Златые нити норн

Гулять они отправились втроем: учитель, Локи и Бима, — хотя прогулкой их шатание по улицам можно было назвать с большой натяжкой. Локи осмотрел город пару ночей назад, но Юсуф об этом то ли не знал, то ли забыл и, неприлично тыкая пальцем в каждый дом, рассказывал, кто где живет, чем занимается и почему переселился в Сиборлегер со своего насиженного места. Город оказался пестрым цветником традиций, привнесённых со всех концов Ванахейма. Земляки предпочитали селиться поближе к своим, пусть и на правах приживалок, поэтому на одной улице стояли дома разных типов, сгруппированные в мелкие стайки. То к дороге обращались ухоженные веранды, полускрытые за забором, а то неожиданным фанфароном вылезал дом без забора, между сваями которого лежали козы и свиньи, лениво провожавшие неодобрительным взглядом безумцев, осмелившихся высунуть нос в дневную жару. Одни дома непомерно разрастались, прибавляя в длину после каждой свадьбы, другие оставались неизменными или даже уменьшались: оттуда выселяли юношей, едва оперившихся птенцов. Они уходили жить в общинный дом на площади, где искали себе пару и обзаводились отдельным хозяйством.       — Вот и попробуй всем угодить! — смеялся Юсуф, рассказывая о множестве недопониманий, постоянно случавшихся между представителями разных племен. — Смех один, а не жизнь. Лучше и не пытаться разобраться!       Но сам своему правилу не следовал, хорошо знал привычки соседей, здоровался с каждым на свой манер, заводил разговор, приноравливаясь к собеседнику и вставляя словечки из диалектов. Локи покорно слушал, как учитель в десятый раз пересказывал лживую историю его переезда, снабжая каждый раз разными подробностями, так что не требовалось дополнительных слухов, чтобы запутать жителей окончательно. Юсуф заглянул во множество дворов: в одних мужчины и женщины работали вместе, в других запрещалось видеться даже брату и сестре — там гостей встречали исключительно мужчины и мальчики. Все выказывали Юсуфу почтение, все звали в гости, предлагали изысканные яства, но он отказывался так витиевато, что никто не посмел обидеться.       — Я не просто так ко всем лезу. Я велел Биме смотреть по сторонам и оценивать, есть ли какая-то опасность для тебя, — прошептал Юсуф так громко, что слышало пол-улицы. Мнимая опасность, нависшая над учеником, казалась пылкому вану лишь забавным приключением.        — Может, мы встретим моего друга? — прервал Локи рассказ про очередную неверную жену, которую Юсуф соблазнил без всяких последствий. — Мы ночевали вместе неподалеку от города.       — Друзья — это хорошо… — тут же откликнулся похотливый ван и бросился к толпе женщин, занятых рисом. Он разом забыл и об ученике, и о недорассказанной скобрезной истории. Локи ничего не оставалось, как только рассматривать девиц, радушно принявших Юсуфа под свое крыло.       Женская мода Сиборлегера впечатляла разнообразием не меньше, чем дома: у одной девушки уши продырявлены, у другой зубы почернены, у третьей подпилены и украшены золотыми пластинками. Некоторые носили юбочки из травы и не прикрывали грудь, а их соседки заворачивались в соронг или батик. Красные ногти в честь неведомого праздника мешались с татуировками чуть ли не по всему телу.       И все это море экстравогантной красоты собралось у зернохранилища без охраны! Странно, что поблизости не вьется толпа страждущих мужчин.       — Тебе нужно что-то купить?       Вопрос Юсуфа застал Локи врасплох. Он невнятно пожал плечами, ища охрану пестрого женского сборища, но учитель не ждал ответа. Он поволок его за собой и протащил по немногочисленным лавкам города, где Локи уже бывал и чей ассортимент успел выучить наизусть. Торговля велась только в утренние часы, но перед Юсуфом, словно перед Одином, открывались все двери, а лавочники буквально падали к ногам молодого господина.       — Есть ли у вас дом, где собираются достойные мужчины? — спросил Локи, пробуя натяжение первого попавшегося лука. В подпространственном кармане лежал лук, купленный в последнюю поездку с отцом. Лучшего оружия не существовало во всем Ванахейме, однако и местное оружие вполне годилось для охоты на кабанов.       — Конечно, есть! Пойдем в бале! — Юсуф вывел Локи из лавки так стремительно, что тот едва успел кинуть оружие на место. Они чуть не бежали на главную площадь к общинному дому, где не только жили неженатые юноши, но и проводили собрания города и встречали важных гостей, к которым Амир не относился.       — Здесь найдём кого-нибудь из моих друзей! — заявил Юсуф, оглядываясь в поисках знакомцев. Локи схватился за косяк двери и замер, выравнивая дыхание. Еще немного, и он свалится. Болезненный спазм сжал горло. Нет, только не сейчас, только не на глазах у всего города! Успокоиться! Сердце, замри!       Никогда прежде подобные трюки не удавались. Если дыхание в Ванахейме сбивалось, то наступало мучительное предсмертное удушье: душа уходила в пятки, каждый вдох давался с диким трудом, кровь не насыщалась кислородом. Но сейчас получилось: сердце на мгновение остановилось, словно повиновалось мысленному приказу, и застучало размеренно, лишь чуть быстрее обычного. Воздух поступил в покалеченные легкие. Локи с недоверием прислушался к себе: всё в порядке! Как по волшебству. Он осторожно отпустил столб и даже не покачнулся.       Бамбуковый дом с маленькими окнами и раздвижными дверьми разделялся на несколько помещений. Мужчины, одетые не менее разномастно, чем женщины у рисохранилища, сидели на циновках за низенькими столиками и пили то, что подносили полуобнаженные юноши.       Юсуф подвел Локи к столу, где сидело четыре немолодых вана. Двое не утруждали себя верхней одеждой, у третьего на плечах был небрежно накинут огромный цветастый платок, а последний носил рубаху почти асгардского кроя. Рядом в беспорядке валялись одинаковые шапки из ротанга и зонтики, защищающие от солнца.       Начались шумные приветствия и лобызания. Локи на всякий случай скрылся на широкой спиной безучастного Бимы, на всякий случай сосредотачиваясь на дыхании.       — Юсуф, собака, совсем запропастился! — ван в асгардской рубашке заорал так громко, что привлек всеобщее внимание. — Совсем нас забыл. Ну давай рассказывай, чем кончила та… (Локи не разобрал ругательства, но речь шла о женщине), что тебе прохода не давала?       — Джу, что ли? — уточнил Юсуф, буквально падая на циновку.       — Да как-то так! Вот с такими!!! — ван изобразил в воздухе огромные выпуклости, которые привлекли к столу еще больше любопытных. Локи проклинал себя за глупую идею встретиться с достойным мужчинами богами забытого городка.       Юсуф вместо ответа опрокинул чужой бокал с пальмовой водкой, потом еще один, а третий приятель вовремя перехватил свою чашу, иначе ее бы постигла та же печальная участь.       — Не поверите! — выдохнул Юсуф и заговорчески зашептал. — Она собирается замуж!       Новость вызвала взрыв гомерического хохота.       — А семья то знает, что ты с ней?       — Да все с ней!        — Кроме жениха, шакалье вымя!!!       Новый взрыв хохота. Кто-то со всего размаху ударил деревянной посудиной об пол — чисто асгардская традиция, которую так уважал Тор… Воспоминание о брате отозвалось глухой болью, но мгновенно испарилось, когда ван с платком на плечах обратился к Юсуфу:       — А чего этот твой не пьет с нами?       Локи порадовался, что отвечать не ему.       — Он перепил намедни, мучался с похмелья. Я ему больше не предлагаю. Захочет, сам выпьет, — отмахнулся учитель и вцепился в новую кружку, которую поднес молчаливый юноша. — Да, блошка крестоцветная? — вопрос адресовался Локи, который сделал еще полшага назад, окончательно спрятавшись за Биму и чуть не запнувшись о ножку коварного стола.       Мужчины переключились на обсуждение очередных красоток и видов на третий в году урожай. Они не обращали внимания ни на Амира, ни на его телохранителя. Ваны с других столов некоторое время косились на застывшую парочку, которая не только встала в проходе, но даже не думала снять обувь, а потом вернулись к кружкам и обсуждению насущных проблем. Не все пили алкогольные напитки: чуткий нос Локи уловил ароматы чая, кофе, чоколатля. На ближайший стол принесли кокосовое молоко. Царевич присел за коварный столик, насильно усадил Биму и сделал вид, что внимает учителю, хотя на деле слушал новости. Посетители говорили на асгардском и, в основном, проклинали перепроизводство, возникшее из-за поломки Радужного Моста. Ванахейм снабжал продуктами Девятимирье, но за последние два года все связи порвались, экономика рухнула. Цена на продукты упала, зато поднялись цены на всё иномирское. Ваны почти не производили сложных изделий, выменивая их в Свартальвхейме и Альвхейме. Из-за природной лени они даже не научились чинить то, что купили. Цверги, альвы и великаны, застрявшие в Ванахейме, словно в тюрьме, сказочно разбогатели, поскольку разбирались в технологиях, которыми ваны только пользовались. Хоть кто-то выиграл от поломки Радужного Моста и вынужденного пленения.       — Эй ты! — Юсуф захмелел, но не забыл о существовании ученика. — Пройдись там еще раз где-нибудь. Чего надо — возьми…        И он высыпал прямо на пол горсть серебряных монет, часть которых закатилась под чужие столы. К удивлению Локи, окружающие собрали серебро и вернули ему — никто не присвоил себе ни единой монетки.       На улице царила все та же жара — прохладные монеты стремительно нагрелись в потных руках. Большую часть рисунков реверса и аверса Локи видел впервые, но изготовлены монеты были из чистого серебра высокой пробы. Всё повторялось. Однажды ему уже кидали в лицо серебро… Отец кидал. А он, как последний дурак, ходил весь день по ярмарке в сопровождении белки. Что он тогда купил? Лошадь, лук Адоро, конфекты, подарки фелагу, что-то еще. И намеренно потратил все деньги. И вот он снова в Ванахейме, но вместо белки — Бима, вместо ярмарки — закрытый рынок и куча лавчонок, которые продадут что угодно в любой час, стоит только попросить… А, может, и не продадут: это Ванахейм — здесь лень побеждает выгоду.       — Чего бы ты хотел? — взвесив на руке нежданное богатств, спросил Локи. Во время прогулки Бима не проронил ни единого слова, словно стеснялся Юсуфа, но сейчас ему придется ответить.        — Я? — удивлённо переспросил Бима. — А ты?       — Я спросил первый, — Локи подбросил монетку и легко поймал. На полноценную армию нужны огромные деньги. Или хорошо подвешенный язык. Поскольку второе в наличии, то первым можно пренебречь. Но все же не лишнее разузнать, где Юсуф хранит свои серебряные запасы.       — Я должен просто быть рядом с тобой, куда бы ты ни пошёл, и охранять тебя, — объяснил Бима, не разобравшись в вопросе. — Я хочу, чтобы с тобой ничего не случилось.       — Я не об этом. А о том, на что бы ты хотел потратить деньги?       Бима всерьез задумался. Поднял глаза к солнцу и запоздало прикрыл их рукой, словно мечтал о зонтике.        — Пожалуй, я купил бы шмат добротного мяса. Или ротанговый обруч. Обувку новую на расписном каблуке, чтобы уважали, — он позволил себе смешок.       — Не знаю цен Сиборлегера, но если этих денег хватит, то давай купим, — Локи протянул Биме серебро.        — Ты уверен, что хочешь потратиться на меня? — переспросил наивный ван, но деньги все же взял. — А тебе что-то надо?       — Я часто думаю о других. О себе подумать всегда успею, — отмахнулся Локи. Взаимопомощь — второе имя Ванахейма и никого широкими жестами не удивишь, но существа всех миров одинаковы: чем больше услуг ты окажешь окружающим, тем в большую зависимость они от тебя попадут, особенно если им ведомы «честь» и «совесть», а Бима явно гордился и тем, и другим. Он поселился в Сиборлегере недавно, пристроился к землякам, занял спальное место в огромном доме, но расчищать лес от деревьев и охотиться на обезьян нравилось ему меньше, чем служить в богатых домах. Юсуфу он не в первый раз оказывал услуги и зарекомендовал себя отменным исполнителем, поэтому не удивился, когда его позвали охранять приезжего ученика. Теперь Бима жил у Юсуфа в отдельном углу, ел лучше, чем дома, и большую часть времени бездельничал, поскольку никакие убийцы Амира на самом деле не подстерегали.        — А много ли в городе солдат? — спросил Локи по дороге к лавке. Он предполагал, что ответ ему не понравится, но все же решился уточнить.       — Солдат? — озадачено переспросил Бима, словно не знал такого слова на языке асов. — Нет тут солдат. Войска Асгарда все ближе к большим городам в центре, там, говорят, сплошные мародеры — уже поубивали кучу народу. А мы, если что, сами встанем на защиту — каждый палицу или копье хоть как-то держит. Но несколько воинов с подготовкой, как я, есть, десяток, может, два.        — Центр далеко… — пробормотал Локи, прикидывая перспективы. Перспективы отсутствовали. Совсем. Да еще и ужасающая жара угнетала, доводя до полного отчаяния.       — Да, до нас армия, случись чего, доберётся не скоро. Своими силами справимся.       Беспечность Бимы поражала. Он понятия не имел, кто такие мародеры и на что они способны. Тор называл их «подлецами, играющими без правил», а Локи восхищался их умением нападать внезапно и столь же внезапно исчезать, расползаться в разные стороны, словно муравьи или тараканы. После себя они оставляли только пожары, а с собой уносили ценные вещи. Женщин или детей в плен не брали и старались поменьше убивать местное население, мол если всех перебить, то к кому потом наведываться?        — Я хотел бы нанять еще телохранителей, но учитель против, — сказал Локи, чтобы хоть как-то объяснить свой интерес к армии.       — Зачем? — в голосе Бимы послышались нотки обиды — он принял замыслы Амира за недоверие к себе.        — У меня есть основания опасаться за свою жизнь, — Локи остановился и картинно заломил руки, изображая страх. — Но я не знаю, откуда ждать удара!       — Да кто тебе угрожает и почему? — наивно поинтересовался Бима.       Царевич чуть не заскрежетал зубами — откуда он, несчастная жертва, должен знать? Или Бима догадывается, что он темнит? Локи аккуратно скосил глаза. Лицо Бимы, открытое и честное, не хранило печать интеллекта — вряд ли он хороший интриган. С другой стороны, Локи плохо читал ванов по лицам — у них была совсем другая мимика.       — Если бы я знал, я бы уже с ним разобрался! — царевич гордо вздернул нос и продолжил пинать камушки на пыльной улочке. — У меня не было врагов, но здесь оказалось, что есть!       -Так не бывает, — твердо заявил Бима, и Локи вторично повернулся к нему, чтобы удостовериться в отсутствии печати интеллекта. Вроде бы простой вояка, но рассуждает здраво. — Мне кажется, опасность надуманная. Я не вижу никакой угрозы. Но если увижу, то лично помогу тебе набрать охрану!       Локи рассыпался в благодарностях. Подстроить какой-нибудь несчастный случай, который все примут за нападение невиданного врага, несложно, но зачем? В доме Юсуфа можно собрать хоть всех местных воинов — целых пятнадцать или двадцать ванов наберется. Наверняка, никто из них не владеет магией. И будет он ходить с огромной свитой, словно царевна на выданье, и лишится возможности маневра. Или Юсуф решит, что такая головная боль ему ни к чему и таки отошлет ученика родителям. Один вариант хуже другого.       За разговорами они обошли все лавки, интересные Биме, и потратили почти все деньги. Дальнейшая прогулка теряла всякий смысл, но Локи не хотелось возвращаться в комнату и делать вид, будто молится за упокой душ тех, кого лично прикончил.        — Пойдем в лес! Я хочу найти раффлезию, — попросил он с внезапным воодушевлением.        — Ладно, пойдем, — удивился Бима и свернул к полям. — Но на что она тебе?        — Просто нравится. Ты не знаешь, где она растет?       — Я давно не встречал. С детства. Поганый цветок — только мух и привлекает.       — Значит, я муха, — весело откликнулся Локи.       Размеренная ходьба успокаивала, помогала сосредоточиться. Повезло, что Бима молчун и не лезет с разговорами. Что делать и как жить дальше — два вопроса и ни одного ответа — вряд ли чудный цветок подаст совет, но поиски отвлекут от тягомотных мыслей, а там, может, в голову и придет гениальная идея. На опушке раффлезия, конечно, не росла. Локи попытался углубиться в лес без всяких тропинок, но чаща ощетинилась колючими кустами, цепкими лианами и клейкими листьями, не поддававшимися даже мечу.        — Я не очень хорошо знаю эти места. Нам лучше вернуться, пока мы не заблудились, — предложил Бима, вяло продираясь сквозь заросли. — Среди слуг Юсуфа, наверняка, есть те, кто хорошо знает лес и покажет тебе вонючий цветок.       Локи рассеянно кивнул и позволил увести себя домой, признав поражение. Без магии в лес не сунуться. В странное место занесла его судьба: с одной стороны — поля до самого горизонта: частично обработанные, частично зарастающие хрупкими деревцами, — с другой стороны — лес, увитый лианами — непроходимое обиталище страшных хищников и ядовитых тварей. А посреди не то город, не то деревня, переполненная разношерстными жителями, в равной степени ему, Локи, ненужными. Странно, что местные власти еще не познакомились с Амиром лично — ваны отличаются гостеприимством, а праздновать готовы что угодно, лишь бы не работать. Наверное, просто не успели отправить официальное приглашение.       — Предлагаю вместо ужина поупражняться с мечом, — предложил Локи, нарушая тягостное молчание.       — Согласен, — довольно хохотнул Бима. — Но не будем ставить крест на ужине. После тренировки ты проголодаешься.       — Жаль, что уже вечер, — вздохнул Локи, отряхиваясь от листьев. — У нас ведь осталось серебро. Я бы купил что-нибудь сладкое на твой вкус — хочу попробовать не то, что люблю я, а то, что любишь ты.       — Да разве вечер — помеха? — Бима подкинул деньги и едва поймал монеты, норовящие разлететься в разные стороны. — Постучимся, объяснимся, и тебе мигом все вынесут. Кто тут дурак — от серебра отказываться? Нет таких!       Бима оказался прав. Локи не просто продали сладости, а буквально закормили ими — не конфектами, в провинции их не знали, а более традиционными вкусностями: жареными бананами, пудингом из черного риса, пирогами из рисовой муки, травяным желе для кофе и прочими несуразностями. Сердобольная хозяйка даже подарила покупателям только что сплетённую ротанговую корзину. Еда стоила так дешево, что Локи пожалел о прошлых покупках на ярмарке. Надо было переноситься вовсе не туда, а в маленькие деревеньки и богами забытые городишки, где умелицы-хозяюшки радуются каждому покупателю как родному, потому что каждый покупатель действительно родной: либо родственник, либо сосед, либо родственник подруги. Такого не обдуришь, не заговоришь зубы, не продашь втридорога.       — Если ты не устал, пойдем тренироваться, — заявил Локи, как только они вернулись домой и отдали женщинам покупки, не съеденные по дороге.        — Ну пошли, — удивлённо согласился Бима. — А ты выносливый. Видно, что тренировался прежде. Мы столько часов ходили.       -Выносливый, — задумчиво повторил Локи. Да, он действительно выносливый, но Биме об этом знать необязательно. Очередная ошибка!        — Ты не веришь, что мне грозит опасность? — спросил он как бы между прочим.        — Если у тебя не было врагов раньше, маловероятно, что они внезапно появились здесь. Врагов ещё заслужить надо, — засмеялся Бима. Ох уж эта знаменитая ванская беспечность! Им проще посчитать кучу трупов случайностью, лишь бы не признавать никого виноватым и лишний раз не напрягаться.        — Мои родители довольно богаты, — заявил Локи с вызовом.        — Это повод взять тебя в плен и требовать выкуп, а не убивать, — тут же парировал Бима. И не поспоришь ведь!       Когда они отошли на достаточное расстояние от дома, Локи взял в руки меч и вдохнул воздух полной грудью. Темнело, дышать стало легче. Хорошо, что в это время года почти не бывает дождей. Во влажной жаре он не то, что сражаться, а даже ускорить шаг не сумел бы. Однако рассуждать некогда: перед ним противник, жаждущий поединка не меньше его самого, изнывающий от повседневной рутины. Первые выпады, первые удары — как скучно и привычно, словно в Асгарде, на плацу, с братом и друзьями.       — А расскажи о себе. Ты участвовал в каких-нибудь боях? — спросил Локи, проводя сложный финт и тут же осекаясь — нельзя забывать об амплуа полунеуча.       — Лишь в нескольких мелких стычках местного масштаба. Я не был на настоящей войне, — Бима воспользовался разговором, чтобы сбить противника с ног. Локи такой подлости не ожидал и полетел на землю прежде, чем сообразил, что происходит. Вот это было обидно. Одно дело, когда он поддавался и позволял себя укладывать, совсем другое дело — упасть по-настоящему. И пускай противник не замечает разницы, главное, что он сам ее прекрасно знает. Ну ладно, гордость не очень пострадала, ведь удалось разузнать, что Бима не бывал на войне, он теоретик и асгардскую технику боя не различит — можно биться в полную силу и отыграться за позорное падение. Локи встал в привычную стойку, жалея, что в руках меч — он бы предпочел кинжал или копье. Несколько минут они обменивались звонкими ударами, танцуя парный боевой танец. Царевич бесконечно повторял себе, что нельзя применять магию, даже если настанет подходящий момент. Его учили с оглядкой на магию, пусть даже на элементарную магию иллюзий. Ему никогда не приходилось сталкиваться с сильным противником без «фокусов», как их называл Тор. Простая дымовая завеса или заклинание копии позволяли выиграть время, отдышаться, придумать план или отступить. Но не в этот раз. Бима не рассчитал силу, уставший Локи не успел парировать, и меч чиркнул острием по руке. В горячке боя Локи не почувствовал боли — он мгновенно переложил меч в левую руку, но Бима отбросил оружие и бросился к подопечному, чуть не напарываясь на встречный клинок. Локи воспользовался его растерянностью: подножка, пара несложных приемов — и вот уже Бима на земле, а на него капает кровь неясно какого цвета.       — Дай посмотрю твою рану! — Бима с легкостью спихнул с себя Локи и попытался хоть что-то разглядеть в сгущающихся сумерках. — О чем я вообще думал? Никакой защиты и настоящее оружие!       Он корил себя последними словами, переходя с асгардского на родное наречие, которое Локи едва разбирал.       — Да пустая царапина. Давай продолжим! — царевич смахнул кровь — порез неглубокий, необязательно даже меч в левую руку перекидывать.       — Рана глубокая, возвращаемся домой. Немедленно! — жестко объявил Бима. В нем ничего не осталось от задумчивого и немного медлительного вана, с которым Локи познакомился только вчера. Теперь перед ним стояла курица-наседка, страшащаяся последствий своей ошибки. Локи презрительно фыркнул. В Асгарде никто бы даже внимания не обратил на царапину, максимум — перевязали бы грязной тряпкой и велели продолжать тренировку. Ругали бы раненого, а вовсе не ранившего, тот как раз молодец, что попал, дурак тот, кто открылся.       — Не хочу я домой, — Локи решил на пробу посопротивляться и проверить, поведут ли его насильно. — Ничего страшного не случилось. Продолжаем!        — Нет. Я веду себя крайне безответственно! — продолжал причитать Бима. Он сорвал какие-то листья, приложил к ране, обвязал не то веревкой, не то шнурком.        — Да прекрати! — Локи дернул рукой. — Просто царапина, что из-за нее так переживать?       Бима не ответил, лишь туже связал листики. Локи таки соизволил двинуться к дому.       — Совсем не боишься заражения? — угрюмо нарушил Бима повисшее неловкое молчание. Локи только собрался ответить, что никакого заражения от пустой царапины не будет, как прикусил язык. Идиот, он полный идиот, не умеющий просчитывать на два шага вперед! Он же в Ванахейме! В жарком Ванахейме, где зараз, вирусов, грибков, болезнетворных микроорганизмов в сто, нет, в тысячу раз больше, чем в Асгарде! Здесь любая пустяковая ранка может обернуться таким букетом последствий, что ни Эйр, ни Менглед не помогут. Это не Асгард с холодным климатом, где если какие бактерии и выживают, то только простудные! Бима словно прочитал его мысли.       — Я заметил, что твоя техника боя не ванская, а, похоже, асгардская. Ты рос в Асгарде? Или твой наставник из Асгарда?       — Наставник, — тут же выкрутился Локи — И это скрывали очень долго. Я много бывал в Асгарде.       Жара Ванахейма все же вредна для мозгов. Не зря здесь не рождались великие первооткрыватели или ученые — в таком климате мгновенно глупеешь. Сколько дурацких ошибок он допустил с тех пор, как принял обличье Амира? А, может, дело именно в чужом обличье? Оно влияет на разум? Точнее, постоянная необходимость поддерживать облик, постоянные магические потоки оттягивают на себя часть внутренних резервов, и это размягчает мозги? Хотелось бы верить.       Листья не остановили кровь. Она стекала по ладони и капала мелкими, почти невидимыми в темноте каплями, но Бима их заметил, выругался сквозь зубы и ускорил шаг. Локи поспешил за ним. У Юсуфа должны быть все средства. Причем не целительные камни, а что-то обеззараживающее.       — Как мы объясним рану? — спросил Локи. — Если учитель узнает о бое, он рассердится на тебя. А он узнает — ему слуги доложат.       — Никто не узнает, если не захочешь, — пробурчал Бима. Собственная судьба его не волновала, только судьба подопечного.       — Я вернусь один. Останься пока, сходи… куда угодно, — настаивал Локи. Его приятно удивляло, что наемник, ничем не обязанный ни хозяину, ни подопечному, забывает о себе и своем будущем. Только что покалечил мальчишку и спокойно идет домой, даже не пытаясь скрыть проступок.       Несмотря на уговоры, они вернулись вдвоем: на дворе не зажгли ни единого факела, большинство женщин уже легли спать, а мужчины не обратили внимания на молодого господина. Бима принес аптечку, объяснив, что Амир поранился. Подробности никого не заинтересовали. Или же слуги не хотели обсуждать случившееся при господине.       Бима достал какой-то порошок, растворил в воде и вылил на рану — раствор шипел и жёгся, словно спирт, но пах иначе — чем-то кислым и несъедобным. Он поднес свечу прямо к царапине и долго смотрел на нее, тщательно обрабатывая. Пара капель воска упала на рану — Локи сделал вид, что не заметил. Наконец, Бима раскрошил целительный камень, и кожа мгновенно срослась, не оставив даже шрама. Столько возни из-за царапины! Мышцы не задеты, кость не задета, а сколько проблем!       — Осталось сделать укол, и завтра будешь как новенький, — Бима достал из аптечки перо, кинжальчик и пузырек с лекарством. Вот ведь глухая деревня! Локи считал, что шприцы — давнее изобретение Етунхейма — распространились по всем Девяти Мирам. Но вот ведь — встретился с отсталой технологией, когда ему сперва порежут кожу, а потом введут лекарство пером!       — Я сам! — царевич порылся в вещах и якобы оттуда извлек асгардский шприц. Делать укол самому себе неудобно, но все же лучше, чем пользоваться пером, учитывая, что кровь в любой момент может сменить цвет с красной на серебряную. Хорошо, что они сражались в сумерках: Локи так давно не получал ранений, что забыл о кровомагии, которой так толком и не научился управлять. Плохо, что он подумал об этом только сейчас, а не в тот миг, когда клинок полоснул его по руке.        — Пошли дальше тренироваться, — предложил он Биме, как только закрыл аптечку. — Еще не совсем стемнело.        — Надо озаботиться хоть какой-то минимальной защитой. Я не хочу тебя покалечить.        — Давай тогда ты поучишь меня технике. Я сам виноват в ранении. С мечом я не слишком хорош, — предложил Локи удобный для всех вариант. Ему невредно освоить чужую манеру ведения боя — хоть какая-то польза от сидения в деревне.        — Расскажи мне, как так получилось, что твой наставник ас? — неожиданно спросил Бима, не сдвинувшись с места.       — Кого родители наняли, тот и был, — пожал плечами Локи. — Только это большая тайна, — сразу же поправился он. — Очень дорого содержать такого учителя. Родители не хотели, чтобы кто-то знал о том, что они готовы заплатить столько серебра. Они считали, что асгардская техника лучше, но что их поступок можно расценить как оскорбление ванахеймских воинов.       Локи сочинял на ходу. Это был очередной глупый просчет: Бима с легкостью определил асгардскую технику боя. Не так он прост, как казалось на первый взгляд. Зато как беспокоится за подопечного. Верный… Или трус? Нет, Бима не походил на труса — трус бы скрылся, нашел тысячу поводов, чтобы не возвращаться домой, а Бима готов брать ответственность на себя. Он может быть полезен.        — Завтра озаботимся защитой для тебя, а сегодня отдыхай — уже почти ночь на дворе. Спать пора.       — Хорошо. Тогда оставь меня одного. Я буду молиться за своего друга, — попросил Локи.       Он не зажег свечу, лишь раскурил палочки, отгонявшие насекомых — комнатенка заполнилась приятным ароматом. Ванахейм поглотила ночь. На небо высыпали мириады звезды, но из комнаты ими не полюбуешься. Вокруг непроглядная тьма — иди, куда хочешь, делай, что хочешь, никто не узнает. Только вот что делать и куда идти — непонятно. Локи в очередной раз прокрутил в голове все возможные варианты. Осколок у Сигюн. Чтобы его отобрать, нужны союзники. Он один не справится с семьей Орма. Нужны верные друзья, а лучше армия для завоевания Асгарда, если окажется, что его надо завоевывать. Армии в Сиборлегере нет, но где она есть в благословенном, давно ни с кем не воевавшем Ванахейме, неизвестно. Где-то стоят асгардские части, он даже знает их примерное расположение, но до них много ночей пути. Да и их могли перебросить куда угодно на подавление набегов мародеров. Или войска разгромлены и перебиты — сведени-то нет. Ванахеймской армии не существует в природе. Есть шайки, есть высокопоставленные лица, окруженные стражей. Можно обратиться в кого-нибудь из них, как сейчас в Амира, но в кого? В местного старосту? В шамана? Не похоже, чтобы в Сиборлегере хоть у кого-то была нормальная охрана. Но что тогда? Вернуться в Асгард легко: выйди на улицу, крикни Хеймдаля, и Радужный Мост… Так нет Радужного Моста! Но есть Тессеракт — он во дворце. Разумеется, за убийцей Тора мгновенно спустятся и препроводят в темницу. Как там сказала Сигюн? «Если бы тебя хотели видеть на троне, ты бы уже был там…» Она права. Законных наследников престола в тюрьму не бросают. Возвращение в Асгард через Хеймдаля — возвращение в цепях. О, совсем недавно это уже было! Когда люди, беспечные смертные, отдали его Тору на поруки, позволив богам вернуться в родной мир. Локи помнил удивление Джейн Фостер и Брюса Беннера, когда они увидели его в Гладсхейме не в цепях и наморднике, а в царском облачении. Наивные люди — Одину Всеотцу нет дела до разрушения вашего мира! Зато до смерти Тора очень даже есть, и не докажешь, что ты ни в чем не виноват! Локи вздохнул — образ брата соткался из тьмы.       — Неужели ты боишься? — спросил невидимый Тор.       — Нет, — покачал головой Локи. — Я ничего не боюсь, но не хочу попасть в ловушку.       Брат исчез, словно не было. Да его на самом деле и не было. Как не было ни плана, как не было надежды. Чуть ли не впервые в жизни Локи действительно не знал, что делать.