Little bird

Драко На следующий день Евы не было на Зельях. Я думал, что это сделало бы ситуацию немного менее неловкой, но за нашим столом все еще царила неловкая тишина. Я сел напротив Забини, взглянул на его покрытое синяками лицо и подумал, что мне лучше отделаться всего лишь разбитой губой. Гойл неловко сидел между нами, пытаясь обратить внимание на то, что Снейп говорил в передней части комнаты. Я наклонился вперед на локтях, глядя на пустое место Евы и задаваясь вопросом, где она была. Ее не было в общей комнате, когда я заставил себя встать с постели на десять минут позже, и ее тоже не было за завтраком. Я зажал кончик пера между зубами и подумал, была ли она все еще в своей спальне. Я слегка встряхнулся, когда понял, о чем думаю, напомнив себе, что, честно говоря, для меня это не имело значения. И это не помогло. Урок зелий тянулся медленнее, чем обычно, и теперь, когда никто за нашим столом не разговаривал, в комнате воцарилась тишина. Мы с Забини все еще ничего не сказали друг другу после того, как я выбил из него все дерьмо, и так будет продолжаться еще некоторое время, пока мне будет что сказать по этому поводу. Даже сидя здесь за столом, пока Снейп, растягивая слова, просматривал заметки в передней части класса, я все еще чувствовал жжение в животе, когда думал о том, что Забини чуть не сделал прошлой ночью. Наконец прозвенел звонок, и я смог встать со стула, так как большую часть урока не мог усидеть на месте. Я лениво собрал свои вещи, лишь слегка подняв глаза, когда Забини вышел из комнаты один. Сунув учебники под мышку, я кивнул Гойлу и направился на Трансфигурацию.   Остаток дня я провел почти так же, вяло проходя его и не обращая особого внимания ни на один из уроков, и я так устал, что в итоге пропустил два последних урока. Я устало спустился в общую комнату после бессмысленного часа Гаданий, желая просто вернуться в постель. Я почти не спал после того, что случилось с Забини, так что все, чего я хотел, это лечь и отоспаться от сильной головной боли, которая у меня была. Когда я поднялся наверх, то с огромным облегчением обнаружил, что в общежитии никого не было. Я с благодарностью бросил свои книги на тумбочку и расстегнул рубашку, беспорядочно стянув ее с плеч и позволив ей упасть на землю. Я скинул туфли и лениво откинул простыни, наконец скользнув в постель и устало вздохнув. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы заснуть, и я слишком устал, чтобы злиться на себя за то, что моя последняя мысль была о том, почему Ева не была ни на одном из своих занятий весь день. Я проснулся около трех часов ночи в холодном поту, совершенно проснувшийся, с простынями, скрученными вокруг меня. Я долго лежал в темноте, тяжело дыша и моргая, чтобы прогнать воду из глаз. Я не мог вспомнить сон, который мне снился, но мои руки ужасно дрожали, так что я знал, что это, должно быть, было довольно плохо. После долгой минуты мой пульс, наконец, замедлился до нормального, и я смог сесть в постели.   Крэбб, Гойл и Забини крепко спали, поэтому я тихонько выдохнул и сильно потер глаза. Теперь я ни за что не смог бы снова заснуть. Я тихо сбросил простыни с ног и скатился с кровати, потянувшись в темноте за рубашкой. Я натянул её через голову и снова надел туфли, медленно выбираясь из общежития, чтобы ни обо что не споткнуться.   Я спустился по ступенькам в общую комнату, беспорядочно проводя рукой по волосам и моргая, чтобы приспособить зрение к растущему свету. Когда я завернул за угол в общую комнату, я начал сонно пробираться к дивану у камина. Я подпрыгнул, когда справа от меня возникло движение, и, оглянувшись, увидел Еву, сидящую на своем месте в черном кресле. Я повернулся к ней, оценивая ее внешность и не упуская из виду ее опухшие глаза, которые казались затуманенными. Она смотрела на меня, явно удивленная, а затем тихо сказала напряженным голосом: — О. Эм, привет. Я покачал головой, стараясь не насмехаться над ней, когда рухнул на диван напротив нее, мы вдвоем сидели у камина. — Почему ты встала так рано? Мгновение она ничего не говорила, но я отказывался смотреть на нее. В конце концов она неловко сказала: — Я не могу спать. — Ты что, не спала весь день? В конце концов, ты пропустила все свои занятия. — Ты просто собираешься игнорировать то, что произошло прошлой ночью? — она внезапно огрызнулась, когда я уставился в камин. — Очевидно, я не могла спать весь день. Я все еще ничего не сказал, и я услышал, как она сердито вздохнула, когда сказала: — Послушай, я просто… Я не знаю. Я хочу знать, почему… Эй, ты хотя бы посмотришь на меня? Я закатил глаза и, наконец, повернул голову, чтобы посмотреть на нее, а затем свет огня упал на мою разбитую губу, и ее глаза расширились. Ева указала на мое лицо и спросила тихим голосом: — Это что…это…? — Да, — решительно ответил я. — Не волнуйся, он отделался еще хуже. Она покачала головой, прикрыв рот рукой, и ее глаза начали слезиться. Я надеялся, что она больше не будет плакать, потому что я не знал, что делать. Ева с трудом сглотнула: — Я просто… Я не понимаю, почему… — Что «почему»? — я прервал ее, глядя на нее. — Почему Забини хотел залезть к тебе в штаны? Как ты думаешь, почему? Он осел, Хокингс. Все это знают. Ева закусила губу и уставилась в пол с растерянным выражением лица. — Я не понимаю. Он был… он был единственным, кто действительно был добр ко мне. — Я же говорил тебе держаться от него подальше, — огрызнулся я, откидываясь на спинку дивана и раскидывая руки по обе стороны от себя. — И я должна была тебя слушать? — горячо сказала Ева, впервые слегка повысив голос. — Смотри. Я тот, кто оторвал его от тебя, — резко сказал я, уже бросая это ей в лицо. Она слегка вздрогнула, как будто я ее ударил, но я проигнорировал это. Ева смотрела в пол, ее руки были сцеплены на коленях, когда она сказала почти тихим голосом: — Спасибо. За то, что остановил его. На мгновение мне захотелось встать с дивана и заключить ее в объятия, в которых, как мог сказать любой, она нуждалась. Последовал еще один момент тишины, а затем другая половина меня, как обычно, взяла верх, и я громко рассмеялся. Ева посмотрела на меня, когда я рассмеялся над ней, ее печальное выражение лица сменилось недоверием. Я выдавил сквозь смех: — Я сделал это не для тебя. Я просто остановил его, потому что устал от того, что он получает все, что хочет. Он всегда подцепляет каждую девушку, на которую положит глаз, и меня от этого тошнит. Что? Ты действительно думала, что я сделал это для тебя? Теперь по ее лицу бежали дорожки от слез, но она держалась прямо и не сломалась снова, как прошлой ночью. Ева одарила меня самым печальным взглядом, который почти стер ухмылку с моего лица. — О, — сказала она. А потом она встала с кресла, завернулась в свитер и яростно вытерла под глазами. Она повернулась к лестнице и прошептала что-то, чего я почти не расслышал. — Я должна была догадаться. А потом она исчезла, поднимаясь по лестнице, оставив меня притворяться, будто это не повлияло на меня даже после того, как она давно ушла.