Проблема

      — А у тебя есть, чем думать? Прыгать хотел, так чего ждёшь? Или я помешал? — истерил Антон.       — Что? Подождите, я об этом вообще не думал. Я сюда всегда прихожу сам или с ребятами, когда есть время. Стоп, это они вам сказали, что я здесь? — Фил не понимал, что здесь вообще происходит, но всеми силами пытался разобраться побыстрее.       — Забей на это. Давай поговорим, раз уж мы здесь вдвоём, — на последних словах Антон вспомнил про учеников, которые ждали их внизу, а у Фила пошли мурашки от интимности момента и этого «вдвоём». Конечно, было невообразимо страшно оставлять этих дебилов с новой машиной, но, когда прозвучало имя Фила вкупе со словом «крыша», Ковалёву стало глубоко плевать и на машину, и на то, как ситуация выглядит со стороны.       — Окей, давай поговорим, — своим привычно спокойным голосом сказал Фил, скрывая при этом и смущение, и волнение.       — Во-первых, давай показывай свои руки. Может быть, сейчас сначала в больничку съездим, — сказал Антон и требовательно уставился на подростка.       — Зачем? Вы думаете я режу себя? — удивленно ответил Фил. Ковалев молчал. — Или что?       — Да хер тебя знает. Ты же у нас, блять, самый непостоянный в группе. То ноешь мне в плечо, то ходишь как павлин. На вопросы «Кто это?», «Что с тобой?» отворачиваешься и делаешь вид, что самый самостоятельный. То бабки у меня не просишь, когда надо, то слёзы, сопли и «помогите». А как я предлагаю другую помощь, сразу морозишься, — Ковалёва начала бесить эта ситуация, и он сам не заметил, как начал переходить на более высокие тона. — Помимо всего, я узнаю сегодня, что ты сохнешь по мне. Это вообще пиздец, — Антон активно жестикулировал. — У тебя что ли проблемы какие-то с девочками? Сам не мог мне признаться? Или я должен это от посторонних узнавать?       Фил молчал всё это время. В голове было пусто, но сейчас нужно было что-то сказать. Ковалев ждет оправданий. Подросток не мог сконцентрироваться на одной мысли, и, опустив вниз голову, он начал мять край своей толстовки.       — Я честно не собирался прыгать, Антон Вадимыч. А с руками, точнее с рукой. Я могу вам, конечно, показать, что с ней, и даже рассказать, что зацепился за гвоздь в кабинете у Германа Алексеевича, но я думаю вряд ли вы поверите мне. Можете, конечно, сами спросить у Германа, но он сейчас очень злой. Я ведь ему там кабинет перепачкал, — уже смотря в глаза Антону, рассказывал всё это Филипп. — И я догадываюсь, что вы от Жени это всё узнали, да? Про тот случай. — Фил пытался подобрать более аккуратные слова, но ничего не получалось. — Вы поняли. Я влюбился, таких чувств не было даже с Ленкой. И тренировки я пытался пропускать, потому что у меня на вас стоит, — чуть ли не слёзно говорил Фил. Можете врезать мне прямо сейчас, потому что это уже невыносимо терпеть.       Ковалев молчал и смотрел в глаза Фила. Красные, в них скопилось много переживаний и боли. Антону от самого себя стало немного неприятно, но он держался молодцом.       — Теперь вы всё знаете. Живите с этим, — Фил хотел уйти, побыстрее скрыться, чтобы его никто никогда больше не видел. Белов развернулся к тренеру спиной и сделал пару шагов в сторону выхода с крыши.       Но ему не дали уйти. Со спины Фила обвили сильные руки, блокирующие любые движения. Стало тепло, но сердце ухнуло. Сделать ничего не получалось. Парень боялся столкнуться взглядом с тренером, ему было стыдно за свои желания. Он боялся, что Ковалёв в глазах подростка именно их и увидит. Фил почувствовал, что его начали разворачивать, поэтому он намеренно опустил голову вниз, чтобы глаза не видели ничего, кроме как своих ботинок. Одна рука Антона придерживала подростка за талию, а вторая проехалась вверх по плечу и огладила шею. У парня было ощущение, что все мысли выбили из головы сильным ударом. К щекам ещё более интенсивно прилила кровь, они начинали гореть. Антон лёгким движением поднял за подбородок голову Фила, заставляя смотреть на себя. Теперь он мог лицезреть все эмоции, что только подстёгивало. Белов был в ожидании чего-то страшного, но гормоны накрывали с такой силой, что он даже не заметил, как тёплые губы Антона оказались на его собственных. Стало так хорошо, но всё закончилось слишком уж быстро. Ковалев отстранился. Он тоже не хотел пугать подростка своими действиями, не хотел вызвать отторжение.       — Что это значит? — непонимающе спросил Фил.       — Думаю, мы могли бы попробовать, если ты, конечно, настроен серьёзно. Меня почему-то тянет к тебе, — серьёзно говорил Антон, а про себя тысячу раз подумал, должно ли быть именно так, но его мысли прервали объятия, такие теплые и благодарные.       Позже они спустились вниз. Фил помирился с друзьями, с Леной они тоже поговорили, и выяснилось, что вроде как у неё появился другой. Но с Филом они решили остаться друзьями. Позже ребята решили погулять, чему Антон был только рад, ибо опять каждого развозить по домам ему не хотелось.       — Ты с ними? — спросил Фила Антон.       — Нет, дела ещё есть, — задумчиво произнёс Фил.       — Я убью тебя, если это опять что-то ужасное, — начал пугать Антон.       — Ага, барыжить пойду сейчас, — решил пошутить Фил, но заметив грозный взгляд учителя, решил заткнуться. — Да ладно вам, я понял давно уже всё. Не стоит так переживать. К Герману Алексеевичу надо зайти, извиниться, — пояснил Фил и улыбнулся, чтобы уладить эмоциональное состояние тренера. К удивлению всех, это подействовало.       — Садись, подвезу тебя, — предложил Антон, чтобы поподробнее узнать о планах Фила на сегодняшний день.       Парень на это лишь закатил глаза, но согласился. Разумеется, согласился.