***
— Да, mein Vetter? — пропел подозрительно довольный немец, отчего австрийцу тут же захотелось отшвырнуть трубку куда подальше. — Ich brauche deine Hilfe. — сквозь зубы проговорил Австро-Венгрия, уже представляя, каким самодовольным сейчас будет его брат. — Какая неожиданность! — наигранно восхитился Германская Империя. — Ты всё же вспомнил, что и немецкий твой родной язык. — Az ég szerelmére, Германия, я тебе позвонил не для этого! — рявкнул австриец. — Да-да, конечно, в чем дело? — почти ласково и с невозмутимым спокойствием спросил Германия, и австриец вздохнул. — Что бы ты сделал на моем месте? Я ведь не могу уступить ей. Ты представляешь, как она это воспримет? Почему она вообще на нашей стороне? — А я и не говорил, что ты должен ей уступать. — снисходительно усмехнулся Германская Империя. Австро-Венгрия поражённо замолчал. — Поясни. — Я не сомневаюсь, что она не собирается выполнять свои обязательства перед нами, и я был бы благодарен, если бы ты смог как-нибудь это проверить, но ты слишком вспыльчивый, чтобы с этим справиться. Наговори ей чего-нибудь спокойно, и посмотрим. — достаточно миролюбиво ответил Германия. — Я постараюсь. — Австро-Венгрия тяжело вздохнул, устало откинувшись на спинку стула. — Как там БиГ? — мрачно поинтересовался он. — Не переживай, я верну твою автономную территорию в целости и сохранности. — хохотнул Германская Империя. — Я понимаю, чем он тебе так нравится. — Даже не смей… — начал повышать голос австриец, но немец перебил его. — И не собираюсь. — мягко заверил он. — Не нервничай так. — Ты сегодня подозрительно добрый. — недоверчиво прищурился Австро-Венгрия. — Я просто немного поговорил с БиГ. Он впечатлил меня и сказал кое-что… Успокаивающее. — Да, он это умеет. — мечтательно согласился австриец. — Пойду позвоню Королевству Италии, я должен уладить с ней все как можно скорее. Австро-Венгрия со спокойной душой набрал номер итальянки и без лишнего недовольства поговорил с ней и договорился о встрече. Но действительно ли ему не о чем было беспокоиться? Что ж, вернёмся на пару часов назад в резиденцию Германской Империи.***
— Чувствуй себя как дома. — гостеприимно распахнул входную дверь Германия, пропуская боснийца вперёд. Тот послушно вошёл в дом и ахнул. — У вас здесь так уютно! Намного уютнее, чем у Австро-Венгрии. — пояснил он свою реакцию вскинувшему бровь немцу. — Благодарю, я тоже не в восторге от резиденции брата. Безвкусно, на мой взгляд. — поморщился он. — Могу я кое-что спросить? — осторожно начал босниец. — Давай я заварю чай, и мы спокойно сядем у меня в гостиной и поговорим. Я ведь тоже хочу задать тебе несколько вопросов. — мягко улыбнулся Германия и ушёл на кухню, откуда вернулся несколько минут спустя с подносом. — Так что ты хотел спросить? — Почему вы не ладите с Австро-Венгрией? — прямо спросил босниец. — Это он со мной не ладит. — отмахнулся немец. Пару секунд спустя его лицо озарилось хитрой улыбкой. — Впрочем, я расскажу тебе подробнее, если ты расскажешь, как сблизился с Российской Империей. — предложил он, с нескрываемым интересом рассматривая юношу. Тот сразу же кивнул, решив не упускать момент, хотя и удивился такому вопросу. — Итак, это произошло век назад… — начал Босния.***
— Он — великая держава, будь вежлив и почтителен с ним. — наставлял слушающего его лишь краем уха БиГ Османская Империя. — Да-да, я понял. — вяло кивнул Босния, поправляя бабочку на рубашке. — К чему это всё? — Так нужно. — детально и подробно пояснил осман, отворачиваясь к двери. — А вот и он. Рад приветствовать вас в своей резиденции, господин Российская Империя. — приветственно кивнул Османская Империя вошедшему в дом мужчине. Тот слегка пренебрежительно кивнул в ответ и бросил быстрый взгляд на боснийца. — Это мой сын, Босния и Герцеговина. — Добро пожаловать, ваше императорское величество. — вежливо поклонился БиГ, на что русский ответил чуть более дружелюбным кивком, однако, обратился к осману он отнюдь не дружелюбно. — Почему при нашем разговоре присутствует недействующая страна? — недовольно спросил Россия, скрестив руки на груди. БиГ сразу же с тайным облегчением ускользнул на второй этаж. — Итак, перейдем сразу к делу. Какой вопрос вас интересует? — проводив боснийца взглядом, потребовал русский. Он и осман направились в его кабинет. — Недействующая страна! — фыркнул Босния и Герцеговина, направляясь в свою комнату. — Такой же самовлюблённый, как все великие державы! — заключил босниец, недовольно покачав головой. Ближе к вечеру БиГ направился в библиотеку — гость гостем, а мать требовала от него учиться, и ему как раз не хватало кое-какой книги. Босния надеялся, что не наткнется на русского в библиотеке, но его ожидания не оправдались. — Добрый вечер, ваше императорское величество. — кисло поприветствовал его босниец, уже собираясь уходить. — Добрый вечер, юноша. Можешь остаться, если хочешь, ты мне не помешаешь. — спокойно откликнулся Российская Империя, даже не взглянув в сторону Боснии — он был занят выбором книги. БиГ пожал плечами и остановился у книжного шкафа рядом с русским, выискивая нужную ему книгу, и наконец выудил «Искусство войны». — Похвальное стремление к учёбе, Босния и Герцеговина. — Россия тоже выбрал себе книгу и оперся спиной на шкаф, внимательно наблюдая за боснийцем. — Благодарю, ваше императорское величество. — поклонился БиГ. — Позвольте спросить, это Жюль Верн? — попытался поддержать разговор он, памятуя о наказе отца. Русский кивнул. — Интересуешься французской литературой? — поинтересовался он, и его голос совсем немного потеплел. — Я интересуюсь разной литературой, но французская особенно прекрасна. Как и русская. — сразу сориентировался босниец, уловив смену настроения России. Тот удивлённо вскинул бровь. — Что тебе больше всего нравится из русской литературы? — Поэма Пушкина «Полтава» особенно полюбилась мне, но и другие произведения великолепны. — охотно поделился БиГ, найдя в лице русского благодарного слушателя — не зря же он с удовольствием перечитал все, что нашел в библиотеке? — Parlez-vous français? — без какого-либо акцента заинтересованно вопросил Российская Империя. — Juste un peu, Votre Majesté Impériale. — слегка неуверенно откликнулся босниец — переживал из-за собственного акцента. — А по-русски? — уточнил на русском языке Россия. — И по-русски тоже. — подтвердил Босния, уже без акцента — все же их языки немного похожи. — А ты довольно талантлив. — удовлетворённо отметил Российская Империя, прикрыв глаза. — Ты будешь достойной страной, когда придёт время. Спасибо за разговор, юноша. — и уверенной походкой направился к выходу из библиотеки, оставив после себя чувство неоконченного разговора. Босниец был готов поклясться, что они поговорят ещё раз. И он не ошибся в своих ожиданиях. — Не возражаешь, если я присяду? — на следующий день БиГ мирно отдыхал на веранде с все тем же «Искусством войны» в руках, когда позади него неожиданно раздался голос Российской Империи. Босниец чуть не уронил книгу под насмешливый взгляд не ожидающего ответа русского — он уже плавно опустился на кресло. — Добрый день, ваше императорское величество. — чуть быстрее, чем следовало бы, выпалил БиГ, уже собираясь уходить. — Добрый. Можешь остаться, если хочешь. — как и вчера сказал Россия. Но на этот раз он был с пустыми руками, и Босния невольно задумался, для чего же русский присоединился к нему. — Ты бы хотел стать независимым? — вежливо поинтересовался Российская Империя, не сводя с боснийца пытливого взгляда. — Каждая зависимая территория хочет. — уклончиво ответил БиГ, не желая отвечать на провокационный вопрос прямо. — Почему вы спрашиваете? — Просто из любопытства. — мягко улыбнулся Россия. — Может, ты хочешь спросить что-нибудь у меня? — Вас что-то беспокоит, верно? — спросил Босния прежде, чем хорошо обдумал свой вопрос. Русский вскинул бровь, а затем рассмеялся. — Не «зачем я приехал к твоему отцу?», не «близится война, да?», что, очевидно, не даёт покоя всем странам, не «хотите забрать меня у отца?», а всего лишь беспокоит ли меня что-то? Признаюсь, я удивлён и впечатлён. — весело сообщил Россия, отсмеявшись. Впрочем, вскоре на его лице появилась мрачная улыбка. — Впрочем, меня действительно кое-что беспокоит. — Я могу помочь? — осторожно поинтересовался БиГ, чувствуя себя так, будто идёт по тонкому канату и в любой момент может упасть — вопрос был неприемлемым для великой державы, и русский мог его любопытство не оценить. — Вряд ли, ты ведь ещё совсем молод и ничего о жизни не знаешь. — Российская Империя спокойно покачал головой. — Может, всё-таки что-то знаю? — продолжал настаивать БиГ, уверенный, что ему это позволят. Русский недоверчиво фыркнул. — Хорошо, раз ты так просишь. — с лёгким недовольством согласился он. — Что бы ты сделал, если бы кто-то, кто важен тебе, потребовал от тебя чего-то не делать, а ты бы это всё равно сделал, потому что это вопрос жизни и смерти. Буквально. — прохладно добавил Россия, и Босния, чувствуя, что упускает возможность продолжить налаживать отношения с русским, начал быстро думать. — Я бы постарался переубедить эту страну каким-либо образом. К слову, есть кто-то, кто знал бы о подобном деле и мог бы донести той стране? — предусмотрительно уточнил БиГ, и Россия замер в ужасе. — Есть. — ошарашенно выпалил он, разом растеряв свое «доброжелательное спокойствие». — Тогда я бы поспешил обговорить все ещё раз с той страной прежде, чем кто-нибудь сделал бы это за меня. — предложил босниец и выжидающе уставился на встревоженного русского. — Ты невероятно умён. — быстро бросил Российская Империя, встав с кресла и быстро направляясь обратно в дом. У самой двери он остановился и обернулся. — Спасибо за совет, юноша. Напиши мне письмо через пару дней, думаю, нам найдётся, о чем поговорить. А сейчас я должен поторопиться и все исправить, пока ещё могу.***
— Он вернулся в тот же вечер мрачный и мы ещё немного поговорили, а с тех пор часто обменивались письмами. Так и поладили. — закончил свой рассказ Босния и Герцеговина, допивая свой чай. — А кого он имел в виду? — после удовлетворённо кивка подозрительно спросил Германия. — Eure kaiserliche Majestät, я всего лишь зависимая территория, откуда же мне знать о делах великих держав? — с ласковой и честной улыбкой солгал БиГ, и, кажется, немец ему поверил. — Хорошо, теперь время для моего рассказа.***
— Господа, вам не кажется, что нашему союзу пора положить конец? — мрачно поинтересовался Российская Империя у Австро-Венгрии и Германии. Те ошарашенно на него уставились, только была в их взглядах небольшая разница — взор австрийца кричал «да неужто он это предложил?», а взор немца недовольно заявлял «он действует не по моему плану». — В чем дело? — наконец осторожно спросил Германская Империя, со вздохом отложив ручку в сторону. — Вы с Австро-Венгрией опять разругались? — Почему сразу я? — мгновенно с недовольством начал защищаться австриец. — Это господин Российская Империя не в состоянии наконец заиметь выполнимые желания. — Вот об этом я и говорю. — проигнорировав его, обратился Россия к немцу. — На самом деле, я все решил, я лишь желаю разойтись с вами мирно. Давайте признаем, что из-за наших противоречий у нас изначально ничего бы не вышло. — чуть виновато добавил он, собирая свои вещи и покидая их стол. — Прощайте. — Это все твоя вина. — гаркнул Германская Империя, стоило только русскому отойти на приличное расстояние. — Моя? — изумился Австро-Венгрия. — Ты организовал этот союз, ты и разбирайся с ним! — О, знаешь, ты бы сильно упростил мне работу, если бы не устраивал скандалы по поводу и без с нами обоими! — Германия возмущённо скрестил руки на груди. — Он был нужен нам в качестве союзника. — Да мне все равно, кто тебе там был нужен! — в тон ему занегодовал австриец. — Он претендовал на нужные мне территории. У него и своих хватает! — Мог бы просто пообещать ему и ничего не делать! Ты просто отвратительный союзник, от тебя больше проблем, чем пользы. — яростно бросил немец, тоже уходя. — А ты просто отвратительный руководитель. — крикнул ему вдогонку Австро-Венгрия.***
— И всё, больше рассказать мне нечего. — закончил Германская Империя, вальяжно скрестив кончики пальцев. — С того момента наши отношения испортились окончательно и стали исключительно деловыми. Но это не столь важно, ведь у Австро-Венгрии просто нет выбора — кому ещё он нужен? — слегка самодовольно усмехнулся он. — Впрочем, признаю: тогда неправы были мы оба. — Понятно… — задумчиво протянул босниец. «Я здесь на стороне Австро-Венгрии. Германская Империя не слишком справедлив к нему, однако, мне он показался неплохой страной… Это эпизод совсем не убедительный. Они не ладят только из-за этого? Из-за того, что Германская Империя цеплялся за разваливающийся союз, а Австро-Венгрия способствовал его распаду?» — Ты очень похож на Российскую Империю. — с непонятной сентиментальностью отметил Германия. — Он бы отреагировал так же спокойно, как и ты. — Простите… Мне показалось, что вам не очень нравятся эмоциональные личности? — полувопросительно уточнил Босния. — С чего ты взял? — искренне изумился немец. — Я разве произвожу такое впечатление? Я сам привык скрывать свои чувства, но совершенно не жду от других того же. — Простите, но да. — слегка виновато кивнул босниец. — Знаете, кто-то вроде Российской Империи не стал бы вас осуждать за «лишние» эмоции. — осторожно добавил он, с любопытством ожидая реакции на свои слова — у него появилось кое-какое предположение после разговора. Германия замер и вцепился пальцами в подлокотник кресла. — Ты правда так считаешь? — с неожиданной мягкостью переспросил он, и БиГ увидел надежду в его глазах. Затем кивнул. — Спасибо, БиГ. Мне нужно было это услышать. — ласково сказал он и после недолгой паузы сделал неожиданное предложение. — Ты бы хотел стать моей колонией? «Что?!»