***
— Швейцария, придержите коней, ради всего святого! — умоляет его Российская Империя. Швейцарец игнорирует его и вручает ему ещё одну коробку с какими-то хаотичными записями. — Ночь на дворе! — старается убедить его русский, но разве Швейцарию когда-то останавливали такие мелочи? — Я не успокоюсь, пока не найду похожего случая среди стран. — отрезает швейцарец, перебирая ещё одну коробку с исписанными блокнотами и простыми листами бумаги. — Я точно помню, что подобное уже случалось. — бормочет он, лихорадочно вчитываясь в свои записи. — Ага, нашел! — внезапно восклицает Швейцария. — Я тогда был молод и записал всё со слов знакомых, но… — он дочитывает заметки, тихо проклиная себя за не слишком аккуратный почерк в юности. — Хорошо, объяснение Германской Империи может быть логичным. — подтверждает швейцарец с неохотой. — Если только он был честен с вами. Ох, если бы нас навестил Пруссия… — Кто-то сказал «Пруссия»? — поинтересовался пруссак из дверного проема, испугав обеих стран до полусмерти. — Германия действительно почти ничего не помнит. — заверил он русского и швейцарца, но те сейчас были… Не совсем готовы воспринимать его слова. Очевидно, той ночью Россия и Швейцария так и не отправились спать.***
Босния целует Австро-Венгрию, не без стыда покосившись на троицу детей, наблюдающую за ними с лестницы с весёлыми улыбками. Австриец целует его в ответ, с неохотой отстраняется и делает несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Босниец смотрит на него с нежностью и так тепло улыбается, что австриец сразу забывает обо всех тревогах. — Всё будет хорошо. — уверенно говорит Босния, взяв его руки в свои. — Он не откажет. — Я верю тебе. — кивает Австро-Венгрия, прижимая к губам кисть руки юноши. Они стоят так пару минут, прежде чем австриец отпускает боснийца и выходит из гостиной, чтобы посмотреться в зеркало в прихожей. Австро-Венгрия придирчиво рассматривает свою одежду, разглаживает складки на брюках и наконец снимает с крючка теплое пальто. Прощается с Боснией и, прихватив шапку с тумбочки, выходит из дома. Босниец провожает его взглядом, а к нему тем временем сбегаются дети. Троица взаимодействует удивительно синхронно, особенно учитывая тот факт, что они не знают языков друг друга. — Szerintem te és az apád jól nézel ki együtt. — одобрительно замечает юный венгр. Босния треплет его по каштановым, как у самого Австро-Венгрии, волосам и благодарит. Он рад, что дети не осуждают его с австрийцем отношения. — Ist dieses Deutsche Reich wirklich so gruselig? — недоверчиво спрашивает австрийка, заправляя волосы за ухо. Босния с утра честно пытался собрать их в какую-нибудь причёску, потому что девочка пожаловалась, что волосы ей мешают, но их длины ни на что не хватило. Так или иначе, Австрия стала относиться к нему благосклоннее. Девочка до боли напоминала Королевство Венгрию и внешностью, и характером, так что поладить с ней оказалось нелегко. Босния и Герцеговина в ответ на её вопрос кивает и рассказывает ещё несколько историй о немце. Внутренне босниец нервно хихикает от того, что теперь именем Германской Империи можно пугать детей. Троица впечатлена рассказами боснийца. Они ни разу не видели своего дядю, но между собой уже окрестили его ужасной страной. — Када могу да упознам Србију? — спрашивает Югославия. У неё темные волосы, как у венгра, и зелёные глаза, как у австрийки. И ей Босния полюбился едва ли не больше Австро-Венгрии. Конечно, босниец рассказал девочке о своём брате. Точнее, обо всех братьях и сестрах, но Югославию больше всех заинтересовал Сербия. Пока босниец с сожалением пожимает плечами, не уверенный, что сказать Югославии, Австро-Венгрия почти добирается до своего пункта назначения, а именно до османской резиденции. Идти на поклон к осману слегка боязно, но Босния сказал, что он поможет, а австриец доверяет своему возлюбленному. Пара минут, и Австро-Венгрия наконец решается постучаться. За дверью слышится несколько крепких ругательств и грохот. — Кто там? — с опаской уточняет осман, не торопясь открывать. — Австро-Венгерская Империя. — откликается австриец и тут же добавляет: — БиГ сказал, что вы поможете. — в ответ на это за дверью слышится фырканье. — Подождите минуту. — велит Османская Империя. Австро-Венгрия вновь прислушивается к грохоту за дверью, пытаясь понять, что происходит в доме. Спрятав в одну из дальних комнат всех стран, жестокие пытки которых он обещал немцу, Османская Империя наконец впускает австрийца и провожает его в гостиную. — Чем я могу вам помочь? — спрашивает осман не слишком дружелюбно. Австро-Венгрия догадывается о причине, и ему становится стыдно. — Простите за это. — кается австриец, усилием воли не отводя взгляда от Османской Империи. — Но… — он заламывает пальцы, пытаясь придумать достойное оправдание. — Я не могу рассказать БиГ про Британскую Империю! — выпаливает Австро-Венгрия и все же отворачивается. — Я могу понять ваше нежелание говорить об этом. — осман будто бы смягчается, но его взгляд по-прежнему строг. — Но он всё равно узнает. Если не от вас и не от меня, так от Германской Империи. Он вхож в ваш дом и наверняка при случае похвастается «успехом». — Германия снисходителен к БиГ. Вряд ли бы он стал рассказывать ему. — задумчиво тянет Австро-Венгрия, но Османская Империя только хмурится на это. — Я расскажу ему. — обещает австриец скрепя сердце. Он не уверен, сдержит ли обещание. Осман медленно кивает, не до конца поверив ему. — Так что вам нужно? — прохладно интересуется Османская Империя. Австро-Венгрия кратко объясняет ему сложившуюся ситуацию. — Вы поможете? — с надеждой спрашивает австриец, отслеживая смену эмоций на лице османа. Тот постукивает кончиками пальцев по подлокотнику кресла, раздумывая над ответом. — Помогу. Приходите с детьми ближе к полуночи. — соглашается Османская Империя после долгого молчания. Австро-Венгрия горячо благодарит его. — Но имейте в виду, — прибавляет осман с ласковой улыбкой, и австриец напрягается. — Если вам вдруг хватит ума проболтаться Германской Империи, я расскажу ему достаточно любопытного о вас, чтобы обезопасить себя и своих близких. — Откуда вы знаете? — неприятно удивлён австриец. У него действительно хватает прегрешений, за которые немец с удовольствием бы закрыл в своём подвале, но откуда о них знает Османская Империя? Вариант с Боснией Австро-Венгрия тут же отметает. Он бы никогда не рассказал кому-то о секретах австрийца. — У меня свои источники. — уклончиво поясняет осман. — Я посчитал нужным узнать как можно больше об избраннике моего сына. Австро-Венгрия не допытывается до более точного ответа. Предупреждение ему вполне понятно, и он покидает османскую резиденцию. «Не собираюсь я ни о чем говорить Германии!» — думает австриец с раздражением на обратном пути. Гнев Австро-Венгрии испаряется, стоит ему вернуться в резиденцию. Босния, самая прекрасная страна из всех (по скромному мнению австрийца), учит детей общему языку. Троица усердно повторяет новые слова: им хочется свободно общаться друг с другом и с родителями. Австро-Венгрия ненадолго замирает в дверном проёме, наблюдая за своей семьёй. Однако венгр, самый наблюдательный из детей, быстро замечает его. — Как всё прошло? — нетерпеливо спрашивает Босния. Австриец садится на диван рядом с ним и детьми, прежде чем ответить. — Твой отец согласился помочь. — с улыбкой делится Австро-Венгрия. Он пересказывает новость детям. Те, конечно, не желают уходить, но имя Германской Империи уже вселяет в них достаточно страха, чтобы не возражать. Да и австриец и босниец обещают навещать их как можно чаще. Австро-Венгрия всей душой желает воспитывать всех детей у себе дома вместе с БиГ, но… Германия наверняка захочет шантажировать его через них при случае. Австриец почти не думает о запланированной ночной вылазке, пока проводит время со своими близкими. Но вот настаёт ночь, и Австро-Венгрия, закутав детей в свою старую теплую одежду — больше ничего по размеру он найти не успел, — выходит с ними из дома. Внимательно всмотревшись в темноту квартала, где жил немец, австриец убеждается, что тот уже спит. Вместе с детьми Австро-Венгрия быстро идёт в сторону османской резиденции, оглядываясь каждые несколько шагов. Австриец молится, чтобы закон подлости оставил его хотя бы на эту ночь. Как всегда пунктуальный осман уже ждёт его у дверей своей резиденции, и они впятером сразу идут к выходу из города. Османская Империя не говорит ни единого слова за весь путь, и Австро-Венгрия даже рад этому: он может запомнить дорогу, ни на что не отвлекаясь. Пятнадцать или двадцать минут пути, и они оказываются в небольшом городке. Прохожие говорят на незнакомом австрийцу языке и отчего-то совсем не интересуются их присутствием. Пройдя три квартала, Османская Империя останавливается у одного из домов и стучит в дверь. — Кого там на ночь глядя… — слышится сонное ворчание из-за двери, и Австро-Венгрия с изумлением понимает, что голос ему знаком. — Принесло… — договаривает не менее удивлённый Союз выйдя на порог. Он бегло осматривает детей, а потом переводит взгляд на великих держав. — Кажется, мне пора открывать детский сад. — на лице СССР проносятся разные эмоции, но в итоге он со смирением вздыхает, впуская троицу в дом. Вместо них на порог выбегает незнакомая австрийцу девочка. Она совсем немного старше его собственных детей. — Uzun zamandır burada değilsin. — обиженно говорит она Османской Империи и тянется к нему на руки. Осман с лёгкостью поднимает её и уходит чуть в сторону. Он усаживает девочку на старые скрипучие качели и аккуратно раскачивает. — А это?.. — спрашивает Австро-Венгрия у Союза, кивая на девочку. Тот не в восторге от беседы с австрийцем, но всё же отвечает. — Это Турецкая Республика, дочь Османской Империи. — поясняет СССР, через окно поглядывая, как дети обустраиваются в свободной комнате. — Даже не думайте что-то рассказывать Германской Империи об этом месте. — предупреждает младший русский, картинно глядя на садящееся солнце. — Даже не собирался. — фыркает Австро-Венгрия и тоже отворачивается. — А ты не вздумай заманивать моих детей в свой коммунистический междусобойчик! — раздражённо прибавляет он минуту спустя. — Даже не собирался. — возвращает ему фразу Союз, про себя потирая руки. Конечно, он не будет звать Венгрию и Югославию (Союз безошибочно увидел в них будущих товарищей) в свой коммунистический междусобойчик. Он позовет их в социалистический. Про него ведь речи не было? Пока Османская Империя проводит время с дочерью, Австро-Венгрия осматривает дом. Он достаточно большой, и все его обитатели могут позволить себе жить в отдельных, пусть и небольших комнатах. Австриец помогает детям обустроиться, после чего они все собираются в одной комнате. Австро-Венгрия совсем не хочет уходить. — Komm das nächste Mal mit Bosnien. — почти требует Австрия, пытаясь убрать с лица рыжие волосы. Австриец со смехом обещает ей привести БиГ. Австро-Венгрия и Османская Империя уходят далеко за полночь и расстаются у одного из перекрёстков. Австриец торопится вернуться в свой дом. Когда он поднимается в спальню, задремавший в кресле босниец тут же открывает глаза и засыпает его вопросами. Тоже уставший Австро-Венгрия коротко пересказывает ему всё, и они вместе ложатся спать. Австриец уже которую ночь спокойно спит рядом с Боснией.