Плач акации

Раннее утро. Мама недавно ушла, а я продолжал тихо сидеть в своей комнате, рассматривая укороченные орхидеи. Из открытого окна в комнату врывались лёгкие порывы морозного ветра, дуя мне прямо в спину и ероша длинные волосы. Когда они были распущены и спокойно струились по спине, я чувствовал себя более расслабленно. Отложил одну тёмную веточку в сторону, чтобы потом засушить её, а со второй начал снимать цветки. Делать это стоило аккуратно, чтобы не повредить лепестки, хотя у орхидей они не были такими уж тонкими. Отрезав длинную полоску скотча, я приклеил её кончик к столу, после отрезая полоски поменьше и налепливая их на большую. Таким незамысловатым образом я создал четыре грани и отклеив их от стола, соединил вместе, образовывая квадрат, но пока без верха и низа. Приклеив дно, уложил цветок орхидеи на него, после заклеивая весь куб скотчем и получившееся творение укладывая на стол. Я решил сохранить засушенные цветы только потому, что они были обрезаны Кармой. Маме бы такая моя затея не понравилась бы, она очень любила чистоту и минимализм… интересно, как можно было бы назвать орхидеи в этих кубиках? По ногам прошёлся холодный ветерок. Я неприятно поежился, потирая одну стопу о другую. Пусть капсулы с цветами получились не самыми аккуратными, но всё же очень красивыми, даже напомнили мне лёд. Создалось ощущение, будто кто-то заколдовал эти цветы, заморозил их красоту навечно. Очень красиво… Всё-таки пришлось подняться и закрыть окно, но в этот раз я не стал трогать шторки, поддавшись мимолётному желанию, наконец, запустить больше света в комнату. В такие моменты я часто предавался воспоминаниям из детства. Помню, как до переезда сюда любовался видом из окна и мечтал о том, чтобы под ним росла вишня, да настолько близко, чтобы можно было дотянуться рукой до мягких, розоватых лепестков. Когда я рассказал об этом желании па… папе, он привёл меня к тому большому дереву в парке. Тогда оно так ярко цвело… мне казалось, что оно было способно закрыть своей листвой целое небо. Потом папа ушёл, а мы переехали. Дерево перестало цвести. Мама стала чересчур неуправляемой и помешанной на моём здоровье. И оно начало гнить изнутри. Наконец, отойдя от окна, я вернулся к цветам и убрал их в ящик стола, где лежала коробка с лезвиями. Карме я так её и не вернул, а выкидывать не хотелось. Кажется, я начинал постепенно собирать вещи, напоминающие о нём. Ума не приложу, что могло бы быть следующим. В квартире было очень тихо. После работы мама собиралась зайти за цветами, затем встретиться с очередным гостем и только потом вернуться домой. Она вероятно могла задержаться, но это не означало, что мне тоже было дозволено провести у Кармы больше времени, чем я планировал изначально. К слову о нём, он должен был зайти за мной, но, может, это я слишком рано встал или же он изначально не планировал заглядывать ко мне утром, но я уже его заждался. От скуки заплёл волосы в тонкую, нетугую косу, и, более не зная, чем себя занять, стал считать шаги от спальни до гостиной, а после и до обеденного стола дошёл, на котором сейчас стояло блюдце с тремя таблетками, а рядом лежала аккуратно сложенная записка.

«Не забудь принять лекарства. Люблю тебя. Мама»

Я смял её, но выкинуть не решился, безмолвно сунул в карман, чувствуя, как постепенно начало одолевать раздражение. Мне никогда не нравились её записки, потому что, не зная мамы, можно было подумать, будто она, правда, писала всё это с заботой и искренностью. А что скрывалось за этой её любовью, даже я не знал. Белая. Бледно-зелёная. Жёлтая. Три таблетки. Жёлтая вызывала тошноту и головную боль. Бледно-зелёная сильную сонливость. Белая - ничего. Её я боялся больше всего, потому что со временем начинало казаться, словно она, правда, отчего-то лечила, потому что не оказывала никакого негативного влияния. Как мне удалось выяснить, какая таблетка какой эффект давала? В тайне от мамы неопределённое количество времени я принимал только по одной, чтобы удостовериться в эффекте каждой по отдельности, остальные выбрасывая на улицу. Нельзя было хранить их в своей комнате, так я мог запросто попасться. Пожалуй, сегодня надо было устроить себе праздник - день без лекарств, что я и сделал, убрав таблетки к записке в карман. И вот долгожданный звонок. Я поспешил к входной двери и, даже не убедившись, кто стоял за ней, открыл её, встречаясь с удивлённым взглядом янтарных глаз. Моих любимых. - Настолько рад меня видеть? - Я просто ждал тебя, - пропустил Карму внутрь, начиная наспех надевать обувь. - Специфический запах, - прокомментировал он, осматривая нашу узенькую прихожую, - благовонии? - Да, мне не нравится их запах, - пока я зашнуровывал ботинки, он перевёл взгляд на трюмо, явно подмечая про себя, что оно было переполнено исключительно женской одеждой и обувью, лишь две мои куртки ютились в углу. Одна зимняя, вторая лёгкая, которую я только что взял в руки и уже собрался выходить, поправив волосы. Коса, казалось, в любой момент могла расплестись. - Помниться, я говорил, что к тебе не напрашиваюсь, но сейчас готов забрать свои слова, - я тихонечко усмехнулся, выпроваживая его из квартиры и выходя следом. - Тебе не понравится. У нас скучно и искусственно. - Искусственно? - переспросил он, пока я закрывал квартиру на ключ. Два оборота. - Смотришь, и, кажется, будто квартира сошла с картины… с портрета мертвеца. Он замолчал, обдумывая сказанное мной. Очевидно, его зацепили произнесённые слова, но исключительно в хорошем смысле. - Если не вдаваться в значение, прозвучало красиво. Мы вышли на улицу, где царил прохладный ветерок, а на верхушках невысоких деревьях щебетали маленькие, городские птички. Возвышаясь над нами, они словно насмехались. С одной стороны, погода была располагающей для прогулок, но с другой, хотелось вернуться обратно в тёплый дом, хотя тёплой квартира была только на словах. - Обычно ты сидишь дома? - неожиданно продолжил разговор Карма. На миг мне показалось, что сегодня мы шли ближе друг к другу чем когда-либо. - Да. - Стало быть, выходишь тайно? - Да. - Люблю твоё многословие, - съехидничал он, вдруг нагибаясь и подбирая с земли опавший листок, - я скорее наоборот. Прихожу домой, когда никто не видит, - удивительно, но в его словах одновременно смешались и спокойствие, и грусть. - В тайне от родителей прогуливаешь? - сообразил я, наблюдая за тем, как Карма покручивал листок пальцами, иногда пережимая его слишком сильно. - Ещё бы, - вновь усмехнулся, - моя жизнь делится на три этапа. Первый - прогулы потому, что лень посещать скучную школу. Второй - новый год, новый учитель и никаких прогулов, потому что он уж точно не позволит мне пустить всё на самотёк. Третий - прогулы, потому что встретиться с тобой важнее, чем изучать давно пройденный мной материал. - Пройденный? - Ну, не весь. Пожалуй, я сильно преувеличил, да и не сказать, что каждый день отлыниваю от занятий. Важнее. Это слово так навязчиво повторялось в мыслях, причём с такой же интонацией, с какой произнёс его Карма. Ранее беспокойный холод перестал меня волновать, теперь было теплее. Правда, к теплу прибавилась тревога. Не то чтобы она была неприятной, скорее я не мог дождаться оказаться у Кармы дома. Волнение тягуче медленно окутывало мысли. Кончики пальцев слегка подрагивали, но я старался унять эту дрожь, привести мысли в порядок и расслабиться, но попытки эти были четны. Как оказалось, он жил не так уж и далеко от меня. Это всё равно что пройти от дома до цветочного и обратно, примерно так. Улица ничем не отличалась, даже сам многоэтажный дом с виду был в точности похож на мой, но внутри всё же были отличия. Лестничная клетка казалась уютнее, хотя единственным отличием были цветы на подоконниках, и то с болезненными листьями, но с яркими, благоухающими, красными цветами… очень похожими на волосы Кармы… наверное, они так же красиво переливались на солнце. - Проходи, - подозвал он, открывая передо мной дверь. Я почувствовал, как на мгновение подкосились ноги из-за того, что приятное волнение в разы увеличилось. Захотелось продлить этот момент. Даже сердце забилось чаще, теперь я отчётливо слышал каждый его последующий удар… пожалуй, я был слишком рад оказаться здесь и уже собирался зайти в его квартиру, - что-то не так? - растерянно спросил он, нервно сглатывая. - Мне очень приятно. - Приятно? Что ты имеешь в виду? - теперь его тон точно был неуверенным, а мне даже нравилось таким образом загонять его в угол. И я вошёл в квартиру, наполненную запахом Кармы. Не могу объяснить, чем именно здесь пахло, но иногда я чуял лёгкий запах наливных яблок. Здесь также было очень тепло, в разы теплее, нежели у нас, повсюду разбросаны вещи, какая-то мелкая утварь забивала шкафы, ножки которых подпирали старые книги, а дальше по коридору от входной двери была гостиная, совмещённая с кухней. Светлые, отдающие желтизной тона. Безумный беспорядок, но это не хаос, вещи словно лежали на тех местах, на которых должны были. Из окон, прикрытых лёгким тюлем, лился свет на мягкую мебель, на технику, на деревянные кухонные тумбы и на нас. Он омывал, одаривал теплом прямо перед тем, как мы зашли в комнату Кармы. Она была чуть больше моей, окна тоже закрыты плотными занавесками, которые Карма поспешил открыть, пустить в спальню утренний свет и пролить его на аккуратный беспорядок. Возле двери расположилась высокая стопка новых книг, причём все от одного издательства, мягкая не заправленная кровать, под которой стоял ящик с маленькими упаковками сока, большой письменный стол с учебниками и тетрадками, рядом массивный, книжный шкаф, к моему удивлению, переполненный исключительно зарубежной литературой… все они действительно были на английском. На полу разбросаны какие-то смятые бумажки, где-то спрятаны пустые, жестяные банки, а если внимательно присмотреться, то под столом можно было найти кучу одежды, я бы сказал небольшую горку. - Какой у тебя оценивающий взгляд, - в его тоне всё ещё слышалась чёткая неуверенность, он явно переживал по поводу беспорядка, иногда бросая на него тяжёлый взгляд и скрещивая руки на груди. - Не могу передать словами, насколько сильно мне всё тут нравится. Я много раз представлял твою комнату, даже всю квартиру в целом, но на деле они не просто оправдали мои ожидания, они превзошли их, - глаза всё ещё бегали по мебели и книгам не в силах охватить всё и сразу, хотя очень хотелось. - Ты сейчас серьёзен? Не шутишь? - к слову, недоумевал он очень забавно. - Я бы сказал, что возле вишни мне также приятно находиться, как и здесь, - провёл пальцами по полкам, собирая подушечками пыль. Корешки были изрядно помяты, но книги явно давно не брали с полок, интересно, сколько уже веков назад он прочитал их? Мне даже было немного грустно от мысли, что со многими произведениями я не был знаком от слова совсем. Надо было бы потом одолжить парочку книг… - Не ожидал такой реакции, - мягко проговорил он, присаживаясь на кровать и не переставая оглядываться по сторонам, - мне казалось, что всё не так плохо, но сейчас места будто стало меньше. Это не потому, что ты здесь, просто… - Мне нравится, - перебил его, подсаживаясь рядом, - первый раз в гостях у друга прошёл отлично. Точнее проходит, - легко улыбнулся ему в ответ, правда, наслаждаясь отличной от моей комнаты обстановкой. Всё здесь было таким… живым. - Тогда… - оборвал свою речь, видимо, задумавшись над чем-то очень серьёзным, - не хочешь попробовать кое-что новое? - его одновременно неуверенный и заинтересованный взгляд заинтриговал меня. - И что же? - неужели для этого он и позвал меня? Чтобы предложить какую-то авантюру? Не то чтобы я не был согласен… он поднялся, подошёл к рабочему столу и начал выуживать что-то из нижнего ящика, заваленного тестами. Я не видел оценок на них, но успел приметить, что было отмечено очень много правильных ответов, если не все. А ведь, только познакомившись с Кармой, я и подумать не мог, что он мог быть настолько умён. Отыскав что-то в шкафчике, вернулся ко мне, предложив спуститься с кровати на пол. Первой на белое постельное легла слегка смятая купюра, а следом пакетик. Такой маленький и целлофановый. Не может быть… - Откуда… - не успел закончить, как Карма перебил меня. - Сокращённо меф. - А полное название? - он замялся, не сразу ответил, - так где, ты говоришь, его достал? Разве у школьника хватило бы на такое карманных денег? - Поэтому я и подрабатывал в цветочном, - ухмыльнулся, гордость явно взяла над ним вверх… пожалуй, это не то, чем ему следовало гордиться. - Мы сейчас… - он вновь меня перебил. - Да. Я предлагаю попробовать. То есть он не обязывал меня. - Ты когда-нибудь делал это? - спросил его, не отрывая взгляда от пакетика. Мне казалось, стоило только это сделать, и он бы пропал, а Карма забыл бы о его существовании. Странное чувство. - Бывало пару раз, но в полном одиночестве. Он хотел попробовать со мной… - Давай, - я даже сам удивился своему резкому ответу, не то что Карма, он впал в ступор. - Ты уверен? Потом сутки спать не сможешь. - Значит это будут самые лучшие сутки в моей жизни, - мгновение мы смотрели друг другу в глаза, а после он взял с пола чистый лист, положил его на кровать, высыпал белёсый порошок, больше напоминающий скопление очень маленьких кристаллов и пахнущий, кажется, чем-то кислым, и скрутил купюру. - Сначала попробуй ты, если начну я, не думаю, что потом буду в состоянии тебе помочь. Подрагивающими пальцами я приставил купюру к носу, чувствуя, как тревога начала заполнять изнутри. Не знаю откуда, но всё же набрался смелости, достаточно быстро решился и сделал это. Вдохнул. Слизистая резко защипала, я ощутил адское жжение в носу, даже зажмурил глаза, пытаясь прийти в себя, пока Карма, кажется, держал меня за плечи, не давая свалиться на спину. - Боже, Карма… - я схватил его. За что? Не помню. Кажется, за бёдра, склоняясь над ними и сжимая до тех пор, пока не начали белеть костяшки, - жжение проходит… и что дальше? - наконец приоткрыл веки, всё ещё прищуривая взгляд, но уже в состоянии смотреть на него. - Придётся подождать пару минут… почему ты не спросил раньше, какой именно эффект он даёт? - Карма всё ещё держал меня за плечи, от его рук по телу расходилось тепло… это было так приятно. Гораздо приятнее, нежели обычно. - А надо было…? - он хотел отпустить меня, видимо, для того, чтобы принять самому, но мне так не хотелось отстраняться от него. Я перехватил его руки, наши ладони соприкоснулись, его длинные элегантные пальцы огладили мои, переплелись с ними, обожгли своим неистово сильным жаром, мне казалось, что кожей я чувствовал каждый его шрам, каждую царапину… мы сидели друг на против друга, запах спелых яблок одурманивал сильнее прежнего, он забил собой мои несчастные лёгкие, и это было так… прекрасно. Чем больше я вдыхал его, тем больше удовольствия от этого получал. Карма сильнее сжимал мои руки, я чувствовал, как он притягивал к себе, но очень медленно. Мой блуждающий взгляд остановился на его пухловатых, зверски искусанных губах… мне так захотелось узнать, специально ли он кусал себя или это уже вошло в привычку? Помню, кто-то знакомый делал также… кажется, папа. Всегда, когда папа оставался один, я издалека наблюдал за тем, как он прокусывал губы, как расчёсывал их, и это выглядело ужасно, мерзко, но Карма был другим. Всё, что он делал - было восхитительным. Я продолжал смотреть на его лицо, на острые черты, на бледную кожу, мешки под глазами и отчего-то вымотанный взгляд, на который неряшливо спадала лохматая чёлка. Пожалуй, мне нравилось в нём всё, и, когда я смотрел на него, мне становилось… так хорошо… это действие ме… как там его? Я подсел к нему настолько близко, что теперь наши колени соприкасались друг с другом, а после отпустил его ладони, перемещая свои руки на его плечи и заводя их за шею. Не получалось скрыть довольной улыбки, в моей голове будто всё покрылось приятным, розоватым туманом, он распространялся внутри так быстро… из-за него всё подрагивало и расслаблялось. - Это… их действие? - прикрыл веки, ощущая, как против моей воли голову мотало из стороны в сторону. - Что ты чувствуешь? - его голос был таким сладким… меня накрывало волнами удовольствия, когда я слышал его. Боже, как же хотелось утонуть в нём… - Очень хорошо… Карма, мне так хорошо… ты представить себе не можешь, насколько… не помню, чтобы когда-то было так хорошо… очень хорошо, - кажется, я засмеялся, но в какой именно момент, не знаю. Неужели это было чувство полной эйфории? - Хочешь поцеловать меня? - я слышал в его голосе волнение, оно тоже было очень приятным. Всё было приятным. - Да, очень хочу, - с трудом удалось приоткрыть веки, взгляд сильно расфокусировался, теперь сосредоточиться на чём-то одном было сложно. Комната медленно поплыла, запестрила яркими красками… - Так… почему медлишь? - я слышал его голос где-то на границе разума, словно он уже был не здесь. - Не знаю… кажется, что-то изменится, если я сделаю это, - говоря такое, я будто предавал удовольствие, пронзившее до кончиков пальцев. Я должен был поддаться ему, но что-то до сих пор останавливало. Может то, что только я один испытывал такое бурное наслаждение? - Тогда мы пройдём через эти изменения вместе. И я, правда, поцеловал его. Впервые в жизни меня будто пронзил порыв холодного ветра, ему хотелось отдаться полностью, расправить руки и взлететь… странная ассоциация, но лёгкое соприкосновение с губами Кармы подтолкнуло меня к этому. Они, правда, оказались очень мягкими и сладкими, несмотря на маленькие ранки. Это ощущение лёгкости и его горячее дыхание вкупе с неконтролируемым счастьем из-за наркотика свели с ума. Сквозь ресницы я смотрел на его подрагивающие веки, на то, как из-за волнения он забавно хмурил брови и как нерешительно обнимал меня за талию, сминая мои губы… - Что-то изменилось? - Карма улыбался абсолютно также, как и обычно, но эта улыбка сейчас ощущалась совсем по-другому. Одной рукой он продолжил обнимать меня, а другой огладил щёку… - Да, - без толики сомнения ответил ему, ощутив, как внутри всё вспыхнуло, всё, что я чувствовал к нему раньше сейчас разгорелось неистовым пламенем, медленно поглощая меня всего, - я хочу ещё.