Изоляция на двоих

      Малфой и сам прекрасно понимал, что попался. Его это ужасно раздражало, и все его мысли были направлены на то, чтобы изменить ситуацию. Грейнджер словно подменили, и это было весьма подозрительно. Нет. Она всё так же с ним спорила, скрещивала руки на груди, при этом подчёркивая соблазнительную впадинку между небольшими полушариями майкой с глубоким вырезом. Продолжала требовать вернуть ей палочку, но при этом стала готовить его любимые блюда, сама начинала разговор, подозрительно много улыбалась и подолгу смотрела ему в глаза, не отводя взгляда.       Уверенная и дерзкая. Складывалось впечатление, что она уже чувствует себя победителем, и это вызывало двойственные чувства. С одной стороны, она безумно ему нравилась такой, но с другой совсем не хотелось остаться в дураках. Малфой почти уверен, что в ней нет ни капли искренности, и это особенно огорчало. Но надо отдать Грейнджер должное — она играла блестяще. Драко заворожённо следил за разворачивающимся действом, подыгрывая, отвечая на её взгляды наглой заинтересованной усмешкой в уголках губ.       Он стал замечать её раздражение уже через неделю этих странных игр. Так хотелось вывести её на чистую воду, хотелось вернуть её — настоящую. Оставить бы только вкуснейшие обеды, которые она готовила по книге, принадлежавшей Нарциссе Малфой, а всё остальное — долой! Пусть бы она так же, как прежде ворчала и дерзила, даже обзывалась, но делала это искренне, без этого жеманства, от которого подташнивало.       И, кажется, Драко нашёл решение.       В тот день он был намерен расставить все точки над i, и выбрал, как ему казалось, самый лучший способ. Приготовив завтрак, он разложил на столе свои конспекты, которые составлял всё время. Драко погрузился в их изучение, записывая план «презентации» по пунктам, когда Грейнджер вошла в кухню со своей книгой и неизменным блокнотом. Драко намеренно даже глаз не поднял, дождавшись, когда она сказала:       — Привет… — это прозвучало так заворожённо, что радость на мгновение посетила его душу. Но торжествовать рано.       — Привет, — несколько отвлечённо ответил он, будто она помешала чему-то важному.       — Что это? — с интересом спросила Гермиона, обходя стол и начиная варить кофе на электрической плите в серебряной красивой турке.       — Кое-что полезное, — пробубнил он себе под нос, заканчивая записи.       — Расскажешь?       — Обязательно. Иначе зачем бы я всё это притащил.       По кухне распространился чарующий аромат свежесваренного кофе. Гермиона достала две кружки и сделала всё так, как он любит — с двойными сливками без сахара. Себе добавила молока и ложку сахара. Поставила кружку перед Малфоем.       — Бла-го-да-рю… — по слогам задумчиво произнёс Драко и сделал ещё одну запись.       Гермионе казалось, что она уже скоро запрыгает на месте от любопытства, но решила, что в этот раз не будет его торопить, вдруг это и правда чрезвычайно важно и Малфою нужно время на подготовку?       Гермиона с удовольствием потягивала кофе, наблюдая, как он отпивает из своей кружки. Такой сосредоточенный, занятой, хмурится, прищуривается и глубоко вздыхает, постукивая автоматическим пером по листу пергамента. Она даже не сразу заметила, насколько увлеклась разглядыванием его рук, пока не заметила, что Малфой смотрит прямо на неё. Гермиона вздрогнула, поперхнулась и забрызгала кофе свою белоснежную полупрозрачную кофточку. Откашлялась, и обнаружила, что кончик его палочки направлен в её сторону.       — Экскуро, — как будто осуждающе вздохнул Малфой. Пятна быстро исчезли. — Завтракать будем?       — Что на завтрак? — с интересом спросила она.       — Овсянка.       — Да ла-а-адно! — с досадой протянула она.       — Шучу, — усмехнулся Драко, — овсянка с фруктами.       — Это гораздо лучше, — покачала головой Гермиона.       Пока девушка наполняла тарелки, Драко заговорил:       — Я обнаружил один очень интересный изъян в магической защите, — Гермиона застыла. — Странно, но именно Тёмная Магия обладает этим изъяном, скорее всего, это сделано нарочно, чтобы принести больше вреда тому, кто посягнёт на защиту.       — Очень интересно, — выдохнула Гермиона, расставляя тарелки и раскладывая приборы на столе. — И что же это за изъян?       — Маглы — это главный изъян.       Гермиона прищурилась, её губы плотно стиснулись, и Драко увидел как раз ту Грейнджер, по которой ужасно соскучился за последние недели полторы.       — Поясни, будь любезен, — с трудом сдерживая гнев, прошипела девушка.       — Маглы, несведущие в магии, чаще всего очень увлечены наукой. Они научились расщеплять предметы до невероятно малых размеров, вряд ли есть смысл тебе это рассказывать.       — Это точно, — фыркнула она.       — А это значит, что ты можешь попытаться разрушить Амулет грубыми, тупыми и беспощадными магловскими способами.       — Ты издеваешься? — воскликнула она. — Сначала утверждаешь, что внутри него яд, а теперь разрушить?! Ты больной, что ли? Жить надоело? — и Гермиона нервно начала поглощать кашу с консервированными персиками, нарезанными на идеальные маленькие кубики.       Малфой смотрел на неё, глазам не веря. Чтобы Грейнджер сдавалась? Это не про неё! Но она, тут же с усилием проглотив кусочки персика не прожевав, заявила:       — Я нашла комбинацию подходящих ядов, а это точно не один яд, а комбинация. Я разработала состав по тем симптомам, которые ты мне описал. Это такая смесь, которую необходимо готовить в очень надёжной защите.       Она вдруг замерла и смотрела на Малфоя глазами переполненными ужасом.       — А ведь на производстве… — прошептала она, — я видела такие защитные костюмы. А когда спросила, зачем они, мне пояснили, что для дезинфекции помещений.       Гермиона медленно отодвинула полупустую тарелку, облокотилась на стол и, опустив голову, запустила пальцы в волосы, впиваясь ими до боли в самые корни. Сердце словно остановилось. Едкая боль, поглотила душу. Неужели он действительно говорит правду? Неужели?       — Не хочу тебя пугать — ещё раз, — тихо произнёс Драко, — но я, кажется, знаю, как его разобрать. Безопасно.       Гермиона смотрела на него во все глаза, а он молчал.       — Ну! — в нетерпении простонала она, и зловещая улыбка расползлась на его лице.       — Я же упоминал, что проект бункера куплен у военных?       — Дальше!       — У нас есть средства защиты на случай ядерного удара, думаю, сгодятся.       Казалось, её глаза увеличились в два раза.       — Да ты шутишь? — потрясающе низким хриплым тоном простонала она.       Это было похоже на экстаз. Кажется, ему ещё не случалось доводить девушку до такого дикого восторга. Она словно оцепенела, а Малфою казалось, что он слышит звон вертящихся механизмов в её голове. Ехидная усмешка не могла скрыться от её взора.       Гермиона нервно сделала глоток из остывшей кружки, выдохнула.       — Ладно. Это, конечно, просто… феноменально! — несдержанно воскликнула она. — Но теперь у нас остаётся задача — обезопасить «подземелья». Это будет непросто, — она снова сделала глоток, — но ведь я зря время не теряла!       Торжествующая улыбка озарила её личико.       — Мы создадим защитный барьер — купол, понимаешь? Мы нарушим оболочку кристалла, перенесём содержимое в удобную ёмкость, и я смогу детально изучить этот яд. Если ты говоришь правду… — Драко тут же с досадой выдохнул и запрокинул голову, — нет, а ты как хотел, Малфой?! Я обязана проверить! Не думаешь же ты, что я могу доверять каждому твоему слову?       — Значит то, что я тебе помогаю, ничего не значит? — возмутился он.       — Ты. Меня. Похитил. И даже не думай, что я доверюсь похитителю. Но! Я очень ценю то, что ты делаешь? Позволишь взглянуть? — и Гермиона настойчиво кивнула на его записи.       — Ну, раз уж я их все притащил… — нехотя ответил он.       Гермиона без церемоний обошла стол и встала с ним рядом, начав перебирать аккуратно исписанные пергаменты. Драко не двинулся с места, наблюдая с каким рвением Грейнджер взялась за изучение его изысканий. Это было какое-то извращённое удовольствие и одновременно пытка — находиться с ней рядом, видеть её сосредоточенный профиль, что-то бормочущие в полуулыбке губы, её быстрые пальцы, перебирающие его записи. Потянувшись через стол, она задела его плечом, прижалась к его боку, но, казалось, даже не заметила этого, так была увлечена. А он вдруг ощутил аромат её духов. Конечно, он знал, какими она пользовалась. И конечно, они стояли на столике трюмо с первого дня, когда он решился сделать это с ней — просто украсть, чтобы ничто её не коснулось. Чтобы она была… просто была.       — Раскалённая игла? — в полном недоумении произнесла Гермиона. — Думаешь, это сработает?       Она повернулась к нему и настойчиво взглянула в глаза.       — Как вариант, — повёл он плечом. — В этом немало преимуществ, во-первых, ты сразу же запечатываешь микроотверстие до тех пор, пока не совместишь оболочку с новой ёмкостью, во-вторых, это тот инструмент, которым легко руководить с помощью палочки…       — Да? — удивлённо взглянула она. — Легко руководить иглой? А ты пробовал?       — Я и не собираюсь это делать, — усмехнулся он. — Это тебе надо, а не мне.       — Что, прости? — словно ушам не веря, воскликнула Гермиона.       — Что? Что я непонятного сказал?       — Мне необходим ассистент!       — Нет-нет! Я на это не подписывался! Даже под Империо я не стану…       — Малфой, ты не имеешь права меня сейчас бросить! — моментально приближаясь к его лицу, зашептала она. — После стольких исследований, когда мы уже подошли к эксперименту…       — Какой эксперимент? — скривился Малфой и поднялся со своего стула. — Я не собираюсь…       — Но только у тебя есть волшебная палочка! Ты для чего меня сюда притащил? Ты сказал, что нам нужно что-то придумать. Закрывшись здесь, мы выиграем время и успеем разработать ответ…       — Я не говорил, что пойду с тобой в лабораторию и буду ковыряться в самом опасном оружии всех времён…       — Но я не справлюсь одна! — простонала Гермиона.       — Ковыряйся сама. Я знаю точно, что это яд! Ты мне не доверяешь? Твоя проблема! Я запру тебя в твоей лаборатории и останусь тут один.       — Зачем ты меня тогда, якобы, спасал?! Чтобы просто смотреть на то, как я тут потихоньку старею в полном бездействии?! Не на ту напал, Малфой! — гордо вздёрнула она подбородок. — Я-то надеялась, что ты хоть чуточку изменился, а ты как был трусом, так и остался!       — Самосохранение — не трусость, Грейнджер. Это называется — здравомыслие! — чуть повысил он голос, и ей было не по себе от того, что Малфой до сих пор не вышел из себя.       Она вдохнула поглубже, шумно выдохнула, нервно потёрла переносицу двумя пальцами, пытаясь сконцентрироваться и найти хоть какие-то более-менее убедительные аргументы. Отчаяние потихоньку закрадывалось в душу. Но она должна держаться! Просто обязана! Не для того она так старалась быть милой и покладистой всё это время, чтобы теперь упускать достигнутый результат. Он уже столько для неё сделал — нашёл по-настоящему полезную информацию, грех быть неблагодарной. Но эта его трусость и непреклонность портят всю картину.       Гермиона старалась предугадать, к чему приведёт любой из шагов, которые она собирается предпринять.       — Хорошо! — выдохнула она. — Твоё право. Не хочешь участвовать — не надо. Я благодарна и за то, что есть. И за завтрак. Было вкусно.       Она тут же начала сгребать со стола пергаменты, торопливо складывая их в стопку, стараясь сделать это аккуратно. На её лице читалось разочарование, раздражение. Но Малфою этого было мало. Он видел, чего ей стоит держаться. Был почти уверен — отдай он ей сейчас палочку, и в него тут же направится парализующее проклятье.       Внутри всё кипело от негодования. Гермиона уже представляла, что с ним сделает, как только волшебная палочка вернётся к ней, когда дорогой её сердцу предмет вдруг оказался рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки.       Драко положил палочку на стол и предусмотрительно накрыл её сверху ладонью. Гермиона не сводила напряжённого взгляда со своей палочки, уже готовая кинуться в бой за неё. Но надо держаться, ещё чуть-чуть потерпеть.       — Знаю, ты отлично владеешь палочкой, Грейнджер, — с усмешкой произнёс он, — и знаю, насколько это всё для тебя важно. Я отдам тебе палочку, но мне нужна гарантия, что ты не причинишь мне вред.       Жар в её груди усилился. Гнев поднялся к горлу. Да она только и мечтает о том, чтобы связать этого похитителя и наконец найти отсюда выход! Гарантии?! Да он издевается!       — По-хорошему, — продолжил он, — мне надо бы взять с тебя непреложный обет, но здесь некому засвидетельствовать его заключение. Потому придётся поверить тебе на слово. Поверь, я понимаю твоё желание выбраться отсюда. Но ты должна осознать — это будет самой большой ошибкой в твоей жизни. Того мира, каким мы его знали, больше нет, и ты одна его не восстановишь.       — А ты рассчитываешь, — ядовито ухмыльнулась она, — что я буду восстанавливать его с тобой?! Как Адам и Ева, так что ли?       Внутри него разгорелось пламя гнева. Но внешне он казался совершенно невозмутимым. Что за упрямица? Невыносимая. Самоуверенная. Гриффиндорка одним словом.       — Я рассчитываю, что ты проявишь хотя бы маломальское благоразумие и пообещаешь, что не станешь пытаться меня уничтожить. Я так много прошу? — усмехнулся он. — Заметь, я сделал для тебя немало, и у тебя есть за что меня благодарить. А в качестве гарантии я всего лишь прошу твоего слова, больше ничего.       Гермиона бросила взгляд на свою палочку, прижатую его ладонью к столу.       — А если я не дам тебе слова? Что тогда? — вздёрнула она подбородок.       — Ты просто не увидишь её до тех пор, пока не будешь готова, — спокойно ответил Малфой, наблюдая, как её щёки быстро краснеют, а глаза наливаются злыми слезами. — Извини. Так уж вышло, что здесь — я решаю. Пока что. Ты могла бы быть менее самоуверенной и довериться мне, но ты не хочешь.       — Наглец… — прошипела она, и Драко тут же сжал её палочку в кулаке.       — Ты точно пока не готова, Грейнджер. Совершенно. А это значит, что все твои действия будут такими же — торопливыми, опасными и непродуманными. Мне жаль, что тебе так трудно это даётся.       С этими словами он резко развернулся и направился к двери.       Внутри Гермионы словно взыграла гроза. Казалось, ещё несколько секунд и молнии, вырвавшиеся из её глаз ударят ему прямо в спину. Как он смог так легко её раскусить? Ведь она так старалась! Всё делала для него, была терпеливой и покладистой, готовила его любимые блюда. Чего ему не хватало? Ещё несколько шагов, и её волшебная палочка — единственный шанс выйти отсюда — может быть спрятана так, что она никогда в жизни её не достанет. Страх окутал душу колючей проволокой.       — Малфой! — раздражённо окликнула она. — Я готова тебе пообещать что угодно!       Он замер в дверном проёме.       — Прошу, отдай мне её, — отчаяние сквозило в её голосе. — Я буду какой захочешь, любой! Только отдай! Я должна работать…       Тут он медленно повернулся. Красивый, заносчивый гад! Почему злодеи всегда вот такие? Гермиона уверенно смотрела в его завораживающие глаза, морально готовясь к самым страшным последствиям своих слов. Что он потребует от неё взамен? Но он молчал так мучительно долго, и его голос был сродни грому среди ясного неба:       — Мне ничего от тебя не надо, Грейнджер. Я хочу, чтобы ты была собой. Тебе нужно время.       Он исчез за дверью.       «Самой собой значит? Как скажешь!» Гермиона бросилась за ним. Выскочив в коридор, она уже прикидывала, как запрыгнет к нему на спину и захватит его горло. Гарри учил её, как это сделать правильно, так, чтобы противник понять ничего не успел. Это единственный шанс, он не покалечит её, Малфой этого не хочет, а вот она точно его травмирует. Плевать, что будет дальше, пусть хоть прикончит её, но она попытается отнять свою палочку.       Гермиона разбежалась и уже была готова к прыжку, когда он резко развернулся и направил на неё свою палочку. Девушка замерла. Тяжело дышала, ей хотелось кричать от досады.       — Я обещал, что не трону тебя, — прошептал он. — Прошу, не вынуждай.       В его взгляде не было злости, не было страха, только жуткая усталость и мольба.       — Чего ты добиваешься? — сжимая кулаки прохрипела Гермиона. — Чего ты хочешь от меня, а? Ты не хочешь подчинения, не хочешь злости, но и помогать мне не хочешь? Ты достал меня! Не представляешь, как достал! — выкрикнула она. — Ты шпионил за мной, знаешь то, чего никто не знает? Откуда ты узнал про цветы? Откуда?       Драко вздохнул, прикрыл глаза, устало покачал головой.       — Однажды ты купила маленький букет в небольшом магазинчике возле своего дома. Повода не было — ни праздника, ни события, ни дат. Просто так. Ты так… любовалась ими пока шла домой…       — И ты решил, что это мои любимые цветы? — фыркнула она.       — Красные хризантемы, ты не выбирала, сразу купила их.       — Это было всего лишь раз! — возмущенно выкрикнула Гермиона. — И знаешь что! Ты ошибся!       Она сорвалась с места и мгновенно вбежала в теплицу. Драко растерялся, но уже через секунду бросился за ней.       — Грейнджер, не надо! — крикнул он.       Но она бежала очень быстро. Малфой знал, куда она несётся.       — Грейнджер, не делай глупостей! — настойчиво потребовал он, подбегая к оранжерее.       Она ненавидела его. Ненавидела себя за то, что за эти недели начала привязываться к нему. Гермиона взглянула на него, когда Малфой остановился на входе в оранжерею.       — Я думала, ты изменился! — с болью простонала она. — Я думала, ты поможешь мне! А ты всё тот же эгоист и придурок! Ненавижу тебя!       И она, крепко вцепившись в ярко-красные цветы, жестоко сминая их пальцами, дёрнула куст вверх и в сторону. Раздался грохот отлетевшего и разбившегося большого глиняного горшка. Рыхлая земля рассыпалась вокруг, а обломанные ветки упали к его ногам.