Сборник имейджинов (Майор Гром: Чумной доктор)

— И что ты нашла в моем отце? Он же отбитый мужик, помешанный на работе и вечно забывающий о значимых событиях в жизнях дорогих ему людей, — Игорь сидит на диване и, положив альбом на колени, рисует своеобразные подростковые картины, отражающие его внутреннее состояние. — Пытаешься избавиться от меня, Игорь? — тыльной стороной ладони убираю прилипшие пряди волос со лба, продолжая наводить порядок на рабочем месте младшего Грома. Он долго сопротивлялся, отстаивая позицию того, что его хаос — это порядок. Пока не понял, что реальный порядок и аккуратно сложенные вещи на своих местах облегчают жизнь и делают учебу легче. — Ты мне как раз нравишься, — Игорь закрывает свой альбом и откладывает его на столик. Встает на колени и перевешивается через спинку дивана, разглядывая, куда я перекладываю его шмотки. — Ты классная. Я пытаюсь сберечь твою психику и нервы, которые ты обязательно потеряешь, продолжая встречаться с моим отцом. — Очень заботливо с твоей стороны, Игорь, — отхожу на расстояние и любуюсь порядком на его столе. Все тетрадки и учебники сложены в стопки, а географическая карта на стене намертво закреплена. Довольно улыбаюсь и перевожу взгляд на Игоря и снова на его рабочее место, показывая, что порядок — это круто. Младший Гром растягивает губы в широкой улыбке и поднимает кверху два больших пальца. — Ты не обязана убираться в нашем доме, — Игорь плюхается обратно на диван, своим падением выбивая из подушек облачко пыли, оседающее на его кудрявых волосах. Он чешет под носом и громко чихает. Вот именно поэтому я стараюсь поддерживать чистоту в холостяцкой берлоге двух одиноких мужчин. Один еще слишком беззаботный, чтобы тратить время на уборку в квартире. Второй слишком занят, и ему откровенно насрать на окружающую обстановку, главное, что есть крыша над головой и ночлег. — Мне нетрудно помочь, — присаживаюсь рядом с Игорем и взлохмачиваю его каштановые волосы, от чего облачко пыли поднимается в воздух и снова оседает. Игорь опять чихает. — Что у тебя с глазом? — пальцами держа за подбородок, поворачиваю его лицо и разглядываю потемневший фингал на левой скуле. — Школьные тёрки, — Игорь неловко потирает щеку, устремляя взгляд в невидимую точку на альбоме для рисования. Слишком одинокий и все понимающий ребенок. — Игорь! — услышав голос отца, он будто оживает и оборачивается. Ждет, когда тот появится в комнате и поприветствует сына коронной шуткой или просто обнимет. Что до меня, я веду себе не лучше ребенка. Возвращение Грома домой — подарок судьбы, за который я благодарна каждый день. — О, /Т.И./! — губы Кости предательски разъезжаются в улыбке, и несколько долгих секунд он смотрит на меня. Пока Игорь с загадочным блеском в глазах наблюдает за нами. — Не знал, что ты сегодня зайдешь, — откашливается, прочищая горло. Неловкая тишина, проявляющая чувства, затянулась. Гром не любитель нежностей и публичного проявления любви, но при виде меня он теряется. Это приятнее и дороже всех слов любви, а для Игоря это дополнительная возможность пошутить над отцом. — Да он просто забыл, — Игорь цокает языком. — Как всегда. — Ну, ты отца то не подставляй, — Костя треплет сына за волосы, от чего Игорь жмурится и улыбается той беззаботной улыбкой, которую только и должны знать дети. — Привет, /Т.И./, — и с осторожностью и чувством непокидающего смущения целует меня в уголок губы. Его борода покалывает кожу, и я зажмуриваюсь от мимолетного блаженства. Костя долго переживал за то, как Игорь отреагирует на наши отношения. Рядом с ним он сторонился меня, избегая любого контакты, чтобы не травмировать и без того впечатлительного подростка. Я понимала позицию Грома и давала этим мужчинам столько времени, сколько им было нужно. И сейчас старший Гром не боится поцеловать меня на глазах у сына, а младший украдкой поглядывает и лыбится. — Чем занимались? — Костя снимает кобуру и оставляет на столе. — /Т.И./ убирала наш свинарник, — Игорь многозначительно обводит взглядом захламленную питерскую квартиру. — Серьезно, надо прибраться, — чешет затылок, думая, с чего начать. — Еще он озвучивал твои недостатки, чтобы я перестала с тобой встречаться, — поднимаюсь на ноги и подхожу к Косте. Он удивленно вскидывает брови, требуя объяснений от сына. — И что? — Ничего ее не берет, — Игорь отмахивается от меня, как от безнадежного случая, вызывая счастливую улыбку. — Говорит: люблю. Не могу. — Театрально вздыхает и прикладывает ладони к груди в области сердца, изображая ритмичное биение. — Прям так и говорит? — Гром сгребает меня в охапку, обвивая рукой за плечи со спины. Заглядывает мне в лицо и ждет ответа. — Люблю, да. Но чтобы прям не могу, нет. Игорь заливается диким хохотом и сгибается пополам. Колотит ногами по полу, не справляясь с эмоциями. — Видел бы ты своё лицо, пап! — младший Гром гогочет, как гусь и тычет в отца пальцем, ухохатываясь с его растерянной мордашки. Всегда хмурый волк сбит с толку. — Можно всё-таки более конкретный ответ, — Костя разворачивает меня вполоборота и смотрит серьезным взглядом. — Люблю я тебя, Гром! Люблю! — черты его лица смягчаются, и даже шрам под левым глазом словно растягивается на коже и исчезает. Костя укладывает широкую ладонь на мою щеку и угловато улыбается. Этим одиноким мужчинам как никогда нужна моя забота, поддержка и... любовь.