Любовь и уточки

День плавно перетекает в вечер, разговоры не утихают, ведь есть так много историй, которыми хочется поделиться. Еще не начало темнеть, и люди ловят последние за этот день лучи света и наслаждаются. Намджун ленивый, разомлевший, выглядит как горгулья, пригревшаяся на солнце - такой же опасный, внушающий трепет и красивый. Джин постоянно возвращается к этому мужчине взглядом, иногда ловит ответный и опять смущается, а тот щурится довольно. Чонгук с Тэхёном, у них другая картина, они обмениваются быстрыми взглядами, как выстрелами. Оба от этих выстрелов истекают кровью внутри, но упрямо ловят глазами друг друга. Они почти не разговаривают. Хосок и Ёнджун словно смазка для этого сложного механизма из шести людей. Сами того не понимают, но направляют беседы, шутят и втягивают в разговор каждого из своих друзей. Тэхён наслаждается вечером, все-таки не так уж и часто выпадает возможность отдохнуть и провести время с друзьями. Он отпускает себя, позволяет радости и уюту обнять и укутать теплом. Он все еще немного злится - или хочет злиться на Сокджина, но у него не получается. Джин действительно чудесный, и ничего он Тэхёну не сделал плохого. Приятный собеседник, умный, забавный и... очень красивый... он, наверное, очень подходит Чонгуку. На которого невозможно не смотреть, и Тэ позволяет себе и эту маленькую и горькую радость только сегодня, а потом - хватит. А Чонгук позволяет себе больше. Он обращается к Тэхёну часто в разговоре, называет того “Тэ”, хотя Тэхён и не разрешал! От этого мягкого “Тэ” у Кима в животе словно пружина сжимается и накаляется от давления, обдает изнутри жаром и обжигает. И Чонгук тоже горит от желания прикоснуться. Это так смешно - он горит, но так спокоен, сидит, улыбается, разговаривает и смеется. Чонгук и сам удивился бы, вот только он для себя уже все решил. Все происходит слишком быстро, такие неожиданные и сильные эмоции выбили его из проторенной колеи, но Гук собрался и теперь уверен в себе и знает, чего он хочет. Брат на первом месте, это не обсуждается, но и Чонгук заслужил немного личного счастья. И он хочет этого, и вот оно, счастье, сидит менее чем в метре, сжимает длинными пальцами палочки для еды; жестикулирует, и позвякивают многочисленные браслеты; смеется и морщит нос; откидывает непослушные волосы с глаз, но упрямые пряди возвращаются. Чонгук не знает - заслужил ли он Тэхёна, но он его хочет. Намджун наблюдает. Он уже собрал у себя в голове картинку, и ему нравится то, что получилось. С любопытством и интересом натуралиста Ким-старший следит за Кимом-младшим и Чоном. Они такие очевидные, что хочется рассмеяться, но Джун сдерживается, не нужно портить игру. Это и правда похоже на игру - делаешь ставку на своего фаворита и ждешь, когда же тот дойдет до финиша. Выигрыш в данном случае - это момент, когда фаворит понимает, что раньше он ничего-то и не понимал, а безбожно тупил. Намджун очень хотел бы в тот момент быть рядом, чтобы просто насладиться картиной. “Какие долбоёбы, сохрани меня Ра...” - стонет он и идет включать освещение, ведь уже темнеет. - Намджун? Ты что-то сказал? - Джин не совсем уверен, правильно ли он расслышал. - Да я сам с собой, не обращай внимания, Джини. - Сокджин или Джин. Ох, Джину очень нравится, как звучит его имя в устах Намджуна, но они первый день знакомы, и у Джина, как мы помним, проблемы с доверием. - Хорошо, Джини. - Ты опять меня так назвал. - Сокджин хмурится и немного краснеет. - Да. Мне так больше нравится. Невозмутимый змей Намджун уходит включать освещение, а Джин остается и не знает - ему злиться или принять холодный душ, потому что он уже весь покраснел от смущения. Старший Ким возвращается, и с этим теплым и неярким светом атмосфера становится еще уютней, и она какая-то манящая, наталкивает на сумасшедшие мысли и поступки. А может, это алкоголь, а не освещение. Намджун хлопает в ладоши и привлекает внимание: - Время мяса! Тэ, принеси, тазик в кладовке маринуется. Тэхён ворчит “эксплуататор”, но поднимается и идет к дому. Намджун еще не закончил. Он ждет, пока младший скроется за углом дома, и мягко и заботливо добавляет: - Чонгук, будь добр, помоги Тэхёну, мяса много, а этот недотёпа сегодня все роняет. - Конечно, хён. Чонгук поможет. Чонгук очень любит помогать, да. Он встает и направляется в сторону, в которой скрылся Тэхён. Хосок с Ёнджуном, как и весь день, болтают и, порадовавшись грядущему мясу, возвращаются к беседе. А Джин немного хмурится и наблюдает за слишком уж довольным Намджуном. Какой он подозрительный, этот Намджун. - Ты такой подозрительный, Намджун, - озвучивает свою мысль Сокджин. - Стоит ли мне пойти за ними и помочь? - Джини, вы с Чонгуком друзья или вы пара? - Мистер Ким, мастер уходить от ответов. Джин чуть не давится воздухом. Пара? Что за абсурд! - Ты пьян? Чонгук - мой лучший бро форева. Куки, мой любимый заинька, и я не позволю втягивать его в какие-то твои игры. Сокджин немного злится, его глаза темнеют и сужаются. Намджун сражен. Он не ожидал, что Джин может быть таким. Сейчас перед Кимом стоит уверенный в себе мужчина, готовый защищать свое, а не сладкий Джини, который так пленил Намджуна своей мягкостью. Этот новый Сокджин заставляет окончательно потерять голову. - Джини... - низко и хрипло. Намджун придвигается ближе. - Теперь я действительно немного пьян... Я не играю в игры, разве что немного, но поверь мне, я никому не желаю зла. Насколько ты внимательный? Неужели не заметил, что между этими двумя что-то происходит? - Я не слепой. - Давай поговорим об этом в другой раз? Только прошу тебя, не мешай им.

***

Чонгук заходит в открытую дверь и идет на звуки возни в глубине не очень большого дома. Тэхён стоит спиной к нему и осматривает небольшую комнату, и это, очевидно, кладовка которая хранит волшебный тазик с мясом. Тусклый свет от маломощной лампочки, но его хватает. Тэхён поворачивается на шум и удивленно вскидывает брови, но тут же снова принимает обычный для этого вечера вид - пустой и незаинтересованный. - Почему ты здесь? - Намджун отправил помочь тебе. Ты, оказывается, очень неловкий сегодня. Почему, Тэ? Ты переживал из-за чего-то? Откуда эта смелость, Чонгук? Чон попытался бы отыскать источник этой смелости в себе, но ему плевать на самом деле. Их разделяет чуть больше полутора метров, и это чертовски много, Чон делает шаг. Тэхён едва заметно вздрагивает и делает шаг назад. Еще шаг вперед и синхронный - назад. А вот и победа - Тэхён упирается спиной в стену, Чонгук перекрывает возможность побега. - Что ты делаешь? - У Тэхёна во рту пересохло, и голос немного хрипит. - Ничего. Мы общаемся. Чонгук делает еще шаг, а Тэхён не может, и теперь между ними... да почти нет пространства между ними. Они делят один воздух, которого катастрофически мало, и оба глубоко дышат. - Ты не можешь... - Но я могу. Чонгук обхватывает ладонью правой руки шею Тэхёна под самым подбородком. Он ощущает, как кадык Тэ толкается в ладонь, когда тот сглатывает. А Тэхён не может двигаться, такой Чонгук завораживает, такому хочется подчиниться и позволить ему... но Чонгук сам себе позволяет. Он наглый такой, чуть ощутимо сжимает шею и ведет ладонью вниз, большим пальцем проводит под челюстью и оглаживает кадык, и тот снова дергается. Гук смотрит в глаза неотрывно, а Тэхён уже тонет в такой знакомой бездне. Он облизывает пересохшие губы, и взгляд Гука мгновенно фиксируется на губах, он шумно выдыхает прямо в лицо Тэхёна, почти рычит: “Тээ...” - и сминает его губы, а Тэхён стонет низко в рот Чонгука и подается еще ближе, зарывается в мягкие волосы на затылке, а другой рукой сжимает футболку у талии. Никакой нежности, только обоюдный голод. Чонгук вылизывает губы Тэ, мокро обводит линию губ языком, толкается в чужой рот и встречает такой же жадный язык Тэхёна; тот стонет хрипло и подается чуть назад, обхватывает язык Чонгука губами и делает пару тягучих движений вперед и назад, посасывает и облизывает. Чонгука кроет от такого Тэхёна, желание туманит, на улице друзья, но плевать, и он подхватывает Кима под бедра, тот скрещивает ноги на пояснице Гука и прижимается еще теснее; Тэхён тоже возбужден, через мягкую ткань домашних штанов Чонгук ощущает его стояк так же, как и свой, который так болезненно упирается в джинсы; он толкается бедрами и трется членом о член через слои ткани, и оба стонут в рот друг другу и глотают эти стоны. Тэхён шарит руками, царапает затылок, сжимает плечи, Чонгук отстраняется, припадает к изгибу шеи и обхватывает смуглую кожу губами, всасывает, и кусает, и зализывает укус, а Тэхён хрипло вскрикивает, стонет, и сам трется, и ловит волны удовольствия, от которых потряхивает и Чонгука. Они целуются мокро, жадно, до боли кусая губы, и уже не понять, где чьи руки. С улицы раздается звонкий смех Сокджина, и Тэхёна словно кнутом по голой коже ужалили - он отталкивает Чонгука, чуть не падает, глаза широко распахнуты, их заполняет боль, стыд и страх. - Не подходи, - шипит и вытирает губы. - Не подходи ко мне никогда, слышишь? - Тэ... - Чонгук дышит тяжело, он растерян и не понимает. - Пошел к черту, Чонгук! Тэхён загнанным зверем пятится к двери, разворачивается и вылетает на улицу, а Чонгук стоит, сжимает кулаки и пытается отдышаться. Какого хрена?

***

Тэхён врывается в свою половину дома, он игнорирует удивленные взгляды Сокджина и Намджуна. Захлопывает дверь, приваливается спиной и сползает вниз. Обхватывает голову руками и утыкается лбом в колени, тяжело дышит и ненавидит себя за то, что ловит флэшбеки произошедшего: Чонгук обхватывает его горло, и от его ладони на голой коже по телу разливается жар; Чонгук придвигается непозволительно близко, и Тэхён ощущает его дыхание на лице, и внутренности скручивает от такой близости; Чонгук стонет и впивается в губы поцелуем... хаотичные прикосновения, беспорядочный танец языков, губы, зубы и руки везде... Чонгук ощущается так правильно, и его вкус лишает способности мыслить и подчиняет. Но это неправильно! Как он мог так поступить с Тэхёном? Как мог так поступить с Сокджином... Тэхён стонет, поднимает голову и пару раз бьется затылком о дверь. - Кто там? - раздается с той стороны. Ким подскакивает и тупо пялится на дверь. Вот чего он приперся? Блять, мясо... Мясо не принес. - Хен, я скоро вернусь, возьми мясо сам. - Лады. Все в порядке? - спрашивает с той стороны Намджун. - Все отлично, сейчас вернусь. Не дожидаясь ответа, Ким-младший разворачивается и идет в спальню. Его дом очень яркий: цветная мебель, куча безделушек на полках, разноцветные подушки и картины местных художников. Тэ любит свой дом, он сейчас остался бы тут, зарылся бы в уютные лоскутные покрывала и не выходил бы никуда. Возбуждение отпускает, и Тэхён наполняется злостью. На себя, на Чонгука, на всю ситуацию в целом. Он пытается внушить себе мысль, что Чонгук не стоит переживаний - он просто мудак, который пришел со своим парнем и целовался с другим. Это просто отличная идея - воспринимать Чона как похотливую и неверную скотину. Теперь Тэ будет жалеть Джина, который ему нравится, но вот Тэхён тоже мудак, который позволил этому случиться и до сих пор ощущает вкус Гука на своих губах. Он с силой открывает шкаф, и от рывка на голову падает коробка с ботинками. - Сука! Блядский ты Чон Чонгук! - Хватает упавшую коробку и швыряет в сторону. - Ненавижу, чертов мудак! Провались нахер со своими губами... Скотина... И зря опять про губы вспомнил. Тэхён сдувается, вспышка злости проходит. “Ладненько, - думает, - Чонгука-скотину легче пережить, чем просто хорошего, но чужого Чонгука". Тэ переодевает штаны, на которых в паху мокрое пятно от выступившего предэякулята. Меняет и белье. В ванной несколько раз плещет себе в лицо холодной водой и решает выйти к друзьям, ведь было бы странно, если бы он не вернулся. Чонгука видеть совсем не хочется, смотреть в глаза Сокджину - не хочется еще больше. Тэхён как-нибудь искупит вину перед Джином, хотя пока и понятия не имеет - как это сделать. Тэхён возвращается и, махнув рукой на вопросительные взгляды, бурчит “позвонить надо было”, усаживается подальше от Чонгука и кутается в прихваченный из дома кардиган. Этот мудак оставил яркое, налившееся кровью пятно на сгибе шеи, и не хватало еще, чтоб остальные заметили. Засос горит и посылает волны дрожи по позвоночнику, но Тэхён игнорирует накатывающие флэшбеки и упрямо не смотрит на прожигающего его взглядом Чонгука. Тот, совершенно бесстыдный, сверлит черными глазами своими, злится, аж желваки играют, толкается языком в щеку. До сих пор не понимает, что произошло, в один момент Тэхён отвечал с таким же желанием и, как по щелчку, оттолкнул и послал. Чонгук не тупой, и он уверен, что что-то не так, но пока не понимает - что именно. Гук принимает решение оставить Кима в покое, тот слишком взвинчен, и отложить выяснение этой херни на потом. Сокджин и Намджун сидят рядом, делают вид, что увлечены беседой, и исподволь, очень тайно следят за напряженными парнями. Джину интересно: - Ты думаешь, они... - Не успели бы, но что-то явно произошло. - Когда это началось? - Да в первый же день, как Чонгук приехал. У них там был момент в участке, когда Чон ударил Тэхёна... - Что?! Какого хлеба? Я ничего об этом не знаю! - Оу... прости, спойлер. - Намджун от такого возмущенного Сокджина прется. - Не спрашивай его, пусть сам расскажет. Если я прав, а я всегда прав, то твоему заиньке скоро станет сложно держать все в себе, и тогда готовься. Я очень надеюсь, что ты поделишься информацией, все-таки второе заинтересованное лицо - это мой пиздюк, и его благополучие меня заботит больше всего. - Что ж, мистер “я всегда прав”, как не менее заинтересованная сторона, мы подумаем, стоит ли вообще делиться какой-то информацией. - Подумай, Джини. Я хотел бы, чтоб ты со мной разделил... м-м... разговоры и мысли на счет наших идиотов. - Намджун почти мурлычет, как кошка, большая такая, опасная кошка. А Джин в броне под названием “неудачные длительные отношения” и он не ведется. Может, он и полон неуверенности и комплексов, но вот сейчас он пытается полностью менять свою жизнь и отношение ко всему, так что детективу Киму ничего не светит. Детектив Ким поспорил бы с этим, но не будем забегать вперед.

***

Остаток вечера прошел спокойно. Сокджин раскритиковал рецепт маринада мяса от Намджуна, а тот сдуру признался, что покупал готовое, за что был почти проклят Джином до седьмого колена, потому что - ты с ума сошел? Не смей больше никогда так делать, тупой ты мужлан! Ты в пещере вырос и привык к отходам? Не вздумай хоть когда-нибудь прикасаться к мясу, пока я жив. Намджун окончательно утвердился в мысли, что он готов выкопать, выдолбить в скале эту пещеру, дать Джину дубинкой по голове, утащить внутрь и завалить выход на недельку, чтоб никуда не делся. Сокджин что-то такое почувствовал и на всякий случай решил держаться подальше от этого мужчины, который о чем-то мечтательно задумался и бросал нечитаемые взгляды. Вся эта мясная возня немного подняла настроение Чонгуку, который всегда восхищался такими контрастными переходами от прелестного мягкого Джина до Джина “я задушу тебя связкой сосисок”. Тэхён тоже немного расслабился и даже рассмеялся от вида невероятно растерянного Намджуна, который всегда “я крут, я ахуенен, преклоните колени все”. Почти в десять часов вечера все разошлись и разъехались - завтра рабочий день; Чонгук планировал поискать жилье; Джин встречается с Юнги, и нужно подтвердить время; детективы, Хоби и Ёнджун заступают на смену. Всем нужен отдых, этот день подкинул много мыслей, которые нужно обдумать.