считают это кощунством, надругательством над памятью предков, говорят, за это следует наказание. Иву же нравятся побрякушки, сделанные из ядер, и ему все равно на «проклятье древних». Руэри соскакивает с валунов вниз, и без сомнений заходит в ледяную воду по колени. Нагибается над ней, длинные огненные пряди скользят и падают на поверхность завитками. Омега что-то шепчет. Обряд. Передать ядро воде — важная часть традиций. Ив пожимает плечами, ему незачем стоять и ждать. Он решает присоединиться. Тоже заходит в воду, затекающую через верх в обувь. Наблюдает, как Руэри касается ядра губами и держит на руках, словно младенца. А потом опускает вниз. Как только камень погружается под воду, он начинает светиться. Вот и все, законченно, но Руэри не спешит уходить, смотря с грустью вниз. — Король не станет искать ядро из тайного хранилища, — Ив почему-то вздыхает, хотя ему по сути должно быть все равно. — Можешь не думать. В момент, когда он выскочил из моего круга, оставил хранилище открытым. Там слуги, думая, что он не в себе, растащили половину драгоценных документов и книг. Немудрено, что и ядро предыдущего Короля «кто-то» унес… — Он был моим сыном, — словно не слушая его, произносит Руэри. — Я почти его не помню. Его лицо, голос, запах… Все это будто было не со мной. Наверно, останься я в живых дольше, смог бы стать для него опорой и примером для подражания. — Сожалеешь? — Уже нет смысла, — омега пожимает плечами и переводит взгляд на него, смотря большими глазами. Не моргая. Это затягивается на неопределенное время, до тех пор, пока мороз не забирается под одежду, а метель не усиливается. Пора выбираться. Так и простыть недолго. Он вылезает на валуны первым и подает руку вынужденному соратнику. Что ж, придется искать с ним общий язык, хотя бы на время, когда будут работать сообща на благо будущего Короля.

***

Дни похожи друг на друга. Король, осторожность, планирование переворота. Иногда ночные разговоры с Амори во сне, через которые они передают друг другу информацию и согласовывают дальнейшие действия: это удобно. Правда, есть в этой чреде одинаковых дней что-то непривычное. Каждое утро под своей дверью он находит новую вещицу. Будь то ветка кипариса, оформленная ленточкой, как букетик, или украшение, или криво испеченное печенье. Сначала он думал на Короля, но когда надел одну из этих побрякушек, Оден сам спросил его: «Что за недостойная для фаворита дешевка?». Не он. Тогда кто? Сотни лет назад была такая традиция, и в отдаленных уголках Дакоции она все еще сохранилась: альфа одаривает избранного омегу подарками. А если тот их принимает — значит, принимает и ухаживания. Иву было бы интересно вычислить, кому не лень каждое утро таскать ему разный хлам, но для этого он слишком занят. Король требует его появляться каждый день. Это уже утомляет. Ив ждет-не-дождется, когда все это кончится, и он наконец освободится от его навязчивого внимания. Оден очевидно увлечен им — речь зашла о браке. К пышному пиршеству уже началась подготовка. Король наверняка полагает, что Ив подарит ему наследника с королевским Даром, но этого не случится. Специальные настойки и травы спасают его от незавидной участи вынашивать дитя тирана. Правда, если принимать их чаще, чем дважды в неделю, это приведет к бесплодию. Ив пьет их каждый день. Несмотря на серьезные намерения Короля, мягче тот не стал. Часто во время любовных утех правитель перегибает с силой, оставляя на коже синяки и кровоподтеки. Искусанное плечо не успевает заживать, как на месте старых появляются новые раны. Иву нравится грубость, но не жестокость, не откровенное избиение — это слишком. Теперь он осознает в полной мере, каково было Амори. Хотя, принцу доставалось куда больше. После очередной такой ночи он доползает до своей комнаты, еле дыша от боли. Своего Дара для залечивания уже недостаточно, много сил тратится на связь с Амори через сны. Ив сжимает челюсти. Не жалуется. Он не привык даже наедине с собой себя жалеть. И не такое проходил — случалось разное. И что? Пережил же. И это переживет. Ив, шатаясь, доходит до кровати, заваливаясь на нее. Нет сил на то, чтобы забраться под одеяло. Должен ли он приносить себя в жертву во имя амбиций племянника? Он не сомневается, что да. Вскоре дверь скрипит, и Ив вздрагивает, думая, что «кое-кому» захотелось добавки. Но шаги слишком легки, а запах невесомый, цветочный. Это Руэри. Ив облегченно выдыхает. Он с усилием поворачивает на него голову. Замечает боковым зрением, что кровь с плеча замарала ткань под ним. Обессиленное тело не спешит восстанавливаться. — Это он сотворил? — словно сквозь зубы говорит омежка, подбираясь у нему. Ив кивает, тоже сцепив челюсти. Он не показывает слабости. Гордость не позволит. Руэри злится, сжимая пухлые губы в полоску. Садится рядом и комкает в кулаке покрывало. — Это существо не может быть моим внуком. В крови нашего рода никогда не было столько жестокости, — скалит зубы с увеличенными, как у альф, клыками. Иногда такие рудиментные «клычки» есть у омег. — Отказываюсь верить, что Оден — представитель благочестивого рода Дако… — Увы, — Ив не особо расположен к разговору. Особенно когда все тело дрожит, а Дар не справляется с регенерацией. Руэри же не спешит уходить, на его лице отражается пламя из камина. Не отводит взгляда и молчит, покусывая нижнюю губу. «Почему он постоянно на меня так смотрит? Почти не моргая, будто я у него что-то украл», — думает Ив, щурясь от внезапного прикосновения к ране на плече. Сжимает зубы до скрежета. Как, оказывается, неприятно быть слабым магом, неспособным нормально регенерировать… — Отныне твоим лечением буду заниматься я, — заявляет важным тоном Руэри, прикладывая обе руки к кровавым ранам от клыков. Боль уходит. Сразу. «Его ладони… теплые», — проскальзывает мысль. Ив расслабляется, хоть на самом деле он редко расслаблен в чьем-либо присутствии. Живительный Дар мага с рангом Фин быстро заживляет и избавляет от неприятных ощущений. Заполняет тело, приятно грея изнутри в промерзшей постели. — Скоро это кончится, — шепчет Руэри, склоняясь над ним. Его волосы скользят вниз и одна из прядок щекочет Иву щеку. Он сдувает ее в сторону. — Скоро ты избавишься от бремени быть с ним… — Мне все равно, — Ив пожимает плечами, прикрывая глаза. — Пусть делает со мной, что угодно. Меня это не колышет. — Лукавишь, — пронырливый омежка и тут видит его насквозь. — Твои губы дрогнули. Не так уж тебе все равно, как говоришь. Язык тела ярче слов. — Все-то ты замечаешь, умник, — язвит он, кивая в сторону двери. — Исчезни уже, мне скоро разговаривать с принцем. — А где мое спасибо? — возмущается мелкий омежка. Но Ив встает, собственноручно провожая Руэри к двери. Выставляет его и закрывает на замок. Выдыхает. Взглядом — в потолок. После — на подаренный хлам, сложенный в углу комнаты, который он до сих пор не выбросил. Ему не по себе.