***
Эми третий день не могла нормально спать, постоянно просыпаясь за ночь по несколько раз. Шла на кухню пить воду, выкуривала сигарету и снова ложилась в постель, хотя сна не было ни в одном глазу. То ли это бессонница напала на неё, затаскивая в свои цепкие лапы, то ли стресс, из-за которого о нормальном сне можно было позабыть. Ещё Санзу крутился в их доме будто бы специально, то делая вид, что Эми вообще не существует, то бросая на неё ненавистные взгляды, от которых впору было воспламениться на месте. Говорил мало, в основном: «Коулман, съебись с дороги и не стой здесь», словно не она жила на всех правах в этой квартире, а он! Или «ты чё на меня пялишься, тебе глаза вырвать?», а она в эти моменты могла максимум бросить едва заметный взгляд в его сторону или смотреть даже не на него. Казалось, после того инцидента Санзу стал ещё более агрессивным (хотя куда уж больше?), холодным и отстранённым. Эми планировала наладить с ним нормальные отношения, но сделала только хуже. Причём, самое странное, Санзу избегал её компании один на один, и как только такое происходило, он сразу же выходил из комнаты, не забыв бросить осуждающий взгляд или сказать что-нибудь колкое. Но при всём при этом из квартиры не уходил! Будто бы специально давал понять, что он здесь, находится рядом, и уходить никуда не планирует, несмотря ни на что. И Эми это порядком выводило из себя. Она, конечно, наивно не рассчитывала, что после того случая им удастся наладить более-менее нормальные отношения, но то, что Санзу будет вести себя ещё более странно, она точно не ожидала. И говорить с ним на эту тему не решалась тоже, так как осознавала всю отвратность этой идеи. Если прошлая попытка поговорить закончилась тем, чем закончилась, то к чему могла привести ещё одна — она не имела ни малейшего понятия. Ближе к шести утра Эми окончательно поняла, что надежда на нормальный сон канула в небытие, поэтому она решила пойти куда-нибудь прогуляться. Возможно, свежий воздух поможет привести мысли хоть в какой-то порядок. Эми смотрела в экран телефона, пытаясь по карте определить, какие магазины уже начали работу, но, увы, большинство из них открывалось только в девять, а сейчас время близилось к семи утра. На улице практически никого не было, лишь пара людей прошли мимо, и судя по виду некоторых, возвращались они явно с какой-то вечеринки. И каково же было удивление Эми, когда, мельком бросив взгляд вперёд, она увидела смутно знакомую девушку в нескольких сотнях метров от неё. Внутри что-то неприятно зашевелилось, интуиция беспомощной птицей билась в окружении закрытой клетки, и тут до Эми дошло, кто это. Та самая девушка с зелёными волосами, имя которой она не удосужилась узнать, но сейчас её волосы были тёмными, почти чёрными, на голове какая-то шапка, одежда однотонная, почти невзрачная, как будто она всеми силами хотела казаться незаметной. Эми быстро набрала номер Рана, который был ближе всего в контактах, и отключила звук. Через секунду до неё дошло, что Ран вчера оставил свой телефон на кухне, и страх начинал одолевать всё нутро. Странно, что всегда педантичный старший Хайтани имел за собой маленький недостаток — иногда забывал телефон в разных частях квартиры, особенно если тот в это время был подключён к зарядному устройству. Набрать номер Риндо она навряд ли успеет, так как девушка была уже в нескольких метрах. Однако решив всё-таки попытаться, Эми уже хотела сбросить вызов, но увидела, как на звонок ответили – видимо, Ран проснулся раньше или ему нужно было куда-то идти. Паника понемногу отступала, и Эми быстро убрала телефон в карман и тут же остановилась на месте, понимая, что диалога ей не избежать в любом случае. — Ну привет, девушка из Бонтена, — бодро поздоровалась, останавливаясь в метре от Эми. Интуиция продолжала бить ключом, отчего внутри всё неприятно сжималось и тряслось. Кровь прилила к лицу, и Эми почувствовала, как её щёки начали краснеть от волнения. Неприятного волнения, заставляющего всё тело покрываться мурашками от страха. Сейчас главное — постараться как можно дольше тянуть время, если Ран ответил на звонок, то они приедут сюда очень скоро. — Я не состою в Бонтене, ты ошиблась, — осторожно отозвалась Эми, проговаривая медленно, не торопясь. Показывать страх она тоже не собиралась, в любом случае дать отпор одной девушке сможет. Если та, конечно, не достанет из кармана пистолет. От этой жуткой мысли Эми сглотнула. — В любом случае ты имеешь к нему непосредственное отношение. Всего лишь являешься близкой подругой двух верхушек Бонтена, ничего особенного. — И что, устроишь разборки прямо здесь? — Эми снова сглотнула и судорожно оглянулась, но рядом с ними не было абсолютно никого, конечно, раннее утро, однако её взгляд остановился, и она добавила: — не стыдно перед Хатико*? Девушка повернула голову в сторону и улыбнулась, ничего на это не ответив. Через секунду приблизилась к Эми, хватая её за руку, чтобы та не смогла отодвинуться, и прошептала: — Передавай привет Бонтену. Эми не успела толком ничего понять, как сильная, колющая боль появилась в районе живота. Девушка резким движением вытащила нож из тела Эми и довольно улыбнулась, рассматривая капли крови на стали. Улыбка на её лице стала шире, а глаза безумно забегали. Она коснулась ножа, собрав кровь на пальцы, и провела ими по щеке Эми, оставляя кровавый след, и большим пальцем прошлась по её губам, оставляя кровь и там тоже. — Только не умри, хорошо? — почти заботливо прошептала она и, оглянувшись по сторонам, быстро спрятала нож за пазухой и убежала в другую сторону. Было больно. Очень больно. Нож, который минутой ранее впился в живот, причинил невероятно сильный дискомфорт, хотелось рвать и метать. Рана, кажется, была серьёзная и глубокая. Только не умри, хорошо. Значит, она не собиралась её убивать, лишь хотела поиздеваться и показать... что? Силу? Власть? Что они уже долбанный месяц не могут их выловить? И в самый неподходящий для этого момент Эми успела понять, как её накрывает очередная паническая атака. Как перед глазами начинает откровенно плыть, как дыхание становится слишком частым и рваным, как в груди закручивается неприятный комок, который понемногу начинает душить. Она ощущала, как кровь медленно вытекала из раны, понимала, что её нужно было зажать, но трясущиеся руки и предобморочное состояние не позволяли сделать этого. Мир вокруг терял краски, становясь серым и невзрачным, а в голове был настоящий хаос. Эми боялась, что может ещё и сознание потерять. Нужно было звонить в скорую, звонить Хайтани, но она не могла. Это плохо, очень плохо, запоздало думала Эми, стараясь взять себя в руки, но сильная боль не позволяла этого сделать. Помнится, много лет назад Эми сильно порезала палец, и это почему-то подвергло её в такое шоковое состояние, что поток истерики смогли остановить только Ран и Риндо. Благо, они тогда находились в доме их родителей. Поэтому когда Эми упала на колени, едва разбирая перед собой асфальт, на который она опёрлась руками, до неё не сразу дошло, что кто-то настойчиво тянул её наверх. Чёрная ткань мантии пропиталась кровью, и Эми неосознанно протянула к ней руку и посмотрела на теперь уже красную, влажную ладонь, до сих пор смутно осознавая происходящее. Поэтому она не успела понять, как перед ней возник Санзу, как пытался что-то спрашивать, как поставил её на ноги, как обнял, кажется, за талию, как после поднял на руки и куда-то понёс. — Коулман, Коулман, блять, смотри на меня, — она слышала что-то подобное, но не могла разобрать. Голова кружилась, вид перед глазами стремительно менялся, и от этого начинало подташнивать. Санзу отнёс Эми в машину и взял какие-то тряпки, что-то из своей одежды, которую он забыл выбросить, и приложил её к ране. Эта нерадивая девчонка никак не реагировала на него, кажется, вообще не понимая, кто перед ней, и это блядски раздражало. — Блять, сейчас не время для твоей херни, возьми себя в руки! — ещё бы он понимал, что это не так работает. Эми откровенно паниковала, часто дышала, почти задыхалась, не могла перестать крутить головой в разные стороны. Санзу попытался бить её по щекам, но это, кажется, сделало только хуже. Из-за того, что она так паниковала и вертелась в разные стороны, кровь вытекала быстрее, и Санзу метался между желанием как следует ей уебать и между желанием её успокоить. Хайтани со своим гребаным чаем с лимоном сейчас были бы как нельзя кстати. — Больница рядом, но ты должна перестать паниковать, слышишь, и держать свою рану, я не могу вести машину и смотреть за тобой! — он повысил голос, он злился, он бесился, потому что эта сука никак на него не реагировала, лишь металась из стороны в сторону от болевого шока, судя по всему. Но Эми не слушала, Эми не понимала. Была лишь адская боль, пелена перед глазами и слишком громкий голос, неприятно давящий на барабанные перепонки. — Да прийди же ты в себя! — снова повысил голос, но окончательно убедился, что это ни черта не помогает. Тогда Санзу схватил её пальцами за скулы и резко подтянул к себе, заглядывая в её глаза, которые смотрели словно сквозь него. И после, как будто секунду что-то обдумывая, крепко поцеловал, ощущая на своих губах вкус её засохшей крови. Эми широко распахнула глаза и перестала трястись, удивлённо смотря уже прямо на Санзу, нахмурила брови и перестала двигаться вообще. Неуверенно ответила на поцелуй, словно на мгновение забыв о сильной боли, но Харучие сразу же отстранился. — Ты, блять, чокнутая, ты в курсе? — раздражённо проговорил он и положил её руку на тряпку, которая лежала на ране. — Прижимай её как можно сильнее, поняла? И не вздумай терять сознание. Эми медленно кивнула, выполняя все указания, и только после этого Санзу сел за руль и завёл машину. Боль снова пронзила весь живот, неприятно отдаваясь по всему телу, но Эми изо всех сил старалась её игнорировать. Сейчас не время умирать, Хайтани тогда её с того света достанут. Путь до больницы занял мало времени, и Эми быстро увезли в палату. Только тогда Санзу набрал Риндо.***
Санзу всю ночь не мог уснуть и постоянно вертелся, и когда он хотел встать и хотя бы выйти покурить, улавливал почти бесшумные шаги Эми и отказывался от этой идеи. Не было абсолютно никакого желания оставаться с ней наедине, потому что он, сука, боялся, боялся, что снова потеряет контроль, и повторится то, что было тогда. Однако он не мог отказать себе в удовольствии мельком наблюдать за ней в присутствии Хайтани, отмечать её изменения в мимике, когда Санзу в очередной раз говорил ей что-то обидное и уходил сразу прочь. Как её брови сводились к переносице, и она хмурилась, ничего не понимая. А Санзу сам ни черта не понимал. Здоровой частью сознания он понимал, что ему бы просто скрыться в своей квартире и избегать её общества, лишний раз не появляться и вообще удалиться восвояси. Но это было слишком непосильной задачей для него. Отказать себе в удовольствии молча наблюдать и как бы невзначай задевать её руку своей, а после сказать, что это она стоит на его пути и вылить на неё поток оскорблений по этому поводу — Санзу не мог. И в очередной раз проснувшись ранним утром, он тихо прошёл на кухню, и Эми, к счастью, там не было. Долго сидел за столом, выпивая уже вторую кружку кофе и думая над тем, стоит ли пытаться ложиться спать или нет. И когда на дисплее телефона Рана высветилось ненавистное «Эм», первым желанием было уебать этот чёртов телефон об стену. Но что-то внутри подсказывало ему ответить на звонок. Какое-то внутреннее чутьё, предчувствие, которое раньше он за собой не замечал. — Ран ещё спит, ебанутая, — Санзу сразу начал с оскорблений, но услышал на том конце какую-то непонятную возню, шум, а после — чей-то голос, который смутно показался ему знакомым. И в следующее мгновение он понял, что происходит, поэтому, держа телефон у уха, Санзу уже выбегал из квартиры, справедливо решив, что сейчас не было времени будить Хайтани. Однако оказавшись в машине, он осознал, что не имеет ни малейшего понятия о том, куда ехать, но тут же услышал едва различимое «Хатико», и пазл в его голове сложился почти сразу.***
Хайтани приехали минут через двадцать после звонка Санзу. Едва успели одеться, волосы в полнейшем беспорядке, часто дышали. Санзу невольно вспомнил, как в подобном виде Эми заявилась в больницу к Риндо, и от этого стало смешно. — Что с ней? — первым отдышался Риндо и нетерпеливо посмотрел на Санзу. — Да швы накладывают, врач сказал, что её жизни ничего не угрожает, так что расслабьтесь, — голос Санзу был удивительно спокойным, учитывая, что как только Эми увезли в палату, его начало трясти так, что он сам поразился этому состоянию. Сразу же начали крутиться навязчивые мысли по типу «а если бы я не успел?», «а если бы не стал брать трубку?», и от этого на душе становилось паршиво. Особенно это было забавно, учитывая тот факт, что Санзу мечтал собственноручно задушить эту мелкую дрянь. А сейчас, как последний идиот, переживал за её состояние и мастерски скрывал это даже от самого себя. — Это они? — наконец в себя пришёл и Ран. — Да, я уже отправил толпу наших ребят прочёсывать Сибуи, уж девушку с зелёными волосами они должны отыскать. Примерно через час врач вышел из палаты и разрешил пройти к Эми. Она лежала без сознания, и Ран и Риндо присели рядом по обе стороны от кровати. — Приехать в Японию было одной из самых неудачных её идей, — устало проговорил Риндо, проведя ладонью по волосам Эми. Ран согласно кивнул, не в силах отвечать, и как только он облегчённо выдохнул, заметил на плечах Эми несколько почти сошедших отметин. Его глаза тут же сощурились, он втянул щёки и резким движением скинул с Эми простынь. Крепко зажмурился, пытаясь успокоиться, потому что на её животе и ключицах было полно бледных засосов, которые уже почти сошли. Ран сжал руки в кулаки, возвращая простынь на место, и захотелось со всей дури ударить кого-нибудь головой о стену. — Не надо, — положив ладонь на сжатый кулак Рана, спокойно проговорил Риндо. Поймав озадаченный взгляд, он добавил: — не говори ей, что видел, она сама нам расскажет. Ран, ещё раз кинув на брата и на Эми недовольный взгляд, в конечном итоге расслабился и согласно кивнул. И когда младший брат успел стать рациональной стороной Рана? Помнится, в юности всё было в точности до наоборот. В голове крутились разные мысли, предположения, самые бредовые, которые никак не могли быть правдой, однако у Рана появилось желание поговорить наедине с Санзу. — Побудь с ней, а я выйду покурить, — взял свою куртку со стула и вышел из палаты.