Психоанализ — великая вещь. Но без поллитры в нем не разобраться.
Хлопок трансгрессии вывел Люцифера прямо к окрестностям замка Хогвартс. — Любопытно, — усмехнулся он. — Мне кажется или эта громада стоит тут уже несколько столетий? Черт, и они учат детей в крепости? Поразительная недальновидность… Ну ведь и в самом деле — зачем держать детей в холодном, не слишком удобном замке, в котором нет ни электричества, ни нормальной теплосистемы, ни охраны, ни даже нормальной карты замка (Карта Мародеров не в счет, она такая одна на свете, ни копий, ни альтернатив не существует). Нет даже нормальных развлечений для подростков. И эти маги еще удивляются, почему среди учеников нет и не может быть порядка? Теперь, по крайней мере, понятно, почему прежний владелец тела — интересно, кстати, куда он подевался?! — лез туда, куда ему лезть определенно не следовало. Когда делать совсем нечего, а шахматы с Роном и три матча в квиддич верхом на метлах — это не развлечение, мозг начинает искать, чем заняться. Люцифер не сомневался, что будь в этой школе хотя бы ежемесячная вечеринка с танцами, музыкой, коктейлями (пускай и безалкогольными, он с ними) и почти полной свободой воли — у студентов не было бы ни малейшего желания заниматься всякими глупостями вроде борьбы с гигантскими василисками, прохождения смертельной полосы препятствий и всего в таком духе. — О! Гарри! Привет! Ты как здесь?! Люцифер выдохнул. Еще один знакомый прежнего владельца тела. Насколько Люци понимал, этот человек был в замке кем-то в духе травника. Невилл Лонгботтом. Поттер знал его во всех трех ипостасях. Для всех Невилл был слегка нескладным, чуть полноватым и неловким экс-гриффиндорцем, больше всего на свете любящим три вещи: растения (без разницы, магические или обычные), уютное кресло у камина, рядом с которым стоит в гигантском горшке какой-то особенно редкий и прихотливый магический подвид фикуса, и собственную жену — Ханну Аббот. Этот Невилл не был очень хорош в большей части магических наук, внимательно слушал бабушку, от которой он съехал едва ему стукнуло девятнадцать, но к которой он регулярно заезжал на блинчики, а также славился мягким и отходчивым нравом. Особенно по отношению к своим дочерям-близняшкам — Розе и Фиалке. Второй Невилл, а точнее — профессор Лонгботтом, был великолепным учителем травничества. Он мог без труда, лишь взглянув на лепесток или стебелек, опознать вид и подвид чего угодно, что растет на планете, описать, для чего и как используется это «чего угодно», а также прочитать трехчасовую лекцию о том, как ухаживать за этим растением, если вы решите его вырастить на заднем дворике. И ему было плевать, законно это или нет. Черт, да его даже дьявольские силки не пытались задушить, а обнимали, если он приближался к ним. О чем вообще можно еще говорить?! Тем не менее, к студентам Лонгботтом был строг, но справедлив, равно как и умел разъяснить материал даже самым тугим дуболомам. Самый распоследний двоечник в его классе знал предмет от «А» до «Я». И Невилл по праву этим гордился. Третий же Невилл был интересен Люциферу в той же степени, в которой он был проблемой для аврора Поттера. Темная сторона Лонгботтома, о которой никто не знал, кроме самых близких друзей. Даже Ханне он не говорил. Лонгботтом был широко известным в узких кругах поставщиком. Редкие магические травы, запрещенные в Британии растения, растения класса «особо опасно», наркотические и ядовитые грибы… Да даже простая маггловская марихуана! У Нила — а именно под этим именем Лонгботтома знала большая часть его клиентов — за определенную сумму можно было получить что угодно, без лишней бюрократии и заморочек с законодательством. Черт, да он даже с кентаврами и гоблинами умудрялся иметь дело так, что первые позволили ему вырубить и выкорчевать с полгектара леса, поставить там тайные теплицы с парниками и начать выращивание редких компонентов, а вторые (всегда уважительно хмыкая и ехидно улыбаясь) охотно выступали посредниками в продажах его товара за безбожно низкие три процента, в то время, как со многих других торговцев они, порой, сдирали и до сорока галлеонов с каждой вырученной сотни. Правда, причина заниматься такими делами у Невилла была. И довольно благородная. Невилл мечтал однажды стать хорошим зельеваром. А поскольку Слизнорт его к лаборатории не подпускал ближе, чем на сто ярдов — не забыл за столько лет восемнадцать расплавленных на уроках (и это только за один шестой курс!) котлов! — Невилл организовал свою собственную зельеварню, где и ставил самые смелые эксперименты, пытаясь освоить совершенно непонятную ему науку. Удивительное дело: если Невилл варил травяной сбор, делал отвар или чай на травах, цветах и листьях — вне зависимости от сложности сбора у него получалось идеально. Но стоило ему взяться за что-то из классических зелий сложнее тех, что были описаны в первой главе учебника зельеварения для первокурсников — и все неизбежно завершалось катастрофой. Котлы плавились, взрывались колбы, прожигались столы, пару раз зельеварню вообще пришлось отстраивать почти с нуля… Да что там, однажды котел с подозрительной синей жижей пришлось вообще эвакуировать сотрудникам Отдела Тайн — добродушный Невилл, сам не ведая, как у него это получилось — создал жидкий магический блокатор, начисто глушащий магию везде, чего касалась его субстанция или испарения от нее. Три месяца лучшие зельевары невыразимцев пытались повторить состав, но успеха не добились. В итоге, сваренное Лонгботтомом зелье было признано химическим оружием массового магического поражения и было конфисковано без права возврата. А он всего-то хотел сварить успокаивающий экстракт… Естественно, все это дело требовало финансирования. Официально Невилл такими средствами располагать не мог, ведь за ним было обеспечение на должном уровне семьи и уход за родителями, лежащими в Мунго. Так что приходилось подрабатывать вот так, втемную, периодически влипая в нехорошие истории на границе с законом и собственной совестью, и напропалую рассказывая любопытствующей Ханне о том, что ему — совершенно случайно и, разумеется, совершенно законно — попало в руки ну невозможно редкое растение, стоившее при продаже баснословных денег. Впрочем, это было не слишком далеко от истины во всем, кроме момента про законность. В любом случае, Люциферу такой друг был очень кстати. Быстро состроив на лице максимально дружелюбное выражение, на какое он был способен, Люцифер обернулся. — Привет, Невилл. — Как ты здесь? — Невилл хлопнул его по плечу. — Как вообще дела? — Я в порядке, даже более чем, — Люцифер улыбался и довольно искренне. — Как сам? Как жена-дети? — Неплохо. Даже очень хорошо, если уж на то пошло, — Невилл, судя по его виду, действительно рад был встрече. — Но иногда я завидую одному бесшабашному шрамоголовому балбесу, который так до сих пор и не женился. — Истинно говорит классика — «нет такого мужа, который хотя бы на час не мечтал стать холостяком», — они с Невиллом засмеялись. — Точно, — Невилл, отсмеявшись, достал из кармана серебряную табакерку и трубку, быстро набил, раскурил и с удовольствием затянулся. К пагубной привычке курения трубки Невилл пристрастился после Битвы за Хогвартс. Тогда у многих были проблемы с нервами. Еще бы — пережить в семнадцать лет (а ведь многие были и младше!) такое побоище! Каждый спасал свою психику, как мог. Кто-то просто согласился на курс психотерапии в Мунго, кто-то — серьезно запил, кто-то отправился в путешествие, чтобы поскорее выветрить из головы все то, что увидели, кто-то подсел на маггловские и магические наркотики. Невилл нашел спасение в любви к Ханне, растениях и курении трубки. Злые языки трепались, что иногда в его трубке оказывается отнюдь не табак, но Люцифер в этом сомневался. Дилер никогда не употребляет сам. Ну, хорошо… Почти никогда. — Так с чем пожаловал? — травник посмотрел на часы. — Уже скоро ужин, не хочу опоздать. — Два дела. — Давай, — Невилл улыбнулся. Он никогда не любил пустопорожней болтовни, наверное — потому и не был в школе популярен. Всегда все строго и по делу… Гарри этого недолюбливал, Люцифер — просто обожал. — Нужны будут некоторые твои образцы растительности, — в самом деле, если открываешь клуб с названием «Тенебрис» и рассчитываешь на определенный контингент, не иметь своего, проверенного поставщика дури — себя не уважать. — И понадобится много и часто. — Как скоро? Зачем? — Невилл насторожился. — Гарри… Если это связано с твоей… — Это не для меня лично, — успокоил его Люцифер. — Ну, не все, по крайней мере. Видишь ли, некий мистер Морнингстар предложил мне крупную сумму за то, что я… — Продашь дом Поттеров, — закончил за него Невилл. — Я в курсе, навел справки. Тебе, кстати, повезло, что тебе не попалась Макгонагалл, когда вышел «Пророк» с той статьей. Иначе не уверен, что она не прибила бы тебя на месте. — Ой, да брось… — Я серьезно, — хихикнул травник. — Ты бы слышал ее… Три дня исходила на дерьмо. «Это же память!», «да как он мог так с памятью Джеймса и Лили!»… — Невилл похлопал Люцифера по плечу. — Лично мне кажется, что ты все сделал правильно. — Ну спасибо. — Да не за что. — Невилл докурил, вытряхнул пепел из трубки. — Так что с Морнингстаром? Хочешь сбывать ему растительность? А как же аврорат? — Пока я ничего не планирую. Но знаешь, — Люцифер усмехнулся. — Стал я поглядывать в сторону бизнеса. И я точно знаю, что он в состоянии предоставить тебе хорошие деньги за некоторые травки. Я тебе это гарантирую, — он похлопал себя по щекам. — Так, о чем это я… Ах, да. Я сюда за еще кое-какой помощью. — Внемлю. И давай быстрее, а то уже ужин скоро, Ханна меня похоронит, если опоздаю. — Всего один вопрос. — Ну? — Наш штатный психолог у себя? — А куда он денется от своих любимых соплохвостов?***
— Не-е, Гарри! Ты, конечно, извини, но это ты неправильно, — Хагрид разлил по ведерным кружкам приятно пахнущий медом напиток, взял с тарелки немного копченого мяса гиппогрифа. — Как так можно? Это же ж дом Джеймса и Лили. Не можно так делать. Это ж история какая… А тут перестроил под какую-то корчму полумаггловскую с танцами и продажными девками… Ну да чего ужо там… Хотя ты здорово придумал. И про этого… Как бишь его? — Люцифера? — Во-во, — великан отсалютовал другу кружкой, сделал глоток. — Но имечко ты придумал — во, — он показал Люциферу большой палец. — Никто точно не догадается. Маггловское, что ли? — Вот что мне с тобой делать, а, Хагрид? — шутливо улыбнулся Люцифер. — Все-то ты всегда знаешь… — Ну так, а как же? — добродушный лесничий откинулся в кресле. — Это ж все только думают, что раз я великан, простой и неученый наукам всяким — то я дурная дубина совсем. Ну, и пускай дальше так думают. Знаешь, как это здорово иногда помогает — вовремя дурачком прикинуться? — Ну, еще бы, — Люцифер усмехнулся. — Но, надо признать, я тебя расколол еще на четвертом курсе. — Да ну? — удивился Хагрид. На сей раз — неподдельно. — И как это ты? — Твоя беседа с мадам Максим, — напомнил Люцифер. — В день, когда ты повел ее смотреть на драконов, у меня появились первые сомнения. Но вот затем… Простаки и дурачки не ведут тайных переговоров с великанами Франции. На самом деле, конечно, Гарри Поттер так и не смог понять лесника. Зато Люцифер, за тысячелетия в Аду видевший миллионы самых лучших философов, психологов, музыкантов, алкашей, тиранов и преступников, расколол лесника Хагрида влет. Впрочем, это было взаимно. Великан буквально за полчаса личной беседы понял, что аврор Гарри Поттер и владелец клуба «Тенебрис» Люцифер Морнингстар — это одно и то же лицо. Понял — и выразил живейшее желание помочь, чем сможет. Люцифер не стал отказываться. Ведь не самому же ходить на поклон к кентаврам, чтобы получить в клуб такой эксклюзив в мире волшебников, как Зотл — редкие корешки темно-коричневого, как картошка, цвета, из которого при выжимке вытекал золотисто-медового цвета сок. В чистом виде он был не опасен и на вкус мало чем отличался от простого жидкого меда. Но вот если выгнать из него самогон, как это делал Хагрид… В этом случае напиток приобретал занимательные опьяняющие, а в больших дозах — и галлюциногенные свойства. На самом деле, Хагрид был далеко не так прост, как хотел казаться окружающим. Кто бы что ни говорил, Хагрида знал весь магический мир Британии, знакомых и связей у старика (у которого при всем желании и волоска седины ещё не было) было полно. А тот факт, что он работал лесником и профессором в Хогвартсе был не более, чем ширмой слоновьего размера, за которой спрятался настоящий Хагрид — психолог, миллионер, филантроп и глава тайного синдиката великанов на пару с мадам Максим. Во всяком случае, аврор Поттер точно знал о том, что его друг-лесник ведет двойную жизнь. В первой он — просто Хагрид, хранитель ключей Хогвартса и недалекий дядька-великан, помешанный на опасных магических тварях, живущий на небольшое жалование лесника, мотающийся по мелким поручениям директора Макгонагалл. Во второй же он — «Руби», как ласково называли его в узких кругах. Глава тайного и крупного во всех смыслах синдиката великанов «Бобовый стебель», гоняющим с материка и на материк огромные контрабандные грузы — редких зверей, компоненты, добываемые с них, тот самый Зотл, к которому кентавры не допускали никого больше, включая Невилла. В конце концов, Хагрид живет возле леса, где его ни одна тварь не трогает. Леса, где живут единороги с шерстью ценой в десять галлеонов за малый аптекарский вес и рогами по двадцать одному галлеону за штуку. А ведь есть еще оборотни, акромантулы, огнелисы, лукотрусы, громовесты, гиппогрифы, грифоны и черт знает кто еще. Учитывая, что единственные затраты Хагрида — это выпивка в баре, кое-какие инструменты раз в год и новое пальто раз в пятилетку, золота у него за шестьдесят с хвостиком лет работы лесником собралось немало. Он, пожалуй, если бы захотел, мог бы себе позволить выкупить большую часть земель и поместий осужденных Пожирателей Смерти (имущество которых нередко выставлялось на торги для выплаты компенсаций пострадавшим), снести все эти «д’евнейшие и бла-а-однейшие дома чистокровных аристократов» и на их месте возвести огороды и загоны для магической живности. Но, увы, Хагрид предпочитал жить скромно и не выставлять напоказ свою состоятельность. — И всё же, ты ведь не просто так ко мне заглянул-с, Гарри? — Хагрид намекающе подвинул свою чашку-супницу, и Люцифер долил туда виски, пряча уже вторую бутылку под стол. — В твоей компании думается хорошо просто, — Люцифер отсалютовал ему своей фляжкой. — Вот скажи: мне нравятся расследования, все вот эти дела, но отчеты… Вчера закончил вроде все, хорошо — сегодня уже стопку новых писать. — А у тебя, этот, бизнес, и совсем не до них, да? — Совершенно верно! — Бяда-а-а… Люцифер кивнул, отхлебнул по новой. Воображение дорисовало Хагриду очки Линды и он фыркнул, чудом — своим, а не Отца! — не поперхнувшись. Затем мысли блохами перескочили на Паркинсон и он цокнул языком. — Детектив-стажер ещё, такая… детектив, что сейчас разбегаться и не хочется вроде. Смешная, интересная — и безопасная, — Люцифер рефлекторно кинул взгляд на левую руку. Царапина на ней давным-давно зажила уже, но то, что он смог её сделать в компании Паркинсон — радовало. — Хороша, да? — Хагрид хохотнул, а Люцифер только широко усмехнулся и поиграл бровями. — Ты это, не знаешь, а всякие консультанты у вас есть? Люцифер задумался, фляжкой почесал бровь, а затем опять отпил. Ногтями побарабанил по колену… — Вроде есть, — протянул задумчиво. — Только я о них не слышал еще с тех пор, как Лока посадили, — нашел вроде нужное в памяти Гарри Люцифер. — Там при задержании последнего консультанта и убили… — потер подбородок. — Ну, дык, отлично тоды. Увольняйся и этим консультантом становись, даже место освобождать не надо будет. Люцифер замер. И какого его это гениальное решение не пришло в его голову?! Это ведь… Только и устроить, чтобы его к Паркинсон прикрепили, но было бы желание… — Ты главное этого, — продолжил Хагрид и Люцифер перевел взгляд со дна фляжки на него, — про вип-вход не забудь. — Что именно не забудь? — Люцифер насторожился. — Чтоб мне вход бесплатный, естесно! Люцифер смотрел на Хагрида и не моргал. Бесплатный вип-вход, да? — Но с тебя ещё скидка! — Не больше пяти процентов и бесплатные услуги собутыльника — без ножа режешь!