Незваный гость хуже?

— Ты обиделась, расстроилась и злишься. Почему? — Синие глаза взирают с детской непосредственностью. Только вот времяпровождение этот ребеночек предложил совсем недетское. — Саймон, я не сплю со своими сотрудниками. Непосредственность сменяется непониманием: — Но я же не сотрудник. — Сотрудник. Оборудованием числишься для чужих, во избежание неприятных ситуаций. А для меня вы такие же сотрудники как остальные. Ириен отходит в угол, садится, прижавшись спиной к стене и подтянув колени к подбородку. Наталья не мешает. Она уже знает, что такую непрограммную позу киборг позволяет себе только с ней, только когда настроен о чем-то крепко подумать. Тянутся долгие минуты. Наконец он поднимает голову: — Так всегда будет? — Спрашивает с надеждой. — Полагаю, что нет. — Торопится пояснить, не давая живому взгляду смениться кукольной отрешенностью. — Есть три варианта. Первый — как только будет можно я свяжусь с разумными киборгами, попросим принять вас там. Второй — подождем несколько месяцев, пока контингент сменится, и объявим разумными прямо здесь, только придется к кому-то из людей приписать. Третий — ждем, пока киборгов уравняют в правах с людьми, и только тогда раскрываем, но это может занять несколько лет. — Кто будет выбирать? — Принципиально — вы. А конкретные шаги, извини, я. Ириен молчит. Думает. — К человеку приписать — зачем? — В этом секторе такие правила, за любого разумного несовершеннолетнего ответственность несет его старший родственник или опекун. Надо как-то поизящнее юридическое обоснование прикрутить. Формально вы как раз и несовершеннолетние, и разумные. — Человек как хозяин? — Нет. Как, например, Стах и Злата. Снова молчит. — Кто будет человеком? — Кого выберете. — А ты? — Могу и я. — Не о том. Ты хозяйка. Как с этим? — Сотрусь. Будет пустая строчка. — Пожимает плечами Таха. — Хотя это не лучшее решение. Надо с Любой поговорить, можно ли блок с хозяином совсем снести. На словах про «не лучшее решение» киборг перетекает в позу для прыжка. Напряженные пальцы упираются в пол и подламываются от неожиданности, когда Наталья заканчивает фразу. — Без хозяина? Совсем? — Не обещаю. Может быть так не получится, пусть специалист посмотрит. — Но ты… сама… так… готова… — Он не спрашивает. Он просто пытается уложить в голове то, что только услышал. Получается плохо, потому и тормозит на каждом слове. Таха садится рядом, обнимает за плечи: — Я не хочу быть вам хозяйкой. Мне плохо от этого. И вообще владеть разумными неправильно. Саймон снова молчит. Потом глухо спрашивает: — А на станцию разумных отправишь? — Если так решите, отправлю. Будет возможность, сама провожу. — Зачем провожать? — Ну не одних же, через полгалактики! — Возмущается пока еще хозяйка. — Вы пока доберетесь, я от беспокойства с ума сойду. Да и со старыми знакомыми встретиться неплохо. Ириеновская система, эмпатия, собственный богатый и совсем не оптимистичный опыт в голос утверждают — хозяйка говорит абсолютно искренне. — Я подумаю. — Классический баритон обретает обычные бархатистые нотки взамен только что отзвучавших растерянных. — Ты устала. Ложись, массаж сделаю. — Сделай. — Соглашается Таха. — Только стимулирующий. Мне еще смету на следующий этап делать. — Конечно. — Покладисто поддакивает Саймон и заменяет в процессе стимулирующий массаж расслабляющим. Ему надо поговорить с Катрин. Когда Наталья просыпается, ее ждет составленная смета и любопытная мэри. — Рассердилась я сначала ужасно. Ну как так — сказала же, а он не послушал. Потом посмотрела результат. Впечатлилась. Начала выяснять. Оказалось, что Саймону больше всего нравится работать с цифрами, а Катрин наоборот — с нечисловой информацией. Эти партизаны наконец признались, что уже давно задания друг другу перекидывали. У нашей мэри перфекционизм ушел в сторону «как должно быть правильно». Она меня до печенок достала, почему неправильно владеть разумными. И про этику, и про законы все вытрясла. В общем, плюнула я, и оплатила общий модуль юридического колледжа. Пусть профессионалов послушает. Саймон обиделся, пришлось ему тоже игрушку покупать — курс по финансам. Словом, когда пришло время опеку оформлять, документы Катрин сама готовила. На следующий день после даты оформления сдали экзамены на вторую образовательную ступень. А потом экстерном получили дипломы колледжа. — К нам лететь, я так понимаю, передумали? — Прищурился Дмитрий. — Не то, чтобы совсем передумали. Заикнулась я как-то, может слетаете, посмотрите… Собственный эгоизм пришлось под лавочку задвинуть, обещала же выбор. Покивали, посоглашались. Вот как только текущий проект закончим, так сразу. А у нас в работе уже по нескольку проектов было, один ведем, другой заканчиваем, третий начинаем, четвертый согласовываем. Все недосуг оказывалось. Зато, когда Мэтта в качестве объекта нарисовалась, Саймон мне все припомнил и пригрозил, что, если его лично не пущу, очень обидится. — А Катрин? — А Катрин у нас девушка правильная. С большим сожалением признала, что с Мэтты очень неудобно будет. Ей, как ведущему юристу, пока я отсутствую, на некоторых документах личную подпись проставлять надо. Анахронизм, конечно, но что поделаешь. — Погоди. — У Королева кое-что не сходилось. — Ты хочешь сказать, что в известной консалтинговой фирме ведущие специалисты со средним образованием? — Почему со средним? — Не поняла Таха. — Высшее у всего основного состава. У членов совета — докторские степени. Нам иначе никак, по куче вкусных тендеров очень жесткие условия к квалификации. — А киборги? — Это Дэн. — А какая разница? — В тон возвращает вопрос Наталья. — Анджея, вон, куда сложнее было на защиту выпихнуть. То он не добрал данных, то не сравнил с этим, то не дописал вот это… Пришлось рявкнуть и заявить, что есть такое слово «надо». Он еще два месяца после решения совета на меня бурчал. Заставила, мол, незавершенную работу предъявлять. — А киборги? — Не отступает Воронцов. — С ними проще. Надо, значит надо. Пошли и защитились. — Погоди. — Трясет головой Димка. — Ты хочешь сказать, что за шесть лет дорастила от оборудования до доктора наук? Степанова пристально смотрит на него, потом жалобно выдает: — Жадный ты, Королев. — Ты о чем? — Себе, значит, завел, команду кибергениев, а другим нельзя? — Каких кибергениев? — Совсем потерял нить Дмитрий. — Да хотя бы здесь присутствующих. — Таха по очереди тыкает пальцем в каждого из киборгов. — Давай начнем с самого младшего. Илья, сколько ты в академии СБФ учился? — Три года. — А обычно? — Пять. Ну и что? — Ну и совсем ничего. Кроме красного диплома. Кроме того, что обычный отсев поступивших от тридцати до пятидесяти процентов. Про сложности с поступлением я вообще упоминать не буду. Следующий по возрасту Кирилл Королев. Кир, скажи честно, сколько ты специальностей за последние пять лет освоил? — Парамедик. — Пожимает плечами блондин. — Ага, а лейтенантские погоны тебе добрый дядя подарил? — Нет. Академию МЧС закончил. — Значит, уже две. Считаем дальше. Профессиональные атмосферные и внеатмосферные права управления транспортом без прыжкового двигателя у кого? — У меня. Так это на повышении квалификации экстерном сдал, а то вечно задалбывали… — Значит, уже четыре. — Перебила объяснения Наталья. — Лицензия тренера по рукопашному бою? — А как иначе курсантов на стажировку принимать? — Кир искренне не понимал. Это же не за партой сидеть, это же совсем другое. — Пять. Заметьте, пожалуйста, у киборга, который так не любит учиться! — Не дала возразить и продолжила: — Денис Воронцов. Вообще шедевр — выучиться профессии навигатора, просто стоя за плечом у настоящего навигатора. Ну, то есть такого, который в школе о математику все зубы сточил, потом еще несколько лет в училище… Тоже экстерном сдали, Денис Дмитриевич? Не дождалась ответа, переключилась на Джона: — Наконец, господин губернатор. Доктор Вагнер, подскажите, пожалуйста, сколько времени прошло от знакомства с первым медицинским учебником до полноценного ассистирования на операции? — Около года, наверное. Крис раньше рисковать не хотела. — Угу. У людей институт, ординатура — у него один год. Потом сменил профиль на управление планетой. Образования специального, правда, не имеет. Но его и люди — губернаторы нечасто имеют, а ползут к этой должности всю жизнь. Порой совершенно безуспешно, в отличие от тебя. Повернулась к Дмитрию: — Из четырех нормально учился только Илья, и то в режиме «пятилетку — в три года». Остальные как-то между делом — войну там выиграть, в тюрьме посидеть, планету начать осваивать. А мои все шесть лет только и делали, что профессионально росли. Им в этом отношении проще было.