Интересы меньшинства / The Good of the Few

Проснувшись, Сэм обнаружил, что лежит, скорчившись, на заднем сиденье автомобильчика, без рубашки, с ногой, сведенной судорогой, и с пронзительной болью в висках. Он сел и попытался расслабить мышцы икры, чтобы судорога ушла, но последнее, что он сейчас мог сделать — расслабиться. Где он, нахрен? И где, нахрен, его рубашка? И чей это хренов автомобиль? Заставляя себя успокоиться, он глубоко вдохнул; на лбу внезапно выступил пот. Так, автомобиль ему известен, это машина Мэг, должно быть — Мэг он помнил. И он помнил, как ругался с Дином, помнил, как ехал в бар, как пил там и закусывал луковыми колечками, как опять пил, и… и целовался… и… — вот тут-то у него был провал в памяти. Сэм облизнул губы и потрогал их пальцем. Какие-то они были припухшие, словно обсосанные. Опустив глаза, заметил засос и на груди. Он тронул его, и к горлу подкатила желчь, чувство вины и неправильности затопило его. Одно дело — поцеловаться с девушкой, потому что Джесс… Джесс мертва, он знал это и понимал, что наверняка когда-нибудь будет обнимать другую девушку, но… господи, но не так же. Не набухавшись в хлам в каком-то случайном баре, с какой-то случайной девчонкой, подобравшей его на обочине шоссе. Не так. Сэм посмотрел в окно, пытаясь определить, где он. Там было серое небо над маленькой парковкой. Он разглядел здание, перед которым стояла машина — это отель «Best Western», парковка при нем. В замешательстве нахмурил брови, вспомнив, что Мэг собиралась взять здесь номер. А что он тогда делает в машине? Хотя — слава богу. Будь он в отеле, это значило бы… Он сунул руку в джинсы и пощупал трусы, пытаясь определить, спали они с ней, или нет — но ничего подтверждающего не обнаружил. Похоже, не спали, хотя это мог быть и самообман с его стороны, ведь при одной мысли о возможности такого Сэм почувствовал себя грязным, его затошнило. Совершенная дичь так думать, — особенно после случившегося прошлой ночью, особенно так рано утром, — но господи боже, Сэму и впрямь требовалось выпить. Только разок, чтобы прогнать это гребаное похмелье, подлечить нервишки. Иисусе, он увяз по уши, сейчас это дошло до него окончательно; он почувствовал тонкую ледяную струйку паники, потекшую по венам. Слишком рано еще, чертовски рано, чтобы хотеть выпить... Черт, а который час-то уже? Брат его убьет. Заранее чуть страшась, он вытащил из кармана мобильник, увидел, что сейчас одиннадцать утра и ужаснулся еще больше — Дин по крайней мере пару часов уже должен бодрствовать. Разумеется, на телефоне помаргивал красный огонек, означавший непросмотренные СМС. Он открыл их с колотящимся сердцем. «Какого хера ты» Вот дерьмо. Это было полтора часа назад. Сэм просмотрел СМС и с некоторым облегчением понял, что прошлой ночью он все же отписался Дину, сообщив, что не вернется. Хотя, прочитав обмен сообщениями, он поежился. Сэм: «Останусь на ночь вернусь в 3 утра.» Дин: «Блядь зачем» Сэм: «Девушка в баре» Дин: «Сэм ты где» Дин: «Сэм» Сэм: «Сам» Дин: «Блядь я спать позвони мне» Сэм глубоко вздохнул и провел рукой по волосам. Надо позвонить Дину. Но сначала надо найти свою рубашку. Ему действительно нужна рубашка. Он начал рыться в машине. Заднее сиденье было удивительно захламленным — не то, что чистенькие передние. Странно, тут даже пара детских игрушек попалась, — а он был уверен, что детей у Мэг нет. Сэм откинул игрушки в сторону. Когда открылась задняя дверь, голова его была засунута под спинку переднего сиденья, и он выдернул ее оттуда так резко, что в шею стрельнуло болью. Это была Мэг. Она стояла, чуть выставив бедро, с двумя стаканчиками кофе в руках. — Привет, — сказал Сэм, понятия не имея, как вести себя в этой ситуации. Господи, вот же влип. — Доброго утречка, радость моя, — сказала Мэг, весело улыбаясь. — Вот, кофе принесла. — Спасибо, — сказал он. Господи боже, она наклонилась к нему, на заднее сиденье — а он там до сих пор полуголый, как неловко-то. Сэм взял кофе и кашлянул. — Э… — Если тебя интересует, какого черта ты проснулся в машине — так это оттого, что ты здесь и отключился. Растолкать тебя я не смогла, — сказала Мэг, — и уж конечно, на себе в номер не потащила. Ты чертовски здоровенный, Сэм. — О, — Сэм смущенно и натянуто хохотнул. Подходящий момент, чтобы попытаться вернуть себе немного достоинства, но вряд ли получится, поскольку задать этот вопрос ему все равно придется: — Э… ты не знаешь, где моя… моя рубашка? — Вот здесь, — сказала Мэг, открыла переднюю дверь и наклонилась над пассажирским сиденьем. Покопавшись там немного, она вынула смятый ком из футболки и фланельки Сэма. — Спасибо, — Сэм, помедлил, потом надел и то и другое и неловко выбрался из машины. — Я… Правда, извини за все это. Черт, я… — Эй, — ухмыльнулась Мэг, выставляя руку. — Все в порядке, Сэм. С кем не бывает, ага? — Я… ну да, — он чуть расслабился. Глотнул кофе — и не мог удержаться от желания, чтобы это был глоток чего-то покрепче. Девушка выглядела нормально, вела себя непринужденно, и Сэму не хотелось все портить, но — он должен был узнать. — Послушай, Мэг, мы с тобой не… просто я не помню, чтобы… ну, мы… — Трахались? Сэма передернуло от ее беззастенчивого тона. Мэг пошловато хихикнула. — Нет, Сэм, не успели. К несчастью для тебя, ты вырубился, когда я еще даже штаны с тебя не стянула. Мы слегка пообжимались на заднем сиденье, потом ты на меня накинулся — вообще-то неплохо, меня так не пронимало с 2003-го, с Дэвида Уилера. А потом — бац, ты выключился, как лампочка. Сэм немного опешил. Вроде бы Мэг прежде не была такой бесцеремонной. — Да и ладно, — девушка стояла, постукивая носком ботинка по земле. — Завтракать будешь? — Нет, мне надо… я действительно должен вернуться к брату. — «Я действительно должен вернуться к брату» — передразнила она. Тон ее стал почти грубым, вчера ночью Сэм такого за ней не замечал. Он чуть напрягся — и ее лицо сразу смягчилось. — А, черт, не бери в голову, просто я по утрам не совсем в форме. Я обещала тебя подвести обратно — и подвезу. Только разреши мне угостить тебя завтраком, когда вернемся в город. — Гм, — Сэму стоило бы отказаться, но он и так чувствовал себя дерьмом из-за всей этой фигни. Девушка его подцепила, а он надрался в баре, а потом отрубился в ее машине прямо на ней… Надо хотя бы позавтракать с ней. — Ладно. Только я сначала позвоню брату. — А чего бы ему тоже к нам не присоединиться? — с невинным видом сказала Мэг. — Будет забавно. Я и парочка Винчестеров, уютненько в одной кабинке кафе. Я сяду посерединке, можно? Сердце у Сэма замерло, когда он услышал от нее свою фамилию. Господи, он был настолько пьян, что растрепал ей настоящую? — Э… вряд ли, он занят, наверное, — сказал он. Мэг состроила надутую рожицу, но уселась на сиденье водителя и велела ему: — Поехали, позвонишь с дороги. Сэм не слишком охотно залез внутрь. Он знал, что сейчас получит от Дина взбучку, и ему не хотелось, чтобы эту ругань слышала и Мэг. Но доставлять девушке неудобства больше, чем уже доставил, он тоже не хотел. Она завела машину, Сэм достал свой мобильник и открыл его. Начав набирать номер, он увидел, что руки у него заметно трясутся; он такое уже часто замечал за собой по утрам. Глянул на Мэг смущенно, — не видит ли, — но та смотрела на дорогу, не отрываясь. Нажав кнопку вызова, Сэм сразу убавил громкость до минимума и поднес телефон к уху. Голос Дина, когда тот ответил, зазвучал в динамике со слабым дребезгом — странная пародия на ярость. — Ты где нахуй? — резкие слова прозвучали тихо, хотя на той стороне линии Дин, вероятно, просто орал. — Э… я сейчас возвращаюсь, — сказал Сэм. — Извини, старик, мне правда жаль, я… — Проехали, — внезапно сказал Дин неожиданно обычным — Сэму даже пришлось прибавить громкость в телефоне — голосом. Хотя в нем все же ощущалось задавленное напряжение, словно брат изо всех сил старался не кричать. — Все нормально, чувак. Просто возвращайся скорей, Сэм, нам надо поговорить. — Знаю, — Сэм поморщился. — Я знаю, только мне, слушай… — господи, как бы ему хотелось, чтобы Мэг здесь не было. — Мне надо сначала поесть. — Как знаешь. У тебя есть сорок минут, пока я не вернусь в город. И лучше бы тебе к тому времени уже быть в сраном мотеле. — А ты что, не в… — У нас дело, Сэм, ты еще не забыл? Я еду в местный колледж, у меня там встреча с профессором. — Извини… — Мне твои извинения не нужны, мне нужно, чтобы ты приволок свою задницу сюда, да побыстрее. — Хорошо. Дин на той стороне выдохнул — длинно, медленно, сдерживая себя. Сэм представил брата, как наяву — одна рука на руле, в другой сигарета, мобильник прижат подбородком, под напряженной челюстью. Они оба помолчали. Наконец, Дин сказал: — Ну ладно, — и отключился. Сэм закрыл телефон и стиснул пальцы в кулаки, пытаясь унять их дрожь. Кажется, он никогда себя так паршиво еще не чувствовал. Мэг покосилась на него. — Что, бесится? — Типа того. Она кивнула и полезла себе в карман куртки. Сказала: — Знаю, еще рановато, но… Не хочешь кофе по-ирландски? Тебе не помешал бы. Сэм уставился на протянутую фляжку виски, и яростно подумал — откажись! покачай головой, скажи: спасибо, не надо. Но дрожь сотрясала уже все его тело, и голова просто разламывалась, и чувство своей вины, осознание Динова разочарования — все навалилось как-то сразу. А это — это ему поможет. — Ага, — сказал он и потянулся за фляжкой. — Спасибо. Мэг усмехнулась.

***

Если честно, Дин и припомнить не мог, был ли он когда-нибудь в большей ярости и отчаянии, чем сейчас. Он проснулся в несусветную рань, страстно жаждая увидеть в соседней кровати Сэма, прокравшегося мимо него незамеченным— хотя знал, что при их навыках такое невозможно. Разве что Сэм вдруг обрел бы навыки ниндзя-невидимки, что было сомнительно — особенно если считать, что был пьян брат именно так, как выглядело по его СМС. Судя по всему, Сэм подцепил в баре девушку. Ладно, это было неплохо, Дин сам уже некоторое время пытался сподвигнуть Сэма на такое. Но не таким же образом! Это выглядело неправильным. Не в Диновых привычках такое говорить, — но Сэм был еще не готов, так Дин думал. Точно не до такой степени, чтобы набраться и перепихнуться с кем попало. Сам-то Дин этот процесс довел до совершенства, но такое просто не для Сэма. Дин, конечно, уговаривал его на подобное, просто для галочки, но на самом деле он знал, что такое не для Сэма. И дико было видеть, как Сэм действует вопреки своей натуре. Дин сделал все возможное, чтобы выполнить все утренние телодвижения как обычно — принял душ, выпил кофе, позанимался своими долбаными упражнениями. Но все это сопровождалось острым гвоздем беспокойства, впивавшемся ему под дых при каждом шаге. Есть он не стал — не мог — да и все равно тут не было Сэма, чтобы надзирать и пилить его за такое; так что неважно. Сделав последнюю затяжку, Дин выкинул окурок в окно, потом надавил на педаль газа, доводя скорость до девяноста миль в час, хотя на этом шоссе ограничение было до шестидесяти. Надо поскорей закончить с этим гребаным делом и заняться делами брата. Он глянул вниз, на пачку сигарет, пристроенную на колене, стиснул зубы и слегка ослабил хватку пальцев на рулевом колесе. Сегодня утром, когда он проснулся, пачка была полна, а теперь там всего две гребаных сигареты. У них практически уже не было наличных, а кредитками пользоваться пока было опасно. Так что ему придется обходиться оставшимся куревом. Дин глянул на часы и решил, что следующую сигарету выкурит только после разговора с профессором. Надо бы ему попробовать делать самокрутки, оно дешевле выходит. Последние два дня он курил как не в себя — из-за беспокойства о Сэме и о проклятом пугале; все попытки сократить курение ушли сейчас на задний план. А ведь Дин знал, что Сэма нервничал из-за его курения, а когда Сэм нервничал — он пил. Даже здесь Дин ничем не помогал брату. Если уж на то пошло, пацана не ему винить — блядь, да кто бы вообще справился с таким грузом: убитая подруга, гуляющий где-то демон, отец, усовершенствовавший свою неуловимость до недосягаемых высот, и брат, почти не способный без посторонней помощи даже надеть ботинки. Дину и самому впору запить нахрен от всего этого, да вот только обезболивающие с выпивкой никак не сочетались. Дин уже иногда подумывал о том, что мог бы… возможно, лучше было бы ему оставить Сэма. Не бросить, нет. Просто дать брату немного времени для себя самого — без Дина, висящего гирей на его шее. Или можно им обоим устроить себе настоящие каникулы, долгие — на месяц, к примеру. Пожить месяц на одном месте, где Сэм мог бы… пройти курс детокса, например, или еще какую херню. А Дин стал бы держаться от него подальше, нанялся бы на временную работу в гараже или что-то вроде. Пусть бы Сэм целый день бездельничал и читал книжки, как в детстве. Потому что Дин уже и сам дохера вымотался. Его брат, до смерти уставший от необходимости заботиться о Диновой калечной заднице, каждый вечер напивался до потери пульса. И только бог знал, где сейчас был их отец. И блядская нога не давала Дину ни малейшего передыха. И сигарет у него оставалось лишь парочка — а вдобавок ко всему, еще это ебнутое пугало шлялось тут, проклятое. Он не смог удержаться от смешка. Он занимался этим дерьмом всю свою жизнь, но до сих пор кое-что из гребаных тварей могло рассмешить. Пугало, серьезно? И что дальше — клоуны? Вот Сэмми бы обрадовался. Дин вполз на парковку у здания факультета антропологии, выискивая подходящее место; дворники на лобовом стекле превентивно мотались туда-сюда, размазывая морось, сеявшую с неба все утро и угрожавшую перейти в дождь. Он вытянул себя из машины, взял с заднего сиденья костыли и запер дверь. Под навесом у входа стояла кучка курящих студентов, и Дин себе напомнил — чем раньше он закончит тут разговор, тем быстрее сам сможет покурить. Надо ставить перед собой цель. У человека должны быть цели. — Прошу прощенья, — начал он, подойдя к той компании, и глаза всех немедленно устремились к нему, оглядели его с головы до пят, застревая на его костылях, а потом метнулись в стороны, когда он неловко под этими взглядами передвинулся. — Э … — Дин, сам не зная почему, растерялся. Хотя ему не так уж часто приходилось сталкиваться с толпой своих однолеток. Он никогда особо не умел изображать студента, это была роль Сэма. — Не подскажете, ребята, где кабинет профессора Кремера? — На пятом этаже, комната 52, — ответила одна из девушек, шатенка с вьющимися волосами, влажно липнущими к выпуклому лбу. — Большое спасибо, — сказал он и двинулся к двери. — Эй, — осторожно сказал еще кто-то из студентов, — там есть лифт, если хочешь… только его так сразу не найти — надо пойти направо, в коридор за торговыми автоматами. Он скорее смахивает на странную дверь, но там видно рядом кнопку вызова. — Спасибо, — сказал Дин, ощутив жар, плеснувший в лицо, но старательно пытаясь улыбаться. Он повернулся к массивным стеклянным дверям, примеряясь, как лучше их открыть, чтобы войти. Медлил он не так уж и долго, эти короткие запинки, чтобы спланировать движение, были ему привычны — но все же этого времени хватило, чтобы шатенка успела подойти и открыть дверь перед ним, придерживая, пока он заходил. Она покраснела, улыбнулась, но глазами с ним старалась не встречаться и на костыли тоже не глядела, уткнув свой взгляд куда-то в его куртку. И Дину страстно захотелось, чтобы Сэм был здесь, с ним. — Спасибо, — сказал он. Девушка быстро ответила, пока дверь за ним закрывалась: — Не за что! В холле толпы не было, но достаточно много студентов бродили, рассматривая развешанные по стенам доски объявлений, с зажатыми под мышкой книгами, оживленно болтая и взрываясь смехом через слово. Дин осторожно прошел, куда ему было сказано, повернул за угол и нашел лифт именно там. Если вдуматься, со стороны студентов было довольно заботливо, пусть и немного неловко. Профессора Кремера тоже оказалось несложно найти, и дверь его кабинета открылась почти сразу, стоило Дину постучать разок. — Здраствуйте, — Дин протянул руку. — Я Джон. Джон Бонэм, помните? Я вам недавно звонил насчет зайти поговорить о… — Местных языческих поверьях, — сказал профессор и пожал Дину руку, отодвигаясь, чтобы его впустить. — Помню. Не каждый день такую тему исследования встретишь, верно? — Ну… да, — ответил Дин. — Назовем это хобби. — Присаживайтесь, — профессор указал на стул напротив своего стола, и Дин опустился на него, поставив костыли между коленей. — Итак, — профессор соединил пальцы рук и смерил Дина взглядом. — Вы ведь знаете, что о языческих верованиях в Индиане нет никаких сведений. — Да, конечно, — сказал Дин. — Но, возможно, что-то было ввезено? Ну, знаете, как первые колонисты привезли с собой свою религию. Ведь большая часть этой территории заселена иммигрантами, разве нет? — В общем, да. — Вот, например, этот город неподалеку, Беркитсвилль. Откуда прибыли его основатели? Судя по всему, профессор задумался. — Хм… из Северной Европы, полагаю. Из Скандинавии. — А вы можете рассказать мне об их языческих божествах? Дин увидел, как на профессорском лице проступило смутное раздражение. — Существуют сотни скандинавских богов и богинь. Я… — Вообще-то меня интересует один определенный. Он может обитать в садах. Профессор на какое-то время замолк, и Дин не мог сказать — обдумывает тот вопрос или просто раздражен тем, что Дин его прервал. Беседовать с полицейскими, чувствуя себя при этом хозяином положения, Дину было привычно; но вот профессора он смутно опасался. Тот выглядел довольно мягким, но было в нем нечто этакое, колючее — и когда профессор поднял взгляд, Дин ощутил на коже легкий озноб. — Думаю, я знаю, где можно об этом посмотреть, — сказал профессор и встал. — Только нам придется спуститься на третий этаж. Он подошел к телефону, поднял трубку и нажал какую-то кнопку. Возможно, так он предупреждал, что его не будет в кабинете. — Не вопрос, — Дин поднялся и проследовал за профессором по выстланному ковролином полу его кабинета в длинный, выложенный кафелем коридор. Там было тихо, лишь у профессорских дверей в ожидании стоял какой-то студент, да откуда-то — Дин решил, что из холла — доносился гул голосов. Они молча дождались лифта, и профессор отступил, впуская Дина первым. — Спасибо, — буркнул Дин. — А что с вами произошло? — спросил профессор, показав на костыли. — Автокатастрофа несколько лет назад, — сказал Дин. Он слишком устал, чтобы выдумывать какую-либо драматическую историю. — А, — профессор даже побледнел немного, и Дин задавил внутри себя досаду. И чего он просто не сказал, что вывихнул лодыжку, или еще какую хрень? Это «несколько лет назад» шваркнуло мужику по мозгам сокрытым в словах постоянством. Долбаные локтевые костыли сами по себе уже достаточно плохи, они — явственный признак, что с ним это навсегда. Лифт звякнул. Дин вошел вслед за профессором в просторную аудиторию, где тот вытащил из стеклянного шкафа книгу и раскрыл ее на столе. — Лесные боги, а? — буркнул он себе под нос. — Посмотрим, посмотрим. Дин привалился здоровым бедром к столу и наклонился, всматриваясь в страницы — профессор листал их так быстро, что читать было затруднительно. — Эй, — Дин внезапно протянул руку, придержав один лист. Вроде бы там что-то мелькнуло… ага. — Стоп-стоп-стоп. Что это такое? — Это? — профессор пожал плечами. — Это не лесной бог как таковой. — В… Ванир? — Дин поднял взгляд, желая узнать, правильно ли он произнес. Профессор кивнул. Дин стал читать текст вслух, больше для себя, чем для профессора — у него всегда лучше усваивалась информация, проговариваемая вслух. «Ванирами называли древнескандинавских богов защиты и процветания. Они охраняли поселения от бед. В деревнях изображения Ваниров ставили на полях. В некоторых селениях практиковали человеческие жертвоприношения — один мужчина и одна женщина». Он задумчиво постучал пальцем по изображению и чуть усмехнулся. Попался. — Смахивает на пугало, правда? — Полагаю, да, — ответил профессор Дин стал просматривать остальную часть раздела, читая почти неслышно, лишь губы шевелились. Потом поднял глаза. — Так что, этот вот Ванир, он черпает свою силу из Священного Дерева? — Ну, язычники верили, что магией может быть наполнено что угодно, — профессор выглядел так, словно решал в уме, куда это Дина понесло. — Итак, — сказал Дин, понимая, что его слова сейчас прозвучат, как у пироманьяка. Но что поделаешь, тут не было Сэма, чтобы задавать соответствующие вопросы. — Что случится, если священное дерево поджечь? Это убьет божество? Профессор воззрился на него недоверчиво, потом как-то принужденно рассмеялся. — Сынок, мы тут всего лишь мифы обсуждаем. — Это верно, — Дин тоже заставил себя рассмеяться. Задумчиво постукивая пальцами по иллюстрации, он сказал: — Да, вы правы. Простите, мне уже пора ехать, но… Огромное вам спасибо. — Рад был помочь, — сказал профессор, ожидая, пока Дин разберется со своими костылями и подойдет к двери. Затем профессор протянул руку и повернул дверную ручку. И тут все стало как-то хреново.

***

Около мотеля, куда Мэг и Сэм подъехали проверить, Импалы не было, так что Сэм неохотно направил Мэг в кафе к Скотти, сам на всякий случай еще раз осматрива парковку. Вдруг Дин ему позвонит насчет перекусить. Хотя вряд ли, бестолку тут его искать. Наверняка Дин позвонит ему, когда вернется в мотель. Сэм покашлял в руку, тайком проверяя свое дыхание на предмет выхлопа. Насколько он смог учуять, запаха виски из фляжки, которую он незаметно для себя опустошил за полчаса езды в машине, не ощущалось. Когда он подумал об этом, ему захотелось заорать — а не думать о таком он не мог. Как не мог и затормозить, с чувством облегчения поднимая холодную в его потных руках фляжку к губам. Он уже… он так далеко уже зашел к этому моменту, так чертовски во всем запутался, что даже не мог понять, стоит ли делать то, что он делал. Все — кроме необходимости вернуться к Дину. В отношении Дина Сэм сейчас чувствовал то же самое, что порой ощущал, когда ему нужна была выпивка, а рядом ее не было нигде. Такое чувство, что стоит ему заполучить искомое, как все немедленно обретет смысл. Встанет на свои места — хотя и с чем-то вроде взрыва. Он не знал, что о нем подумала Мэг, да и не особо о том заботился, хотя, может, и нужно было. Временями он чувствовал себя совершенно униженным, думая о том, что произошло. А временами ему было настолько на нее плевать, что это даже как-то пугало. Он не знал эту девушку — его проблемы были связаны с Дином и с той тварью в саду, чем бы она не была. И еще с тем, что с каждым глотком из фляжки трезвость уходила все дальше и дальше. И еще с отцом, и… короче, у Сэма была чертова куча проблем, и неловкое ночное полу-приключение он в этот список добавлять не желал. Собственно, он даже не понимал, зачем он до сих пор с ней оставался. Ну, разве что — она забавная, и нихрена не достает его из-за выпивки утром, и вообще ей, похоже, от него ничего не требуется, кроме одобрительного хохота над ее шутками. И чтобы он пил ее виски. Ладно, это Сэму нетрудно. Сегодня утром у Скотти было почти пусто. Когда они вошли туда с Мэг, Скотти уставился на них своим тяжелым и подозрительным взглядом. И тут-то Сэм вспомнил — о да — что это был тот самый человек, который кормил парочки яблочным пирогом, а потом отравлял их умирать, блядь. Какого дьявола он ухитрился об этом забыть? Он так зациклился на Пугале? Блин, Пугало! И забыл о том, что тут были и человеческие руки приложены. Вот их Сэм сейчас и видел. Почти уверенный, что им ничего не угрожает, он все же шепнул на ухо Мэг: «Пирог не бери», — борясь в то же время с желанием развернуться и свалить отсюда нахрен. Вот только это бы выглядело слишком подозрительно. — Я не люблю пирог на завтрак, — Мэг уселась в кабинку, задрав ноги в сапогах на сиденье рядом с Сэмом. — А что? Ты любитель пирогов, Сэм? — Не сказал бы, — ответил Сэм, слегка дергаясь, когда одна из ее ног подвинулась и чуть толкнула его в бедро. — Ты милашка, Сэм, знаешь? — задумчиво сообщила Мэг. — Даже пусть и запойный. Сэм подумал, что если он попытается ответить на этот вопрос, то может и заплакать; но его спасло появление Скотти, нетерпеливо постукивавшего ручкой по блокноту и хмурящего брови. — Два кофе, — беззаботно сказала Мэг. — Мне прожаренную с обеих сторон яичницу, бекон, жареный картофель по-домашнему и тосты. Картофель без соли, пожалуйста. Сэм? — Э… — сказал Сэм, ощутив себя на фоне этой девушки каким-то тормозом. — Мне блинчики. Скотти кивнул и ушел. И Сэм сразу же выпалил: — Я не запойный. Он не запойный. Он многовато пьет, да, он в курсе, но он не… Мэг приподняла бровь. — Шутишь? — Чего? Нет, я… послушай, Мэг, извини за прошлую ночь, но это… обычно я не… — Да расслабься, — сказала Мэг, и ее нога опять дотронулась до него, толкнулась в его бедро. — Я уже говорила, ты такой симпатяга, что это все компенсирует. Скотти подошел снова и выставил на стол две дымящихся чашки с кофе. Мэг подняла свою и сделала долгий медленный глоток. Сэм удивился — как она себе горло не обварила? На свою чашку Сэм долго дул, потом чуть отпил. Он уже страстно желал, чтобы этот чертов завтрак закончился поскорее и он смог бы вернуться к Дину, доделать их работу и свалить из этого городка ко всем чертям. Все здесь… все ощущалось каким-то неправильным, словно нечто темное вгрызлось в уголок сознания Сэма, а он не мог понять, что это было. Мэг глотнула кофе еще раз — таким же огромным глотком. Сэм отпил еще чуть-чуть, желая, чтобы они поговорили о чем-то, что ли, а то ему все это совсем не в радость. Мэг опять подняла чашку к губам, потом замерла вдруг и вернула кофе на стол. Моргнув, сказала: — Что за… — Что? — спросил Сэм. Мэг тряхнула головой, словно пытаясь разогнать в ней муть, посмотрела на кофе, потом снова на Сэма. — Быть не может, — медленно и почти невнятно сказала она. — Да вы издеваетесь, блядь? — и рухнула на стол лицом вниз. Сэм открыл рот, вроде бы собираясь крикнуть — но понял, что все вокруг куда-то поплыло, что язык его не слушается, а руки-ноги тяжелые, словно свинцом налитые. А потом все потемнело.