Little bird

Ева В течение недели после того, как Дамблдор исчез, а Гарри и другие были пойманы в Выручай Комнате, в Хогвартсе многое изменилось. Флинт был прав—Амбридж действительно заняла место Дамблдора в качестве главы школы, и всего через несколько дней после того, как она заняла свою роль, она уже составила новый список правил. Это включало комендантский час в 6 часов, на что все слизеринцы все еще жаловались даже неделю спустя. Амбридж также запретила все занятия после школы, что означало, что остальная часть сезона по квиддичу была отменена. Вся команда Слизерина, включая Драко, закатила истерику в общей комнате, как только они узнали об этом, и было много расхаживаний и ругательств; Я не думаю, что когда-либо слышала, чтобы слова «Это чертовски смешно» или «Мои родители услышат об этом» использовались так часто. Существовало также новое правило, запрещающее физический контакт между студентами, но никто не обращал на это внимания, если Амбридж не была поблизости. Так что, если быть честным, дела в Хогвартсе шли не так уж и хорошо. И что еще хуже, Драко вчера прилетела сова, и он все еще не вернулся, когда я пошла в Большой зал на следующее утро перед занятиями. Он получил письмо вчера перед ужином, и он точно не сказал мне, что в нем говорилось; он просто сказал мне, что ему нужно быстро вернуться домой, что что-то случилось с его родителями. Я не спрашивала почему, потому что он казался действительно не в себе, но теперь я очень беспокоилась о нем. Я предполагала, что он вернется к следующему утру, но, когда я отправилась на Зелья одна, я знала, что он определенно еще не вернулся в Хогвартс. Когда я добралась до класса Зелий, Забини и Гойла там еще не было. Я сидела на своем обычном месте и ждала, когда наконец появится Снейп, стараясь не слишком беспокоиться о том, почему Драко все еще был дома. Я просто надеялась, что все в порядке. Снейп вошел в класс как раз в тот момент, когда прозвенел последний звонок, и прошло пять минут с начала урока, когда наконец появились Забини и Гойл. Как обычно, Снейп ничего не сказал, когда они оба сидели за моим столом; его никогда не волновало, если слизеринцы опаздывали на занятия. Я не смотрела в их сторону, когда они доставали свои вещи, а Снейп продолжал свой урок. Это был бы первый урок Зелий, на котором я была без Драко, и я просто надеялась, что Забини не попытается поговорить со мной впервые примерно за месяц. Но урок Снейпа затянулся, и Забини не делал никаких попыток заговорить со мной, и я тихо вздохнула с облегчением, когда наконец прозвенел звонок. Я была благодарна Забини за то, что он ничего не предпринял, потому что, как я себя чувствовала в последнее время— напряжённой, обеспокоенной и в основном раздражённой, —я знала, что, вероятно, взорвалась бы на него. Я собрала свои вещи и быстро вышла оттуда, чувствуя огромное облегчение от того, что все закончилось и ничего не случилось. Конечно, я забыла, что снова увижу Забини во время Ухода за Волшебными Существами. Несмотря на все мои усилия держаться от него подальше, Хагрид объединил нас двоих, когда назначал партнеров для кормления Червей-Пузырей. Я неохотно направилась к Забини, пока он доставал пакет с салатом из мусорного ведра, молча проклиная свое невезение. Я бы предпочла работать с кем—нибудь еще здесь-даже с Пэнси, и это о чем-то говорило. Забини ухмыльнулся мне, когда я наконец добралась до него, но я притворилась, что не заметила этого. Мы вдвоем направились к месту, где Хагрид держал Червей-пузырей, и нашли пустое место, где несколько червей никто не кормил. Когда мы начали бросать им салат, я надеялась, что Забини будет достаточно умен, чтобы просто притвориться, что меня там не было—к сожалению, он сделал прямо противоположное. — Не видел Малфоя сегодня, — небрежно сказал он, залезая в сумку, чтобы вытащить еще салата. Я все еще не смотрела на него, когда он спросил: — Есть идеи, где он? — Его вчера вызвали домой, — холодно сказала я Забини, бросая еще немного салата в ближайшего Червяка. Последовал короткий момент молчания, когда он явно ожидал, что я продолжу, но когда я больше ничего не сказал, он задумался: — Странно. Знаешь почему? Я не хотела признаваться, что Драко на самом деле еще не сказал мне, но у меня действительно не было выбора. Мой тон голоса постепенно становился все более раздраженным, я коротко ответила: — Нет. — Что, он тебе не сказал? — спросил Забини, и теперь я знала, что он ухмыляется. Я оторвала кусочек салата, который держала в руках, с немного большей силой, чем обычно, и бросила его червям, сжав губы в тонкую линию и заставив себя не сорваться. Сквозь стиснутые зубы я сказала: — Он тоже тебе не сказал, Забини. Забини фыркнул на это, и я закатила глаза. Почему он не мог просто молчать и игнорировать меня, пока урок наконец не закончится? Меня вполне устраивало неловкое молчание в течение всего периода, но, очевидно, он не мог держать рот на замке. — Так в чем же все-таки дело между вами двумя? — грубо спросил Забини, заставив меня едва сдержать вздох раздражения. Я должна была догадаться, что именно к этому он и клонил. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — холодно ответила я, не отрывая взгляда от червей. — Я думаю, ты точно знаешь, что я имею в виду, Хокингс. Вы двое сейчас встречаетесь, не так ли? — Я действительно не думаю, что это какое-то твое дело, на самом деле. Теперь Забини действительно смотрел на меня—я практически чувствовала его пристальный взгляд на своей голове—но я все еще отказывалась доставлять ему удовольствие смотреть в его сторону. — Кто сказал, что это должно быть чье-то дело? — рявкнул он. — Мне просто любопытно, черт возьми. Ты теперь его девушка или как? Теперь я действительно начала злиться, но ничего не сказала. Честно говоря, я не была уверена, что действительно могу назвать Драко своим «парнем»; в некотором смысле, это даже не начинало описывать, что он для меня значил. Когда я проигнорировала Забини и бросил еще салата, он громко рассмеялся и сказал: — Подожди—я только что вспомнил. Я видел, как вы двое держались за руки на днях, это было бесценно… — Почему бы тебе не сделать себе одолжение и не заткнуться, — спокойно перебила я, хотя мои руки начали дрожать. Что—то в том, как Забини говорил со мной, заставило меня захотеть бросить все, что я держала в руках, — и я не думала, что салат, к сожалению, причинит большой вред. Я сдержала свой голос, даже когда холодно добавила: — Ты ставишь себя в неловкое положение. Забини снова рассмеялся над этим, и краем глаза я заметила, что он покачал головой, потянувшись за салатом. — Ты сводишь меня с ума, Хокингс. Я просто поддерживаю разговор. — Действительно? — ледяным тоном спросила я. — Потому что это звучит так, как будто ты ревнуешь. — Ревнуешь? Хорошо. В следующий раз ты скажешь мне, что я неравнодушен к Амбридж. — Меня бы это не удивило. Теперь он действительно смеялся, но я просто уставилась на червей, с силой бросая на них еще больше салата. Период должен был скоро закончиться, я не думала, что смогу вынести это еще долго—у меня вдруг возникло желание повернуться и придушить Забини, чтобы заставить его наконец заткнуться. — В любом случае, — засмеялся Забини, — Ты двигалась довольно быстро. Сначала я, а теперь он. Если хочешь знать мое мнение… — Давай проясним одну вещь, Забини, — огрызнулась я, наконец поворачиваясь к нему лицом и глядя ему прямо в глаза. — Никогда не было ''ты и я», понял? Я не знаю, как ты вбил в свой глупый мозг, что я так в тебя влюбилась, но тебе нужно собраться с мыслями и оставить меня в покое. Прекрати высказывать мне свое дерьмовое мнение и заткнись, понял? Я ожидал, что он рассмеется и скажет что-нибудь еще более оскорбительное, чем раньше, но вместо этого он покачал головой и сказал с ухмылкой: — Вау. Он действительно изменил тебя, не так ли? Ты никогда не была такой раньше. — Я всегда была такой, — холодно ответил я. — Теперь я просто говорю это вслух. Забини открыл рот, чтобы сказать что—то еще—и я была в нескольких секундах от того, чтобы полностью выйти из себя, — когда Хагрид крикнул всем, что скоро закончится урок, и нам нужно привести себя в порядок. Я сбросила остатки салата на землю и начала отворачиваться от червей, чувствуя, как внутри у меня разгорается гнев. Прежде чем я успела направиться туда, где собрались все остальные, Забини ухмыльнулся мне и холодно сказал: — Я не знаю, как он может мириться с тобой. Я пронеслась мимо группы слизеринцев, стоявших вокруг Хагрида, когда он в последнюю минуту сообщил кое-какую информацию о Червях-Флоберах, даже не заботясь о том, что урок еще точно не закончился. Хагрид крикнул мне вслед, спрашивая, почему я ухожу раньше, чем предполагалось, но в ушах у меня так громко стучало, что я едва расслышала его. Меня даже не волновало, что урок еще не закончится; все, чего я хотела, — это как можно больше дистанцироваться от Забини. Я знала, что если останусь рядом с ним еще на мгновение, то в конечном итоге отправлю его на землю. Драко Я вернулся в Хогвартс поздно вечером, и когда я вошел в общую комнату Слизерина, я ожидал, что она будет пуста. Но Бен Паркинсон дремал в кресле у камина, и я понял, что Ева лежит на диване, лицом к зеленому сиянию огня. Я почувствовал, как мои колени чуть не стали ватными при виде ее, но я не мог сказать, было ли это от облегчения или от нервов. Я втайне надеялся избегать встреч с ней как можно дольше—у меня все еще не было готового оправдания тому, почему мои родители отправили меня домой на один день. Когда дверь с портретом закрылась за мной, Бен резко проснулся, а Ева повернулась, чтобы посмотреть на меня через подлокотник дивана. Я избегал ее взгляда, когда обошёл диван сбоку, и устало закатила глаза, когда Бен с любопытством спросил: — Где ты была весь день? — Просто иди наверх, Бен, — тихо сказал я, мой голос выдавал, насколько я была измотан. Я не хотел сейчас ни с кем иметь дело, поэтому почувствовал облегчение, когда он действительно выслушал меня и встал со стула, поспешно сказав: — Хорошо, приятель, я ухожу. Когда он исчез в спальнях мальчиков, Ева села, чтобы освободить мне место на диване. Я медленно сел рядом с ней, устало вздохнув, когда наконец смог откинуться на подушки. Ева внимательно наблюдала за мной, и я оглянулся, чтобы увидеть, как она обеспокоена. Я устало улыбнулся и наклонился, чтобы сжать ее руку, мой голос звучал устало, когда я сказал: — Привет. — Привет, — тихо сказала она, не отводя от меня взгляда. Она осторожно продолжила: — Ты в порядке? Я уставился в огонь вместо того, чтобы смотреть на нее, и солгал: — Да. На мгновение воцарилась тишина, в общей комнате было тихо, если не считать потрескивания зеленого пламени, затем я услышал, как Ева тихим голосом спросила: — Ты не хочешь поговорить об этом? Я не хотел сейчас ни о чем говорить. — Не совсем, — осторожно ответил я, решив быть честным. Я тяжело вздохнул и сказал ей: — Дома творится какое-то дерьмо, вот и все. — Ты уверен? — спросила Ева, и я знал, что она была чрезвычайно осторожна. — Тебя не было какое-то время. — Да, — сказал я ей, — Хотя все это скоро пройдет. Если бы только это было правдой. — Хорошо, — тихо сказала Ева, и я мог сказать, что она заставляла себя больше не задавать вопросов. Я вдруг почувствовал невероятную благодарность к ней. Последовала еще одна долгая минута молчания, а затем я, наконец, повернулся к ней и спросил: — Как прошли занятия? — Скучно, — призналась она. Она слегка улыбнулась, и я заставил себя улыбнуться в ответ. Я понял, что сегодня был первый урок Зелий, который она провела без меня, поэтому я быстро спросил: — Зелья были в порядке? Забини ведь ничего не пытался сделать, верно? — Нет, он проигнорировал меня, — сказала мне Ева, но я был слишком уставшим, чтобы заметить, когда ее голос слегка дрогнул. — Это хорошо, — сказал я, устало откидывая голову на диванные подушки. Все, чего я хотел, — это заснуть и никогда больше не вставать. Ева придвинулась ближе ко мне на диване, положив голову мне на плечо. Ее волосы щекотали мне щеку, и я лениво поднял ее руку и поцеловал, не задумываясь. Через несколько минут она тихо спросила: — Ты уверен, что с тобой все в порядке? Это заставило уголок моего рта слегка приподняться, и я изогнул шею, чтобы быстро поцеловать ее в макушку. — Да, — ответил я, потирая большим пальцем гладкую тыльную сторону ее руки. — Просто нервничаю. Не волнуйся, ладно? — Хорошо, — сказала она. Через мгновение она добавила с легкой усмешкой: — По крайней мере, до конца школы осталось чуть больше месяца. Я начинаю обратный отсчет. От ее слов у меня внутри все сжалось, но я все же сумел выдавить: — Это хорошо. Я не хотел, чтобы она знала, как сильно я не хотел, чтобы учебный год заканчивался. Потому что это означало, что лето почти наступило… И именно тогда я стану Пожирателем Смерти.