Изоляция на двоих

      Он проснулся внезапно от забытого сильного жжения. Тёмная метка, словно превратилась в нарыв — мерзкий, ноющий. Драко давно перестал замечать движения змеи, но это жжение ни с чем не спутать.       Резко приподнявшись, мужчина осмотрелся.       — Гермиона… — тихо позвал он.       Жжение усилилось, и Драко словно прозрел.       — Нет! — выдохнул он и, тут же вскочив, натянул штаны, схватил свою палочку и бросился к узлу коммуникаций.       В чём тут было сомневаться? Кажется, его сердце ещё ни разу в жизни так не разрывалось.       — Грейнджер! — яростно выкрикнул он, спускаясь в открытый туннель, но ответа не последовало.       Он бежал босиком, не чувствуя ног, этого неприятного трения о неровный бетон, попадающих под ступни мелких острых камешков. Только бы не натворила непоправимого! Мерлинова заноза в заднице!       Перепрыгивая через несколько ступеней, Драко достиг выхода. Он и так был уверен, что Гермиона вышла наружу, иначе он не ощущал бы тёмную метку так явно, но всё равно вид распахнутой крышки будто бросил все внутренности вниз. И когда, еле дыша, он оказался на песке, ощутил, что всё хуже, чем он думал.       Нет. Она не сбежала. Даже не собиралась. Грейнджер наслала на их головы самое чёрное проклятье Магического Мира. Тёмная метка полыхала огнём так нестерпимо, что хотелось оторвать себе руку. Это означало только одно — они беззащитны.       Эти молящие карие глаза… Она, словно ребёнок, до сих пор надеялась на чудо. Маленькая наивная девочка. Сознание разрывалось от жалости, смешанной с болью и гневом. Его личная Грейнджер одним движением уничтожила их будущее. А почему? Просто не верила ему. Никогда не верила.       В нём боролось две сущности: одна — нежная, любящая и всё прощающая, другая — мечтающая обрушить кару на голову непокорной. Сейчас, когда он наблюдал за ней, одиноко блуждающей по таким уже родным комнатам, душа томилась от одолевающих вопросов. Зачем? Почему? За что? Драко понимал — разговор неизбежен, да только боялся, что желание придушить её перевесит желание обнять и пожалеть. Он видел, как она растеряна, и почти уверен, что Гермиона сейчас очень сожалеет о своём поступке. Да вот только… как преодолеть обиду, раздирающую грудь? Это просто невыносимая смесь чувств, которую нужно как-то выдержать и пережить.       Ничего хорошего он сейчас не способен сделать. Почва ушла из-под ног. Необходимо время…       Но тихий стук в дверь заставил раздражённо зарычать:       — Я не хочу с тобой говорить! — он осёкся, с досадой потёр лицо ладонями, вздохнул.       — Драко, пожалуйста! — мольба в её голосе ранит. Он понимает, что нужен ей, нужен сейчас, но душа в возмущении, а тёмная метка продолжает гореть, хоть и не так сильно. Обида наполняет с новой силой.       — Я должен побыть один! — недовольно ворчит он.       — Я могу тебе объяснить! У меня были причины!       — Грейнджер, отвали… — закипая от злости, шепнул Драко. — Какие могут быть причины для полной дурости?       Драко знал — она не могла его услышать. Он ждал чего-то, но Гермиона больше не позвала. Расстроенный мужчина снова взглянул на стену из зеркал. Она стояла в коридоре у его двери, обессиленно прислонившись к стене. Руки висели плетьми, плечи поникли. Она казалась такой жалкой. Лишь раз в жизни он видел её такой беспомощной и страдающей. Стало совестно.       Гермиона медленно побрела по коридору, вошла в кухню, и Драко наблюдал, как она, словно под гипнозом, достала турку, наполнила водой без магии, насыпала кофе на двоих — три ложки. Его сердце дрожало от нежности. Он любил её. Любил безумно… безответно. Если бы она любила, разве поступила бы так? Слёзы снова застелили глаза, но Драко резко стёр их ладонью.       Не любит. Никогда не любила. Всё обман. Вся её нежность, все ласки и слова — просто способ вырваться наружу. Драко сам не мог поверить этим мыслям. Разве могли лгать её глаза? Разве она не просила его миллионы раз — дать ей шанс выйти, шанс понять, что с её близкими. Просила. Молила непрерывно каждым вздохом, минутами задумчивости и печали. Чего же он хотел? Сам виноват. Виноват без вины. Это же Грейнджер.       Драко тяжело выдохнул и, взмахнув палочкой, погасил зеркала. На него теперь покрасневшими глазами смотрел он сам. Лицо бледное, покрытое рваными розовыми пятнами волнения. Драко посидел ещё немного, стараясь восстановить тяжёлое дыхание. Сердце еле заметно покалывало, странно, что не болело, как в ту ночь. Нужно идти. Она одна. Теперь у неё нет даже надежды. Нужно идти.

***

      Слабость. Её руки не хотели слушаться. Сосредоточившись на закипающей ароматной жидкости, Гермиона надеялась не сойти с ума от горя. Разливая кофе по кружкам, разогревая вчерашнюю выпечку, она желала лишь одного, чтобы он обнял её. Просто обнял, даже если ненавидит. Даже если готов её убить. Только бы обнял прямо сейчас, и вся эта адская боль прольётся слезами скорби. Слезами сожаления. Слезами осознанной потери.       Она не плакала. Но тугой ком так сдавливал горло, что дышать было трудно. Может, это навязчивый запах гари, неотступно преследовавший её, пропитал лёгкие. Ей было холодно. Гермиона поёжилась растирая плечи.       Шаги в коридоре заставили замереть. Сердце рухнуло вниз, ведь она была почти уверена, что не увидит его пару дней. Он не захочет с ней говорить. Долго.       Но он вошёл в кухню и остался у порога.       — Я не буду кофе, — холодно бросил он. — Подогрей мне молока.       — Хорошо, — тихо ответила Гермиона и, выплеснув кофе в раковину, сполоснула кружку, налила молоко и поставила в микроволновку.       Девушка не оборачивалась. Внутри всё дрожало от ожидания и страха. Он холоден. Он ещё ни разу не был таким. Никакие её слова и поступки никогда не доводили его до бешенства. Но сейчас он другой. Немудрено. Её собственное горе сдавливало грудь, но Гермиона не знала, как себя вести. Что можно? Чего нельзя? Она совершила такой поступок, после которого он мог бы просто выкинуть её наружу в подарок дементорам, и был бы прав.       Раздался тихий звонок. Девушка поставила горячее молоко на стол, там же оказалось блюдо с булочками и её кружка, но уже через мгновение стало ясно, что есть никому не хочется. Кружки оказались в руках, согревая молодых людей — им было холодно. Холодно и телу, и душе.       — Я… хочу спросить… — тихо начала Гермиона.       — Нет! — отрезал Драко. — Это мне нужно знать. Отвечай честно, ты поняла?       Внутри всё клокотало от злости. Почему так хотелось сделать ей ещё больнее? Драко не понимал. Смотрел на это виноватое лицо, испуганные глаза, и будто видел перед собой чужого человека. Того, кто отнял у него всё.       — Да, — тихо ответила она, опустив глаза.       — Как ты это сделала? Когда?       — О чём ты?       — Не прикидывайся дурой! — взревел он. — Когда ты обыскивала мою комнату? Почему я не в курсе?       — Ты спал…       — Что? — скривился он. — Этого быть не может! Ты знаешь, как чутко я сплю!       Она шумно выдохнула. Как же он страшен. Она не знала, что он может быть таким страшным. Огромный. Злой. Опасный. Как она привыкла за всё это время к его мягкости, терпению. Гермиона будто совсем не знала его сейчас. Она съёжилась ещё больше, понимая, что он может обрушить на неё свой гнев.       — Отвечай! — гаркнул он. Гермиона вздрогнула, вжимая голову в плечи.       — Я усыпляла тебя.       Драко глубоко вдохнул. Зажмурился, запрокидывая голову, чувствуя себя полным идиотом.       — И сколько времени тебе понадобилось? — издевательски усмехнулся он. — Сколько раз ты меня усыпляла?       — Я не знаю…       — Сбилась со счёта?       — Да.       — Прекрасно! — скривился он.       — Это было давно, Драко. Я не собиралась…       — Неужели?! — воскликнул он. — Нашла выход, нашла код, но не собиралась! Ври да не завирайся, Грейнджер! Когда это было?       — Драко, пожалуйста, — взмолилась она. — Давай не будем об этом. Поверь мне…       — Я тебе не клоун! — он с силой грохнул кружкой об стол, разливая остывающую жидкость. Гермиона отпрянула, вжимаясь спиной в холодильник. — Отвечай!       — В твой день рождения…       — Два месяца назад? Прямо в мой день рождения?       — Нет, — с болью прошептала она. — В прошлый.       Дыхание перехватило, и её глаза наполнились слезами.       Драко смотрел на неё удивлённо, словно не веря.       — Год прошёл, — выдохнул он. — Сколько же раз… ты выходила?       Гермиона с надеждой посмотрела ему в глаза.       — Я не выходила, Драко. Даже не пыталась. Ведь я говорила тебе, что останусь с тобой. Приняла решение, что не буду пытаться. Ты… так много значишь для меня…       — Ты лжёшь! — уверенно ответил он.       — Это правда! — простонала она. — Поверь, мне очень жаль. Так жаль! Всё это время меня мучила совесть. Мне казалось, что там… — кивнула она на потолок, — меня ждут друзья, родные. Всё это время! Но я не пыталась выйти, решив, что ты значишь для меня слишком много.       — И поэтому ты вышла теперь?! — снова злобно бросил он. — Ты вышла, приняв решение одна, не посоветовавшись, твою мать!       — Но я ведь говорила тебе много раз, что хочу знать правду, Драко! — обессиленно зашептала она, прислоняясь к холодильнику, слёзы заструились по щекам. — Это была такая мука, ты не представляешь! Жить в этих мыслях изо дня в день, надеяться и верить, что однажды я вернусь в тот мир и встречу их. Маму, папу… пусть они меня не помнят, но ведь… Я надеялась, что смогу помочь всем им…       — Твои друзья хотели, чтобы ты выжила, неблагодарная! — сквозь зубы процедил Драко, угрожающе опираясь на стол ладонями. — Поттер думал, что ты найдёшь способ! Всё делал, чтобы тебя защитить, уберечь! — и потом он резко прокричал: — Как я могу защищать тебя, если ты сама этого не хочешь?! Я дал твоему хренову другу непреложный обет! Поклялся, что буду защищать тебя ценой своей жизни! А ты… ты просто… ты просто угробила всё! Всё, чего мы достигли!       Он взъерошил волосы, яростно сжимая их в кулаках. Гермиона с ужасом смотрела на него, боясь даже вздохнуть.       — Ты… поклялся Гарри…       — Неважно.       Драко нервно сделал глоток из кружки и хотел уйти.       — Пожалуйста, Драко! Неужели ты и Гарри… Но как?       — У тебя была хорошая охрана, Гермиона, — язвительно бросил Драко. — Думаешь, это было просто? Думаешь, я ни разу не попался? Поттер грозил мне Азкабаном. Точнее, я уже был там. Знал, что без меня тебе несдобровать. Поттер не идиот, он меня понял, когда я рассказал ему правду. Что слежу за тобой, потому что люблю! — волна жара опалила все её внутренности. Гермиона заполыхала, щёки зарделись, а Драко продолжал: — Он взял с меня слово, что я сделаю всё возможное, чтобы тебя защитить. Уизли был свидетелем.       — Рон? — выдохнула она. — Но почему я…       — Тебе не надо было ничего знать! — простонал Драко. — Ты была редким цветком под колпаком. Мы берегли тебя. Ты жила в ином мире — в мире своих разработок и идей, только мы видели, какой он — настоящий.       — Но почему ты не предупредил Гарри, что надвигается беда?! — возмущённо воскликнула она.       — Я предупреждал! — взревел Драко. — Вспомни, недоразумение ты моё! Я писал тебе, ему, заваливал Министерство анонимками. Шли проверки! Но гниль проникла слишком глубоко, мы ничего не смогли!       — Но этот сон! — воскликнула она. — Гарри ведь сказал, что ждёт меня! Что все они ждут, что… Я так искала подтверждения моих догадок, и оно пришло, такое реальное, словно…       Она замерла, потому что Драко смотрел на неё поражённым, немыслимым взглядом, как на сумасшедшую.       — Что? — одними губами беззвучно выдохнула она.       Драко смотрел на неё, и шок, поразивший его ум, ни за что не хотел отпускать. Он смотрел на неё долго, недоверчиво. Гермионе стало так не по себе, что захотелось просто уйти, закончить этот ужасный тяжёлый разговор.       — Сон.       Только и сказал он.       Гремиона кивнула.       — Ты… умеешь толковать сны? — с ещё большим недоверием произнёс Драко. — Ты же не веришь в это. Никогда не верила.       — Откуда ты… — она осеклась. Он знает о ней всё.       — Ты не знаешь значения снов, Гермиона! — скептически заговорил он. — Ты не умеешь это делать! Так какого же хрена?! Ты даже в школе элементарных основ не изучила! Хочешь сказать, что прошла курс самостоятельно? — психанул Драко.       — Всё было очевидно… — начала возражать она.       — Да неужели?! — иронично закатил он глаза.       — Я уверена, Гарри нашёл способ со мной связаться… То есть, была уверена, — она обречённо опустила глаза.       — Ты хотя бы Толкователь снов нашла? — устало спросил Драко, усаживаясь на стул.       Гермиона отрицательно качнула головой, и мужчина тяжело многозначительно вздохнул.       — Почему мне не рассказала? Это тот кошмар, да? О котором ты не захотела говорить?       Гермиона отвернулась, осознавая, как глубока была её ошибка. За столько времени она так и не научилась доверять Драко. Так боялась, что он начнёт её переубеждать и уговаривать, что она опять не решится сделать хоть что-то. Девушка молчала.       — Что твой хренов Поттер заставил тебя сделать? — со злобной усмешкой бросил Драко. — Как только догадался…       — Не смей так говорить о Гарри! — возмущённо воскликнула она, тут же осекаясь и отводя взгляд. — Он не мог желать мне зла.       — Но вот! Результат на лицо! — крикнул Драко, воздевая руки над головой. — Там сверху к нам ломится армия дементоров, и часть из них уже наверняка мчится к НЕМУ! САМА-ЗНАЕШЬ-К-КОМУ! Теперь все они узнают и явятся сюда — это лишь дело времени!       — Драко, пожалуйста, не кричи, — зажмурившись прошептала она. — Я хорошо тебя слышу.       — Да неужели?! — до предела злобно проорал он, и Гермиона снова вжала голову в плечи. — Ты услышала меня, когда я объяснял?..       — Я знаю. Ты хочешь меня наказать. Это справедливо. И я готова…       — О, ты даже не представляешь, как я этого хочу! — скривился он, вскакивая со стула и устремляясь к ней.       Гермиона дёрнулась в сторону, ударяясь о ручку холодильника плечом, вдребезги разбивая об пол кружку, и её запястье тут же оказалось схваченным его неистово тяжёлой рукой. Она вскрикнула. Малфой навис над ней, приближаясь к её лицу. Кажется, она никогда в жизни не видела его таким страшным.       — Считаешь, это справедливо? — зашипел он. — Готова принять наказание?       Гермиона в ужасе быстро замотала головой.       — Хочешь увидеть Пожирателя смерти, Грейнджер?! — его серые глаза пылали гневом. — Этого ты хотела? Оказаться на месте тётки Беллы или Долохова, или Гойла? Каждый рано или поздно проваливает задания. Каждый! Нет безупречных! И ты — провалилась!       — Ты… — еле слышно промямлила она. — Ты… пытал свою тётку?       — Думаешь, я не способен? — злорадно скривился он. — О, поверь! Она получила сполна! А Тёмный Лорд проникся доверием к «будущему крестражу»!       — Драко, пожалуйста… — с мольбой зашептала она. — Я ведь знаю, ты не такой…       — Нет. Я такой. Только рядом с тобой я был готов меняться. Но ты снова выпустила зверя!       — Неправда! Нет, это не так! Милый мой, прошу! Знаю, я ошиблась. Но может, есть запасной план?       — Это и был запасной план, — выдохнул он, тут же выпуская её руку. Он обессиленно сел на стул и, облокотившись на стол, утопил пальцы в растрёпанных волосах.       Гермиона не чувствовала себя. Она смотрела на его ссутуленную фигуру, эти упавшие плечи, напряжённые руки и боялась даже представить, что он чувствует. Хотелось прикоснуться к нему, но было так страшно. Хотелось обнять, почувствовать его тепло, но надежда была такой призрачной. Ведь он так ей верил. И что же теперь? Гермиона с трудом вдохнула, подошла к нему и безнадёжно уткнулась лбом в его спину, в отчаянии прижав руки к своей груди.       — Мне снилось… — тихо заговорила она, ощущая, как к горлу поднимаются слёзы, — …что я иду под венец, — Драко глубоко вдохнул. — На мне было красивое белое платье и букет белых роз в руках. Я шла… так долго. Казалось, невыносимо долго…       Он слушал её, и с каждым словом его сердце ныло всё сильнее. Он слушал и будто видел всё своими глазами. Её слова, словно острые шипы, ранили душу. Маленькая, наивная женщина. Да. Она талантлива. Да. Она могущественная волшебница. Но на самом деле Гермиона Грейнджер просто женщина — девочка, нуждающаяся в защите и помощи. Война беспощадна, она вымотала душу маленькой девочке, а он… он не смог это предотвратить. Горячие слёзы, которые не каждый раз ей удавалось остановить, кислотным дождём жгли обнажённую спину, а на душе становилось всё тревожнее.       — Я выбрала пойти за ним, — всхлипнула Гермиона. — Я не знаю… почему. Я сбежала из-под венца…       Драко выпрямил спину. Девушка чуть отстранилась и он порывисто повернулся к ней, цепляясь ладонями за её дрожащие плечи. Она вздохнула, и он крепко обнял её, прижимая к своей исполосованной шрамами груди. На мгновение она испытала такое волшебное облегчение. Неужели он всё понял и простил? Неужели поддерживает её решение, осознав, что она не могла поступить иначе?       — Поттер — кретин! — устало выдохнул мужчина.       — Драко, пожалуйста… — с мольбой начала она.       — Знает, что ты нихрена не поймёшь, и всё равно явился так неказисто и глупо.       — Ну что ты такое говоришь? — простонала она. — Это явно был зов, я нужна…       — Это было благословение на долгую жизнь, глупышка, — вздохнул он. — Ты должна была идти под венец со смертью в своём белом саване долго, так долго, что устала бы жить. И он ждёт, они все готовы ждать, потому что твой саван — твоё свадебное платье — ещё не годится. И на Поттере не было очков, потому что в той, другой жизни, он прозрел. — Гермиона слушала, замирая от боли и отчаяния, он чувствовал, как её пальцы ласково, бессмысленно поглаживают его кожу, как дрожит её дыхание. — Он не только прозрел, Гермиона. Поттер благословил тебя на жизнь со мной, понимаешь? Он принял меня! Твой друг решил, что это лучшее решение. Но ты выбрала… смерть. Преждевременную.       Гермиона застонала и тихо заплакала… Драко гладил её по голове, целовал её висок и говорил так спокойно, сочувственно:       — Не знаю, чем он думал. Возможно надеялся, что ты хотя бы поищешь информацию в Толкователе снов. Возможно. Может быть, полагал, что поговоришь со мной, и я всё тебе объясню, ведь ты… не веришь в сны. Раньше не верила. Он доверил свою маленькую подружку Пожирателю смерти, а он… не справился, — с горечью усмехнулся Драко.       — Я виновата… — всхлипывала Гермиона. — Прости меня. Я так виновата!       — Что уж теперь, — вздохнул он, нежно обнимая хрупкие плечики. — У нас есть немного времени, прежде чем сюда войдут или мы будем вынуждены впустить их.       — Как? Почему? — испугалась она. — Почему мы будем вынуждены?       — Даже в бункере есть слабое место, Гермиона, — Драко уже ощущал, как в голове начинают разворачиваться самые различные сценарии дальнейших событий, и все они ужасно ему не нравились.       — Слабое место? — прошептала она. — Какое?       — Вентиляция, — безнадёжно выдохнул он. — Есть только один человек в этом мире, который способен найти этот изъян — проектировщик. Тот, кто продал нам проект бункера. Если его найдут, смогут просто убить... или выкурить нас отсюда. Вряд ли Тёмный Лорд так легко нас прикончит.       — Но ведь… — она резко отстранилась, заглядывая ему в глаза — такая трогательная, растерянная, — ведь есть Выручай-комната? Мы можем спрятаться! Разве нет?       — Но мы не сможем прятаться там вечно! Вспомни, что было с Хогвартсом. Он просто стал искажаться и буквально выталкивать нас оттуда. Она не всесильна.       — А выход? Не может быть, чтобы не было запасного выхода — в бункерах он есть всегда! Давай посмотрим план? Пожалуйста! Вдруг нам удастся найти?!       — Но мы видели его и ничего такого…       — А вдруг мы невнимательно смотрели? Твой отец должен был предвидеть всё!       Драко улыбнулся ласково, осторожно убрал спутанные кудри ей за ухо. Больше она не сомневалась, что он простил её.       — Отец тоже не всесилен, как ты уже могла догадаться. Да он был ловок, согласен, но далеко не всемогущ. Только защитный барьер укрывал нас, пока остров был не виден глазу, не ощущался. Теперь защиты нет, а значит у нас просто есть немного времени, чтобы подготовиться.       — Или найти другой выход, — настаивала Гермиона. — Это слишком логично. Должен быть ещё выход.