Связаны

Все было так прекрасно. Мягко давящий вес Драко на ней, его член внутри нее во всю длину, его таз ритмично двигался, вызывая толчок за толчком самое интенсивное и разрушительное удовольствие, которое она когда-либо испытывала в своей жизни. Это было невероятно, их тела были невероятны. Она чувствовала его внутри себя, чувствовала, как ее собственные стенки расширяются, чтобы принять его дюйм за дюймом. Никогда прежде она не хотела чего-то так сильно. Эта потребность поглощала ее с той силой, с которой она прожигала ее нервную систему. Бедра молодого человека начали бешено двигаться вверх и вниз. Он больше не поддерживал контролируемый ритм, погружаясь в нее с силой и решимостью, он, казалось, потерялся в наслаждении. И ей это нравилось, нравилось все, что она чувствовала. Ей нравилось, что ее берут с силой, ей нравился звук, который издавали их животы, когда они сталкивались, ей нравилось трение его таза прямо там, в этом сладком месте. Он говорил, но слова ускользали от ее сознания. Ее зрение затуманилось, она закрыла глаза, и цунами оргазма настигло ее. Ее тело сжалось, ее стенки плотно сомкнулись вокруг него. Это было так интенсивно… Она открыла глаза. Села на кровати, задыхаясь. Она вспотела. Оглядевшись, обнаружила, что осталась одна. Это был сон, ей приснился Драко Малфой. Она откинула одеяло в тщетной попытке подышать воздухом. Книга, которую она читала, лежала рядом с ней на кровати, все еще открытая на странице, на которой она заснула, — на той, где описывались отношения между альфой и омегой. Решив не обращать внимания на раздражающее возбуждение, с которым она проснулась и с которым было невозможно заснуть снова, она взяла книгу и продолжила чтение. Девушка читала больше часа, дойдя до главы, которую пропустила несколько недель назад, полагая, что это ее не касается. Когда омега находится в течке, во время полового акта альфа навсегда привязывает ее к себе, вонзая свои клыки в ее железы в месте соединения шеи и плеча. Это оставляет магический след между ними, и они с этого момента будут связаны друг с другом. Она инстинктивно поднесла руки к шее, ища следы укуса, которых, как она знала в глубине души, там не было. Она вздохнула с облегчением, так как ее переполняли смешанные чувства. Благодарность слизеринцу за то, что он не укусил ее, стыд и вина за то, что она набросилась на него после его попытки отступления, желание, несмотря ни на что, пережить этот опыт. *** Это была бессонная ночь для Драко, ночь, отмеченная пустотой в его груди, глубокой, как пропасть. Каждая клеточка его тела горела от желания быть с Гермионой. Три дня, проведенные в ее постели, были лучшими в его жизни. Он не думал, что когда-нибудь сможет испытать подобное чувство. Когда перед ним предстало ее великолепное обнаженное тело, его возбуждение достигло такого уровня, о котором он и не подозревал. И хотя она казалась такой маленькой и тесной, он проскользнул в нее с огромной легкостью. Ее стенки расширились специально для него, как раз настолько, чтобы идеально обхватить его и заставить потерять рассудок. Но, возможно, он уже давно его потерял. Сколько он ни твердил себе, что это всего лишь гормоны, какая-то часть его подсознания начала сомневаться в этом. Его всегда привлекала Гермиона, даже если ему никогда не хватало смелости признаться себе в этом, пока война не обрушилась на его жизнь подобно урагану, сметая все, во что он верил до этого момента. Чистокровный, полукровка, какая разница? Какая между ними разница? Что могло заставить его думать, что он владеет магией лучше, чем она? Гермиона, которая не родилась в этом мире, но владела магией лучше, чем любой другой волшебник или ведьма ее возраста. Возможно, он просто боялся, и до сих пор боится, что скажут другие, особенно его родители. Он боялся их реакции. Ему не разрешалось испытывать влечение к такой, как она. Декабрь, 1991 год Это были рождественские каникулы его первого года обучения в Хогвартсе, и он был очень рад вернуться домой, чтобы рассказать родителям о своей новой школе. Ужины в поместье превратились в полноценные банкеты во время рождественских каникул. — А потом он стал ловцом в команде по квиддичу, представляешь, пап? Это против правил. Нарцисса улыбнулась, элегантно вытирая лицо салфеткой. — Я уверена, что ты сможешь попасть в команду в следующем году, дорогой. — Сможешь, Драко, — подтвердил Люциус из-за стола. — Я куплю тебе лучшую метлу, и ты станешь лучшим ловцом Слизерина. Драко улыбнулся, мгновенно забыв о своем соперничестве с однокурсником. Его отец верил в него, и это было все, что имело значение, все, чего он хотел. — А как у тебя с домашним заданием, сынок? Как идут твои занятия? — снова спросил Люциус. — Отлично, я второй на курсе. Наступило молчание, в котором Люциус и Нарцисса несколько секунд смотрели друг на друга. — Правда? — тихо спросила женщина. — А кто первый? — Гермиона Грейнджер, невыносимая гриффиндорка. Она такая раздражительная. Неудивительно, что у нее нет друзей. — Грейнджер… — Люциус сделал глоток из своего бокала. Казалось, он размышлял над этим несколько секунд. — Она родственница Гектора Грейнджера, зельевара? — Нет, я так не думаю, — он продолжал есть как ни в чем не бывало, все еще слишком наивный, чтобы понять, о чем говорит его отец и какое влияние этот разговор окажет на него впоследствии. — Ее родители не такие, как мы, — он откусил кусочек. — Они магглы. Я сначала не поверил, потому что она овладела заклинаниями лучше других еще до начала занятий. И вы бы видели ее в поезде, она бегала со своим знанием дела и давала уроки всем, кто попадался под руку, она обязательно должна была выучить их раньше… Его прервало недовольное фырканье отца. Он поднял глаза от своей тарелки и увидел перед собой совершенно отвратительного Люциуса. Мужчина отложил вилку в сторону, отодвинув тарелку. — Отвратительно, — сказал он. — Люциус, — позвала его Нарцисса, но мужчина не слушал. — Грязнокровка первая в классе, Хогвартс определенно понизил свои стандарты. Должно быть, они сделали это специально, должно быть, это была идея Дамблдора… — Люциус. — Я говорил тебе, что Дурмстранг был бы лучшим выбором для него, они не допускают туда некоторых отбросов. — Достаточно, — повторила Нарцисса. Люциус открыл рот, чтобы заговорить снова, но женщина прервала его. — Не при Драко, Люциус. Он снова ворочался в простынях, стараясь не думать о своем отце и о том, как все могло бы быть иначе, если бы он не был так слеп и глуп в прошлом. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, концентрируясь только на воздухе, который входил и выходил из его легких, блокируя любые другие мысли или образы, и наконец погрузился в очень легкий сон с первыми лучами рассвета. *** Гермиона встала на следующее утро, желая забыть о том, что произошло за последние несколько дней. Однако она так и не смирилась с тем, что уже несколько дней ее не было видно, и никто из друзей не получал от нее вестей. — Гермиона. Джинни и Невилл первыми подбежали к ней, как только она вошла в Большой зал на завтрак на следующее утро. Она села за стол под любопытными взглядами не только своих соседей по комнате, но и всего зала. Не помогло и то, что она была старостой. — Что с тобой случилось? — спросила Джинни, как только заняла свое место за столом. В голове Гермионы пронеслась мысль о том, насколько другие знают, что с ней произошло, и она пожелала, чтобы никто не знал о ее ужасном состоянии, по крайней мере, сейчас. Она посмотрела на стол, накрытый к завтраку, и сразу почувствовала, что у нее разыгрался аппетит. Как давно она не ела в Большом зале? Что она ела в последние несколько дней? В голове промелькнула картинка: ее обнаженное тело сидит поверх ног Драко, а он между поцелуями и ласками нежно поит ее соком. Она тут же почувствовала, что краснеет. В ее сознании в самые неподходящие моменты всплывали обрывки их совместных дней. Она с силой прогнала этот образ, пододвигая себе хлеб с джемом и большой порцией масла. — Гермиона, ты меня слышишь? Она перевела взгляд на сидящую напротив нее рыжеволосую девушку. — Да? — Что с тобой случилось? Мы знали, что ты в лазарете, но нам не разрешили тебя навестить, сказали, что ты в изоляции. Гермиона чуть не подавилась куском хлеба, не в силах сдержать улыбку от облегчения, которое она почувствовала, осознав, что никто не знает, как все было на самом деле. — Да, — сказала она, проглотив кусок хлеба. — Драконья оспа. — Ужасно, — подтвердил Невилл, садясь рядом с Джинни. — Моя бабушка прошла через это. — Черт возьми, Гермиона, — продолжила рыжая. — И Малфой был на карантине вместе с тобой? Его тоже не видели несколько дней… Инстинктивно Гермиона перевела взгляд на противоположную сторону комнаты, сканируя стол Слизерина. Однако она не нашла обычных серых глаз, которые часто были направлены в ее сторону: вместо этого она нашла пытливый взгляд и морщинистое выражение лица Пенси. Чего она хотела сейчас? Может быть, она что-то услышала? Хорошо, что Драко все еще не спустился к завтраку. Она должна поговорить с ним до того, как он успеет кому-нибудь рассказать о случившемся. Они должны договориться о версии событий, чтобы предложить ее любопытным, которые будут спрашивать, почему оба главы школы исчезли на несколько дней. — Да, — ответила она Джинни, теперь убежденная в этой версии событий. — Произошел инцидент с существами Хагрида во время одного из вечерних патрулей на улице… — она не любила лгать, но иногда это казалось необходимым на протяжении всей ее жизни. Этот раз, даже если на горизонте не было смертельных опасностей или темных угроз, был одним из них. Никто не выиграет от правды. Объяснение на мгновение показалось убедительным, утихомирив любопытство ее соседей по дому. Она вздохнула с облегчением и продолжила поглощать сытный завтрак, заряжаясь энергией на предстоящий напряженный день: ей предстояла неделя занятий и домашних заданий, не говоря уже об обязанностях старосты. Как будто этого было недостаточно, ей предстоял неловкий, но необходимый разговор со слизеринцем, чтобы они оба рассказали одну и ту же версию истории. Предположим, что он был не против. В конце концов, какая у него может быть причина лгать ради нее? Она попыталась стряхнуть с себя ненужное беспокойство и тревогу. Она собиралась встретиться и все решить. Это было не самое худшее, что с ней случилось. Главное сейчас было попытаться вернуть себе ощущение «нормальности». Она встала из-за стола, когда занятия вот– вот должны были начаться. Девушка заметила взгляд Забини, устремленный на нее из другого конца большого зала, но сделала вид, что не заметила его, и пошла своей дорогой. После инцидента в общей комнате Слизерина ее общение с Блейзом приобрело чисто академический характер. Они работали над Исцеляющим зельем, сводя любое взаимодействие к абсолютному минимуму. Перемена в отношении парня была резкой и радикальной, но она приняла ее, преодолевая смущение. Она не смогла бы объяснить, что произошло в ночь вечеринки, и теперь, как никогда раньше, была полна решимости держать свои «проблемы» при себе. Она шла медленно. До начала занятий оставалось еще несколько минут, поэтому она не спеша шла к подземелью, время от времени оглядываясь по сторонам в поисках знакомого серебристого ореола, которого она так и не увидела. *** Слизеринец встал с постели, когда солнце было уже высоко в небе. Он оделся как можно быстрее и побежал в направлении класса зелий, даже не проходя через большой зал. Добежав до класса, он понял, что, в конце концов, не так уж и опоздал. Первые ученики только начали прибывать. Среди них, к сожалению, был его раздражающий партнер по зельям, Энтони Голдстейн. Как только рейвенкловец вошел, он уставился на блондина, занял место за соседней партой и с излишней театральностью отпустил свои книги на стол. — Малфой. — Голдстейн? — Где ты был? — воскликнул Рейвенкловец. — Ты исчез во время самого важного этапа нашей работы. Это была твоя идея сделать веритасерум, о чем, черт возьми, ты думал? — он достал их котел и начал раскладывать различные ингредиенты на столе. Драко взглянул на зелье, находящееся внутри, и обнаружил, что в ярости набросился на своего партнера. Конечно, в его отсутствие он пропустил несколько ключевых шагов. Жидкость приобрела более темный цвет, чем ожидалось, и чтобы исправить это, им пришлось бы отстать от графика еще как минимум на две недели. — Может, просто поменяем зелья местами? — спросил Голдстейн, проводя рукой по волосам. — Нет, — сухо ответил слизеринец. Ученики начали прибывать в большом количестве. Урок должен был начаться через несколько минут. Он старался сосредоточиться только на ингредиентах перед собой, зная, что она скоро войдет в дверь. Лучшее, что он мог сделать, это держаться от нее подальше, как бы трудно это ни было. Ему повезло, что его не исключили и не сняли с должности старосты. То, что произошло, было ошибкой. Он был для нее не более чем ошибкой, ужасной ошибкой. Блейз вошел в класс в сопровождении группы учеников, среди которых ее не было. Темноволосый парень подошел к его парте и нахмурился так, как несколько минут назад нахмурился рейвенкловец. Когда Драко понял, что его сосед по комнате не намерен уходить, он поднял глаза от своего котла. — В чем дело? — спросил он своего друга. — Нам нужно поговорить, — ответил Забини. — Я слушаю. — Не здесь. Разговор прекратился. Три головы — Малфоя, Забини и Голдстейна — повернулись в сторону двери. Пришла Гермиона. Блейз отошел от блондина, заняв место за партой рядом с гриффиндоркой. Через несколько секунд профессор Слизнорт начал урок, продолжая следить за их работой. Это было утомительно, и сохранять концентрацию было невозможно. В дополнение его ревности к Блейзу, еще больше раздражал тот факт, что Забини, в отличие от Голдстейна, блестяще справился с зельем за неделю отсутствия Гермионы. Он не мог не подслушать, как профессор Слизнорт тепло поздравил их с успехами. — Мое восхищение, ребята, — сказал пожилой волшебник. — Вы выбрали очень амбициозное зелье и блестяще продвигаетесь вперед. — Спасибо, профессор, — ответила староста. — Из вас двоих получится отличная команда, — были последние слова Слизнорта, прежде чем он перешел к следующей паре. Эти слова заставили блондина от нервозности уничтожить полынь, которую он держал в руках. Он не мог не подслушать разговор между Гермионой и Блейзом. — Забини, — нерешительно сказала девушка. — Спасибо, что поработал над нашим проектом, пока меня здесь не было. — Это и мой проект тоже, Грейнджер, — ответил слизеринец. — Я знаю, но мне жаль, что тебе пришлось делать всю работу, я займусь этим на этой неделе. Забини отложил свой нож в сторону, на мгновение прервав свою работу. — Все в порядке, Гермиона, — твердо сказал он, — На самом деле, я волновался за тебя. Где ты была? Драко оставался неподвижным, напрягая слух. — В лазарете, — ответила Гермиона. — Драконья оспа. Очень умно, Гермиона. Десять очков Гриффиндору, подумал он. Забини ничего не ответил на ее объяснение, возобновив работу. Когда два часа урока наконец закончились, Драко вздохнул с облегчением, радуясь, что Голдстейн больше не нужен. Теперь он был готов отправиться в большой зал и ответить на тысячи вопросов, которые наверняка задаст ему Пенси. Лазарет, драконья оспа. Просто, правдоподобно, конкретно. *** Гермиона быстро отстранила Блейза, ожидая, пока Драко выйдет из класса, чтобы она могла поговорить с ним. Сейчас или никогда. Нельзя было допустить, чтобы прошло больше времени, и рисковать тем, что по школе начнут ходить самые разноречивые слухи. Она обошла его с фланга, когда он собирался выйти из класса. — Малфой, — робко сказала она, начиная идти рядом с ним по коридору, пока ученики медленно расходились. Драко ни на секунду не обернулся, чтобы посмотреть на нее, отчего она почувствовала себя еще более неловко, чем раньше. Пройдя несколько шагов по коридору, девушка вмешалась в его движение, заставив его остановиться. — Мы можем поговорить? — спросила она. Она указала на пустую классную комнату, приглашая парня войти и закрывая дверь мгновение спустя. Драко не удостоил ее взглядом, когда они остались одни, направившись прямо к окну и рассеянно глядя на улицу. Смущенная и нервная, Гермиона молчала несколько секунд. Она потерянно смотрела на очертания мышц спины молодого человека, настолько толстых, что они были видны, несмотря на свитер. — Что ты хотела мне сказать? — нетерпеливо спросил юноша, сделав глубокий вдох и повернувшись в ее сторону. Гермиона почувствовала, что возбуждена. Ее сердце колотилось от желания, руки дрожали. Она попыталась вспомнить, почему она здесь. Она прислонилась к двери, в противоположном от него конце комнаты. Она вытерла вспотевшие ладони о юбку. — Я хотела поговорить с тобой о том, что произошло… — сказала она. Молодой человек отвернулся к окну. Решимость и убежденность Гермионы дрогнули. Неужели он теперь даже не смотрит на нее? Она попыталась исправить себя. — Я хотела бы попросить тебя об одолжении. Я знаю, что не имею на это права. Ты мне ничем не обязан, и мне очень жаль, что так получилось… Слизеринец тут же отвернулся, почувствовав ее крайнее волнение. — Говори, — ответил он, стараясь сохранить нейтральный тон, чтобы не показаться отчаявшимся. Что угодно. Все, что угодно для тебя. Все, что тебе нужно, все, что ты хочешь, попроси, и я достану это для тебя. Его мозг был полностью потерян и зависим от одного ее присутствия. Он засунул руки в карманы, сжал кулаки, пытаясь сдержать инстинкт, кричащий о необходимости приблизиться к ней. — О нашем… — она колебалась, перебирая край рукава свитера между пальцами. — исчезновении. Слизеринец счел это милым жестом, и ему пришлось сдержать улыбку, которая вырвалась на его губы. — Да? — Я сказала Джинни и Невиллу, что у меня драконья оспа. Я не хочу просить тебя лгать ради меня, но… — Хорошо, — тут же ответил он. — И это все? Девушка оторвала взгляд от рукава своего свитера, и их глаза на секунду встретились. — Я упомянула, что во время вечернего патрулирования произошел инцидент с одним из существ Хагрида. — Это прекрасно. Он хотел только одного — поскорее выбраться из этой комнаты. Он чувствовал, как нарастает ее возбуждение, и знал, что не сможет долго контролировать себя. Они продолжали молчать. Драко отвернулся от окна и направился к двери, затаив дыхание, когда подходил к ней. Его рука уже лежала на дверной ручке, когда она окликнула его. — Малфой? — сказала она. Молодой человек открыл дверь, вдохнул свежий воздух, пытаясь избавиться от запаха ее тела, так маняще близкого. Он посмотрел на нее, одной ногой уже выходя из класса. — Спасибо, — ответила она. — Тебе не за что меня благодарить, — сказал он ей, выходя из класса так быстро, как только мог. *** Все еще возбужденный короткой встречей с Гермионой, слизеринец присоединился к своим друзьям в Большом зале за обедом. Он знал, что рано или поздно ему придется иметь дело с назойливостью Пенси и Тео, поэтому постарался вооружиться терпением, насколько это было возможно, мысленно повторяя слова Гермионы. Драконья оспа, Хагрид, ночной патруль. — Давно не виделись, — сказал Тео, как только занял свое место за столом. Как ни странно, Пенси промолчала. Она просто уставилась на него одним из своих обычных пытливых взглядов. Заставив себя не обращать на нее внимания, он начал накладывать себе на тарелку щедрые порции всего, что было на столе. Через несколько минут к ним присоединился и Блейз. — Как дела, мужик? — сказал Тео. — Ты собираешься рассказать нам, что с тобой случилось, или ты действительно хочешь, чтобы я спросил? Блондин закатил глаза. В отличие от Гермионы, он умел врать и не стеснялся этого. Он подал себе вторую порцию картофеля и начал играть свою роль. — Я был в лазарете, драконья оспа. — Отвратительно, — ответил Тео. — Ты уверен, что больше не заразен? Драко уже собирался ответить дальнейшей провокацией, когда в разговор вмешался Забини. — И объясни мне, Малфой, как драконья оспа попала сюда, в Хогвартс? — подозрительный тон Блейза вызвал у Драко тревогу. — Ты же знаешь Хагрида, его существа приходят со всего мира, они могут принести с собой все, что угодно. — Конечно, — неопределенно хмыкнул Блейз, подавая себе стакан тыквенного сока. — Гермиона тоже заболела, не так ли? — Да. — Что ж, очень удачно, что они вовремя поместили вас в карантин, и вирус не распространился… — Действительно, — Драко уже перестал есть, обеспокоенный тем, какой оборот принимает разговор. — Вы могли бы себе это представить? — сказал Забини, обращаясь к Тео и Пенси. — Если бы это было не так, через несколько дней весь Хогвартс был бы заражен. Пенси сделала гримасу отвращения, а Тео рассмеялся над ней. Никто из них не заметил, что Драко и Блейз безучастно смотрят друг на друга. После этого обед прошел относительно спокойно, пока не настало время начала послеобеденных уроков. — Малфой, — сказал Блейз, когда они встали. — Могу я с тобой поговорить? Под любопытным взглядом Пенси оба друга пошли прочь, покинув большой зал и усевшись в малолюдном углу коридора. Напряжение и тревога нарастали в груди Драко. Он чувствовал, как желчь поднимается по его пищеводу, гнев и нервозность опутывают его внутренности. Он молчал, ожидая, пока Забини заговорит первым. — Мерзкая штука, драконья оспа. — на его лице появилась отвратительная ухмылка, и Драко почувствовал неконтролируемый инстинкт ударить его. — Что тебе нужно, Забини? — Она, — сухо ответил темноволосый парень. — Тебе лучше бы объяснить. — Напряжение стало ощутимым. Сердце Драко билось о грудную клетку. — Грейнджер, — Блейз звучал необычно бесстрастно. — Я знаю, кто она. — Ни черта ты не знаешь. — О, ты так думаешь? — ухмылка на его губах стала еще шире. — Ты действительно думаешь, что я куплюсь на историю с оспой? Я прекрасно знаю, как ты провёл последнюю неделю. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Я подозревал это уже несколько недель, но твое внезапное исчезновение мне это подтвердило. Интересно, что подумает об этом бедный старина Люциус. — Прекращай, — пригрозил ему блондин. — Надеюсь, ты хотя бы получил удовольствие. Судя по запаху секса, исходящему от тела Грейнджер, я бы сказал, что да. Лицо Драко покраснело от гнева. Он не мог сдержаться. Он толкнул его. Забини ударился спиной о стену, но никто этого не заметил. Невозмутимый, он продолжил. — И все же ты не укусил ее… любопытно. — Чего ты хочешь, Блейз? — перебил блондин, уставший от этих игр. — Разве это не очевидно? — Она моя. — Я так не думаю, — усмехнулся он. — Ты не укусил ее. Ты должен был воспользоваться ею, когда она была в течке. Но ты этого не сделал. Боишься разочаровать папочку? Малфой продолжал молчать. — Знаешь, Драко, в отличие от тебя, у меня есть шанс с ней. Моя мать была бы более чем счастлива узнать, что ее дорогой сын нашел себе омегу, и моя фамилия была бы воскрешена. С другой стороны, твои родители никогда бы этого не одобрили. Ее кровь, как бы это сказать… им не по вкусу. — Ты пропустил этап, Забини, — гнев Драко был настолько силен, что он почувствовал, что может оглушить его без палочки. — С чего ты взял, что она этого хочет? Забини громко рассмеялся. — Хочет? Думаешь, у нее будет выбор, когда у нее снова начнется течка? Она набросится на первого попавшегося альфу. На этот раз этим альфой буду я. И в отличие от тебя, Малфой, я сделаю так, что она будет моей навсегда.