Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

Тогда Дюжев буквально бегом бросился к выходу и выскочил на улицу, где температура была уже значительно ниже 10 градусов, а в темном небе кружили в вальсе белоснежные снежинки. Знакомый силуэт он заметил мгновенно, хотя и видел только со спины, но был уверен, что не ошибся. Словно хватаясь за последний шанс, он крикнул: — Тамара!!! Замерев на секунду, женщина у машины медленно обернулась, сердце Димы ушло в пятки… Да, зрение его не подвело, это действительно была Гвердцители, только вот… даже на таком расстоянии он отчётливо видел слёзы, что стекали из её зелёных, словно сияющие изумруды, глаз. Ступор был секундным, чувство вины навалилось огромным бременем, и Дюжев быстрым шагом, на негнущихся ногах направился к Тамаре. Но отвернувшись от него, певица села на заднее сидение автомобиля и закрыла дверь. Дмитрий понял, что сейчас произойдёт и стал бежать, надеясь успеть догнать партнершу. Но в следующий миг водитель выжал педаль газа, после чего машина сорвалась с места, унося певицу в неизвестном направлении. — Тамара… Тамарочка… — шептал актёр, будто заведённый. — Не уезжай… Он обессилено опустился на колени: — Что же я наделал? Любовь моя, моя любовь… — Легче стало? — неожиданно раздался голос в голове. — Отомстил? — Я не думал, что всё так получится, — отчаянно прошептал мужчина. — А что не так-то? Ты всего-то унизил её на глазах у всех, кто был в съёмочном павильоне! Молодец, так держать! — совесть говорила горькую правду, приводящую в чувство лучше любой пощечины. — Она всё время в окружении мужчин! Вот что я должен думать? — тихо спросил Дюжев. — А ты похоже и вовсе не думал сегодня, ни единого раза! — вынесла вердикт совесть и замолчала. Вернувшись в Останкино, Дмитрий забрал из гримерки пальто и ключи от машины, приехал домой. Подойдя к бару, достал оттуда коньяк, последний запой у мужчины был после смерти матери, тогда это был словно злой рок: сначала младшая сестренка, больная лейкемией умерла, после отец покончил жизнь самоубийством и следом ушла и мама. Похоронив всех близких, актёр сорвался: запил, очень тяжело. Тогда выйти из депрессии ему помогали коллеги, Татьяна едва ли не переехала в его квартиру. Но он вовремя постарался отстранить от себя девушку и никаких близких отношений и у них так и не случилось. И именно в этот момент у него ожил мобильный телефон, посмотрев на дисплей, Дюжев воскликнул: — Опять ты! Да почему же ты всё время оказываешься рядом, когда мне плохо?! — зло смотря на имя звонившей, возмутился актёр и отключил телефон, открывая первую бутылку коньяка, делая глоток прямо из горлышка. Тамара, приехав домой, поднялась на второй этаж, водитель деликатно не решился спрашивать у женщины что случилось на съёмках. Хотя впервые за всё время работы с Гвердцители видел её в таком состоянии. Когда певица открыла дверь и зашла в квартиру, из гостиной послышались приближающиеся шаги, что становились всё ближе: — Тамуня, как прошли съё… — и на полуслове Инна Владимировна замерла на месте. — Тамуня?.. Что… Что случилось?! Сердце матери едва не остановилось при виде дочери: красные заплаканные глаза, на бледной коже следы потекшей туши, а саму певицу трясло, словно осиновый лист. С трудом подойдя к своему уже взрослому, но такому маленькому для неё ребёнку, Инна Владимировна обняла Тамрико за плечи. И Гвердцители до этого ещё хоть как-то державшаяся из последних сил, сейчас сорвалась и разрыдалась, уткнувшись маме в плечо. Инна Владимировна не стала дальше пытать её вопросами и медленно, чтобы не напугать, стала расстегивать на ней шубу. — Что случилось? — прошептав на ушко спросила мама. — Я уйду из проекта… пусть выступает с кем хочет… с Пугачевой… с кем угодно… но я туда… не… больше не вернусь… — у певицы дрожал голос, она скинула шубу на пол и села на диван, закрывая лицо ладонями. Инна Владимировна чтобы хоть чем-то себя занять, повесила шубу на вешалку, понимая, что Тамару не нужно торопить, она сама всё расскажет, у них с дочерью от рождения была какая-то необычайно крепкая связь. — Он… стоял на сцене после выступления… и будто вообще забыл обо мне… зачем тогда это всё… чтобы потом вот так… так поступать… захотел подошёл… захотел забыл… — певица уже стала немного успокаиваться. А когда подняла на маму свои зелёные глаза в них была холодная решимость: — Я не вернусь в проект, лучше неустойку заплачу, но… не вернусь! Не хочу его видеть! Не хочу! — у неё даже слёзы высохли. — Тамуня, а что пресса напишет? После двух выступлений она не оставит это без внимания, тем более после «Арго» вы в списке фаворитов этого шоу, — попыталась деликатно отговорить Гвердцители родительница. А видя, что слова её слова уже возымели успех, продолжила: — Подожди немного, не торопи события. Возможно ты не всё знаешь, почему он так поступает и говорит, поступки могут быть одинаково неприятными, но причины могут быть разными. Тамуня! — мягко обратилась к ней мама, вытирая слёзы, перемешанные с тушью. — Иди в ванну, приводи себя в порядок. Общий смысл произошедшего Инна Владимировна поняла, Дюжев действительно поступил некрасиво, но чтобы понять точно, ей нужно было посмотреть сам выпуск. А он выйдет на экраны только 23 декабря. Хотя чего греха таить, Кофман уже недолюбливала Дмитрия, увидеть свою дочь плачущей из-за него уже второй раз — это перебор! Минут через сорок, Инна Владимировна напряглась, Тамара очень долго не выходила из ванной. Но когда женщина уже приближалась к двери, намереваясь постучать, оттуда вышла Тамрико, бледная, но определенно, стоящая на ногах, с мокрых волос на персиковый махровый халат стекали капельки воды, посмотрев на маму, певица слегка улыбнулась уголками губ и тихо произнесла: — Я пойду спать, — и медленно прошла в свою комнату. Поведение дочери очень напугало Инну Владимировну, она зашла после неё в ванну и буквально на полке, на самом видном месте лежала пластинка с таблетками, два блистера в которой были пусты, взяв её в руки, Кофман прочитала название на обороте, это было снотворное. — Ты же никогда не пила таблеток, девочка моя, — прошептала Инна Владимировна и направилась в комнату дочери. Постучавшись, она открыла дверь и увидела свою Тамуню, что лежала на кровати, спрятавшись в тёплое одеяло словно в кокон, её уже накрыл крайне беспокойный сон. Она немного металась на кровати, словно пыталась сбросить с себя наваждение, что охватило певицу в свои тёмные липкие объятия. Инна Владимировна подошла поближе к кровати и села на край, аккуратно погладила её длинные мокрые волосы: — Ты спи, Тамуня, спи, завтра будет новый день. Завтра мы всё обсудим… девочка моя… — она любя поцеловала дочь в лоб, уходя в свою комнату. Но Инне Владимировне уснуть так сегодня и не удалось…