monarch

Сокджин неожиданно заболевает. Тэхен не обратил бы внимания, если бы обычная простуда не переросла во что-то жуткое. Король приказывает перенести советника в собственные покои, чтобы быть с ним каждую минуту. Тэхен периодически впадает в истерику, глядя на то, как Сокджин в бреду мечется по постели. — Душа моя, — глаза невольно слезятся, когда он смотрит на покрытое испариной бледное лицо. — Я молю тебя и всех богов. Прошу, выздоравливай. Выбирайся из этой ямы. Твой король без тебя не выдержит. Сокджин морщит брови и вновь бормочет какую-то чушь. Тэхен обтирает его смоченным полотенцем в надежде снять жар, облегчить страдания. — Я без тебя не смогу, — жалобно тянет правитель. Он обхватывает тонкие запястья и прижимает к губам. Покрывает поцелуями каждый палец, бездумно, безотчетно шепчет мольбы. Только бы не чума, только бы не холера, только бы не оспа. Тэхен ждет лекаря, за которым послали. Весь дворец замер в ожидании, все обожают Сокджина и боятся его потерять. Все боятся того, что станет, если король его потеряет. К себе сына вызывает королева-мать. Он не хочет ни на секунду отходить от постели Сокджина, но пересиливает себя, оставляет с ним слугу. Одним взглядом сулит казнь, если не дай бог за время его отсутствия что-то случится, и уходит. Тэхен проходит через весь дворец, оказываясь на стороне покоев матери. Кивает кланяющимся слугам и стучит в дверь. Королева разрешает ему войти. Не говоря ни слова, мать раскрывает объятия: она знает о чувствах ребенка к советнику, знает, насколько ему больно. — Мальчик мой, — шепчет женщина с щемящей нежностью и снимает с него корону. — Насколько же ты сам истощен… От ощущения заботы и любви Тэхен плачет, как ребенок. Он хочет сказать, как ценит поддержку мамы, но не может вымолвить и слова: рыдания спазмами сжимают горло. — Я не смогу, мама, — говорит он, как только чуть успокаивается. — Я хочу попросить тебя, сын, проводить меньше времени с Сокджином, — вдруг произносит королева. Видит, что мужчина хочет возразить, но продолжает: — Я боюсь за твое здоровье. Мне страшно от того, как мучается Сокджин, и я больше всего боюсь, что ты заболеешь. — Мам… — Нет, Тэхен, послушай. Ты – король, правитель. Ты не смеешь подвергать себя опасности даже ради великой любви. На тебе ответственность за тысячи человек, живущей в твоей стране, не только за него. Тэхен в ужасе смотрит на женщину. Она права, и он это понимает. Но видит бог, ему плевать сейчас и на престол, и на жителей страны, в мыслях вновь появляется Сокджин, которого ломает от дикого жара, истощает болезнь. Вспоминает о выступающих ключицах и хрупких запястьях. — Послушай, — прочищает он горло. — Я должен знать, что он будет в порядке. Я хочу следить за всем, что делают с ним лекари и прислуга. Никто не заставит меня отвернуться от него в тяжелые времена, ни один человек, даже ты, мама, хоть ты и права. Он снимает с себя руки матери, надевает корону и отходит к дверям. Широкоплечий, мужественный, он выглядит как никогда величественно. Тэхен становится настоящим правителем, так что женщина невольно замирает, любуясь. — Ты сын своего отца, — говорит она ему и улыбается. — И я буду гордиться тобой всегда. Мужчина кивает ей и выходит за дверь. Ему требуется время, чтобы прийти в себя, осушить слезы. Тогда он поднимает высоко голову и бросается в сторону собственных покоев. Все еще ничего не имеет значения. Рядом с дверями в комнату он сталкивается с лекарем. По испуганному лицу правителя доктор понимает, что дело серьезное. Он без слов кивает королю и следом за ним проходит в помещение. Слуга испуганно сидит на стуле у постели и смотрит на Сокджина, не отрывая взгляд. Советник выглядит точно так же, как и тогда, когда король уходил. Болезненно. — Ваше высочество, — подает голос доктор. — Я бы хотел осмотреть его. Тэхен кивает головой и отпускает слугу. Меряет шагами комнату, наблюдая за манипуляциями лекаря. Словами невозможно выразить все те чувства, что он испытывает. Ужас, жалость, отчаяние, гнев… — Тэхен-а-а-а, — неожиданно протяжно стонет Сокджин. Услышав ломкий голос советника, король бросается на колени перед постелью, не стесняясь посторонних. — Я здесь, здесь, — горячечно шепчет он. — Я с тобой. Тэхен хватает больного за руки, снова прижимает к губам. Взгляд врача невозможно прочитать, но он уважительно кланяется господину, сидящему на коленях, и говорит: — Я дам ему целебный отвар, но в остальном… — заминается мужчина. — Никаких точных прогнозов. Увидев, как побледнел Тэхен, лекарь добавляет: — Вам просто нужно быть рядом. И хорошо ухаживать. Король даже не слышит, когда за доктором закрывается дверь. Все также сидит и держит Сокджина. Но, очнувшись, Тэхен быстро скидывает с себя одежду и укладывается рядом с больным. Прижимает к себе изящное тело, старается не обращать внимания на жар. Он станет лекарством для Сокджина, свернет горы, лишь бы вылечить его. Повинуясь наставлениям доктора, Тэхен находится рядом. Более того, он начинает свою молитву. Вечер наступает незаметно, солнце скрывается за горизонтом и окрашивает город в кроваво-красный свет. Король старается не думать о том, что это дурной знак. Он раз за разом произносит молитвы, мысленно помечает, что нужно сделать пожертвования в церкви. Так проходит несколько часов. Душа болит. Тэхен каждой клеточкой тела хочет забрать себе этот недуг — пусть бы и его ломало! Он бы сходил с ума от иссушающего жара, все, что угодно, лишь бы не страдал Сокджин. Король вздрагивает, когда советник его неожиданно обнимает — горячая рука обвивает талию, а голова Сокджина укладывается на плечо. — Мне лучше, — бледными высохшими губами шепчет больной. Он выглядит ужасно хрупким и слабым. — Честно. Пить хочу. Тэхен выдыхает так шумно, насколько это возможно. Он тянется за отваром, чтобы утолить сокджинову жажду и заодно добавить лечебный эффект. Сокджин послушно принимает лекарство из рук короля. Делает пару глотков и, измотанный, откидывается на подушки. Ему все еще жарко, но уже не так. И правда, по ощущениям Тэхена, тело советника постепенно остывает. Король переводит дух. Сокджин правда ощущает себя лучше, чем до этого. Возможно, даже получится уснуть. В чем же причина его недуга? Это первая мысль, всплывающая в голове советника. Затем он поворачивается к королю и с нежностью вспоминает о тех часах, что Тэхен провел рядом с его постелью, даже на коленях. Родной. Ему сулили едва ли не смерть любимого, а он сидел рядом. Самый верный. Сокджин вновь двигается ближе. Они проводят ночь в объятиях друг друга, в этот раз не страстных. Тэхен бы назвал их целительными, только кого они больше исцелили… Сокджина, подвергшегося мучительному недугу, или Тэхена, едва не сошедшего с ума и исстрадавшегося за это время? Король задремывает под самое утро — когда слышит сопение Сокджина и понимает, что тот уснул. Небо постепенно светлеет, ночь плавно уходит. Тэхен дремет неспокойно: то его будят птицы за окном, то слуги, то крики животных. Каждый раз он проверяет Сокджина, но тот спокойно спит. Король довольно вздыхает — пусть советник набирается сил. Сокджин просыпается позже чем обычно, первое время он не может понять, где находится. Не то чтобы ему приходилось часто засыпать в своей личной постели, но почему-то он думал, что окажется именно там… Удивительно, что он чувствует себя здоровым. Это выглядит, как какая-то магия, ведь не мог же он выздороветь от одного только отвара? Перегнувшись через спящего Тэхена, советник берет кувшин и на всякий случай еще раз припадает к нему. Он допивает жидкость, ставит тару обратно, однако не ложится. Советник аккуратно прикасается пальцами к лицу Тэхена, очерчивает губы, нос, гладит щеки. С любовью убирает со лба пышные темные вихры — король уже совсем взрослый, но прическа у него прямо как в детстве. Сокджин улыбается, рассматривая любимое, родное лицо. Тэхен мало изменился с детства и юношества — те же черты. Сокджину не нравятся только нахмуренные брови и образовавшаяся между них складка. Недолго думая, советник указательным пальцем разглаживает ее. Так намного лучше, теперь Тэхен выглядит умиротворенно и совсем хорошо. Не сдержавшись, Сокджин целует его в лоб. Как все-таки приятно вот так лежать в постели и наблюдать за тем, как просыпается мир. Есть нечто особенное, романтическое в этом. Советник обдумывает планы на сегодня с учетом того, что король точно запретит ему работать. Додумать Сокджин не успевает — напуганный тем, что не чувствует в своих объятиях молодого человека, Тэхен распахивает глаза и резко поворачивается к нему. — Я испугался, — хрипит он, протягивая руки к любимому. Тот их принимает без слов. — Как же ты меня напугал. И по тому, насколько взбудораженный, едва ли не дрожащий сейчас Тэхен, Сокджин, снова чувствует стыд из-за того, насколько нелегко было королю. Затуманенным болезнью мозгом он итак это понимал, но сейчас, когда ничто больше не отнимает силы… Советник набрасывается на Тэхена с поцелуем, не страстным, а нежным. Так правителя может и умеет целовать только он. Сокджин гладит его по щекам, везде, где может дотянуться. Люблю, думает он, люблю, ни одна болезнь не смогла бы забрать меня у тебя. Однако вслух он произносит совсем другое: — Я пойду к себе и попрошу слуг подготовить мне воды. Хочу вымыться. И пора приступать к работе, пока во дворце все не пришло в негодность. Но Тэхен, как и ожидалось, и слушать ничего не хочет. — Пусть подготовят мою купальню. И сегодня ты не будешь работать. Это приказ, — и утыкается лицом в его грудь. Встать с постели все же приходится. Разлетевшаяся по дворцу новость о том, что Сокджин выздоровел, приводит всех в восторг. Пока они ждут, когда прислуга подготовит купальню, к ним порывается войти Чонгук, стучится Хосок и даже посылает королева-мать. Тэхен всех отсылает — не до этого. Все потом, ведь Сокджин только-только восстанавливается. Лишняя энергия Чонгука, интерес Хосока и волнение королевы лишь заставят его чувствовать вину и переживать, так что… Подождет. Король уходит в купальню первым. Он сбрасывает с себя в спешке натянутый халат и, подойдя к краю, погружается в воду. Горячая вода расслабляет уставшее тело. Только бы не заснуть в этой неге, так и не дождавшись Сокджина. Но тот не заставляет себя долго ждать. Тэхен слышит, как распахиваются двери. Гулкие шаги становятся ближе, поэтому король лениво приоткрывает один глаз. Глядя на Сокджина, развязывающего пояс своего халата, Тэхен встряхивается. Его любимый момент — наблюдать за тем, как советник обнажается для него. Сокджин распахивает полы и снимает ненужное одеяние. Красивые изгибы его тела так и манят, и король зовет его к себе поскорее. Когда они оказываются рядом, Тэхен понимает, что к такому не готов. Его накрывает лавиной чувств, в том числе и желанием, нежностью. Сокджин сам приближается к королю, прижимается всем телом. И, конечно, правитель оказывается перед ним слаб. — Душа моя, — Тэхен не стыдится, когда подхватывает советника под бедра и покрывает его шею поцелуями. — Мой самый главный кошмар и моя самая большая боль. Сокджин молча поддается горячим губам, проводит ладонями по широким плечам, покрытым россыпью капель воды. Он только-только выздоровел, отошел от поганого недуга, поэтому с правителем не спорит — действительно, самый главный кошмар. Сокджин даже не хочет себе представлять, что с ним было бы, если бы Тэхен болел так же тяжело. — Я исправлюсь, — говорит он тяжело дышащему королю. — Обещаю. Только купальня становится свидетелем их любви. Не жаркой и страстной, а размеренной и нежной. Тэхен не оставляет синяков на бледной коже, наоборот, он гладит везде, где может дотянуться. Сокджин двигается медленно и покрывает поцелуями шею короля. Та самая связь, та ниточка, что объединяет их, — взаимопонимание на каком-то телепатическом уровне, умение слышать друг друга, иногда уступать и принимать дурные черты… Самый пик наслаждения приходит к ним одновременно. Тэхен лишь коротко вскрикивает, а Сокджин задушенно шепчет: — Ты — моя жизнь. Так что не потеряй себя, — король непонимающе смотрит на него. — Я тебе доверяю. В глазах советника блестят слезы. Он очень многое говорит одним своим взглядом. Тэхен обнимает Сокджина за талию и прижимает к себе еще крепче. Ему не нужно ничего отвечать. Пока его руки и ноги не ослабеют, пока он не перестанет дышать, пока его голос звучит, пока государство стоит за него, пока Сокджин ему доверяет — Тэхен не потеряет себя. Не может быть, чтобы советник этого не чувствовал.