Дневник матери

Рождественские каникулы закончились, и Хогвартс вновь наполнился студентами, распахнув для них свои двери. Встречаясь, юные волшебники делились друг с другом своими впечатлениями о прошедшем праздновании. Но был и тот, кто с крайней неохотой возвращался в школу. В жизни Рональда Уизли прошедшие дни были самыми ужасными. Наслав проклятье Отчуждения и ощутив его свойства на своей шкуре, юноша и представить себе не мог, что проклятье распространяется на всех людей, что контактируют с ним. В том числе и на членов семьи, и даже его собственных родителей, которые обязаны любить свое чадо, несмотря ни на что. Но, к сожалению, проклятье не действует избирательно, оказывая влияние на каждого человека. И, вернувшись в Нору в надежде, что хоть здесь к нему будут относиться хорошо, Рон ощутил в полной мере ненависть и презрение от домочадцев. Даже домовики, угнетенные своими хозяевами-волшебниками, узнай они об отношении членов семьи Уизли к Рону, решили бы, что с ними очень даже неплохо обращаются. Бедный рыжий боялся даже покинуть пределы чердака, куда его заселили, решив, что выделить ему целую комнату слишком шикарно, а делить спальню с ним никто из детей Молли и Артура не захотел, чтобы не стать жертвой издевательства со стороны своих братьев и презрительного взгляда сестры и родителей. Конечно, подарков он лишился, как и возможности праздновать Рождество вместе со всеми. Впрочем, Молли выделила ему скупой ужин с условием, что шестой сын не будет портить всем праздник и не покажется вплоть до следующего дня. Юноше пришлось согласиться, чтобы не голодать. В результате он провел в отшельничестве все дни до возвращения в Хогвартс. И все эти дни Рон продолжал вынашивать план мести Гарри Поттеру, которого считал виновным в том, что с ним произошло. Он все еще не понимал, как проклятье отрикошетило по своему хозяину, но все больше он склонялся к тому, что просто его эмоции были недостаточно сильными. - Наверно, это как с Непростительными, - размышлял он, лежа на развалюхе-кровати и смотря в потолок. – Нужно очень сильно возненавидеть человека, чтобы желать ему мучения и смерти. Тогда я недостаточно сильно ненавидел Поттера, но сейчас должно получиться. И проклятье будет сильнее. Как зная, что ему может пригодиться довести свою жажду мести до конца, Рон выписал из книг, находящихся в Запретной секции библиотеки Хогвартса, несколько проклятий. И, вернувшись в школу, юноша намеревался довести начатую задумку до конца. В замке он снова столкнулся с презрением бывших товарищей, а первой же ночью ему был устроен бойкот парнями в совместной спальне. Едва он вошел внутрь, чтобы лечь спать, как его тут же грубо выгнали. Пришлось Рону коротать ночь, свернувшись калачиком на диване в гостиной. Понятное дело, что здоровому сну это неудобство не способствовало. За завтраком, да и прочими приемами пищи, от рыжего отсаживались, а его еду и питье старательно пытались испортить, подбрасывая какую-то гадость. И, естественно, у профессоров справедливости шестой Уизли найти не смог. Его же собственные братья-близнецы провернули неплохой маркетинговый ход по сбыту своей продукции. С условием, что их изобретения будут использоваться в ущерб Рону, Фред с Джорджем предоставляли всем студентам, а особенно гриффиндорцам, скидки, чтобы каждый студент с первого до последнего курса смог выразить Рону свое отношение. Отверженному всеми Рону пришлось искать приют в одном заброшенном помещении Хогвартса, оборудовав его под комнатку и наложив все возможные заклинания уединения на свое пристанище, чтобы иметь возможность хоть где-то отдохнуть от всеобщей ненависти окружающих, обрушившейся на волшебника, что по не знанию и собственной глупости связался с такой ужасной вещью, как Темная магия. Увы, первый опыт не убедил юного мага, что игры с Темной магией плохо заканчиваются именно для того, кто ею пользуется. Подкараулив Гарри и Гермиону, когда те возвращались после очередной тренировки сборной команды по квиддичу, Уизли, сжимая в кулаке свою волшебную палочку, двинулся за ними. Членства запасного игрока в команде его лишили, как и значка старосты, из-за действия проклятья, а потому, не имея возможности даже иногда играть в свою любимую игру, Рональдом окончательно овладело отчаяние. А чувство ненависти, которое, как ему казалось, до этого было недостаточно сильное, теперь выплескивалось из него, как жидкость из переполненной чаши. - Будь ты проклят, Гарри Поттер, - выкрикнул Рон, поднимая свою палочку и направляя ее кончик на бывшего лучшего друга. Гарри с Гермионой успели повернуться на крик, но Уизли уже быстро проговорил новое двустрочие еще более ужасного проклятья. Даже если бы Избранный попытался защититься, он бы не смог. Но этого не потребовалось. Принадлежность к Роду Блэк, что знают толк в проклятьях и способах от них защититься, будучи одним из Темных Родов, надежно оградила юного члена семьи от мести сокурсника. Никто из троих гриффиндорцев не успел ничего понять, как Рон отлетел назад, словно по нему ударили отбрасывающим заклинанием. Это проклятье, как и до него первое, ударило по своему же создателю. Но пока об этом никто не знал. Гарри с Гермионой непонимающе смотрели на сокурсника, а тот медленно встал на четвереньки и снова направил палочку на бывшего товарища. - Тогда по-старинке, - мстительно процедил он сквозь зубы, подумав, что Темная магия ему не подчиняется и нужно возвращаться к обычным заклинаниям. – Круцио. В этот момент он не думал, что использовать Непростительное, как учил лже-Грюм, все равно что выдать себе билет в Азкабан. Ему хотелось мести, остальное неважно. Вот только пыточное заклятье не сработало. Рон удивленно смотрел на противника, который и не думал содрогаться в мучительных конвульсиях, как нужно. - Экспульсо. Экспеллиармус. Орбис. Уизли выкрикивал заклинания, но никакого эффекта не следовало. Гарри даже не пытался защититься, его губы скривились в снисходительной и мстительной усмешке. Взгляд Гермионы, направленный на рыжего, выражал крайнюю степень недоумения даже немного грусти. - Что происходит? – выкрикнул Рон, поднимаясь на ноги. Он смотрел на свою палочку, вот только дело уже было не в ее работоспособности. С ней как раз все было в порядке, а вот с самим юным магом… - Происходит то, что ты болван, Уизли, - выпалил Поттер-Блэк, складывая руки на груди и продолжая усмехаться. – Шутки с Темной магией плохо заканчиваются. Думаешь, будешь разбрасываться направо и налево проклятьями и счастливо жить? Спешу тебя разочаровать: это не так. - Это все ты, - взревел не своим голосом Рон и бросился на бывшего друга с кулаками. - Петрификус Тоталус, - выкрикнула Гермиона, направляя свою палочку на сокурсника и спасая избранника от членовредительства с его стороны. Уизли замер, как вкопанный, и только его выпученные глаза выдавали, что он еще в сознании. - Я, говоришь, во всем виноват? – переспросил Поттер-Блэк. – Мерлин, и как я мог быть так слеп, искренне считая тебя своим другом? Да лучше бы я Драко руку тогда пожал. Вся наша с тобой дружба была одной сплошной ошибкой. Ты обвиняешь меня в том, в чем виноват сам. Движимый лишь своей завистью, ты не видишь очевидного. Ты решил быть моим другом именно потому, что сам из себя ничего не представляешь. Думал, что в статусе лучшего друга и соратника Великого Избранного и сам станешь чем-то значимым. Ты все время сокрушался, что вечно находишься в тени своих более удачных братьев, но сам ни разу даже пальцем не пошевелил, чтобы так же хотя бы попытаться чего-то добиться. Думаешь, Биллу, Чарли, Перси, да даже Фреду с Джорджем все само в руки свалилось? Нет, Рон, они приложили много усилий, чтобы стать одними из лучших в своем деле. Ты же сделал одно целое "ни черта". Зато всегда ругался, когда тебе указывали, что ты никто и таковым останешься до конца своих дней. В твою необремененную разумом голову ни разу не закралось захудалой мыслишки, что нужно что-то менять, чтобы тебя зауважали. Не знаю, книжки умные почитать, попытаться улучшить оценки или просто найти занятие, в котором ты мог бы стать лучше других. Нет же, я Рон Уизли и любите меня таким, какой я есть. А почему все должны тебя любить просто за то, что ты есть? Ты завидуешь моей славе, хотя знаешь, какой трагедией она мне досталась. Да лучше бы у меня остались живы родители, чем я стал Избранным. Я, не думая, отдал бы все свои деньги и славу, лишь бы мои родители и дальше были со мной. У тебя было все, Рон. Большая любящая семья, огромный потенциал чистой крови, который ты мог развить, как твои братья, но ты ни разу палец о палец не ударил. И вот теперь ты получил, что заслуживал. И к этому ты пришел самостоятельно. Каждый твой поступок, движимый чувством зависти, вел тебя к этому моменту. Винить в своей тупости и недальновидности ты можешь только себя. Высказавшись, Гарри взял Гермиону под руку и, развернувшись, молодые люди продолжили свой путь до входа в Хогвартс. А Рон, пока не спало заклятье девушки, остался стоять неподалеку от двора школы, смотря вслед своим некогда друзьям. И одинокая слезинка скатилась по его щеке. Рон Уизли, имея, если не все, то очень многое в этой жизни, все потерял. И последним лишением стало разрушение магического ядра юного волшебника. Чистокровный маг стал сквибом, и палочка, не чувствуя в своем хозяине магических способностей, отказывалась работать в его руках. На следующий день начались уроки по телепортации, которые прибыл вести один из авроров Министерства. Воодушевленные, наконец, иметь возможность аппарировать прямо как их старшие товарищи, все шестикурсники толпились у входа в Главный Зал, который уже не раз использовался для проведения дополнительных уроков. Занятия по аппарации также проводились в субботу, как и Дуэльный Клуб, только в послеобеденный период . На время проведения занятий по аппарации присутствовала не только мадам Помфри, но и пара колдомедиков из клиники Святого Мунго, ведь приобретение умения трансгрессии у новичков чаще всего сопровождалось расщепами, когда юный маг, недостаточно сосредоточившись, мог получить открытую рану или вообще лишится конечности. И хотя, к счастью, все студенты к концу занятий сохранили свои конечности на своих местах, совсем без работы колдомедики не оставались. Но студенты, желая освоить нужное умение, старались и с каждым разом все больше шестикурсников выходили из дверей Главного зала довольными. После ужина Гарри получил записку от директора, в которой тот снова вызывал юную надежду всей магической Британии на встречу. Обрадовавшись, что Дамблдор готов продолжить показывать ему воспоминания о крестражах, Поттер-Блэк поспешил в кабинет главы школы. В этот момент он очень благодарил Святое Провидение и самого Мерлина, что посылка Снейпа так и не была доставлена адресату. А вот сам декан Слизерина искренне недоумевал, ведь директор должен был получить отравленное вино еще до того, как Северус захотел отменить доставку, выяснив истинные планы Волан-де-Морта относительно добычи Старшей палочки. Но Дамблдор был еще жив, хотя мадам Розмерта, все еще находясь под подчиняющим заклинанием Драко, доставила посылку, как было приказано. И сейчас вторая неудача скорее играла в пользу заговорщиков, а не наоборот. Директор сидел за своим столом, имея очень изможденный вид. Проклятье уже полностью уничтожило кисть его правой руки, но старый маг не сдавался и сопротивлялся изо всех сил, осознавая, что отправляться к предкам ему еще рано. Он изо всех сил, используя все свои ресурсы в Ордене Феникса, искал информацию о крестражах Темного Лорда, намереваясь уничтожить их как можно больше, прежде чем проклятье окончательно сломит его. А еще ему необходимо было направить Избранного, чтобы после смерти великого светлого чародея, его дело было продолжено и закончено. - Здравствуй, Гарри, мой мальчик, - поздоровался Дамблдор, поднимаясь со своего стола. - Доброго вечера, профессор, - ответил на приветствие Поттер-Блэк, косясь на подготовленный Омут Памяти. - Я хочу напомнить тебе о моей небольшой просьбе, когда мы с тобой встречались летом, - проговорил директор, беря со стола маленькую склянку, наполненную белесой жидкостью. – Когда я попросил тебя сопровождать меня на встречу с профессором Слизнортом. - Да, вы попросили меня сблизиться с ним, - кивнул Гарри. – И, кажется, мне это удалось. Наверно, смена преподавателя, действительно, способствовала улучшению освоения материала. Профессор хвалит меня, да я и сам отмечаю, что мои способности зельевара улучшаются, - добавил он, не став, конечно, уточнять, что все дело в подаренном учебнике Снейпа. - Да, я этому чрезвычайно рад, - слабо улыбнулся глава школы, вставая у Омута. Раскупорив склянку, он вылил содержимое в чашу, а Гарри подошел ближе, наблюдая, как воспоминание змейкой плавает внутри чаши. – И сейчас я хочу показать тебе, - продолжил Дамблдор – почему я попросил тебя сблизиться с Горацием. Гарри кивнул и, наклонившись над Омутом, позволил тому поглотить свое сознание. Юноша оказался в воспоминании, которое принадлежало Слизнорту. Оно произошло в кабинете Зельеварения, когда преподаватель как раз закончил урок, и студенты стали покидать помещение. Только один студент не спешил, и Поттер-Блэк узнал в нем молодого Тома Реддла, чей призрак видел на своем втором курсе, столкнувшись с первым крестражем, оставленным будущим Темным Лордом. - Поторапливайтесь, Том, - с добродушной улыбкой обратился к своему лучшему студенту Слизнорт. – Вы же не хотите опоздать на следующий урок. - Я хотел спросить кое о чем, сэр, - невинно улыбаясь, проговорил юный Волан-де-Морт. – Что вы знаете о… крестражах? Ответа от преподавателя Гарри не услышал. Вместо этого он увидел, как исказилось окружающее его пространство, а предметы вокруг будто потеряли свою четкость. Но лишь на пару мгновений. Потом кабинет стал прежним, только вот Слизнорт больше не улыбался. Его глаза были расширены от ужаса, а губы мелко подрагивали. - Я не знаю, зачем это вам, Том, - пробормотал он тихим голосом – но я ничем не могу вам помочь. Уходите немедленно. Не успев понять, что произошло и удивиться странности воспроизведения воспоминания, Избранный вернулся в реальность, вынырнув из Омута Памяти. Рядом стоял Дамблдор и в ожидании смотрел на студента. - Что это было, сэр? – спросил тот, растерянно моргая. – Волан-де-Морт что-то сказал профессору Слизнорту? - Именно так, Гарри, - закивал директор, а потом медленно двинулся к своему столу и, устало опустившись на кресло, облегченно прикрыл глаза. Гарри продолжал смотреть на директора, ожидая ответа на свой вопрос. – И именно это тебе предстоит выяснить, мой мальчик, - продолжил глава школы спустя некоторое время, вновь открыв глаза и теперь даже как-то с вызовом смотря в зеленые глаза Избранного. – Просмотрев это воспоминание, я обратился к Горацию, но он разозлился и отказался отвечать на мой вопрос. Дело в том, что Гораций немного подправил воспоминание, прежде чем отдать его мне. Он скрыл истинное содержание их с юным Волан-де-Мортом разговора. - Вы думаете, что профессор Слизнорт рассказал Волан-де-Морту о крестражах? - Том прекрасно умел расположить к себе других людей. Возможно, Гораций был уверен, что это лишь праздное любопытство со стороны своего лучшего студента. Он и понятия не имел, что Волан-де-Морт решится на такой ужасный ритуал. Но потом, когда Том Реддл стал Волан-де-Мортом, а Гораций увидел мою руку, пораженную проклятьем, он догадался, что тот вопрос был задан отнюдь не от желания расширить свои теоретические познания. И, испугавшись, что он помог Темному Лорду стать непобедимым и бессмертным, Гораций побоялся стороннего осуждения. Я пытался объяснить ему, что не собираюсь упрекать, но, к сожалению, Гораций меня не послушал. Тебе, как ты правильно выразился, он доверяет. Ты напоминаешь ему свою мать, Лили Эванс. Возможно, в память о ней Гораций захочет быть с тобой более откровенным. Ты должен добыть у него настоящее воспоминание. Это крайне важно, Гарри. Ты понимаешь? - Конечно, сэр, - отозвался Гарри. Он и сам понимал, что никто не будет подменять воспоминание, если бы в нем не было спрятано что-то важное. – Я добуду его. - Я рад это слышать, Гарри, - слегка улыбнулся директор. – Буду ждать от тебя вестей. Доброй ночи, мой мальчик. - И вам, сэр, - попрощался Поттер-Блэк и покинул кабинет. – Только ты это воспоминание, когда я его добуду, так и не увидишь, старик, - мстительно проговорил он, идя прочь от ниши с горгульей. В воскресенье Избранный со своей возлюбленной совершили вылазку в Запретную секцию библиотеки, разжившись разрешением от Снейпа. Влюбленные логично предположили, что Том Реддл, выросший в магловском приюте, не мог нигде узнать о крестражах, кроме как в библиотеке школы. И, конечно, такой темномагический ритуал, как расщепление души, вряд ли будет в свободном доступе, среди обычной литературы. Естественно, мадам Пинс, посмотрев на разрешение, не знала, что гриффиндорцев интересует не та книга, что указана в разрешении преподавателя. Но поиски Гарри и Гермионы не принесли результатов. Никакого упоминания о крестражах студенты не нашли. Видимо, директор после случая с Волан-де-Мортом убрал всю литературу и главы из имеющихся в наличии книг, чтобы больше никто не пошел по стопам Темного Лорда. Оставалось уповать, что Слизнорт, на самом деле проникшись симпатией к сыну своей некогда лучшей ученицы, будет откровенен. И утром в понедельник у Поттера-Блэк появилась возможность проверить это. Как всегда оценив великолепно сваренное зелье, особенно такое сложное, как напиток Живой смерти, Слизнорт торжественно вручил студенту выигрыш в виде порции зелья удачи, что также могло пригодиться Избранному в его миссии. Сияя от похвалы, как начищенный галеон, Поттер-Блэк дождался, когда все направятся к выходу, и нарочито медленно стал укладывать учебник и школьные принадлежности в свою сумку. Гермиона, что знала о плане возлюбленного, покинула кабинет одной из первых, но осталась неподалеку, ожидая юношу. - Ну, же, Гарри, поторопитесь, - добродушно обратился к нему Слизнорт, видя, что студент остался один в кабинете. – Вы же не хотите опоздать на следующий урок? Гарри мысленно усмехнулся, вспомнив начало ложного воспоминания. Решив действовать так же, как Том Реддл, юноша улыбнулся и отложил в сторону свою сумку. - Я только хотел кое о чем спросить, профессор, - начал он, пародируя юного Волан-де-Морта. – Что вы знаете о… крестражах? По лицу Горация словно тень пробежала. Он непонимающе посмотрел на студента, недоумевая, откуда тому известны подробности разговора. А потом, догадавшись, мужчина гневно прищурил глаза. - Это вас Дамблдор подослал? Можете передать ему, что ничего у него не выйдет. Я ничего не скажу. Так ему и передайте. А теперь уходите. Немедленно. Развернувшись к своему столу, профессор оперся кулаками о его поверхность, опустив голову. Гарри все же уходить не спешил. Он уже открыл рот, чтобы попытаться объяснить, что настоящее воспоминание директор не получит, как увидел верхушку подарочного пакета, который показывал ему Снейп. Пакет стоял на нижней полке закрытого шкафа с личными запасами преподавателя, в который студентам допуска не было. Вытащив из-под мантии свой амулет, что, помимо отражения темномагических проклятий, также действовал, как анализатор ядов, Поттер-Блэк подошел ближе. Он сделал вид, что просто хотел подойти ближе к столу профессора и что-то сказать, сам же двинулся на пару шагов в сторону шкафа, чтобы амулет сработал. - Почему вы еще здесь, Гарри? – недовольно спросил Слизнорт, обернувшись на студента. - Я лишь хотел извиниться, сэр, - миролюбиво улыбнулся Гарри, скашивая взгляд на свой амулет и ожидая, когда тот засветится, предупреждая об опасности. – Я не хотел вас расстроить. Простите. - Все нормально, - кивнул мужчина. – Просто больше не будем возвращаться к этому… что это? Слизнорт запнулся, увидев свечение амулета. Юноша, мысленно ликуя, также опустил взгляд и притворно ужаснулся. - Это защитный амулет, сэр, - произнес он. Схватив пальцами свой амулет, он принялся подносить его к каждой склянке, находящейся поблизости. Профессор, смотря на его манипуляции, только растерянно открыл рот, ожидая пояснений. – Мне его подарил крестный, - между тем, не прекращая сканирования, объяснял Избранный. – После статьи Риты Скитер, которая призывала всех девушек побороться за мое сердце, я серьезно испугался, что мне кто-то подольет Приворотного зелья, а Гермионе яд. И Сириус подарил мне амулет, что реагирует на всякие опасные жидкости в нашем с ней питье. Сэр, амулет отреагировал, а это значит, что где-то, в какой-то из колб, содержится отрава. - Этого не может быть, мой мальчик, - ужаснулся Слизнорт, еще больше распахнув глаза. - Но я уверяю вас, что мой крестный, как истинный Блэк, знает толк в защитных амулетах, - стоял на своем Гарри. Чтобы не рождать подозрений, он честно и скрупулезно проверил амулетом все склянки на преподавательском столе, а потом направился к ближайшему шкафу, рядом с которым и стоял шкаф педагога. – Вы видите, он стал светиться ярче? – указал он на действительно светящийся ярче обычного амулет. Гораций с готовностью закивал, так же двинувшись следом за студентом и внимательно читая бирки на колбах в шкафу. – Он здесь, сэр, - решив, что хватит ломать комедию, и профессор поймался на уловку, Поттер-Блэк указал на запертый шкаф, потом ткнув на свой амулет, что ясно давал понять, что его содержимое необходимо проверить. - Да-да, конечно, - засуетился мужчина и, произнеся заклинание, отпер створки шкафа. Гарри тут же принялся водить амулетом над колбами и склянками, пока не остановился у пакета. Увидев, что студент пораженно замер, Слизнорт покрылся испариной, выпучив глаза на пакет. - Это здесь, сэр, - тихо повторил Избранный, указывая другой рукой на подарок. - Не может быть, - выдохнул профессор и отшатнулся назад, не отрывая взгляда от пакета. – Не может быть. - Мне жаль, профессор, - искренне посочувствовал Гарри. – Хорошо, что вы не открыли подарок. - Но почему? – сокрушался Гораций, говоря будто сам с собой. – Я не понимаю. За что он?.. Неужели?... Да нет. Зачем ему это? Поняв, что из профессора сейчас связных слов, а тем более воспоминаний он не дождется, Поттер-Блэк тихо извинился и с чувством выполненного долга покинул кабинет, прихватив с парты свою сумку. Он был уверен, что теперь-то он точно получит необходимое. О чем он и сообщил Гермионе, что тут же похвалила находчивость своего избранника, наградив его страстным поцелуем. Оба понимали растерянность Слизнорта. Этот подарок с отравленным вином зельевар мог получить только от Дамблдора, которому сия бутылка и предназначалась. Наверное, Гораций предположил, что директор решил его отравить, не получив желаемое. Оставался только вопрос: знал ли сам светлый маг, что вино отравлено или просто решил замаслить хорошим подарком своего старого товарища, чтобы тот был посговорчивее? На этот вопрос Гарри ответа не знал, но, решив, что Северусу нужно знать, где его «подарок», он так же задержался после урока ЗОТИ, что состоялся во второй половине дня. В этот раз юноше даже не пришлось излишне копошиться, чтобы остаться наедине с другом семьи. Едва дождавшись звона колокола, возвещающего об окончании урока, шестикурсники Гриффиндора и Слизерина поспешили удалиться. Незаметно с помощью магии подстегнув последнего студента покинуть кабинет, Снейп быстро запер дверь и наложил полог тишины. После этого он в ожидании посмотрел на Избранного. - Я знаю, где отравленная бутылка, Северус, - выпалил тот и рассказал о произошедшем в кабинете Зельеварения. Декан Слизерина облегченно выдохнул, также обрадовавшись, что все сложилось лучше, чем он планировал. - Очень хорошо, - довольно улыбнулся он. – Даже очень хорошо. Слизнорт думает, что директор задумал его отравить. Теперь тебе, Гарри, нужно дать ему понять, что ты действуешь по собственной инициативе, а не по поручению Дамблдора. Гораций тебе жизнью обязан. Тебе нужно только ему сказать, что он может вернуть долг, поделившись нужным нам воспоминанием. И будь я проклят, если в нем мы не получим так необходимый нам паззл, что станет последней частью и явит нам общую картину. Да-а, - весело протянул он, едва не причмокивая от удовольствия – наконец-то, все идет, как надо. Нам очень повезло, что Темный Лорд не очень заботится о подчищении хвостов и посчитал излишним ликвидировать такого опасного свидетеля, как Гораций. Возможно, Темный Лорд также уверен, что его бывший преподаватель слишком труслив, чтобы открыть его тайны, испугавшись расправы. Теперь главное сделать все правильно и действовать тонко, - предупредительно произнес он, внимательно смотря в глаза студента. – Дай Горацию немного прийти в себя, осмыслить произошедшее и снова вызови его на разговор. Но сильно не дави. - Я понял, Северус, - с готовностью кивнул Гарри. – Я все сделаю. - Отлично, - довольно улыбнулся Снейп. – Добудешь воспоминание, и посмотрим его в Омуте на Гриммо. А с Дамблдором тяни время. Мол, Слизнорт не идет на контакт, накричал и ни в какую не хочет делиться ценной информацией. Сам Гораций к директору требовать объяснений не отправится, а у нас появилось преимущество. Кабинет ЗОТИ Поттер-Блэк покинул в прекрасном расположении духа. Правду говорят: не было счастья, да несчастье помогло. Испробуй директор отраву сам, а не задари ее своему коллеге и товарищу, Гарри бы нескоро смог добиться желаемого от Слизнорта. Если вообще бы добыл. Да и сам Дамблдор, отправившись к предкам, не дал бы наводку на добычу полезного воспоминания, которого, как утверждает Северус, так не хватает. «Да, надо действовать тонко», - размышлял Гарри, поглощая вкусный ужин в Главном зале. Он бросил мимолетный взгляд на преподавательский стол в сторону Слизнорта. Тот непривычно долго и задумчиво ковырялся в содержимом своей тарелки, не реагируя на профессора Вектор, что пыталась узнать причину странного поведения коллеги. Отвернувшись к своей тарелке, Поттер-Блэк еле заметно улыбнулся. Наконец-то все идет, как надо. И, возможно, впервые юноша почувствовал, что он хоть пока и не выигрывает, но точно уже играет со своим извечным соперником на равных. Скоро он узнает главную тайну Волан-де-Морта и приблизится еще на шаг к окончательной победе над тиранией Темного Лорда.