Я не справлюсь

      День пять.       После вчерашнего Ланга уже подумывал никуда не идти завтра вечером. Повезло с характером: чужие взгляды не сильно колышали его, но психика шептала, что тут, в обществе крутых скейтеров, ему не место. Вот поэтому никуда идти и не хотелось. Но такой человек, как Адам, обратил на него внимание и хочет кататься рядом с ним.       Вздох.       Не стоит разочаровывать его. Ланга и не хочет.       Без интереса смотря в небо, парень выдохнул сигаретный дым, затем снова затянулся. Четвёртая сигарета подряд заставляла саднить и так больное горло.       Взгляд скользнул вниз и прилип к рыжей макушке. Рэки поднял голову и широко улыбнулся. Ланга отсалютовал чашкой с остывшим кофе, немного улыбаясь в ответ.       Через полторы минуты они сидели рядом и молчали. Положив зажигалку на подоконник, Хасегава застыл с сигаретой возле губ, продолжая смотреть в небо. Глаза как-то по особому блестели, в них читалось счастье? Так кажется Рэки. Что-то новенькое за долгое время. Хочется наконец посмотреть на его немую радость при катании на скейте, или вызвать это чем-нибудь другим. Что за повод в этот раз?       — Ты выглядишь счастливым. Что-то случилось? — спросил в лоб.       Он ожидал увидеть: раздражение, смятение, злость во взгляде, но аквамариновые глаза с теплотой посмотрели на него. В них даже не было и тени грусти.       — Да так, пустяк, — легко ответил Ланга.       — Серьёзно блин? — кивок.       — Хочешь попробовать? — перебили Рэки, не дав задать последующие вопросы.       Удивление, а затем рэкины пальцы неумело взяли протянутую сигарету, губы сжали её, и Кян сильно затянулся, кашляя после.       Тонкие губы напротив растянулись в насмешливую, лёгкую улыбку. Ланга забрал сигарету у парня, затянулся. Если он курит, то Рэки не должен. Ему всё равно не понравилось, что видно по недовольному выражению лица.       — Пока я жив, не кури. Хорошо? — он не собирался и не собирается, а ради Ланги тем более.       Кивок. Рэки улыбается, следя за чужим взглядом и переводит свой туда же. Небо голубое, такое же голубое, как волосы его друга и как его глаза. Голубой – любимый цвет Рэки.       В этот самый момент, когда он смотрит на небо, когда Ланга смотрит на небо, когда они улыбаются вместе, Рэки начинает думать, что всё потихоньку становится лучше, собирается по кирпичикам. Возможно, что собирается очень медленно, но зато дом получится крепким, красивым и надёжным. Таким же надёжным, как стена, стоящая между ними с Лангой. Она тонкая, но такая блять высокая и непробиваемая. Сейчас Рэки видит трещину в этой возвышенности.       Забавно..       Плохое слово, чтобы описать происходящее. А зачем врать? Это даже не синоним. Но, на фотографиях, где Хасегава не выражает никаких эмоций, выглядит здоровым и нынче улыбка на потрескавшихся губах, вечно усталый вид, выступающие скулы, Рэки видит два живых синонима.       Чёрт.       Это уже синоним. Ебучую разницу не даёт понять не покидающее чувство.       Любовь не нужна. Потому что Рэки знает, что Ланге это не нужно.       Я ошибаюсь.       Любовь нужна. Её не хватает Хасегаве. Не хватает, как воздуха во время долгой пробежки, подъёма по лестнице, плавания под водой без водолазного костюма и этих тупых жарких поцелуев у влюблённых.       Он сильно любит и хотел бы задохнуться от чужих объятий, но быть при этом любимым.       Рэки скорее повесится, прострелит голову, сбросится с девятиэтажки, задохнётся угарным газом, но не заговорит с другом о любви. Однако, он обещал помочь ему всеми силами. На мизинцах клятву принёс будто. Смешно.       Вдох.       Выдох.       Вдох.       Блять нет. Смотря на эту улыбку, Рэки боится собственноручно убрать её. Он не киллер в конце концов.       — Ланга, — или киллер. — Поговорим?       положил приклад на плечо;       — Ты многое значишь для меня, — после бодрого согласия осторожно продолжил свою "операцию" Рэки.       снял оружие с предохранителя;       Под внимательными глазами, буравящими насквозь, Кян чувствовал себя мишенью для стрельбы, спокойно висевшей на своём месте.       Если сейчас выстрелит, то не ранит, а сразу убьёт.       — Поэтому, я вместе с тобой пойду на гонку и поддержку тебя...       опустил винтовку.       — Спасибо, — удивлённо поблагодарил Ланга. — Я рад, — Господи, это правда. Он говорит правду. Это видно по новым эмоциям в глазах, по новому счастью в них.       С этой охотой Рэки совсем не видит того, что перед ним не Хасегава, а он сам. Так что он опустил винтовку только после того, как выстрелил.       Упадёт и замолчит. Поддержит и замолчит.       Ради Ланги замолчит навсегда.