Последнее заседание Визенгамота

      Малфой поднял глаза и посмотрел на Грейнджер, словно она была не совсем адекватна. Оно и понятно, ведь девушка застыла прямо перед ним, и не моргая смотрит в стену.       — Грейнджер, ты что-то хотела или я могу идти? — с ухмылкой спросил блондин.       — Что? — наконец Гермиона вышла из оцепенения, но не сразу поняла, что спросил Малфой. Прокрутив у себя в голове его слова, она была в шоке от такой нахальности.             — Малфой, ты совсем спятил! То, что у тебя обнаружили заболевание не значит, что ты уже свободен. Дождись суда, а пока, я должна обсудить с тобой несколько вопросов.       Гермиона решила сесть рядом с парнем, всё-таки кричать на всё Мунго не лучшее решение.       — Ну и что за вопросы? — в голосе Драко можно было услышать нотки недовольства, но внешне он не подавал виду, что ему что-то не нравится.       — Итак, у тебя есть место, в котором ты будешь отбывать наказание? Хотя, я думаю этот пункт можно сразу заполнить, — после небольшой паузы продолжила Гермиона.       — Почему? — резко спросил Малфой, тем самым поставив Гермиону в неловкое положение.       — У тебя же есть Малфой-Мэнор, после твоего заключения у вас ничего не изъяли, и там сейчас живут твои родители…       — Грейнджер, можешь смело ставить прочерк возле этого пункта.       — Если у тебя нет места, в котором ты можешь проводить остаток срока, тебя не выпустят из Азкабана. — в ответ Малфой лишь сжал губы и отвернул голову в сторону, рассматривая белую стену. — Возможно у тебя есть другое место, в котором ты можешь жить? — с надеждой в голосе проговорила Гермиона.       — В моей жизни кроме дома и Хогвартса больше ничего не было, — зло и тихо произнёс блондин.       После этих слов девушка серьезно задумалась: «Возможно ли будет сделать так, чтобы Малфою выделили отдельную комнату в Хогвартсе?». Тем более, вряд ли взрослый парень помешает учится детям, поэтому проблем с решением этого вопроса Гермиона не видела. Хотя нет, одна проблема всё же была. Ей нужно было уговорить нового директора — Минерву Макгонагалл. Несмотря на то, что война давно закончилась, пожилая волшебница всё равно помнила сколько плохого сделали слизеринцы, а в особенности Драко Малфой. Но, Гермиона точно решила для себя, что уговорит директрису в любом случае. И продолжила диалог.       — Хорошо, ты будешь жить в Хогвартсе. Но мне нужно, чтобы у тебя был присматривающий.       — Кто?! — возмущённо спросил Малфой. Ему явно не нравились условия его освобождения из тюрьмы.       — Человек, который будет следить за тем, чтобы ты не нарушал закон во время своего пребывания на свободе. Но, мне кажется, что твоего присматривающего сначала должен одобрить суд. Не думаю, что какой-то сомнительной личности доверят такую ответственную должность, — самоуверенно произнесла Гермиона.       — У меня нет такого человека, — безразлично ответил Малфой, как будто всё, что происходит, его не касается.       На несколько секунд Гермионе стало жаль слизеринца, но она тут же мысленно одёрнула себя. Она не может испытывать таких чувств к человеку, с которым враждовала с момента знакомства, тем более если это заключённый. Девушка стала вспоминать своих знакомых, которым можно было бы доверить такое дело, как вдруг её поток мыслей прервал голос Малфоя.       — Я вспомнил, есть такой человек. — от этой фразы на лице Гермионы расцвела улыбка, и, взяв лист и ручку, волшебница приготовилась писать. — Эта девушка, насколько я знаю, довольно ответственная и…       — Имя! — сказала Гермиона, прервав рассказ блондина.       — Гермиона Джин Грейнджер, — с торжественной ухмылкой произнёс Драко.       — Отлично, то есть, что? — ступор на лице девушки перешел в гнев. — Малфой это не смешно. Я тут с тобой не в игрушки играю, всё очень серьёзно!       — Так я и не шутил. Из всех людей ты — единственная, кто уделяет мне столько времени, поэтому я подумал, что будет правильно отблагодарить тебя, — с ангельским лицом произнёс Малфой, чем ещё сильнее разозлил Гермиону.       — Как милосердно с твоей стороны! — саркастично воскликнула девушка, хлопнув в ладоши. — Всю жизнь мечтала, чтобы мне так отплатили за мою помощь.       — Грейнджер, ну, где же твоя гриффиндорская благородность? И, к тому же, ты как никто другой знаешь магловский Лондон, а, судя по тому, что мне сказали, бывать там мне придется довольно часто.       На эти слова Гермиона не смогла ничего ответить, ведь если подумать, отчасти Малфой был прав. Скорее всего она действительно была единственным, знакомым ему человеком, который хорошо знал магловский мир. Маловероятно, что у чистокровных волшебников, которые яро боролись против равенства с маглорождёнными, были знакомые маглы.       В этот момент Гермиона Грейнджер, наверное, совершила самую большую ошибку в жизни, но сама этого до конца не понимала. Поднеся ручку к листу, она вписала своё имя в строку, отведенную для имени присматривающего.