Око Дьявола

159,3 Первой проснулась боль. Прорвавшись сквозь пелену бессознательного, она вцепилась в Итана острыми когтями и повлекла за собой из толщи непроницаемого вакуума наружу, вынуждая к медленному болезненному пробуждению. Голова раскалывалась невыносимо. Еще один очаг боли ощущался в левом боку, который горел огнем при каждом вдохе. Сломано ребро? Или несколько? В горле застрял ком. От жуткой тошноты бросило в пот. Видимо, сотрясение. Футболка неприятно липла к телу. Руки одеревенели. Лицом Томсон ощутил странный холодок. Маска. Ее нет. Сняли. Итан попробовал пошевелиться, но почти тут же услышал тихий болезненный стон и лишь затем понял, что он принадлежит ему самому. Томсон медленно разлепил веки, и электрический свет лампы резанул по глазам. Итан поморщился. Ему потребовалось время, чтобы привыкнуть к нему. Лампа подсвечивала лишь содержимое на столе перед Томсоном. Все остальное помещение утопало в вечернем полумраке. Сквозь неплотно задвинутые жалюзи пробивались багряные полосы заходящего солнца. Сколько прошло времени? Когда успели рассеяться облака? Уже вечер? Как долго он находился без сознания? — Хорошо ты его приложил, — раздалось откуда-то слева. — Он вообще очухается? — Очухается! Куда денется. — А если нет? — Выбросим у какой-нибудь больницы или… — Или? — Закопаем? — Я не хочу в этом участвовать, Бобби. Это уже слишком! — Да ладно, чего ты так напрягаешься? Шучу я, шучу! — Так себе шуточки. Итан скользнул взглядом по столу и невольно задержал дыхание. Смятые купюры мелкого номинала, полупустая пачка сигарет, погребенная под горой вонючих окурков пепельница, смятые алюминиевые банки из-под дешевого пива, пистолет и… расфасованные по прозрачным пакетикам разноцветные таблетки и белый порошок. Одной лишь дурью ассортимент дилера не ограничивался. Итан замер. Молчаливый ужас, сидевший глубоко внутри него, пришел в движение и начал стремительно разрастаться, заполняя собой сознание. Вызвало его вовсе не положение Томсона. Ни раскалывающаяся голова, ни боль в левом боку, ни онемевшие руки, которые Итану завели за спинку стула и, судя по острой саднящей боли, зафиксировали стяжками в районе запястий, не вызывали в нем такой страх, какой он испытал из-за относительной близости наркотиков. Томсон не употреблял почти четыре года, всеми силами подавляя в себе даже мимолетное желание попробовать вновь. Но вот эта дрянь оказалась прямо перед Итаном, и он ощутил почти физическое удушающее желание, убивающее здравый смысл. Сердце забилось как бешеное. Во рту появилась неприятная сухость. Итан невольно облизнулся и с усилием отвел глаза. Нет. Нельзя. Слышишь? НЕЛЬЗЯ! Проблема зависимости такого рода заключалась в том, что заработав ее, избавиться было практически невозможно. И каким бы Итан ни был принципиальным, мысль о том, чтобы вколоть еще одну ПОСЛЕДНЮЮ дозу, не единожды посещала его в эти проклятые годы воздержания. Особенно в тяжелые периоды жизни. Потому что это было проще, чем переживать все происходящее на трезвую голову, оголенными нервами ощущая всю гамму негативных эмоций. И Итан это в себе ненавидел больше, чем что-либо еще. Он это отрицал. Отвергал. Боролся с этим. Но знал, что желание никогда не уйдет. Шагнув на путь исцеления, Томсон четко понимал, что борьбе не будет конца. Он вспомнит о наркотиках и через десять лет. И через двадцать. И уже будучи на смертном одре какой-то частью мозга Итан все еще будет жаждать этой дряни, хочет он того или нет. Потому тех, кто слезал с наркотиков, было куда меньше, чем тех, кто в конце концов от них умирал. Потому те, кто все же слезал, так часто заканчивали суицидом: уставшие бороться с тягой, но приходившие в ужас от мысли, что могут сорваться и вернуться к этому, люди решали уйти на своих условиях. Потому и считалось, что бывших наркоманов не бывает. Потому что так оно и было. Внутренняя борьба длилась ежедневно, ежечасно, ежесекундно. Обострялась в моменты невзгод, просыпалась с Томсоном по утрам и маячила на фоне весь день, не давая забыть о себе хотя бы на мгновение… и оказалась предательски невыносимой прямо сейчас, когда Итан, и так переживавший определенный стресс от случившегося и мыслей о том, что будет дальше, видел перед собой нечто, что его искаженное восприятие считало лучшим выходом из любого положения. Вот дерьмо! «Лучше подумай о том, как выбраться отсюда», — осек себя Итан и взялся анализировать произошедшее. Все не так плохо, как могло быть. Этот вонючий Бобби из мелких сошек. Мальчик на побегушках. Шестерка. Всего лишь продавец, пусть товар у него и незаконный. Он вряд ли когда-то нажимал на курок. Ствол, что сейчас красноречиво лежал на столе, скорее всего дилер брал на особенно мутные сделки в качестве защиты. Люди часто берут с собой оружие ради чувства безопасности, которое оно им внушало, хотя, по факту, воспользоваться пистолетом по назначению был способен далеко не каждый. Бобби на первый взгляд относился к этим самым неспособным. Он мог кичиться пистолетом и бросать комментарии, из которых окружающим следовало сделать вывод, будто он и правда может пойти на убийство, как минутой ранее произошло с его собеседником, но по факту… В этом парне Итан угрозы не чувствовал. И каждый раз, когда Бобби сравнивал Томсона с чихуахуа, Итану казалось, что маленькой громкой собачкой из них двоих является именно дилер. Что только Одри нашла в этом придурке? Если уж она так хотела себе в пару кретина, лучше бы выбрала Хьюза! Он хотя бы кретин с проблесками интеллекта! Итан попробовал пошевелить запястьями, и сквозь онемение прорезалась режущая боль от туго затянутых стяжек. Да уж, о правилах шибари парнишка явно не знал. Томсон сидел в комнате обычной квартиры в явно не лучшем районе города. Нет, стоп. Не квартиры. Проживай кто за стенкой, и Итану бы закрыли рот кляпом, беспокоясь, что лишний шум побудит соседей вызвать полицию. Томсон огляделся вновь, буквально заставляя себя думать (думать о чем-то, помимо наркотиков). Точно. Действительно не квартира. Старый ржавый трейлер в трейлерном парке. — Вы только гляньте, кто наконец-то пришел в себя! — ликующе протянул Бобби, подходя к Итану и даря ему жалкое подобие голливудской улыбки. — Мы уже было решили, что ты сдох, — в его голосе, несмотря на наигранность, четко прочиталось облегчение. И все же Томсон был прав. Бобби не из убийц. Пока. — Не дождешься, — выдохнул Итан зло, невольно напрягая запястья. Он знал, что не сможет разорвать стяжки, и попытками сделать это лишь навредит себе, но ничего не мог с собой поделать. Ручка-нож наверняка и сейчас лежала в кармане его толстовки, вот только добраться до нее возможности не было. — Гляньте, какой дерзкий, — фыркнул дилер, присаживаясь на стол перед Итаном и наклоняясь к нему. — Кажется, ты не понимаешь, в каком сейчас положении, — выговорил он, постаравшись сделать голос ниже. Его актерская игра оставляла желать лучшего. Итан не впечатлился. Его не пугал Бобби. Его пугали пакетики с белым порошком на расстоянии вытянутой руки. — Это ты не понимаешь, в каком теперь положении, — ответил Итан вкрадчиво. Насколько бы он ни презирал Бобби, он не отметал возможности парня причинить ему вред. И Томсону действительно было страшно. Он не тянул на крутого шпиона, который сохраняет невозмутимость даже в момент, когда перед ним предстает человек с паяльником в руках. Итан был в дерьме. И, конечно же, как обычно, из-за собственной опрометчивости. Но Томсон старательно держал себя в руках, прекрасно понимая, что лишь даст слабину, и все станет еще хуже. Он бы, может, даже расплакался, если бы это обеспечило его мгновенное освобождение. Но на такое рассчитывать не приходилось, а значит, ни слез, ни просьб простить и отпустить Итан себе не позволит. — Думаешь, это сойдет тебе с рук? — вместо панического «Пожалуйста, отпустите меня!», прошипел Томсон, сжимая пальцы в кулаки со всей силы, чтобы ощутить боль в ладонях. Это слегка отрезвляло. — Напомнить, кем является мой отец? Да, Итан выбрал иную стратегию. Чем умолять, лучше прикрыться репутацией отца. В конце концов, сейчас Томсон не видел других вариантов решения проблемы. — Кажется, я начинаю понимать, чем он тебя так бесит, — заявил парень, что до того беседовал с Бобби. Он старался держаться у Итана за спиной, то ли беспокоясь, что Томсон запомнит его лицо, то ли просто боясь взглянуть ему в глаза. — Богатенький ублюдок, решивший, что он лучше всех остальных! — вспыхнул Бобби, после чего саданул Итана по лицу открытой ладонью. От хлесткого удара и без того гудящая голова взорвалась новым болевым спазмом, и Томсон невольно закусил губу. Перед глазами замелькали мушки. Тошнота усилилась. Желание дозы тоже. Итан не считал себя лучше кого бы то ни было. Он считал себя хуже… Но говорить об этом Бобби сейчас смысла не имело. — Всю жизнь будешь прятаться за задницей своего папаши? — Если потребуется, — выговорил Итан с усилием. Весьма унизительные обстоятельства, но Томсон бывал и в куда худшем положении, рядом с которым признание зависимости от своего родителя — легкая разминка. — Ха! — Бобби изображал человека, которому начхать на последствия. Но так ли это было на самом деле? Итан видел, как сквозь маску торжества пробивается обеспокоенность. Сомнения. Вряд ли Бобби спланировал нападение заранее. Скорее он совершил похищение в состоянии аффекта. Теперь же его мозги начинали вставать на место, а вслед за этим в голове его медленно вырисовывалась картинка не самого перспективного будущего. Конечно, его найдут. Томсоны в Калифорнии обладают достаточным количеством связей, чтобы дело закрыли быстро. И посадят Бобби с высшей мерой наказания. Ситуацию можно было бы смягчить, пойди Бобби сейчас на попятную. Но дилера что-то сдерживало. То ли он боялся упасть в грязь лицом перед дружком, все еще стоявшим за спиной Итана, то ли у него имелись и иные мотивы. То ли он просто был непроходимо туп. — Я ведь обещал, что доберусь до тебя, — будто подтверждая мысленные рассуждения Итана, продолжил Бобби в том же духе. — Обещал, это правда, — кивнул Томсон. — Только что-то припозднился. Мне пришлось ждать четыре месяца. Долго же ты собирался с духом. Итану следовало заткнуться. Он и сам не знал, на кой черт провоцирует Бобби еще больше. Дилер не нашелся чем ответить, потому предпочел отправить кулак на встречу с уже и без того повреждённым левым боком Томсона. Боль оказалась безумной. Итан захлебнулся воздухом и на мгновение подумал, что выдохнуть не сможет уже никогда, и смерть его окажется настолько нелепой: в старом трейлере на окраине города от рук парня, с которым они подрались на вечеринке. Но спазм утих. Итан осторожно выдохнул. Во рту появился неприятный привкус желчи. Блядь. И что ему делать? — Завались. Ты сегодня играешь роль подарочка, — заявил Бобби, беря в руки телефон. — Чьего, интересно? — процедил Томсон сквозь зубы. — А ты догадайся, — ухмыльнулся Бобби, прикладывая трубку к уху. — Стоп! Мы че, все это сделали лишь для того, чтобы впечатлить твою бывшую телку?! — раздалось возмущенное за спиной. Бывшую? Это он сейчас про Одри? Они расстались? — Заткнись, — кивнул Бобби, в раздражении смотря на экран. Девушка не торопилась отвечать на звонок. — Вот сука! Еще игнорить меня смеешь? — он продолжил звонить. — Слышь, друг, ты на ней помешался. Она тебе даже ни разу не дала. — Вот сегодня я это и исправлю. — Реально думаешь, что она завизжит от восторга, узнав, как ты обошелся с ее братцем? — Бля, ты не шаришь. Она его ненавидит. Итан нервно сглотнул. Да, взаимоотношения с сестрой продолжали оставаться натянутыми. Но не настолько же, чтобы Одри на самом деле желала ему подобной участи? Это же бред. Или нет? — Наконец-то… — выдохнул Бобби с противной интонацией. — Детка, мне не нравится, когда меня кидают в игнор. Да погоди ты… Стоп! У меня для тебя сюрприз. Даже если не нужен, я все равно хочу, чтобы ты… Эй! Сука бросила трубку! — взбешенно выдохнул Бобби, а затем, размахнувшись, ударил Итана по лицу теперь уже кулаком. — Ну уж нет, так легко она от меня не отвяжется. Бобби взялся звонить вновь, расхаживая по трейлеру из одного угла в другой. В ушах у Итана звенело. Из разбитого носа кровь сочилась по губам к подбородку, с которого крупными каплями падала на черную толстовку. «Черт… — поплыли мысли Итана сквозь дурноту. — Я же обещал забрать Моргана. Он меня, наверное, уже заждался…» Сквозь болевое марево прорывались рваные фразы Бобби. Он орал в трубку что-то невнятное. Или оно казалось невнятным Итану. Голова совсем не желала работать. Сознание стремительно утекало. Итан попытался встряхнуться, не позволяя себе потерять сознание. Как бы ни хотелось отключиться, сейчас он себе подобной роскоши позволить не мог. Надо что-то придумать. Выбраться. Но взгляд Итана вновь уперся в пакетики с белым порошком. И все внимание Томсона перетекло на них. — Ну вот и все! — торжествующий голос Бобби болезненной шпилькой ввинтился в левое ухо Итана. — Сейчас твоя сестричка прибежит посмотреть на то, какой ты жалкий. — А дальше что? — донеслось фырканье из-за спины. — Заебись идейка, ничего не скажешь! Предположим, твоя телка впадет в бурный экстаз. Дальше что? Сомневаюсь, что она уговорит своего папочку не трогать тебя. Бобби, блядь! Это самый тупой поступок из всех, что ты когда-либо делал! — Нет, погоди… — на губах дилера появилась нехорошая улыбка. — Никто не докажет, что он пришел к нам не сам. Никто не докажет, что не он первый напал на нас. У меня есть шикарная идея! 179,9 Сегодня у спортсменов проходила последняя тренировка перед рождественскими праздниками, после которой Одри планировала вернуться в свою съёмную квартиру и хорошенько выспаться. Звонок от Бобби поставил на ее достаточно скромных планах жирный крест. Она и раньше понимала, что он для нее — не лучшая компания. Но амплуа плохого парня вызывало определенный интерес. Еще больший интерес вызывало то, что Итана бесил выбор Одри. А ей казалось, что нет ничего приятнее, чем планомерно выводить из себя своего дорогого братишку. Маленькая месть за то, что все их детство он забирал внимание родителей на себя. Сперва Одри потеряла мать. Намного раньше, чем ее не стало в буквальном смысле этого слова. После похищения брата и его возвращения мама полностью сконцентрировалась на нем, все свое время отдавала ему, ходила на все его школьные мероприятия и часами сидела в его комнате по вечерам. А Одри будто и не существовало. Она жила сама по себе, удостаиваясь лишь приветственной улыбки или остывшего завтрака. Мама бегала с Итаном. И до последнего думала только о нем. Даже накануне злополучного дня, когда мамы не стало, она сжимала руку Одри своими нездорово похудевшими пальцами и шептала о том, что Одри следует позаботиться о младшем брате. И никому не приходило в голову, что в этой заботе нуждается сама Одри. Вскрывшаяся после смерти матери правда о настоящем отце Одри что-то в ней сломала. Ненависть и обиды, что копились к родителям и брату годами, вырвались наружу и не замолкали в ее голове ни на секунду. Несправедливо! Почему только он? А как же я?! Казалось бы, беде следовало сплотить их семью. Но Итан нашел способ вновь перетянуть на себя все одеяло. Этот мелкий паршивец стал мучеником вот уже во второй раз! Сперва он украл мать. А вслед за ней и отца. И Одри искренне его за это ненавидела, но… Но не желала ему того, что сейчас творил Бобби! Этого она не хотела! Одри дрожащими пальцами набрала телефон Дункана, молясь, чтобы он взял трубку. Но ответом ей стали протяжные гудки. Черт. Он либо спал, либо лежал под капельницей, либо кадрил медсестру. Не важно, чем он занимался. Важно, что он не брал трубку, а кроме него Одри не знала, кого еще просить о помощи. Она в панике настрочила Дункану сумбурное смс-сообщение, надеясь, что тот его прочитает в ближайшее время, а не, скажем, завтра утром. А сама продолжила перебирать в голове варианты решения проблемы. Отец? Его телефона у Одри не было. Ехать домой? Слишком далеко! Слишком долго! Полиция? Чтобы уже завтра все заголовки газет пестрили шикарной новостью об очередной невзгоде, свалившейся на семейство Томсонов? И, что еще хуже, один репортаж мог потянуть за собой вновь вспыхнувший интерес папарацци ко всей их семье. А Одри хватило и прошлых случаев. Смерть ее матери чуть не превратили в шоу. Покушение на убийство отца — в драматическую постановку. Но что еще остается? Одри стояла у входа в спортивный зал. Там все еще горел свет. Тренировка баскетболистов должна была закончиться вслед за волейболистами. Хьюз. Руфус Хьюз в последнее время часто вертелся рядом с Итаном, верно? Кажется, они общаются? В таком случае… Одри ворвалась в мужскую раздевалку и в ответ на десятки недоуменных взглядов полуголых парней гаркнула: — Где Хьюз?! Баскетболисты опешили. Один из парней, отойдя от шока, что-то смущенно пробормотал про душевую. Дальше Одри слушать не стала. Она ринулась в душевую до того, как кто-то успел ее остановить. В помещении было жарко и влажно. Три голые задницы Одри позволила бы себе оценить в любое другое время, но не сегодня. — Хьюз! — выдохнула она, пытаясь понять, какое из голых тел ей нужно. Повернулись все трое. Но только Хьюз при этом еще и побледнел. — Какого ч…? — Быстро одевайся и за мной! — Чт… Что? — Хьюз неожиданно перешел на фальцет, при этом пытаясь руками скрыть свою наготу. — У Итана крупные проблемы! — А? — Я не знаю, к кому еще обратиться! — А-а-а? — Хьюз, не тупи! И надень уже, мать твою, трусы! 159,3 — Ну а что. Может и прокатит, — выслушав идею, согласился некто за спиной Итана. Томсон дернулся. Нет уж. Нет! Нет!!! Он вновь в это дерьмо не полезет! — Не посмеешь, — выдохнул Итан, зная, насколько жалко это звучит. Посмеет. Придуманная история из уст Бобби звучала вполне правдоподобно. При худшем раскладе он расскажет полиции душещипательную историю про наркомана в ломке, ввалившегося в его дом. Наркоман напал на Бобби. Подрался с ними за дозу. Заперся и вколол себе столь желанный яд. Не без шероховатостей, но полиция не всегда заостряла внимание на деталях, когда дело касалось наркоманов. Даже если зависимый человек из высокопоставленной семьи. Да, Бобби могли нагнуть за хранение, но законы о наркотиках в Штатах являлись одними из самых размытых и запутанных. У Бобби имелся шанс выкрутиться. А если и нет, наказание грозило куда менее строгое, чем за похищение. — Приготовишь? — вместо Итана ответил Бобби другу, протягивая ему пакетик с белым порошком. — Сейчас все будет, — пообещал второй парень. — Не посмею, это верно, — Бобби перевел взгляд на Томсона. — Но мне, если подумать, ничего делать и не надо. Уверен, ты со всем справишься сам, — заявил он с широкой улыбкой. — Пошел нахуй! — Ой-ой, а кто это у нас запаниковал? Паниковал Итан. Пульс не снижался. Дышал Томсон со странным присвистом. Левый бок горел огнем. Горели огнем горло и легкие. Горели глаза, а черепную коробку будто сжимали тиски. Томсон хотел сказать что-то привычно дерзкое, но неожиданно сложился пополам, и его стошнило себе же под ноги. Итану было страшно. Итан не знал, что делать. И Итан чувствовал слепой ужас от того, какое испытание ему приготовили. — Сделано, — сообщил второй парень, вертя в руках шприц, полный сомнительного нектара. — Круто, — протянул Бобби. — Знаешь, Одри много чего мне о тебе рассказала, — заявил он, выглядя куда уверенней, чем в начале их разговора. — Ты правда переебался с половиной Калифорнии? — Пошел нахуй, — выпалил Итан скорее по привычке, чем из желания не показывать страха. — И с двумя одновременно было? — Пошел нахуй. — А когда сразу с двумя, то один имел тебя в задницу, пока второй — в рот? Или они просто оба присовывали одновременно? — Пошел… нахуй, — процедил Итан, сжимая зубы так, что заныла челюсть. — И почему я не подумал об этом раньше? Надо было найти какого-нибудь педика и снять видео! — Бобби шутливо хлопнул себя по лбу. — Ладно, обойдемся малой кровью. Будь благодарен за мое милосердие. Из Итана вырвался нервный смешок. Нет. Лучше бы его трахнули и засняли это. Лучше бы ему переломали ноги. Лучше… Ничто не шло в сравнение с наркотической зависимостью, грозившей заиграть яркими красками после единственной дозы. Справится ли Итан во второй раз? Сможет ли пережить все с самого начала? Итан не знал. Он сомневался в себе. У него больше не осталось сил. — Еще Одри рассказывала, что ты у нас не любитель маленьких замкнутых пространств. Полный пиздец. — Что-то говорила про подвал, в котором тебя держали несколько дней. Окей, Итан был на грани. Он все еще помнил, что ни слезы, ни мольбы ему не помогут, но он был в шаге от этого. Не надо этого делать. Пожалуйста. Итана захлестнула волна воспоминаний, выворачивающих душу наизнанку. Да, точно… Он уже так говорил. Не единожды. Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не делайте этого. Умоляю, пожалуйста. И ни разу ему это не помогло. За этими словами тянулось лишь беспросветное отчаянье. Итан дал себе мысленную пощёчину. Соберись. Ты уже, блядь, не слабый подросток. Сохрани хотя бы остатки достоинства. — Увы, у нас подвала нет, — пожал Бобби плечами. — Но есть кладовка. Тебе подойдет? — уточнил он с наигранной учтивостью. Итан судорожно сглотнул. Свой страх замкнутых пространств он не считал таким уж сильным. Томсон научился жить с ним, как и с чередой других не очень приятных ему вещей. Худо иногда становилось после кошмаров, когда Итан просыпался посреди ночи, чувствуя, что вот-вот задохнется. Если это случалось в стенах его комнаты, Томсон выходил на балкон, где мог простоять до самого утра. Если в доме Моргана — Итан поплотнее прижимался к Ноа и медленно успокаивался под мерное дыхание ни о чем не подозревающего парня. Но сейчас на фоне общего раздрая и физической боли страх мог возвестись в абсолют и стать нестерпимым. Бобби ударил Итана в живот еще раз, и только затем срезал с его рук стяжки. Схватив Итана за шкирку, он потащил Томсона к хвосту трейлера к узкой двери. Итан почти не сопротивлялся. Он еле передвигал ногами. Тело ужасно ныло. И этот мерзкий присвист при каждом вдохе и выдохе не давал Томсону покоя. Очередным болевым очагом стала спина, которой Итан с легкой руки Бобби врезался в металлическую стенку кладовой. — Приятного времяпрепровождения, — протянул Бобби с улыбкой, кладя перед ногами Итана шприц. — Попробуй дотерпеть до прихода сестры, — кинул он и захлопнул дверь. Томсона поглотила тьма затхлого помещения без окон, размер которого оказался меньше туалетной кабинки. Один на один со своей болью, страхом и… героином. 179,9 — Бобби, открывай! — Одри заколотила в дверь старого трейлера кулаком. Хьюза, который теперь нервно топтался за спиной девушки, она ввела в курс дела по дороге к трейлерному парку. — Господи, что ты наговорила ему про Итана? — поражался он. — Только правду, — цедила Одри сквозь зубы, но в подробности не вдавалась. Она и так успела разболтать много лишнего Бобби. Дура! — Я общаюсь с ним с августа. Да, у него непростой характер. Но он… Честно говоря, я думаю, что он… славный парень, — Руфусу потребовалось время, чтобы подобрать нужное слово. И оно резануло Одри по ушам. Славный парень? Итан? Ну да, конечно. Впрочем, сейчас старые обиды ее волновали мало. Одно дело распаляться о ненависти к своему брату и желать ему всего нехорошего, совсем другое — оказаться случайным соучастником в настоящем преступлении. В момент, когда Одри поняла, что натворила, ее поведение за всё предыдущее время показалось ей полным дерьмом. На что она, мать ее, рассчитывала? И кто ее тянул за язык? Дура! Какая же ты дура, Одри! — Ну, наконец-то! Я уже зажд… — Бобби, распахнув дверь трейлера, так и замер на пороге. Но смотрел он не на желанную гостью. Взгляд его устремился к Руфусу. — Это еще кто? — Где мой брат? — выдохнула Одри, нахмурившись. — Отдыхает, — протянул Бобби, скрестив руки на груди. — Я на такое не соглашался, — кивнул он в сторону Хьюза. — Где Итан? — повторила Одри вопрос. — Следи за своим тоном, — фыркнул Бобби. Вот поэтому она и решила разорвать с ним отношения. Слишком быстро проявилась его мудачья натура. — Окей, мы найдем его без твоей помощи. Трейлер не то чтобы большой, — заявил Хьюз, выходя вперед. — Ты вообще, блядь, кто? Ее новый ебарь? — Я друг Итана. Одри невольно поморщилась. У Итана не было друзей. Точнее, не могло быть. Его Высокомерному Высочеству друзья были не нужны. Так ей казалось. Или же… Или, пока Одри топталась на месте, до беспамятства варясь в своих обидах, Итан медленно менялся в лучшую сторону. Эта мысль Одри разозлила больше прежнего. Почему она всегда позади? — Отойди, — Хьюз вознамерился попасть внутрь. — Ага, мечтай. Это мой дом, и ты не имеешь права… — Бобби не успел закончить свою пафосную речь, потому что получил от Хьюза хорошенький удар по зубам. Парень покачнулся, невольно закрыв рот рукой, а затем кинул на Хьюза злобный взгляд. — Ах, ты сука, — выдохнул он и набросился на Руфуса. Бобби, может, и был туповат, но силы в нем таилось немерено. — Иди ищи Итана! — воскликнул Хьюз за секунду до того, как получил ощутимый удар в скулу. — Спасибо! — кинула Одри и вбежала в трейлер. Но не успела она сделать и пары шагов, как застыла под прицелом дула пистолета. Друг Бобби, которого она знала заочно, конечно же, тоже был здесь. Дура. Какая же ты непроходимая дура, Одри. 159,3 Итан не знал, как много времени он просидел в этом темном помещении, единственным источником освещения в котором стала тонкая полоска света между дверью и полом. Итана тошнило. Кружилась и раскалывалась голова. И левый бок с каждым вдохом болел все сильнее. Но не это его волновало. Его взгляд уперся и приклеился к шприцу в полушаге от него. Итан больше ничего не слышал и не видел. Только шприц. Стены давили со всех сторон. Казалось, они сжимались, а потолок, как в фильме про Индиану Джонса, медленно полз вниз. Томсон ждал, когда он уже коснется его макушки, но этого все никак не происходило. Ожидание убивало. Убивала невыносимая наркотическая тяга. Взгляд по-прежнему оставался на шприце. Итан завороженно следил за отблесками света в мутной жидкости. За звездой, вспыхивающей на кончике иглы каждый раз, когда Итан чуть менял положение головы. Томсон жался спиной к стене, не смея пошевелиться. Следовало подняться и наступить на шприц. Или вылить все его содержимое на пол через иглу. Но он себе не верил. Боялся, что если поднимет шприц, то не для того, о чем он думал сейчас. Стены будто пульсировали в такт сердцебиению Томсона. Итан хотел уколоться. Итан был в ужасе от того, что он этого хотел. Томсон сжимал руками колени, стараясь находиться как можно дальше от вожделенного им предмета. Он и сам не заметил, как начал левой рукой нервно начесывать тыльную часть ладони правой. В маленьком помещении воняло кровью и рвотой. Маленькое помещение становилось все меньше. Итан задыхался. Вот-вот следовало закончиться кислороду. Итан вспомнил, как его душили. Не единожды. Вспомнил драки. Вспомнил насилие. Вспомнил, как все проходило гладко, потому что он сам об этом просил. За дозу, естественно. Это было хуже остального. Тут оправданий не найти. И к запаху крови и рвоты начал примешиваться еще один. Итан вздрогнул, ощутив его. Поморщился, чувствуя, что его вот-вот вновь вырвет. Итан поднял свои руки к лицу. Сделал вдох. Вонь. Та самая, от которой он все это время прятался, исходила от рук даже сквозь перчатки. Едкая, выжигающая рецепторы вонь. — Черт, — выдохнул Итан нервно и почувствовал, что запах исходит и изо рта. Итан не выдержал. Он успел отклониться, прежде чем его стошнило. «Ты правда переебался с половиной Калифорнии?» Пошел нахуй — пошел нахуй — пошел нахуй! За дверью в кладовую послышались какие-то звуки. Голоса. Итан повернулся к ним, но взгляд вновь упал на шприц, и Томсон мыслями опять безвозвратно потонул в болоте невыносимой жажды. Я так больше не могу. Мне плохо. С этим станет легче. Нет. Я сразу почувствую облегчение. Нет. Я так устал бороться. Нет! Сдайся-сдайся-сдайся-сдайся-сдайся… — Нет! — рыкнул Итан, дрожащими руками вытягивая из-под ворота футболки цепочку, на которой все это время висела монета трезвости. Итан сорвал ее с шеи и сжал в левой руке как можно сильнее. Но мысли не уходили. Они копошились в голове подобно опарышам в свежем трупе. Легче не становилось. Чертов шприц забирал на себя все внимание. Завораживал. Завлекал. Сдайся. Итан просунул правую руку в карман толстовки. Идиоты даже не потрудились толком его обыскать. Пальцы мгновенно нащупали гладкий холодный предмет. Итан вытащил ручку и дрожащими пальцами выкрутил из нее тонкий нож. Он отрешенно посмотрел сперва на тусклое лезвие, а затем на монету трезвости в левой ладони. Итан себе не доверял. Следовало все это прекратить. Именно с этой мыслью Итан медленно выдохнул, а затем размахнулся и произвел единственный точный удар. 193-194 Дункан выскочил из такси и направился прямиком к нужному трейлеру, который он успел за время поездки найти на карте. Сообщение Одри оказалось расплывчатым и непонятным. Что случилось, Дункан из смс не понял. Зато понял, что это что-то однозначно хреновое, потому и сорвался из больницы, чтобы самолично убедиться, что все не так плохо, как он успел надумать. Дункан мог бы подтянуть ребят, что работали с ним на Томсона-старшего, но Одри ой как не любила все, что касалось ее отца. Вдруг проблема окажется пустяковой? Тогда Одри посчитает Дункана параноиком и прекратит звонить даже ему. А ведь Смит оставался единственной ниточкой, объединявшей Одри и Майкла. И Дункан в глубине души лелеял надежду, что когда-нибудь они все же помирятся и станут уже наконец одной семьей. Как оказалось, даже если бы Дункан не нашел трейлер на карте, он легко бы обнаружил его по звукам драки. Два каких-то мальчишки сцепились друг с другом и теперь катались по пыльной дороге. В одном из мальцов Дункан узнал Руфуса Хьюза, который уже битый месяц пытался подружиться с Итаном. Во втором парне — Бобби Эванса — худшего из всей череды худших парней, с коими Одри имела глупости завести отношения. Ох уж эти дети. Одри еще пару недель назад жаловалась на то, что Бобби после расставания ведет себя неадекватно. Видимо, эта драка была частью данной неадекватности. Дункан подошел ближе, поймал момент и хорошенько пнул Эванса под ребра. Тот тут же сжался в позу эмбриона и заскулил. Хьюз, знатно потрепанный, с наливающимся фингалом под глазом и разбитой губой, вылупился на Смита в немом ужасе. Его трогать телохранитель не стал. Дункан решил не тратить лишнее время на выяснение нюансов обстоятельства и ринулся прямиком в трейлер. Там обнаружилась до смерти напуганная Одри и не менее напуганный парень, что поимел глупость наставить на девушку пистолет. Придурок. Даже с предохранителя не снял. Дети. Дункан устало вздохнул. И из-за этой чуши ему пришлось на реактивной тяге преодолевать половину города? — Эй. Опусти пистолет, — посоветовал Дункан, подходя к парню ближе. Тот тут же наставил пушку на него. Дункан закатил глаза, одним выверенным движением выбил пистолет у него из рук, а вторым — заломил парню руку за спину и прижал его лицом к столу. Лишь в этот момент Смит заметил россыпь наркотиков в пакетиках. И порадовался, что здесь нет Итана. — Объясни-ка мне кратенько, какого черта здесь происходит, — выдохнул Дункан, даже не пытаясь скрыть скуки. — Итан! Они его схватили и… Скука развеялась моментально. — Где он? — Дункану не потребовалось лишнее время для осознания. Он сразу взялся за дело, выкрутив руку парня так, что тот завопил от боли. — В кладовке! Там! В дальней части трейлера! Отпусти! Отпусти, мать твою! Дункан, не забыв наградить парня оплеухой, от которой тот растянулся на полу, кинулся к дальней части трейлера, схватился за ручку узкой двери и дернул ее на себя. Дверь была заперта, но под напором Дункана, не выдержав, слетела с петель. В нос ударил запах рвоты. Дункан заглянул в помещение и обомлел: — Господи, Итан… 172-175 Ноа прождал Итана у парковки больше часа, периодически звоня ему и отправляя как смс-сообщения, так и сообщения в TalkPanik. Ни ответа ни привета. И такое за время их отношений случалось не в первый раз. Во второй… В один из дней Итан просто исчез с радаров, а вернулся с повинной лишь на следующий вечер. Тогда он объяснил, что в деле отца произошел ощутимый прогресс, и Итан настолько погрузился в помощь ему, что позабыл обо всех договоренностях. Ноа тогда жутко злился. Он даже попытался поссориться. Но Итан пришел с несколькими ведерками мороженого из Baskin-Robbins и чистосердечным. Он обещал, что этого больше не повторится. Но это, кажется, повторилось! Так и не дождавшись Итана, Ноа вернулся домой и весь вечер гипнотизировал телефон, ожидая от него звонка или сообщения. Но Томсон ему так и не написал. Ни вечером. Ни следующим утром. Ни через день.