Связаны

— 7 Трое ребят, отвечавших за организацию танцев, не были рады узнать, что тема "мир магглов" выбранная МакГонагалл, распространялась и на всю организацию мероприятия. Двое чистокровных, которые без магии не могли даже завязать шнурки, и магглорожденная девушка, вырванная из этого мира несколько лет назад. Им не потребовалось много времени, чтобы понять, что это было наказание от директрисы. Чтобы сделать все это еще более неприятным и сложным, между ними возникла абсурдная ситуация: Гермионе было неприятно общаться с Блейзом после того, что произошло предыдущей ночью, и она старалась избегать Драко как можно больше, пугаясь абсурдной реакции своего тела на его близость. Организация танцев, помимо того, что сама по себе была большой проблемой, также стала препятствием для ее исследований. На следующее утро после ночи у Слизерина она сразу же побежала в библиотеку, чтобы попытаться понять смысл слова, которое постоянно звучало в ее голове — альфа. Она с неприятным удивлением обнаружила, что книг на эту тему в Хогвартсе мало, а несколько уже взял другой студент. Мадам Пинс, разумеется, не сказала Гермионе, кто это был, оставив ее с вопросом, грохочущим в голове: кто вообще может интересоваться этим вопросом? И почему? В руках у девушки оказался лишь большой потрепанный фолиант, которому было неизвестно сколько лет. Между ее обязанностями старосты, уроками и организацией танцев, к сожалению, у нее было очень мало времени, чтобы посвятить его чтению. Она только успела отметить основную тему текста, которая заставила ее почувствовать себя настолько униженной и смущенной, что она решила спрятать обложку за заклинанием, выдав большой фолиант за книгу по зельям, чтобы не чувствовать себя неловко, читая его на людях. Она читала об альфах, об их биологии, о том, что эта черта проявляется у молодых чистокровных с 18 лет. Логично, что она заметила определенные изменения в некоторых парнях в школе: то, что они вдруг стали выше, мускулистее и с более глубоким тембром голоса, имело биологическое обоснование, она не галлюцинировала. В книге также упоминалось об изменении запаха из-за феромонов. Пока что все казалось логичным. Она продолжила чтение и узнала, что есть еще две категории, бета и омега. Когда она дочитала главу до конца, ее охватили отвращение и ярость. Отвращение вызвало то, как были описаны омеги, и то, как такие девушки воспринимались в глазах магического общества. Как могло случиться, что она никогда не слышала о них? Это была редкость, конечно, но не слишком редкая. Она подумала о Молли Уизли. Как она должна была себя чувствовать, будучи полностью брошенной на произвол судьбы, без каких-либо прав и защиты? Как могло случиться, что сами девушки просто соглашались выйти замуж в столь юном возрасте и быть использованными в качестве печи для производства наследников? И они еще называли это «удачей» и «честью»? Она почувствовала, что ее может вырвать. За годы пребывания в магическом обществе она замечала, как некоторые чрезвычайно старые и фанатичные представления все еще прочно укоренились в менталитете волшебников и ведьм. Но это? Это было просто немыслимо. Она будет бороться за это дело, как и раньше, за то, что считала правильным, даже если это будет означать, что ей придется вести борьбу в одиночку. В конце концов, это никогда не было проблемой. Однако, помимо отвращения, она также чувствовала досаду и ярость: ее исследование так и не ответило на первоначальный вопрос. Оно не объясняло голоса в ее голове и нездоровое влечение к Драко, которое усиливалось с каждым днем. Что с ней происходило? Гермиона не могла понять этого, и тот факт, что она не могла найти ответ в библиотеке, только усиливал ее разочарование. Книга, которую она выбрала, вероятно, была неподходящей. Это была явно устаревшая книга, она могла судить, помимо потрепанной обложки и пожелтевших страниц, по примитивному взгляду автора на женщин (который, как она надеялась, устарел к двадцать первому веку) и по тому факту, что в ней описывались явления, касающиеся только чистокровных волшебников и ведьм. А полукровки? Магглорожденные? Разве их биология не была одинаково важна? Возможно, ей стоит заглянуть в Запретную секцию, может быть, там она найдет что-то более интересное. Или она может заставить мадам Пинс раскрыть личность того, кто взял другие книги по этой теме, надеясь, что среди них найдутся менее старые. Она размышляла и размышляла на эту тему, пока два слизеринца тщетно пытались прийти к согласию с проблемой — подставы. — Итак, мы договорились о музыке? Мы будем использовать ту же, что и прошлой ночью? — спросил Блейз, продолжая делать заметки своим пером, чтобы избежать зрительного контакта. Получив в ответ лишь молчание, он поднял глаза от своего свитка. — Или я могу достать еще этих маггловских штучек. Гермиону вернул к реальности голос парня. — Это должно быть хорошо, да. Если нет, мы можем устроить встречу с префектами и попросить полукровок и магглорожденных, чтобы им присылали больше из дома, — рассеянно ответила она, после чего приняла помятое выражение лица. — Хотя, — пробормотала она про себя, — Мы не должны использовать магию, а виниловые пластинки будут зачарованы на музыку, — казалось, она размышляла над этим несколько мгновений. — Но даже если бы мы захотели, мы не смогли бы использовать стерео, электричество в Хогвартсе не работает. — когда ее монолог закончился, она заметила, что двое парней смотрят на нее с недоумением. — Электри… что? — спросил блондин. Гермиона запыхалась, внезапно занервничав еще больше, чем раньше, по причинам, не имеющим никакого отношения к танцу. — Годрик, это абсурд, — она бросила на блондина убийственный взгляд, — хорошо, что МакГонагалл сделала изучение магглов обязательным для всех. Блейз проигнорировал их обмен мнениями и продолжал нервно чиркать. — Так, музыка есть. Декорации? Может, нам стоит как-то оформить комнату? Блондин поднес руки к волосам. — Как мы это сделаем? — он перевел взгляд на Гермиону, единственную, кто мог хоть что-то об этом знать. Девушка пожала плечами. — Как насчет того, чтобы оставить эту задачу эльфам? — предложил Блейз. — Не думаю, что Макгонагалл заметит… Драко видел, как покраснело лицо девушки, как поднялась ее маленькая грудь и загорелись глаза. Боже, она была великолепна. И он снова возбудился. Он мысленно выругался, отодвигая свой стул под стол, чтобы его эрекцию не заметили. Он отвлекся: на мгновение сбросил окклюменцию, чтобы полюбоваться яростью Гермионы, и вот последствия. Он сделал мысленную пометку не потакать такой ошибке снова. — Мы не будем использовать эльфов, — живо ответила девушка. Забини был покойником, подумал Драко про себя. — Как вы думаете, справедливо ли использовать рабство для выполнения задания, которое было специально поручено нам? — она сделала паузу, чтобы глубоко вздохнуть. Тем временем блондин сжал кулаки под столом, чтобы сдержать свое возбуждение. В этот миг он понял, что ради нее он освободит всех домовых эльфов в мире. Салазар, откуда такие мысли? Его гормоны совершенно выбили его из колеи. — Ну… — замялся Забини, повернувшись к Драко, чтобы попытаться найти поддержку в разговоре. — Мы могли бы попросить их вежливо… — Попросить вежливо?! — девушка встала, поспешно начиная собирать свои вещи. — Конечно, давайте воспользуемся их естественной склонностью говорить «да» всему, — пробормотала она высоким голосом, перекидывая тяжелую сумку через плечо. — Что в этом такого, верно? В конце концов, это их природа, они созданы быть покорными. — Гермиона… — попытался перебить Блейз, теперь не уверенный, что они говорят на одну и ту же тему. — Нет, знаешь что, Забини, это даже не твоя вина, — закатила она глаза между ними. — Это все общество прогнило до основания, — звучно заключила она, направляясь к двери и выходя из комнаты. Когда она скрылась из виду, Драко, наконец, позволил себе самодовольную ухмылку по поводу унижения Забини, которую он сдерживал во время тирады Гермионы. — Что смешного? — нервно спросил Блейз. Драко снова стал серьезным. Он пытался сдержать свои инстинкты, которые велели ему ударить парня по лицу. Он сделал глубокий вдох, пытаясь снять напряжение в плечах. — Домовые эльфы… хорошая мысль. — В чем проблема этой девчонки? — пробурчал Забини. — Я не знал, что ее это так волнует. Они просто домовые эльфы. — Правда? — спросил Драко, подняв брови. — Ты уверен, что учился в этой школе последние несколько лет? Г.А.В.Н.Э., ничего не напоминает? Выражение лица парня говорило о том, что он понятия не имеет, о чем говорит Драко. —6 — Итак, Драко, — сказала Пенси, с любопытством глядя на него, пока она нанизывала на вилку кусок жаркого на своей тарелке. — Ты уже пригласил Асторию на танцы? От этого вопроса тыквенный сок, который он потягивал, застрял у него в горле. — Ну же, — продолжала девушка. — Только не говори мне, что ты не думал об этом. — Конечно, нет, — ответил молодой человек. Он не собирался просить Асторию или любую другую девушку пойти с ним на танцы. Единственное, о чем он беспокоился сейчас и будет беспокоиться в тот день, это безопасность Гермионы. — Я староста, я иду на танцы не для того, чтобы развлекаться, — ответил Малфой. — Моя задача — следить за тем, чтобы все прошло хорошо. — Он надеялся, что его оправдание сработает. Слизеринка закатила глаза, раздосадованная таким ответом. — Боже, находиться так близко к этой добрячке реально вредит тебе, — заключила она. — А ты что думаешь, Блейз? Темноволосый не отрывал взгляда от своей тарелки, продолжая молча жевать. Надеясь больше не привлекать внимание Пенси, он отправил в рот большой кусок жаркого. Однако его попытка уклониться от назойливых вопросов подруги не удалась. — Теперь, когда гря… — Тео топнул ногой из– под стола, заставив ее исправиться, — Грейнджер вышла из игры, кто будет твоей следующей жертвой? Блейз, казалось, начал нервничать. Он доел последний кусочек и встал из-за стола. — Знаете что? Мне нужно закончить задание по трансфигурации, увидимся позже, — сказал он всем троим и покинул Большой зал. Пенси казалась озадаченной такой реакцией, почти разочарованной. — Что с вами со всеми не так? — спросила она, обращаясь к двум парням, которые остались сидеть, продолжая трапезу. — И кого ты собираешься пригласить на танцы? — спросил Теодор у девушки, пытаясь разрядить напряженную атмосферу, которая спустилась на них. — Ты ведь шутишь? — А где тут шутка? — ответил парень. — Я не собираюсь идти на танцы с маггловской тематикой. Может, ты и не против, но для меня уже слишком, чтобы эта старая карга заставляла меня посещать маггловские занятия. — Пойдем на танцы со мной. Драко вдруг начал чувствовать себя неловко, третьим лишним в том, что, казалось, стало довольно личным разговором между двумя его друзьями. — Я вообще не пойду, Нотт. — Хочешь поспорить? Драко прочистил горло. — Я просто вспомнил, что у меня встреча с префектами, увидимся позже, — сказал он, встал и молниеносно исчез. — 5 Гермиона не сдавалась, пока не узнала, что с ней происходит. Поэтому после обеда она вернулась в библиотеку, чтобы узнать, вернули ли интересующие ее книги. Ответ, который она получила, был отрицательным. Грейнджер решила настоять на том, чтобы библиотекарь раскрыла личность человека, взявшего эти книги. — Пожалуйста, мадам Пинс, — умоляла она. — Я бы не спрашивала, если бы это не было важно. Женщина поправила очки и посмотрела на нее с озадаченным выражением лица. Неужели она должна отказать в такой безобидной услуге героине Волшебного мира? Гермиона уловила нерешительность женщины и воспользовалась возможностью начать атаку. — Я планирую создать ассоциацию, как я сделала это для домовых эльфов. Вы помните Г.А.В.Н.Э? Женщина побледнела. Она помнила, конечно, помнила. Она не могла забыть те дни, когда маленькая Гермиона Грейнджер часами напролет запиралась среди полок, читая тома по истории магии, магическому праву и книгам о существах. Она кивнула. — Отлично. Вы должны знать, что после окончания учебы я намерена работать в Министерстве, чтобы принять новые законы не только для защиты домовых эльфов, но и оборотней и кентавров, — гриффиндорка переключилась на высокую передачу, — но недавно я обнаружила, что в магическом обществе есть еще большие проблемы. Я считаю, что волшебники и ведьмы все еще слишком привязаны к средневековым и древним ценностям, которые фанатичны и дискриминационны. Женщина кивнула, увлеченная потоком слов и не зная, что ответить. Девушка продолжила. — Что является абсурдом сейчас, на пороге двадцать первого века, вы не находите? — О… да, конечно. — попыталась ответить библиотекарь. — Ну, тогда вы понимаете, почему мне срочно нужен доступ к этим текстам. Мне нужна информация, документация для моей подготовки. Если я хочу что-то изменить, мне нужно сначала узнать историю этого, — она вздохнула. — Я буду очень признательна, если вы мне поможете. Теперь пожилая женщина была растеряна и загнана в угол, но у нее не было другого выбора, кроме как согласиться на требования старосты. Она открыла свою регистрационную книгу, пролистала несколько страниц, исписанных пару дней ранее, просканировала указательным пальцем список имен, который девушка со своего места не могла расшифровать. — Вот, — наконец подтвердила она. — Книги забрал мистер Малфой. О, Годрик, подумала Гермиона. Это будет неловко. — 4 В тот вечер Гермиона ждала возвращения Драко, слегка волнуясь и довольно смущаясь, чтобы взять книги, которые она так хотела получить. Ожидание было недолгим. Она едва успела сесть перед камином и начать читать, как через несколько минут вернулся Малфой. Как только слизеринец переступил порог, девушка встала с кресла. Инстинкт подсказывал ей сделать шаг в его сторону, но она сдержалась. Последний раз, когда она подошла к нему слишком близко, ничем хорошим это не закончилось. Она была поражена тем, что он не продезинфицировал свой рот мышьяком прямо у нее на глазах. Лучше не слишком усердствовать и не искушать судьбу. Хотя, как она поняла, она была бы совсем не против сделать это снова, или пойти дальше поцелуя. Ради Бога, Гермиона, прекрати. Она почувствовала, как ее щеки начинают краснеть от этих мыслей, и почти забыла, что хотела сказать. Драко стоял перед ней. Он не решался подойти с тех пор, как за ним закрылась дверь общежития. — Малфой, — поприветствовала его гриффиндорка. — Грейнджер. — Мне нужно тебя кое о чем спросить, — продолжала она. «Для тебя, что угодно», - ответил голос внутри него. Голос, но не его. Он не принадлежал ему. Он должен был промолчать. — Конечно, скажи мне, — сумел ответить он. — Я искала в библиотеке несколько книг для проекта, который я планирую осуществить в министерстве, когда закончу обучение, — она вытерла вспотевшие ладони о край юбки. — Я слышала от мадам Пинс, что ты взял их. О. — Я хотела спросить, могу ли я их одолжить или как долго они тебе еще понадобятся. Оу. Было всего три книги, которые он взял из библиотеки. Все три на одну и ту же тему. Почему Гермиона искала их? О каком проекте она говорила? Неужели она узнала правду? Злилась ли она на него за то, что он скрывал это от нее? Он должен отдать ей книги сейчас, не так ли? — Эм, да… — попытался сказать он. — Вообще-то они были не для меня, я взял их для Теодора. Из всех оправданий, которые он мог придумать, он выбрал самое худшее. — Пойдем, я сейчас принесу их тебе, — заключил он и направился в сторону своей спальни. Гермиона вдруг почувствовала, что осознает свое тело как никогда раньше. Ее ладони вспотели, кожа жаждала тепла и прикосновений. Ее ноздри уловили запах парня совершенно по-новому и с интенсивностью, которая вытесняла ее. Она не могла этого сделать. Она не могла войти в его комнату. Она не могла оставаться в месте, где все было пропитано его запахом. Внезапно даже воздух в общей комнате стал слишком тяжелым. — Нет, — сказала она, прерывая шаги молодого человека. — Это не срочно. Ты можешь оставить их здесь завтра утром. После этого она побежала в свою комнату, распахнув все окна настежь. — 3 Новые книги не помогли Гермионе, а отсутствие их при себе только ухудшило настроение Драко. Было очевидно, что она попросила их, потому что начала замечать изменения, но теперь у него на уме была тысяча других вопросов, на которые он не мог ответить. Она наверняка попросит, чтобы ее перевели обратно в башню Гриффиндора. Может быть, она возненавидела бы его за то, что он с ней не разговаривает. Он попытался на мгновение избавиться от своей паранойи, просто чтобы заставить свой мозг функционировать в течение короткого времени собрания префектов, назначенного на тот полдень. Ему нужно было быть ясным, но с течением времени это становилось все труднее и труднее. *** — Только маггловская одежда, — уточнила Гермиона. — Мы связались с некоторыми бутиками в Хогсмиде, которые организовали поставку одежды из Лондона для тех, кто хочет сделать покупки, поэтому, пожалуйста, сообщите об этом ученикам ваших факультетов. — она внимательно осмотрела префектов. — У вас есть еще вопросы? Никто ничего не сказал, так что собрание было окончено. Она испустила вздох усталости и разочарования. Ученики не казались особенно взволнованными из-за танцев, что было необычно для подростков. Но в глубине души она знала правду: именно тема маггловского мира не привлекла их интерес и не стимулировала их внимание. В тот момент она поклялась себе, что сделает эти танцы лучшим из всех, на которых они когда-либо присутствовали, чего бы ей это ни стоило. В течение следующих нескольких дней она сосредоточит все свои силы исключительно на этом. Она потратила слишком много времени, поглощая тома магической биологии, и чего она добилась? Ничего. Ни малейшего упоминания о полукровках или магглорожденных, ничего, что могло бы объяснить ее положение. Сейчас ей нужно было думать о других вещах, ее революция начнется отсюда. Мир магглов получит то внимание и уважение, которого он заслуживает. — 2 В этот день гриффиндорка встала на рассвете. Ей предстоял насыщенный день. Первой ее остановкой была деревня Хогсмид, где она должна была забрать большой заказ для танцев. В голове у неё крутились мысли о том, как создать абсолютно свободную от магии обстановку и в то же время обойти проблему отсутствия электричества в Хогвартсе. И тут она вспомнила об одной замечательной вещи: о существовании батареек. Это заставит всех, особенно чистокровных, потерять дар речи. Когда в то утро она зашла в душ, ей стало особенно жарко, почти лихорадочно. Но у нее не было времени болеть: бодрящий холодный душ, и она начала свой суматошный день. — 1 Драко заметил, какой неуловимой стала Гермиона, и не мог понять, было ли это связано с организацией танцев, которые она, похоже, воспринимала как личное дело, или с тем, что она могла узнать из книг, которые взяла у него. Дело в том, что успевать за ней стало почти невозможно, хотя он и сам принимал участие в организации. В то утро девушка ушла из общежития еще до того, как он проснулся, и у них не было общих занятий, так что у него не было возможности увидеть ее. Она пропустила завтрак, и теперь, глядя через Большой зал на гриффиндорский стол, он был уверен, что она пропустила и обед. Что же она делала? — Признайся, Пенси, — сказал Тео таким высоким тоном, что это отвлекло Драко от его паранойи по поводу того, где и с кем находится староста. — Никогда, Нотт. — Но ты ведь пробовала, не так ли? — настойчиво спросил парень, внимательно изучая ее лицо, пытаясь расшифровать ее выражение. — О, конечно, ты пробовала, — улыбнулся он. — И тебе тоже понравилось. Став свидетелем разговора, Драко решил, что может узнать больше. — О чем ты говоришь? Юноша ответил. — Я купил Пенси платье для танцев, и хотя она никогда в этом не признается, — он бросил на нее снисходительный взгляд, — оно ей очень нравится. — Хорошо, — озадаченно ответил Драко. — И в чем же проблема? — Это маггловское платье, — с отвращением проворчала Пенси, нервничая и желая сменить тему разговора. — Кстати, Драко, — она указала налево, заставив молодого человека обернуться, — я слышала, что Астория отклонила несколько приглашений, она все еще ждет подходящего. Молодой человек вдруг почувствовал себя неловко. Он не ответил. — Только не говори мне, что ты идешь на танцы один. — Конечно, я иду один, — уверенно ответил Драко, хотя в тот момент, когда он произнес эти слова, его уверенность пошатнулась. Он должен идти один, не так ли? В конце концов, он был одним из организаторов, а также старостой. Он не мог просто пойти на танцы и просто хорошо провести время. Гермиона никого не пригласила, или, по крайней мере, он так думал. Она ведь собиралась одна, не так ли? Малфой очень надеялся, что да. Может быть, ему стоит спросить ее об этом: по крайней мере, если она идет с кем-то, он мог бы пригласить Асторию, и тогда парень не остался бы на танцах один. В недоумении он доел свой обед и направился обратно в общежитие, обнаружив Гермиону в двух шагах от своей спальни. Он остановил ее прежде, чем ее рука коснулась дверной ручки. — Грейнджер, — сказал он. — Я хотел спросить, пойдешь ли ты на танцы одна. — О Мерлин, что он сказал? Это прозвучало так, будто он хотел пригласить ее. Нет, нет, нет. Он прочистил горло, пытаясь исправить слова, которые вырвались у него изо рта. — Я имею в виду, что, будучи главными школьными организаторами, я не думаю, что мы должны… я не знаю… — Да, — быстро ответила девушка. — Я пойду одна. — Отлично, — заявил Драко. Салазар, ну и идиот. Теперь он даже не мог сформулировать достойные ответы в присутствии этой девушки. — То есть, я тоже пойду один. Гермиона была искренне озадачена и не понимала, к чему он клонит. Она должна была признать, что не задумывалась о свидании на танцах по той простой причине, что была слишком увлечена его организацией. Но какое ему было дело до того, одна она или нет? И почему Драко Малфой до сих пор не назначил свидание на танцах? — Ммм… — Гермиона действительно потеряла дар речи и не знала, что ответить. — Может быть, мы могли бы пойти вместе… — она тут же пожалела о своих словах. — Да. — …чтобы проконтролировать. Парень кашлянул. Боже, он ответил так быстро, что это прозвучало отчаянно, он даже не дал ей времени закончить. — Конечно, — попытался он взять себя в руки, — как школьные лидеры и организаторы, я думаю, это то, чего хотела бы директриса. — Хорошо. — Хорошо. — Спокойной ночи, — сказала Гермиона, наконец открывая дверь в свою комнату. — 0 Долгожданный день наконец настал. Проснувшись, Гермиона обнаружила у своего окна двух сов с подарками от Гарри и Рона. У нее было так много дел, что она забыла о собственном дне рождения. Девушка откроет их позже, а сейчас у нее слишком много дел. После утренних занятий она дождалась окончания обеда и, когда большой зал наконец освободился, начала руководить подготовкой к танцам, помогая всем префектам. Нет нужды описывать недоуменное, а порой и отвратительное выражение лиц студентов, особенно чистокровных, когда они увидели огромные цветные лампы, которые она попросила расставить по обе стороны зала. Однако ее также порадовали изумленные и забавные выражения волшебников и ведьм из ее собственного мира. — Ничего себе, — воскликнула недавно назначенная девушка из Рейвенкло. — Кому пришла в голову идея подвесить эти маленькие лампочки к потолку? Это гениально. Когда уставшая и измотанная после целого дня подготовки, Гермиона зашла в свое общежитие, чтобы переодеться, ей пришлось присесть на минутку. Ее голова кружилась. Она открыла окно, пытаясь проветрить помещение, но ситуация не улучшилась. Она проскользнула в душ, надеясь, что горячая вода снимет головокружение. Грейнджер просто устала. Она работала без перерыва целую неделю, и это нормально — чувствовать себя так. Когда, собравшись, девушка поняла, что все еще чувствует себя не совсем хорошо, она приняла бодрящее зелье, прежде чем влезть в новое платье. Гермиона вышла из своей комнаты довольно рано, намереваясь в последний раз осмотреть большой зал, прежде чем начнут прибывать студенты. Однако она так и не дошла до него. Когда она вошла в общий зал, то с удивлением обнаружила, что ее ждет Драко Малфой, элегантно одетый в черный костюм, который контрастировал с естественной бледностью его кожи. На мгновение ее зрение затуманилось, и она испугалась, что упадет в обморок. Она прислонилась к двери, чтобы сохранить равновесие. Он тут же оказался перед ней. Это случилось, подумал Драко. Неужели Гермиона догадалась? Должен ли он отвести ее в лазарет? — Гермиона, — сказал он, схватив ее за руку, чтобы поддержать. — Ты в порядке? Ее кожа была теплой, очень теплой. И гладкой. И мягкой. И так сладко пахла. И это голубое платье… Девушка почувствовала, как ее кожа загорелась там, где ее схватила рука молодого человека. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, чувствуя, что ее разум затуманивается. — Ты, — пробормотала она. Ее взгляд был потерян, это была уже не она. Драко боролся со всеми силами, которые были в его теле, чтобы сдержать свои инстинкты. — Ты плохо себя чувствуешь, Грейнджер, — его хватка стала еще крепче. — Мне нужно отвести тебя в лазарет. — Гермиона, — ответила девушка в небольшом отблеске ясности. — Ты называл меня Гермионой раньше. Драко никак не мог понять, о чем она говорит. Ее маленькие губы прильнули к его губам, целуя и пробуя на вкус. Тело немедленно откликнулось: его руки обхватили ее талию, обнимая и прижимая к стене. Они жадно целовали друг друга. Их языки переплелись, а руки гриффиндорки исследовали его грудь. Прежде чем он осознал это, она расстегнула одну за другой пуговицы его рубашки. Только когда он увидел свою обнаженную грудь, прижатую к ее теплому телу, он отстранился. Он не мог идти дальше, он не был уверен, что сможет больше сдерживаться. Она не может этого хотеть, повторял он про себя. Когда он отстранился от нее, отсутствие его теплого тела показалось Гермионе холодным душем. Ее разум был полностью затуманен желанием. Она попыталась потянуться к нему, но он сделал еще один шаг назад. — Разве ты не хочешь меня? — спросила она. Член Драко пульсировал, ударяясь о молнию его брюк так сильно, что причиняло боль. Это была не Гермиона Грейнджер. Ему нужно было быть в здравом уме ради них обоих. Он поднес руку ко лбу. — Пожалуйста, Гермиона, — умолял он ее, — ты единственная, кто на самом деле не хочет этого, — он вытер пот со лба рукавом пиджака. — Ты не хочешь этого. Девушка неподвижно стояла перед ним, такая маленькая и в тоже время чертовски привлекательная. — Я хочу именно тебя. Эти слова были той соломинкой, которая сломала спину его самоконтроля. Это было слишком сильно, чтобы сопротивляться. Он протянул руку и снова взял ее на руки, держа так, словно в его объятиях была самая дорогая вещь на свете. И так оно и было. Его ноги инстинктивно провели его через открытую дверь в комнату девушки, и, между скрежетом языков и руками, пытающимися ласкать каждый сантиметр обнаженной кожи, он осторожно положил ее на кровать и лег на нее сверху. — Ты уверена? — сумел спросить он, используя последние остатки ясности. Но Гермионы, той, которую он знал, больше не было. — Альфа, — умоляла она, — альфа, пожалуйста. Сердце Драко начало биться так быстро, что он боялся, что оно выскочит из груди. Он никогда не чувствовал себя таким отчаянным, возбужденным и чертовски живым. С другой стороны, Гермиона чувствовала себя точно так же. Единственное, что она могла чувствовать, это ощущения вокруг себя и разрушительное желание ощутить что-то внутри себя. Она была готова умолять о том, чего хотела, в чем так отчаянно нуждалась. Потерявшись в тепле тела над ней и завороженная руками, проводящими по ее коже, она едва заметила, что с нее сняли платье. Губы молодого человека, которые она целовала и наслаждалась ими до сих пор, на мгновение покинули ее. Через секунду она почувствовала, как они сомкнулись вокруг ее груди, когда его эрекция прижалась к ее открытым ногам. Она чувствовала, как ее собственное возбуждение пропитывает простыни. Она дрожала от нетерпения. — Ты моя, — прошептал молодой человек ей в шею, прежде чем погрузиться в нее. Зрение Гермионы затуманилось от интенсивности наслаждения, которое она испытывала. — Ты моя и только моя. — повторял слизеринец, двигаясь в ней. Он не знал, откуда взялись эти слова, но не мог их сдержать. Он уже потерял контроль над собой, и никогда в жизни не чувствовал себя лучше, чем сейчас.