Тени забытых предков

Руэри еще никогда так не жалел, что родился омегой. Да будь он даже бетой, было бы больше шансов. А так… — Да он меня даже всерьез не воспринимает! — жалуется котам он, сжимая руки в кулаки. Сервалы успокаивающе трутся о его ноги и громко мурлыкают, словно напевая ему, что все получится. — Если бы… — он вздыхает, проворачивая в руках подвеску с большим кристаллом, светящимся изнутри, словно звездное небо. С тех пор, как Ив узнал, что именно преподносит ему подарки, упорно их выкидывает. В окно. Крутит пальцем у виска, смеется, не верит. А как тут поверить, если Руэри не в образе высокого темноволосого Фрасиса, а в теле полутораметрового омежки со смазливым личиком? Но он не сдается. Руэри своего добьется, обязательно. Дух завоевателя в нем не сгинул, и пусть, на любовном поприще… Руэри с первого взгляда заприметил Ива. Еще тогда, в ущелье, когда омега поднимался к Фароу. Тогда они едва ли не столкнулись на узкой тропе, но Ив поймал его и спас от падения с высоты. Одного взгляда в глаза хватило, чтобы сердце сжалось от давно позабытого ощущения. В свое время от даже в Лаэля не сразу влюбился, лишь спустя время, когда привык к нему и оценил красоту и ум. Но Ив вообще не похож на Лаэля — можно сказать, он его противоположность, особенно в характере. Но и Руэри уже не Фрасис, и вернуться в прошлое тело и жизнь не сможет… Он никогда не чувствовал влечения к альфам, они всегда его раздражали, и он воспринимал их как соперников, а не потенциальных партнеров. И с бетами Руэри тоже не желал вестись, не позволяя ни единому живому существу себя коснуться. Противно — стоит кому-то подойти ближе, чем на метр, как тело покрывается мурашками. Он ненавидит моменты, когда очередной альфа, посчитав его милым, лезет потрогать. Стоит ли говорить, что все эти смельчаки покоятся где-то с перерезанным горлом?.. Даже имея слабое на первый взгляд тело худощавой комплекции, Руэри умудряется надавать пинков любому, что посмеет глянуть на него с подтекстом. На кого посягнули-то? На него — представителя королевской крови? И плевать, что он больше не Фрасис, повадки-то остались, как и воспоминания! Королевская горделивость, честь и жесты — все это никуда не делось с годами. Только жаль, что Ив видит в нем мелкого выскочку, а не привлекательного партнера… Да и какой омега стал бы рассматривать другого омегу, как потенциальную пару? По самой природе это противоестественно. Конечно, бывали случаи, где альфа жил с альфой, или двое омег, но это скрывалось. Общественной моралью, законами и религией подобное порицается и считается проявлением похоти. Однако Руэри в душе не считает себя омегой, и потому не чувствует, что его любовь неправильная. В прошлой жизни он так и не стал счастливым в со своей парой, но в этой не собирается вновь терять шанс. И пусть, Ив считает его слишком настырным, со временем его мнение обязательно поменяется. Тем более, за несколько месяцев совместной миссии во дворце они сблизились и привыкли друг к другу. Руэри вздыхает, выглядывая в окно. Зима близится к концу — в придворцовом парке виднеется зелень из-под тающего снега. Эта весна станет для Дакоции спасением, новым рассветом, началом эпохи процветания. Он в это искренне верит. Если Руэри может помочь своему народу и стране снова стать цветущими, то сделает все возможное. Раньше он не видел способов влияния, он родился обычным омежкой в отдаленной части Окоста. Но теперь, когда он тут, рядом с Оденом, когда нашел подход к Амори, появились настоящие перспективы. В прошлом он не смог завершить миссию и сделать свои земли свободными, а людей счастливыми, поэтому хочет помочь хотя бы сейчас. Не все утеряно. И Амберан тоже поплатится за миллионы погубленных жизней. Планам этого сумасшедшего не суждено сбыться: мир выживет, светлая сторона всегда побеждает тьму, как солнце испепеляет темноту ночи с первыми своими лучами. Сколько бед натворил Амберан, сколько судеб сгубил — мало просто его убить. Этого кажется недостаточно для того, чтобы уравновесить его деяния с наказанием за них. Однако справедливость этому миру неведома — печальная истина. Он отходит от окна, покидая сервалов в комнате. Идет к Иву, решительно открывая дверь. Тот как раз нехотя собирается к Королю. Запахивает длинное одеяние, подвязывая широким поясом, расшитым драгоценностями. — Только давай без жалости, — бросает через плечо омега, не поворачиваясь в его сторону. Узнал по шагам, что ли? — Ты только скажи, и я найду способ отвадить его от тебя, — Руэри уже придумал, как. — Оден теряет разум с каждым новым днем. Я боюсь представить, что он может с тобой сделать… — Я не нуждаюсь в помощи, — горделиво поворачивается Ив, смерив его взглядом свысока. Хитро скалится, точно, как кот. — Особенно в твоей. Руэри не обращает внимания на его колкие слова. «А я все равно сделаю по своему», — думает, наблюдая за Ивом. Рассматривает его светлый образ, любуется. Это милое личико, светлые пушистые реснички, бледные губы и кожа, сквозь которую то тут, то там просвечивают синеватые вены… Прекрасен. Само совершенство. Руэри завидует Одену. Но будь он на месте Короля, ни за что бы не ударил столь красивого омегу. Здоровая любовь не предполагает нанесение любимому вреда. Может, Руэри и последователь «устаревших нравов» прошлой эпохи, но причинить вред своему избраннику точно бы не смог. А Одену все хуже и хуже. Амори умело влияет на него, да так, что великий Король боится теперь спать, и от недостатка сна сходит с ума. И даже в полусознательном состоянии видения и образы проскальзывают и заставляют биться в агонии в попытке избавиться от галлюцинаций. Но Амори не сбавляет оборотов, мучая его на расстоянии, да так, что Оден и не подозревает истинную природу своих кошмаров. Сейчас Король особенно слаб и внушаем. Поэтому Руэри пользуется, нашептывая ему о том, что некоторые его особо верные советники и маги — предатели. Оден уже не одного казнил по его шепоткам. Таким образом Руэри убирает тех, кто может стать на защиту Короля во время переворота. Нужно избавить Одена от любой поддержки, оставить его один на один со всеми, чью ненависть он заслужил. Да, это его внук, но Руэри не чувствует жалости. Он покидает Ива, окинув его на прощание взглядом и запоминая образ. Сам идет в опочивальню Короля, откуда опять слышится звон битой посуды и стук золотых подносов о пол. Слуги в панике убегают из комнаты и тащат за собой раненого несчастливца, попавшего под горячую руку. Приступы агрессии у Одена — обыденное явление. Чем меньше он спит, пытаясь избежать кошмарных видений, тем больше впадает в беспамятство. И заодно крушит все вокруг себя. — Величество? — Руэри заходит, спокойно смотря на поднос, впечатавшийся в стену недалеко от его головы. Король в ярости, его магия и мощный феромон подавляют, но не настолько, чтобы потерять сознание. — Величество, это я. Все хорошо, дитя мое, успокойся. — Дедушка? — узнает Король, переменяясь в лице. Конечно же, Руэри рассказал ему о том, кем ему приходится, и тронутый умом Оден поверил. — Ну, что случилось? — он подходит к осевшему на кровать внуку, взявшемуся за голову руками. Руэри кладет ладонь ему на голову и убирает боль и спутанность сознания, облегчая его состояние своим Даром. Он делает это, чтобы иметь рычаги управления на этого монстра. — Вот, я на твоей стороне… Я пришел в этот мир, чтобы помочь тебе, спасти, указать путь. Мой почивший сын дал тебе недостаточно любви и заботы, а я умер задолго до твоего рождения и не сумел уберечь от жестокого мира… Но зато теперь я тут, и я облегчу твои страдания, — умело нашептывает. — Я не могу, я закрываю глаза и вижу их. Лица всех тех, кого убивал… Они разрывают меня на куски каждый раз, издеваются, их голоса… — бредит Оден, закатив глаза. — Нельзя опускать веки, иначе они снова меня найдут… — Это всего-то кошмар, не верь этому, — Руэри добавляет еще магии, успокаивая его и давая немного своей живительной энергии, заменяющей полноценный сон, лишь для того, чтобы правитель не разнес весь дворец. И не убился ненароком — он нужен им живым. Спустя время Оден приходит в себя, его взгляд проясняется, искорки магии прекращают плясать вокруг его тела. Руэри гладит его по темным волосам, ни капли не сопереживая ему. И не такое заслужил. Только одному Иву столько боли причинил… А правнука, Амори, тоже мучил, и по рассказам мучил сильно, беспощадно. За что же Одена должны щадить? — Приведите Ива, — приказывает Король, почти полностью восстановившийся. Руэри нехорошо щурится. В прошлый раз Иву пришлось несладко со сломанной ногой и вывихнутой второй — это сбрендивший Оден сделал, чтобы омега от него не сбежал. Руэри потратил весь запас сил, чтобы срастить кости и залечить раны. Он не хочет, чтобы его любимый снова страдал. — О, Величество, у меня для вас новость, — начинает он. — Отныне вам придется бережно относится к вашему жениху. Близость недопустима, пока плод надежно не закрепится в нутре и пройдет опасность кровотечения… — Плод? — недоумение. — Ваш жених беременный, — Руэри делает убедительный голос. — Носит вашего наследника под сердцем. Но сейчас опасный период, не стоит тревожить благочестивого омегу… Оден широко усмехается. Видно, насколько он доволен. Видать, всегда мечтал о наследнике с Даром. Король распоряжается привести к нему Ива, наверняка хочет убедиться. Сильному магу легко определить беременность по энергетике омеги, и на этот случай у Руэри есть специальное зелье, которое он еле раздобыл. Оно наложит на запах Ива специфичный оттенок. Он отправляется за омегой, встречая его по пути сюда. — Некогда объяснять, выпей, — вкладывает в его руки зелье. Ив выпивает без раздумий, отдавая пустой пузырек. — Что бы не сказал тебе Оден, кивай в ответ. Полезет — скажи, нельзя. Буду ждать тебя в лаборатории. Руэри надеется, что его план осуществится. Он отправляет Ива к Королю, а сам спускается в подземелья. В клетках по прежнему кишат Тени, и в их сторону нельзя смотреть: парализует, если взгляд упадет на один из красных глазищ. План с беременностью кажется неплохим. До переворота осталось недолго, так что у Короля не возникнет вопросов, почему у Ива не видно живота. Не успеет понять. Хоть бы все прошло по плану… Они так долго это все выстраивали, тщательно планировали, но все равно есть большой риск провала. Оден не дурак, он уже догадывается, что что-то идет не так, подозревает в предательстве всех и вся. Боится за трон больше, чем за жизнь. Умрет, но корону не отдаст. Но поскольку получил эту корону Оден кровавым путем, то и потеряет кровавым. Только на этот раз ценой собственной крови. Дверь скрипит, привлекая внимание, в проеме появляется Ив. На лице мягкая улыбка, на губах вздох облегчения. Омега подходит к нему и неожиданно обнимает, прошептав совсем тихое «спасибо». Но тут же отстраняется, вернув себе прежний вид горделивости. Руэри тает от одного касания таких желанных рук. — Получилось? Ив кивает и с благодарностью смотрит на него, при этом пытаясь сохранить холодность в выражении лица. Такой до безумия красивый, что попросту невозможно удержаться. Руэри привстает на носочки и в этот же миг целует омегу в губы. Ив отскакивает, как ошпаренный. — Ты… что творишь?! — Признаюсь в любви, — Руэри грустно улыбается. — Еще один поехавший, — Ив прислоняет руку ко лбу с хлестким звуком. — Видно, что вы с Оденом родственнички… — Дай мне шанс, — настаивает он. — Я хочу заботиться о тебе, оберегать, обнимать, говорить с тобой, и… — Я похож на чокнутого? Ну, может и похож, но не до такой степени, — Ив приподнимает брови, смотря с очевидным презрением. — Сгинь с глаз моих, извращенец. Руэри выдыхает сквозь сжатые зубы. Сердце в груди трепещет, как раненное. Больно. Он смотрит в сторону Теней в клетках. — Ты так любишь их, — с обидой в голове говорит он, пытаясь выровнять дыхание. Впрочем, было ожидаемо, что Ив его оттолкнет. — Они тебе ближе всех… Чем они так привлекают твой взор? Руэри подходит ближе, темные твари копошатся и тянутся к нему, предчувствуя, что перед ними маг без иммунитета Аби, которого можно убить одним касанием. Однако ужас перед Тенями не столь силен, как горечь от отказа любимого. — Может, и меня ты полюбишь тогда, когда я стану Тенью? — он поворачивает голову и внимательно смотрит в глаза Ива, а в следующий момент кидается вперед на клетки. Безрассудно. В порыве чувств. — Придурок! — Ив вскрикивает и ловит его за шкирку в последний момент, резко оттаскивая назад. — Ты совсем сбредил?! Это путь в одну сторону! Ив поворачивает его к себе и вцепляется в плечи мертвой хваткой, в расширенных глазах плещется испуг. — Еще раз так сделаешь, — шипит сквозь зубы, нехорошо щурясь. Глаза вспыхивают алым. — И я сам тебя отправлю к праотцам! Ненормальный! Понял?! Руэри широко усмехается, думая лишь о том, что омеге на него не все равно. Неважно, по какой причине. Это дорого стоит. Он приподнимается на носочки, поддаваясь вперед и еще раз целует. Ив на этот раз не отскакивает, только раздраженно выдыхает ему в губы. — То есть, ты это серьезно? — звучит тихо. — Да, — кивает Руэри, отстранившись. Смотрит с огромной надеждой. Пристально-пристально. Ив отворачивается первым, прикладывая ладонь к губам. Больше ничего не говорит, но его молчание обнадеживает. Руэри готов на что угодно, лишь бы он его полюбил. Даже стать Тенью.